Отмена бывшим президентом РФ Медведевым зимнего времени негативно сказалась на гео-экологической обстановке земли. В связи с чем, воздушная сфера, земли сейчас находится в так называемом периоде адаптации и стабилизации. Так как ранее в России, которая занимает почти 1/6 часть суши, большинство ее граждан были вынуждены вставать на час раньше, то, соотвественно, - на час раньше, в атмосферу земли происходил мощный вброс углекислого газа с большой примесью паров C2H5OH. Выработанный десятилетиями природный механизм защиты от такого рода негативных воздействий начинал давать сбои уже тогда.
Насыщенный спиртом (и сивушными маслами) воздух стекал в сторону полюсов, остывал и, опускаясь в тропической зоне, стремился к экватору. При этом воздух, опять же, на 1 час отставал от вращения Земли.
В контексте сказанного, отдельно стоит обратить внимание и на такой немаловажный дестабилизирующий фактор, как преждевременное выделение в атмосферу огромного количества сероводорода, - который массово исходит от матрасов и простыней россиян во время их утреннего подъёма.
В связи с чем, в тропической зоне за счет комбинации конвекционной циркуляции воздуха и вращения Земли возникали завихрения, воздушные водовороты, которые и называются циклонами.
Как только атмосферная зона земли хоть как-то приспособилась и адаптировалась к этому, специально сделанному коварными русскими, катаклизму - так они решают теперь опять внести хаос в циркуляцию воздуха нашей планеты. Они опять переходят на "зимнее время".
Теперь всех нас ждут супер-холодные зимы.
Таким образом расчетливый, хитрый и злобный мистер Влад Путин желает еще более навредить Украине и отомстить Европе за введенные ее санкции.
в моём случае почти полностью испаряется за две недели. Надо будет отследить, когда снова впаду в то полусумеречное состояние, в каком была перед отпуском, и разбить отпуск следующего года по-умному.
Я уже писала из Англии, что поход в Вестминстерское аббатство стал для меня вторым разочарованием в этой поездке. Первым – собственно общий сбор Рикардианского сообщества.
галереи Вестминстера
Но сначала о смешном. Когда я была в Лондоне году в 2009, я ухитрилась каким-то чудом перепутать аббатство с парламентом. Не знаю, как. Наверное, заблудилась, кружа вокруг заборов. Так или иначе, я страшно удивлялась, что не обнаружила входа в аббатство. Оказывается, я его искала, бродя вокруг парламента. Хорошо ещё, что не полезла тогда к постовому бобби спрашивать часы открытия))) На этот раз аббатство было для меня на своём месте, а парламент – на своём. Ура.
читать дальшеНу что аббатство… Аббатство безумно красиво. Снаружи. Внутри оно перенаселено, 3 300 захоронений. Сонмы туристов – это ладно. Но устрашающее количество огроменного размера мраморных гробниц и памятников от 1800-х и дальше… И ещё было чрезвычайно много священников. Нет, всё правильно, Вестминстерское аббатство – действующее, и наверняка привлекает в качестве места на помолиться людей отовсюду.
где-то в галереях
Но для меня проблема была в том, что священники мигом просекают мою непринадлежность к церкви. Которую, возможно, ошибочно ассоциируют с атеизмом. Я – не атеистка, я верю в Бога, но так сложилось, что церковные ритуалы я видела только в роли наблюдателя, изредка. Меня не крестили, и им не учили. Сама могла бы научиться и окреститься, но как-то нет потребности, да и зачем уже, на этом этапе.
самая старая дверь в королевстве, чуть ли не с времён Завоевателя
Поскольку Вестминстерское аббатство находится под прямой юрисдикцией английского монарха, съёмка там, конечно, запрещена. Впрочем, в данном случае официальных материалов хоть пруд пруди, так что не проблема, хотя и досадно. Проблема в атмосфере некоторой нелюбезности, тем более удивительной, что она исходит от лиц духовных.
снова галерии
Короче, сначала меня проигнорил пастор, раздающий буклетики с обозначенным маршрутом. А потом другой священник меня не пустил в самое интересное место, к гробницам Эдуарда Исповедника и прочих венценосных знаменитостей. Сказал, что туда допускаются лишь пришедшие помолиться, причём, в определённые часы. Я не стала нагло утверждать, что я тоже помолиться, потому что с попом такие шуточки не пройдут. Так что я уныло побродила по всевозможным часовням, обозрела знаменитые захоронения, мстительно обошла вниманием уголок поэтов, мысленно скорчила рожу в сторону викторианских глыб со множеством ангелов, и убралась в галереи и Chapter house (общую залу для братии), где, почему-то, фотографировать было можно.
фрески в Chapter house, сделаны в 1400-х, а сам зал построен Генри Третьим
Что удивило. Маргарет Бьюфорт действительно была очень маленькой и хрупкой, сложение эльфа. Гробница Элизабет Первой сильно поднята. Настолько, что даже встав на цыпочки, особо многого не разглядишь. Мне показалось неуместным присутствие в Вестминстерском аббатстве гробницы Марии Стюарт, хотя я знаю, почему она там, разумеется. Просто... ну чем она это место заслужила?
Вторая часть "Пустая корона: Война роз" будет включать в себя экранизации четырех пьес: "Генрих VI. Часть 1", "Генрих VI. Часть 2", "Генрих VI. Часть 3", "Ричард III".
Хью Бонневилль (Hugh Bonneville) — Хамфри Ланкастерского, герцога Глостера,
а Салли Хокинс (Sally Hawkins) — его вторую жену Элеанор.
Джуди Денч (Judi Dench) досталась роль Сесили Невилл, герцогини Йоркской,
Софи Оконедо (Sophie Okonedo) играет Маргариту Анжуйскую,
Бенедикт Камбербэтч — короля Ричарда III
Надо признать, что Беня в гриме выглядит даже очень ничего, я опасалась худшего. И такого психа, каким у Шекспира выписан Ричард, он сыграет запросто. Просто на Беню у меня ярко выраженная аллергия. Но Марго?! Почему её играет негритянка??? Ну ладно, они негров во второстепенные персонажи насовали, но королева Англии-то
Часовня эта перестала быть часовней при Эдварде Третьем, честно говоря. Сначала-то король Генри Третий действительно построил при Виндзор Кастл часовню, посвятив её Эдуарду Исповеднику. В конце концов, Генри успел побыть в замке заключённым, и времени на углублённое осмысление бытия у него в тот период неожиданно образовалось. Но Эдвард Третий, со своим проектом Ордена Подвязки, часовню основательно перестроил, переименовал и расширил, потому что именно она стала основной церковью Ордена.
читать дальшеА потом Эдвард Четвёртый решил, что там-то и надо соорудить ему гробницу. А потом Ричард Третий переместил туда останки предшественника брата на троне. Генри Седьмой, по какой-то причине, этой «часовней» не занимался, зато его сын тоже планировал там свою гробницу. Но войска Оливера Кромвеля уровняли, на свой лад, всех. Сначала они просто ограбили церковь в 1642 году, а в 1643 закончили начатое, ободрав свинец с крыши и сокрушив всё, до чего руки дотянулись. Потом, разумеется, восстановили, что было возможно, но блеск Средневековья был утерян навсегда.
Разумеется, фотографировать было запрещено. Типа, королева приказала и вообще церковь действующая. Разумеется, внутри был полумрак. И, разумеется, за помощью можно было обратиться только к тем самым добровольцам. Причём, мне повезло налететь на тётку, которая дежурит раз в месяц и плохо слышит, вдобавок. Ну, после первых не слишком любезных реплик в адрес друг друга мы, всё-таки, разговорились. Дело в том, что она стала отправлять меня к захоронениям всяких там принцесс, королей и королев последнего времени, начиная с 1800-х годов. А я имела неосторожность брякнуть, что они мне абсолютно не интересны. А там ведь захоронены родители нынешней королевы. Так что реплика моя была, разумеется, более чем грубой для англичанки возрастом чуть моложе её величества. Единственное моё оправдание в том, что я была дико раздражена к тому времени запретами на фотографирование и армией наблюдателей. Хотя, по идее, своё раздражение надо держать при себе при любых обстоятельствах.
Когда-то он мог выглядеть так (есть иллюстрация в Книге Мучеников Фокса)
Тем не менее, в конце концов, эта доброволица, потеребив толстенную папку с материалами, безнадёжно воскликнула, что «здесь же под каждой плитой кто-то лежит!» - и сказала правду. Так что если собираетесь там побывать, выясните, чьё захоронение собираетесь увидеть. Его потом найдут в папке, и, по номеру, укажут место в реале. В плюсе для меня осталось то, что наша беседа происходила на хорах Сент-Джорджа, то есть там, где обычно сидят рыцари Ордена Подвязки. Сама бы я не посмела усесться на чужое место))) Все фото здесь будут сетевые, кроме внешних видов, разумеется. И ещё я так поняла, что теребить добровольцев вопросами довольно немилосердно. Среди них есть любители и знатоки предмета, но и они замордованы нескончаемым потоком людей, каждый из которых что-то спрашивает. А большинство просто наблюдают за порядком.
Итак, из захороненных в Виндзорском Сент-Джордже в этом дневнике фигурируют следующие:
Алтарь: Эдвард Четвёртый со своей Лиз Вудвилл и его предшественник, Генри Шестой. Если не знаешь, что ищешь, то можно проскочить мимо, не заметив. Такие невзрачные плиты в полу. По сравнению с этим, Ричард Третий действительно получит шикарную гробницу. Правда, что от неё останется через шесть сотен лет?..
Хоры: Генри Восьмой с Джейн Сеймур, которые, по сути, оказались в братской могиле.
А вот так монумент должен был выглядеть, если бы Большой Гарри не потерял вкус к жизни после казни Катрин Говард. Впрочем, кромвелевцы всё равно её бы угробили, так что...
Королевский склеп, пространство у западной двери оккупировано покойными членами нынешней королевской семьи, с 1800-х годов. Разумеется, то же самое с часовнями Георга Шестого и Альберта.
Сестра Ричарда Третьего, Анна Сент-Легер, захоронена в приватной часовне Рутлендов, вместе с самим Сент-Легером, но от них там остались только гербы на витражах, да табличка на стене. А вот гробница их дочери, тоже Анны, и её супруга лорда Руза, вполне себе сохранилась.
Там же захоронен и Чарльз Брэндон. Наверняка и он был захоронен великолепно, но сейчас от его гробницы осталась только табличка.
Полный абсурд запрета на съёмку особенно заметен в ютубе. В сети есть только паршиво отсняты конрабандные фрагменты, но и по ним видно, к какой красоте нас лишают визуального доступа.
А ещё я нашла дом "Подкова", который был построен в 15-м веке, и где сейчас живут служители часовни:
Что касается Виндзор Кастл, то расскажу-ка я для начала о собственных впечатлениях. Замок, конечно, впечатляет. Он действительно огромен и мощен, и даже те бесконечные толпы туристов, которые его наводняют каждый день, не создают впечатления толчеи. Всё отлично организовано, очередь за билетами продвигается очень быстро.
читать дальшеОгромная ложка дёгтя в этой бочке мёда – запрет на съёмку на любые носители внутри помещений. По приказу королевы, которая считает, что уже достаточно натерпелась от доморощенных папарацци. А поскольку Виндзор Кастл – действующая королевская резиденция, её величество имеет право распоряжаться, что льзя и нельзя у неё дома. Залы буквально наводнены наблюдателями за порядком. Как ни странно, все они – добровольцы. Каждый доброволец имеет заранее согласованный график дежурств. И вот они-то выглядят замотанными, потому что именно им приходится рычать на фотографов.
Контрабандно щелкнутый рыцарь...
... и странички записей королевы Элизабет Первой
Запрет был тем более досаден, что именно в Виндзоре висят оригиналы известных портретов Ричарда Третьего, Эдварда Четвёртого, Генри Пятого, Генри Восьмого, Эдварда Шестого, Элизабет Первой, и прочее, и прочее. Там вообще масса картин. В чём разница оригинала и картинок из сети? В том, что оригиналы преподносят сюрпризы, незаметные на картинках. Например, портрет Генри Пятого.
который картинка из сети
Да, эта серия портретов висит в максимально паршивом месте – в самом верхнем ряду на стене комнаты немалой высоты, причём скверно освещённой. Но даже в этом паршивом свете кольца на пальцах короля выглядят объёмными. 3-D буквально, и просто-таки светятся. Ни одна картинка, даже в осень-очень крупном разрешении, на которой можно рассмотреть мельчайшую деталь колец, не воспроизводит эффект этой объёмности. То же самое с тканями на сотнях портретов. Они совершенно реальны, виден каждый излом на складочках, отражение света от парчи, ворсистость бархата. Жаль, что это было невозможно заснять. Хотя бы попытаться.
Вторая неожиданность – размер покоев. Знаете, они небольшие. Даже тот самый приёмный покой королевы, где фрейлины и кавалеры танцевали, весьма человеческого размера. По сути, там абсолютно невозможно «затеряться в толпе». Всё настолько близко, что был наверняка виден каждый взгляд, и слышен каждый вздох. И кресло королевы приподнято как раз настолько, чтобы она видела и слышала абсолютно всё. Наверняка все чувствовали присутствие окружающих людей весьма физически.
В официальном видео это можно заметить. Собственно, самое большое помещение – это галерея, остальные невелики.
Вот более подробные фильмы-путешествия по дворцу: 1-я часть 2-я часть
Как обычно в таких случаях, я довольно быстро устала от блеска и великолепия, и сбежала в церковь)))
Повинюсь, что я не слишком хорошо знаю викторианские времена, и, возможно поэтому, не слишком хорошо к ним отношусь. Поэтому для меня приятным сюрпризом стало известие о том, что в Большом Госпитале обитателей питали обильно. Прошли времена даже солёной селёдки))) Теперь на каждый день недели полагалось добавочное питание, даже в пятницу, в постный день.
реконструкция того, как могла выглядеть средневековая больница при монастыре
читать дальшеПравда, в этой картинке счастливой старости кроются тени. Для того чтобы бедному и немощному старцу открылись ворота этого земного парадиза, требовалось немало. Во-первых, рекомендации комиссии олдерменов, которая решала, является ли данный старец достаточно респектабельным. Во-вторых, даже после это перед кандидатом вставал вопрос имущественного ценза – постельное бельё, матрац, некоторое количество одежды, а после 1648 года – саван. То есть, практически Большой Госпиталь стал пристанищем для одиноких и ослабевших представителей работающей и не совсем нищей категории населения. Что, согласитесь, несколько искажает изначальную идею основания, но отражает ужесточившийся после Реформации моральный климат общества.
Тем более, что, после первого шока 1540-х годов, кое-что в отношении церкви вернулось на круги своя. Хотя не нужно было больше вымаливать души из Чистилища, можно было пожертвовать деньги на молитвы за себя или своих близких. Снова Сент-Жилю стали дарить земли и деньги. Госпиталю можно было оставить по завещанию деньги на содержание конкретных престарелых, даже не живущих на территории заведения, как это сделал в 1613 году Генри Фосетт. По-видимому, он опекал двух престарелых ткачей, у которых никого, кроме него, не было, и озаботился обеспечить им уход и спокойную старость и после собственной смерти. А один благодетель оставил в 1762 году деньги, на которые каждый август следовало устраивать для обитателей Госпиталя праздничную трапезу, включающую дичь и крепкое пиво.
В середине восемнадцатого века модный тогда в Норфолке архитектор Томас Айвори построил на территории госпиталя несколько совершенно не вписывавшихся туда домов, и тогда же там разместили данную плиту, объявляющую благодетелями Госпиталя Большого Гарри и его детей (за исключением королевы Мэри, разумеется). Надо отдать должное англичанам: хотя эту табличку только ленивый не изругал, никому в голову не пришло просто снять её и уничтожить. Впрочем, в каком-то смысле Сент-Жиль и вправду обязан всем перечисленным королям и королеве. Они могли его просто уничтожить, но не уничтожили.
творение Айвори
благодарственная табличка
В 1840 году Норвич стал стремительно нищать, и на территории Большого Госпиталя началось лихорадочное строительство. В 1849 году было построено пять коттеджей, в 1889 – шесть, в 1906 – двенадцать, и в 1937 – семнадцать. В 1980 году открыли Прайор Корт – дом, в котором восемнадцать однокомнатных и шесть двухкомнатных квартир для тех, кто нуждается в постоянном присмотре. В наше время была построена ещё один дом для нуждающихся в постоянном присмотре супружеских пар, на 16 квартир - Young's Green. Управляет всей системой трастовая корпорация, которая также поддерживает в рабочем состоянии старые постройки.
Я была в этом Госпитале в воскресенье, поэтому там было весьма пустынно. Невероятно спокойное место, и очень уютное. Потом, когда я начала бродить по территории, то поняла, что там – вполне обитаемые коттеджи и дома, и ограничилась осмотром галереи и церкви – снаружи, к сожалению. Один местный обитатель зорко наблюдал, чтобы я не забрела туда, куда забредать не полагается.
Видела прогуливающиеся парочки, выгуливающих друг друга собак с их хозяевами. Всё как-то удивительно светло. Возможно, это был просто солнечный день. Но мне хочется думать, что это была атмосфера места, где многие столетия старались сделать мир более приветливым для людей местом.
Конечно, одно из самых привлекательных мест в таких-вот старинных монастырских постройках – галереи. В Сент-Жиле и они кажутся древними, но, на самом деле, им на целых 200 лет меньше, чем самым старым постройкам, их соорудили уже в пятнадцатом веке.
читать дальшеКак в то время жил госпиталь – история умалчивает, но, очевидно, жил вполне скромно и занимался тем, для чего и был основан, потому что разгон монастырей при Генри Восьмом его вообще не коснулся. Комиссары, разумеется, его осматривали, и с документацией знакомились, но не нашли ничего неясного, и никаких существенных богатств тоже не нашли. Поэтому Сент-Жиль оставили в покое целиком и полностью.
старая часть госпиталя
Но Большой Гарри, в общем-то, жил и умер католиком. Его отделение английской церкви из-под эгиды Святейшего Престола было, на тот момент, делом здравым, и сохранило много жизней, когда Европу стали сотрясать бури Реформации. Конечно, урон истории и искусству нанесён был, не говоря о том, что жизни тысяч были волевым решением монарха радикально изменены, но эти жизни были сохранены.
новый устав госпиталя
Тем не менее, царствование его сына обещало быть куда как более жестоким. К счастью для многих, оно оказалось коротким. Юный Эдвард приказал, чтобы все действующие монастыри были переданы лично ему. Чтобы никаких сомнений не оставалось, кто в государстве управляет церковью. Передали Эдварду Шестому и Сент-Жиль. В принципе, хотя госпиталь был госпиталем, он был при этом монастырским госпиталем, хотя и действующим по августинскому, «малообрядному» канону. Но Реформация отвергала существование Чистилища как такового, соответственно, ни о каких мессах о спасении душ речи при новом режиме быть не могло. Реформация также отрицала помощь святых в делах человеческих. А юный король был чрезвычайно радикальным реформистом.
Так что пришлось бы госпиталю плохо, если бы на его защиту не встал весь Норич. Отцы города недвусмысленно дали понять, что их лояльность и поддержка зависят от толерантности центральной власти к местным традициям. Они знали, за что боролись – в те времена королевство стало впадать в состояние бесправия и нищеты, каждый тащил, что мог, и улицы стали заполняться бездомными и обездоленными. Закрывать в такой ситуации социальное заведение из-за религиозных бзиков было бы сущим безумием. Сошлись, как водится, на компромиссе: Сент-Жиль не закрыли, а передали городской административно-духовной корпорации, но переименовали в 'House of the Poor People on Holme Street' (или просто 'God's House'), и дали ему новый устав.
новый устав изнутри
Госпиталь был обязан давать приют бездомным и бесхозным беднякам и калекам, и сорок женщин и сорок мужчин обязался содержать город. Администрация должна была состоять из куратора-викария, пастора по делам бедняков, приходящего священника, который заботился бы и о душах обитателей кутузки при Доме Гильдий, школьного наставника (очевидно, «новый» госпиталь продолжил образовательные функции) с парой ассистентов, и Мастера, который отвечал за управление всей организацией. В персонале оставили четыре сиделки и умельца, совмещавшего функции пекаря, пивовара и повара. Корпорация также наняла четырёх разнорабочих женского пола, которые занимались стиркой, уборкой, и купали больных обитателей госпиталя. Первые отчёты, которые новая организация передала городу, были вызывающе завёрнуты в выдранные из средневековых манускриптов каноны проведения служб.
такая вот обёртка
Изнутри госпиталь был несколько перестроен. Помещение средневековой больницы и алтаря было отделено от нефа двумя стенами, чтобы отделить мужчин от женщин. По нечаянной или задуманной иронии, женщины оказались в помещении бывшего алтаря, которое при католиках было доступно только для священников. Тем не менее, не все изменения были плохими. Новая система дымоходов и каминов/очагов значительно улучшила отопление помещений. Более того, впервые за 300 лет госпиталь нанял лицензированных медиков со стороны, поскольку старая система, где медицинское образование имели монахи госпиталя, обучавшие своему делу преемников, исчезла вместе с монастырями. На службе госпиталя состояли костоправ, цирюльник (то есть, некто типа фельдшера, проводящий мелкие операции типа обработки ран и наложения швов), и хирург, проводивший полостные операции и ампутации. Было это изменение к лучшему или худшему – каждый судит по- своему.
пример одной из блокирующих помещение стен, вид из нефа в сторону алтаря
За больными и резидентами, тем не менее, ухаживали, по-видимому, очень хорошо, потому что по финансовым отчётам видно, что для них закупались и вино, и корица. Хлеб, эль, солёная рыба (в основном, сельдь), твёрдые сорта сыра, овощи и фрукты, и молочные продукты – вот из чего состоял рацион обитателей 'God's House' в те времена, и это было совсем даже неплохо, если учесть альтернативу - жизнь и смерть на улице, в голоде и холоде.
такие альковы для обитательниц госпиталя дожили до 1980-х
Как я его искала... КАК я его ИСКАЛА!! Казалось бы, такая достопримечательность, должны быть стрелочки и указатели, но... Всё, что я знала - это то, что он где-то за кафедралом. А кафедрал до сих пор окружен по периметру нехилой такой стеной. Я полагала, что нужно искать Бишоп Гейт, Епископские ворота, и даже их нашла, но за ними оказалось именно помещение для епископов. Мне и в голову не пришло, что Бишопгейт - это райончик города! Впрочем, не зря я кольца вокруг кафедрала вила. Во-первых, наткнулась на паб, который выглядел нереально сказочным, старинным, и утопающим в цветах:
читать дальшеТам, на улице, уже нежилась на солнышке компания из двух джентльменов и одной дамы, все в возрасте, который принято называть "сеньоральным", все одетые в подобающие воскресенью красивые костюмы. Они очень охотно мне рассказали, куда идти, и порекомендовали осмотреться по сторонам основательно - ведь Бишопгейт и Сент-Жиль очень мало изменились со Средних веков. Старые дома, узенькие улочки.
И я нашла традиционный монастырский садик. По запаху. Лаванда и розмарин благоухают на солнышке и в октябре.
И вот, наконец, я увидела заветную табличку:
Поскольку госпиталь – действующая территория, а не музей, особо фотоаппаратом я там не светила. Поэтому большинство материалов здесь взяты мной с сайта госпиталя. Почему Сент-Жиль? Потому что госпитали обычно посвящали "профильным" святым. Св. Маргарет заботилась о роженицах, св. Бартоломью облегчал страдания больных кожными заболеваниями, св. Леонард был патроном кормящих матерей. Св. Жиль, помимо того, что помогал больным проказой, кормящим матерям и калекам, был известен тем, что отдал всё своё состояние бедным, и был особенно милосердным не только к раскаявшимся грешникам, но и к тем, кто вообще не успел покаяться перед смертью.
Собственно, устав госпиталя именно на помощь бедным и ориентировался. Там находили прибежище состарившиеся служители церкви, там кормили (и, зачастую, давали кров) студентов, которые выбирались из бедноты для дальнейшей учёбы по причине явной одарённости, там кормили нищих и бездомных, и там был большой госпиталь. Уставом госпиталя был выбран августинский, по причине того, что ритуалы этого устава были сведены до минимума, оставляя время для практической работы - для помощи и лечения. Ну как до минимума... Три мессы в день, включая одну за душу основателя, и воскресная месса в честь св. Жиля.
Основал госпиталь епископ, Вальтер де Саффилд, в 1249 году. Это был год, когда Священная Римская империя воевала с Ломбардской лигой, во Франции правил Луи Девятый, а в Англии - Генри Третий, сын короля Джона. Это был год Седьмого крестового. На фоне этих событий может выглядеть странным, что английский епископ всеми силами и при большой национальной поддержке начал то, чем закончил Генри Восьмой. Конечно, епископ Саффилд не ратовал за отделение английской церкви из-под эгиды Святейшего Престола, но он энергично высказывался за ограничение папской власти в Англии, считая, что английская церковь гораздо менее коррумпирована, чем папская власть сама по себе. Не эти ли радикальные взгляды спасли его детище от тяжёлой руки Реформации в будущем?
Печать епископа де Саффилда
Сент-Жиль, как и обычно госпитали Средневековья, был расположен сразу за городскими воротами тогдашнего Норича, на площади около 3 гектаров. Причиной была не только здравая мысль о том, что больных Бог знает какими болезнями не стоит размещать в городе. Скорее, причина была в том, что, во-первых, госпитали могли быть очень самодостаточными в плане снабжения себя продуктами. А во-вторых, в те дни шёл сильный упор на то, что в современных нам условия не то, что забыто, но не выполняется: терапевтическое воздействие природы.
Средневековая медицина признавала необходимость постельного режима только на моменты явного кризиса, упадка сил или раны. На кратчайший период. Исцеление же происходило не на больничной койке, а в садах. Лёгкая, по силам, практическая работа приветствовалась, и не по жадности до бесплатной рабочей силы, а именно как трудовая терапия, важность которой систематически недооценивают в наше время и сами пациенты, и органы здравоохранения.
Строительство госпиталей вокруг Норича началось уже в конце одиннадцатого века. Сначала, разумеется, появился госпиталь св. Марии Магдалины для прокажённых, которые как раз стали прибывать из Святой земли. Потом открыли госпиталь св. Павла для обессилевших путешественников, а также для "слабых, больных и беременных". Потом, в течение столетия, для прокаженных построили ещё четыре госпиталя.
Карта средневекового Норича (1249-1550) H - госпитали A - дома призрения L - больницы для прокаженных
Епископ Саффилд написал для госпиталя и устав. Начальник госпиталя звался Мастером (и до сих пор зовётся), и его задачей были не только оперативные дела, но и присмотр за тем, чтобы о душе епископа заботились так, как он распорядился. Дело не в том, что де Саффилд был каким-то невероятным грешником или свернувшимся на религиозной почве фанатиком. Просто он верил в то, что Чистилище - не самое приятное место для души, а все знают, что сократить время пребывания в этом не самом приятном месте можно только путём молитв за данную душу.
Поскольку Большой Госпиталь специализировался именно на уходе за стариками и калеками, объединяя эту работу с функцией призрения, пациентами госпиталя не могли быть женщины – так перевели на современный английский параграф 32 Устава. Возможно, перевели неточно, потому что в 16-м веке среди пациентов точно были женщины, которым проводились «профильные» для этого госпиталя хирургические операции, требующие ампутаций или ортопедических вмешательств. Во всяком случае, женщины могли в Сент-Жиле работать, с самого основания. Устав предусматривал присутствие 3-4 женщин в качестве сиделок для больных. Они должны были менять постельное бельё (привет поклонникам теории "грязного Средневековья") и осуществлять практический уход. Правда, возрастом они должны были быть старше 50 лет. Думаю, не только потому, чтобы избежать соблазна. Просто пациенты меньше стесняются немолодых женщин. Скорее всего, это были именно приходящие работницы, или живущие на территории госпиталя вольнонаёмные мирянки. Я не поняла из устава, был ли Сент-Жиль смешанным госпиталем и монашеской общиной, потому что у Саффилда в уставе указано, что «сёстры должны спать в отдельном общежитии», а к временам Реформации в Сент-Жиле обитали 40 мужчин и 40 женщин. Непонятно, шла речь о жителях-мирянах, которым Сент-Жиль давал убежище, или о персонале, так сказать.
В больничном отделении должно было быть не менее 30 коек, и кормить ежедневно подлежало не менее 13 человек. Милостыня и денежная помощь выдавались из особого сундучка, в который собирались деньги от паствы и жертвователей именно на эти цели. Впрочем, финансовая основа для госпиталя была обдумана уже при его основании. Епископ Саффилд направил госпиталю доходы от шести из церквей Норича, и вместе они составляли 30-40 фунтов в год (около £33 390 в реальной цене на современные деньги). Надо сказать, эти деньги отнюдь не шли на удобства персонала, а именно на выполнение тех функций, для которых госпиталь и был основан. Более того, эти деньги были каплей в море.
К счастью, более или менее состоятельные люди в те времена считали необходимым и полезным делать пожертвования. Черта, сильно заметная и в современном английском обществе. Каждый делился, чем мог. Кто-то мог пожертвовать пенни, кто-то сотни фунтов, кто-то – постоянный доход от одной или нескольких аренд. Крупнейшей благотворительницей Сент-Жиля была Изабелла де Кресси, вдова и крупная землевладелица. Семья де Кресси имела в этом деле свои традиции. Свёкор леди Изабеллы в своё время оставил деньги не только на молитвы за души своих предков и себя, но и за души короля Генри Второго и его брата. А Уильям Данвич, богатый горожанин, оставил в 1272 году распоряжение, что из оставленного им наследства госпиталю должны ежегодно идти суммы на содержание пяти недееспособных обитателей. Всего где-то за столетие (с середины тринадцатого до середины четырнадцатого веков) госпиталь получил 260 дарственных, и записи о каждой сохранились в Liber Domus Dei. К счастью для Сент-Жиля, там всегда понимали важность открытой финансовой политики.
А потом настали чумные времена, перевернувшие всю экономику Англии, и госпиталь встал перед дилеммой. Помощь обездоленным надо было расширять, но финансовый поток иссяк. Нужно было решать, на чём экономить. Экономия нашлась в решении передать те оборонительные укрепления города, которые поддерживал Сент-Жиль, в ведомство самого города – с землями, на которых они были расположены. С тех времён сохранилась одна крепостная башня, Cow Tower.
Ну что, чёртов дайри сожрал огромный пост, который я писала два дня. Глючи-глючил, зависал, объявлял об ошибках, и, в конце концов, сожрал. Излишне говорить, что в Черновиках эта хрень сохранила чёрт знает что рендомно, но вовсе не то, что висело последним. Не знаю, когда напишу заново, времени нет совсем.
Что такое Dragon Hall? В принципе, это было место, где торговцы держали образцы своего товара, показывали их потенциальным заказчикам и покупателям. Изначально Dragon Hall построил один человек, опять же (типично для Норича?), и построил на свои деньги, дабы не зависеть от гильдии. Этим человеком был Роберт Топпес - скорее всего, фламандец, осевший в Нориче для более свободной торговли текстилем. Он и заплатил Гильдии города в 1421 году две марки за свободу оперировать в качестве посредника в торговле тканями. Кстати сказать, родился Топпе в 1405 году, так что в 1421 этому предпринимателю было аж целых 16 лет. А через шесть лет он уже начал строительство своего торгового зала, и закончил это дело за два года. В 1435, 1440, 1452 и 1458 годах этот пришлый фламандец был уже мэром Норича.
Тогда И сейчас
читать дальшеТак что Dragon Hall - старое, очень старое строение, которое было в нашем веке только несколько улучшено изнутри - центральное отопление, туалеты, лестницы, лифт. Представьте, насколько фундаментально это здание было построено, что такие добавки в принципе стали возможны.
Почему Dragon Hall? Скорее всего, предприимчивый Роберт Топпес был в душе романтиком. Он обожал всё, связанное с морем и викингами, это известно))) И, конечно, владел кораблями, перевозящими на континент ткани, шерсть, смолу, посуду, вино, сельдь. Правда, в его-то время этот холл назывался просто Splytts.
Самыми надёжными мерами все в 15-м веке были монеты. Их чеканили по строгим стандартам, поэтому любые альтерации материалов и веса (как, например, в 1540-х) приводили к серьёзным волнениями среди торговцев и покупателей. Ведь монета оставалась как бы той же, но весила уже меньше или больше.
Для торговца самой важной частью его торгового дома был подвал, в котором хранились образцы товара и небольшие партии для мелких покупателей. В Dragon Hall подвал значительно старше даже самого дома. Неизвестно, на каком фундаменте Топпес построил свой холл, но фундамент оказался не менее крепким, чем удача торговца. Деньги к деньгам, и Топпес очень удачно женился, вращаясь в одних кругах с Пастонами, Найветтами и Болейнами. Второй его женой и стала Джоан Найветт, принеся мужу не только симпатичное приданое, но и обеспечив его большой семьёй - пять дочерей и два сына. Его дочери стали дворянскими женами, а сын Роберт - бароном и лордом поместья.
Все основания быть довольным жизнью!
Подвальная кладка 15-го века
Более старая кладка, найденная при проверке состояния подвала
Неизбежный дракон. Уж не знаю, реплика или правда лежит в виде груза на крышке бочки. Дело в том, что в Dragon Hall лежат вперемешку и реплики, и действительно найденные там и здесь предметы. Вот как в этом сундуке:
После смерти Топпеса, его Драконовый Дом был продан - согласно его же завещанию. На вырученные деньги два священника должны были молиться за его душу и душу его жены, на всю сумму. Конечно, Топпес был безумно богат, но своё остальное состояние он разделил между детьми, церковыми приходами (числом 51!) и бедняками каждого из этих приходов. А Dragon Hall в 1467 году был стал домом для богатых торговцев. Помещения были разделены на апартаменты, были повсюду навешены потолки - кроме как в Большом Холле, который был местом общего сбора для приятного времяпровождения.
Dragon Hall использовался вовсю без особых изменений до 1970-х, когда у англичан начал просыпаться интерес к историческому наследию. В 80-х навесные потолки разобрали, и вот тогда-то было найдено резное изображение дракона, давшее название дому в наше время:
По какой-то неизвестной причине я ожидала, что хотя бы один из кафедральных соборов Норича упомянут леди Джулиану. Более того, я даже нашла упоминание о ней в связи с протестантским кафедралом, который, разумеется, во времена дамы Джулианы ещё был католическим. К своему удивлению, ничего, связанного с ней, на практике я там не нашла. Почти случайно, рассматривая карту города, я нашла церковь св. Джулиана, и решила направиться туда. В числе городских достопримечательностей церковь не упоминается.
Первое фото не моё, просто чтобы дать представление о размерах. Я общего вида делать не стала, потому что его безнадёжно портили два припаркованных у дверей автомобиля. Сфотографировала только вход.
читать дальшеКстати, напрасно эта церковь не упоминается как достопримечательность - она даже древнее кафедрального собора. Просто сильно пострадала при бомбёжках Второй мировой, и её пришлось долго и мучительно восстанавливать.
Так она выглядела в 30-х годах:
А вот так - в 1946 году, после бомбёжки 1942-го:
К 1960-му году церковь была полностью восстановлена. Самое интересное, никто, похоже, не был уверен, какому именно Джулиану церковь была посвящена изначально - Джулиану Госпитальеру или Джулиану Ле-Манскому? В конечном итоге, решили в пользу епископа)))
А вот и собственно келья, в которой дама Джулиана писала свои Откровения:
К сожалению, и эта келья - не "та самая", в которой обитали отшельники и отшельницы (дама Джулиана не была ни первой, ни единственной). Ту самую разнесли ещё люди первого Кромвеля, Томаса. Хорошо хоть церковь оставили. Но то, что келья светлая - не фансервис. Ещё в тринадцатом веке было чётко обозначено, что келья отшельника должна иметь не менее трёх окон. Одно должно выходить в церковь, чтобы отшельник мог слушать службы и принимать причастие, другое - для общения с теми, кто приходил с отшельником переговорить, и третье - для служебного пользования, то есть для общения с прислугой, которая всегда была обязана быть под рукой.
Хотя церковь совсем крошечная, но она - действующая. Вот здесь можно посмотреть службу в ней:
Вот на это представление я ходила в Нориче. Не то, чтобы по собственному выбору, просто там театр даёт дня четыре представление, и потом меняет его на следующее. Так что пошла смотреть то, что было. Не жалею.
В принципе, звездой этого мьюзикла английская пресса считает Лорну Лафт, дочь Джуди Гарланд и сестра Лизы Минелли.
читать дальшеСидела я в четвёртом ряду, практически по центру, и видела хорошо даже выражение глаз актёров. Лично мне показалось, что они пели и танцевали с удовольствием. Улыбку можно "приклеить", но глаза не лгут.
Что касается Лорны Лафт (Lorna Luft), то я, честно говоря, думала, что она гораздо старше, лет под 80. А ей оказалось 62 года. Впрочем, недавно она прошла через эпопею лечения рака груди, а это не молодит. Я не знаю, каким её голос был раньше, но сейчас, по-моему, в нём больше видны опыт и техника, чем мощь. Тем не менее, зрелище впечатляющее. С тех пор эта женщина перенесла ещё один рецедив рака груди (видела я тех, кто хотел сохранить не то что пораженные, но и прилегающие области - все покойники уже, Лорне повезло, что операцию вовремя сделали), и опухоль мозга, и тоже восстановилась! Глядя сейчас на ее сетевые фотографии, я не могу понять, почему она показалась мне в 2014 году такой старой. Остается только признать, что это было законченное в 2013 году лечение рака.
Вообще в мьюзиклах видна техника. Техника восстановления дыхания, релаксации после особо сложных пассажей.
Пели Сара Эрншоу (Sarah Earnshaw), Поль Хезел (Paul Hazel), Саймон Шофилд (Simon Schofield) и Эмма Кейт Нельсон (Emma Kate Nelson). Хотела кое-что с ютуба в их исполнении сюда выложить, но записи-то далеки от совершенства, и не дают ни малейшего представления о том, как это всё звучит и выглядит "живьём".
Зал был полон, народ привозили автобусами! По-моему, все окрестные дома для престарелых организовали выезд для своих жильцов. Потому что пели песни их молодости, и иногда зал, по просьбе актёров, даже весьма стройно подпевал.
Мне, опять же, повезло с выбором отеля, он был в 15 минутах спокойной ходьбы от Королевского Театра в Нориче.
Тоже на улице, где я жила. По утрам было очень спокойно, во второй половине дня набивалась школота.
Этот сад был проектом одного человека, мебельщика Генри Тревора, который в 1856 году купил землю и начал конструировать там викторианский сад. На достижение желаемого результата ушло сорок лет. Но зато вот этот фонтан уникален, другого такого нет. И в нём живут рыбки, между прочим. Красненькие.
читать дальшеПосле войны сад был полностью запущен, и тот же фонтан в 1980 году выглядел так:
Восстановила сад и продолжает о нём заботиться трастовая организация The Plantation Garden Preservation Trust. Привести сад в полный порядок удалось только к 2007 году. Учтите, что снимала я его 4 октября, так что можно только воображать, как это место выглядит весной и летом.