"Мэйнсфилд Парк"

Читаю впервые, хотя книга у меня уже несколько лет: очень тяжело напечатана, сплошной текст, и мелковатый для комфортного чтения. Еще бы, втиснули всю Остин в один "кирпич". А фильм смотрела летом, поэтому и взялась за чтение, что фильма просто не поняла.

Действительно, ну никак не могла предположить, что миссис Норрис - сестра леди Бертрам. Я думала, что приживалка какая-нибудь. Папа-Бертрам в фильме выглядел таким понимающим, что было совершенно непонятно, почему в его отсутствие всем стало легче. Сама Фанни в фильме была бодрой, атлетической девушкой, а в книге - тихой малышкой, которую 15 минут ходьбы утомляли до полуобморока. Да и остальные герои в книге несколько другие. Правда, рассуждения Эдмунда о вере и морали кажутся мне нудноватыми.

@темы: "экранизации vs каноны"

---

Все о Дамблдоре

Дамблдор – настолько непростая личность в ГарриПоттериаде, что о нем трудно составить какое-то окончательное мнение. Лично мне он видится фигурой довольно грозной, вне человеческих суждений о Добре и Зле. Потому, что человек обыкновенный не может оперировать такими понятиями объективно. Он всегда привнесет в них долю своей личности, всегда начнет переводить общее на частное. Дамблдор достиг, по-моему, практически абсолютной объективности.



Вот говорят: почему он проглядел превращение Риддла в Лорда Волдеморта? Не проглядел. Он прекрасно знал, с кем он встретился в сиротском приюте. Он понял, что у юного Тома зацикленность на власти. Он наблюдал за ним во время обучения, и сделал то, что можно было сделать в тех обстоятельствах: не допустил, чтобы Том Риддл остался преподавать в Хогвартсе, где он получил бы возможность формировать воззрения детей. Но он также видел, как очарованы Томом другие преподаватели, как он обрастает добровольными подчиненными.

Зло само по себе понятие абстрактное, оно не сильнее и не слабее Добра, пока на обе стороны не начинают группироваться адепты, и финальная битва происходит не между понятиями, а между конкретными людьми. А люди, оказавшиеся на стороне Зла или Добра, вовсе не всегда однозначно плохи или хороши. Был ли хорошим Сириус Блэк, скажем? С его-то аррегантностью, эгоистичностью, злым языком... Был ли плох его брат, понявший, с кем он имеет дело в лице Волдеморта, и отдавший жизнь ради уничтожения хоркрукса Темного Лорда? Были ли плохими Малфои? Как Питтегрю попал в Гриффиндор, если он был таким уж омерзительным, несчастным трусом и жалкой личностью? А Снейп? Был ли он плохим потому, что примкнул к силе, противостоящей всем тем, кого он ненавидел? В конце концов, был ли сам Волдеморт сублимацией зла с самого начала (”The child began to cry… He did not like it crying, he had never been able to stomach the small one’s whining in the orphanage”)? Был ли хорошим Фадж? А Скримжер? Да что там, был ли белым и пушистым Джеймс Поттер, любящий унижать тех, кто его раздражал? Был ли светлым насквозь одуванчиком Гарри, использующий «круцио» против Амикуса Карроу?

Проще говоря, возьми сторону Добра или Зла, по другую сторону баррикады окажутся люди, по большей части, обыкновенные, не добрее и не злее тех, кто стоит рядом с тобой. Я не говорю о личностях паталогических, типа Амбридж или Беллатрикс. Дамблдор в свое время сделал сознательный выбор в пользу Добра, и, когда время пришло, начал действовать методично и неукоснительно, не давая свои эмоциям и сантиментам повлиять на структуру формулы конечной победы.

Забавно, что при этом он пришел к тому, с чего начал: к формуле FOR THE GREATER GOOD. Да, это подразумевает расчетливую манипуляцию людьми, учет их естественных реакций, умение направлять их в нужном для задачи направлении, даже жертвовать ими. Наверняка это неприятная работа, но кто-то ведь должен был этим заняться? Тот максимум свободы, который имел Дамблдор в рамках задачи, заключался в развитии лучших качеств у тех, кто неведомо для себя был в нее вовлечен. Да, он «играл в Бога» при этом, но был ли у него выбор?



И меня вовсе не поражает, что юный Дамблдор, невероятно умный, талантливый и работоспособный маг, в 18 лет увлекся идеей, которую подсунул ему Гринделвальд, не менее умный и одаренный. ”Two clewer, arrogant boys with a shared obsession”. Два талантливых, но неопытных (и, в силу этого, ограниченных) недоросля, обсуждающих построение нового, идеального общества – кто из нас этим не грешил, кто не строил планы того, как «спасти мир»? Что ж такого крамольного в рассуждениях, типа следующих:
”Yes, we have been given power and, yes, that power gives us the right to rule, but it also gives us responsibilities over the ruled”. Очень типично.



Позже, в разговоре с Гарри, Дамблдор судит себя сурово, потому что только он один знает, что именно, в его случае, стояло за безобидными рассуждениями:

”I was gifted, I was brilliant. I wanted to escape. I wanted to shine. I wanted glory…. So that, when my mother died, and I was left the responsibility of a damaged sister and a wayward brother, I returned to my village in anger and bitterness. Trapped and wasted, I thought! And then, of course, he came. Grindelwald. You cannot imagine how his ideas caught me, inflamed me. Grindelwald and I, the glorious young leaders of the revolution”.

Мэтр очень строг к себе. 99% на его месте просто сдали бы невменяемую и опасную сестру в больницу, и, возможно, так и нужно было сделать. В конце концов, родителей Невилла Лонгботтома отправили на сохранение в госпиталь, хотя они были абсолютно безобидны.

”Did I know, in my heart of hearts, what Gellert Grindelwald was? I think I did, but I closed my eyes. If the plans we were making came to fruition, all my dreams would come true”.



Когда во время ссоры Ариана была убита, причем неизвестно кем из присутствующих, от головокружительных планов осталось горькое похмелье, и Дамблдор стал наотрез отказываться от всего, что давало бы ему власть, считая себя аддиктом к этому чувству.

Интересно, он отдавал себе отчет в том, что круг замкнулся, когда он поставил своей целью полное и окончательное истребление Волдеморта? Потому что он взял более чем на десятилетие на себя власть над жизнью и смертью довольно многих людей напрямую, не говоря уже о тех, кто пострадал косвенно, угодив в положение щепок, летяших при рубке леса. Не менее интересно то, что если бы молодой Альбус не увлекся бы идеей Даров Смерти (а кто бы на его месте не увлекся?), ему вряд ли пришло бы в голову, чем втихаря начал заниматься Волдеморт со своими хоркруксами.

Что же касается того, была ли в жизни Дамблдора любовь, то все очень ясно. Любовь – вряд ли, но вот задушевный друг жизни был, причем всю жизнь. И это вовсе не Гринделвальд, с которым, я знаю, бедного Дамблдора нещадно слэшат, не принимая во внимание, что Гриндевальда он знал всего ничего, причем в ту пору, когда ему было не до любви, причем НИЧЕГО в книге не указывает на то, что они могли быть любовниками. Более того, Дамблдор ненавидел его, как чуму, и случилось их противостояние довольно быстро после знакомства. По-моему, объединять в картинках и роликах этих двоих – это оскорбление Мэтру.

Кто же, в таком случае? А с кем Альбус собирался в круиз вокруг света после школы? Кто был его верной тенью в школе? Кто его навещил в деревне? Кто написал о нем прочувствованную статью? Кто был на грани слез, когда жуткая тетушка Мьюриэл критиковала Альбуса? Элфиас Паж, разумеется.

Я поверила ему, когда он объяснил Гарри, что причиной его недоговорок было недоверие к человеческой натуре. Очень логично. Дамблдор никогда себя не недооценивал, он знал, что он гораздо умнее своих современников. И если уж он поддался слабости, то что говорить о Гарри, человеке довольно обычном? "Can you forgive me for not trusting you? For not telling you? Harry, I only feared that you would fail as I had failed. I only dreaded that you would make my mistakes. I crave you pardon, Harry".



И я рада, что прощение было дано.

@темы: "Harry Potter etc."

---

Kitray, Maew - привет!

Maew, вот, нашла такое своеобразное толкиэнопоттерское, "два в одном"

@темы: "Harry Potter etc."

---

Упс!

Кого назначит Вам судьба?

Ваше имя Твоим лучшим другом станет... Гермиона Грейнджер. И как тебя угораздило подружиться с всезнайкой Грейнджер?! Хотя, в этом есть свои плюсы - вы всегда делаете домашние задания вместе, а еще часто гуляете вокруг замка со своими домашними животными) Твоя вторая половинка... Северус Снейп. Неожиданно, правда? Но это твоя судьба. Если ты сумела воскресить в угрюмом профессоре давно угасшие чувства, значит, это не просто увлечение. Он будет боготворить тебя, буквально носить на руках... Конечно, не посреди Большого Зала) Твой покровитель... Люциус Малфой. Этот человек не станет покровительствовать кому попало. Вероятно, он бережет тебя для Драко, а может и сам тайно в тебя влюблен) Берегись миссис Малфой - от нее Люциус вряд ли сможет тебя защитить.

все гадания на aeterna.ru

Спасибо, VeraVicca!

@темы: "нетягостная бредь"

---

Omiana, The Fluffycat, kxena - рада видеть!

Вот таким морем цветов встречу

---

Кошачьи психотипы

12.08.2009 в 12:30

Пишет  Diary best:

День пользователя  Клякса.

Пишет  Cattea:

классификация психотипов кошек
Таташка (prepodvypodvert) пишет в ru_cats
@ 2009-03-15 22:04:00

Кошки-липучки
1. Липучка корректная. Это кошка с пониманием и стопором. Достаточно сказать: «Не сейчас» и она либо сваливает в сторону, либо тихо пристраивается рядом, чтобы дождаться наступления «а вот теперь давай поцелуемся».

2. Липучка забодучая. Та, которая, в прямом смысле, забадывает. Подходит и начинает бодаться, мурчать и топтать все попавшие под лапы мягкие места. И им наплевать, что у меня есть грудь. Но, если встать и уйти, преследовать она будет не долго. Главное, не принимать горизонтальное положение.

3. Липучка доставучая. Это, когда можно снять с коленей мурчащую, топчущуюся и пускающие слюни кошку 20 раз подряд, но она в 21 заскочит туда снова.

Я предпочитаю первый тип липучек, естественно.
Модифицированный психотип корректной бодучки у меня имеется. Бодает только ноги, только когда я стою, и очень корректно лижет всё то, до чего может дотянуться. Обычно это зона от пальцев до середины голени. При первом шаге отваливает в сторону.

Но есть кошки, а есть КОШКИ. Такие уже в свою очередь делят НАС на психотипы.
Свою королеву Лёлю я так люблю, что она, скорее всего, причисляет меня к категории доставучек. Потому что, когда я её вижу, то пускаю слюни, мурчу и готова тискать её 21 раз подряд, хотя она 20 раз перед этим пыталась корректно свалить.

А вообще психотипов кошек такое разнообразие.

К примеру:
1. Кошка-стелс. Все знают, что она есть, но при этом никто её не видит. Постоянно пропадает еда из миски, периодами находят продукты жизнедеятельности в лотке, а по ночам падают зажигалки со стола.

2. Кошка-тень. Тенью следует за хозяином. При резких движениях и попытках войти в тактильный контакт – рассасывается.

3. Кошка-ёжик. Громко топает, шумно ест, при попытке потрогать фухает и раздувается. Подходит боком и наклонив голову. Трогать нужно очень медленно и аккуратно - она явно боится нас уколоть.

4. Кот-агрессор. Обычно это именно коты. Хотя знавала я одну кошку. Живёт по принципу, что нельзя трахнуть, или уронить, можно обоссать. Всё крадёт, всё ломает, причём с особым цинизмом. При поимке на горячем пытается изобразить из себя кошку-стелс, но обычно только роняет, удирая, то, что не доломал перед этим. Если его взять в руки - прикидывается сиротой казанской, и наказывать его уже рука не поднимается. Мурчит басом.

5. Кот-желудок. Жрёт много и с удовольствием. Какает тоже много, и тоже с удовольствием. У таких обычно вытаскивают всякие несъедобные вещички их желудков. Типа резиновых пробок от пенициллина или новогоднего дождика.

6. Кошка-мать. Лижет всех и вся. Пытается обогреть весь мир, хронически беременна. Напоминает кассира в МакДональдсе, счастливо кричащего при виде нового рта: «Свободная сиса!». Когда челюсть у этого рта в страхе отвисает, сразу же запихивает туда эту свою свободную сису и начинает мурчать и тащиться. Причём не важно, что это может быть котёнок, щенок, крыса или кот-агрессор.

7. Кошка-пуховая задница. Эта кошка пушиста и она задница. Обычно это звёзды выставок или господа обслуживащего персонала, в заблуждении считающего себя их хозяевами. Едят медленно, переборчиво и задумчиво. Серют на подушки демонстративно. Позволяют себя холить и лелеять. Ласку дарят редко, вызывая у персонала эффект дефицитности подносимого.

8. Кошка-дурак дураком. Обычно это молодые коты. У которых уже тело взрослого, а мозги и неловкость котёнка. Добры, необидчивы, неловки. Под ними вечно всё рушится, они вечно отовсюду падают, у них вечно всё тырят.

9. Кошка-баба на чайнике. Этакая деревенская дурочка. Полная, неповоротливая, неторопливая. Спокойная и мудрая по-своему. Обычно это кошки в возрасте. Иногда на неё находит и она носится по дому подобно волосатой ракете, а потом сидит в тёмном углу и боится самой себя.

10. Кошки-молдаване. Обычно работают группой. Разбирают паркет на кухне (Я не шучу. У меня реально разобрали.), тырят всё, что плохо лежит, жрут кактусы (зачем - непонятно), воруют магниты с холодильника, закатывают мелочь под мебель, рушат карнизы вместе с занавесками. Главный признак молдаван - это когда один сопрёт что-нибудь ненужное, засовывает это в рот, выпучивает глаза и начинает бегать, думая как бы это получше от других спрятать. И рычит при этом. А вся толпа бегает за ним и пытается это отнять. Кто отнимет, сразу уподобляется предшественнику, а тот занимает место в толпе преследователей.

И ещё они редко бывают в абсолюте. Обычно смешанные, с перевесом в какую-нибудь сторону. И ещё. У кошек всегда найдётся, чем нас удивить, чем нам нагадить, и как потом нас умаслить и вызвать умиление.

1. Кошка-Сусанин. Заводит. Реально заводит. Вот смотришь на неё и хочется на выставку, за звёздами и, вообще, чтобы самым первым и самым лучшим. Такими кошками хочется закладывать кровные линии и делать узнаваемым питомник.

2. Кошка-прушка. Прётся от всего. СтОящего и не стОящего (вначале написала, не подчеркнув ударение. Вышло пошловато..). От миски с харчами, катышков наполнителя в лотке (они хрустят и оставляют смешные следы на ковре), бабочек (они тоже хрустят и оставляют смешные следы на ковре), хвостика пояса от халата, стрижки когтей, мытья, поездки и ещё кучи вещей, которые вызывают у кошек стойкие фобии (особенно у кошки-ёжика). Её прет от всего, что привлекает наше внимание к ней.

3. Ну, а бывают ещё коты-трансформеры. Это, когда в зависимости от ситуации, тип меняется просто кардинально. Пример тому, мой Вася. В обычном состоянии это помесь кота желудка с липучкой забодучей. Но, как только, приходят гости, происходит моментальная трансформация в стелс. Не видно, не слышно, обнаружить невозможно. После ухода гостей происходит моментальная трансформация в кота-желудок. Ну, а уж потом, идет возврат в обычное состояние.

4. Кот-здравствуйте, я царь. Когда он входит в комнату, атмосфера наполняется ощущением особенной торжественности и чувством причастности к истории. Хвост эти коты носят подобно павлинам - высоко подняв и распушив, походка как у Луи 14 (имеющего, по словам очевидцев, необыкновенно изящные и длинные ноги) важная, выражение лица - снисходительно – величественное. Они царственно лижут яйца, царственно оставляют шерсть на ваших чёрных штанах (о боже! я удостоен внимания Их величества!), с презрительной гримасой нюхают вашу обувь и закапывают её (вы краснеете и бормочете что-то вроде, да вот с утра как выскочил, так и бегаю). Всё делают царственно, и не торопясь. Особого внимания стоит зрелище царственного испражнения. Такой смеси важности момента и смущения и презрения ко всему материальному трудно увидеть на чьём либо лице одновременно.

5. Кот-очкомёт. Боится всего и вся. Шорохи вызывают окаменение, резкие звуки коллапс, при резких движениях кот просто просачивается сквозь пол и исчезает.
Самые страшные кошмары котика-очкомёта- это купание, ветеринар и поездка на дачу. Спит беспокойно и в полглаза. Ест тоже беспокойно, и оборачиваясь. Серит по ночам, в абсолютной тишине, под бой часов о третьем часу ночи.

6. Кот-интеллектуал. Это страшные животные, являющиеся живым укором для своих хозяев в жизненной и общественной несостоятельности. Всё, что они делают наполнено особым смыслом, удивительно умнО и вовремя. Они ходят в унитаз, и морщатся, если вы за собой не спустили. Они всегда ухожены и чисты, и вас смущает, что вы забыли с утра причесаться и костюмчик мятый. Они едят только полезную пищу, типа диетического корма и куриной отварной грудки, с презрением и сожалением глядя на ваш бутерброд с ветчиной. Они дышат в форточку, когда вы курите. Они научили вас подавать еду по часам, выпускать по вечерам гулять и стричь когти.
Они всегда знают, какое мясо стоит есть, а какое приготовить для тёщи. Они всегда знают, что этот сериал могут смотреть только имбецилы и, демонстративно наступив на пульт, переключат на Animal Planet. Они всегда знают, что стоит читать, и именно поэтому ваш Спид-Инфо порван на ленточки, а под лампой раскрыт томик «Войны и мира» и лежит мудрый, всё понимающий кот и смотрит в вечность.

7. Кошки- люди. Это редкие животные, прорастающие в нас с корнями. Когда берёшь такого кота в руки в первый раз - по рукам искорки и ощущение, что его то вы уже не выпустите никогда. Именно они встречают вас и провожают, именно они знают, когда вас ждать, именно они всегда ждут вас и открыто и искренне любят. Любовь их безразмерна и бескорыстна. С ними хочется делить стол и жизнь. Они лечат нас и лучше всех утешат в горе. Они живут нами, а мы - ими. Потому что у нас одна душа на двоих. "

Подумала про своих зверей. Проще всего с Рыжиком: он у нас Липучка-Доставучая плюс Кот-Желудок. Красавчик лижет все, до чего дотянется, но он Кот, а не Кошка. Поэтому под Кошку-Мать не совсем подходит. А вот Мурентий - это просто Мой Кот, несмотря на мерзкий характер, царственные замашки и прочее

@темы: "зверята"

---

О душе Северуса Снейпа

То, как обошелся с Северусом Снейпом Дамблдор... О Дамблдоре-то я еще отдельно напишу, просто в его отношении к Снейпу он очень своеобразно открывается. А уж в первом прочтении это было так неожиданно, что мозг забастовал. Ведь Дамблдор был положительным героям, так? Бог-Протектор Хогвартса. Могущественный, деликатный, понимающий. А Снейп – ну, с какой стороны посмотреть. С точки зрения студентов, которых он с удовольствием гнобил, он был очень даже отрицательным. Опять же, в конце шестой книги Дамблдора убил, в начале седьмой Фреду ухо отсек, ректорствовал в школе, где стали пытать учеников в виде наказания. И вдруг такое...

«I – I come with a warning – no, a request – please – “
“What request could a Death Eater make of me?”
“The – the prophecy… the prediction… Trelawney…”
“Ah, yes”, said Dambledore. “How much did you relay to Lord Voldemort?”
“Everything – everything I heard!” said Snape. “That is why – it is for that reason - he thinks it means Lily Evans!”
«The prophecy did not refer to a woman”, said Dambledoree. “It spoke of a boy born at the end of July –“
“You know what I mean! He thinks it means her son, he is going to hunt her down – kill them all-“
“If she means so much to you”, said Dambledore, “surely Lord Voldemort will spare her? Could you not ask for mercy for the mother, in exchange for the son?”
“I have – I have asked him –“
“You disgust me”, said Dambledore, and Harry had never heard so much contempt in his voice. Snape seemed to shrink a little. “You don’t care, then, about the deaths of her husband and child? They can die, as long as you have what you want?”
Snape said nothing, but merely looked up at Dambledore.
“Hide them all, then”, he croaked. “Keep her – them- safe. Please.”
“And what will you give me in return, Severus?”
“In – in return?” Snape gaped at Dambledore, and Harry expected him to protest, but after a long moment he said, “Anything”.

Мэтр играет со Снейпом, как кошка с мышкой. Он отстранен, почти небрежен в своем высокомерном моральном превосходстве. Вызвать у объекта чувство вины – ткнуть носом в источник несчастья – заставить САМОМУ почувствовать себя дерьмом – и «делай с ним, что хошь». Наивный Северус... Он, конечно, не понимает, что значила бы для Лили потеря сына и любимого мужа. Или просто настолько в ужасе, что зациклен на одной мысли: чтоб она жила. Да и не мог он всерьез озадачиться судьбой Джеймса, с которым они друг друга ненавидели, который отобрал у него то единственное светлое, что он видел в своей жизни, и какого-то ребенка, к которому у него не было никаких причин испытывать теплые чувства. И все-таки, он готов сделать для Дамблдора что угодно, даже при условии, что тот защитит не только Лили, но и Джеймса, и Гарри. Снейпу около 20 лет, и он тоже привык смотреть на Дамблдора, как на нечто светлое и всемогущее.

И результат?

... something was making a terrible sound, like a wounded animal. Snape was slumped forwards in a chair and Dambledore was standing over him, looking grim…
“I thought… you were going to keep her… safe…”
“She and James put their faith in the wrong person”, said Dambledore. “Rather like you, Severus…. Her son lives. He has her eyes, precisely her eyes. You remember the shape and colour of Lily Evans’s eyes, I am sure?”
“DON’T!” bellowed Snape. “Gone… Dead…”

Ага, а Мэтр в это время играл с Плащем Невидимости по соседству, о чем никогда не рассказывал Гарри, понимая, что у того возникли бы вопросы, несмотря на молодость лет.

И Дамблдор снова классически давит на Снейпа, вызывая в том чувство вины, безумной безнадежности («You remember the shape and colour of Lily Evans’s eyes, I am sure?»), довести до пика страдания, заставляя еще острее почувствовать потерю, с одной целью: ему нужен досмотр за Гарри, который, как Мэтр почти сразу заподозрил, стал невольным хоркруксом Волдеморта. Добрый коп – Злой коп. Снейпу досталась роль Злого копа. Справедливости ради надо заметить, что ему и напрягаться не пришлось: «He is his father over again – mediocre, arrogant as his father, a determined rule-breaker, delighted to find himself famous, attention-seeking and impertinent!” А Дамблдор оставил за собой улыбки, тепло, ободрение, понимание. Хотя, когда Гарри не мог выкрутить из Слагхорна то, что хотел получить Мэтр, тот стал довольно холодным и отдаленым. И Гарри, разумеется, превзошел сам себя, радостно забыв тоскливые недели без единой весточки от друзей (по приказу Мэтра), простив вечные недоговорки и секреты.

Финал. Мэтр доигрался с Дарами Смерти, и получил смертельный приговор. Как удачно, что умереть можно с пользой, включив собственную смерть в интригу.
«You mast kill me” – вот так просто.
Кстати, профессора я переоценила, придумав трогательную историю, почему он защищал Драко. Не защищал он его, а следовал инструкциям Дамблдора. А уж как Мэтр даванул на чувства Северуса...
«If you don’t mind dying,” said Snape roughly, ”why not let Draco do it?”
“That boy’s soul is not yet so damaged,” said Dambledore…
“And my soul, Dambledore? Mine?”
“I ask this one, great favour of you, Severus…. I confess I should prefer a quick, painless exit to the protracted and messy affair it will be if, for instance, Grayback is involved… Or dear Bellatrix, who likes to play with her food before she eats it”
Судя по всему, Дамблдор сделал бы вервольфа и Беллатрикс одной левой, если бы вообще с ними встретился (при желании, мог бы и не встретиться), но ему нужно разыграть свою партию. И сентиментальный Северус Снейп соглашается. Он соглашается стать самым ненавидимым человеком среди магов, но его-то это не заботит, он привык к тому, что его не любят, для него это норма. Получает ли он хоть что-то взамен? Нет, даже не получает откровенности. А под конец Дамблдор разбивает остатки его иллюзий.

”So the boy… the boy must die?” asked Snape quite calmly.
“And Voldemort himself must do it, Severus. That is essential.”
Another long silence. Then Snape said “I thought… all these years… that we were protected him for her. For Lily.”
“We have protected him because it has been essential to teach him, to rise him, to let him try his strength”, said Dambledore…
Snape looked horrified.
“You have kept him alive so that he can die at the right moment?”
“Don’t be shocked, Severus. How many men and women have you watched die?”
“Lately, only those whome I could’t save”, said Snape. He stood up. “You have used me”.
“Meaning?”
”I have spied for you, and lied for you, put myself in mortal danger for you. Everything was supposed to be to keep Lily Potter’s son safe. Now you tell me you have been raising him like a pig for slaughter…”
“But this is touching, Severus”…

Бедный, бедный Северус, попавший в ловушку своих собственных иллюзий о добре и зле. Так и не понявший, что Добро отнюдь не сделано из облаков и пушинок. Это простое добро может быть незатейливо правильным, как его собственное, а вот Добро с большой буквы – оно всегда творится
FOR THE GREATER GOOD.

@темы: "Harry Potter etc."

---

Об адреналиновой музыке

Я очень физически чувствую музыку. Я часто об этом говорю, но лучше один раз показать. От этого саундтрека у меня мороз по коже, кажется, что ударные просто хлещут по нервам, как крапива. А голос пронизывает насквозь. СМ какой-то выходит на словах... Но я действительно так чувствую.

11.08.2009 в 10:33

Пишет  Armilla:

05.07.2007 в 00:18

Пишет  Либертарный Дракон:

Sandpit Generals




Это настоящая песня, это оригинал из фильма, это - Marcha dos Pescadores, как она называется. Я искал ее пять лет.

Это вам не псевдопереводы, в семидесятых звучавшие козлиными голосами на каждом углу.









www.youtube.com/watch?v=xcBQBBvpSZQ

Единственное проявление западного соцреализма, которое с детства вызывало у меня дрожь. И я представлял, что тоже иду по приморским дюнам под Сан-Паулу - босиком, в рваных штанах, и руки в карманах.

@темы: "музыка"

---

Идеальный король сходит со сцены.

В 1346 году Эдуард Третий высадился в Нормандии. На этот раз король практически подошел к воротам Парижа. 26 августа он вдребезги разнес французов при Кресси. Филипп Шестой практически бежал из столицы, спешно посылая известия молодому королю Шотландии, что пришла пора, так сказать, расплачиваться за гостеприимство, и напасть на Англию с севера. Увы для Филиппа, Давид тоже потерпел поражение при Невилль Кросс, и вообще попал в плен англичанам, поднятым королевой Филиппой.



В 1347 Эдуард осадил Кале. Город держался почти год, но, поскольку король Франции не пришел на помощь, крепости (одной из самых укрепленных в том регионе) пришлось сдаться. Я затрудняюсь сказать, имела ли место быть история о шестерых гражданах Кале, или ее придумали позже, уже в 1800-х. В любом случае, какой-то прецендент был, а если и не было, то эта история все равно вдохновила и Родена и писателей, и художников. Гражданам очень повезло, что королева присоединилась к войскам мужа после победы над шотландцами. Говорят, это она уговорила мужа пощадить руководителей обороны города. И все-таки, взяв Кале и одержав множество побед, король был вынужден вернуться домой в том же году: снова не хватило денег. А на следующий год началась эпидемия бубонной чумы.





Это поразительно, но эпидемия чумы в Англии не вызвала никакого политического кризиса. Более того, для выживших началась эпоха явного процветания. Парламент не собирался с 1348 до 1351 гг, а собравшись, ограничился одобрением действий правительства во время эпидемии. Эдуард выпустил в 1349 указ о замораживании уровня зарплат, но кто его соблюдал? В сельской местности вдруг образовалось некоторое количество освободившихся земель, которые позволили ускорить отделение путем приобретения новой земельной собственности, а не дробления старой. Женская рабочая сила понадобилась в городах и деревнях, что позволило женщинам выбрать работу вместо замужества, и заиметь свой капитал. Что, в свою очередь, позволило им в будущем приобретать землю на паях с мужьями, и становиться равноценными партнерами с полным правом наследовать.

Одно из качеств Эдуарда Третьего, которые делали его королем, идеальным по средневековым меркам, была его способность слышать критику и реагировать на нее адекватно. Когда его критиковали за то, что он решает дела всей страны с кучкой избранных, он просто признал новые силы, появляющиеся в стране. Полностью признавая влияние пэров, он реагировал на перемены вызовом на заседания парламента (постоянный состав начал заседать года с 1360-го). Надо сказать, что во времена его правления, не было зарегистрировано ни одного случая, чтобы кто-то из вызванных на заседание не явился. Также Эдуард сделал красивый жест в сторону парламента, созывая его заседания в Вестминстере. Лорды получили там Белую Палату, а палата общин - Расписную Палату.



В 1351 году Эдуард вместе с парламентом разработали четкое определение того, что считается действиями государственной измены. Ими были определены: персональная атака на короля, королеву и их старших (!) детей; военный поход на короля; убийство Лорда Канцлера, Лорда Казначея или королевского судьи; подделка королевской печати и незаконная чеканка денег; импорт незаконно начеканенных денег. Теперь стало невозможным обвинить любого неугодного или вызвавшего неудовольствие человека в государственной измене с легкостью 1320-х годов. Таким образом, например, Джон Малтраверс осужденный в государственной измене 20 лет назад за роль, которую он сыграл в убийстве графа Кента, был полностью реабилитирован от этой части обвинений.

Еще в 1346 году Эдуард начал искоренять коррупцию среди судей, назначив канцелярию Лорда Канцлера ответственной за прием, регистрацию петиций и расследование жалоб. Около 1350-х был издан ряд законов, позволяющих осудить врачей и ветеринаров за нанесенный вред. Стало возможным штрафовать за плохое обращение со скотом. Даже перевозчики грузов не могли больше безнаказанно избивать лошадей.

Во времена Эдуарда Третьего было сделано расследование, давшее возможность понять причину хронического недостатка денег в королевстве: это было просто отсутствие мелкой монеты, которой к концу 1300-х циркулировало только в размере 30% от количества монет в начале 1300-х. Люди зачастую просто не могли заплатить налог потому, что у них не было физического денежного эквивалента. Причиной этого оказалась слишком завышенная цена золотого флорина, который ввозился в страну торговцами шерсти. Была сделана денежная реорганизация, которая заняла время, во время которого много выплат совершалось не деньгами, а шерстью. Шерстью король получал ассигнования на армию, шерстью расплачивался с армией.

Изменившаяся экономическая и политическая ситуации заставили англичан вернуться к плану Деспенсера от 1326 года, и организовать доки и биржи в Англии, вместо того, чтобы пользоваться фландрскими. Хотя эта система переложила опасности перевозки грузов и пиратства на плечи судовладельцев, часть торговцев продолжала возражать против ограничений. Вцелом же налог на вывоз шерсти составил в 1353-54гг 113 400 фунтов, и годом позже 83 900 фунтов в пользу короны.

Последние годы царствовния короля были несколько омрачены возвышением леди Алисы Перье, придворной королевы Филиппы. О Перье есть много чего в сети, но, по большей части, сплошной нонсенс, вплоть до неправильных дат. Если можно верить Вики, то леди Алиса появилась в окружении королевы около 1367 года, как жена Лорда-лейтенанта Ирландии Уильяма Виндзора. Приблизительно в то же время она стала любовницей короля, которому было около 55 лет (леди Алисе было 19). Королева Филиппа была уже очень больна, чем-то вроде лимфатического отека, который и свел ее в могилу в 1369 году. Критики леди Алисы часто забывают о том, что она в начале 1670-х владела приблизительно 56 поместьями в окрестностях Лондона, из которых только 15 были ей подарены. Нет, она не была очень уж богатой наследницей (ее отец был шерифом, так что наследство она, вероятно, получила приличное, но не равное наследству девушек из семей магнатов), но была очень деловой женщиной, кое-что, очевидно, унаследовавшей от первого брака, и управляющей имуществом своего мужа, сидящего в Ирландии. От короля она тоже кое-что получила, но Эдуард никогда и никого не заваливал подарками, даже тех, с кем дружил с юности, кому был обязан троном, хотя охотно награждал. Леди Алиса, например, получила драгоценности королевы, подаренные Филиппе в последние годы ее жизни, и одежды королевы того же периода. Проще говоря, то, чем Филиппа, очевидно, никогда и не пользовалась. После смерти короля парламент конфисковал земли Перье и выслал ее из страны, но вскоре ей дали возможность отсудить то, что принадлежало ей по праву. Из судебных документов и известно, что своим состоянием молодая женщина была обязана вовсе не королю.



Вцелом, Эдуард был человеком порывистым, очень храбрым, очень благодарным, но прагматичным и умным. Не потому, что обладал великим умом, а потому, что знал свои недостатки и умел компенсировать их советами компетентных людей. Он не воспринимал враждебно попытки парламента получить большую степень власти, чем Эдуард готов был дать. Он думал, советовался, что-то обещал, большую часть обещенного даже выполнял. У него не было репутации человека беспринципного. Он не был мстителен. Во время ссоры со своими «старыми» баронами в начале 1340-х он не пытался их преследовать и притеснять. Он был преданным мужем, и он был нормальным, адекватным отцом.
Власть должна была перейти к старшему, Черному Принцу, совершенно скандальный брак которого Эдуард признал без излишних истерик.
Раздел титулов между остальными сыновьями не вызвал между ними вражды, его дочерям было разрешено искать мужей по велению сердца.
Изабелла вышла замуж только в 33 года, по любви, за французского аристократа. Джоан отправилась ко двору своего жениха, Педро Кастильского, но умерла от чумы. Это тоже был бы брак по любви. Мэри со своим будущим женихом выросла вместе. Очевидно, они были друг к другу привязаны, как минимум. Маргарет тоже вышла замуж за товарища своего детства, Пембрука.

Эдуарду нравилось быть королем, между войнами и политикой он устраивал турниры с их привольным флиртом, он не боялся появляться на бал-маскарадах в смешных костюмах, он любил петь и дурачиться. В общем, идеальный король.

@темы: Edward III

---

Красавцы))

Это никакой смысловой нагрузки не несет, просто оригинальный монтаж

@темы: "Harry Potter etc."

---

Снейп и Лили

Ну вот, доперечитала я всю ГарриПоттериаду. Смешно, что в седьмой книге я в первом прочтении пропустила страшно много. Например, совершенно не помнила, что Снейп встал во главе Хогвардса, и не помнила обстоятельств его гибели. Зато сейчас понимаю, что Роулинг не кокетничала в интервью, у кого-то недавно мною прочитанном, когда говорила, что вовсе не считает Снейпа положительным героем. Там еще съязвили, что она сделала из него весталку у алтаря Лили. А уж угробила она бедного Северуса и вовсе ни за грош. Ну да ладно, в Снейпе она, оказывается, выписала своего учителя химии, которого смертельно боялась. Психотерапия, так сказать. Но я здесь не о Роулинг. Я о Снейпе и о том, любил ли он Лили.

В первой встрече Снейпа и Лили нет ничего интересного. Он подглядывает из-за кустов, как она делает магию, не понимая, что это магия. Лили пытается развлечь сестру, но Петуния только злится, что сестре доступно что-то, недоступное ей. Тут обтрюханный малец из подозрительного района вываливается из кустов, и заявляет Лили, что она – ведьма. Та, понятно, обиделась, ведь она выросла на сказках, где ведьмы – это понятие ругательное.



Вторая встреча уже интереснее. Вернее, встреч до этого у них явно было много, потому что Лили явно в курсе жизни семьи Снейпов, но это второй эпизод из памяти Северуса.

”It is real, isn’t it? Petunia says you’re lying to me. Petunia says there isn’t a Hogwarts. It is real, isn’t it?”
“It is real for us,” said Snape. “Not for her. But we’ll get the letter, you and me”
“Really?” whispered Lily.
“Definitely”, said Snape, and even with his poorly cut hair and his odd clothes, he struck an oddly impressive figure sprawled in front of her, brimful of confidence in his destiny.

“How are things at your house?” Lily asked.
A little crease appeared between his eyes.
“Fine”, he said.
“They are not arguing any more?”
“Oh, yes, they’re arguing,” said Snape. He picked up a fistful of leaves and began tearing them apart, apparently unaware of what he was doing. “But it won’t be that long and I’ll be gone”.
“Doesn’t your dad like magic?”
“He doesn’t like anything, much”.
“Severus?”
A little smile twisted Snape’s mouth when she said his name.



А потом он имел неосторожность уронить ветку на плечи подслушивающей Петунии, и его подружка тут же встала на сторону сестры. Лояльность друзьям – лояльность родным, последнее перевесило. Чужой мальчик был пожертвован сестре, которая ее не любила, которая завидовала до того, что даже написала написала Дамблдору просьбу принять ее в школу магии. На перроне сестры снова ссорятся, Лили плачет, и Снейп кидается успокоить подружку. Хочется написать маленькую подружку, потому что они, хоть и были сверстниками, не были на одном уровне. Лили явно была дома зацацкана, и продолжала быть очень правильным ребенком, который хочеи всех любить и быть любимым всеми. Северус вряд ли ребенком был, начиная с раннего сознательного возраста, наблюдая за бесконечно орущими друг на друга родителями. Если только ором дело ограничивалось. Наверняка, как в таких ситуациях бывает, его мать рассказывала, какие надежды она подавала, пока не вышла замуж за никчемного и агрессивного маггла. Конечно же он не любил магглов. И вот он пытается утешить Лили.

«Tuney hates me! Because we saw that letter from Dambledore”
“So what?”
“So she is my sister!”
“She is only a…” He caught himself quickly; Lily was too busy trying to wipe her eyes without being noticed, did not hear him.
“But we are going!” he said, unable to suppress the exhilaration in his voice. “We’re off to Hogwarts!”

Для Снейпа – это удавшийся побег. Он наверняка не хочет для себя такую ничтожную жизнь, которую получила его мать. Возможно, ему, как и Гарри, кажется, что он попал в волшебную сказку. Он с энтузиазмом начинает рассуждать, как было бы хорошо, если бы и Лили попала в Слизерин (в том, что он, с большими амбициями, попадет именно туда, он не сомневался). Но, как и Гарри, он быстро убеждается, что и в волшебной мире царят все те же законы. Их первая встреча с Джеймсом Поттером:

One of the boys sharing the compartment, who had shown no interest at all in Lily or Snape until that point, look round at the word… slight, black-haired like Snape, but with that indefinable air of having been well cared for, even adored, that Snape so conspicuously lacked.



Начинается восхваление Гриффиндора Джеймсом и Сириусом, Снейп кривится.

”If you’d rather be brawny than brainy – ”
“Where you hoping to go, seeing as you’re neither?” interjected Sirius.
James roared with laughter. Lily sat up, rather flushed, and looked from James to Sirius in dislike.
“Come on, Severus, let’s find another compartment”
“Ooooooo”…
James and Sirius imitated her lofty voice. James tried to trip Snape as he passed.
“See ya, Snivellus!” a voice colled, as the compartment door slammed.

Вот откуда пошла эта кличка. Мы недавно ломали копья, зануда или плакса, и было брошено подозрение, что юный Снейп мог чего-то на уроках испугаться и заплакать (против чего я возражала), но, оказывается эта кличка – изобретение языкастого Сириуса. Хотя хныкала-то Лили. Впрочем, может быть, что Snivellus – это какой-то чисто английский отрицательный герой детских книжек.



Прошло время, и Снейпа с Лили стала разделять уже разница в мировоззрениях: темные против светлых. Снейп, вообще-то, не имел шанса примкнуть к светлым, даже если бы хотел, он же был в контрах с их идолами, Джеймсом и Сириусом. Но он ведь не видел большой разницы между Джеймсом Поттером и, допустим, Эвери. Или Малсибером. И те, и эти травили окружающих. Какая разница, кто при этом пользовался магией темной, а кто – просто магией. Только то, что они принадлежали к разным факультетам? Разве не любая магия, применяемая для унижения и запугивания других, автоматически становится темной? Он пытается донести это до Лили, но та уже не слышит.



А потом была ситуация с подвешиванием Снейпа в воздухе, и его «Грязнокровка!», брошенное Лили. Но он приходит извиняться, а она пользуется случаем порвать, наконец, с другом детства, ставшим нагрузкой, потому что: ”None of my friends can undesrstand why I even talk to you. You and your precious little Death Eater friends!”



Так разошлись их пути. Снейп, наконец, перестал разрываться между двумя идеологиями, и сосредоточился на делании карьеры, собираясь стать первым человеком около Волдеморта. Он сообщает ему о пророчестве, а дальше начинается жуть. Ситуация выходит из-под контроля, Волдеморт начинает преследовать Гарри (а значит, Лили), и Снейп кидается к единственному человеку, который может Лили спасти. О том, как Дамблдор помог Северусу Снейпу, напишу позже. И это тоже будет о Снейпе и Лили, потому что судьбы Снейпа, Лили, Джеймса, Сириуса, Гарри и Волдеморта дальше сплелись в один клубок по воле Мэтра.

@темы: "Harry Potter etc."

---

Идеальный король воюет и мирится

Я не буду детально писать о том, как развивались события Столетней войны, это отдельная история, и материалов по ней предостаточно. Я напишу здесь немного об изнанке Столетней войны, о том как она отразилась на Англии, на короле, правительстве и народе.



В 1340 году Эдуард был вынужден вернуться в Англию с континента, где наспех заключил какое-то подобие мира с Францией, потому что столкнулся с извечной проблемой: откуда взять денег? Согласно книге «Crown and nobility” Энтони Тука, еще до похода король получил предложение палаты общин создать совет, наблюдающий за сбором налогов и экономикой вцелом в отсутствие короля. С этим король согласился, назначив в совет архиепископа Кентерберийского Стратфорда и графа Хантингдона, вместе с графами Варенном и Ланкастером в качестве помощников. Следующее, о чем просила палата общин, было взымание налогов только по решению парламента – опять же, только в отсутствие короля. Дело в том, что периодически сборщики облагали налогом то и так, как им нравилось, и не всегда помнили, что налог, в общем-то, взымается в пользу короны, а не самих сборщиков. Король согласился и с этим. Было решено, что отныне девятина налогов на зерно, шерсть и овец будет идти исключительно на военные расходы.



Но одно дело решить, и совсем другое – собрать налоги. В результате деньги в военную казну не потекли, Эдуарду пришлось делать заем, чтобы заплатить войскам, и даже оставить в долговой тюрьме графов Дерби, Варвика и Нортхемптона в качестве заложников заема (дело было в Мехелине, Фландрия). Разумеется, и король, и его приближенные были в бешенстве, которое сублимировалось на личности архиепископа Стратфорда. Чтобы было уж совсем весело, баронство начало ворчать, что Эдуард подвержен влиянию группы особенно близких друзей, которых в его случае называли уже не фаворитами (потому что он не выделял их милостями), а фамильярами. Очевидно, баронам просто не понравилось, что Эдуард призвал их к порядку при сборе налогов, и заставил платить то, что они должны были платить. Он всегда подчеркивал, что основную тяжесть финансирования должны нести те, у кого деньги есть, а не те, кто трудится от зари до зари, но живет в бедности. Он, кстати, еще раньше объявил долговую амнистию тем, чьи долги не превышали сумму в 10 фунтов.

Раздражение Эдуарда легко понять: вряд ли до него не дошло, в какой сложной ситуации оказался архиепископ, которому пришлось балансировать между интересами баронов (которые не хотели платить налоги и подчиняться графику сбора), короля (который денег очень хотел), церкви (которая была значительным землевладельцем и, соответственно, субъектом налогообложения) и папского престола (который вообще хотел прекратить войну). Все он понимал. Но на то и правительство, чтобы разгрузить короля, получив для этого необходимые полномочия. Так что Эдуард взял, да и отослал архиепископа в Брабант заложником взятых там королем займов. Справедливо. Король также уволил лордов Канцлера и Казначея, арестовал четырех судей, двух торговцев шерстью, замешанных в монополизировании торговли (Уильяма де ла Поля и Реджинальда Кондуита), и начал расследование деятельности по сбору налогов.



Конфликт достиг своего пика, когда парламент собрался на заседание в 1341 году. Король вообще хотел исключить архиепископа Стратфорда из числа заседающих, но тут встали Арунделл и Варенн, и заявили, что король обязан в значительных государственных делать советоваться со своими лордами, и если он что-то имеет лично против епископа, то о санкциях решать не ему, а палате пэров. Надо сказать, что эти двое особенно возмущались тем, что король не включил их в число своих доверенных лиц. Не успел король согласиться с этим аргументом, как ему подали петицию обеих палат, с требованиями пересмотреть законы 1340 года, и назначить специальных чиновников из числа влиятельных лиц, которые приглядывали бы за магнатами, и отчитывались перед парламентом. По сути, это было бы переподчинение государственных чиновников парламенту, и Эдуард предложил, что можно решить вопрос и по-другому: назначить чиновников согласно рекомендациям приближенных к королю, и заставить их принести перед парламентом присягу в том, что они будут действовать законно и справедливо.

Король согласился, что пэры будут отныне подсудны не лично ему, а палате пэров, так сказать, равными им по статусе людьми. Обвинения против министров тоже отныне должны были быть заслушаны палатой лордов. Палата общин получила кое-какие свободы, подряды, обновления предыдущих постановлений. По делу Стратфорда была назначена комиссия в составе Арундела и Салсбери, и... на этом дело и закончилось. Во всяком случае, больше вопроса о бедолаге Стратфорде никто не поднимал. А в 1343 король просто снял с него обвинения совершенно по собственной инициативе. Правда, публично они помирились еще в 1341 году. За хорошее поведение король получил от парламента 10 000 мешков шерсти, но лорды продолжали дуться. В походе Эдуарда против Шотландии приняли участие всего несколько лордов, а Арунделл, Хантингтон и еще пятеро отклонили приглашение.

Интересно, что именно это время граф Дерби выбрал, чтобы заполнить свой персоной образовавшуюся пустоту. Это именно он и северные лорды отправились с Эдуардом воевать против шотландцев. Собственно, это был довольно не значительный поход, просто рекция на возвращение Дэвида Брюса из Франции. Очевидно, поход прошел более или менее удовлетворительно, потому что Эдуард, по возвращении, устроил всеобщий турнир в Данстейбле. В конце концов, королю было всего 30 лет, и ему захотелось вернуться в атмосферу радости и энтузиазма. Все молодые рыцари (около 250), и молодые лорды королевства явились на турнир: Дерби, Варвик, Нортхемптон, Пембрук, Оксфорд, Саффолк. А вот Арунделл, Глочестер, Девон, Варенн и Хантингдон сослались на преклонные годы и слабость. Иронично, потому что все они хоть и считались «старыми лордами», но были приблизительно одного возраста с королем, и, разумеется, ни о какой старческой немощи здесь речь не шла, просто они продолжали быть с королем в контрах. Хотя такой вывод сделали гораздо позже, изучая списки явившихся на турнир в связи с последующими событиями. Причин могло быть несколько: и то, что старшие рыцари и лорды решили дать молодежи блеснуть, и то, что они могли бояться повторения той унизительной ситуации, когда молодые рыцари Гавестона раздербанили «старичков» в пух и прах.



Результатом турнира было то, что вперед выдвинулось совершенно новое поколение военных, которые изменили всю стратегию войн во Франции в 1340-х годах. Англичане просто отказались от тактики длительных осад и массовых сражений. Причина была и в отсутствии денег на осады, и в достаточной укрепленности осаждаемых замков, и просто в том, что и англичане, и французы избегали решающей битвы. Новой стратегие англичан было создание трех самостоятельных армий, действующих в провинциях Франции, в которых англичане расчитывали встретить некоторую поддержку. Индустрия Фландрии у него уже была, теперь он высадился в Бретони, чтобы потрепать французов в войне за престол герцогства. Поскольку французы поддерживали блуасскую линию наследования, Эдуард поддержал де Монфоров. Мало того, что поддержал, но еще и пожаловал графством Ричмондским. Энтони Тук утверждает, что это было сделано для пущей безопасности морской связи между Аквитанией и Англией, Фроссар в своих Хрониках писал, что назло королю Франции.



Вцелом Эдуард послал три экспедиции для помощи де Монфору: в марте 1342, подкомандованием сэра Уолтера Манни, фламандца и человека королевы; в июле, под командованием лордов Нордхемптона, Оксфорда, Пембрука и Девона, и сэров Хью Деспенсера (сына, разумеется), Ричарда Тальбота и Ричарда Стаффорда; и, наконец, в октябре Эдуард высадился в Бретони сам. Арунделл, Хантингтон и Варенн прождали с высылкой своих войск до самого ноября. Англичан, все-таки, было в герцогстве маловато, поэтому Эдуард заключил договор с французами, оставляющий половину герцогства в руках де Монфора, и вернулся в Англию. Следующие три года он провел в делах домашних. Наконец, англичане начали не только тратить деньги на войну, но и что-то от этого получать: участники похода вернулись домой не только став знаменитыми, но и изрядно разбогатев выкупами и военной добычей.

@темы: Edward III

---

С таким жизненным девизом точно не пропаду!

Ваш жизненный девиз...

Ваше имя Воть

все гадания на aeterna.ru

@темы: "нетягостная бредь"

---

Нехилая такая диета

Потрапезничаем?!

Ваше имя Завтрак: Ланч: Обед: Полдник: Ужин:

все гадания на aeterna.ru

@темы: "нетягостная бредь"

---

Это просто эксклюзивное удовольствие!

31.07.2009 в 18:51

Пишет  Дора Ренессанс:

Посмотрела тот самый кусок из ГП на украинском. Это волшебно!

- Батько був чудова людина!
- Твiй батько був ГАД!!!

Голос Гарри, "блюваты" и "штанцi" убили Вот бы выучить украинский язык

www.youtube.com/watch?v=4EGfXlmRykw

А мне еще понравилось "Геть!"

@темы: "Harry Potter etc."

---

Идеальный король перед Столетней войной

Здесь я буду использовать информацию английских официальных интернетных сайтов, так что картина, возможно, получится слишком парадной.



Эдуард Третий был, в первую очередь, воином. Что неудивительно, если учесть, что двое из его близких друзей были вояками до мозга костей. Говорят, что он любил своего отца, но вряд ли он часто его видел, так что примером для него, скорее всего, были именно старшие друзья. А они, помимо того, что были воинами, были кость от кости английского баронства. Скорее всего, молодой принц от них научился ладить со своими своенравными баронами, ведь он узнал о них всё: сплетни, описания личностей, хитросплетения родства.

Неизвестно, когда ему пришло в голову, что лучшим способом сплотить ряды в Англии была бы успешная война за границей. Неизвестно даже, была ли это его мысль. Очень уж похоже, что многоумный де Бури хорошенько проанализировал ситуацию во Франции, и пришел к выводу, что вот сейчас можно и попробовать. О Шотландии и говорить нечего: все ненавидели заключенный в 1328 году Мортимером Нортхемптонский мир. Молодой король ненавидел этот мир, объявляющий Шотландию независимым королевством, еще и потому, что мир этот был заключен формально от его имени.



И вот случилось так, что и в Шотландии свирепый Роберт Брюс умер в 1329 году, оставив наследником пятилетнего сына. О том, что случилось дальше, разные источники говорят по-разному.



Одна из версий говорит, что противопоставление Эдварда Балиола королю Дэвиду было делом рук самих шотландских баронов. Другая – что Балиола продвигал Эдуард Третий. В любом случае, продержался Балиол во главе шотландцев только 4 месяца, и был изгнан. Вот тогда Эдуард точно принял его сторону, выиграв, впервые за долгое время, битву при Хэлидон Хилл 1333 году. Десятилетний король и его тринадцатилетняя жена были вывезены во Францию, где их радушно принял Филипп Шестой. Во Франции они и оставались 7 лет.



Вообще, ситуация странная: Дэвид был женат на младшей сестре Эдуарда третьего, Филипп Шестой был дядей Эдуарда Третьего – одна семья, так сказать. И все же они все время принимают старнные решения. Эдуард поддерживает не мужа сестры, а его соперника. Филипп реквизирует во Франции Аквитанию и Путье, которые были приданым его сестры. Французы и шотландцы объединяются против англичан. Единственное объяснение я нахожу в том, что Дэвид был сыном короля Шотландии, которую англичане давно уже не хотели признавать независимой. А сын на троне отца – это уже династия, это уже серьезно. Ну, Филипп мог отобрать то, что дал, из чистой жадности, и поддержать шотландцев, чтобы они отвлекали англичан с севера.

Еще одним фактором могла быть фраждебность фламандских городов к Франции, у которой они состояли в подчинении. А Эдуард с фламандцами был в наилучших отношениях, потому что его жена, Филиппа, была из фламандцев. И здесь стоит сказать немного о Филиппе.



Она была дочерью графа Голландии и Фламандии Вильгельма Доброго и Жанны Валуа. Изабелла женила ее на сыне, чтобы попользоваться неплохим приданым девушки. Именно на эти деньги были наняты наемники Изабеллы и Мортимера, с которыми они высадились в Англии. Самой девушкой никто не интересовался, а напрасно. Потому что девушка была и по масштабам тех времен необычной. Дело в том, что она была по-настоящему хорошей, очень доброй, очень внимательной, и, по-видимому, обладала истинной интеллигентностью. Была ли она красавицей? Сохранилось такое описание ее внешности, сделанное еще до брака с Эдуардом: “У этой леди весьма необычные волосы, смесь иссиня-черных и коричневых. Ее голова имеет хорошую форму; лоб ее высокий, выпуклый и широкий; лицо ее сужается от линии глаз, и нижняя часть лица намного уже и субтильнее верхней. У нее глубокие, темно-карие глаза. У нее гладкий и ровный нос, хотя широковат к кончику, но все-таки не курносый. Ноздри широкие, рот большой, с полными губами, особенно нижней. Она хорошо сложена и конечности ее не деформированы. Кожа ее смуглая, и она очень похожа на отца. Вцелом она выглядит приятно». То есть, вовсе не красавица, особенно по средневековым стандартам, но девушка милая.



Самое интересное, что англичане, которые обычно любили брюзжать по поводу королев-иностранок, Филиппу любили, и против фламандцев, которых она привезла с собой, не возражали. Потому что привезла с собой умная Филиппа не придворных, жадных до дармовых денег, а ученых, артистов, купцов, ремесленников, банкиров. Когда они с мужем стали править в Англии самостоятельно, мать Филиппы, Жанна Валуа, сразу же (в 1331) приехала погостить, посмотреть, и, наверняка, дать дочке некоторые наставления о том, как нужно управляться с хозяйством. Я нигде до этого не встречала упоминания, чтобы кто-то из родителей навещал своих дочек-королев в Англии. Очевидно, Эдуард на примере семьи жены только и понял, что такое настоящая семья.



Филиппа правила Англией, как хорошая хозяйка управляется в своем доме: организовывает, исправляет, распределяет задачи, приглядывает, создает хорошую репутацию. Она могла и поругаться с королем, склонным не обращать внимание на мелочи и принимать работу, сделанную спустя рукава.
В общем, Эдуард мог быть спокоен за домашний фронт. Его королева прекрасно справлялась со всеми обязанностями. Поскольку она сопровождала его в шотландских походах, ее знали и в военной среде. Это она отражала, по сути, инвазию шотландцев в 1346 году, созвав войска и напутствуя их перед битвой. В результате шотландский король попал в плен и осел в Англии на следующие 11 лет, кстати.



А еще ее имя связывают с образованием университета в Оксфорде. Большинство сайтов и история Скелтона говорят, что именно она его основала, но в одном месте утверждалось, что это был ее духовник, Роберт Энглесфилд. Ее секретарем был знаменитый в будущем Фроссар, написавший Хроники об Англии и Франции тех времен. Она основала колонию ткачей в Норвиче, она развивала в Англии добычу угля, и, между делом, родила королю шестерых сыновей и пятерых дочерей. Причем, управляла она имениями по-деловому, без жестокости, но и без сентиментальности. Поэтому в 1342 король назначил ее опекуном над состояниями всех детей, от Джона Гонта и младше. Да и родня у королевы была влиятельной, создавая прекрасно работающую сеть организации баз для англичан на кониненте, финансируя, собирая и передавая сведения.



Интересно, что Эдуард решил покончить с гасконским вопросом весьма своеобразно: заявив еще в 1328 году о своих правах на французский престол. Хотя невозможно сказать, говорил ли это Эдуард, или Изабелла через Эдуарда. Так или иначе, этим простым, но неоспоримым заявлением он в будущем выглядел для внешних наблюдателей не наглым захватчиком по отношению к Франции, а кем-то с определенными правами на действия в свою пользу. Достаточно сказать, что впоследствии все короли Англии, до самого Георга Третьего, называли себя королями Франции.

@темы: Edward III

---

Эдуард III действует.

В первые годы правления Эдуарда Третьего ничего для Англии не изменилось. Король и фавориты сменились на регентшу и фаворита, вот и все. Совет возглавил Генри Ланкастер, который реанимировал программы своего брата, Томаса, но дальше этого дело как то не пошло. Совет натолкнулся на железную волю и жадность, не уступающую жадности недоброй памяти Деспенсеров, со стороны Роджера Мортимера. Ему ничуть не уступала Изабелла, которая запускала руки в королевскую казну по локоть и выше, хотя усилия совета были направлены на то, чтобы обитатели дворца содержали себя на доходы со своих владений, не трогая доходы от налогов и торговли.

Казалось бы: Изабелла прикарманила все состояние Деспенсера-младшего, Мортимер – Деспенсера-старшего, а ведь это были богатейшие люди королевства! Но Мортимер еще подгреб под себя и владения графа Арундела, а в 1328 году и вовсе основал сам для себя графство Марш. Нобли были в ярости, тем более, что они заметили, как постепенно те, кто поддерживал Изабеллу и Мортимера (и ожидали за это награды), заменяются на всех постах совершенно новыми людьми!

Короля-подростка Мортимер не ставил ни в грош. Когда опекуны появлялись где-либо с несовершеннолетним королем, Мортимер отказывался идти позади Эдуарда. Он или шел с ним шаг в шаг, или вообще проталкивался вперед. Несомненно, Мортимер никогда не был дипломатичен и умен, но даже для него подобное нарушение этикета не могло быть случайным. Действительно, вскоре Эдуард получил доказательства, что любовник матери имеет далеко идущие планы. Его молодая супруга поделилась с ним, что Мортимер пытается настроить ее против мужа. К тому времени Эдуард уже знал, что в его окружении находится масса шпионов Мортимера.

Одновременно, во внешнем мире очередной поход против шотландцев закончился очередной катастрофой, очередной позорный для амбиций Англии мир был заключен, и в 1328 году Ланкастер, Томас Вэйк и епископ Винчестерский Джон Стратфорд отказались явиться на заседание парламента в знак протеста против влияния Мортимера. Вэйк и Стратфорд явились в Лондон со своими политическими требованиями: король должен жить на свои собственные деньги, он должен иметь неприкосновенный запас на случай войны, он должен руководствоваться решениями совета и правительства, и он должен поддерживать в королевстве закон и порядок. Ситуация очень походила на ту, которая была в 1320-м году. Но Мортимер быстро предпринял контратаку, и Ланкастер, который к тому времени начал, к тому же, терять зрение, лишился союзников: дяди юного короля, Кент и Норфолк, отошли от Ланкастера. Вскоре Кент был арестован, обвинен в измене и казнен. Всем стало ясно, что военная оппозиция Мортимеру обречена на провал.

Эдуард, очевидно, имел основания подозревать, что Мортимер не успокоится, пока не истребит всех претендентов на корону, включая его самого, и заставит оставшихся без вождей ноблей признать королевой Изабеллу. Да и сама ситуация с Мортимером и Изабеллой была более, чем унизительна для королевского двора. Эдуард решил действовать.

Нужно сказать, что друзей себе этот юноша подбирать умел.

Например, Ричард Ангервиль де Бури – писатель из старой семьи, с родословной от времен Вильгельма Завоевателя, библиофил, бенедиктинский монах и епископ. Вообще-то он начал с должности наставника при малолетнем Эдуарде Третьем, но в 1325 году поддерживал Изабеллу и Мортимера, вполне ощутимо снабжая их деньгами от дохода с Бриенна. Сам он в это время прятался в Париже, потому что рассорился с Эдуардом Вторым (или с Деспенсером, что вероятнее) по причине того, что общался с папой напрямую, и получал от того назначения, которые Деспенсер хотел бы отдать своим людям. Ангервиль без труда списался с папой, предупредив того, что если в документах английской короны отсутствуют слова «pater sancte», то этот документ издан хоть и от имени короля, но против его воли. В 1330-м ему было 39 лет.



Уильям Монтегю, сын барона Монтегю, и тоже с длиннейшей родословной и обширными связями в Англии. Этот, в общем-то, просто был военным, и поэтому красивая сказка в русскоязычной Вики о том, что он, якобы, встречался с папой, выдав себя за принца Эдуарда, и только получив нужные документы (какие??!!) открыл свою истинную личность, просто забавна. Монтегю действительно встречался с папой в 1329 году, за год до часа Х, но только как курьер: это он доставил письмо Ангервиля по поводу кодовых слов. А так он ни в каких интригах не участвовал. Он честно служил с детских лет при Эдуарде Втором, был посвящен в рыцари, получил от него земли и своего своего отца, когда вошел в возраст, воевал, а затем продолжал служить новому королю. Последовательный, смелый, лояльный короне человек. В 1330-м ему было 29 лет.



Роберту Аффорду было 32 года. Тоже воин, тоже тесно связан через узы родственных отношений с английскими баронами.

Переворот начался в октябре 1330 года, когда государственный совет собрался в Ноттингеме. Мортимер явно нервничал, среди членов совета циркулировали слухи, что он решил узурпировать власть, да еще и Ланкастеру было приказано расположиться в миле от замка. Монтегю сказал принцу, что лучше съесть собаку, чем быть самому ею съеденным. Надо сказать, что Ноттингемский замок стоял на скале, пронизанной вдоль и поперек тайными ходами и палатами. Один из служащих замка открыл заговорщика тайный пассаж, который вел прямо в главную башню.



Тройку заговорщиков сопровождали всего около дюжины человек. Монтегю пришлось убить только гофмейстера, Хью Тарплингтона, и местного судью, которые оказали сопротивление. Мортимер был связан, и уведен прочь под крики королевы: «Good son, good son, have pity on gentle Mortimer!”.



Через месяц Мортимер был казнен. Кто пишет, что его повесили, кто – что ему отрубили голову, Приствич мрачно намекает, что казнь Мортимера была идентична казни Хью Деспенсера. Лично я даже знать не хочу. Главное, что эта казнь была последней в серии событий, начавшихся с убийства Пирса Гавестона. Изабелла была отправлена с глаз подальше, в Райзинг Кастл.



Восемнадцатилетний Эдуард Третий начал свое пятидесятилетнее правление.

@темы: Edward III

---

Они бесподобны, правда-правда!!!

04.08.2009 в 18:04

Пишет [J]Серебристая лисичка Чиффа[/J]:

Греческие кошки)
Вернее даже, кошки острова Санторин)
Мне не захотелось такую прелесть в превью убирать, поэтому под катом картинки, как есть (в основном 700*300), так что острожнее с траффиком!

+16

И две Критских красавицы)

@темы: "зверята"

---

С Днем Рожденья меня!

---

Царствование Эдуарда II: По курсу ”La Despenser”

Молодой Хью Деспенсер был рыцарем Ханли Кастл, Ворчестер, королевским камергером, коннетаблем Одинхем Кастл, Хранителем замка и города Порчестер, Хранителем замка, города и земель Бристоля, Хранителем замка и города Дрислвин, Уэллс, областей Кантреф Мор, Кармартхеншир, владелец земель в Брекноке, Хее, Кантреф Селиф, Бреконе, Хантингтоне, Хересфорде. А еще он был страшным человеком, полностью лишенным каких-либо принципов.



Больше всего он любил обирать вдов. Алиса де Леси, вдова Ланкастера, была вынуждена передать Деспенсерам много своих земель, вдова Пембрука сделать это отказалась, и люди Диспенсеров систематически опустошали ее земли. Наследница Пембрука, Элизабет Комин, была просто похищена и держалась Деспенсерами в заточении до тех пор, пока не передала им в виде выкупа 10 000 фунтов и два огромных поместья. Вдова Дэмори, сестра жены Хью Деспенсера, тоже была схвачена и брошена в темницу, откуда путь на волю лежал только через передачу огромного состояния Деспенсерам.

Любимым приемом Деспенсеров и их союзников, Арундела и Роберта Бэлдока, было выкручивание террором и угрозами фальшивых долговых расписок на значительные суммы у влиятельных ноблей королевства. Далее уже эти фальшивые расписки были орудием шантажа, при помощи которого Деспенсеры добивались от парламента тех решений, которые были им выгодны. Этот прием Деспенсеры использовали не только в политике. Эдмунд де Пинкни таким образом был вынужден предать Деспенсерам 10 000 фунтов, Уильям де Боган расстался с некоторым количеством земель, якобы уплатой долга в 4 000 фунтов, епископ Винчестерский не мог вступить во владение своими зеилями, пока не написал Деспенсерам долговую расписку на 10 000 фунтов (очевидно, любимое число этой семейки хищников), из которых ему разрешили «выплатить» 2 000, а остальной «долг» служил залогом адекватного поведения епископа в интересах Деспенсеров.

Поразительно то, что в административном плане период управления делами Англии под руководством Деспенсеров был весьма эффективным и успешным. Хотя наброски реформ в администрации были сделаны еще предыдущим правительством, именно Деспенсеры упростили систему сбора долгов, управления личным имуществом короны, произвели деление страны на северный и южный налоговый округи, организовали биржи для закупки шерсти на экспорт, установили систему управления хозяйством на землях казненных в 1322 году баронов-оппозиционеров. Вцелом, все действия правительства между 1322 и 1326 гг были направлены на то, чтобы увеличить доходы королевской казны (в чем она нуждалась еще со времен Эдуарда Первого, оставившего за собой долг в астрономическую по тем временам сумму 200 000 фунтов).

В своем высокомерии Деспенсеры совершенно не задумались о том, что надо бы как-то что-то сделать для того, чтобы правительство получило хоть какую-то популярность. Но нет и нет, все знаки недовольства игнорировались. А ведь уже в 1322 году в парламент была подана петиция от арендаторов на землях казненных бунтовщиков – они требовали легального признания своих прав на свою землю. В 1324 прелаты Англии потребовали, чтобы останки четвертованных разрешили, наконец, захоронить. В 1325 была подана петиция о подтверждении Хартии о Лесе. Почти сразу после похорон Томаса Ланкастера поползли слухи о том, что на его гробнице происходят чудеса. Роберт де Вер, ускользнувший после разгрома оппозиции у Бороубридж, собрал вольный отряд, полностью контролирующий Нортхэмптоншир. Он заявил, что не собирается сдаваться закону, потому что закона в Англии нет. Ланкашир и вовсе продолжал находиться в состоянии гражданской войны между сторонниками Ланкастеров и Адама Банастера.

Деспесеров такие мелочи не волновали.

И все как-то забыли о королеве Изабелле. Ее в буквальном смысле слова забыли в аббатстве Тинемос еще в 1322 году, на пути из Шотландии в Лондон.



А когда в 1324 году началась очередная война с Францией, то у королевы просто конфисковали ее земли и выслали из страны ее французских придворных и слуг. А дальше началась какая-то трагикомедия политических ошибок.



Поскольку с Францией воевать никому не хотелось, да и Франция не очень хотела воевать с Англией, кому-то в голову пришла «блестящая» идея послать королеву договариваться о мире для своего королевства с ее родным братом. А поскольку результатом переговоров могла быть только очередная, скучная выплата феодальной подати за Гасконь, то короля для этой цели посылать во Францию поленились, послали его сына-наследника, Эдуарда. Вот и вышло, что к 1325 году королева Изабелла оказалась во Франции, у своего дорогого брата, со своим сыном, и полной свободой не возвращаться в Англию, где Деспенсеры наверняка снова засунули бы ее в какой-нибудь монастырь.

Оппозиция Деспенсерам получила возможность сделать ход королевой, и она этот ход сделала. Во Франции уже был Роджер Мортимер, сдавшийся королю у Бороубридж. Деспенсеры год требовали у Эдуарда его казни, и в 1323 году день казни был назначен. Но Мортимер, собравший своих стражей на предварительные поминки по своей персоне, опоил их каким-то зельем, подмешанным в вино, и бежал из Тауэра во Францию. Он присоединяется к королеве, и быстро становится ее открытым любовником.





Скандал, конечно, но куда меньший, чем безраздельная власть клики Деспенсеров над страной и землями опальных. Из Англии начался быстрый отток «эмиссаров» правительства, которые официально приезжали как бы требовать возвращения королевы на родину, но сами оставались при ней во Франции: граф Ричмонд, сводный брат короля граф Кент, епископы Херефорда, Винчестера и Норвича. Архиепископ Кентерберийский вдруг сообщает в Лондон, что по его данным, Франция собрала большую армию, готовящуюся к высадке в Англии.

В 1326, в сентябре, правительство начинает укреплять береговую линию обороны, и делает «предупредительный удар», высаживаясь в Нормандии. Огромным было изумление вояк, когда выяснилось, что никакого войска против Англии никогда не собиралось. Снова сработала запущенная, как во времена Второй Баронской войны Элеонорой, деза. А Изабелла тем временем тихенько высадилась в Саффолке, вместе с Мортимером, наследником английской короны, и небольшим отрядом наемников. То, что произошло дальше, наверняка стало приятным, но шокирующим сюрпризом для королевы и ее сторонников. Их разве что не внесли в Лондон на руках. Лондонцы, воспользовавшись моментом, заодно и свели счеты с некоторыми особо ненавистными ставленниками Деспенсеров.

Эдуард и Деспенсеры бежали из Лондона, но с ними оставалось все меньше людей. Деспенсер-старший сдался преследователем в Бристоле. Его судили судом, который был точной копией суда над Ланкастером. Деспенсер-младший и Эдуард отчалили в море из Чепстоу, но почему-то причалили вскоре в Гланморган. Говорят, их одурачил встречный ветер. Ну, или штурман, ведь не вдвоем же они на корабле были. Их арестовал брат казненного в 1322 году Томаса Ланкастера, Генри. Короля заключили в замок Кенилворт, Хью Деспенсер встретил свою страшную казнь в Херефорде. Помимо прочего, обвинение гласило, что он был пособником Сатаны и содомитом.



А над парламентом нависло облако: что делать с королем? Было бы просто прекрасно, если бы король сам отказался от короны в пользу своего наследника, но король отказался наотрез явиться на заседание парламента. Поскольку состав самого парламента включал короля, было совсем неясно, как нужно действовать дальше, ведь короля надо было официально сместить. Благо, Эдуарду уже угрожали отстранением от престола дважды, в 1310-м и 1321гг. Был и международный прецендент: король Нассу Адольф был смещен в 1298 г., да и Эдуард Первый дал прецендент на домашней почве, поднимая и смещая королей Шотландии. Парламент решил отстранить Эдуарда Второго от власти, и передать корону его законному наследнику, Эдуарду Третьему, регентом которого до его совершенолетия была бы его мать, Изабелла. Депутаты в Кенилворт нашли короля в странном состоянии. Он был слезлив, напуган, непоследователен, до него все доходило с трудом (уж не был ли он одурманен, невольно приходит на ум). Ему все-таки удалось сосредоточиться на том, о чем с ним говорят, и он согласился отречься от престола, но только с условием, что его преемником там станет его сын Эдуард. На том и расстались. Парламент остался королем (теперь уже бывшим) очень недоволен: король должен быть королем до конца, короли не плачут.



Что ж, вполне возможно, что свергнутый король просто ломал комедию. В девятнадцатом веке в Монпелье нашли письма Мануэля Фиеччи, епископа Вечелли, от 1337 года, адресованные Эдуарду Третьему. В них утверждается, что его отец, Эдуард Второй, вовсе не погиб в замке Беркли, а бежал за границу, и стал монахом-отшельником недалеко от Милана. Письма подлинные, это установлено. Другой вопрос, подлинны ли факты, или епископ лукавил? А если лукавил, то зачем? Кстати, когда Эдуард Третий казнил Роджера Мортимера в 1330 году, он предъявил ему обвинение в убийстве своего отца. Таким образом, Эдуард Второй был «похоронен» для общественности на веки вечные. Его преемник хотел править спокойно.

Во всяком случае, гробница Эдуарда Второго в Глочестере, по слухам, пуста. О том, кто лежал в гробу на похоронах, на которых присутствовали Изабелла и Эдуард, есть несколько теорий, но они относятся на 100% к области домыслов.



Конечно остается вопрос: почему? Почему все случилось так, как случилось? Нельзя не признать, что английский королевский дом находился в состоянии хронической оппозиции к собственным поданным еще со времен Первой Баронской войны, то есть с времен короля Джона. Нельзя забывать, что денег короне хронически не хватало опять же с времен короля Джона, потерявшего где-то казну и драгоценности короны. Но нельзя отрицать и того, что у Эдуарда Второго была масса возможностей исправить положение к лучшему. Не осыпать доходами крохотную группку избранных, а использовать их для награждения потенциальных союзников и людей, нужных государству. Но ведь зачастую король относился враждебно к собственным чиновникам, когда тем удавалось выхватить из-под загребущих лап Деспенсеров какие-то должности и доходы.

Почему короля было не слышно и не видно в истории его королевства с 1322 года? Выглядит так, словно он, отомстив за Гавестона, потерял всякий интерес к управлению. Он ведь даже не дарил больше ничего Деспенсерам, те сами прекрасно себя одаривали. Бросается в глаза, что они почему-то пытались соблюсти при этом какую-то видимость законности. В конце концов, они пытались оправдать свои действия расписками и дарственными своих жертв, а не просто отбирали. Для кого создавалась эта видимость, если не для короля? И, в конце концов, был ли Хью Деспенсер любовником короля? У Хью с его женой Элеонорой было 9 детей, младшая дочь родилась в 1325 году... Ничто не говорит о том, что у супругов были проблемы в отношениях. Вот только перерыв в рождении детей, который говорит о том, что между 1318 и 1324 годами физически супруги не были близки. Похоже, что король приблизил к себе Деспенсера в 1318 году, расправился при его помощи со своими врагами, сделал его, де-факто, главным управляющим страны, а сам... Чем он сам-то занимался последние пять лет своего правления? Загадка.

@темы: Edward II