Главное - чтобы костюмчик сидел!

Вчера у нас снова вся страна припала к экранам, любуясь на президентский прием по поводу дня независимости. Буквально - в кафе, где по вечерам всегда все места заняты потягивающими вино престарелыми гражданами и гражданками, с 19 часов было пусто вообще! Поскольку я работала, то трансляцию видела отрывочно, так что оценивала костюмы только сегодня. Ну, моя оценка - это оценка эстетствующей дамочки, которая сама не красится и не вылазит из удобного трикотажа по причине характера работы и стиля жизни, так что да, оценка так себе.

Так вот, я восторженно обалдела от вида министра Ли Андерссон (председатель партии левых в правительственной коалиции). Вообще, удивляет она нередко. И для этого много не надо, потому что в обычной жизни она не красится и не наряжается.

Больше костюмчиков

В 2016 году, она была в платье, сшитом из полотна, использующегося для пошива рабочих туник больничного персонала:



А обычная Ли выглядит так:



А самыми красивыми были, на мой взгляд, те, для кого красота - это социальный капитал, разные подружки знаменитостей. Например, какая-то Житка Новачкова, которую любит капитан футбольной команды, впервые в финской истории попавшей на чемпионат Европы. Хороша ведь как принцесса!



А вот эти два платья меня по-хорошему развеселили. Первое - из серии "как с гордостью нести по жизни свою обширную филейную часть", а второе - "как скрыть свою воробьиную грудную клетку".





И ещё один неожиданный позитив. Уволившийся премьер, Антти Ринне, выглядел так, словно освободился от работы Атланта, поддерживающего земной свод. С самого момнта его избрания, мужик чах на глазах. Не знаю, почему, но с мужчинами-плитиками это часто случается, власть выпивает из них жизнь. С женщинами это ровно наоборот, от власти они расцветают. Но не суть, любуемся на Ринне и его супругу.



А дальше то, что располагает к ехидным комментариям. Например, наряд от Валентино, который напялила на себя дизайнер (!) по костюмам, причем хороший дизайнер. На мой взгляд, похоже на ёлку красного цвета. А выражение лица дополняет образ. Её по работе заставили в такое нарядиться?



Ещё одна женщина в красном... пеньюаре?



Дальше - две жертвы отечественного бранда "Маримекко":




В жж часто высмеивают знаменитостей разного возраста, у которых в разрезах платьев видны ноги не самых идеальных форм. Так вот, таких ног и вчера было видно несметное количество, что говорит о необязательности угождать всяким там критикам. Местные критики, впрочем, назвали этот костюм (с носительницей, понятное дело) одним из самых элегантных:



А вот это - просто милота. То ли дизайнер любит анимэ, то ли mp.

@темы: красота - страшная сила

---

Хиганбана

Нашла офигенный японский детектив. Женский отдел полиции, занимающийся расследованиями убийств женщин. Главгероиня - эмпат-телепат, и с этим связаны некоторые полукомичные ситуации, но больше ничего смешного в этом сериале нет. Эдакий срез жизни через трагедии разного плана.

@темы: Дорамы

---

А у нас тут такое творится!

Правительственный кризис. Якобы по поводу недавней почтовой забастовки, но, на самом деле, потому, что правым было позарез нужно убрать с поста премьера человека, пару десятков лет руководившего объединениями крупнейших профсоюзов в стране. Потому что он ясно и публично озвучил, что не позволит ухудшать заработную плату работающих, но вот рассматривает повысить налог на доходы от акций. А на носу первая крупная забастовка промышленности. А уж что весной начнется, когда о следующем трудовом договоре начнет вести переговоры муниципальный сектор, лучше пока и не задумываться. Сам по себе Антти Ринне к моим любимчикам не относится, конечно. Потому что слушать его - мука мученическая, и чаще всего вообще не понять, что он, собственно, сказал. Он не то что заикается, но часть фразы обычно проскальзывает, как в быстрой перемотке. И при этом он тяготеет к сложным построениям фраз - юрист же по образованию.



Вообще-то, кризис с почтовой забастовкой решил именно премьер. Когда переговоры у государственного медиатора зашли в полный тупик, именно премьер взял телефон и вызвонил рабочую группу из 4 человеек, которые расчистили весь бардак за два дня. К ужасу правых, двое из этой группы - люди с "профсоюзным прошлым", как говорится. Ну и финал забастовки, полная победа бастующих, тоже правых не обрадовал.

Тогда вот этот тип, председатель партии правых, начал гоношить вотум недоверия премьеру. Тот, дескать, всё знал о грядущем переводе работников почты ещё в конце августа, но не протестовал, пока почтовый профсоюз не встал на дыбы, да ещё и обвинил руководство Почты, что те действовали против высказанного им решения: никаких понижений зарплаты и ухудшений условий труда. А потом, когда всё завертелось, этот типчик с улыбкой акулы предложил в премьер-министры себя.



Его партия - партия буржуазии и тех, чьи ценности лежат в этой плоскости, хотя до гордого титула буржуина они никогда не дотягивали и не дотянут. Разумеется, за этой партией также стоят все предприниматели и концерны, включая единственную главную газету, которой, вообще-то, полагается быть нейтральной. Всем им нужно любой ценой перемешать карты правительству до весны (до начала переговоров с муниципальным сектором), желательно даже, чтобы не просто убрать с поста премьера Ринне, а вообще сформировать новое, правое правительство. И упаси Боже, если им это удастся, потому что правое правительство у нас только что отсидело свой срок, и вслед ему можно только плюнуть и проклясть. К слову, инициатива к открытию сезона охоты на нынешнего премьера, исходила от премьера прошлого. Вот от этого:



Проблема с нашей политикой в том, что единственная партия, объединяющая именно единомышленников - это националисты. Причем, нынешние националисты. К моему удивлению, даже их председатель, которого я наблюдала как-то с близкого расстояния и без всякого удовольствия, оказался вдруг чрезвычайно хорошим оратором. Он всегда спокоен, никогда не раздражается и не поддается на провокации, никогда не повышает голоса, и говорит удивительно четким, неполиткорректным, конкретным языком, называя вещи своими именами, что в политике редкость. Ну и умен ещё, надо сказать.



Что касается остальных партий, то там внутреннее разделение на правых и левых или идеалистов и практиков, очень четкое, и перевес одной группировки над другой решается буквально несколькими голосами. Их кое-как удерживает вместе параграф о партийной дисциплине, но на практике, во время голосований, несогласные просто жмут пустую кнопку. Таким образом, председатели партий не обладают внутри своих партий единогласной поддержкой, и переговоры для образования правительственных коалиций всегда очень сложны, но не дают значительного перевеса над оппозицией. Поэтому всё решают иногда нюансы отношений внутри партий, образующих правительство.

Так получилось и в этот раз. Премьер предыдущего правого правительства был предпринимателем и миллионером, но из партии, традиционно считавшейся у фермеров своей. После тотального поражения на весенних выборах, он с поста председателя партии ушел, и на его место выбрали молодую женщину, чтобы привлечь такой прогрессивностью других молодых женщин-избирателей. Количество фермеров-то все время тает, "спасибо" Евросоюзу, нужны новые голоса. Но внутри этой партии достаточно тех, кто больше льнет к буржазной партии. Не говоря о том, что эта партия частенько была в вынужденной коалиции с социал-демократами, но друг друга эти партии переносят с трудом. Выбранная женщина, тяготеющая к имиджу "молодка из народа", реальной власти над политическими ветеранами своей партии не имеет. Вот, собственно, оба представителя, нынешняя председатель и за ней тот, кто реально делает политику партии, выражая вслух мнения самых влиятельных функционеров.



Премьер, которому доброжелатили намекнули, что "фермеры" намереваются развалить всё правительство, и создать новое, в коалиции с правыми и мелкими консервативными партиями, подал в отставку прежде, чем они успели ударить. И социал-демократы собираются провернуть такую комбинацию, что премьером станет заместитель Ринне, а он останется председателем партии, до весеннего собрания. Более того, именно он будет проводить переговоры с правительственной коалицией после выборов нового премьера и в связи с этим выбором. Тоже неплохой ход, рычаг морального давления на неверных. И ещё более чем "более того" - Ринне, похоже, займет освободившийся пост министра, управляющего государственными предприятиями, потому что прежняя министр ушла, конечно, в отставку, и правильно сделала. То есть, он продолжит влиять на политику партии и решение вопросов изнутри.

Тем более, что оба кандидата в "наследники престола" - чертовски компетентные в политике для своего возраста (около 37) люди, Санна Марин и Антти Линдтман. У обоих сходное образование, большие мериты в политике, и двухлетние дочери. Забавно, что Санна, на вопрос, как она собирается заниматься при такой нагрузке дочерью, ответила, что у неё прекрасный муж и чудесные свекры, с которыми уже всё оговорено о помощи. Вопрос, к слову, чрезвычайно неуместный и даже некорректный - Санна заседает сейчас в Европарламенте, и Брюсель дальше от её дома, чем Хельсинки. На самом деле, сейчас идет разбирательство по поводу ситуации, когда на должность главного редактора одной газеты не выбрали женщину, потому что, по мнению работодателя, её мысли будут слишком заняты находящейся в другом городе семьей. Ну вот, а Линдтман заявил, что не собирается гробить все вечера на политику, потому что хочет проводить с дочерью максимально много времени. Всё, что вы хотели знать о стереотипах.



Кстати, если летом председателем социал-демократов выберут Санну Марин, в правительстве, впервые в истории, будут партии, руководимые исключительно женщинами. А пока ждем-с. По результатам опроса, её на должность премьера поддерживают 30% опрошеных, а Линдтмана - только 10%.



Слева направо: министр, подавшая в отставку за неспособность управляться с работой, премьер, подавший в отставку из-за полтических интриг, его возможная "наследница престола", и та собака, которая укусила кормящую руку - её партии ни за чето было бы не подняться в правительство по результатам выборов, если бы их не пригласил Ринне, которому было нужно большинство в парламенте. Кусать её, правда, принудили, но без пистолета у виска, то есть ответственность на ней.

@темы: мир вокруг

---

Ну вот как его не любить?!

Восьмой десяток, а он всё новенькие хиты подбрасывает! Обожаю

@темы: "музыка"

---

Жить становится всё интересней

А ведь вполне очевидное решение. Скоро все будут ходить с безупречной кожей.



melon-panda.livejournal.com/777997.html

@темы: красота - страшная сила

---

На зиму, по случайным дневникам

1. Про меня: Всем упырям, которых я любил (на всех не хватит!)
2. Про жизнь: Много мыслей (это был дневни закрытых записей, представьте)
3. Про любовь: Дыши легко
4. Про дневник: Casas Bonitas (красивые дома)
5. Про будущее: Remember who you are (по ходу, я уже начала забывать, спасибо за совет)

И по рунам что-то странное выпало - пустая руна, Верт: Оракул оставляет за собой право не отвечать... Смелее - в неизвестность, и пусть вам повезет!

@темы: "нетягостная бредь"

---

Урааа, декабрь!

Первый день последнего месяца, и первое воскресенье адвента. Месяц подведения итогов, составления планов, законного декабрьского жора, надежд на ту самую волшебную диету "прямсразу" с нового года, и медленного осознавания, что - ого, пережили и этот год.

@темы: "праздники"

---

Императрица Матильда - дела в Нормандии

В середине января 1144 года, Жоффруа де Анжу вступил в Руан, где был встречен как новый властелин Нормандии. Оборонял крепость граф де Варенн, среди осаждающих, бок о бок с Жоффруа, сражался Валеран де Мёлан, бывший соратник де Варенна. Впрочем, брат-близнец Валерана, Роберт Лестерский, оставался в Англии, и считался сторонником короля Стефана, хотя при дворе бывал редко, и занимался почти исключительно своими делами, да ещё разборками с Ранульфом Честерским. Но поскольку Роберт был сказочно богат, а Ранульф не был другом вообще никому, Стефан графа Лестерского не задирал. Не враг - и на том спасибо.



Geoffroy V d'Anjou, каким его воображали в 1844 году


Если наблюдать за тем, как Жоффруа завоевал поддержку баронов Нормандии, становится понятно, в кого пошел умом, хитростью и дипломатическими талантами его старщий сын, и почему Жоффруа и Матильда были парой, наиболее эффективной вдали друг от друга. Матильда получила в Англии репутацию человека высокомерного в обращении с окружающими и не склонного прислушиваться ни к чьему мнению. Жоффруа выиграл Нормандию, ювелирно владея искусством компромиссов, досконально изучив культуру социального взаимодействия в Нормандии, и показав всем, что он открыт для добрых и мудрых советов. Можно не сомневаться, что и Матильда слушала советы тех, чьи советы она считала ценными, и Жоффруа отнюдь не был лишен собственного мнения, но главное в политике - это создать впечатление и найти всех устраивающее решение, не так ли? Достаточно сказать, что под стенами Руана вместе с ним были король Франции и граф Фландрии. Причем, никто до сих пор не знает деталей переговоров Жоффруа с Луи VII. Во всяком случае, Жизор был передан французам, откуда его потом перехватил многомудрый сын Жоффруа. Что примечательно, так это удивительное безразличие графа Анжуйского к титулу герцога Нормандии.

В первую очередь, летописец Роберт Ториньи всячески избегает уточнять статус Жоффруа в Нормандии. Правда, он называет его в одном месте "добавочным герцогом Нормандии", что дает возможность предположить, что Жоффруа всеми силами избегал ситуации, в которой его именовали бы "герцогом по праву завоевателя", и именно поэтому герцогом себя не именовал. От себя ещё добавлю, что, возможно, Жоффруа не имел охоты приносить оммаж королю Франции за Нормандию, сеньорами которой короли Франции формально были, чтобы никак не компроментировать своего титула графа Анжу. Он предпочел репутацию верного долгу мужа и любящего отца, сражающегося за наследство жены и титул сына. Как показало развитие событий, эта стратегия вполне себя оправдала, кроме как в двух случаях.

Во-первых, впоследствие французы исподволь внедрили совершенно ошибочное представление, что это Луи VII захватил Нормандию, которую передал потом сыну Жоффруа за оммаж. На самом деле, если верить Эдмунду Кингу, нет четких доказательств, что Генри Плантагенет когда бы то ни было приносил французскому королю оммаж за Нормандию.

Во-вторых, Жоффруа не смог найти состояние гармонии с церковью Нормандии, хотя какого-то взаимопонимания им удалось достичь. Проблемой стал отказ Жоффруа признать архидьякона Арнульфа епископом влиятельного Лизьё, куда его посадили в 1141 году, чисто благодаря семейным связям. Но Жоффруа принял Арнульфа в штыки не из-за непотизма, а по простой причине: предыдущий епископ признал Жоффруа своим лордом, а семейство Арнульфа было за короля Стефана. Но Нормандией-то правил, по сути, Жоффруа, и на упертость Арнульфа он ответил эффективно - не признав за ним прав на владения, придающиеся к должности, да ещё и наябедничал папе.



Не то чтобы Арнульфа часто видели в Лизьё - Нормандию он терпеть не мог, и больше интересовался политикой, чем пастырской деятельностью. Но дело принципа, и письма из администрации церкви Нормандии полетели и к Бернарду Клервосскому, и к папе, и к Петру де Монбуассье (Петру Достопочтенному) в Клюни. Жоффруа в этих письмах именовался, как водится, тираном и врагом церкви. Ну, в результате Жоффруа к 1143 году как-то перестал интересоваться вопросом совсем, так что не известно, отреагировали ли вышеперечисленные, и если да, то как. А перестал Жоффруа интересоваться вопросом потому, что Арнульф, отчаявшись дождаться какого-то решения от папской канцелярии, просто заплатил Жоффруа девять сотен ливров за проявленное упрямство, получил от Жоффруа свои владения, и стал исчислять годы своего епископства по годам правления Ангевинов, а не Стефана. Вопрос с церковью Нормандии как-то сам по себе рассосался, таким образом. Но сердечными отношения этой организации с Ангевинами не стали.

Хотя именно Арнульф другом Ангевинов как раз стал, пытаясь, в будущем, примирить Томаса Бекета и Генри Плантагенета с таким неуклюжим усердием, что оба возненавидели его, по слухам, сильнее, чем ненавидели друг друга. И ещё Арнульф очень любил писать письма, одно из которых я просто не могу здесь не привести, потому что оно довольно комично. Речь идет о целибате священников, на котором папство, с переменным успехом настаивало с 1123 года. Причиной, по которой администрация церкви полезла в постели своих служащих, не имела никакого отношения к религии. Просто церковь была крупным землевладельцем, и было нежелательно, чтобы земли, с которых кормился служащий, переходили бы к его наследникам, а не оставались у организации. Сам Арнульф, кстати, был внуком женатого настоятеля кафедрала в Се, и его собственная карьера явно показывает, что непотизм, запрещенный, вообще-то, вполне в церкви Нормандии процветал.

Ну так вот, письме. Обращено оно к папе, Александру III, то есть, написано более чем через десятилетие после описываемых событий,и речь там идет о некоем Хамо, который был канонником, имеющим, благодаря острому уму и учености, большое влияние аж на практические вопросы назначений священников, потому что работал непосредственно на епископа. Женатым канонником.

"It has been reported to you that the priest, Hamo, has a public concubine and that he has had her in his house, at his table and in his bed for more than thirty years and that he has had by her many children. And this has always been the case so manifestly and notoriously that it was never even hidden by a veil of sorts to the extent that his rejoicing in the wedding of his daughters acts as the best evidence for this.

When I received the letters from Your Eminence that I should warn him to make amends as well as stop him [cohabiting], I advised him of this in the presence of the chapter meeting of all the brothers many times in addition to your terror-inspiring holy proclamation. But I have not been obeyed at all, because he refuses to leave his spouse’s side by day or night. I have several times sent [men] to investigate if he ever shows God or yourself any due respect, but the mother and daughters stripped the two priests I sent, by attacking them cruelly with their hands in heinous crime; with God’s mercy, however, the two were set free by passers-by, as delighted that they had escaped from their hands as from wolves’ teeth.

The priest [Hamo], however, presumed that he could defend his crime as if by precedent [i.e. they had been together for 30 years…] and did not wish to separate from her for one moment. We, however, joined by venerable men, namely four abbots, three archdeacons, a precentor and the furniture-keeper of our church, as well as many cannons and religious monks, having read your letters in public, and having observed all lawful proceedings as ordered, we have taken care to seize his property.

We have decided to hand over to you, without any doubt, the evidence of the judgement with the signatures of the witnesses so that no one can deny by anyone’s false suggestion on this subject that is so clearly established by your authority, and reason it is surely correct that the punishment of one will lead to the discipline of many, so that it can be said that under your guidance ecclesiastical honesty has triumphed over men with concubines.

May your zeal impose silence on the guilty man. May you assign his churches to more suitable people, which in the diocese of Sées he had handed over to the son of one of his own priests, chosen through a foreign Bishop, rather than through the bishop who removed the evil [Arnulf]. For there are many churches, and what has been accumulated by the evil greed of one can be of use to many honest persons…" (письмо взято на сайте Normandy Then and Now, но вообще письма Арнульфа изданы Барлоу, лежат на архивах archive.org/details/in.ernet.dli.2015.227200).

Дело закончилось тем, что Хамо так и не покинул семью, так что его сместили с должности, как и тех священников, на чье назначение он повлиял.

Но вообще, было бы неумно отрицать, что отношения правителей и церкви ничего не значили, и что правители могли публично делать неприличные жесты в сторону церкви. Поэтому Жоффруа, явно неласково относившийся к Бернарду Клервосскому, обращал свое обаяние на пап, всегда стремясь с ними встретиться напрямую, как сделал это в 1147 году, эффектно выдернув ковер из-под ног своегооппонента раз и навсегда. А его супруга со своим братом, делали Клервосского счастливым в Англии, всячески поощряя цистерцианцев, которым особо покровительствовал Бернард Клервосский. Когда Роберт Глостерский открыл аббатство в Маргаме в 1147 году, Бернард Клервосский даже послал на освящение своего брата Ниварда. Надо сказать, что в 1148 году Нивард лично встретился с Матильдой, чтобы поблагодарить её за тактичное разрешение конфликта в аббатстве Серн, где монахи вдрызг рассорились с назначенным к ним епископом Фолиотом аббатом. Поскольку епископ был креатурой Роберта Глостерского, Матильда написала ему небольшую записку в защиту склочных монахов, которых просто переселили из Серна в другой монастырь. Но Фолиот ответил, что сам он - вечный други подчиненный Матильды, и рад подчиняться ей во всем, но в данном случае переселение монахов было сделано по распоряжению лично папы, а Матильде и Ниварду они всё наврали. И Матильда не стала настаивать,что подняло её в глазах папы, тогда как действия Стефана и Генри Блуасского восстановили Рим против себя.

К сожалению детальных и прямых летописей о Матильде за период где-то 1143-1146 годы нет, потому что Уильям Малмсберийский в 1143 году умер, а Генри Хантингдонский в частности не вдавался, но известно, что Рождество 1143 года она встретила в слезах. В самый канун Рождества, 24 декабря 1143 года, погиб Майло Глостерский, и погиб глупо. Да, ещё один охотничий инцидент - один из людей Майло выстрелил в косулю слишком торопливо, тетива дрогнула, рука соскользнула, и стрела ударила прямо в грудь Майло Глостерского.

@темы: Empress Matilda, King Stephen

---

Муки выбора

А посоветуйте мне, пожалуйста, кто брал на али камеру в машину и камеру безопасности в дом! Из дома во двор хочу смотреть, именно пятачок перед дверью, угол поворота может быть небольшим, причем камера не должна бросаться в глаза. А в машине не знаю, лучше вперед и назад, или только вперед. Только они должны быть реально элементарными в установке, без наворотов.

---

Впала в детство - целый вечер ухлопала на просмотр мультиков про трех богатырей да про серого волка Как бы в отпуске намеревалась за недельку дом в рождественскую форму привести. Но вчера даже сидеть было утомительно, а сегодня в буквальном смысле ноги не держат после спортзала. Мультики милые, особенно говорящие звери. И почти всю Хмелевскую уже перечитала. На этот раз, с особым удовольствием - детские приключения и про колодцы предков и проселочные дороги.

@темы: житие мое

---

Забастовки продолжаются

И расширяются. Напомню, что всё началось с того, что Почта, которая здесь одновременно и государственное, и коммерческое предприятие, организовала дочернее предприятие и заключила для этого предприятия договор о трудовых условиях с объединением работников медии, у которого ставки меньше на 3 евро в час. Что уменьшило бы месячную зарплату работников в среднем на 30%. Естественно, профсоюз почтовых работников возбудился и отправился бастовать пару недель назад. Забастовка должна была закончиться 8 декабря.



Переговоры проходят совсем не в теплой и дружественной обстановке. Легко догадаться, кто здесь представляет работодателей, а кто - работников.

С тех пор, мы узнали много удивительного. Государство владеет несколькими предприятиями на 100%, и имеется даже министр, который ими как бы управляет. "Как бы", потому что в данном случае государство пытается усидеть на двух стульях. С одной стороны - обеспечить бесперебойное поступление корреспонденции по адресам, например, и с другой - деятельность предприятия по законам рыночной экономики с целью принесения постоянно увеличивающегося дохода. То есть, у руководства Почты практически развязаны руки, и оно свободно принимать совершенно автономные решения.

В результате, почту мы стали получать интересно. В Финляндии никогда не было доставки почты по выходным и праздникам. В праздничные дни, не выходит даже единственная центральная газета. Почта, ссылаясь на невероятную конкуренцию (???), выкрутила у предыдущего правительства право не осуществлять доставку по вторникам. А поскольку большинство почтовых отделений почта позакрывала ещё раньше, и перевела их в магазины и торговые центры, где вместо работников почты бегают работники магазина, то доставка почты как-то прекратилась и по пятницам. Если пакет приходит в пункт приема в четверг, извещение выписывают только в понедельник. По какой-то причине, о пакетах из Китая (и не только) извещения на телефон не приходят, даже если приходят письменные извещения. Ну и из-за того, что на сортировке почты осели неквалифицированные работники, и большинство - не по доброй воле, то почта стала пропадать. Иногда - с концами, иногда доставляется не по тому адресу, а там уж личное дело получившего - выкинуть или вернуть на почту. В общем, почта в Финляндии совершенно глючная и довольно ненадежная.

Помимо пакетов, корреспонденция - эта вся официальная корреспонденция: счета (некоторые невозможно перевести в сеть, потому что там часто меняются банковские реквизиты), переписка с больницами и всякими администрациями, извещения (в том числе и на получение документов). Когда почта забастовала, где-то осела и эта корреспонденция. Нам обещали многое. Клялись, что пакеты будут доставляться с задержкой всего в пару дней, что на отправление рождественских открыток забастовка не повлияет, что важные документы будут доставляться и также извещения на них. Всё оказалось, естественно, ложью. У нас "почтовое отделение" в супермаркете, и его пустые полки в рождественский сезон говорили сами за себя уже в прошедшие недели забастовки. Я уже не говорю, что очень многие пакеты отправлялись той же почтой, что и письма. В том числе, и из Финляндии, от десятков ремесленников по ручной работе, которым необходимо использовать самый дешевый способ пересылки, чтобы и без того высокая цена на изделие не получилась совсем уж жуткой. Их традиционный сезон продаж - именно рождественский. Сейчас все они разорятся, то есть сядут на пособие. Минус из бюджета. Это если не говорить о разрушенном бизнесе и персональных инферно с финансами.

Многие останутся без доступа к собственным деньгам в банке, если карта выходит из срока обращения в конце года. Моя Мастеркард выходит в конце декабря, например. К счастью, Виза валидна до конца мая, и, на худой конец, можно будет перебросить деньги электронно на счет в другом банке, где карта валидна ещё пару лет. Но это я и моя паранойя в отношении периодически не работающих карт (последние годы это редкость, но всё ещё случается, когда обваливается что-то в банковской сети). А если карта одна или карты выходят из обращения почти одновременно? Только наличные, от обращения с которыми мы поотвыкли. А ведь многие, даже большинство, живут на кредитную сторону своих карт. Да, глупо, но Эйнштейнов на население единицы, а отказывать себе не любит никто. Статистика, например, говорит, что рождественские подарки покупаются, как правило, через кредитную сторону (у нас почти все карты с двумя сторонами, дебетная и кредитная). Ну и ещё оплата по мобильнику со счета, конечно, но это подразумевает, что на счету что-то есть

В общем, проблему Почты как-то пытались решить до вчерашнего вечера, но не решили из-за того, что Почта успела перевести 700 человек на новый договор, и в момент это не исправишь. А пока они объявили, что забастовка закончится только 22.12 ровно в 24:00. То есть, продлится до Рождества. И никто не запретит им начать потом новую, собственно. Что ещё хуже, начались забастовки в поддержку - профсоюзу имеют договоры между собой на этот счет. Например, движение посылок и корреспонденции из сортировочных центров остановилось сразу. Уж не знаю, что творится в сортировочных центрах, потому что почту не сортируют всё это время. Сколько месяцев потом они будут разгребать завалы? И сколько корреспонденции и посылок пропадут в результате?

Сегодня начались забастовки солидарности. Встали автобусы. В Хельсинки на ходу, теоретически, всего 30% транспорта (то есть, из водителей членами профсоюза являются 70%, но некоторые из них отказались участвовать в забастовке именно солидарности, да ещё с глючной почтой). А именно в Хельсинки машин у многих нет. Тут и идеология (горожане традиционно больше ратуют за экологию, чем те, кто в этой самой экологии живет), и отсутствие стоянок, и обилие малооплачиваемых работников, которым не по карману свой автомобиль со всеми расходами на его содержание. Воздушные и морские пассажирские перовозки не то чтобы совсем остановились, но их намеренно затруднили. У Viking Line в понедельник встали Rosella, Amorella и Mariella. У Tallink Silja сегодня встанет Baltic Princess и завтра Silja Serenade. У Eckerö Line встала Finlandia. В аэропорту не лучше - Finnair отменил более 300 вылетов, и не смог осуществить вылеты из Пекина, Бангкока, Токио и Сан-Франциско. Другие самолеты теоретически летают, но ведь встал кетеринг и наземное обслуживание, а также обслуживание пассажиров. Они не совсем парализованы, но очень сильно.

В четверг с 6 утра до 6 утра субботы встанут грузовые порты, и это очень серьезно.

Как обычно, от всей этой карусели страдают отнюдь не те, кто обладает хоть каким-то влиянием или властью. Особенно жалко тех, кто в свой законный отпуск хотел хоть немного отдохнуть, а вместо этого теряет время, большим трудом заработанные деньги и последние нервы. Ноябрь в Финляндии - месяц тяжкий, очень темно. Такое впечатление, что день толком не наступает. Обычно настроение немного поднимает предрождественская суета, но в этом году и открытки послать не вышло. И вообще всё сделали трудным из-за забастовок. С другой стороны, и проклинать эгоистичных забастовщиков язык не поворачивается. Ежу понятно, что финт Почты с переводами на более низкие ставки - это первая ласточка в той стае, которая полетела бы после этого по разным отраслям (старые трудовые соглашения как раз заканчиваются в конце этого года и начале будущего). А 30% минус в зарплате - это дофига много.

Без связи с Почтой, но в связи с обсуждением новых трудовых соглашений, вчера о серии забастовок объявила промышленность. C 9.12 начинают бастовать 35 000 человек в 180 предприятиях и организациях, от технологий в часности и всего экспорта до министерства обороны. Во-первых, оплата. Но это уже традиция, потому что и капиталисты хотят всё больше прибыли, и рабочие хотят всё больших компенсаций по той же причине. Но в данном случае всё уперлось ещё в один момент, в те проклятущие 24 часа бесплатной работы в течение года. Я о них писала. Мы, кстати, пострадали тогда гораздо больше, потому что, во имя повышения конкурентноспособности экспортных предприятий, у нас, муниципальных работников, украли 30% отпускных и заставили работать бесплатно эти 24 часа. Мелочь, конечно, эти 24 часа, но дело принципа. Тогда у нас прокатилась первая волна увольнений по собственному. Ушли хорошие работники, кстати, чисто из протеста к пренебрежению фактом, что хороших работников надо материально поощрять, а не уменьшать их доход. И теперь уходит бастовать именно эта элитная, экспортная промышленность Там - самые мощные и самые агрессивные профсоюзы, потому что они вполне понимают, во сколько капиталисту обходится день простоя шахты, например.



Лидер промышленного профсоюза

И это мы даже приблизительно не знаем, кто начнет бастовать в поддежку забастовки этого профсоюза. Думаю, многие. А весной заканчивается старый договор у медиков Именно бастовать нам, конечно, запрещено (работа из серии "защита человеческих жизней"), так что мысленно покупаю попкорн. Будет очень интересно понаблюдать.

@темы: просто бредь

---

Очень ноябрьская музыка

@темы: "музыка"

---

Вторая ошибка короля Стефана

После освобождения, перед Стефаном снова замаячил вопрос о деньгах. К счастью, у властей всегда существуют формы легального рэкета, когда поданные или платят с готовностью, или плачут и платят. В данном случае, к нему сразу после "победы" в Оксфорде обратились монахи из аббатства в Абингдоне, которые, кажется, опасались угодить в немилость за то, что императрица так спокойно получила в городке коней, и никто не попытался чинить ей препятствий. Добрые монахи предложили королю деньги за подтверждение своих прав на подаренные аббатству ещё при Эдварде Исповеднике земли. Жаль, что не известно, сколько. Зато известно, что королева заложила ростовщику кусок своих владений в Кембридже за всего 10 марок (13 шиллингов и 4 пенса). Учитывая, что кольчужные латы того времени стоили до 100 шиллингов, а выученный боевой конь до 50 шиллингов, земля была совсем бросовой. Хотя ходила мутная сплетня, что деньги эти королева заняла для совершенно особого дела, о котором ниже. Насколько известно, этот долг Матильда Булонская так никогда и не вернула. Король, впрочем, заключил более выгодную сделку с монахами аббатства св. Августина в Кентербери, дав им права на мельницу у Восточного моста в обмен на заем в 100 марок. К слову, эти займы не шли в сундук именно королю и королеве, они реально брались на текущие расходы управления.



Ещё одна картинка бегства императрицы Матильды из Оксфорда

Надо отдать должное Стефану - он не колебался появляться в тех местах, где ранее накосячил. Скорее всего, просто потому, что он не понимал, что накосячил. Так что по северному Линкольнширу его величество уже колесило в начале лета. В Питерборо как раз отмечали 501-ю годовщину мученичества св. Освальда, и для паломников специально была выставлена реликвия - рука святого, которая, как известно, придавала омывшей её воде святость и силу исцелять конечности, изгонять демонов, и вообще превращать больных в здоровых (по легенде, св. Освальд передал этой рукой блюдо с дичью голодающим нищим, и св. Айдан, при этом присутствующий, вознес Господу молитву, чтобы руки, совершившей такое деяние, никогда не коснулось тление). Король Стефан пожертвовал реликвии свой перстень (ценой в 40 марок, к слову). Вообще-то от дарителя ожидалось, что он украшение свое тут же и выкупит за звонкую монету, которая осядет в ларях монастыря, но перстни у Стефана были, а вот денег не было.

Стефан также укрепил тем летом заново Кайстор (не путать с Кайстером!). Известно, что с ним были де Мандевилл, де Клер и де Сенлис. Надо сказать, что всё это время люди Ранульфа Честерского сидели в одной из башен Линкольна, но на них внимания не обращали - в надежде, что как-то сами разойдутся, когда надоест. Что касается Вильгельма де Румара, то он нашед единственный выход в создавшейся ситуации - взял да и отправился в паломничество в Компостеллу, после чего, вернувшись домой, начисто отринул светскую политику и стал виднейшим покровителем духовных организаций региона.

Злые языки утверждали, что после освобождения Стефана и побега Матильды из Оксфорда, обе стороны тщательно избегали встречи в битве, но это не совсем так. Маневры Стефана по городам и весям Линкольншира и Линдси летом 1143 года говорят о том, что встретиться с противником он был непрочь, да и Роберт Глостерский, услышав о том, что Стефан с братцем Генри появились поблизости, немедленно кинулся туда. Король и епископ избрали своей ставкой аббатство Вилтон, и явно не ожидали от вражеского главнокомандующего такой резвости, так что на этот раз из-за стола пришлось бежать им, оставив за спиной всё и вся. Самой неприятной потерей для Стефана было то, что в плен к графу Роберта попал его военный комендант северного Дорсета, сэр Уильям Мартель, которому пришлось выкупать себя за 300 марок и сдачу Шерборн Кастл, который тогда выспренно называли ключом от королевства. Учитывая, что изначально король и епископ собирались, в общем-то, атаковать Матильду в Девайсизе, в лужу оба шмякнулись громко и феерично.

Возможно, этим объясняется дикий скандал, разразившийся при королевском дворе, собравшемся 29 сентября 1143 года в Сент-Олбансе: арест Джеффри де Мандевилля. Ничему не научившийся на последствиях дела епископов, Стефан снова решил занять умы своих подданных чем-то новым, и снова со всей дури накинулся на одного из наиболее влиятельных своих союзников. За свое освобождение, графу Эссексу пришлось сдать королю не только Тауэр, но и Плеши и Валден. Как известно, в результате своей выходки Стефан получил смертельного врага. И следующие два года, до самой смерти, Де Мандевилль превратился из шерифа в бунтовщика и разбойника, озвучившего то, о чем другие думали тайно: Англия сползала в состояние, когда "Господь и его святые спят". Насчет того, в чем де Мандевилль, собственно, перед Стефаном провинился, единого мнения нет. Отчасти, могла выграть свою роль мстительность королевы, не простившей шерифу Лондона задержания невестки, пока сама Матильда металась по Кенту, собирая войска. Поговаривали, что за свое отсутствие Матильда просто заплатила де Мандевиллю, заняв деньги у лондонского ростовщика, но ничтожность суммы как-то заставляет усомниться, что кастеллан Тауэра и почти вице-король в своих владениях, де Мандевилль стал бы мараться о десять марок. За королеву!!! Тем более, что свои служебные обязанности де Мандевилль всегда исполнял безукоризненно, отправляли ли его воевать с очередным вызвавшим зависть Стефана магнатом, или велели наблюдать, чтобы жители Лондона не сливали содержимое своих горшков в городские канавы. Не смотря на то, что лондонцы были готовы накинуться на него после бегства Матильды, де Мандевилль устоял, не стал заигрывать с толпой, и даже наладил действующие отношения с олдерменами города.

Скорее всего, вина Джеффри де Мандевилля была в том, что он стал слишком силен и влиятелен для своего короля. Да и в том, что он не делал никакого различия между императрицей Матильдой и королем Стефаном - он служил властям страны, довольно большая часть которой принадлежала ему самому. И если признавал кого-то над собой, то только главного магистра ордена тамплиеров, к которому сам принадлежал. Тамплиеры его, собственно, и похоронили, когда монахи основанного де Мандевиллем монастыря трусливо отказали в погребении своему патрону.



Надгробье над могилой де Мандевилля в церкви тамплиеров в Лондоне

Граф Эссекс ни в коем случае не был героем в белом плаще, не подумайте. Он был таким же жадным до власти и денег магнатом, как и все прочие люди его уровня. Он точно так же плевать хотел на страдания христиан Кембриджа, который осадил и разграбил, как на страдания каких-нибудь сарацин. Но он не был хуже тех, кто окружал королевский трон, и уж вовсе не умно было делать его своим врагом.

Де Мандевилль был и в качестве бунтовщика так же методичен и эффективен, как и в роли королевского служащего. Как ему удалось войти в Кембридж - история умалчивает. "Когда горожане не ожидали", - свидетельствует летопись. Кембридж был городом короля Стефана, то есть, вражеским городом для графа Эссекса. И тот поступил с ним, как с вражестким городом - разграбил. Причем, зная, что у горожан образовалась в те годы привычка укрывать свою движимость в церквях, он велел повыбивать двери в храмы, чтобы до этой движимости добраться. После этого они отправились в Или, где настроения не были теплыми к королю, потому что епископом Или был племянник уничтоженного Стефаном Роджера Солсберийского. Не так давно эссекс воевал в тех краях за короля, теперь он объединил усилия с рыцарями епископа, и взял укрепления небольшого замка Элдрет, который сделал центром своего влияния. Передвигался он по водным путям, и в начале ноября 1143 года прибыл в аббатство Рамсей. У аббатства были свои сложности с епископом и королем, каждый из который назначил им своего аббата (Найджел - аббата Вальтера, и Стефан - аббата Даниэла, который сам был из монахов аббатства), так что они, помятуя недавние ещё подвиги графа Эссекса на стороне короля, вообразили, что де Мандевилль явился восстановить аббата в должности. Каково же было их изумление, когда он просто выставил их прочь из родного аббатства, и устроил в нем свою штаб-квартиру. А поскольку аббатство было отнюдь не бедным, де Мандевилль разом стал куда как более состоятельным чем сам король.

Стефан, узнав о случившемся, был вне себя от ярости, и, как водится, обвинил в случившемся одного из своих самых старинных врагов - епископа Или Найджела. Интересно, какого поведения он ожидал от ограбленного графа? Но таки да, таланты епископа в истории с аббаисивом свою роль, несомненно, сыграли. Принадлежавший к чрезвычайно одаренному многими талантами семейству, епископ Найджел вполне мог быть стратегом операции по захвату аббатства. И теперь королю пришлось всё глубже залезать в долги и терять время, чтобы блокировать свое королевство от Джеффри де Мандевилля. Что и говорить, король Стефан был мастером в деле создавания себе проблем там, где их могло и не быть.

Что касается епископа Найджела, то он, в силу своей должности, входил в систему королевской администрации, хотя и демонстрировал неоднократно, что самого короля от разве что терпит до поры до времени. Разумеется, это сделало его мишенью для мести Стефана, но - Найджел был епископом, то есть, любые действия против него исключали спонтанность королевского гнева. Официального королевского гнева. Но, право, Стефан не был простаком. Когда в сентябре 1143 года Найджел не появился на церковном совете, люди короля установили за ним пристальное наблюдение. И когда тот направился к императрице Мод в Девайсиз, они просто угнали всех его лошадей со всем драгоценным багажом во время ночевки в Верхаме!!! А учитывая, что семейство Роджера Солсберийского отличалось не только талантами, но и любовью к роскоши, там было что угонять, и, наверняка, потеря драгоценных для него предметов было для епископа Найджела самым чувствителным ударом, котоый мог нанести Стафан, не рискуя навлечь на себя гнев церкви, так как грабители и воры остались, разумеется, неизвестными.

В общем, пребывающий в расстроенных чувствах епископ отправился подальше от английской анархии - в цивилизованный Рим, где тоже кипели страсти и бурлили интриги, но редко что решалось грубой силой. По стечению обстоятельств, в то же время в Рим направлялись и низложенный им новый аббат Рамсейского аббатства Даниэл, и старый аббат Вальтер, которого Стефан буквально вынудил передать посох Даниэлу. Рим решил спор в пользу аббата Вальтера, и король отнюдь не был доволен решением папы. Но пилюлю подсластила внезапная гибель Джеффри де Мандевилля, умершего от показавшегося ему легким ранения при осаде королевского гарнизона в Бервилле. Тем не менее, тот изрядно потрепал его величеству нервы и ресурсы за год своих автономных рейдов, так что, пожалуй, его можно обозначить как победителя в этой распре.

Разумеется, ни от кого из историков не укрылось сходство поведение короля в 1139 и в 1143 годах, когда он внезапно обрушивался на людей, с которыми у него просто не должно было быть конфликтов - то на епископа Роджера, посадившего его на трон, то на графа Эссекса, своего эффективнейшего администратора. Эдмунд Кинг предполагает, что Стефан ожидал в 1143 году высадки Жоффруа Анжуйского в Англии, как он ожидал в 1139 году высадки Матильды. Если это действительно так, то мне остается только повздыхать над недалекостью короля, который за четыре года не понял, что выпад против епископа чуть не оказался для него роковым - он потерял поддержку папы, корону и свободу. Неужели это ничему его не научило? Да, граф Эссекс был всего лишь одним из людей короля, но ведь Стефан должен был заметить, что Матильда не получила поддержки колеблющихся, просто отказавшись утвердить за сыном Стефана права на наследование имущества и титула отца. Потому что они усмотрели в этом прецедент, не обещающий им ничего хорошего. Каких выводов Стефан ожидал от своих подданных, обрушившись на одного из них, верно ему служившего?

@темы: Empress Matilda, King Stephen

---

Паника? Какая паника?

В дайрибесте висит пост о том, как справиться с паническими ситуациями. "Снова с нами капитан Очевидность", - клацнула зубами я. Вчера банальности про "манипулирования", сегодня банальности про панику. Нет, я не смеюсь с толпой, если мне не смешно. Нет, я не начинаю нервничать в комнате, полной людей на взводе, а спрашиваю: "а чего вы такие вздрюченные?". И из-под ног толпы я постараюсь увильнуть, а не пытаться проломиться первой через заветную дверь, которая, кстати, не обязательно ведет в лучшее место.


Потом я дочитала до "делай раз, делай два" в качестве универсальной формулы против паники, и до меня дошло, что именно это я делаю совершенно автоматически, и то, что очевидно для меня, не обязательно очевидно для других. Так что я вовсе не особь, обладающий нечеловеческой психикой, а просто везунчик с особенностью психики. Честно говоря, не помню уже, врожденной или приобретенной. Наверное, врожденной, все-таки, потому что не помню себя испуганной и паникующей никогда.

Но вот у этой приятной особенности есть обратная сторона. Я не понимаю пустых страданий. Когда кто-то из знакомых/полузнакомых/вообще не знакомых (и виртуальных тоже) вваливается в общее со мною пространство с воплем "ааааа!" или "ыыыыы!", первое, что я сделаю - это быстренько ему скажу, что надо делать раз, а что два в его ситуации. Не примкну к хору с воплем поддержки, а укажу в направлении, где, на мой взгляд, находится выход. Ну не люблю наблюдать панические ситуации, просто сочувственно поцокивая языком. А люди, оказываются, оскорбляются. Это, оказывается, бесцеремонность. Они и их страдальные ситуации, оказывается, уникальные, и что в них кто-то посторонний может понимать. Но если ты и твои страдания уникальны, и ты считаешь, что у других нет права на них реагировать, зачем ты выносишь их на люди?

Не понимаю.

@темы: житие мое

---

Очередная шайтан-машина

Вчера муж прихватил случайно в магазине нескафешные капсулы вместо нескафешных пакетиков со всякими там изысками, которые, кстати, вовсе не противные на вкус. В связи с чем нам пришла в голову мысль, что у нас почему-то ещё нет капсульной кофеварки. Теперь есть. Покупать ездил супруг, я бы купила версию со взбиванием, ну да ладно.

Но интересно не это

Интересно то, что никакой инструкции к использованию у этой машины нет. Методом втыка удалось дотумкать, что, скажем, отметку наполнения можно установить так, что половину кружки наполняют эспрессо в одной капсуле, а половину - сливками в следующей капсуле. На один шаг ближе к современной цивилизации!

@темы: "веселая бредь"

---

В кои-то годы

очень радует топ жж. Все радостно постят фотожабы с толстым котом Виктором

@темы: "зверята"

---

Императрица Матильда - бегство из Оксфорда

Судя по всему, Роберт Глостерский сам вел переговоры об обмене пленными, потому что и обычай был таков, и выход этот был единственным из всей ситуации. Да, взять в плен короля или другую персону с крупным статусом - это ужасно одухотворяет. На минуту. А потом начинаются мучительные размышления о том, как бы эту персону спихнуть поскорее с рук, чтобы что-то не пошло неправильно. Единственным пленником партии императрицы, более или менее равным по статусу графу Роберту, был сам король Стефан. Роберт, правда, утверждал, что король - более увесистый титул чем граф, и, поэтому, вместе с ним на короля должны обменять всех, попавших в плен под Винчестером. Но тут взвыли соратники королевы - свою добычу они не хотели отдавать за короля "довеском", не для того старались. С другой стороны, Роберт выстоял против требования вернуть все занятые после битвы под Линкольном города и крепости.



Матильда убегает из осажденного замка

В результате, был согласован многоступенчатый обмен. Король был выпущен на волю в Бристоле 1 ноября, пока королева и два магната королевской партии были заложниками императрицы. Потом, 3 ноября, был освобожден Роберт Глостерский, оставив своего сына заложником королеве. Остальные пленные были освобождены, договорившись о выкупе. Вызванный братом в Лондон "на ковер" Генри Винчестерский, всё еще чувствующий себя не в своей тарелке после насмешек по поводу смены сторон, 7 декабря провозгласил, что никто не должен считать себя связанным клятвами императрице Мод. Возможно, свою роль также сыграло письмо папы, в котором тот своего легата отчитывал за измену королю, и приказывал сделать всё для освобождения Стефана. Но г-н епископ решил усилить силу своих обоснуев, обвинив императрицу (которую он теперь именовал строго графиней Анжуйской) в угрозе церкви, ведь та посмела штурмовать его, епископа и легата, замок! И получил в ответ обвинение в поджоге города Винчестера и напоминание о переговорах с императрицей за спиной короля, что существенно поумерило его раж наложить интердикт на всю партию противника в самом кульминационном пункте своей прочувствованной речи. Формально примирение братьев состоялось, но из королевского совета Генри Винчестерский тогда вылетел. А Стефан был вновь коронован Теобальдом Кентерберийским со всей торжественностью.

В общем, всё вернулось более или менее на исходные позиции. Роберт Глостерский снова занял свое место во главе партии императрицы, а король Стефан - на троне. Английские бароны, примкнувшие к императрице, вернулись к Стефану, хоть и не все. Англо-нормандские бароны, с собственностью в Нормандии, сидели очень тихо на местах и старались не отсвечивать вообще. Экономически, страна всего за один год межусобных распрей и отсутствия администрации впала в состояние тихого хаоса, но тогда обе стороны, скорее всего, ещё не успели в это вникнуть. Что явно изменилось, так это понимание ситуации. На партию Стефана тот факт, что Матильда практически захватила трон при помощи одной только битвы, произвел неизгладимое травматическое впечатление. А партия Матильды, столкнувшись с наемниками при Винчестере, пришла к выводу, что неплохо было бы разжиться подкреплением.

Посланники Матильды отправились к Жоффруа Анжуйскому в Великий пост 1142 года, но вернулись несколько озадаченными. Граф принял их очень сердечно, и с пониманием отнесся к их делу, но переговоры вести не стал, сославшись на то, что их он не знает, собственно, и о делах предпочитает беседовать только с дорогим родичем Робертом Глостерским. Поскольку Стефан к Пасхе расхворался, Роберт Глостерский предположил, что военная кампания вряд ли будет начата скоро, и он вполне успеет метнуться туда и обратно. Впрочем, он не забыл обеспечить сестре преданность её сторонников, прихватив с собой заложников, сыновей верных Матильде баронов. В частности, сына (но не наследника) Майло Глостерского, Матиэля. На месте быстро выяснилось, для чего хитромудрый Жоффруа хотел беседовать беседы именно с Робертом: ему была нужна помощь в быстрой зачистке очагов сопротивления в районе Фалез-Кан-Авранш. За короткий период были взяты 10 замков, и Роберт получил с собой, что хотел - несколько сотен рыцарей, и племянника, почти десятилетнего Генри.

Жоффруа будут впоследствии осуждать практически все историки за то, что он не пришпорил коня и не кинулся на помощь супруге. Но для его современников было кристально ясно, что в ситуации, когда Нормандия активно переформировывалась под знамена графа, о его отъезде за границу не может быть и речи. Он просто не мог всё бросить именно в тот решающий момент, его личное присутствие гарантировало, что проделанная военная и дипломатическая работа не пойдет коту под хвост. Не говоря о том, что между супругами изначально было разделение задач: Матильда, при помощи Роберта, работает над покорением Англии, а Жоффруа - над покорением Нормандии. И, к слову, ещё не известно, у кого из них задача была сложнее. В любом случае, политика не знает гендерного снисхождения, ни теперь, ни в двенадцатом веке.

Роберт с племянником и рыцарями добрались до Бристоля только в конце октября или начале ноября 1142 года. Генри он там и оставил - в аббатстве св. Августина, под присмотром своего сына Роджера, будущего епископа Вустерского, тьютора Мэттью, и канонников, которых в будущем король Генри II будет вспоминать с большой теплотой и благодарностью. Именно в том аббатстве и началась подготовка сына Матильды к его будущей работе - к царствованию. Для начала, ему нужно было узнать всё о стране и людях, королем которых он собирался стать, досконально изучить особенности друзей и врагов, связи между первыми и вторыми. Поскольку король из паренька получился исключительно умелый, можно сказать, что канонники аббатства и правда заслужили его благодарность. Собственно, учебой деятельность сына Матильды в тот первый визит и ограничится. Насколько известно, он несколько раз призжал в Дивайсиз повидаться с матерью, но жил в Бристоле.

Но Роберт задержался в Нормандии слишком долго, и Стефан успел нанести удар, атаковав Оксфорд, в котором Матильда предпочитала находиться - рядом была любимая охотничья вилла её отца, с богатым зоопарком. Рядом был Валлинфорд Брайана Фиц-Каунта. Когда Стефан начал кампанию в том году, он, первым делом, занял Вархам, из которого отплыл в Нормандию Роберт Глостерский (уж не ожидал ли он, что граф туда же и вернется?!), и Чиренчестер. Правда, Вархам был практически пуст, а в Чиренчестере вообще не было гарнизона, но всё же. Крепости ближе к Оксфорду уже не были беззубыми. Бамптон был взят штурмом, а Радкот подкупом. Сам Оксфорд хорошо защищали недавно укрепленные стены, но проблема была в том, что река имела не одну переправу, а несколько путей преодоления. Так что воины Стефана не форсировали, а просто переплыли эту реку, преспокойно попали в город, и осадили замок, где и находилась Матильда. К моменту прибытия Роберта, замок был в осаде уже больше месяца, и ситуация не изменилась до почти Рождества. К счастью, осаждали замок плотно, но без попыток уничтожить гарнизон - Стефан был твердо настроен взять императрицу в плен.

Ситуацию, как известно, решила сама Матильда, устроив феерический побег из осажденного замка. Настолько феерический, что у дотошных историков возник законный вопрос: как??? Как можно незаметно выйти из плотно осажденного замка через потайную дверь или спустить человека из окна на веревках? Только одним способом - устроив этот побег. Мы никогда не узнаем, кто был вестником, и как координировались действия тех, кто убрал стражу, и тех, кто сопровождал Матильду. Можно, конечно, предположить и то, что побег был совершен в сильный снежный буран со стороны реки, которая была покрыта льдом и снегом. И может, конечно, быть так, что с той стороны не было удобного укрытия для стражи за осажденным замком, да и вообще снежные бури сильно ограничивают видимость. Известно только, что Матильда и несколько рыцарей, её сопровождавших, были в маскирующей их белой одежде, сливаясь со снегом. Так они и дотопали пешком до Абингдона, где достали лошадей, и помчались в Валинфорд, и оттуда - в неприступный Дивайсиз, который и стал её ставкой до самого конца пребывания в Англии.

Некоторый свет на таинственный побег, по мнению Эдмунда Кинга, может пролить действительно несколько странный в тех условиях жест. В первой же своей речи, обращенной к верным, Матильда, воссоединившаяся с Робертом Глостерским, Хэмфри де Бохуном, Майло Глостерским и Брайаном Фиц-Каунтом, официально берет под свою защиту монахинь из Годстоу Эбби, оксфордширского аббатства, основанного её отцом, и подтверждает, со своей стороны, те дары, которые ранее сделал аббатству король Стефан. Земли аббатства подтверждались в "тех размерах, в которых они были, когда я сидела в осаде". Кинг считает, что упоминание аббатства сразу после бегства из осады, да ещё вместе с упоминанием осады, не случайно. Возможно. Во всяком случае, Генри II тоже не оставлял это аббатство своей милостью, и именно там он похоронил свою возлюбленную Розамунду Клиффорд, которая, возможно, была привезена в аббатство, когда её отравили, и успела принять перед смертью сан монахини.

@темы: Empress Matilda, King Stephen, истории о медицине

---

Почта, как всегда, щедра на сюрпризы

Почта подгадила. Решили бастовать - сначала две недели, а потом, подумав, увеличили ещё на 2 недели. Учитывая, что переписка с конфидециальной информацией ведется исключительно по почте (с больницами и бюрократическими организациями), пострадают снова те, кому и так хреново живется - больные, безработные, малоимущие.




Больным больницы пообещали звонить, хоть и не сообщили, откуда ресурс-то? Если их парализует уже день запрета на сверхурочную работу, вплоть до отмена операций? Безработных и малоимущих призвали оформлять все прошения электронно. Учитывая, что для значительно части граждан в этой группе "оформить электронно" звучит как "слетай на Луну", будет хреновато с пособиями.

Самое ироничное состоит в том, что посылки будут идти практически без задержки, кроме мелких, которые обычно доставляются с дневной почтой. Потому что они сортируются автоматами и ещё почему-то. А может и не будут. В общем, подгадали как раз к распродажам в честь Дня Холостяка. Естественно, с отправкой рождественских открыток за границу в этом году тоже будет швах, задержки с доставкой могут растянуться на месяцы. По стране неопределенно пообещали постараться успеть, если отправитель вложит в специальный красный конверт. Спасибочки.

Почта у нас глючная. За год у меня пропали именно здесь несколько посылок, и две были кому-то вручены вообще в другом городе. Не знаю, чья это была проблема, возможно, продавца, зафурычившего один код нескольким покупателям. Ну, стоимость одной мне уже возместили, с другой продавец резко перестал понимать английский, но там ещё у него болтается месяц покупательской защиты, хотя по коду читается, что посылка доставлена. Концов не найти именно с финской стороны, потому что звонки по поводу пропавших в их недрах посылок - платные, и стоимость времени выяснения может превысить стоимость собственно посылки.

Почта возбудилась потому, что их работников на сортировке работодатель хочет перевести под эгиду другого профсоюза, где их работа будет именоваться по-другому, и оплачиваться по гораздо более низкой тарифной ставке. Работодатель это объясняет высокой конкуренцией и необходимостью сокращения расходов. А тем временем Почта как организация за прошедший финансовый год получила невиданную в своей истории прибыль. Именно благодаря доставке пакетов.

И вот тут момент, который у меня вообще не укладывается в голове. Почта считает всё, связанное с письмами (сортировка, доставка), нерентабельным, и, в идеале, сдала бы эту деятельность на откуп частникам, но тут не хватает политического решения, потому что Почта здесь была сделана бизнес-организацией, но законодательство обязывает её обеспечивать доставку корреспонденции гражданам. Поэтому я не исключаю мысли, что вся история с переведением на другие ставки - это провокация. Потому что последствия забастовки будут социально очень серьезными. Соответственно, крупные заказчики услуг Почты срочно придумают что-то альтернативное, и протолкнут решение, украсив его историями пострадавших от забастовки. Соответственно, Почта избавится от того, от чего хочет избавиться. И бастующие сегодня через несколько месяцев вообще останутся без работы. Какой смысл рубить сук, на котором сидишь? Именно в этой конкретной ситуации.

С точки-то зрения потребителя, было очень хорошо, если бы почту стала доставлять не Почта. Нынче ведь официально они не доставляют по вторникам, субботам и воскресеньям. На самом деле, не доставляют и в пятницу, перебрасывая эту почту на понедельник. Кому нафиг нужна Почта, доставляющая почту трижды в неделю?

Ещё более интересной ситуация выглядит в плане того, кто работает на доставке и сортировке. Сплошь африкастан и арабистан в больших городах. На сортировке - тоже огромная часть не владеющих языком оттуда же. Потому что все-таки и сортировка писем автоматизирована, хотя забастовкой создается картина, что сортируют вручную. Так вот, эти ребята не состоят ни в каких профсоюзах. Оплата там весьма гнусная, так что сильно подозреваю, что и заблудившиеся туда коренные жители тоже не в профсоюзе, в значителной части. А забастовка касается именно тех, кто состоит в профсоюзе, откуда их хотят волевым решением перевести в другой. Другим никто не имеет права запретить идти на работу, тем более, что им-то никто пособие за нерабочие дни не заплатит, потому что их не принуждает не работать членство в профсоюзе. И если появятся забастовочные пикеты, будет просто вызвана полиция. Потому что демократия работает в обе стороны: гарантирует право на протест, но и защищает права не участвующих в протесте. Плюс, сильно подозреваю, что у Почты заключены договоры с эстонскими фирмами, которые и поставляют официально рабочую силу по ставкам, ниже дозволяемых законом, действующим в Финляндии. Они вообще вне сложившейся ситуации.

Правда, другие профсоюзы грозят примкнуть к забастовке в знак солидарности, но ведь им придется обосновывать решение. И если окажется, что дело обстоит так, как я описала, их забастовку солидарности просто объявят незаконной, и впаяют крупный штраф. Я помню, что когда-то какой-то союз, связанный с морскими перевозками, бастовал в поддержку эстонских коллег, работающих по более низкой ставке, против чего сами эстонские коллеги сильно в прессе возмущались - для Эстонии их зарплата была более чем достойной. После этого, насколько я в курсе, эстонские фирмы по сдече в наем персонала оставили в покое.

В среду снова будут вести переговоры. Скорее всего, договорятся. А если нет, то в профсоюзе почтовых работников сидят идиоты.

@темы: "Этот мир придуман не мной"

---

Очень интересная страница тестов

www.idrlabs.com/tests.php

Что характерно, результаты достаточно близки к истине. Теперь я знаю, что по Юнгу я ENTJ

Logical, farsighted, and resolute, you have a tendency to seize upon every problem presented to you and map out an efficient, logical, and objective solution to that problem. You also find it natural that you should lead the effort to solve that problem. In fact, you just tend to find it natural that you should be the leader, period. You are not one to sit back and cry about a setback and you tend to let few things stand between you and the successful attainment of your goals. Once you have thought through a plan and settled on its superiority, you tend to work towards its completion in a structured, systematic, and, if need be, aggressive manner. While others might perceive you as an unfeeling juggernaut from time to time, the irony is that you actually do respect the people who know how to stand up to you and fight you on the logical rationales that you present as the justifications for your plans.

@темы: "нетягостная бредь"

---

Императрица Матильда - фиаско в Винчестере

Винчестер завоевывать Матильде не пришлось. Королевский замок в западной части города был так и так её. А Генри Винчестерский предпочел из своего, епископского, замка бежать. На самом деле, ситуация, в которой почтенный святой отец оказался, не грозила ему на момент вступления Матильды в Винчестер абсолютно. У них было и оставалось разногласие о том, должен ли старший сын пленного Стефана унаследовать графский титул и владения отца. Ничего нового. Но епископ успел нагадить на головы бывших союзников своими письмами с угрозами, и, когда Матильда потребовала, чтобы он выехал за стены города её встретить, Генри Винчестерский просто испугался. Тем не менее, прятаться за юбкой Матильды Булонской он побежал не настолько поспешно, чтобы не оставить гарнизон в своем замке, и не потребовать от гарнизона в замок никого не впускать.



Эта жуть обозначена как Plaster portrait statue of Henry of Blois (c. 1098 – 1171), known as Henry of Winchester

Какое войско было в Винчестере у императрицы - никто не знает. Автор Gesta Regis Stephani её силы, возможно, преувеличивает, а Уильям Малмсберийский преуменьшает. Первый пишет, что с ней в Винчестере были Роберт Глостерский, Дэвид Шотландский, Реджинальд Корнуольский, Балдуин де Редверс (граф Девон), Вильгельм де Мохун (граф Сомерсет), Майло Глостерский (граф Херефорд), Роджер де Бьюмонт (граф Уорвик), неизменный Брайан Фиц-Каунт, старший сын шерифа Вилтшира Уильям Солсберийский, зять Майло Глостерского Хэмфри де Бохун, и Джон Маршалл. Уильям же Малмсберийский упоминает только Роберта Глостерского, короля Дэвида, Майло Глостерского, и "некоторых других баронов".

Смысл этого жонглирования состоит в том, что автору Gesta Stephani нужно было раздуть ряды сторонников императрицы Матильды для того, чтобы придать действиям королевы Матильды больше блеска. Вильгельм же Малмсберийский преуменьшал численность войска императрицы Матильды, чтобы выставить героиней её. На самом деле, жгли и пепелили обе - в буквальном смысле. Не то чтобы по причине свойственного им садизма, а просто по военной доктрине того времени, по которой воевали все. Войска императрицы начали осаду замка епископа 1 августа, и пожары начал, собственно, именно гарнизон замка (без всякого сомнения, по инструкциям, данным епископом), который стал плеваться на осаждающих огнем. Как и следовало ожидать, пожары в городе начались немедленно, что входило в планы беглого епископа. Джон Вустерский прямо пишет, что епископ, вне себя от ярости (за то, что город не закрыл перед императрицей Мод ворота?), распорядился сжечь город дотла. Поступок, прямо скажем, низкий и недостойный епископа и легата, но вполне в духе внука Вильгельма Завоевателя и сына Аделы Блуасской.

Войска императрицы лишились, таким образом, провизии и убежища, и потерявшие всё в пожарах горожане добавляли хаотичности в ситуации. Точнехонько по вышеупомянутой стратегии. А потом к стенам города подошли войска королевы Матильды, и заперли осаждающих замок епископа между двумя огнями. При королеве были Вильгельм Ипрский, собственной персоной Генри Винчестерский, Вильгельм де Варенн (граф Суррей), Симон де Сенлис (граф Нортхемптон), Гилберт фиц-Ричард де Клер (граф Хертфорда), Джеффри де Мандевилль (граф Эссекса). Ранульф Честерский в этой кампании участия не принимал, причем по достаточно уникальной причине: обе стороны до такой степени ему не верили, что не хотели принимать в свои ряды.

Конечно, выглядит странно, что императрица дала окружить себя внутри Винчестера. Но, на самом деле, она приказала оборудовать сторожевой пост в аббатстве Вервелл, и надзирать за работами был послан Джон Маршалл. И вот он-то не добдил - отряд Вильгельма Ипрского внезапно напал на аббатство и тех, кто его укреплял. Они укрылись в церкви, но ведь против них действовали наемники, абсолютно безразличные к куртуазностям, так что благородный сэр Вильгельм Ипрский церковь поджег собственноручно. Всего-то понадобилосьбросить внутрь несколько факелов. Так что людей императрицы наемники королевы из церкви выкурили. Всех, кроме самого Маршалла, который остался под рухнувшей крышей. Как ни странно, Маршалл выжил, потеряв только глаз, в который угодила капля с плавящейся свинцовой крыши. Выжил, и бежал ночью, потому что людям Ипрского и в голову не пришло искать живых в дымящихся развалинах. Он, к слову был отцом легендарного Вильгельма Маршалла, на матери которого женился уже после инцидента в аббатстве. Так что исключительная карьера сына была логическим продолжением исключительной удачливости отца.

Для императрицы, известие о судьбе её форпоста означало, что подмогу ждать смысла не было (да и от кого, в любом случае?). Им оставалось умереть, сдасться, или попытаться пробиться. Естественно, реальной была только одна из этих альтернатив - пробиться. К сожалению, командующие императрицы позволили армии слишком засидеться в окружении и потерять немало людей. Впрочем, они сделали, что могли. Императрица была в авангарде, под защитой лучших мечей своей армии - там она была в наибольшей безопасности. Никто не сомневался, что армия королевы обрушится на их колонну немедленно и со всех сторон, как только они выйдут за стены Винчестера, что и случилось. Но группе, в которой была императрица, действительно удалось оторваться от преследователей, проскакать 20 миль, и найти убежище в замке Маршалла, Ладгерсхолле.

Слегка отдышавшись, Матильда, Реджинальд и Брайан продолжили скачку в Девайзис Кастл - 18 миль, и оттуда в Глостер, ещё 40 миль. В Глостер Матильда прибыла практически полутрупом, привязанная к лошади, на которой уже не могла бы удержаться сама. Майло Глостерский пробился в Глостер же чуть ли не полуголым, потому что по дороге постепенно сбрасывал с себя детали обмундирования по мере истощения сил. Дэвида Шотландского люди королевы ловили не менее трех раз, но каждый раз он то обманывал, то подкупал тюремщиков, и пробился-таки в свои владения, на север.

Постепенно те, кто смог выжить, собрались в Глостере. К ужасу императрицы, Роберт Глостерский так и не появился. Он, со своими людьми, оттягивал на себя силы Вильгельма Ипрского, чтобы другие успели спастись, и решил дать свой последний бой у Стокбриджа. Но Ипрский был достаточно умен, чтобы не убить такую драгоценную добычу. В результате, граф Роберт попал в плен персонально к графу де Варенну, и был заключен в Рочестерский замок, как можно дальше от мест своего влияния.

О том, насколько уверен был Роберт в своих силах, и насколько хорошо он был в курсе того, как делается политика, известно достаточно (это было хорошо задокументировано). Сначала королева Матильда осыпала его обещаниями. В частности, обещанием "восстановить его королевское достоинство", что бы это ни значило. Роберт только хмыкнул. Он, вероятно, знал, что это значит, но также знал, что у королевы Матильды нет ни власти, ни авторитета выполнить свое обещание. Затем королева стала угрожать сгноить его в одной из тюрем Булони, но и на это Роберт Глостерский не повелся - процедура транспортировки была опаснее для королевы, чем для него, не говоря о том, что на материке у него было больше друзей, чем у нее. Роберт также намекнул, что если его сдвинут хоть на милю из Рочестера, его жена сдвинет короля Стефана в Ирландию, откуда тот вряд ли вернется, бедняжка. В общем, в плену Роберт Глостерский явно не страдал от депрессии и страха. Впрочем, освобождение человека его ранга было только вопросом времени и условий, его и держали-то отнюдь не в каземате. Возможно, граф использовал образовавшееся свободное время для отдыха и размышлений о том, куда и как вести дело сестры дальше. Есть основания думать, что это именно тогда он решил активно ввести в игру сына Матильды, Генри.

Что касается императрицы Матильды, то её чувства и мысли она не поверяла никому, и всё, что мы имеем - это предположения и домыслы. Хэнли предполагает, что Матильда чувствовала себя летящей в пропасть, и обвиняющей в случившемся только себя. Более или менее сурово и в том же духе судят её Эдмунд Кинг и Марджори Чибнелл. Да, факты говорят сами за себя - полная победа и корона Англии (кто бы ею ни намеревался короноваться, сама Мод, её муж или сын), полная поддержка церкви были буквально в её руках, а теперь она, полумертвая от усталости и шока, сидела в Глостере в окружении потрепанных отрядов верных и без брата, который был авторитетом за всей кампанией.

Против фактов не поспоришь, но меня смущает то, что выставяется причиной бед императрицы - её принадлежность к женскому полу. Та часть образования, который получал любой мальчишка из благородной семьи - понятия о стратегии и тактике, закрепленные бесчисленными стычками, тренировками, историями былых сражений, - осталась ею не полученной. Соответственно, она не могла естественно занять роль военного лидера во главе своей армии, и совершала ошибку за ошибкой, то угодив в осаду, осаждая замок, то слишком засидевшись перед прорывом из осады, то слишком засидевшись в Глостере. Мне просто хочется спросить: а что делали те опытные воины, которых с детства муштровали в искусстве ведения войны? Если на роли военного лидера в кампании императрицы Матильды был её брат, то ведь и стратегические решения были именно его решениями. И вряд ли он принимал их один, без совещаний с другими опытными полководцами. Как минимум, Майло Глостерский был полководцем не просто опытным, но и чрезвычайно одаренным. Как они все смогли прохлопать вышеперечисленные моменты? Как они могли не разослать партии скаутов, которые отслеживали бы передвижения армии королевы?

Невольно приходит в голову, что причиной случившегося фиаско была привычка данных опытных воинов получать приказ сверху, от лидера кампании, а в данном случае лидером были сами они, не справившиеся с новой ролью? Или причина была в том, что императрица пыталась тащить роль и военного лидера, и, по стратегической безграмотности, явно на эту роль не тянула, но упрямо отказывалась делегировать её тем, кто в вопросе понимал больше? Тогда мы имеем дело с плохими личными качествами лидера, которые, как известно, гендерной принадлежности не имеют. В конце концов, до императрицы Матильды история уже знала немало женщин-воинов, и, как минимум, несколько западных женщин-полководцев и политиков. Ту же Матильду Тосканскую, которая была ещё и успешным государственным деятелем. Да и леди рангом поменьше руководили армиями, сами сражаясь - Хависа д’Эврё (которая и в политике взяла на себя работу своего впавшего в маразмы супруга), Изабель де Конш, крестоносец Флорина Бургундская, крестоносец Ида Австрийская, Уррака Леонская (да и её сводная сестра Тереза Португальская, какими бы сомнительными личными качествами эти дамы ни обладали). Собственно, современница Матильды, валлийская принцесса Гвенллиан, всего несколько лет назад подняла армию против норманнов, спешащих на выручку Мориса де Лондреса (Мориса-лондонца), оказавшегося в окружении в замке Кидвелли. Решение, стратегия и тактика была полностью её, хотя и оказались недостаточными против норманнов. Собственно, судьба принцессы сама по себе говорит о том, что гендерные тонкости в войнах не учитывались и дивом не являлись - когда Гвенллиан попала в плен, она была бесцеремонно обезглавлена лично Марисом де Лондресом.

Да, не все рождаются воинами. Но, в принципе, в своей жизни до 1141 года императрица была вовлечена в военные действия. Более того, со своим первым мужем она видела и изнанку политики, а в первые годы после смерти отца, действовала в Нормандии параллельно со вторым мужем, и никто не жаловался. Да чего там, Роберт Глостерский никогда бы не ввязался в авантюру с глупой, упрямой и истеричной бабой в компаньонах, сестра там она или не сестра. И Генри Винчестерский бы не провозгласил "госпожой Англии" дуру. И Майло Глостерский не стал бы менять шило на мыло. То есть, выходит, что какими-то особыми минусами характера и интеллекта императрица Матильда все-таки не отличалась. И что ее принадлежность к женскому полу не была в её времена препятствием к преследованию цели военным путем. Что же остается? Да то же, что и всегда: иногда побеждаем мы, иногда побеждают нас. У Роберта Глостерского тоже были не только победы в анамнезе.

@темы: Empress Matilda, King Stephen