Дама первым делом заглянула в переноску парня, и потом исчезла с радаров. Парень обошел новые владения по периметру, и потом исчез с радаров. Судя по состоянию подстилки в переноске, парень вообще не шевелился всю дорогу. И оба не издали не звука, вот к такому я не привыкла. Тихарятся где-то, бедолаги. Парень в ванной, вообще-то, между унитазом и трубопроводом. Даму и искать не стали, хотя она может быть только в двух местах. Но пусть очухаются слегка, не хочется теребить вусмерть перепуганных.
Еду я, все-таки, заказала в ресторане. Кажется, будем неделю есть, таким количеством целую китайскую деревню накормить можно! Рис на столе - это где-то всего четверть от того, что в ресторане упаковали. Как ни странно, в прошлом году, делая блюда самостоятельно, я была счастливее с праздничным столом.
Родиться принцессой в средневековой Европе отнюдь не означало, что новорожденной улыбнулась судьба. Скорее, наоборот. В возрасте, когда 4-летняя кроха-селянка отправлялась на природу самостоятельно пасти гусей, принцесса уже должна была очаровывать иностранные посольства своим знанием языков, манер и умением вести беседу – это были индикаторы умственного развития будущей королевы. Послы также живо интересовались физическим развитием ребенка. Танцы и подвижные игры были включены в расписание рабочего/учебного дня малышки.
Алиенора Кастильская
читать дальшеВряд ли эти девочки чувствовали себя несчастными, ведь формировать дисциплину и выносливость им начинали сразу, как только опасности младенческого периода оставались позади. Другой жизни они просто не знали. В любом случае, жизнь женщины из королевской семьи с самого раннего детства не имела ничего общего со сложившимся стереотипом капризной и избалованной девчонки, знакомым нам из сказок и мультфильмов. Принцессы были, по сути, собственностью королевства своей страны, при помощи которой королевство строило политические альянсы. Иногда принцесс на брачном рынке было больше, иногда меньше, но все они были «заняты» практически с рождения, и многие отправлялись взрослеть в королевство будущего супруга в самом нежном возрасте.
Что касается Англии, то малолетние жены-принцессы привозились и туда. Бедняжке Алис/Адели Французской было всего 8 лет, когда её привезли ко двору Генри II в качестве жены для Ричарда, его сына, которого мы знаем как Ричарда Львиное Сердце. Её сестре Маргарет было и вовсе два года, когда она стала женой тогдашнего наследника Генри II, Генри Молодого Короля. Обоим принцессам не слишком-то повезло. Репутация Алис была уничтожена в процессе вражды между Генри II и Ричардом, а Маргарет после тяжелых родов осталась бесплодной, да и ребенок умер через пару дней после рождения (хотя рожала-то она вполне в нормальном возрасте, в 19 лет).
Алиенора Прованская, умница и красавица, стала королевой Англии в 13 лет, впервые увидев своего мужа во время брачной церемонии. Её первый сын родился через 3 года. Брак, правда, оказался очень удачным.
Éléonore de Provence · Leaves' Eyes (Symphonies of the Night)
В 13 лет стала женой и Алиенора Кастильская, обожаемая жена Эдварда I. Её первый ребенок родился мертвым, когда ей было 14. Потом эта потрясающая женщина сопровождала мужа повсюду, деля с ним опасности военных походов, и нарожала в процессе супругу кучу ребятишек, которых вечно скитающаяся по городам, весям, войнам и переговорам королевская пара видела настолько нечасто, что викторианские историки обвинили их в чрезмерной любви друг к другу в ущерб родительскому долгу.
Филиппа, жена Эдварда III, вышла замуж тоже в возрасте между 13 и 14. Их первый сын родился через два года. Учитывая, что альянс был заключен слишком мстительной маменькой будущего короля, Французской волчицей, и именно в её интересах, многого от него не ожидалось, но пара искренне полюбила друг друга. К слову сказать, самой-то Волчице не было и 13 лет, когда она стала королевой Англии. И вот тут отношения не сложились буквально сразу – взрослому мужу, Эдварду II, насупленная и высокомерная девчонка совершенно не была интересна, чего он не скрывал хотя бы за формальной вежливостью, а девчонка-то выросла в уверенности, что является одной из первых красавиц Европы, что могло быть даже правдой. Первое впечатление оказалось самым сильным, и Изабель с головой кинулась в омут заговоров и интриг, осознавая только один свой долг, долг перед родной Францией. А Эдварду II его невежливость стоила трона и, возможно, жизни, хотя насчет жизни всё достаточно мутно. Все-таки, регицида в те времена всячески старались избегать, дабы не подавать властолюбивой знати плохих примеров.
Что касается Ричарда II, то его вторую супругу, шестилетнюю Изабель де Валуа, привезли к мужу в сопровождении нянек и игрушек. С первой, Анной Богемской, они хотя бы были сверстниками, обоим около 15 лет на момент брака. Последним королем, женившимся на 12-летнем ребенке, стал Генри IV. Правда, тогда он был просто Генри Болингброком, сыном герцога Ланкастера, Джона Гонта. Первого ребенка, умершего после рождения, Мэри де Богун (ди Бохюн, вообще-то) родила через 2 года. Как и в случае с Элеонор Кастильской, у пары после этого хватило ума не зачинать детей несколько лет, и в обоих случаях впоследствии никаких проблем с фертильностью у женщин не было.
В общем и целом, впечатление о жизни королев складывается довольно печальное, не так ли? Не исправят впечатления и судьбы последних королев английского Средневековья.
Маргарет Анжуйская была родовитой бесприданницей, при помощи брака которой со странноватым молодым человеком, королем Англии, Франция пыталась выиграть время и предотвратить очередной раунд войны с Англией. В конце концов, будущий супруг Маргарет был совершенно официально коронован королем Франции в свое время, так что на 1545 год во Франции было два короля: Генри VI Английский (коронован в 1431 году в Notre-Dame de Paris, по всем правилам) и Шарль VII Французский (коронован в Notre-Dame de Reims в 1429 году). В Англию Маргарет прибыла в 15-летнем возрасте, и скоро поняла, что влипла не хуже, чем в свое время королева Франции Изабо Баварская. Мужья обеих оказались с сильно альтернативной психикой, и королевам пришлось выживать, используя помощь сильных придворных и пытаясь стать сильнее самим. Результатом, в обоих случаях, был хаос в королевстве и война всех против всех, после чего их мужья потеряли трон и корону. Вернее, им позволили пользоваться троном и короной пожизненно, но после их смерти, корона должна была уплыть за пределы линии наследования.
Маргарет Анжуйская
В случае Англии, новым наследником престола стал хотя бы не чужестранец, а человек с реальным правом на трон,Ричард Йорк, хотя для королевы он именно поэтому был хуже чужестранца - наследником престола он стал в ущерб родному сыну Маргарет, Эдварду. В английской истории не найдется добрых слов об этой королеве, потому что войну за права своей династии и своего сына, Ланкастеров, вела именно она, «лейтенант Маргарет», став, таким образом, повинной в братоубийственной вражде, не вполне закончившейся даже с началом Нового времени тогда, и вполне серьезно разделяющей мнения до сих пор.
Элизабет Вудвилл тоже не оставила по себе доброй исторической славы. Мало кому были интересны её годы вдовства после первого брака, когда она вела борьбу за права сыновей с могущественным отчимом, когда ей пришлось всерьез рассматривать абсолютно кабальный договор о помощи, которую ей обещал лорд Гастингс. Мало кто потрудился вникнуть в то, что став королевой, она лишь добросовестно рожала мужу детей да терпела его выходки, периодически прячась в убежище Вестминстерского аббатства, потому что её дети были нужны Англии для политических интриг, а её собственная жизнь не стоила вообще ничего. История запомнила лишь то, что из-за нее Эдвард IV рассорился с самыми могущественными своими магнатами (не из-за нее, на самом деле, но крайней оказалась именно она), и что из-за интриг в интересах своего клана, она перешла дорогу вообще всем аристократам королевства. Как будто у нее был выбор в этом вопросе, на самом-то деле.
Что касается Анны Невилл и Элизабет Йоркской, не так-то много о них известно. Их биографии не писали летописцы, и в истории не осталось скандалов, связанные с их именами. Кроме одного – о веселом бал-маскараде, когда они обменялись нарядами, чтобы подшутить над королем Ричардом III. Шутка удалась – вскоре овдовевшему королю пришлось публично объясняться, что на родной своей племяннице он совершенно точно жениться не собирается. Но какими были эти леди? О них написаны несколько биографий, но скорее описывающих время, чем их самих (в лучшем случае), а то и вовсе фиктивных.
Мы точно знаем некоторые факты. Например, то, что детство и юность Анны полностью прошли в тени её отца, великолепного во всех отношениях Уорвика-Кингмейкера. Не желая подвергать опасностям далеко не рыцарского времени и нравов женщин своей семьи, он старался с ними не расставаться, и всегда возил с собой. Элизабет Йоркская же виделась с отцом редко. Семейная жизнь королей к тому времени уже сама по себе стала очень формальной, а тут ещё детство девочки пришлось на конец 1460-х – начало 1470-х годов, когда отец, король Эдвард IV, то ссорился с подданными, то начинал усиленно развлекаться, будучи ещё совсем молодым человеком, то и вовсе вылетел из королевства, то, вернувшись, расправлялся с врагами и искал союзников. И с трехлетнего возраста Элизабет была разменной монетой в политике, когда её обручали то с тем, то с этим, или вообще объявляли своей невестой без ведома самой невесты.
Мы предполагаем, что Анна имела те же проблемы с фертильностью, что и её мать, а Элизабет не имела. Тем не менее, мы не знаем этого точно. Мы не знаем, как на самом деле Анна и Элизабет относились к своим мужьям. Мы предполагаем, что хорошо или нормально, потому что отсутствие скандалов и явная привязанность со стороны мужей. Но мы не знаем, и никакие найденные документы, раскрывающие нам жизнь этих королев со стороны их взаимодействия с обществом и двором, нам в этом не помогут. Разве что проступит определенный шаблон реакций на определенные ситуации, что тоже может кое-что рассказать о внутреннем мире человека.
Джоанна Лэйнсмит в своей книге The Last Medieval Queens решила разобрать жизнь этих женщин (Маргарет Анжуйской, Анны Невилл, Элизабет Вудвилл и Элизабет Йоркской) именно через их роль в обществе и порядке вещей в королевстве. Причем, Лэйнсмит известна своей нелюбовью к спекуляциям и мнениям из разряда «всем известно». Поэтому можно иметь полную уверенность – все известные и найденные «камни» и факты были подняты, рассмотрены с лупой, исследованы на всё, что может быть исследовано. Книга отнюдь не новая, вышла она в 2004 году, и более или менее художественные биографии вышеупомянутых дам были написаны после. Тем интереснее будет сравнивать.
Разумеется, у меня есть свое мнение о каждой из разбираемых дам, но мнение, составленное именно на косвенных фактах. Будет очень интересно, что нового нашла о них Лэйнсмит, и насколько это может изменить общую картину. Или не изменить.
Даже не ожидала, что мне удастся собрать китайский фонарик! Мозги сломала пока поняла, как именно, потому что не рукодельница ни разу, на сайтах али видео есть, но растиражированное одно, в котором часть действий тупо остается за пределами экрана. Потом нашла картинку собранного, именно картинку, а не фото, и сообразила. Теперь любуюсь фонариком и собою. На будущий год заказала ещё более сложную конструкцию, сейчас же новогоднюю мишуру распродают активно.
читать дальшеПока местные китайские рестораны новогоднее меню нигде не упоминают. Может, завтра подхватятся. Так что купила вчера более или менее подходящее к столу в китайском магазине. Спрингроллы, правда, придется самой делать, потому что из всех возможных вариантов, которых было много, я ухитрилась купить не роллы, а тестопластинки для роллов. Уж не знаю, как.
За котами супруг завтра во второй половине дня поедет. Ну, посмотрим))
Вообще, настроение медитативное. Прошедший год был для меня хорошим, надеюсь, что и наступающий будет не хуже.
читать дальшеВот ведь гадство - искала, где можно было бы заказать китайскую новогоднюю еду домой 31.01, но пока ни мур-мур нигде. И вообще, как-то у нас всё это дело в первобытненьком состоянии, хотя первый китайский ресторан в Хельсинки открыли уже в 1953 году! Представьте - ни один ресторан не предлагает китайские пельмени!!! К счастью, эти пельмени появились в маркете, по дикой цене чуть ли не пол-евро штучка, и "сделано в Швеции". Да что там, китайский магазин продает китайские пельмени, сделанные в Англии. Несомненно, к лучшему)) Но всё же это не извиняет отсутствие этих пельменей в ресторанах.
Завтра начинается череда из 9 рабочих дней подряд. Да, это незаконно. Нет, ничего сделать было уже нельзя. Мы работает по трехнедельным графикам. В конце этого графика у меня 4 рабочих дня, а в начале нового новая/старая боссиха аккуратно поставила ещё пять. График-то уже следующий. Даже не знаю, накосячила она или специально. Есть смысл ей на косяк указать, или сразу звонить в профсоюз. Ничего не знаю. И глаза бы мои эту работу не видели. Не то чтобы какие-то безумные объемы, как иногда бывает, а просто с души воротит. Причем, уже некоторое время.
Послезавтра супруг едет на смотрины кота. Вернее, котов. В Хельсинки эти прибабахнутые так и не позвонили, потом до 17 января у них закрыто было. Да и коты и больные, и пожилые на сайте. Жаль их, но мне не по силам всё заново проходить снова и снова. Нашла годовалого, похожего на мануленка парня в Тампере, тоже приютский, разумеется. Написала. В ответ - сначала тишина, потом подробный допрос "чьи вы такие будете". Написала. Ответили, что парень на передержке социализируется, и что вручат его только с "тётушкой", 8-летней кошкой, с которой он подружился там. Правда, на сайте изначально упоминалось, что одиноким кот не поедет, ему компания нужна. Но восьмилетка? И котобаба??? Пусть муж разбирается, он лучше понимает котов чем я, как ни печально это признать.
КТ уже назначена на середину февраля, плюс там пару недель, пока прочтут результат и будет ясно, что дальше. Даже не знаю, чего хотеть, чтобы нашли причину болячки, или чтобы ничего не нашли
А вот тут уже хорошо знакомая и почти до боли родная штука, с предупреждением, что продается не в рабочем состоянии, а сугубо для декоративного украшения. Те, кто с такими штукенциями вырос, знают, что они и в рабочем состоянии часто превращались в чистую декорацию без признаков жизни:
Почему-то не верится, что под таким орнаментом можно уютно спать))
Вообще, американские магазины меня в какой-то степени восхищают своим варварским великолепием. Потому что кое-что из этого великолепия мне страшно нравится. Хотя цены не соответствуют моим собственным оценкам, сколько бы я была готова заплатить за подобное. Вот, рекомендую, например, www.artfulhome.com/navigate/decor
Там, посреди мебели, ламп, одежды, украшений и пр. есть картины для оформления. Очень миленькие, типа такой и лучше:
Но 700 - 1100 долларов в зависимости от размера? Как по мне, так один нуль там лишний.
Когда волна праздников схлынула и пришел черед подвести итоги первых решений нового короля и правительства, выяснилось, что Генри VIII действительно ослабил удавку бондов на шее своего дворянства. Кое-кому он отменил бонды вообще – Бэкингему, Бергаванни, Монтжою. Были оплачены долги новой королевы, которых успело набежать около 1 000 фунтов. Из тюрьмы в Кале был освобожден сэр Томас Грей, маркиз Дорсет. Бедолаге Дорсету смерть предыдущего короля была истинным даром небес - Генри VII смотрел на его семейство косо из-за близкого родства, которое означало близость к трону, и из-за попытки отца сэра Томаса сбежать от него в 1485 году. Сэр Томас угодил за решетку год назад, по подозрению в злоумышлении против короля, и было вполне вероятно, что ему придется или расстаться с головой, или провести в тюрьме остаток жизни.
Викторианский портрет Джона де ла Поля, 1 графа Линкольна, который считался запасным на троне Англии, если с его дядей, Ричардом III, что-то случится прежде, чем у него появятся естественные наследники. С этого назначения и началась трагедия де ла Полей, наследников «Белой Розы»
читать дальшеУильям же Кортни уже провел в Тауэре долгих шесть лет, если не больше, так как его, лояльного своего приверженца, Генри VII пристегнул к заговору Саффолка из-за несчастного «тайного обеда», устроенного графом для друзей как раз перед бегством из Англии. Кортни был, к тому же, женат на Катерине Йоркской, дочери короля Эдварда IV, и имел сыновей. И гордо носил на своем щите геральдические знаки королевского дома Англии, полученные через брак. Впрочем, надо сказать, представители этого семейства довольно исправно оказывались за решеткой из-за необузданного нрава и немалого территориального влияния.
В любом случае, освобождены были отнюдь не все «политические» - граф Саффолк, во всяком случае, остался за решеткой. Ричард, его брат, в свое время поступил на военную службу во Франции, и его там было не достать, но вот бедняжке Эдварду в семье достались все амбиции, но не таланты. Позволив использовать свою персону в играх без правил между международными политическими силами, он оказался в роли разменной монеты для красавчика Филиппа Бургундского, который выдал его англичанам не поморщившись. Император Максимиллиан хотя бы взял с Генри VII слово, что тот сохранит Саффолку жизнь, но теперь данное слово потеряло силу, и, говорят, в своем устном завещании сыну король настаивал, чтобы Гарри казнил Саффолка немедленно после его, Генри VII, смерти. Но кто мог сказать наверняка, что говорил или не говорил король своему наследнику в приватной беседе? Утверждал же Гарри, что он женится на Катарине по воле батюшки!
Что касается Бэкингема и Нортумберленда, то отношения у них не сложились и с молодым королем. Гарри, конечно, назначил Бэкингема главным коннетаблем Англии, но только на один-единственный день своей коронации. В сети можно видеть списки, в которых Эдвард Стаффорд числится на этой должности и с 1509, и с 1504, и даже с 1485 года до конца своей жизни, но на самом деле, Генри VIII по сути упразднил эту должность, забрав её в прерогативы королевского дома, и после его коронации лорд старший коннетабль назначался королем только для коронационных формальностей (www.nationalarchives.gov.uk/cabinetpapers/cabin...). Бэкингем, рассматривающий этот титул как наследственный, был в бешенстве. И да, раздутое ЧСВ перевесило и благодарность за снятые бонды в частности, и здравый смысл в целом.
King Henry VIII on his way to open Parliament on 4 February 1512. Edward Stafford, 3rd Duke of Buckingham, KG, walks ahead carrying the Sword of State. Another peer holds the Cap of Maintenance. Detail from The Procession of Parliament 1512, Library of Trinity College, Cambridge
Что касается Нортумберленда, то и в его случае сын-король продолжил то, что начал его отец – озаботился тем, чтобы региональная власть дома Перси оставалась ослабленной. Генри VII не вернул воспитаннику короны все земли, принадлежавшие его отцу, который подозревается в предательстве Ричарда III. По поводу жарких дискуссий о том, был ли 4-й граф предателем или нет, я бы посоветовала довериться суждению самого Генри VII, отщипнувшего от наследства 5-го графа изрядный шмат владений, и отдавшему их Томасу, лорду Дарси, укрепив его влияние на севере. Думаю, что Генри VII не доверял дому, способному несколько раз предать своих господ (ведь Ричарда II предали именно они, и потом попытались провернуть тот же финт с Генри IV, но безуспешно, а потом уже успешно с Ричардом III). Точно так же этот король не доверял и Стэнли, которые, несмотря на видимые и пустые изъявления привязанности со стороны пасынка сэра Томаса, никогда не поднялись при нем до того положения могущества, которое занимали ещё при преданном ими Ричарде III.
Как бы там ни было, после освобождения Генри Алджернона Перси от тягот бондов и половины гигантского штрафа за несанкционированную королем женитьбу (первую половину он успел выплатить), Генри VIII хладнокровно утвердил вышеупомянутые земли за Дарси, хотя Нортумберленд считал их, конечно, своею собственностью. Но Дарси как был сделан Хранителем Восточной марки покойным королем, так им и остался при новом, да ещё был, вдобавок, пожалован титулом Хранителя королевских лесов к северу от Трента.
Выбор Дарси в роли противовеса влиянию Перси был не случаен. Род Дарси жил на севере со времен Завоевателя, но при этом плотно оставался в рядах джентри. В ряды аристократии Дарси не лезли, и за титулами не гонялись. Томас Дарси просто случился оказаться, на должности коннетабля Бамборо Кастл и капитана Бервика, плотно вовлеченным в деловую переписку с всесильным Фоксом, оценившим деловую смекалку этого вояки. А тут ещё вояка женился на приятной вдовушке из рядов джентри, которая вдруг оказалась вдовой одного графа Вестморленда из Невиллов, и матерью другого. И этот юный Ральф Невилл был потом помещен на прохождение пажеской подготовке не куда-то, а к Бэкингему! Очаровательно, не так ли?
Впрочем, о реакции Нортумберленда и Бэкингема на решения короля Дарси рапортовал Фоксу уже в августе 1509 года: слуги Нортумберленда распространялись в кабаках о том, что скоро вся Англия будет поделена между их господином и Бэкингемом. Нортумберленд желает стать оверлордом всего английского Севера, а Бэкингем – получить титул Хранителя Англии. И Боже храни короля, если он не даст этим лордам того, что они желают! Да и против Фокса были подняты голоса. Торговцы принесли вести, что Лорд-Канцлер не имеет влияния на молодого короля, и не в состоянии держать его в руках. Что старые советники (Морни, граф Сюррей, Рутэлл) у короля больше не в фаворе, и что поэтому Фокс старается создать коалицию с Бэкингемом и Нортумберлендом. Об этом-де «все знают».
Томас Пенн в своей книге «Зимний король» совершенно справедливо заметил, что во времена Генри VII никому и в голову не приходило даже заикнуться о том, что кто-то может на него влиять, или даже «держать в руках». Покойный король всегда держал дистанцию даже с самыми близкими к трону придворными. Его сын казался всем более непосредственным, оживленным и, поэтому, более понятным – «своим парнем», можно сказать. «Своим парнем» Гарри никогда для своих подданных не был, свой статус он осознавал очень хорошо, просто не имел привычки размахивать им как дубиной, чтобы видеть своих приближенных более или менее в естественном настроении ума, и делать выводы. Посему никто не придал никакого особого значения тому, что молодой король, «свой парень», не теряя времени припахал к работе большое количество разнокалиберных дворян в качестве «комиссаров» по выяснению ситуации во всех концах королевства, включая самые глухие его углы. Причиной были обозначены «дошедшие до Нас слухи», что в королевстве чиновники поголовно коррумпированы, а законы совершенно не соблюдаются, или выворачиваются в пользу власть и мамону имущих. Большим господам просто не пришло в голову, что комиссары будут раскапывать не только случаи коррупции, но и их причины.
Тем более, что коррупция действительно пронизала всю систему. Сосредоточившись под конец царствования на финансовой эффективности функционирования государства, Генри VII совершенно не озаботился контролем того, какими методами такая эффективность достигается. Возможно, он слишком полагался на ближайших помощников и отлично функционирующий аппарат осведомления. Скорее же всего, ему просто было всё равно – понятный эгоизм одинокого человека, который знает о том, что умирает. Да, человек может ответственно думать и заботиться о благе династии, и испытывать при этом странное безразличие к тому, что будет после него.
Так что найденные комиссарами многочисленные нарушения бросали тень в первую очередь на покойного короля, чего там. Ведь от короля почему-то ожидают сверхчеловеческих способностей парить над обычными человеческими слабостями и быть золотым эталоном всех совершенств. Поэтому Дадли и Эмпсона, назначенных на роль козлов отпущения за грехи прошлого режима, судили отнюдь не за злоупотребления. Ведь скрыть, что причиной злоупотреблений послужили приказы верховной власти, было бы абсолютно невозможно. Их судили… за попытку нарушить спокойный переход законной власти. На белый свет были вытащены распоряжения стянуть стражников туда и отправить их сюда – всё, что Дадли и Эмпсон предпринимали, пытаясь погасить волны беспорядков и грабежей, вызванных амнистией уголовников. Теперь этих двоих обвиняли в планах пленения молодого короля и правления от его имени. Будучи юристами, оба пытались построить себе грамотную защиту, но быстро поняли, что их никто не слушает, никто не желает слушать, и никто не будет слушать – включая их вчерашних коллег.
Дадли, впрочем, хотя и понимал, что происходит, не понимал в принципе, отчего его деятельность во славу королевской казны внезапно сочли нежеланной и даже незаконной. Он же знал, что законодательно всё было совершенно правильно! Наивный человек, он перечислил все разобранные им дела и тех, кто собирал ему по этим делам информацию! Видимо, Фокса и Ловелла Дадли оценивал незаслуженно высоко, аргументируя к их здравому смыслу. Или недостаточно высоко, это как посмотреть. В действительности эти двое были, несомненно, счастливы получить как сжато изложенный нормальным языком, без юридических выкрутасов, перечень того, что именно и как можно делать в рамках закона, да ещё и список людей, умеющих собирать информацию, и знающих, какая именно информация нужна для подобных дел. Не прошло много месяцев, как все подчиненные Дадли и Эмпсона были выпущены из заключения и помилованы. И продолжили свое дело уже под началом новых функционеров.
Собственно, у самого молодого короля было бы, возможно, что сказать в защиту Дадли и Эмпсона, потому что вряд ли у него были сомнения как минимум в отношении Дадли. Он не мог не знать, что Дадли никогда не выходил за рамки законности, хотя, похоже, не очень интересовался тем, насколько в рамках законности работают те, кто работает на него. Но в работе короля буквально с первых дней его правления была заложена определенная схема, от которой он потом не отступал почти никогда. Он, как и его отец, до самой смерти был в курсе всего происходящего в королевстве. Но Генри VIII, в отличие от Генри VII, не имел вкуса к обкатыванию каждой мелкой детали этого происходящего. Скажем так, что у него было слишком много интересов и слишком мало времени на каждый из них. К обязанностям короля он относился тоже чрезвычайно ответственно, но вся процедура представления информации королю изменилась.
Генри VIII требовал, чтобы ему предоставляли уже полностью расследованные и изученные кейсы, компактно изложенные в письменном виде, из которых он смог бы быстро получить представление о деле, и наложить свою резолюцию. Собственно, в своем шестнадцатом веке он работал как эффективные управляющие больших корпораций в наши дни. Уязвимость этой системы в том, что она полностью зависит от добросовестности и наличия стратегического ума у представляющего дела на резолюцию. Тем не менее, данная система практиковалась как минимум в английском правосудии издавна: выездные судьи, как правило, только накладывали резолюции на уже разобранные в деталях местными органами власти дела. Исключение составляли дела, по какой-то причине привлекшие внимание высших инстанций персонально.
В случае Дадли и Эмпсона, молодой король мог быть в курсе причин, по которым ситуация в государстве нуждалась в громком и шокирующем финальном аккорде закончившегося царствования, или мог не иметь об этом никакого представления. Во всяком случае, лето 1510 года он проводил вне Лондона, и в детали судебного процесса над советниками своего отца не вникал. Неизвестно, кто и в какой форме ему результаты представил, но резолюцией короля графу Оксфорду для исполнение было краткое «казнить». Правда, как показало будущее, этот король никогда не был в действительности «не в курсе». И никто, никогда не смел переворачивать представляемые ему факты с ног на голову. Так что, подозреваю, именно так и обстояли дела в случае Дадли и Эмпсона. Приговор был приведен в исполнение 18 августа.
Впрочем, недолго у власти остались и Фокс с Ловеллом, да и архиепископ Ворхэм. Уже на следующий год началось быстрое продвижение на первые роли Томаса Волси, который, в конечном итоге, «съел» Фокса и Ворхэма, чтобы самому оказаться отброшенным с дороги Томасом Мором, который, в свою очередь, проиграл Томасу Кромвелю. Ловелл, впрочем, просто исчез из публичной жизни, к которой он, на мой взгляд, никогда и не имел по-настоящему вкуса, предпочитая реальную власть. И этой власти ему хватило до самой смерти в 1524 году – и коннетаблем Тауэра он стал, и начальником департамента, надзирающего за опекой всевозможных сирот и воспитанников, обладающих достаточным состоянием и недвижимостью, чтобы за ними был смысл надзирать и управлять. Причем, доходы от этой деятельности шли не в казначейство, а в личные финансы короля. Из всех близких советников Генри VII, он оказался единственным преуспевшим и при новом короле.
В картинках, по минимуму. Всё ещё было почти наспех, и большинство украшаний и даже более крупных вещей своего места ещё не нашли, поэтому их здесь и нет. Надо сказать, что я всегда подозревала в себе отсутствие дизайнерской фантазии, но вот только в связи с переездом поняла, насколько я не умею украшать, оформлять и прочее. У мужа это чувство композиции от природы развито лучше, но он слишком ленив, чтобы свои способности развивать. Посему это придется делать мне. Развивать, в смысле. А пока что есть, то есть.
В зале у нас ещё многого просто нет. В идеале, должен быть диван. Возможно - "дерево" для котов, когда мы котов раздобудем, что в местных условиях оказалось невероятно сложным квестом. С другой стороны, я не понимаю, что котам помешает драть обои прямо с дерева, на всех уровнях. А обои они драть явно будут пытаться уже от избытка энергии. И вообще с дерева должен быть обзор - на улицу, как минимум. То есть, оно должно быть на балконе?
В коридоре всё настолько функционально, насколько возможно, но хорошеньких прибамбасов на стенках определенно не хватает. Крючки есть, а вот вешать на них нечего. Опять же, мне нужны примеры оформления, своего мне не придумать.
А вот на кухне всё готово, и всё мне нравится. Наконец, есть куда девать полученные рождественские открытки, которые положено выставлять, и которые вечно падали.
Давно не встречала тип врачихи-сволочи, желающей не просто растоптать пациента, а ещё и вытереть об него ноги. Но я молодец, на провокацию не поддалась - если я вызвала такое желание, значит, что-то во мне её задело. Поскольку она дрянь, то это что-то - хорошее, ей не доступное. Ну и выстрадала, наконец, направление на КТ. Фу(((
Принц Гарри, теперь некоронованный пока король Генри VIII, за короткий срок между похоронами отца и своей коронацией прошел через молниеносную трансформацию характера. Настолько молниеносную, что она заставляет задуматься, насколько этот юноша на самом деле владел собой, покорно держась в тени отца, темперамент которого был совершенно отличен от его собственного. Молодой Гарри, первым делом, заявил, что после коронации он немедленно отправится воевать во Францию. Во-вторых, он был явно не намерен просто сидеть на сокровищах, как это делал его отец в последние годы своей жизни. Утратив вкус к роскоши и не видя в ней больше смысла, Генри VII распределил свои сокровища на хранение между Тауэром, Вестминстером, Кале и прочими «тайными местами», о каждом из которых знали редкие избранные, а обо всех – вообще никто, кроме самого короля. Начало же нового царствования буквально пролилось золотым дождем на всех, близких к Гарри.
Вообще-то Генри VIII было на момент коронации всего 18 лет, и он был вовсе не дюжим бородатым мужиком, изображенным на этой картине, а хорошеньким, стройным и бойким юношей, но миниатюрист, очевидно, "так видел"
читать дальшеНортумберленд и Бэкингем ожидали блестящих должностей и возвращения конфискованных владений. Любящая бабушка, леди Маргарет, получила назад свой милый Уокинг, отжатый у нее без особых церемоний любимым сыном. Торговцы и священники надеялись на то, что свирепые указы предыдущего царствования о привилегиях и свободах будут забыты. Воспрянули все те, чьи имена были занесены в расчетные книги предыдущего короля – они надеялись на амнистию по невыплаченным долгам.
Гарри действительно наградил многих. И в первую очередь – советников своего отца, от графа Оксфорда до Ричарда Вестона, который стал комендантом Ханворта. Ожидаемо много получили приятели Гарри по ристалищу – Эдвард Говард, Томас Найвет, Чарльз Брэндон. Ожидаемо – потому что их изначально приблизили к персоне принца, чтобы в будущем они заняли ключевые посты в новой администрации. Сэра Генри Марни Гарри сделал капитаном гвардии/шефом службы безопасности, и вице-камергером королевства, а также отдал под его управление герцогство Ланкастер, и уверенно провел Марни в кавалеры Ордена Подвязки 18 мая. На церемонии Гарри впервые появился в украшении, известном как Collar of SS, или, как его предпочитают называть после Второй Мировой, Collar of Esses. Объяснений смысла соединенных в цепь букв S хватает, но в данном случае Гарри возложил на себя эту цепь в качестве ассоциации со своим идолом – ланкастерианским королем Генри V, во времена которого такая цепь, вместе с подвеской в форме белого лебедя, была символом дома Ланкастеров.
Пожалуй, самым быстрым был, все-таки, взлет Уильяма Комптона. Он занял должность «камергера стула» (того самого, туалетного), что звучит для нас довольно комично. Тем не менее, интимным гигиеническим уходом за коронованной личностью занимался, конечно, не камергер. Камергер стула был самым персонально близким к царственной особе придворным, и, в числе многого, занимался персональными финансами короля, что в случае именно этого короля означало суммы огромные.
Если подумать, то главное отличие будущего короля от предыдущего было именно в том, что у молодого Гарри были друзья. Дэнни, предшественник Комптона, при короле Генри VII был именно служащим, которому оказывалось определенное, строго дозированное доверие, и которому была дана определенная власть. Но никаких личных отношений с королем у Дэнни не было и быть не могло. Комптон же и Брэндон были до конца своих дней связаны с Генри VIII отношениями дружбы такого уровня, который даже предполагал возможность ссор и разногласий без трагических последствий.
В общем, Англия перестала оглядываться через плечо на тени прошлого, и сосредоточилась на радости по поводу солнечного настоящего. Лорд Монтжой просто захлебывался от восторга в письмах Эразму: «Небеса улыбаются, и земля радуется». Надо сказать, что Монтжой фонтанировал оптимизмом не просто так. К Эразму Роттердамскому можно было относиться по-разному, потому что человеком он был неоднозначным, но никто не мог отрицать, что этот философ являлся самым блестящим мыслителем своего времени. И, поскольку Генри VIII очень гордился своей академической образованностью, ему страшно хотелось заполучить Эразма раз и навсегда в личную собственность. Во-первых, это было бы явной победой перед прочими венценосцами, а побеждать Генри VIII любил. Во-вторых, новый король действительно понимал важность просвещения и то, что национальный интеллектуальный капитал всегда взращивается на родной почве.
Все, кто хорошо знал Эразма, знали и то, что характер он имел склочный и порывистый, но был алчен к деньгам, как любой нищий философ. Поэтому архиепископ Кентерберийский обратился к нему с интересным предложением: 150 золотых ноблей в качестве дара лично от него, архиепископа, и профессура с достойным окладом пожизненно. Чтобы всё это получить, Эразму было бы достаточно остаться в Англии до конца своих дней (с правом проводить отпуск за границей). В 1509 году возраст философа едва перевалил за 40 лет, так что понятие «до конца жизни» было для него штукой довольно абстрактной – и он согласился, хотя и имел свои сомнения относительно характера бойкого юноши, с которым когда-то был слегка знаком.
Ну и, конечно, для Катарины Арагонской у судьбы тоже, наконец, нашлась ласковая улыбка. Надо сказать, что перед смертью Генри VII её положение при дворе стало насколько незавидным, что банк Гримальди перевел последнюю часть приданого успевшей овдоветь принцессы в Брюгге, а не в казну его величества. Его же величество до самой смерти твердил наследнику, что тот волен жениться на ком угодно, не отягощенном сложностью статуса вдовы его брата. Да, Генри VII предвидел, что этот статус аукнется в будущем – он был образованным и осторожным правителем. Что же касается Гарри, то его природный ум бежал в панике под натиском гормонов и воинственного настроения молодого короля.
Вообще, это было довольно комично. Посол Фуэнсалида был вызван в Гринвич пред ясные очи нового королевского совета, который на тот момент ничем не отличался от старого, и явился туда со старыми оправданиями (лживыми) факта невыплаты последней части приданого Катарины. Посреди этого знакомого всем до зубного скрежета монолога, в зал неожиданно вошел, через боковую дверь, секретарь молодого короля, Томас Рузелл, и сказал, что его величество Генри VIII не заинтересован обсуждать такую скучную мелочь как какое-то приданое, которое, он уверен, когда-нибудь будет выплачено. В чем он заинтересован, так это в обсуждении военного союза против Франции и немедленной свадьбе с его возлюбленной невестой, Катариной Арагонской. За боковой дверью находился сам король.
В кои-то веки, Фуэнсалида онемел, да и не он один. Первым нашелся Ричард Фокс, который важно прокомментировал остолбеневшему послу, что король – это вам не принц, король имеет право на собственное мнение и волю, и эту волю посол только что услышал. Чуть позже Фокс, уже в приватной беседе с продолжавшем находиться в ступоре послом, настоятельно посоветовал ему набрать максимальную скорость в осуществлении брака здесь и сейчас, и не ожидать, пока кто-нибудь решится поговорить с молодым королем о том, почему его батюшка так упирался в этом вопросе. Вообще, поскольку старый король имел привычку беседовать со своим сыном наедине, без посторонних ушей, никто не мог пожать плечами, когда Генри VIII дал понять, что женясь на Катарине он исполняет волю своего родителя, а вовсе не поддался атмосфере своего окружения, для которого отношения с женщинами были любимой темой для обсуждений.
Тем не менее, брак монарха всегда обсуждается инстанциями, волю монарха исполняющими, но согласно своим правилам. Сначала нетерпеливому Гарри пришлось ждать, пока испанский посол известит короля Фердинанда о тотальной смене английского курса. Фердинанд, надо сказать, тоже не видел на тот момент никаких препятствий выступить вместе с англичанами против французов и немедленно заплатить эту клятую порцию приданого, из-за которой они судились и рядились с Генри VII добрых шесть лет. И заплатил, к слову сказать. Написал Фердинанд и дочери, почти прямо велев ей обуздать свой характер и быть милой с Фуэнсалидой и Гримальди – от их действий зависит её будущее.
Переговоры с испанцами вел канцлер Фокс, который ухитрился выжать договор с Фердинандом, написанный нормальным человеческим языком и не оставлявший возможностей для двусмысленного увиливания, уже к середине мая. Известно, что он прямо и настоятельно посоветовал Фуэнсалиде засунуть свою спесь в шляпу, и просто затыкать наиболее несговорчивых бюрократов деньгами. Так что уже 11 июня архиепископ Кентерберийский благословил брак Генри VIII и Катарины Арагонской в приватной церемонии, проведенной в скромных апартаментах Катарины Арагонской в Гринвиче. Король получил вожделенную жену и статус взрослого мужчины, а Катарина – самого богатого среди европейских монархов в качестве мужа, и будущее, которое тогда казалось ей прекрасным и безоблачным.
Коронация супружеской пары прошла 24 июня (о том, как она прошла, см. www.tudornation.com/king-henry-viii-coronation/). А 29 июня леди Маргарет Бьюфорт, без которой правления дома Тюдоров никогда бы не случилось, позволила себе умереть. Говорят, что она переела на коронационном банкете, что было не так сложно для сухонькой, субтильной женщины, привыкшей к вечным постам. Но скорее всего струна её бытия была так туго натянута все эти последние годы после смерти Артура, что не выдержала кульминации – вида любимого внука на королевском престоле. На самом же деле, под маской взрослого коронованного и женатого мужчины прятался всё тот же импульсивный мальчик, который мог скинуть на празднике тяжелый кафтан и пуститься в пляс, и которому бабушка и Артур Плантагенет (из лучших побуждений) задурили голову рыцарскими идеалами века, уже канувшего в Лету. О том, каким окажется разочарование короля в этих идеалах, и насколько это изменит его характер, леди Маргарет не было суждено узнать - к счастью.
Забавно в некотором роде, что Томас Мор, автор «черной легенды» о Ричарде III, оказался и автором «черной легенды» о Генри VII, обозвав предыдущий режим в торжественной поэме по случаю коронации Генри VIII, временем рабства и временем печали. «Один король боялся своих подданных», - писал Мор, - «а другой любит их». Превознося «восстановление естественного порядка вещей» и «прав дворянства», а также благоволение нового короля к ученым мужам, Мор (да и другие борзописцы) тем самым утверждал, что всё это игнорировалось в предыдущем правлении, что было, естественно, самой настоящей ложью, кроме сознательных усилий Генри VII обуздать это самое дворянство, и не допустить новой гражданской войны. Впрочем, в те времена поэты и авторы панегириков зачастую восхваляли какие-то действия определенного короля задолго до того, как он в реале что-то предпринимал в эту сторону – если предпринимал.
Также Мор и Скелтон хором провозгласили началом единства Белой и Алой Роз… 1509 год. Весь период царствования Генри VII оказался пришпиленным к времени хаоса и братоубийственных распрей, вся его методичная работа по недопущению хаоса и распрей была проигнорирована усилиями тех, чьи письменные работы остались в истории и дошли до потомков. Хотя написанное просто-напросто являлось панегириком придворных, надеющихся на получение должностей и грантов. Отвратительно? Да. Но именно так пишется история.
А что Гарри? Он вряд ли читал все эти славословия. Поэма Скелтона, во всяком случае, нашлась в бухгалтерских архивах. Поэту заплатили, но если он ожидал, что его панегирик разлетится по всему Лондону, как разлеталось когда-то всё, что он писал, то напрасно. По чьему-то решению Скелтон остался за бортом золотой лодки, в которой находилась избранная культурная элита. Очевидно, в какой-то степени сыграла свою роль его скандальная репутация, или он просто-напросто устарел.
Даже не знаю... С одной стороны - всё на месте, и музыка, и голос. С другой - у китайцев, например, гораздо ярче выражена этничность, и это делает их интереснее (на мой взгляд). Black Kirin, например.
От всего сердца желаю вам по-настоящему веселого праздника, устойчивого оптимизма, здоровья, стойкости, смелости и хладнокровия. Тепла, понимания, любви к себе и близким.
Да мы ничего не знаем про по-настоящему "золотые" унитазы, оказывается. Я через Пинтерест на такие сайты всяких домашних приблуд вышла, где просто гостевое полотенечко для рук 103 евро стоит. Вот здесь www.bellanottelinens.com/. Как ни вглядывалась, не поняла, почему цены-то такие безумные?
Так что с унитазами тоже есть где развернуться. И с умывальниками. Например, как вот этим саркофагом сооружением пользоваться, я даже представить не могу, а они не приложили инструкции к использованию, да и ценник тоже.
И советую не обойти вниманием то, что они предлагают в кухни, спальни и пр. Кстати, смех смехом, но мне лично подобные странности нравятся намного больше, чем стандартные никакие решения. Боюсь, правда, что супруга инфаркт хватит, если я поставлю какой-нибудь вычурный горшок или душ.
Потом я споткнулась на божественной красоты лампах. Безнадежно искала, где их продают, и сколько они могут стоить. Ясен пень, что они не для моего кошелька, но интересно же!
Как оказалось, их купить и нельзя вот так вот спонтанно. Некая дама по имени Кристин Килджер собирает их из антикварных материалов, которые скупила по всему миру. Естественно, каждая лампа уникальна, и, судя по имени клиентов, о цене лучше даже не спрашивать. Её инста со ссылкой на сайт-магазин www.instagram.com/christinekilger/?hl=fi
И, наконец, выяснилось, что я многого не знаю и про Алиэкспресс. Например, там были и такие стулья (почему-то китайцы считают, что это - европейский стиль):
Правда, поскольку платформа хиловата для пересылки мебели такого класса, заказ они оформляли индивидуально, но последние новости на их сайте www.procarecorp.com от 2019 года, так что увы.
А представьте, что вы засыпаете в такой кроватке...
Правда, если к кроватке не прилагается обученная горничная, то фиг её знает, как такое заправлять.
Про кухню и столовую отдельно писать надо, там всё очень-очень странно.
Вот специально по месяцам отследила, по методу "12 месяцев в 12 словах". Унылоооо...
Если одной фразой, то "спасибо, что живой", хе-хе Назовем это достижением года, или подарком года, не знаю. Спасибо, дорогое МРЗД, сделаю всё, чтобы не пробакланить данные возможности. В доказательство своей благодарности, я возьмусь за себя. Это будет моим единственным обещанием на 2022: я возьмусь за себя. И не дам себе спуска, пока жива. От лени надо избавляться.