Do or die
Обозначив странности в жизни Эдварда IV, г-жа Салмон начала копать вглубь. Раскоп первый имеет отношение к переговорам о женитьбе героя на французской принцессе.
читать дальшеНу не странно ли, удивляется автор, что король Франции в принципе рассматривал возможность брака своей дочери с сыном какого-то английского герцога, тогда как английскому королю приходилось буквально торговаться за право получить в жены всего лишь Шарлеву племянницу, да и то не кровную. А он рассматривал! Правда, упорно подсовывал принцессу Мадлен, не соглашаясь отдать Жанну. Но рассматривал.
Г-жа Салмон уверена, что причин на то две.
Во-первых, это подтверждает, что матерью Эдварда была Жакетта Люксембургская. На тот момент, Люксембургский дом набирал силу при дворе Шарля VII. Граф Луи Сен-Поль и Жак де Люксембург-Линьи, братья Жакетты, имели обширные владения как на территории Бургундии, так и на территории Франции. Оба они также имели в распоряжении большие военные силы. Это делало их ценнейшими союзниками, но сначала надо было как-то заставить их предпочесть короля Шарля Французского, а не герцога Филиппа Бургундского. Король Шарль старался умилостивить молодую ветвь Люксембургов, предоставляя их сестрам выгодные партии: Шарля Анжуйского - Изабелле (май 1444), Артура III Бретонского - Катерине (июль 1445). Выгодный брак для отпрыска Жакетты, по мнению г-жи Салмон, логически вписывается в этот ряд.
Во-вторых, практически одновременно проходили переговоры о браке короля Англии с Маргарет Анжуйской, и королю Шарлю было важно заполучить Йорка в союзники на мирной конференции в Туре. Кстати сказать, Маргарет Анжуйская сразу же включила Жакетту в свой ближний круг как родственницу (через брак сестры Жакетты с кузеном Маргарет). Так что для герцога Йорка брак его сына открывал сказочные перспективы близких связей с домами Анжу и Люксембурга, с королями Франции и Англии. Именно поэтому Йорк решил сыновей от Жакетты легитимизировать.
Довольно большой кусок главы занимает описание "амбиций герцога Бургундии", "атак Джона Бьюфорта на дом Анжу", где любителей истории Франции тоже, вероятно, ждало бы немало чудных открытий, но это не моя территория. Тем не менее, выражения типа "историки не поняли" и "историки проглядели", лично у меня вызывают энтузиазм не вполне благожелательный. Как-то не сомневаюсь, что политические тонкости этого периода во Франции (окончание Столетней войны, не кот чихнул!), французские учёные обглодали не менее, чем английские свои.
Возвращаясь к браку Эдварда и Мадлен. Конечно же, никаких документов об этом нет. Отсутствие церковных регистров г-жа Салмон объясняет прецедентом, по которому короли могли заключать браки между своими несовершеннолетними отпрысками без вмешательства церкви, если того требовали интересы международной безопасности. Одним из примеров таких детских браков она приводит женитьбу сына Эдварда IV на Анне Мовбрей, представьте.
Относительно отсутствия прочих регистров, г-жа Салмон напоминает, что короли могли иметь над этими регистрами контроль. Поэтому смотреть надо не на отсутствие регистров, а на подозрительные совпадения. Эдвард не женился подозрительно долго (все же помнят, что он, на самом деле, родился в 1431 году?). Мадлен подозрительно долго не выдавали замуж. Ладислава Богемского можно не считать, тот умер прежде, чем встретил свою невесту. Но стоило Эдварду взойти на трон и, очевидно, отвергнуть требование сдать Кале в обмен на жену, как Мадлен была немедленно выдана за Гастона де Фуа. Поэтому у Эдварда осталась пожизненная моральная травма по отношению к французскому королевскому дому, и поэтому он так болезненно воспринял затяжку и, впоследствии, отклонение брака своей старшей дочери с дофином Франции.
А может быть и так, что, вступая в переговоры, французский король хотел подтолкнуть Йорка к заявлению своих прав на трон! В таком случае, французская принцесса стала бы, когда-нибудь, английской королевой.
Г-жа Салмон смело заявляет, что историки совершенно не правы, утверждая, что переговоры о браке сына герцога Йорка и принцессы Мадлен закончились ничем. Ведь Манчини ясно пишет, что Эдвард IV не мог жениться на Элизабет Вудвилл, потому что был уже женат на другой леди, с континента. И что брак был заключен по прокси, где Эдварда представлял Варвик. Это ерунда, что биограф Эдварда, Скофилд, пишет о браке по прокси с Боной Савойской. Ведь все знают, что Варвик не был на континенте в 1464-м году, и не мог выступать, таким образом, в роли представителя короля Эдварда во Франции. И это ерунда, что Манчини как бы ошибается, назвав пару раз графа Варвика герцогом. На самом деле, Манчини не ошибается, он просто имеет в виду герцога Уорвика, Генри Бьючампа. Тот-то и представлял малыша Эдварда на церемонии бракосочетания с принцессой Мадлен. "Леди с континента" была Мадлен, не Бона!
Так почему же брак так никогда и не вступил в силу? Просто потому, что Йорк потерял титул вице-короля Франции, и стал Шарлю не интересен. А потом Эдвард оказался слишком неуступчивым.
__________________
Удивительно, что г-жа Салмон продолжает говорить о происхождении Эдварда от Жакетты, и о его легитимизации как о фактах, не предоставляя ни одного-единственного подтверждения.
Что касается Манчини, то его опус был написан на латыни, и перевод, сделанный давно, до сих пор вызывает такие сильные протесты, что специалисты даже требуют нового, учитывающего особенности его латыни. У меня не создалось впечатления, что Мерилинн Салмон свободно владеет средневековой латынью, так что её отсылы к Манчини не кажутся мне оправданными. Вообще ресурсы, которыми г-жа Салмон пользуется, довольно своеобразны, как мне кажется. Я чуть позже об этом.
читать дальшеНу не странно ли, удивляется автор, что король Франции в принципе рассматривал возможность брака своей дочери с сыном какого-то английского герцога, тогда как английскому королю приходилось буквально торговаться за право получить в жены всего лишь Шарлеву племянницу, да и то не кровную. А он рассматривал! Правда, упорно подсовывал принцессу Мадлен, не соглашаясь отдать Жанну. Но рассматривал.
Г-жа Салмон уверена, что причин на то две.
Во-первых, это подтверждает, что матерью Эдварда была Жакетта Люксембургская. На тот момент, Люксембургский дом набирал силу при дворе Шарля VII. Граф Луи Сен-Поль и Жак де Люксембург-Линьи, братья Жакетты, имели обширные владения как на территории Бургундии, так и на территории Франции. Оба они также имели в распоряжении большие военные силы. Это делало их ценнейшими союзниками, но сначала надо было как-то заставить их предпочесть короля Шарля Французского, а не герцога Филиппа Бургундского. Король Шарль старался умилостивить молодую ветвь Люксембургов, предоставляя их сестрам выгодные партии: Шарля Анжуйского - Изабелле (май 1444), Артура III Бретонского - Катерине (июль 1445). Выгодный брак для отпрыска Жакетты, по мнению г-жи Салмон, логически вписывается в этот ряд.
Во-вторых, практически одновременно проходили переговоры о браке короля Англии с Маргарет Анжуйской, и королю Шарлю было важно заполучить Йорка в союзники на мирной конференции в Туре. Кстати сказать, Маргарет Анжуйская сразу же включила Жакетту в свой ближний круг как родственницу (через брак сестры Жакетты с кузеном Маргарет). Так что для герцога Йорка брак его сына открывал сказочные перспективы близких связей с домами Анжу и Люксембурга, с королями Франции и Англии. Именно поэтому Йорк решил сыновей от Жакетты легитимизировать.
Довольно большой кусок главы занимает описание "амбиций герцога Бургундии", "атак Джона Бьюфорта на дом Анжу", где любителей истории Франции тоже, вероятно, ждало бы немало чудных открытий, но это не моя территория. Тем не менее, выражения типа "историки не поняли" и "историки проглядели", лично у меня вызывают энтузиазм не вполне благожелательный. Как-то не сомневаюсь, что политические тонкости этого периода во Франции (окончание Столетней войны, не кот чихнул!), французские учёные обглодали не менее, чем английские свои.
Возвращаясь к браку Эдварда и Мадлен. Конечно же, никаких документов об этом нет. Отсутствие церковных регистров г-жа Салмон объясняет прецедентом, по которому короли могли заключать браки между своими несовершеннолетними отпрысками без вмешательства церкви, если того требовали интересы международной безопасности. Одним из примеров таких детских браков она приводит женитьбу сына Эдварда IV на Анне Мовбрей, представьте.
Относительно отсутствия прочих регистров, г-жа Салмон напоминает, что короли могли иметь над этими регистрами контроль. Поэтому смотреть надо не на отсутствие регистров, а на подозрительные совпадения. Эдвард не женился подозрительно долго (все же помнят, что он, на самом деле, родился в 1431 году?). Мадлен подозрительно долго не выдавали замуж. Ладислава Богемского можно не считать, тот умер прежде, чем встретил свою невесту. Но стоило Эдварду взойти на трон и, очевидно, отвергнуть требование сдать Кале в обмен на жену, как Мадлен была немедленно выдана за Гастона де Фуа. Поэтому у Эдварда осталась пожизненная моральная травма по отношению к французскому королевскому дому, и поэтому он так болезненно воспринял затяжку и, впоследствии, отклонение брака своей старшей дочери с дофином Франции.
А может быть и так, что, вступая в переговоры, французский король хотел подтолкнуть Йорка к заявлению своих прав на трон! В таком случае, французская принцесса стала бы, когда-нибудь, английской королевой.
Г-жа Салмон смело заявляет, что историки совершенно не правы, утверждая, что переговоры о браке сына герцога Йорка и принцессы Мадлен закончились ничем. Ведь Манчини ясно пишет, что Эдвард IV не мог жениться на Элизабет Вудвилл, потому что был уже женат на другой леди, с континента. И что брак был заключен по прокси, где Эдварда представлял Варвик. Это ерунда, что биограф Эдварда, Скофилд, пишет о браке по прокси с Боной Савойской. Ведь все знают, что Варвик не был на континенте в 1464-м году, и не мог выступать, таким образом, в роли представителя короля Эдварда во Франции. И это ерунда, что Манчини как бы ошибается, назвав пару раз графа Варвика герцогом. На самом деле, Манчини не ошибается, он просто имеет в виду герцога Уорвика, Генри Бьючампа. Тот-то и представлял малыша Эдварда на церемонии бракосочетания с принцессой Мадлен. "Леди с континента" была Мадлен, не Бона!
Так почему же брак так никогда и не вступил в силу? Просто потому, что Йорк потерял титул вице-короля Франции, и стал Шарлю не интересен. А потом Эдвард оказался слишком неуступчивым.
__________________
Удивительно, что г-жа Салмон продолжает говорить о происхождении Эдварда от Жакетты, и о его легитимизации как о фактах, не предоставляя ни одного-единственного подтверждения.
Что касается Манчини, то его опус был написан на латыни, и перевод, сделанный давно, до сих пор вызывает такие сильные протесты, что специалисты даже требуют нового, учитывающего особенности его латыни. У меня не создалось впечатления, что Мерилинн Салмон свободно владеет средневековой латынью, так что её отсылы к Манчини не кажутся мне оправданными. Вообще ресурсы, которыми г-жа Салмон пользуется, довольно своеобразны, как мне кажется. Я чуть позже об этом.
@темы: Англия Плантагенетов
