Проблемы с анжуйским браком Матильды начались раньше самого брака. Во-первых, планы Генри глубоко ранили Тео Блуасского, дом которого враждовал с домом Анжу с незапамятных времен. Если Жоффруа Анжу когда-нибудь станет соправителем Мод, то ему, Тео, останется только прибиться к французам, чего ему делать совершенно не хотелось. Сама Мод не видела ничего для себя достойного в браке с каким-то там сыном графа, да ещё и вдвое себя младше. Не говоря о том, что она вообще не понимала, какого рожна ей надо выходить замуж в принципе? Она была порфиророжденной принцессой и вдовой императрицей. Зачем ей какой-то рыжий Жоффруа???
Печать императрицы Матильды, уникальная тем, что имеет только одну сторону. У королей, на обратной стороне печати, всегда было изображение данного короля в боевом доспехе. Как, например, у короля Стефана.
читать дальше
В общем, все те кочки и буераки, которые последовали за браком Мод и Жоффруа, и привели, в конце концов, к гражданской войне, хорошо просматривались уже в самом начале предприятия. Но король закусил удила, а Мод, которая, очевидно, не постеснялась доходчиво и многократно озвучить свои возражения, призвал к порядку аж архиепископ Турcкий, который в письме приказал ей прекратить растраивать отца своим непослушанием.
Мод покорилась. Конечно, дело могло быть во власти архиепископа, но скорее всего Генри дал ей понять, что или она действует по его плану, или он уберет её из линии наследования навсегда. А то, что бароны никогда не признают власть женщины с персональной историей, заставляющей подозревать её в нефертильности, она и сама понимала. Передача короны – это не про власть и почести. Передача короны – это гарантия стабильности в нескольких хотя бы поколениях. Как минимум – надежда на такую гарантию. И корона на голове подразумевала в те времена способность сражаться и персонально вести войска. В этой роли Мод себя позиционировать никак не могла.
Д-р Хэнли высказывает интересную мысль, что катастрофичность брака Мод и Жоффруа во многом объясняется тем, что пару оставили без присмотра и поддержки. Единственным человеком, который мог бы повлиять на подростка Жоффруа, был его отец. Но Фульк вел свои свои собственные баталии в далеком Иерусалиме. Единственными людьми, которые могли бы успокоить и утешить Мод, были Роберт Глостерский и Брайан Фиц-Каунт. Но они были заняты с королем Генри. Подросток Жоффруа совершенно не мог и не хотел понять, как и почему воспринимает их союз Мод, и несомненно был, в круговороте гормонального урагана, раздосадован поведением этой высокомерной и холодной мымры. Мод, обнаружившая себя во власти подростка в разгаре становления, наверняка и видеть его без содрогания не могла.
Пара разбежалась. Историки продолжают спорить, уехала ли Мод от Жоффруа, или тот банально выкинул её из своего дворца. Кто знает. Никто также не знает, были ли они до разъезда физически близки. Во всяком случае, следующий год каждый участник драмы просидел в своем углу: Мод в Нормандии, её отец – в большой политике, Жоффруа – в Анжу. Поскольку, после года замужества, Мод по-прежнему не была матерью, она буквально слышала, как рассыпаются её шансы унаследовать корону отца. Исправлять ситуацию пришлось королю. Генри мог действовать как тиран, но он никогда не был тупицей. Судя по записям о совместных дарах монастырям и храмам, он активно возил Матильду с собой на все те важные встречи и церемони, которые у него были, и увез потом в Англию, чтобы Жоффруа мог с достоинством послать за супругой.
Мод вернули мужу. За прошедшее время, ситуация несколько изменилась. И Мод, и Жоффруа осознали свой долг: им надо произвести наследника или двух, всего-то. После этого их явно оставили бы в покое жить вместе или раздельно, согласно вкусам и склонностям. К счастью для обоих, оба оказались фертильны. Когда Матильда рожала, 5 марта 1133 года, за неё и её ребенка молились и Англия, и Анжу, и Нормандия. К всеобщему облегчению, всё прошло нормально, и ребенок оказался мальчиком – рыжим как Жоффруа, но сложенный как дед Генри, в честь которого его и назвали. Крещение Генри было единственным зарегистрированным случаем, когда кто-либо видел Мод всхлипывающей. Он остался навсегда её любимым ребенком, и единственным, назвавшим себя по её имени: Генри Фиц-Эмпресс. Хотя, зная Генри II, этот выбор реалистичнее объяснить не признательностью матери за свое появление на свет, а тем, что Генри Плантагенет хотел подчеркнуть, в борьбе за трон Англии, именно свои английские, а не ангевинские корни.
Второй сын последовал сразу за первым. Анжуйской династии тоже нужен был благородный наследник. В этот раз Мод уже была менее осторожна, и, не ожидая осложнений, поехала в Руан. По закону пакости, осложнения таки случились. Детали до нас не дошли, но по переписке Матильды с отцом понятно, что она считала себя при смерти.
Ну а теперь я хочу сделать несколько персональных замечаний по поводу выводов д-ра Хэнли. К сожелению, её книга Mathilda – Empress, Queen, Warrier написана, как говорится, для широкой публики. То есть, не содержит ссылок на источники некоторых утверждений автора.
Меня, например, заинтересовал пассаж про всхлипывания Матильды на крещении Генри. Насколько я знаю, в ту эпоху свято соблюдались два принципа: крестить детей как можно скорее (на случай внезапной смерти), и период «очищения» роженицы, длящийся около месяца. В этот период женщина оправлялась от родов, приходила в себя гормонально и физически, и была освобождена от всех видов нагрузок (понятное дело, речь идет о свободных женщинах из семей с нормальным достатком). Потом проходил обряд церковного очищения (потому что теперь она была уже другим человеком, с новой ролью в жизни), и начинался прием гостей. Молодая мать была в центре внимания, получала подарки и благословления. И только после этого возвращалась к будням. В частности, начинала ходить в церковь. Так вот, мне хотелось бы знать, провели ли обряд крещения Генри аж через месяц после рождения, или, напротив, его крестили немедленно после рождения, в присутствии матери?
Далее – утверждение, что новобрачных оставили без поддержки, и они не справились. Для Мод это был второй брак, причем в первый она вступила, уехав в чужую страну, говорящую на чужом языке, в возрасте более молодом чем Жоффруа. И прекрасно справилась. Что касается Жоффруа, то к моменту отъезда отца он уже не менее семи лет натаскивался ментально и физически для работы правителем. Фульк, уезжая в Иерусалим, просто не мог кинуть сына и судьбу графства на произвол судьбы. То есть, и в Жоффруа он был уверен, и стопроцентно в одиночестве сына не оставил – были помощники и советники. Поэтому можно скорее сделать вывод, что демарш Мод с отъездом был адресован не столько мальчишке-мужу, сколько отцу.
Из чего следует мое предположение, что она дергала батюшку спорами о своем месте захоронения не потому, что была при смерти, а просто от избытка времени и ради небольшой мести. В общем, ничего в этой истории нельзя брать на веру на 100% - библиографияя внушительная, на 11 страницах мелким шрифтам, но мне больше нравятся более детальные исследования с документальными подтверждениями в пользу рассказываемой истории.
@темы:
Empress Matilda,
King Stephen
-
-
27.03.2019 в 11:00-
-
27.03.2019 в 11:19-
-
27.03.2019 в 11:30серафита, ну ничего, для чернового макета сойдёт.
-
-
27.03.2019 в 18:56-
-
28.03.2019 в 00:26-
-
29.03.2019 в 12:13-
-
29.03.2019 в 16:46