Ричард I и его крестовый поход - 12

Невероятно, но факт: на Иерусалим Ричард и прочие лидеры Третьего крестового всё-таки из Яффы вышли. Но отнюдь не во главе армии, а, скорее, увлекаемые беспорядочной толпой, подозрительно напоминающей «дикий крестовый» времён Первого крестового. Пилигримы из Европы, теперь беспрепятственно могущие прибыть прямо в Яффу, больные, увечные, давшие обет – они просто отправились в Святой город, полностью полагаясь на Божью помощь и нехитрые припасы, которые они с собой взяли. Тех, кто не мог идти, несли на носилках. Военным походом это стихийное шествие не было. Даже Саладин никак паломников не беспокоил, а просто укрепил до предела гарнизон Иерусалима.



Саладину и не надо было докучать пилигримам – начался сезон дождей, и природа делала это за него. Провизия промокала, плесневела. Потоки размывали почву, опрокидывали палатки. Оружие и доспехи тех, у кого они были, ржавели. У пилигримов не было решительно ничего, кроме рук и фанатизма, что могло бы пригодиться при осаде такого колосса, как Иерусалим. Не примкнуть к этому шествию лидеры крестового похода просто не могли. Но они могли попытаться как-то остановить безумие, когда тяготы пути отрезвили и самые горячие головы. В январе 1192 года военный совет просто потребовал от пилигримов завернуть на Аскалон, и направить свой пыл на строительство крепостных стен.

Пилигримы подчинились – что ещё им оставалось? Ведь даже тот скромный вооружённый конвой, который их сопровождал, сильно поредел. Вольные французские отряды просто вернулись по дороге назад в Яффу, чтобы предложить свои услуги или там, или в Тире, или в Акре. У герцога Бургундии, который был оставлен Филиппом в качестве лидера французских крестоносцев, просто закончились деньги. Платить этим отрядам ему было не из чего, а Ричард категорически отказался открыть для этой цели свои сундуки. И, после громкой ссоры, герцог отправился с теми, кто шёл в Тир. Некоторые пилигримы как-то втихую растворились в окружающем пейзаже, и никто не знал, куда они отправились, и что с ними стало.

Но и путь на Аскалон не был лёгким. Дороги не было, люди просто шли через пески. Сам Аскалон представлял собой груду развалин. На рейде стояли галеры с провизией, но разгрузка их была невозможной из-за сильных ветров и ливней. Персонально-показательное участие короля Ричарда в строительных работах принесло ему популярность, но реально изменить что-то не могло, разумеется. Его попытки подключить Конрада Монферратского к процессу строительства военной базы в Аскалоне с последующей организацией нормально похода и осады Иерусалима закончились ничем. Да что там, герцог Бургундии вызвал в Тир и тех французов, которые оставались в Аскалоне. Не подчиниться своему лидеру эти рыцари не могли, и Ричард милостиво отпустил их в Тир, дав даже свой конвой, который даже прошёл с ними несколько километров. Гарнизон Аскалона ослабел на 700 воинов.

Тем не менее, пасху 1192 года Ричард отпраздновал со всем возможным размахом. Благо, зима закончилась, и провизия теперь поступала и разгружалась регулярно. В минусе было то, что и Саладин стал активизироваться, и вести из Англии тоже стали регулярно приходить. Похоже на то, что Ричард всегда боялся своего брата Джона. Боялся в том смысле, что отдавал отчёт потенциалу этого молодого человека. И когда в Англию прибыл их сводный брат Джеффри, который хоть и не был хорошим дипломатом, но был хорошим воином с репутацией, Ричарду пришлось крепко задуматься.

По сути, выбор был незавидный. Он точно понимал, что лишится своего королевства, если не вернётся в Англию и не прекратит её обескровливать безумными поборами ради безнадёжно завязшего Третьего крестового. Алиенора представляла своего любимого сына славно, но она же и писала Ричарду, что Джон резко подружился с Филиппом Французским, и Ричард знал не понаслышке, что случается, когда Капетинги начинают брататься с Плантагенетами. Ведь он сам использовал этот рычаг, чтобы уничтожить своего отца.

С другой стороны, теперь он точно знал, что с нынешними ресурсами об осаде Иерусалима и думать смешно. Понадобились бы годы, чтобы собрать вразумительные силы и технику. И на чьи деньги, собственно? На его? Но нынешний ход событий ясно указывал на возможность прекращения денежных потоков вместе с утратой короны. То, что его могут просто сместить с должности, не было абсурдной идеей. Оставшиеся в Англии были раздражены финансовым прессингом, а вернувшиеся (за выкуп своему королю) из крестового похода бароны и рыцари были разочарованы в проекте как таковом.

Пусть Джон то ли не умел, то ли не считал нужным быть милым с баронами, но он был сильным стратегом и лидером. А с сияющей харизмой Джеффри в своём распоряжении, он весьма и весьма быстро становился отличной альтернативой правящему королю. Пока против харизмы Джеффри была харизма Алиеноры, но Алиеноре приходилось защищать непопулярный курс, и возможности её по этой причине были ограничены локальными пакостями в адрес Джона.

В общем, надо было возвращаться. Естественно, просто бросить всё и уехать он не мог. В своё время Филиппу Французскому было легче – он оставлял лидерство Ричарду, и контингент переходил под командование герцога Бургундского. В апреле же 1192 года единственным возможным лидером похода оставался король Иерусалима.

По предварительному договору, этот титул оставался за Ги де Лузиньяном пожизненно, а потом переходил к Конраду Монферратскому и его потомкам. Ричарда это устраивало, потому что Ги был его вассалом дважды – и в Пуату, и даже в качестве короля Иерусалима, по принесённой на Кипре присяге. Но договор договором, а корона Иерусалима была выборной, и открытые выборы среди баронов королевства должны были быть проведены.

И тут-то Ричарда поджидал пренеприятнейший сюрприз. Никто из голосующих не рассматривал Ги де Лузиньяна в принципе. Все дружно отдали голоса Конраду Монферратскому. Уж кто его знает, чем был так неприятен им де Лузиньян, который, в отличие от Конрада, честно делил тяготы всех походов и сражений с крестоносцами. Возможно, причина была в злопамятстве – ведь Ги был чрезвычайно непопулярен ещё в качестве регента. Но скорее всего, дело было в реалиях. За Конрадом был Тир, выстоявший против врагов и, после потери Иерусалима, ставший столицей королевства, и у него была жена, к которой перешли наследственные права на корону Иерусалима. За Ги не было ничего, кроме меча. Теоретически, за ним были Акра, Яффа и Аскалон, конечно, если бы к нему перешло лидерство в походе, но всё было не так просто.

Графство Яффы и Аскалона принадлежало покойной королеве Сибилле, собственно. Теперь наследницей Сибиллы была её сводная сестра, Изабелла, которую практически насильно выдали за Конрада Монферратского. Так что Ричард не мог волевым решением сделать эти города вотчиной де Лузиньяна.

Лордство над Арзуфом принадлежало леди Мелисенде и её супругу-рыцарю Тьерри д’Орка, о котором известно удивительно мало. То, что он прибыл в Святую землю в составе французского контингента, заставляет предположить, что и Арзуф был за Конрада Монферратского, которого поддерживал король Франции.

Что касается Акры, то в ней сидел губернатором кастелян короля Ричарда, конечно, но вообще Акра принадлежала тому, кому принадлежал Иерусалим. То есть, опять же Изабелле, и через неё – Конраду Монферратскому.

Таким образом и получилось, что за вояку Ги де Лузиньяна не проголосовал никто. Что оставалось делать Ричарду? Признать решение баронов, конечно. Только вот слишком самостоятельный и ведущий независимую от его схем политику друг короля Франции, Конрад Монферратский, в качестве короля Иерусалима его категорически не устраивал.

@темы: Richard I

---

Странный приступ

Кого бесят мои истории с проф-фронта - не ходите под кат, там именно проф-фронт.

Есть среди наших пациенток одна 97-летняя довольно автономная старушка. Там наши функции ограничивались глазными каплями и выдачей лекарств, да и то потому, что зрения у бабули не много осталось. И Фурезис (мочегонное) она добровольно не стала бы принимать, а надо - из-за недостаточной подвижности имеет тенденцию к отёчности.

И вот бабуля идёт ночью в туалет со своим ролатором, и то ли от головокружения, то ли сослепу наткнулась на косяк, но - падает. Ничего не сломала, но колено рассадила на 15 см. Думаю, именно о ролатор. В общем, нажала она на кнопку помощи (браслет носит, умничка), её подняли и отправили в больницу. Там рану зашили, и довольно быстро выписали домой.

Всё было достаточно нормально. И вдруг позавчера вечером прихожу, здороваюсь с порога, а в ответ - только какой-то хрип. Я в спальню. Бабуля как бы вполне в себе, рот открывается, а слов нет. И правая рука выписывает интересные фигуры. Вижу, что не инсульт, но что - не могу понять. Одной рукой держу бабулю за руку, другой вызываю скорую. Прежде чем скорая приехала, приступ закончился, и бабуля поведала, что ей начали курс обычного антибиотика, и сразу начались странности.

Скорая приехала минут за пять. Бабка уже совсем оклемалась, в больницу, естественно, не хочет. Медики из Скорой её осмотрели, но тоже ничего не поняли. Все показания в пределах нормы. Явно не TIA. Сошлись на том, что я буду в течение вечера периодически заглядывать, мимопробегая. Заглядывала, но ничего драматического не было - бабуля мирно спала.

Конечно, утренней смене я оставила рапорт, утром туда пошла фельдшерица, которая тоже увидела аналогичный приступ, который длился уже минут пять. Да, и ещё мне звонила дочь бабули, и выяснилось, что приступ был ещё и днём, когда мать ей звонила. Ну, фельдшерица снова вызвала Скорую, и отправила бабку в больницу волевым решением.

Вечером читаю, что там больница написала. "Локальная эпилепсия", оказывается. Кстати, никакой эпилепсии у бабки раньше не было, но со стариками такие приступы и правда иногда случаются. Снимаются легко, одной таблеткой. Вот никогда бы не догадалась. Эпилептики у нас бывали, но я как-то никогда не налетала на приступы. И были несколько случаев локальной эпилепсии, которых я тоже не видела, только знала, что они были, и назначено лекарство.

Что спровоцировало? Антибиотик? Теоретически - невозможно. Практически же, у стариков на антибиотики бывают страннейшие реакции, влоть до зрительных галлюцинаций, а слуховые и вообще довольно обычны. Но локальная эпилепсия?! Вау!

Да, а из больницы бабку отправили бы домой тем же вечером. Спасибо, родные взбунтовались. Но сегодня точно выпишут. Что будет, если её прихватит по дороге в туалет - думать не хочется. Потеряет равновесие и упадёт снова. Хотя она абсолютно в своём уме, и умеет минимизировать риск.

@темы: истории о медицине

---

Раритет ведь

Найден жж.блоггером seminarist: seminarist.livejournal.com/865842.html

@темы: "экранизации vs каноны"

---

Ричард I и его крестовый поход - 11

Честно говоря, взятие Яффы крестоносцами было лёгкой прогулкой по сравнению с тем, что им пришлось преодолеть при взятии Арзуфа, не говоря об Акре. Собственно, «брать» Яффу было не нужно – в неё просто вошли. Крепость у арабов отобрали ещё крестоносцы Первого Крестового. В 1187 году Саладин её завоевал, и недальновидно снёс все укрепления. Так что к 1191-му году Яффа представляла собой груду развалин. Так что, в данном случае, пилигримам Третьего крестового пришлось не сносить, а строить защиту города.



И вот в этот момент Ричард понял, что его мечта о взятии Иерусалима не выдерживает столкновения с реальностью. Для того чтобы укрепиться на побережье, крестоносцам понадобились годы на взятии Акры. И это делалось не из тупого упорства, а для обеспечения возможности более или менее постоянного притока снабжения из Европы. Потому что непосредственно в Святой земле у армий Запада не было никакой возможности наладить действующие коммуникационные системы – Саладин не стал укреплять завоёванные у христиан крепости на побережье, он их просто разрушил (кроме ключевой Акры), а вот крепости внутри региона он заботливо укрепил и усилил их гарнизоны.

При данном раскладе, предпринимать убийственно тяжёлый марш на Иерусалим было бессмысленно. Мало того, что сам марш стоил бы больших потерь, так ведь и обеспечить приток продуктов и прочих необходимых для успешной осады вещей не представлялось возможным. По расчётам, существующая система коммуникации, опирающаяся на перевозки вдоль побережья, могла выдержать где-то десятую часть необходимого для взятия Иерусалима времени.

Естественно, Ричард не сдался сразу. Он считал, что армия должна немедленно выступить на Аскалон, где ещё были какие-то оборонительные сооружения, разрушение которых он хотел бы предотвратить. Но понимания его планы не встретили. Во-первых, Яффа была ближе к Иерусалиму, так что крестоносцы не понимали, для чего их собираются выгонять из довольно приятных для жизни мест в очередной опасный переход к Аскалону. Во-вторых, люди устали. Те, кто выжил с начала Третьего крестового, и те, кто присоединился позже, хотели жить и благоустраиваться, а не рисковать жизнью. Между Акрой и Яффой быстро наладились буквально ежедневные перевозки людей и товаров. Торговля процветала, прочие сферы обслуживания – тоже. Жизнь входила в нормальную колею удивительно быстро.

С точки же зрения Ричарда, ситуация ухудшалась с катастрофической быстротой. Его англичане и нормандцы сопротивлялись идее похода пассивно. Всё-таки, активно возражать своему королю и суверену они не могли. Зато герцоги Бургундии и Австрии, за которыми стояли французский и германский контингенты, сказали своё «нет» ясно и категорично. Так что король зажил обычной жизнью феодала на захваченной территории: делал вылазки, охотясь на врагов, и просто охотился. Причём, по ехидному замечанию Уильяма Рула, вторая охота была гораздо смертельнее первой в плане человеческих потерь. Дело в том, что на лидера крестового похода постоянно устраивались засады, так что эскорт короля, защищающий его жизнь и свободу, обновлялся из-за потерь удручающе часто. Но Ричарда подобные мелочи не волновали, конечно. Справедливости ради надо сказать, что такое поведение было в рамках нормального менталитета варлорда времён Третьего крестового.

Выпуская излишки пара на охоте, Ричард работал над планом заключения мира с Саладином. Он знал, что и у того проблем на домашнем фронте хватает, и что армия сарацин была потрёпана не меньше, чем армия крестоносцев. С точки зрения целей Третьего крестового, ситуация была патовой, и единственным способом её решить, не потеряв лицо, был мирный договор, не сильно ущемляющий обе стороны.

Хотя обмен посольскими «любезностями» был начат с достаточно жёстких требований, уж так было положено по протоколу. Ричард потребовал от Саладина сдачи всей Сирии и восстановления христианского королевства в границах, существовавших при Болдуине Прокажённом. С Иерусалимом в пакете, разумеется. И с данью из Каира. Саладин ответил в духе, что «вас здесь не стояло» - эти земли принадлежали сначала грекам, а потом их у греков отобрали арабы, так что ссылаться на законность отобранного крестоносцами Первого крестового у арабов как-то нелогично. Что касается Иерусалима, то если он дорог крестоносцам, то он дорог и сарацинам, и даже дороже, потому что владеть им воинам Корана повелел сам Господь.

Тонкость заключалась в том, что всё время, пока Саладин и Ричард обменивались бряцающими металлом заявлениями, Ричард поддерживал самые сердечные отношения с братом Саладина, Сайф ад-Дином. До такой степени сердечные, что часть крестоносцев была этим просто шокирована. Дело дошло до того, что Ричард предложил Сафадину в жёны свою овдовевшую сестру Джоан. Ричард предлагал Саладину передать Иерусалим и приморские крепости Сафадину, а меньшие крепости Иерусалимского королевства – тамплиерам и госпитальерам. А Джоан принесёт в приданое те крепости, которые занимают «франки», с условием, что супруги обоснуются в Иерусалиме. Собственно, то, что предлагал Ричард, было образованием новой династии, сильно родной Плантагенетом.

План был настолько неожиданным, а отношения братьев на тот момент настолько не лучшими, что Саладин не сразу понял очевидное: дочь Генри Плантагенета никогда не согласится выйти за араба, и что вряд ли сам Ричард всерьёз верил в реальную жизнеспособность того, что предлагал. Скорее всего, его целью было поссорить братьев. Но когда Саладин это понял, то включился в игру. Он послал посольство к Ричарду с вестью, что находит план породниться интересным, тем более что достоинства леди Джоан сделают честь его брату. Таким образом, хитрость Ричарда вернулась бумерангом, ведь теперь оправдываться, почему Сафадин не сможет стать королём Иерусалимского королевства, пришлось именно ему. «Ах, я потратил три дня и три ночи, чтобы убедить мою сестру, но она требует, чтобы Сафадин принял христианство, и только тогда готова увидеть его своим супругом», - ответил он послам. Что, собственно, и нужно было Саладину, у которого и без ссоры с братом хватало проблем.

@темы: Richard I

---

Рассуждения о несуществующей миске

knjazna.livejournal.com/707461.html

Очень конкретно и очень точно подмечено, кстати. Немного цитат:

"Мечта про Миску, любимая фантазия человеческого котика про Щастье, сводится, таким образом, к трем базовым образам. Вот таким.

1) есть крепкий вольер с надежной решеткой, через которую снаружи никто не проберется, и в нем периодически появляется Миска, и в ней лежит хватитнавсех, большой и вкусный. Главная жизненная задача - или найти дверь в такой вольер, или суметь построить решетку вокруг того места, где живешь. После этого хватитнавсех в миске образуется сам. А если кому-то не хватило - значит, это плохой котик, и надо его из вольера выкинуть вон, а лучше сразу утопить нафиг.

2) есть страна Вечного Лета, в которой сбыча мечт происходит сама собой, закон природы там такой. Просто надо правильно мечтать и быть хорошим котиком, чтобы ничего не испортить, а то плохие мечты там тоже сбываются, но это всем портит погоду и настроение. Главная жизненная задача - найти туда дорогу, но если она никак не ищется, можно попробовать собрать правильных котиков и начать всем вместе правильно мечтать - и температура воздуха постепенно поднимется сама собой, снег заменится травой и цветами, бабочки прилетят сами... Короче, все будет хорошо, главное собраться вместе с настоящими своими и думать хорошее всем вместе. А если плохо получается - надо искать того, кто недостаточно качественно думает, и ненастоящий свой. И избавляться от него. То есть - долго идти за ним, и рассказывать, как он неправ. Миска сама по себе, как некий символ сытой жизни, для этой формы мечты не особенно критична, она как бы присутствует незримо. Но от этого миской, то есть источником благ, работающим по определенным правилам, быть не перестает.

3) миска на самом деле здесь. Просто она хорошо спрятана. И есть специальный хитрый способ ее отыскать. Его над выучить и пользоваться им, и будешь сыт всегда. Нет, это не работа, вы чего. работа - это наказание за плохое поведение. И это тем более не пенсия/пособие/выплаты, положенные по закону. Эти блага выдают за специальное поведение, которое не так просто освоить, и по итогам оно получается тоже наказанием, только наказание это чуть легче, чем работа. Это такой хитрый трюк, который позволяет получать желаемые блага просто так.

Все три этих мечты имеют своих поклонников, которые пытаются с завидным упорством претворить эти мечты в жизнь - с понятными результатами.

Есть еще одна категория котиков, которые, попробовав все три варианта, пришли к выводу, что это не их случай, и не их путь - и... (вы сами никогда не догадаетесь!) решили быть миской сами. Часть пришедших к этому решению верит в свою... хм... версию реальности, допустим, вполне искренне, часть просто умело стоит в правильной позе. Для тех, кто им поверил, разницы нет никакой. По итогам так особенно. В журнале у Лены Малой есть достаточно иллюстраций именно к этой форме, гхм, решения задачи по поиску миски.

И если забыть, что миска не существует в действительности, а существует только в воображении человеческого котика - можно долго не понимать, что же тут не так, потому что все, кого вы можете увидеть и распознать, как занятых чем-то похожим на то, что я попыталась описать выше, во-первых, глубоко погружены в свой процесс, во-вторых громко заявляют о каких-то положительных изменениях, в-третьих, прямо сейчас не помирают в корчах и выглядят довольными. Часть - очень довольными. А это уже аргумент в пользу их способа быть довольными... ну на первый взгляд".
_________________________________

Что характерно, я ещё не встречала человека, который бы эту несуществующую Миску не искал. Любой же думает, что "если бы/если бы не... то я бы был совершенно счастлив". И я тоже имею свою вымечтанную Миску, а как же. При этом, я вполне отдаю себе отчет, что её, на самом-то деле, не существует. Поэтому и получается сценарий жизни "Тени уходят жить навсегда в затемненные области между недружелюбными обстоятельствами и картинкой, в которой им нет места..."

Плохо ли это? Нет, по-моему. Во-первых, сам процесс поиска этой сакральной Миски сподвигает нас, человеческих котиков, действовать и искать. И много чего в процессе находится. Не сама Миска, нет, но её же не существует, стало быть процесс поиска ценен для котиков сам по себе. Он называется жизнью. Во-вторых, процесс поиска помогает выжить, когда вокруг - конкретный трындец любого масштаба. Даже если ищущий понимает прекрасно, что свою Миску он придумал, и его квест по жизни - тот же вечный поиск Святого Грааля.

Котик планирует квест:

@темы: "Грани миров"

---

Чьи работы буду посматривать на фб

Удивилась, не найдя некоторых фандомов. Нейро, где ты? Визитка по Психопассу немного насторожила, не знаю, на чём именно они собрались резвиться. Несколько визиток потрясающе хороши, большинство... ну, выложены, больше сказать нечего. И нет, ничего даже близко подходящего к реальной истории я читать на фб не буду, у меня ж желчь выкипит

Great Wizards



Psycho-pass



JRRT (Толкиен)



Fantasy originals

НР (Гарри Поттер)



urban fantasy story



Zelazny



Sverzhin



Anglomania

Tales

@темы: "веселая бредь"

---

"Добро пожаловать в салон предсказаний Инь-Янь"

Кто любит бытовые сериалы - это для нас. Каждая серия - отдельная история. Удивительно правильная, тёплая, добрая. Очень приятно смотреть.

@темы: Дорамы

---

Ещё один склерозник

как бы отпуск

Приезжаю 28.07, уезжаю 5.08. Побыла бы подольше, но фунт стал слишком дорогим по отношению к евро.

Дни полностью заняты с 31.07 с 12 часов по 3.08 до 13 часов. Конференционные лекции начинаются с 9 утра и заканчивается веселье в 9 вечера, а 2 августа и вовсе в 9 вечера только выезжаем из Форт Нельсона. Выездной день – доки Портсмута/Мэри Роуз, Портчестер Кастл, Титчфилдское аббатство, форт Нельсон и парадный обед.

Гостиница – рядом с универом, остановиться в кампусе всё-таки не решилась. Внешне отель выглядит не очень, но 4 звезды и после капремонта. Даже сейф в номере, и зарядник для лаптопа – в сейфе, представьте. Когда я заказывала номер, они рекламировали свободный вай-фай в каждом, но теперь об этом вообще не упоминается. Впрочем, я ещё в прошлом октябре купила свою станцию для этого дела. Теперь нужно просто купить карточку – и вуаля. Весной оказалось, что 2 гига – впритык, но, с другой стороны, в этот раз за компом мне сидеть будет просто некогда.

В Саутнемптоне ж/д и автовокзалы – в 100м друг от друга. Значит, опять еду на экспрессе. Отправление из Хитроу в 11:30. В 13:30 на месте, оттуда на такси.
Taxi
A one way average car taxi journey from will cost approximately:
Southampton Central Station to Highfield Campus (approximately 7 minutes) – £8.00 to £9.00

Мне не в кампус, но недалеко. Остаток дня уйдёт на разведку – как добираться до универа и до центра, и где что в центре. Кстати, именно по вторникам в 17:30 должен быть вечерний тур по городу. Даже есть предварительная бронь. Надеюсь, не получится такая же ерунда, как в прошлом году с Вестминстером.

Два свободных дня, 29.07 и 30.07. Допустим, 29.07 пройдёт в мотаниях по городу, по музеям. В 17:30 – ещё один тур.

Пункты на посмотреть:

SeaCity Museum
Havelock Road. SeaCity Museum is open 7 days a week, 10am – 5pm including Bank Holidays. Joint tickets with Tudor House & Garden

Tudor House and Garden
St Michael’s Square, Tuesday to Friday 10am-3pm (last entry 2.30pm), Saturday to Sunday 10am-5pm (last entry 4.30pm) with King John’s Palace, an adjacent Norman house accessible from Tudor House Garden

Southampton City Art Gallery
Commercial Road, Civic Centre, Monday to Friday: 10am-3pm, Saturdays: 10am - 5pm, Sundays: Closed

Ну и что там по пути в Старом Городе найдётся, а найдётся там много чего.

А вот 30.07… Очень хотелось бы «галопом по Европам», но как-то ничего именно на этот день вразумительного нет. Или я не могу найти. Так поеду, пожалуй, самостийно в Винчестер, но в 19:30 у меня спектакль, как раз посвящённый Саутгемптонскому заговору, ”Across the Dark Water”. Причем, в весьма примечательном месте, крайне редко открытом для публики: en.wikipedia.org/wiki/Church_of_St._Julien,_Sou...
Забавно, что я по театрам хожу исключительно в Англии. Дома на это не остается сил, да и интереса нет. Мне категорически не нравятся финские театральные постановки (судя по отрывкам, показывемым в Новостях).

А до этого надо метнуться ещё билет забрать в кассе театра, который у чёрта на рогах, в каком-то пригороде. Наверное, с этого и надо начать день.

С 31.07 начинается конференция, и когда я прочла полную программу, то позавидовала сама себе. Это нечто. Не понимаю, как всё в башку уместится, надо будет конспект вести.

Sunday 2.08 Excursions

Portsmouth Historic Dockyard - The coach will be leaving campus at 08:00 and arriving at the Portsmouth Historic Dockyard (PO1 3LJ) at approximately 08:30 so please meet us at the main entrance, Victory gate at 8:30. There is an NCP car park which is 400 yards from the main entrance and also an alternative car parks locally which are signposted from Queen's Street or at Gunwharf Quays, which is within five minutes walk of the Dockyard. We plan to leave at 11:00 and go to Portchester Castle.

Portchester Castle – The coach plans to arrive at Portchester Castle (PO16 9QW) at 11:30 so please meet us by the main entrance. There is free parking less than 200 yards from the entrance. We plan to leave at 12:30 and go to Titchfield Barn and Abbey.

Titchfield Barn and Abbey – The coach plans to arrive at Titchfield Barn and Abbey (PO15 5RB) at 13:00. The Barn is located on Mill Lane approximately 250 metres north the Titchfield Mill and 50 metres south of The Abbey Garden Centre. The Barn is clearly signed and the frontage can be seen from the road, drive up the long driveway the barn is situated at the top of the driveway, there is parking available in front of the Barn. We will be spending a couple of hours at this location and plan to go to Fort Nelson at 16:30. Don’t forget to purchase your raffle tickets from Marie or Tracy before we leave the Barn to be in with a chance to fire the cannon at Fort Nelson!!

Fort Nelson – The coach plans to arrive at Fort Nelson (PO17 6AN) at 17:00. This is the venue for our conference dinner. We will first be having a tour and the two lucky winners of the prize draw will be firing the cannon, we will then have the drinks reception in the main exhibition hall followed by dinner in the ‘Point of the Redan’ room which was originally the officer’s billiard room. The day will end with an after dinner speech from Professor Anne Curry. We plan to depart at 21:00 to head back to Southampton.

Вторая половина дня 3.08 свободна. Смотрю местные церкви.

Сент-Майкл en.wikipedia.org/wiki/St._Michael%27s_Church,_S...
Сент-Мэри en.wikipedia.org/wiki/St._Mary%27s_Church,_Sout...
А вечером праздную свой день рождения каким-то образом.

На 4.08 у меня в 19:30 часов какое-то представление A Funny Thing Happened to the way to Agincourt. До этого – что-нибудь в городе.

Честно говоря, тяжело планировать что-то в совершенно незнакомом месте.

@темы: Англия

---

Неделя до отпуска

как бы склерозник

А у меня и конь не валялся. Надо бы и программу на отпуск составить, и купить билеты на всё, на что нужно, а в башке желе какое-то.

Куча белья, которое надо гладить. Это надо завтра с утра.

Купленный стационарный комп, который надо устанавливать. Это даже и не знаю, когда. Возможно, только после Англии. Удачно купила, в самом хвосте распродаж, даже гораздо дешевле установленной для себя суммы.

Ящик клубники, которую надо почистить и сварить. Тоже завтра? Вообще готовки на завтра много собирается.

А ещё надо на расчищенные сегодня клумбы накидать перемолотую древесину, чтобы сорняк не так дико лез. Тоже завтра.

На неделе надо Лене книгу отправить, на этой не успела. И отправить, наконец, заявление на индивидуальную реабилитационную программу. Мне ведь даже лично по этому поводу звонили, что невиданная редкость. Может, ещё что завалялось, но не помню.

По приезду, получается, главные проекты - установка компа и основательная уборка с мытьём окон. Ну и резать ветки в саду.

Неделя будет тяжёлой. Три вечера, один выходной, утро и два вечера. А количество нуждающихся в обходах всё растёт, да все - тяжёлые, на полчаса каждый. Бедные они и бедные мы.

Отдыхать две недели буду всего, не решилась тратить больше отпускных дней. Мне конкретно не вытянуть год от отпуска до отпуска.

Для вдохновения:

@темы: Англия

---

Ричард I и его крестовый поход - 10

Массовая казнь заложников, по мнению Ричарда, должна была разогреть кровь крестоносцев, плотно засевших в Акре и явно не желающих двигаться к другим опасным приключениям. Ночью после казни, король издал приказ армии пересечь реку на юге, и, во имя Господа, отправиться завоёвывать Аскалон. Сам он на рассвете прогарцевал с эскортом через ворота, оставив сестру, жену и Деву Кипра в Акре. Но – увы, ни собственные солдаты Ричарда, ни вольные крестоносцы покидать крепость не желали. Понадобилось четыре дня для того, чтобы согнать солдат самого Ричарда и подкупить французов присоединиться к походу.

Госпитальеры и тамплиеры были, конечно, дисциплинированнее – и Ричард возглавил авангард, состоящий из орденцев. Следующими были согнаны англо-норманны, и они составляли центр. Именно там, под защитой отборной гвардии, везли на телеге прикреплённый к высоченной мачте королевский штандарт. Штандарт играл огромную роль. К нему в бою собирали раненых, он извещал о том, что король жив и контролирует ситуации, и если бы штандарт сгинул из поля зрения армии, это просто означало бы «спасайся, кто может». Приспущенный штандарт был бы знаком о сдаче армии. В арьергарде шёл герцог Бургундский.

Параллельно армии, морем двигались галеры с амуницией, а с другой стороны армию на марше периодически засыпали стрелами лёгкие отряды сарацин, появляющихся и исчезающих. Однажды сарацины предприняли серьёзную попытку уничтожить весь арьергард армии. Они просто перестреляли лошадей, тянущих обозы, и арьергард оказался заблокированным от слова совсем – ни вперёд, ни назад. Вестник к Ричарду всё-таки поскакал и даже добрался, но пока тот подоспел на помощь, французам и бургундцам пришлось тяжело. Впоследствии построение арьергарда было изменено.

Это вообще был жуткий переход. Люди умирали от тепловых ударов, от усталости, от дурного питания. Когда они пытались снять кольчужный доспех, который обжигал кожу, они гибли от стрел. А ведь были ещё скорпионы, тарантулы и даже крокодилы, спешащие закусить неосторожными, пытающимися охладиться в реке после марша. Ричард послал несколько галер в Акру, с жёстким приказом оставшимся там крестоносцам собраться, наконец, погрузиться на корабли, и отправиться на помощь армии. Как ни странно, посланцам удалось собрать довольно сильное подкрепление. По-видимому, его величество подкрепил призыв кое-какими реальными угрозами и приказами. Возникает вопрос, почему всю армию погнали по пересечённой местности, а не отправили морем? Очевидно, дело в количестве – армия было плюс-минус стотысячной.

Наблюдатели противной стороны были и в армии Ричарда, и в армии Саладина. Саладин рассчитывал прихлопнуть армию христиан в момент, когда те будут настолько уставшими от перехода, что нормально сражаться не смогут. Ричард, в свою очередь, знал о планах Саладина, и держал свою армию в постоянной боеготовности. Это не было просто, учитывая обстоятельства. Англичане маршировали двенадцатью дивизионами, каждый из которых состоял из пяти кампаний. Причём двигалась эта масса настолько компактно, что «яблоко не могло упасть, не задев человека или лошадь», как выразился хронист. В аналогичном компактном порядке двигались и остальные. Справа было море. Слева Генрих Шампанский со своей лёгкой кавалерией охранял армию от внезапных нападений. Арьергард прикрыли сзади обозами: амуницию всегда можно было, в случае чего, подвезти новую, морем, да и обозная братия ценилась невысоко, а вот воинов надо было беречь. Сам Ричард и герцог Бургундский находились в постоянном движении, носясь туда и сюда под прикрытием гвардии. Это было важно – только авторитет лидеров мог обеспечить упорядоченный марш.

Сигнал боевой готовности подавался двумя трубами в определённом порядке: авангард-центр-арьергард. До этого момента, что бы ни происходило вокруг, формирование продолжало двигаться обычным порядком.

И вот 7 сентября 1191 года сарацины предприняли попытку массовой атаки. Хронист пишет, что главное формирование атакующих состояло из «турок», засыпающих врага стрелами и дротиками с максимально возможной скоростью. Другое формирование состояло из «негров», которые должны были драться контактно. Но здесь вышло так, что эффект был скорее психологическим. После первой оторопи при виде огромного количества чёрных лиц, крестоносцы поняли, что воины из этих «негров» были неважные. Против крестоносцев, во всяком случае. Не более эффективны были и атаки бедуинов. Их стрелы не могли нанести урона воинам в стальных доспехах. И армия крестоносцев продолжала хладнокровно маршировать. В этой предварительной атаке участвовали около десяти тысяч сарацинов.

Армия не остановилась и тогда, когда началась главная атака кавалерии. Со стороны это, наверное, выглядело совершенно безнадёжно – пассивно стоящие крестоносцы и волны нападающих, пытающихся сломать их построение. Хронист утверждает, что ничего подобного история крестовых походов до этого момента не знала. Воинам Генри Шампанского приходилось, несомненно, туго, а марширующие крестоносцы, разумеется, кипели от необычности ситуации, которая, по стандартам того времени, казалась им практически предательством товарищей и трусостью. Но они продолжали идти вперёд. Солнце жарило вовсю, пыль слепила марширующих, лишая их способности видеть, что творится вокруг, лошади нервничали.

Люди тоже нервничали, даже госпитальеры. Один из них, по имени Гарнье де Напес, стал причитать, что «весь христианский мир падёт, потому что он не решается нанести удар». Командор госпитальеров помчался к Ричарду с просьбой начать конр-атаку, потому что психологическое давление на марширующих достигло, по его мнению, критической точки. Разрешение дано не было. Но командор был прав – люди потеряли способность мыслить ясно. Госпитальеры нарушили порядок марша, кинувшись на врага, и вскоре вокруг уже не были армия против армии, а просто всеобщая свалка. В тучах пыли, обезумевшие люди дрались, зачастую даже не понимая, с кем. Христиане убивали христиан и сарацины сарацин. Это был ад. И Ричард сделал то единственное, что оставалось – примкнул к сражающимся. Не как командующий, а как воин.

О Ричарде можно сказать много чего неприятного, да и его соратниках тоже, но именно он и Вильгельм де Барри спасли в тот крестоносцев от полного разгрома. Всё-таки, не зря они были воинской элитой. Кстати, уместно будет заметить, что хотя обычно хроники говорит, что такой-то король спас ситуацию, это не значит, что речь идёт об одном человеке. При короле всегда была его гвардия в несколько десятков элитных рыцарей, у каждого из которых, соответственно, был свой отряд. Так что имеется в виду немалая сила, превосходящая, к тому же, мастерством и дисциплиной прочие формирования.

В конце концов, ночью крестоносцы расположились в Арсуфе, и взяли под контроль воду, что добавило проблем Саладину и остаткам его армии, вынудив их поить лошадей и транспортировать воду для лагеря из дальних источников.

Саладин, судя по рапортам мусульманских хронистов, был вне себя. К счастью для окружающих, он не бесновался, а просто засел в своей палатке, отказавшись принимать пищу. Впрочем, его советники довольно быстро напомнили своему господину, что его долг – утешать раненых и как-то спасать тех, кем он командовал, так что отсидеться не получилось. Ещё утром Саладин был абсолютно уверен, что ему удастся уничтожить армию «франков». Теперь всё, что он мог – это удерживать собственную армию от распада. Что касается крестоносцев, им досталось меньше, чем можно было ожидать. По-видимому, сказалась до последнего сохраняемая дисциплина.

Что ж, так или иначе, война могла продолжаться. Следующим этапом для крестоносцев была Яффа.

@темы: Richard I

---

Любопытное о болезни Паркинсона

Болезнь паршивая. Если у кого был когда-то мышечный спазм, после которого мышца продолжает болеть ещё долго, может представить себе что чувствует человек, когда так сводит все мышцы. Периодически, изо дня в день. Не удивительно, что способы как-то повлиять на этот кошмар ищут активно. И вот недавно я просто ущипнула себя, прочтя в консервативнейшей газете "страны запретов", поставившей задачей изничтожить к 2025 году курение как явление, что "кофе и сигареты защищают от болезни Паркинсона".



Поскольку проверять подобные новости лучше всего через организации, специализирующиеся на помощи определенной группе больных, полезла на страницы Объединения Паркинсона. Да, новость есть, но стыдливо трансформированная. Говорится только про кофеин, хотя изначально статья, на которую они ссылаются, говорит о кофе и сигаретах, причем курильщик должен быть со стажем: www.verkkouutiset.fi/kotimaa/tupakointi_kahvi_p...

Вот о чём пишут на сайте Объединения:

"Согласно опубликованным в журнале Neurology (www.neurology.org/site/misc/about.xhtml) результатам исследования, употребление нескольких чашечек кофе в день может ослабить спазматические явления, свойственные протеканию болезни Паркинсона.

Болезнь Паркинсона - это неизлечимое, возникающее по неизвестным причинам заболевание, одними из симптомов которого является усталость, дрожь, чувство скованности и замедленность движений.

В северо-американском исследовании, 61 больных Паркинсоном принимали кофеиновые таблетки и плацебо. В течение первых трёх недель таблетки содержали 100 мг кофеина дважды в день, и следующие три недели - 200 мг дважды в день. Это соответствует 2-4 чашечкам кофе.

Через 6 недель у группы, принимавшей кофеин, было замечено некоторое уменьшение замедленности и скованности движений по сравнению с группой, принимавшей плацебо. Кофеин не облегчил чувство усталости, качество жизни и сна, а также состояние депрессивности". www.verkkouutiset.fi/index.php/tiede/985-tiede/...

Пруф-линк со страницы общества, помогающего больным Паркинсоном

www.parkinson.fi/parkinson-liitto/uutiset/tutki...

А вот что пишут собственно в статье: "Курение на долгой дистанции снижает риск заболеть Паркинсоном на 36-50%, а кофе - на 33%". Набрели на это явление в университете Хельсинки достаточно случайно, исследуя различие бактериальной среды пищеварительных органов больных Паркинсоном и здоровых людей. Оно есть, но непонятно, почему? В смысле, непонятно, что было раньше: то ли болезнь меняет микрофлору кишечника, то ли изменения в микрофлоре приводят к болезни. Но среди курящих кофеманов больных Паркинсоном меньше в любом случае.

При чём здесь кишки, если речь идёт о неврологии? А неврология зависима от воспалительных процессов, оксидативного стресса, вирильности кишечника и обмена веществ. Новость также процитирована здесь: focus.ua/society/125816/ Заметьте, что ссыль идёт на то же исследование, о котором говориться и в статье Объединения, но в последней конкретно отсутствуют проценты и упоминание о табаке.

Пишут, что статья опубликована в Journal of Parkinson’s Disease. И один бывший политик, нынче больной Паркинсоном, уже успел отреагировать, написав в блоге, что предпочитает Паркинсон раку лёгких.

Как сказал другой политик и по другому поводу, это всё равно, что выбирать между холерой и чумой. Мы же, курящие кофеманы, просто будем кайфовать с сигаретами и кофе, не дуря себе голову.

@темы: Счастье есть!, истории о медицине

---

Чертовщина

А расскажу-ка я вам жууууткую историю на ночь.

Есть у нас одна пациентка, которая периодически со слезой в голосе рассказывает, как шалит у неё в квартире нечто. Перекладывает, прячет и даже крадёт всякую мелочь. Ну, бабке через недели две стукнет 96, да и видит она плохо, и слух неважный, так что реагировали мы на эти рассказы междометиями.

Потом одна медсестра со смехом заметила, что, видно, дурь эта какая-то заразная, потому что есть и другая бабка, помоложе, которая живёт этажом ниже, точно под квартирой первой, и тоже жалуется, что кто-то переставляет, прячет и крадёт. Но у этой склонность к драматизации, так что она эти явления переносит так плохо, что не может по вечерам быть одна в квартире, и даже неоднократно поговаривала о самоубийстве. Заказали ей время у психиатра-геронтолога.

И вот прихожу я вечером к первой из бабок. Она сидит у зеркала возле окна, и жалуется, что уронила ёршик для чистки зубов. И, поскольку видит плохо, никак его не найдёт. Мы перетрясли всё. Коврик, кресло, дорожку - нет ничего. Ну, потом пошли на кухню лекарства принимать, потом в ванную переодеваться, потом вернулись в спальню. Она попросила кое-что посмотреть для неё в шкафу, потом ещё что-то, так что тусовалась я на отрезке между кроватью и заркальным шкафом-купе достаточно долго.

А потом я на мгновение перевела взгляд на старушку, и когда снова посмотрела на пол, там, посреди чистого пространства лежал этот хренов ёршик, в держателе размером где-то с фалангу пальца.

Всё бы хорошо, если бы до того, как я посмотрела на бабку, я бы не смотрела на этот участок пола, и никакого ёршика там не было, клянусь. Не увидеть его было совершенно невозможно. И когда я это поняла, то просто гусиной кожей пошла. Правда. А что бабка? А бабка сказала, что ах, видно отлетел на покрывало, и упал на пол, когда ты покрывало сняла. Ага-ага, сказала я. И не стала уточнять, что это большое покрывало я не снимаю, а скатываю прямо на кровати. К тому же, это было до того, как я полезла в шкаф и обозрела девственно чистый пол, на котором потом из ниоткуда материализовался ёршик.

Мораль? Когда старый человек говорит тебе, что у него в доме шалит нечто, не принимай его за выжившего из ума.

@темы: Всячина внетеговая

---

Ричард I и его крестовый поход - 9

Нет, Ричард не был настолько политически близорук, чтобы просто вздохнуть с облегчением из-за того, что теперь ему не придётся делиться ни славой, ни добычей. Собственно, в своё время он договорился с Филиппом, что они оба останутся в Святой земле не менее, чем на три года, или, по крайней мере, на срок, нужный для освобождения Иерусалима. И отказался освободить Филиппа от слова, о чём тот попросил в Акре.



То есть, запретить-то Ричард Филиппу отплытие на континент не мог, но сформулировал свою позицию он недвусмысленно: «Это было бы бесчестьем для милорда, уехать прежде, чем дело, ради которого он прибыл, будет закончено. Но если он чувствует себя больным или слабым, или боится умереть здесь, то пусть делает, что хочет». Вот как рождаются репутации.

Создаётся впечатление, что неформально их величества договорились за счёт Конрада Монферратского. Филипп посоветовал тому примириться с Ричардом, и прощение было попрошено и даровано. Диспут вокруг короны Иерусалима был проведён, и результатом стал некий компромисс. Уже коронованный Сибиллой, Ги де Лузиньян мог оставаться королём до своей смерти, а потом корона переходила к Конраду и его потомкам. Разумеется, Ричард затребовал и получил от Филиппа обещание не причинять неприятностей людям и собственности короля Англии, пока тот находится в крестовом походе, но кто же всерьёз подобные обещания воспринимал…

Францию отныне в Третьем крестовом представлял герцог Бургундии. Большая часть французского контингента покинула святую землю вместе со своим королём. Филипп также забрал свою половину сарацинов-заложников, и передал их в Тир, Конраду. Отбывал король не с пустыми руками – он попросил и получил у Ричарда два дополнительных корабля в свою флотилию, чтобы увезти добычу.

Мысленно перекрестившись вслед парусам, уносящим прочь короля Филиппа, Ричард засучил рукава. Как уже упоминалось, условия сдачи Акры предусматривали много чего, помимо сдачи стен. В частности, деньги и возвращение христианских пленников. И Ричард занял в этом вопросе абсолютно жёсткую, непримиримую позицию: или обещанное будет ему доставлено в срок, или сарацинские заложники будут казнены.

Саладин взъерепенился, что если заложников хоть пальцем тронут, он казнит всех христиан, до которых сможет дотянуться. В ответ Ричард выехал за стены крепости, расположился в павильоне, охраняемом всего несколькими рыцарями, и стал показательно ждать, пока ему доставят обещанное. Саладин за довольно короткий промежуток времени успел собрать некоторое количество пленников-христиан для передачи, но не деньги. Всё-таки, такие суммы никто на войну с собой не возит, и Ричард не мог этого не понимать. Хотя… он-то как раз возил. В любом случае, Саладин отправил королю Англии подарки и весть, чтобы тот подождал ещё немного. Но Ричард отослал подарки назад, и повторил, что или всё и в срок, или заложников казнят.

Ситуация получилась по-настоящему провокативной. Хотя очень часто утверждается, что сдача Акры была согласована с Саладином, тот, на самом деле, никогда ничего подобного не санкционировал. Эмир Акры действовал на свой страх и риск, спасая тех, кого ещё можно было спасти. Скорее всего, у него не было возможности оговорить условия сдачи, ему их продиктовали. Но выполнять условия пришлось именно Саладину, и он действительно начал активно собирать пленников-христиан для передачи Ричарду, но сроки для такой массивной операции оказались совершенно неподъёмными. Как оказалось – к счастью для тех пленников, которых Саладин в свой лагерь собрать не успел. Потому что оскорблённый возвратом подарков и резким тоном вестей от Ричарда, Саладин распорядился казнить всех тех, кого собрать успели.

Чего добивался Ричард своей непримиримой линией? Приходит в голову, что именно того, что случилось. Потому что Саладин в этой ситуации оказывался в проигрыше дважды. Во-первых, он становился личным врагом массы рядовых крестоносцев, которые были каким-то образом связаны с теми пленными, которых он казнил. Да и для пропаганды на Западе это деяние подходило как нельзя лучше. Во-вторых, ответная казнь сарацин-заложников не могла не повлиять на отношение к Саладину в его собственном лагере. Он не смог защитить своих, а это было бесчестьем. Ведь ему как бы была дана возможность, а то, что реальных шансов использовать эту возможность у Саладина не было, никого не интересовало.

С другой стороны, у бывших в курсе поведения Ричарда не могло не возникнуть аналогичных чувств: как он мог допустить и даже спровоцировать своим поведением казнь христианских пленников? Но он смог отчасти отвлечь внимание от этого неприятного момента, организовав никак не подготовленное, но массовое нападение на лагерь Саладина. В конце концов, история могла забыть, что оно случилось уже после казни, и что ни о какой попытке отбить своих у неверных речь не шла. Конечно, и в этом нападении погибли люди, но не похоже, чтобы Ричарда подобные мелочи интересовали.

Сам он стоически просидел в своём павильоне до 20 августа, после чего вернулся в Акру, велел согнать всех пленников мусульман в некоторое подобие загона за стенами города, и сказал крестоносцам «фас!». Пленники были задушены, после чего им отрубили головы. Мусульманские источники утверждают, что в тот день погибли 2 700 сарацин, но это, скорее всего, сильно преувеличено. Тем не менее, это было массовое убийство, и никого не волновало, что случилось оно в пятницу, после вознесения девы Марии, и не вписывалось ни в какие каноны никакой религии, не говоря уже о морали. Трупы остались даже непогребёнными.

В городе аналогичную операцию провёл герцог Бургундии. Надо сказать, что и христианские хроники говорят, что в общем в тот день были убиты около 5 000 мусульман. И что среди них не было тех, за кого можно было получить крупный выкуп. Эмир Акры, который тоже был среди заложников, тот день, во всяком случае, пережил.

@темы: Richard I

---

Ричард I и его крестовый поход - 8

Похоже на то, что пока Ричард пытался договориться с Саладином, французская партия времени тоже даром не теряла. Во всяком случае, Конрад Монферратский получил 10 000 золотых за «деятельность, способствующую договору», а его ближайшие рыцари – 4 000. Акра открыла ворота.



Сотни знатных сарацин, по выбору королей, осталась в заложниках. Что касается населения, то крестоносцы предложили остаться всем, кто желал перейти в христианскую веру. Некоторые согласилась, но как только возможность подвернулась, они ускользнули из города к Саладину. После этого попытка обращения в христианство местного населения были прекращены. 12 июля 1191 года армия крестоносцев торжественно вошла в Акру.

Ричард, Беренгария и Джоан с придворными дамами заняли королевский дворец. Именно в этот момент произошёл знаменитый эпизод с сорванными флагами Леопольда Австрийского. Насколько я знаю, в те (и более поздние) времена водрузить свои знаки означало объявить объект находящимся в собственности того, чьи цвета были на флаге. Или, по-крайней мере, заявить, что владелец флагов претендует на этот объект. Но Акра сдалась Филиппу и Ричарду, которые, в свою очередь, имели договор о разделе добычи.

Было ли Лео Австрийскому по чину заявить права на королевский дворец наряду с королями Англии и Франции? Скорее всего, нет. Мог ли Ричард со своим эскортом разместиться в другом месте? Разумеется, нет. Мог ли он сделать меньшим унижение для Лео? Мог, если бы предварительно послал своих людей рассказать австрийскому эрцгерцогу про табеля о рангах. При условии, что с Леопольдом Австрийским можно было договориться, разумеется. И при условии, что увидеть флаги Лео на почти своей собственности не было для Ричарда полной неожиданностью.

С другой стороны, Леопольд остался представителем не просто Австрии, но и всей Священной империи – просто потому, что выжил. Так что вопрос о том, был ли флаг Леопольда в одной весовой категории с флагами королей Англии и Франции – это спорный вопрос. Но Ричард думать над этим вопросом не стал, ограничившись оскорбительным жестом. И, возможно, ещё раз мысленно поблагодарить за инцидент Конрада Монферратского, который все эти флажки развешивал.

Филипп разместился в резиденции Тамплиеров, которая четыре года была в руках мусульман. Есть масса картин, на которых изображено, как Акра сдаётся именно Филиппу. На самом деле, Акра сдалась королям-лидерам, Филиппу и Ричарду. Возможно, дело в том, что непосредственно с эмиром города переговоры вёл Конрад Монферратский, которому покровительствовал Филипп.

И ещё мне хочется снова зафиксировать внимание на том, что Беренгария и Джоан всё время находились при Ричарде. Невольно возникает вопрос, отчего хронисты, туманно пишущие об истинных и воображаемых хворях королей, не упоминали о том, что в лагере крестоносцев находилась масса благородных дам, которые, получается, переносили тяготы жизни в лагере осаждающей армии без особых затруднений. Мы знаем, что во время осады умерла королева Иерусалима и обе её малолетние дочери, но это и всё.

Правда, причина может быть и в том, что поведение женщин-крестоносцев вызывало у современных им летописцев искренний ужас. Или у тех, кто позже современные летописи обрабатывал. Джонс упоминает об инциденте, когда женщины-крестоносцы захватили египетскую галеру. О деталях операции он не пишет, зато пишет о том, что экипаж дамы запытали до смерти.

На следующий день начался делёж добычи между Ричардом и Филиппом. Конечно, рядились между собой не короли. Филипп послал Дрого де Мерло с сотней рыцарей, и Ричард – Хью де Горнея тоже с сотней рыцарей. Стоила ли добыча смерти шести архиепископов и патриархов, двенадцати епископов, сорока графов, пяти сотен благородных рыцарей и несчётного количества (в буквальном смысле – их никто и не считал) других крестоносцев? Во всяком случае, не для тех, кто штурмовал стены и дожил до победы.

Короли просто-напросто сложили свою добычу в сундуки, и плотно их заперли. Естественно, бароны собрались, обсудили ситуацию, и отправили их величествам ультиматум: или те делятся с ними, или они считают себя свободными от всех обязанностей по отношению к неблагодарным сеньорам. Короли пообещали «что-то для них сделать», но, насколько известно, ничего сделано не было. Именно тогда-то и начался исход крестоносцев Третьего крестового в Европу.

Короли не сидели в своих резиденциях, конечно. Были осмотрены защитные сооружения Акры, были сделаны планы ремонта. Был основан коммерческий квартал – и вот здесь пригодились пизанцы. Были освящены заново церкви, превращённые в мечети за время правления мусульман. И Филипп объявил о своём возвращении во Францию где-то в эти дни.

Ричард по поводу отбытия Филиппа не печалился. С его точки зрения, сотрудничать с Филиппом было для него так же приятно, как для кошки иметь привязанным к хвосту молоток, который производит шум при каждом движении кошки. Теперь Ричард был единственным лидером Третьего крестового. Кстати, тогда его Героем Акры никто не называл, слишком много очевидцев реального хода событий было вокруг.

@темы: Richard I

---

Ещё одна работа Симса

Портрет Георга V:



По-моему, работа исключительная как по композиции, так и по исполнению, хотя король её возненавидел и потребовал уничтожить. Что он там увидел?))) Впрочем, когда Симс позже уехал в США, там у публики его портреты тоже вызвали чувство недовольства. И он просто перестал писать портреты.

@темы: "красотища"

---

Magna Carta

Есть одна картина, изображающая событие, появление которой вызвало в своё время настоящий скандал. Это - стенная роспись художника Чарльза Симса, которую он выполнил для Вестминстерского дворца в 1920-х годах.




Первым забил тревогу граф Кроуфорд, председатель Комиссии по Изящным Искусствам. Он нашёл, что лагерь баронов напоминает ярмарку в Барнете, а кардинал, валяющийся у подножья помоста, на котором сидит король, выглядит вдупель пьяным, что, естественно, вообще неприлично.

На самом деле, "неприличного" в картине было гораздо больше. Например, фигура архиепископа Лэнгтона, удивительно похожего на Носферату из популярного именно в то время фильма. И, если присмотреться, то становится понятным, что мечи солдат направлены вовсе не на короля Джона, а именно на архиепископа. Один даже как бы рассекает чёрный силуэт его руки. А Юстаса де Весчи, предводителя баронов (верхний правый угол), художник нарядил в императорскую тогу, явно давая понять, что у него на уме отнюдь не демократия. Не говоря уже о секущем дожде, оставляющем кровавые потоки.

"Похоже на восстание большевиков", - прокомментировал своё впечатление один из членов Палаты Общин. Да-да, эта картина вызвала дискуссию в Парламенте. Король вообще заявил, что он не понимает, что художник хотел своей картиной сказать, но его величество наверняка покривил душой. Понятнее, собственно, некуда.

Лучший комментарий дала газета Apollo: "Это не крикет, но и не стенная роспись. Это не крикет потому, что автор играет в свою собственную игру. И это не стенная роспись, потому что в картине отсутствует статика, являющаяся неприменным атрибутом жанра". Один оксфордский историк-парламентарий требовал каким-то образом роспись убрать, потому что всё в ней чрезвычайно неисторично: "Перебитый королевский флагшток совершенно неисторичен... и я должен указать на неуместность группы полу-одетых людей в левом нижнем углу - очевидно, выходцев из каменного века. Никто также не оставил заметок, что церемония проходила в штормовой день на открытом воздухе. И что символизирует солома?!"

Тем не менее, роспись пережила все нападки, и случилось это благодаря тому же графу Кроуфорду. В конечном итоге, каким бы ни было его персональное мнение о содержании, он не мог не признать, что технически работа выполнена блестяще. Граф уговорил парламентариев подождать год - ведь аналогичную критику встретили и работы Рембранта, и Родена в свое время. Ну а за год случилось много всякого, что отвлекло внимание парламента. Да и Чарльз Симс уже не раздражал вигов своими трактовками. Художник утопился, и это не было напрямую связано с творческими кризисами - его догнала Первая мировая, от ужасов которой фронтовой художник так и не пришел в себя.

Кстати, по крайней мере одна специфическая деталь картины Симса намного аккуратнее практически всех остальных: его король Джон НЕ держит в руках перо. Потому что документы государственной важности в его времена не подписывались, а заверялись печатями

@темы: King John

---

Ричард I и его крестовый поход - 7

Вернёмся под стены Акры. Ситуация со штурмом Акры 3.07.1191 противоречива, мягко говоря. Похоже на то, что всем резко осточертело находиться в этом кошмарном месте теперь, когда сил для подавления крепости было достаточно. Достаточно с точки зрения всех, кроме Ричарда. Возможно, он искренне так считал. Возможно, надеялся втихаря договориться с Саладином, что было бы, вообще-то, разумно. Ведь целью Ричарда, в отличие от многих, не была Акра, целью был Иерусалим, и ему совершенно не хотелось терять своих людей здесь и сейчас.



Так или иначе, этот штурм возглавил Филипп Французский, и натиск был настолько силён, что часть укреплений Акры была основательно разрушена. Не хватило самой малости для того, чтобы крестоносцы ворвались в крепость. И вмешался Саладин. Ему противостоял Ги де Лузиньян со своими людьми и знаменитым боевым топором, которым он персонально упокоил штук десять сарацин «в самой благородной манере», как написал хронист. В общем, из описания этого штурма можно понять, что крестоносцы отступили больше из-за изнеможения, нежели были отбиты от стен Акры. Всё-таки, сражаться в полном доспехе под палящем солнцем долго не получится. Рул пишет, что Филипп слёг именно после этого штурма, хотя прибавляет, что «теперь оба лидера спрятались в своих павильонах, предоставив армии разбираться с разочарованием самостоятельно».

Филипп, правда, оклемался достаточно быстро, и деловито занялся постройкой новых камнемётов и осадных машин. Тут как раз и из Европы стало стабильно стекаться воинство. Работали все – тамплиеры, госпитальеры, бургундцы и французы в первых рядах. Вообще-то вклад Филиппа в штурм Акры был чисто вербальным – на тот момент, во всяком случае. Стоя в защищённом от камнемётов с вражеской стороны месте, он энергично костерил своих людей за каждый промах. Впрочем, Ричард не делал и этого. Отказавшись штурмовать Акру со «всем миром», он теперь был вынужден отсиживаться в своей палатке.

Интересно, что у одной из самых больших бомбард, бесхитростно названной «Божий камнемёт», ежедневно происходили богослужения, на которых собирали, конечно, пожертвования, которыми тут же платили наёмным работникам за сбор камней на берегу, чтобы машина работала бесперебойно.

Саладин, разумеется, не мог оставить Акру на произвол судьбы, даже если ему и хотелось это сделать. Говорят, он был неглупым человеком, и не мог не понимать, что именно этот «Париж» вовсе не стоил всех тех месс, которые служили вокруг него уже много лет. Во всяком случае, сам он на крестоносцев не полез, а отправил своего визиря. На этот раз крестоносцам пришлось драться пешим строем. А часть крестоносцев упорно штурмовала стены, хотя на тот момент это было совершенно безнадёжным мероприятием. Именно в тот день король Ричард велел вынести себя для того, чтобы он мог пострелять из арбалета в сторону Акры. Был ли от этого какой-то прок, история умалчивает. Одновременно он возобновил обмен письмами с Саладином. Последовал даже обмен подарками, но похоже на то, что Саладин с Ричардом встретиться вовсе не стремился.

Ричард, кстати, предложил три-четыре золотых каждому, кто принесёт ему всего один камень со стен Акры. Своим золотом он при этом не рисковал – любого, предпринявшего подобный квест, ждала верная смерть от вражеской стрелы. Но стены Акры потеряли в те дни много камней. Между крестоносцами не было большой братской любви или хоть какой-либо координации действий. Возможно, Акра была бы взята штурмом в тот день, когда Ричард царственно стрелял из арбалета в её сторону, если бы французы поддержали атаку Лестера и епископа Салсбери, но подданные короля Филиппа ответили на просьбу о подкреплении довольно наглым заявлением, что именно сейчас они обедают. Подкрепление прислали пизанцы, но они были неважными солдатами.

Тем не менее, силы защитников Акры были на исходе, и они прислали в лагерь крестоносцев парламентёров: Акра будет сдана, если её жителям будет позволено покинуть крепость спокойно и с оружием в руках. Филипп со своими друзьями был готов согласиться, но Ричард наложил на решение вето: войти в пустую, основательно разрушенную крепость его не прельщало. Говорят, что в те дни многие жители Акры бежали из города в лагерь крестоносцев и приняли христианство. Их крестили без вопросов и задержки, днём или ночью. Все понимали, что люди, столько лет страдавшие от ужасов осады, нуждаются в некотором милосердии.

Также говорили, что крестоносцы регулярно получали из Акры письма-предупреждения о ловушках, готовящихся для них защитниками крепости, от какого-то анонимного христианина. Всё, что о нём известно – это его исключительная учёность и знание языков. Но он никогда не назвал своего имени, и не обратился к крестоносцам, когда Акра пала.

Кто-то видел и деву Марию, которая, явившись в сиянии света, предупредила крестоносцев, что город можно больше не штурмовать – через четыре дня он так и так будет в руках христиан. Это явление хорошо задокументировано, так что есть некоторые основания предполагать, что роль Богородицы сыграла одна из участвующих в походе женщин-пилигримов, а световые эффекты были обеспечены священниками. Чудеса подобного рода были популярны ещё во времена Первого крестового, и не стоит принимать их за мошенничество и богохульство.

Как ни странно, крестовые походы не были пропитаны религиозностью. Клятвы на реликвиях, сделанные в торжественный час – и всё. Никаких торжественных молебнов о ниспослании победы, никакой сурово героической набожности и осенений себя крестным знамением перед боем. В Первом крестовом на призывы Петра Отшельника топать до Иерусалима босиком, паломники просто пожали плечами: к чему умножать и без того многочисленные трудности? В Третьем крестовом таких призывов и не было. Была обычная, рутинная религиозность, но, сами понимаете, заваливать ров трупами товарищей по походу – это очень далеко от погребений вообще по какому-либо обряду. Так что периодические появления святых приветствовались, они поднимали боевой дух.

В общем, кто бы ни поставил этот спектакль, этот человек был прекрасно информирован. Вскоре в лагерь крестоносцев пришёл губернатор Акры с подобающим сопровождением, и решение о сдаче крепости было принято. Победителям достанутся все военные склады Акры и все корабли в её гавани. Город выплатит 200 000 золотых. Из пленников, захваченных в разное время в разных районах страны, будут освобождены 1500 человек низкого ранга и 100 человек высокого ранга, которых поимённо назовут короли. Святой Крест будет возвращён крестоносцам. У крестоносцев на 40 дней останутся заложники из Акры. Остальные жители могут покинуть город, захватив своё движимое имущество.

Саладин узнал о решении эмира Акры слишком поздно для того, чтобы что-то предпринять, если он вообще хотел что-то предпринять. Просто в один прекрасный день он со своих позиций увидел над оставшимися более или менее целыми башнями Акры флаги крестоносцев.

@темы: Richard I

---

Вам хочет присниться сон про пустыню. Песок, однако, не будет скрипеть на зубах, будет не то, что жарко, а как-то не по себе. Так вот сказать, что это пустыня - вообще не получится. Там слишком много смысла, в этом пустом пространстве. Вы немного удивитесь - потому что по расписанию должен был присниться сон про центр города. Впрочем, внимательно присмотревшись, вы обнаружите, что пустыня мало чем от него отличается. Вы сердито спросите в пространство - "Где моя лопатка и формочки?". И тут увидите книгу. Книга будет лежать на камне, вы откроете её и будете читать. Уже через пару страниц у вас появится стойкое ощущение дежавю - вам покажется, что вы читали её уже - тем не менее каждая новая страница будет для вас открытием, каждая мысль будет словно рождаться заново, и привлекать внимание особенной чистотой и отчётливостью. Вы не сможете оторваться от книги, пока не дочитаете её до конца. Вы словно проснётесь после того, как прочитаете эту книгу, пустыня окажется яблоневым садом, а вокруг будут шуметь потоки светлых вод. "Надо же!" - подумаете вы - "это же каким умом и воображением должен обладать тот, кто смог написать всё это!". Вы вернёте раскрытую книгу на камень, подует ветер и захлопнет обложку. На обложке будет ваше имя. Какой сон вам хочет присниться?

@темы: "нетягостная бредь"

---

Цветочные виды

@темы: Счастье есть!, "красотища"

---

Ричард I и его крестовый поход - 6

Уильям Рул, написавший историю крестового похода Ричарда I, собрав все доступные по вопросу хроники, английские, французские и арабские, сделал одно интересное замечание. Ричард, защищавший и штурмовавший замки, участник турниров и локальных стычек, никогда в жизни не видел ничего подобного тому, что предстало перед его глазами под стенами Акры.



Во-первых, сами колоссальные сооружения Акры. Во-вторых, около 25 тысяч человек со всех концов христианского и мусульманского мира. И, в третьих, непрестанный грохот, производимый двумя гигантскими катапультами – французской Malvoisine (плохой сосед) и мусульманской Malcousine (плохой кузен). Французскую катапульту неоднократно поджигали вместе с командой, её обслуживающей, «греческим огнём» со стен Акры, но Филипп просто отстраивал её заново. И трупы, трупы везде – плавающие в море, скинутые в ров как балласт. Воздух, отравленный миазмами гниения и вонью пожаров. Что бы ни рассказывала Алиенора Аквитанская своему сыну о Втором крестовом, вряд ли он был готов увидеть то, что увидел.

Крестоносцы голодали. Крит, который должен был снабжать их армию, слишком долго был в руках Исаака Комнина, наживающегося на деятельности крестоносцев, но никак им не помогающего. Изредка в порт Акры приходили корабли из Европы – и тогда все пировали. Когда продукты заканчивались – подъедали вьючных животных. Одичание нравов было повсеместным. Поэтому остаётся только представить хотя бы теоретически, как Ричард с его армадой был встречен теми, кто долгие месяцы (а некоторые и годы) сидели в этом рукотворном аду. Его уже встречали, как победителя. Приятно и лестно, безусловно, но от него ожидалось что-то вроде «пришёл, увидел, победил», и это накладывало определённую ответственность.

Да, Ричард сознательно подготовил сцену для своего триумфального появления, но вряд ли он мог заранее предвидеть в полном масштабе то, что ему предстояло. Что он мог думать, глядя на Филиппа, куртуазно подхватившего на руки Беренгарию, чтобы перенести её через влажную полосу прибоя на берегу? Что он мог чувствовать, дружески обнимаясь со своим союзником, зная, что тот уже строит альянс против него? Предвкушение, скорее всего. Предвкушение торжества.

Вскоре Ричард узнал, что у Филиппа появилось в Европе неотложное дело. Граф Фландрии, входивший в группу аристократов, прибывших под Акру в альянсе с Филиппом, умер. И Филипп был твёрдо намерен воспользоваться случаем для того, чтобы присоединить Фландрию к Франции. Любопытно, что один из хронистов, казначей Ричарда, писал, что Филипп и Ричард терпеть друг друга не могли, хотя вечно клялись на всех подворачивающихся святынях в братской любви и доверии.

Но Ричард, похоже, вообще никого не любил, за исключением мамы. Да и то, будь леди Алиенора обычной дамой, занятой детьми и хозяйством, а не хозяйкой Аквитании, неизвестно, была бы сыновья привязанность Ричарда так крепка. Вряд ли и Филипп когда-либо с искренней симпатией относился к Ричарду. В конце концов, они были предназначены для вражды государственных интересов, а возлюбить врага своего не так-то просто.

Поэтому праздник воссоединения закончился уже на следующее после прибытия утро. Войско крестоносцев, разумеется, не было единым монолитом, оно состояло из отдельных, независимых армий и отрядов. Поэтому под стенами Акры происходила постоянная флуктуация военной силы от одного хозяина к другому. Например, если отряд оставался без покровителя в силу естественных причин, командир просто выбирал нового. Отряды из Пизы, например, тут же принесли клятву Ричарду. Но вот генуэзцы успели уже принести клятву Филиппу, поэтому Ричарду пришлось их завернуть – скрипя зубами, несомненно. Помимо отрядов, связанных вассальными клятвами, в войсках всегда было огромное количество независимых воинов. Их услуги просто покупали. Филипп предложил им плату в три золотых в месяц, а Ричард их перекупил, предложив четыре. Надо сказать, что в то время подобное поведение не считалось рыцарским в теории, но практиковалось постоянно.

И в лагере крестоносцев начался выбор лидера. То есть, бесспорным лидером для штурма Акры выглядел Ричард, но через неделю после прибытия он заболел. Эта болезнь называлась «леонардия» (франц.) или «арналдия» (лат.), и была, предположительно, одним из видов цинги, хотя совершенно непонятно, как Ричард мог начать страдать от авитаминоза уже через неделю под стенами Акры. И страдал ли? Всё, что мы знаем наверняка – это то, что он перестал показываться на людях, и передвигался только в закрытом палантине. Но вот деятельность он развил бешеную, но об этом чуть позже. Так что ситуация больше похожа на карантин, что было, несомненно, очень разумно со стороны Ричарда.

Согласно современным исследованиям, за годы осады Акры в армии крестоносцев погибли около 16% бывших в армии крестоносцев клириков и около 30% аристократов. Более высокая смертность среди аристократов объясняется тем, что они погибали не только от авитаминоза и эпидемий, как клирики, но ещё и от оружия. В армии действовали полевые, мобильные госпитали иоаннитов, и контингент английской и германской армий разбили свои госпитали. Историю медицины времён Третьего крестового разбирали подробно и современники, и более поздние медицинские авторитеты. Все они указывают на то, что зима 1190-1191 была очень тяжёлой для здоровья крестоносцев. Во-первых, период был богат на перепады температур. Во-вторых, лагерь крестоносцев в какой-то момент буквально был залит ливнями, вымывшими из грунта всякую дрянь. И, наконец, к тому моменту количество трупов, погребённых и просто сброшенных с глаз подальше в ров, достигло такой концентрации, что стало источником заразы. Как известно, даже Саладин подхватил под Акрой какую-то заразу, что заставило его убраться подальше от линии фронта.

Но что приключилось с Ричардом? Разные источники говорят об этом несколько по-разному. Причём, некоторые говорят о болезни и Ричарда, и Филиппа, а некоторые – только о болезни Ричарда, и некоторые – только о болезни Филиппа. В лагере англичан был какой-то очень грамотный жонглёр и поэт по имени Амбруаз, который вёл дневник. Вот он и написал, что «но король болен, его губы и рот бледны из-за этой Богом проклятой болезни, «леонардии». Через несколько дней Амбруаз записывает, что король Филипп тоже болен, и называет эту болезнь уже «арналдия». Следующая запись говорит о том, что одним из проявлений симптомов болезни у Ричарда была дрожь.

Сам Ричард надиктовал письмо Уильяму Лонгчампу 6 августа 1191 года, в котором говорит о том, что частенько болел в течение своего похода, но сейчас, благодаря Божьей милости, он полностью восстановился.

Одновременное заболевание обоих лидеров крестового похода выглядит очень подозрительным. Допустим, Филипп мог заболеть цингой, хотя практически наверняка ему не приходилось очень уж страдать от плохой диеты – король, всё-таки, способный оплатить заказы. Тому же Ричарду Саладин послал по его просьбе лёд и персики, так что война войной, а отношения отношениями. Можно вполне допустить, что и стол Филиппа снабжался всем лучшим, что можно было достать за деньги или расположение. А уж Ричард и вовсе не мог заболеть цингой за неделю.

И действительно, Вильгельм Бретонец, капеллан Филиппа, определённо пишет, что его господина притравили чашей вина, которую ему подал какой-то предатель, которого капеллан не называет по имени. Яд повредил королю ногти на руках и ногах, а также большую часть поверхности кожи. У Филиппа, как и у Ричарда, болезнь сопровождалась приступами дрожи. Но ни о какой «леонардии» Бретонец не пишет, и о Ричарде не упоминает.

Роджер Ховденский, летописец Ричарда, вернулся в Европу вместе с Филиппом, то есть у него были источники при обоих дворах, но он только упоминает, что оба короля переболели какой-то «арналдией», от которой у них выпали волосы, но оба, Божьей милостью, поправились и стали даже лучше, чем были.

Есть также продолжение хроник, которые писал архиепископ Тира, Вильям Тирский, но до наших дней дошли только копии, сделанные кем-то в Акре где-то во второй половине тринадцатого века под сборным именем Lyon Eracles, в которых повторяется информация о покушении на королей посредством яда. И там говорится, что Филипп уже страдал от малярии к моменту покушения. Но непонятно, то ли состояние короля ухудшилось от яда, то ли яда именно ему не досталось, а состояние его ухудшилось от потрясения, вызванного известием о покушении.

Ричард де Темпло, возможно капеллан тамплиеров и в каком-то смысле подчинённый графа Лестера, в Itinerarium Regis Ricardi пишет про «арнольдию», которой переболел король Ричард – болезнь типа лихорадки из-за неподходящего для европейцев климата.

Так что чем и в какой степени болели Филипп и Ричард под Акрой, остаётся полнейшей загадкой. Учтём, что эпизод произошёл в разгар лета, и дело было в нынешнем Северном Израиле, где летом ну очень сухо. Какая малярия? Где вились малярийные комары в июне-июле? Не говоря о том, что регион Средиземного моря не является зоной, в которой распространена малярия. И что Акра расположена на морском побережье.

Ричард высадился в Тире 8 июня 1191 года. В Акре он был на следующий день, то есть 9.06. Заболел он, соответственно, около 15.06. Где-то 3.07 происходит несанкционированная атака крестоносцев на Акру, в которой Ричард не участвовал и о которой позже. И 11.07 произошла финальная битва, в которой Ричард постреливал из арбалета в сторону города из-за занавесок паланкина, и после которой 12.07 Акра сдалась. Между прибытием Ричарда и первой атакой на Акру английский король начал тайные переговоры с Саладином – под предлогом посылки тех самых персиков, так необходимых для его здоровья. В тот момент Саладин персики и лёд прислал, но от встречи отказался.

То есть, что мы имеем в качестве компонентов паззла. Тайные переговоры с врагом и перекупка у Филиппа солдат, предпринятые Ричардом. Заполошная, плохо подготовленная атака на Акру, предпринятая Филиппом, которая, правда, чуть было не удалась, но «чуть» - не считается. Припадок бешенства у Филиппа, таинственное затворничество Ричарда, и стрррашная, неизвестная науке болезнь, которая сделала обоих королей лысыми, а одного (или обоих?) даже когтей лишила, но которая не помешала одному интриговать, а второму повести крестоносцев в атаку, и после которой они стали краше, чем были. И ещё у нас есть яд и упоминания французскими летописцами предателей и заговора.

Кто травил, кого травил, и кто кого предавал, мы вряд ли узнаем наверняка. Тайная политика для того и тайная, чтобы широкая общественность о ней не знала. Но по крайней мере теорию о цинге можно с уверенностью отмести. Кстати, Филипп прибыл к Акре 20 апреля, то есть до начала июня цингой он тоже заболеть не мог.

@темы: Richard I