Ричард III, герцог Бэкингем и "принцы в башне" - 1

[MirrinMinttu]

Я уже описывала, как спокойно и торжественно прошла коронация Ричарда, как он проехал по своему королевству, как исполнил всё, что обычно делает вновь коронованный король. И всё это проходило в атмосфере полной гармонии и спокойствия. Ни одного голоса не раздалось против, никто даже и не вспомнил о «бастардах Эдуарда IV». Никто из ноблей.
Зато простонародье сирот не забыло, на чем мог сыграть любой умелый интриган, и с возвращением Ричарда в Лондон закончился единственный счастливый момент его царствования.

Свидетельств современников о происходящих событиях есть три: Кройдонские хроники, записки антиквара из Варвика (Руис), и хроники Фабиана, который сам находился в Лондоне на момент коронации Ричарда III. Именно Фабиан описывает, как прекрасно проходила коронация, и как внезапно изменилась атмосфера в столице. На момент коронации Ричарда буквально боготворили. К осени бароны и простонародье "murmured and grudged against
him."

Кройдонские хроники отмечают: " Whilst these things were passing in the North, King Edward's two sons remained under certain deputed custody, for whose release from captivity the people of the southern and western parts began very much to murmur."
Что ознает ”certain deputed custody”? Только то, что приглядывать за малолетними сиротами кому-то, все-таки, поручили, но они не находились под стражей. Это доказывается документами времен Генри IV, у которого тоже была ситуация с малолетними претендентами на трон. Так вот, они содержались под ”continued and safe custody” – то есть, именно под стражей, под постоянным надзором.

" And when at last," - продолжает Кройдонская хроника,- " the people about London, in Kent, Essex, Sussex, Hampshire, Dorsetshire, Devonshire, Wilts, Berkshire, and other southern counties, made a rising in their behalf, publicly proclaiming that Henry Duke of Buckingham, who then resided at Brecknock in Wales, repenting the course of conduct he had adopted, would be their
leader, it was spread abroad that King Edward's sons were dead, but by what kind of violent death is unknown."

Разумеется, не дремала партия королевы. В принципе, вряд ли реалист Ричард не понимал, или забыл, что его возвышение на престол вызовет не только всплеск ненависти у его врагов, но и поднимет волну зависти у его друзей. Таково свойство короны – она вызывает в людях мощные эмоции. Факт, что Ричард не взял на коронационные торжества своего сына, говорит также о том, что Ричард прекрасно знал, как работают ум и сердце толпы. Ожидал ли Ричард, что против него поднимется его ближайший соратник? По-видимому, нет. Бэкингем для него был «своим»: родственником, глубоко посвященным в секреты семьи, как то в историю с Батлер. С Бэкингемом они попробовали поставить на племянника-Эдуарда, с Бэкингемом решили, что Эдуард потерян Вудвиллам.

Напоминаю, что Халстед писала свою работу о Ричарде во времена, когда очень многие документы еще не были известны. Она сумела получить разрешение поработать с архивами, к которым у многих историков не было доступа, но и с этим было непросто. Это было непросто до самых последних лет. Дело в том, что очень большая часть архивов никогда не открывалась исследователям. По установке, что сведения, порочащие честь и доброе родовое имя известных людей, не должны быть опубликованы. Я попробую отыскать информацию более подробную про архивные проблемы, но позже. Во всяком случае, это объясняет некоторый пересмотр истории, происходящий в наши дни: стали известны документы, представляющие практически канонно известные события совсем в другом свете, как, например, письма, показывающие личность Катарины Арагонской в совершенно новом ракурсе. Халстед оперировала теми данными, которые у нее были.

Факт: принцы исчезли из Тауэра. Всё остальное – домыслы и допущения. Оказывается, во времена Генриха VII циркулировали слухи, что принцев украли и вывезли за границу. Это не невозможно, если вспомнить, что их дядюшка вывез из Тауэра значительные суммы, принадлежавшие казне. Об этих слухах писал Бэкон в Анналах Генриха VII. Интересно, что о том, что принцы живы, писали практически все тюдоровские историки, отнюдь не расположенные к Ричарду:

«the two young sons of King Edward IV., or one of them, which were said to be destroyed in the Tower, were not indeed murdered, but conveyed secretly away, and were yet living." Bacons Henry VII., p. 4. *'

« And all this time was still whispered every where that at least оne of the children of Edward IV. was living." Ibid. p. 19.

"A report prevailed among the common people that the sons of Edward the king had migrated to some part of the earth in secret, and there were still surviving." Pol. Firg., p. 56'9

" Whose death and final in fortune hath natheless so far comen in question that some remain yet in doubt whether they were in his (King Richard's) days destroyed or no." More's Rycharde III., p. 126.


Возможно также, что, поскольку предательство Бэкингема случилось одновременно с исчезновением принцев, Ричард поверил, что они действительно были тайно убиты по приказу Бэкингема, чтобы подвести под удар его, Ричарда.

Халстед считает наиболее вероятным, что Бэкингем не имеет ничего общего с исчезновением принцев, а просто представил рапорт об их исчезновении таким образом, чтобы выгородить себя и навести тень на Ричарда, который оказался в патовой ситуации. Племянников он представить публике не мог, а люди всегда готовы верить в самые худшие преступления своих правителей.

Практически в таком же положении оказался сам Генрих VII, которого по сей день уверенно обвиняют в убийстве сына герцога Кларенса. Эдуард граф Варвик был заключен им в Тауэр, как потенциальный кандидат на корону, и после этого его никогда не видели. Хотя лорд Бэкон утверждает, что Генрих распорядился, чтобы Эдвард Варвик показался людям в воскресной процессии, чтобы пресечь слухи. У Ричарда такой возможности не было, принцы действительно исчезли.

Судя по тому, что Ричард поручил герцогу Бэкингему приглядывать за епископом Или Мортоном, своим заклятым врагом и заговорщиком, предательства от герцога Ричард ни в коем случае не ожидал. Герцог был человеком настолько другого склада, чем сам Ричард, что никогда не мог быть им действительно понят. Почему Ричарду отказал в случае с Бэкингемом его аналитический ум стратега? Может, потому, что он был слишком близко. А ведь Бэкингем никогда не давал себе труда как-то скрывать движения своей души и свои мотивы.

Он был женат на сестре королевы Елизаветы Вудвилл, хотя открыто презирал Вудвиллов, будучи сам в теснейшем родстве с королевской семьей по крови. Почему он женился на Вудвилл? Потому, что надеялся занять место рядом с троном. Умер Эдвард, и Бэкингем тут же предал и его королеву, и его сыновей, потому что: " When King Edward was deceased, to whom I thought myself little or nothing beholden, although we two had married two sisters, because he neither promoted nor preferred me, as I thought I was worthy and had deserved ; neither favoured me according to my degree or birth ; for surely I had by him little authority and less rule, and in effect nothing at all ; which caused me the less to favour his children, because I found small humanity, or none, in their parent."

Бэкингем действительно проделал колоссальную работу с Ричардом: " I remembered an old proverb worthy of memory, that often rueth the realm, where children rule and women govern. This old adage so sank and settled in my head, that I thought it a great error and extreme mischief to the whole realm, either to suffer the young king to rule, or the queen, his mother, to be a governor over him."

Несомненно, Бэкингем начал с того, что примерял на себя роль кингмейкера, но тесное общение с еписком Мортоном, которого все описывают, как человека буквально дьявольской проницательного, вынесло на поверхность очевидное: " I phantasied, that if I list to take upon me the crown and imperial sceptre of the realm, now was the time propitious and convenient." More, p. 155.
'I began to study and with good deliberation to ponder and consider how and in what manner this realm should be ruled and
governed." Ibid. p. 152.

Почему бы и нет? Если убрать в никуда сыновей Эдварда IV, и скомпроментировать убийцей Ричарда, то кто останется с большими правами на трон, чем сам Бэкингем, да еще при условии, что решение о коронации того или иного претендента мог принимать парламент, где Бэкингем имел огромное влияние? Только сын Кларенса. А тот был и малолетен, и с запятнанной судьбой отца репутацией (реабилитация имени родственников осужденного за государственное преступление была возможна актом короля, но на тот момент это еще не было сделано – обычно эта реабилитация проводилась, когда наследник рода входил в возраст, вместе с передачей наследственных владений).