Пока не забыла...

бессвязное

На физическое восстановление из состояния крайней усталости мне нужна неделя. Сегодня явно почувствовала, что безделье стало тяготить, а вчера ещё с упоением ленилась. Неделя была конкретным ничегонеделанием. Дважды ужин приготовила, и всё. Рада, тем не менее, что на работу только 2 марта. Будущая неделя посвящается тщательной уборке и приведению себя в порядок. Помою окна, если будет лёгкий плюс хотя бы.

Чавкание кошек, занятых поглощением ланча (кошачий суп, маленькие пакетики), почему-то умиляет. Если бы чавкали два человека, вряд ли это было бы бальзамом для души

Ночью был абсолютно ураганный ветер, такое впечатление, что окна могло вынести. Говорят, что на одном участке трассы, в центре Финляндии, стоят фуры - просто не решаются двигаться, там зеркальный лёд под колесами. У нас тут и лёд, и лужи одновременно. Очень странный февраль, полностью похожий на стандартный март. Интересно, что будет в марте, лето придет?

ТТ сделали во вторник, до этого сдавала кровь, почечные анализы. Результат пограничный - ещё в пределах нормы, но явное снижение нормальной деятельности. Интересно, что даст ТТ. Через неделю пойду к окулисту, просто проверить глаза и, по возможности, получить новый рецепт на очки. Предыдущий-то от 2015 года)) Для действий, требующих высокой точности, мне приходится снимать очки сейчас (у меня же близорукость). Сердце на очереди. Не забыть попросить рецепт на Вентолин. Но сначала - что скажет ТТ, это главное. Забавно, но у меня стабильно становится всё ниже температура. Сейчас обычная ниже 35,5. Но всегда выше 35. Остываю...

Лето, если не загремлю в больницу, посвящу финским достопримечательностям. Не хочу никуда ехать, пока практики передвижения по Европе не придут к общему пост-ковидному знаменателю и не станут менее бестолковыми. Да и не решила ещё, куда мне направиться. В Англию тянет, это как домой (почему-то), до ностальгии. Но активный период жизни подходит к концу, а я не была во Франции, и, в основном, из-за незнания языка. Жутко хочется в Китай, или в Корею. Даже в Японию! И kurufin_the_crafty так пишет про испанские соборы, что захотелось и там побывать. Эх... Не говорю уже о том, что тянет в Питер, и не отказалась бы в Сочи съездить, я там себя когда-то сказочно прекрасно чувствовала. Да проще сказать, куда никогда не хотелось и не хочется. Хотя... и этот список получился бы длинным.

@темы: житие мое

---

"Легендарный Ди Жэньцзе" 2004

Смертельно захотелось пересмотреть нормальный игровой сериал, где императрица У Цзэтянь - умная и адекватная, хоть и жесткая тетка, и где Ди - не страдающий по красотке парнишка, и где интрига, может, и менее заковыристая, но приближенная к тому, что могло случиться в реале. Кстати, для такой старой дорамы поединки очень красивы сняты.

@темы: Дорамы

---

Вечернее

Коты проснулись, пожрали, готовятся к вечерне-ночным тыгыдыкам



Госпоже, кажется, никто не сказал, что рэгдоллы - милые, любящие и мирные кошечки. Потому что эта ходит с мрачной мордой всегда, и рычит на рыжего разгильдяя, словно она овчарка, а не рэгдолл. Я иногда пытаюсь, впрочем, донести до ее величества, что она - здоровенная лошадь, и негоже гонять это рыжее несчастье по квартире, но потом рыжее радостно прыгает из укрытия красавице на голову, и всё начинается по очередному кругу.

@темы: житие мое

---

"Уксусные валентинки", и кому их посылали

Строгие нравы викторианской эпохи в Англии и даже в чуть более свободной от условностей Америке просто не могли не привести людей к острому желанию слегка развести светско-социальный мёд официальных взаимоотношений с противоположным полом капелькой уксуса. А что может быть приторнее официальных "валентинок" с градом сердечек? Особенно если они приходят от человека, которые глаза бы твои не видели! А отказать амурным авансам в лицо неприятному ухажеру или строящей куры влюбленной девице так сложно! К счастью, в 1840 годах в продажу поступили так называемые "комические валентинки", которые отправлялись нежеланным ухажерам анонимно, и могли быть как нейтральными по тону, так и резко указывающими на недостатки.

В этой "анти-валентинке" девушка просто сообщает кавалеру, что не стоит путаться у нее под ногами, у него нет шансов:



Но вот тут привлекательность потенциального жениха приравнивают к змеиной, и эта открытка из 1870-х уже далеко не нейтральна!



Впрочем, ядовитые "валентинки" посылались и джентльменами! Естественной мишенью для них в день св. Валентина были суфражетки. Ну не любили мужчины испокон веков женщин, говорящих о своих правах!



Но свои "валентинки" имели и суфражетки, заявляя, что "не будет голоса - не будет поцелуев!"



Да и вообще, самодовольных джентльменов, считающих, что весь мир принадлежит им, высмеивать было чрезвычайно легко и приятно. Впрочем, высмеивать людей вообще легко - и приятно, если это делается анонимно! Особенно если публично приходится улыбаться всем до боли в щеках. Престарелые ловеласы, старые девы, скупцы, пьяницы, глупцы, "синие чулки"... - всем доставалось уксуса в равных пропорциях.









Впрочем, иногда оскорбления попадали настолько в болевую точку, что в день Святого Валентина отмечался даже всплеск самоубийств! Наиболее жестоко ранили открытки, выглядевшие настоящими с обложки, но содержавшие оскорбления внутри.





Так что тролли отнюдь не в эпоху интернета появились, как видите!

---

Последние королевы Средневековья - конфликт имиджей

В общем и целом, выглядит так, что Высокое Средневековье принесло с собой некоторые перемены в менталитете английского общества по всем вопросам, касающимся роли влиятельной женщины. Разумеется, не случайно. Влияние на общество осуществлялось через институт церкви, и церковь мягко заменила предыдущий идеал женщины, героической королевы Персии (Эстер/Эсфирь), которая использовала всё свое женское влияние на супруга, персидского царя Артаксеркса, чтобы расстроить козни злобного министра, замыслившего погубить её народ, на мягкую духовность девы Марии, взывающей к лучшим человеческим чувствам через образование и осознание своего жертвенного долга. Что поделать, времена изменились и использование женщиной своих прелестей для достижения политических целей вышло из моды.



Не то чтобы женщины свои прелести использовать для достижения целей вдруг враз перестали – нет, конечно. Джеффри Чосер и Ричард Мэйдстоун достаточно ясно показали, что самой королевой и через нее влияние на короля может оказываться. Изменился лишь стиль. Вместо дерзкого требования с альтернативой «или - или» (а то и вовсе в столь любимом Меровингами стиле «нет человека – нет проблемы») королева стала публично выступать посредником и просителем за кого-то, что позволяло королю менять мнение без ущерба для своей репутации: публично поддаться женским чарам любимой жены было бы неприлично, но выказать милосердие, о котором она публично молит – вполне достойно и по-христиански. Но, естественно, это подразумевало интерес и уважение короля к своей королеве, без которых голос королевы не был бы услышан. Впрочем, почти всем Плантагенетам на жен везло.

Кстати, Мэйдстоун сейчас основательно забыт, а напрасно. Потому что входил он, вместе с Чосером, в ближайший круг Джона Гонта, и, будучи фриаром-кармелитом, был ещё и исповедником Гонта. И, по зову души, поэтом. Не буду судить, хорошим или так себе, потому что писал он свою Конкордию в политических целях, всё-таки. История, зассказанная в поэме, касается завершения конфликта между Лондоном и Ричардом II, и Анна Богемская в ней выступает как заступница за город перед мужем:

A woman soothes a man by love: God gave him her.
O gentle Anne, let your sweet love be aimed at this!
These happy people now desire to see your face,
For in it all their well-being and hope reside.
Behold, they offer you a horse, and though the gift
Is less than fair, it's given with a happy heart.
It's of a type to gently bear your tender limbs;
It ambles and it never stumbles in its gear.
This horse is covered with a cloth of double hue
Of white and purple - so were all the others too.
Now, may your ladyship accept this gift (though small):
Our company together begs you earnestly."
She takes the gift, and thanks them for it gratefully,
And pledges to them all the help that she can give.
Although her words were in a woman's voice and soft,
Her pleasing face, however, was the city's friend.

(Кому интересно, весь текст и историческая справка лежат здесь: d.lib.rochester.edu/teams/text/rigg-and-carlson...)

Второй возможностью королевы влиять на ход событий осталось использование медии своего времени, так сказать. А именно – покровительство искусствам и литературе. По сложившейся традиции, подобное покровительство осуществлялось через основание стипендий в университетах, крупные пожертвования в монастыри, имеющие в своем распоряжении штат переписчиков, и прямой заказ на написание чьей-то биографии, которая затем переживет и заказчика, и составителя, и останется в истории. Ещё более прямолинейным был заказ витража в кафедральном соборе или знаменитой церкви, модной у паломников – ведь к каждому изображению на витраже прикладывалась своя история происходящего, которая и оставалась у людей в памяти, передаваясь, опять же, от поколения к поколению.

Именно поэтому мне сложно согласиться с МакНамарой и Вэмпл, говорящих о «неважных» делах, оставшихся на долю королев. Вкладываясь в искусство и литературу, королевы не только создавали репутации, которые остальным потом приходилось опровергать или соответствовать им, но и формировали мнения в необозримо далеком для человеческой жизни будущем.

Тем не менее, публичным имиджем королевы к середине XV века стали неземная чистота и кротость, в первую очередь, и своего рода подчеркнутое отсутствие в активной внутренней и внешней политике, да и в коммерции тоже. Поэтому вполне естественно, что личности Маргарет Анжуйской и Элизабет Вудвилл вызывали резкую критику уже при их жизни. Первой пришлось выполнять функции короля, потому что Генри VI понимал их как-то своеобразно, и заняться весьма прямолинейными придворными интригами, нарушая этим привычный баланс сил в политике и все неписанные правила этикета поведения королевы, а вторая угодила в странную ситуацию между долгом перед семьей и долгом перед мужем (как это видели окружающие, хотя на самом деле, причиной женитьбы Эдварда IV на английской вдове рыцаря как раз и была обширность её семейства). Ну, одной из причин. Второй был выход на связи в Бургундии через матушку Элизабет, Жакетту Люксембургскую. К личности этих королев равнодушным остаться трудно – их либо ненавидят, либо восхваляют. Но именно благодаря тому, что обе не остались в тени своих супругов, мы знаем о них так много.

С другой стороны, у нас есть в королевах Анна Невилл и Элизабет Йоркская, которые никак не нарушали ожидаемого от них имиджа, и в результате о них известно настолько мало, что даже немногие посвященные им статьи и биографии являются либо художественной литературой, строго говоря, либо описывают не столько их, сколько времена, в которые они жили. Могу предположить, что методичное уничтожение документов, относящихся к Ричарду III, отразилось и на документации жизни его королевы. Сейчас информацию ищут в провинциальных и зарубежных архивах, где она могла сохраниться, и даже кое-что находят, но эти поиски – проект на десятилетия. Плюс, ситуацию осложняет правило английских архивов не освобождать информацию, которая может нанести ущерб живущим ныне потомкам действующих лиц, или вызвать нежелательные реакции в обществе.

И уж совсем уникальное молчание окружает королеву Генри VII. Учитывая, как хорошо задокументировано это правление в целом, и сколько желающих написать о короле крутилось при его богатом дворе, лично мне не может не прийти в голову, что Элизабет Йоркская держалась в тени совершенно сознательно. Максимум, о чем могли писать по её поводу послы в своих рапортах – это роскошные наряды королевы. Тем большее впечатление производит спонтанный выплеск эмоций короля и королевы, произошедший у всех на глазах и касающийся смерти их сына Артура.

А что, если причиной, по которой Элизабет Йоркская старалась держаться подальше от треволнений политики, был именно потенциальный диссонанс между её обязанностями? Как у выходца из дома Йорков, у нее были обязанности по отношению к своей семье и к людям, связанным с её семьей. Став женой человека, занявшего трон, на котором ранее сидели Плантегенеты-Йорки, по праву победителя, Элизабет попала в очень сложное положение, единственным выходом из которого был именно тот, который она выбрала. Вряд ли самостоятельно, по моему мнению, потому что ничто в этой девушке не предполагало мудрых и взвешенных решений. Скорее всего, архитектором имиджа королевы была всё та же леди Маргарет Бьюфорт.

И более чем вероятно, что у баллад типа The Most Pleasant Song of Lady Bessy, The Eldest Daughter of King Edward The Fourth; And How She Married King Henry The Seventh of The House of Lancaster «ноги растут» именно из этого имиджа: освободить Элизабет Йоркскую от обязанностей по отношению к её семье можно было только изобразив её дядю-короля монстром, недостойным уважением, и её братьев – покойными жертвами Ричарда III. Ничего личного, обычная политика.

Вышеупомянутая баллада (полный текст найдется здесь: archive.org/stream/mostpleasantsong00londrich/m...) – продукт времен веселого короля Чарли II, и другая баллада, «О жизни и смерти короля Ричарда III» - от первой половины XVIII века, но если сопоставить эти тексты с загадочной невидимостью Элизабет Йоркской в повседневной политике, то «черная легенда» Ричарда III становится менее возмутительной, что ли. Во всяком случае, за ней обнаруживается рациональная идея – обелить королеву и оправдать её безразличие к судьбе кровных родственников, особенно если Варбек действительно был её братом, а Симнелл – первым кузеном. Впрочем, даже если её кузеном был граф Уорвик, казненный вместе с Варбеком, поведение королевы нуждалось в оправдании, ибо она не вступилась за ближайшего родича, который, к тому же, был явно не в состоянии отвечать за свои поступки, то есть являлся идеальным объектом для проявления милосердия.



_____________

Рекомендованная литература:

P. Stafford, ”The King`s Wife in the Early Middle Ages”
L. O. Fradenburg (ed) ”Women and Sovereignty”
J. C. Parsons ”Medieval Queenship”
J. C. Parsons ”Ritual and Symbol in the English Medieval Queenship to 1500”
J. C. Parsons ”The Queen´s Intercession in Thirteenth-Century England”
J. C. Parsons ”Of Queens, Courts and Books: Reflections on the Literary Patronage of Thirteenth-Century Plantagenet Queens”
J. C. Parsons "Mothers, Daughters, Marriage, Power"
A. J. Duggan (ed) ”Queens and Queenship in Medieval Europe”
A. Crawford ”Letters of the Queens of England”
J. Coakley ”Female Sanctity as a Male Concern Among Thirteenth-Century Friars”
C. A. Leeds (ed) ”Medieval Masculinities: Regarding Men in the Middle Ages”
M. Facinger "Medieval Queenship"
P. A. Lee "Reflections of Power: Margaret of Anjou and the Dark Side of Queenship"
D. Dunn "Monster Queen or Dutiful Wife?"

@темы: The Last Medieval Queens

---

Интересный тест

www.myvocab.info/

Мне очень интересные слова попались! Но довольно много было и совершенно незнакомых. Или было такое чувство, что где-то на слово натыкалась, но не помню контекст, а поэтому не знаю значения.

Ваш пассивный словарный запас — 102000 слов. Ваш индекс внимательности — 90%. Вы выбрали неправильные значения у следующих проверочных слов: петроглиф. Интересно сравнить с результатами других?

Начнем с распределения результатов всех, кто прошел тест. Чем выше кривая — тем больше людей имеют соответствующий словарный запас. Площадь закрашенной области пропорциональна доле респондентов, словарный запас которых меньше, чем у вас, незакрашенной — доле тех, у кого словарный запас больше вашего. Ваш результат лучше, чем у 99% опрошенных. Если сравнивать только с респондентами вашего возраста, ваш результат лучше, чем у 94% опрошенных.

@темы: "нетягостная бредь"

---

Ничего не понимаю...

Пару дней назад заполнила молчание в жж оооочень старой и короткой статейкой о том, кто считался старым в Средние века. Новое пишу, но медленно, очень уж устала, поэтому тиснула в жж старое, чтобы оно было легко читаемое, да и паре френдов в перепост. Результат: рекомендация ЖЖ, около 6000 просмотров, куча комментариев, часть из которых от троллей. Да, и внезапно отписалась старейшая френдесса из Канады, которая постит картинки из старинных журналов, интересные. Лайкать я их не забывала. Вообще-то статейка - набросок, если честно, писалась для дальнейших углублений, которые и были сделаны в 2013 году в книжке. Тем непонятнее ажиотаж. Но повеселилась, когда меня стали заваливать цитатами о возрасте няни Тани Лариной и прочих персонажей худлита. Я как-то раньше не задумывалась, как у нас перемешаны в голове реальные и книжные персонажи, не говоря про эпохи.

Коты недотрожные по-прежнему, но рыжий ведет себя как положено. Повсюду лазит и прыгает, и сегодня утром, когда я вышла из кухни на минутку, он слизал сметану с моего блина. Чего-то мне кажется, что ему меньше чем год, и по общей шклявости, и по уровню шилопопости. По ночам тыгыдыкают оба-двое. Кошка, кстати, только спит больше днем, все-таки возраст, но вообще носится с малым на пару с упоением. Я после работы сплю так, что не слышу ничего, конечно, просто вижу утром последствия: сбитый ковер в прихожей и оборванные шторы в зале (кое-кто мнит себя пушинкой). Иногда они приходят ко мне в комнату поиграть, когда я уже лежу, но ещё не сплю, а читаю. Пришел сегодня "кошачий дворец", супруг его быстренько собрал, пока коты спали, и проснувшись они увидели...

@темы: житие мое

---

Котики

Всё ещё невозможно подойти ближе чем на 3 м. Хотя чувствуют себя эти котоморды вполне и вполне. Особенно парень, ведущий себя типично возрасту: гоняется за своим хвостом, гремит всем, до чего может дотянуться и пытается пить из лейки для поливки цветов. По ночам тыгыдыкает с "тётушкой", которая для рэгдолла и своих 8 лет весьма подвижна. Красивая. Правда, не понимаю, как я могу ухаживать за её шубой и штанами, если к ней не подойти? Сама она умывается, конечно. Снимала очень издали.



Парень совсем мелкий. Вообще, мордочка у него при более близком рассмотрении симпатичная, но на фото несколько неказист.

@темы: житие мое

---

Последние королевы Средневековья - работа без должностной инструкции

Поскольку Джоанна Лэйнсмит работает с первоисточниками, искать «должностную инструкцию» для королев она отправилась в хранилище средневековых документов, исходя из логики, что если подобные инструкции для королей существуют (Mirrors for Princes – серия многочисленных инструкций по управлению, которые кто только не писал, от философов до самих правителей), то должны быть инструкции и для королев. Не тут-то было! До самого начала XV века королевам приходилось полагаться только на свой собственный здравый смысл и полученное воспитание.



Кристина Пизанская вручает свою "Книгу Трех Добродетелей" юной Маргарет Неверской

Наиболее популярный в Англии XV века «Secreta Secretorum», приписываемый Аристотелю, абсолютно не упоминает королев, но предупреждает королей против карнальных связей с женщинами. На самом деле, этот «Secreta Secretorum» был, похоже, написан в X веке, и мог иметь или не иметь какое-либо отношение к взглядам Аристотеля – тогда было просто модно ссылаться на античных философов как на источник собственной мудрости, даже не будучи знакомым с их трудами, просто для солидности (и с тех пор мало что в этом плане изменилось). Лично я склонна считать, что сочинение, имевшее только в одной Англии девять разных версий, было продуктом ума писавших.

Впрочем, живший в XIII веке Эгидий Римский (он же Эджидио Колонна, он же Жиль Римский) в «De Regimine Principum» о королевах всё-таки хоть что-то пишет. По его мнению, все жены, и королевы в особенности, должны быть благородными, красивыми, добродетельными, сдержанными, непорочными, и не склонными к лени. Он также подчеркивает, что к мнению и советам женщин прислушиваться, как правило, не стоит, потому что те обладают детской логикой. Что и говорить, любой ученый муж судил о женском роде с высоты своего насеста, и уж совсем интересно, если этот насест имеет высоту монастыря с раннего возраста, и затем карьеры ученого-теолога, имеющего весьма ограниченный круг знакомых женщин.

А Кэкстон в 1475 году опубликовал и посвятил нашему хорошему знакомому, герцогу Кларенсу, Джорджу Плантагенету, книгу «The Game and Playe of Chesse», «по мотивам» работы Якопо да Чессоле, написанной в конце XIII века по работам Иоанна Солсберийского от XII века. Что и говорить, путь этого бестселлера к читателям оказался длинным, но там содержится непосредственное соображение по поводу королев: «Королева должна быть непорочна, мудра, из хорошей семьи, обладать хорошими манерами и не пренебрегать воспитанием своих детей. Её ум должен вмещать не только вещи обыденные, но и разумность и сдержанность, и она не должна быть болтлива о вещах, для чужих ушей не предназначенных. И превыше всего она должна быть благородной и стыдливой».

Положа руку на сердце, сентенции ученых монахов о женщинах не могут не найти отклика у любого благоразумного человека. Никто, обладающий здравым смыслом, не заявит, что мечтой мужа и примером для подражания может быть вульгарная, глупая и развратная баба с ограниченным умом и длинным языком. Беда этих сочинений в том, что они дают королеве место обычной жены из аристократической среды, хотя к тому времени установившимся порядком для любой хозяйки дома уже были и планирование бюджета, и взаимодействие с многочисленной сетью родственников и свойственников, покровителей и объектами благотворительности, сглаживание конфликтов, управление слугами, и неустанная работа во благо репутации семейства, включающая тонкий пиар через покровительство и дары монастырям, имевшим своих квалифицированных переписчиков. Хозяйка была также посредником между своим мужем и теми, кто искал покровительства или хотел компромиссного решения конфликтной ситуации. Для королевы, масштабы вышеперечисленных задач были воистину гигантскими, и включали ещё больше навыков эффективного руководства, дипломатии и психологии.

Так что высокие моральные качества – это прекрасно, но неплохо было бы и более практические советы получить.

Жоффрей де Шарни, Сеньор де Лире, де Пьер-Пертюи, де Маро, де Савуази и пр. монахом не был. Он был одним из самых известных рыцарей своего времени. Поскольку де Шарни и происходил от могущественного рода, и сам был в королевстве лицом не последним, его «The III Consideracions Right Necesserye to the Good Governaunce of a Prince» коснулись аспекта весьма важного: королева должна была «рассуждать и разбираться в вопросах, касающихся профита и чести её супруга и её самой. И она не должна вмешиваться в важные дела иначе как по поручению или с разрешения своего супруга, к которому она всегда должна проявлять и чувствовать уважение». Супругу же давался совет не посвящать жену в вопросы, имеющие серьезное значение для государства, и править самостоятельно, а не по разумению жены.

Звучит на современный слух довольно замшело и мизогинично, но не стоит вырывать слова из контекста. Смысл этих поучений раскрывается через уклад жизни начала XIV века. Король и королева крайне редко проводили свою жизнь рука об руку. Чаще всего, двор короля и королевы находились в совершенно разных местах или, даже находясь под одной крышей, практически не пересекались в своем функционировании. Разумеется полная координация усилий в важных делах была жизненно необходима, и разумеется необходимо было принимать во внимание вполне реальную возможность конфликта интересов или постороннего влияния в делах государственной важности. Лэйнсмит упрекает де Шарни разве что в том, что подобная инструкция касалась любой аристократки, и не заточена на обучение именно королевы её работе.

Правительницы получили свою «должностную инструкцию» только в 1405 году, из рук Кристины Пизанской. Она написала «Le Livre du trésor de la cité des dames», известную также как «Книга Трех Добродетелей», и посвятила её Маргарет Неверской/Бургундской. Тогда речь шла о браке Маргарет с дофином Луи Гиеньским, и будущее показало, что труды Кристины не пропали даром: хотя брак и оказался для Маргарет абсолютно провальным, она почти 20 лет, до самой смерти Луи, стоически оставалась хорошей женой плохого мужа, который, говорят, под конец сильно раскаивался в своем поведении. Ну а во втором браке, с Артуром Бретонским, Маргарет развернулась вовсю, став правой рукой своего супруга. На английский эту книгу тогда не переводили, но известно, что и матушка королевы Элизабет Вудвилл, Жакетта Люксембургская, и её свекровь, леди Сесили Невилл, в своих библиотеках её французскую версию имели.

Любопытно, но после этого и аж до середины XX века никто не рассматривал понятие «королева» как наименование должности. Как личностей королев изучали, но как-то получилось так, что всё сводилось к способности или неспособности данной дамы иметь детей и обеспечивать своё королевство наследниками мужского пола. То есть, в фокусе работ был король, а королеве отводилось место репродуктивного автомата во благо государства. Только несколько королев оставили за собой такое историческое наследие, что историкам его было просто невозможно проигнорировать – Алиенора Аквитанская, Изабелла «Французская Волчица» и Маргарет Анжуйская. Правда это достижение рассматривалось с частицей «не», потому что все три, действуя согласно собственным интересам (против чего как раз и предупреждал де Шарни), оставили за собой широкий кровавый след в английской истории.

А вот структура управления двором королев изучалась с первых десятилетий XX века, и это – серьезные работы, которыми пользуются и в наши дни: H. Johnstone, «The Queen's Household»; A. R. Myers «Crown, Household and Parliament in Fifteenth Century England»; F. D. Blackley and G. Hermansen «The Household Book of Queen Isabella of England». А потом 60-е принесли в науку веяния феминизма, что выразилось в выделении исследовательских стипендий, и в результате появились очень интересные работы, рассматривающие «королевствование» как серьезный общественный институт.

Первой из этой серии стала книга «A Study of Medieval Queenship» by M. Facinger. Эта книга сфокусирована на Франции Капетингов 987-1237 гг. У нее получилось, что роль королев росла до первой четверти XII столетия, после чего пошла на убыль, и к началу следующего столетия от нее отвалились все функции кроме декоративных и символических. По мнению автора, пока королевский двор был небольшим, и жизнь каждого его члена проходила, фактически, на глазах всех остальных, королеве было легко разделять жизнь этого двора, буквально физически присутствуя при всем происходящем. Чем больше рос двор, тем более сложными становились ритуалы власти, и тем меньше возможностей действовать напрямую с центром власти. Поэтому королевам пришлось потесниться, и взять на себя роль патронов искусства и литературы, и продолжать участвовать в управлении королевством чисто ритуально, не имея уже другой власти.

Через пять лет два других историка, Джо Энн МакНамара и Сюзанна Вэмпл расширили эти выводы на всю Западную Европу в книге «The Power of Women Through the Family in Medieval Europe, 500-1100». По их мнению, прогресс размыл роль семьи в обществе, и вместе с этими изменениями уменьшилась возможность женщин влиять на ход серьезных дел, сведя их обязанности к неважным хозяйственным делам.

В 1983 году вышла книга Паулины Стаффорд «Queens, Concubines and Dowagers», в которой она отошла от концепта династической истории, и вернулась к рассмотрению своих персонажей на разных стадиях их жизни. Настоящий же взрыв интереса к институту «королевствования» наступил только у 1990-х, когда были опубликованы многие интереснейшие и зрелые работы по предмету, как биографические, так и обзорные.

@темы: The Last Medieval Queens

---

Тигр пришел!

Да будет он для нас золотым!

---

Коты приехали

Дама первым делом заглянула в переноску парня, и потом исчезла с радаров. Парень обошел новые владения по периметру, и потом исчез с радаров. Судя по состоянию подстилки в переноске, парень вообще не шевелился всю дорогу. И оба не издали не звука, вот к такому я не привыкла. Тихарятся где-то, бедолаги. Парень в ванной, вообще-то, между унитазом и трубопроводом. Даму и искать не стали, хотя она может быть только в двух местах. Но пусть очухаются слегка, не хочется теребить вусмерть перепуганных.

Еду я, все-таки, заказала в ресторане. Кажется, будем неделю есть, таким количеством целую китайскую деревню накормить можно! Рис на столе - это где-то всего четверть от того, что в ресторане упаковали. Как ни странно, в прошлом году, делая блюда самостоятельно, я была счастливее с праздничным столом.



Тигр у меня вот такой:

@темы: житие мое

---

Последние королевы Средневековья - долюшка женская

Родиться принцессой в средневековой Европе отнюдь не означало, что новорожденной улыбнулась судьба. Скорее, наоборот. В возрасте, когда 4-летняя кроха-селянка отправлялась на природу самостоятельно пасти гусей, принцесса уже должна была очаровывать иностранные посольства своим знанием языков, манер и умением вести беседу – это были индикаторы умственного развития будущей королевы. Послы также живо интересовались физическим развитием ребенка. Танцы и подвижные игры были включены в расписание рабочего/учебного дня малышки.



Алиенора Кастильская

Вряд ли эти девочки чувствовали себя несчастными, ведь формировать дисциплину и выносливость им начинали сразу, как только опасности младенческого периода оставались позади. Другой жизни они просто не знали. В любом случае, жизнь женщины из королевской семьи с самого раннего детства не имела ничего общего со сложившимся стереотипом капризной и избалованной девчонки, знакомым нам из сказок и мультфильмов. Принцессы были, по сути, собственностью королевства своей страны, при помощи которой королевство строило политические альянсы. Иногда принцесс на брачном рынке было больше, иногда меньше, но все они были «заняты» практически с рождения, и многие отправлялись взрослеть в королевство будущего супруга в самом нежном возрасте.

Что касается Англии, то малолетние жены-принцессы привозились и туда. Бедняжке Алис/Адели Французской было всего 8 лет, когда её привезли ко двору Генри II в качестве жены для Ричарда, его сына, которого мы знаем как Ричарда Львиное Сердце. Её сестре Маргарет было и вовсе два года, когда она стала женой тогдашнего наследника Генри II, Генри Молодого Короля. Обоим принцессам не слишком-то повезло. Репутация Алис была уничтожена в процессе вражды между Генри II и Ричардом, а Маргарет после тяжелых родов осталась бесплодной, да и ребенок умер через пару дней после рождения (хотя рожала-то она вполне в нормальном возрасте, в 19 лет).

Алиенора Прованская, умница и красавица, стала королевой Англии в 13 лет, впервые увидев своего мужа во время брачной церемонии. Её первый сын родился через 3 года. Брак, правда, оказался очень удачным.



Éléonore de Provence · Leaves' Eyes (Symphonies of the Night)

В 13 лет стала женой и Алиенора Кастильская, обожаемая жена Эдварда I. Её первый ребенок родился мертвым, когда ей было 14. Потом эта потрясающая женщина сопровождала мужа повсюду, деля с ним опасности военных походов, и нарожала в процессе супругу кучу ребятишек, которых вечно скитающаяся по городам, весям, войнам и переговорам королевская пара видела настолько нечасто, что викторианские историки обвинили их в чрезмерной любви друг к другу в ущерб родительскому долгу.

Филиппа, жена Эдварда III, вышла замуж тоже в возрасте между 13 и 14. Их первый сын родился через два года. Учитывая, что альянс был заключен слишком мстительной маменькой будущего короля, Французской волчицей, и именно в её интересах, многого от него не ожидалось, но пара искренне полюбила друг друга. К слову сказать, самой-то Волчице не было и 13 лет, когда она стала королевой Англии. И вот тут отношения не сложились буквально сразу – взрослому мужу, Эдварду II, насупленная и высокомерная девчонка совершенно не была интересна, чего он не скрывал хотя бы за формальной вежливостью, а девчонка-то выросла в уверенности, что является одной из первых красавиц Европы, что могло быть даже правдой. Первое впечатление оказалось самым сильным, и Изабель с головой кинулась в омут заговоров и интриг, осознавая только один свой долг, долг перед родной Францией. А Эдварду II его невежливость стоила трона и, возможно, жизни, хотя насчет жизни всё достаточно мутно. Все-таки, регицида в те времена всячески старались избегать, дабы не подавать властолюбивой знати плохих примеров.

Что касается Ричарда II, то его вторую супругу, шестилетнюю Изабель де Валуа, привезли к мужу в сопровождении нянек и игрушек. С первой, Анной Богемской, они хотя бы были сверстниками, обоим около 15 лет на момент брака. Последним королем, женившимся на 12-летнем ребенке, стал Генри IV. Правда, тогда он был просто Генри Болингброком, сыном герцога Ланкастера, Джона Гонта. Первого ребенка, умершего после рождения, Мэри де Богун (ди Бохюн, вообще-то) родила через 2 года. Как и в случае с Элеонор Кастильской, у пары после этого хватило ума не зачинать детей несколько лет, и в обоих случаях впоследствии никаких проблем с фертильностью у женщин не было.

В общем и целом, впечатление о жизни королев складывается довольно печальное, не так ли? Не исправят впечатления и судьбы последних королев английского Средневековья.

Маргарет Анжуйская была родовитой бесприданницей, при помощи брака которой со странноватым молодым человеком, королем Англии, Франция пыталась выиграть время и предотвратить очередной раунд войны с Англией. В конце концов, будущий супруг Маргарет был совершенно официально коронован королем Франции в свое время, так что на 1545 год во Франции было два короля: Генри VI Английский (коронован в 1431 году в Notre-Dame de Paris, по всем правилам) и Шарль VII Французский (коронован в Notre-Dame de Reims в 1429 году). В Англию Маргарет прибыла в 15-летнем возрасте, и скоро поняла, что влипла не хуже, чем в свое время королева Франции Изабо Баварская. Мужья обеих оказались с сильно альтернативной психикой, и королевам пришлось выживать, используя помощь сильных придворных и пытаясь стать сильнее самим. Результатом, в обоих случаях, был хаос в королевстве и война всех против всех, после чего их мужья потеряли трон и корону. Вернее, им позволили пользоваться троном и короной пожизненно, но после их смерти, корона должна была уплыть за пределы линии наследования.



Маргарет Анжуйская

В случае Англии, новым наследником престола стал хотя бы не чужестранец, а человек с реальным правом на трон,Ричард Йорк, хотя для королевы он именно поэтому был хуже чужестранца - наследником престола он стал в ущерб родному сыну Маргарет, Эдварду. В английской истории не найдется добрых слов об этой королеве, потому что войну за права своей династии и своего сына, Ланкастеров, вела именно она, «лейтенант Маргарет», став, таким образом, повинной в братоубийственной вражде, не вполне закончившейся даже с началом Нового времени тогда, и вполне серьезно разделяющей мнения до сих пор.

Элизабет Вудвилл тоже не оставила по себе доброй исторической славы. Мало кому были интересны её годы вдовства после первого брака, когда она вела борьбу за права сыновей с могущественным отчимом, когда ей пришлось всерьез рассматривать абсолютно кабальный договор о помощи, которую ей обещал лорд Гастингс. Мало кто потрудился вникнуть в то, что став королевой, она лишь добросовестно рожала мужу детей да терпела его выходки, периодически прячась в убежище Вестминстерского аббатства, потому что её дети были нужны Англии для политических интриг, а её собственная жизнь не стоила вообще ничего. История запомнила лишь то, что из-за нее Эдвард IV рассорился с самыми могущественными своими магнатами (не из-за нее, на самом деле, но крайней оказалась именно она), и что из-за интриг в интересах своего клана, она перешла дорогу вообще всем аристократам королевства. Как будто у нее был выбор в этом вопросе, на самом-то деле.

Что касается Анны Невилл и Элизабет Йоркской, не так-то много о них известно. Их биографии не писали летописцы, и в истории не осталось скандалов, связанные с их именами. Кроме одного – о веселом бал-маскараде, когда они обменялись нарядами, чтобы подшутить над королем Ричардом III. Шутка удалась – вскоре овдовевшему королю пришлось публично объясняться, что на родной своей племяннице он совершенно точно жениться не собирается. Но какими были эти леди? О них написаны несколько биографий, но скорее описывающих время, чем их самих (в лучшем случае), а то и вовсе фиктивных.

Мы точно знаем некоторые факты. Например, то, что детство и юность Анны полностью прошли в тени её отца, великолепного во всех отношениях Уорвика-Кингмейкера. Не желая подвергать опасностям далеко не рыцарского времени и нравов женщин своей семьи, он старался с ними не расставаться, и всегда возил с собой. Элизабет Йоркская же виделась с отцом редко. Семейная жизнь королей к тому времени уже сама по себе стала очень формальной, а тут ещё детство девочки пришлось на конец 1460-х – начало 1470-х годов, когда отец, король Эдвард IV, то ссорился с подданными, то начинал усиленно развлекаться, будучи ещё совсем молодым человеком, то и вовсе вылетел из королевства, то, вернувшись, расправлялся с врагами и искал союзников. И с трехлетнего возраста Элизабет была разменной монетой в политике, когда её обручали то с тем, то с этим, или вообще объявляли своей невестой без ведома самой невесты.

Мы предполагаем, что Анна имела те же проблемы с фертильностью, что и её мать, а Элизабет не имела. Тем не менее, мы не знаем этого точно. Мы не знаем, как на самом деле Анна и Элизабет относились к своим мужьям. Мы предполагаем, что хорошо или нормально, потому что отсутствие скандалов и явная привязанность со стороны мужей. Но мы не знаем, и никакие найденные документы, раскрывающие нам жизнь этих королев со стороны их взаимодействия с обществом и двором, нам в этом не помогут. Разве что проступит определенный шаблон реакций на определенные ситуации, что тоже может кое-что рассказать о внутреннем мире человека.

Джоанна Лэйнсмит в своей книге The Last Medieval Queens решила разобрать жизнь этих женщин (Маргарет Анжуйской, Анны Невилл, Элизабет Вудвилл и Элизабет Йоркской) именно через их роль в обществе и порядке вещей в королевстве. Причем, Лэйнсмит известна своей нелюбовью к спекуляциям и мнениям из разряда «всем известно». Поэтому можно иметь полную уверенность – все известные и найденные «камни» и факты были подняты, рассмотрены с лупой, исследованы на всё, что может быть исследовано. Книга отнюдь не новая, вышла она в 2004 году, и более или менее художественные биографии вышеупомянутых дам были написаны после. Тем интереснее будет сравнивать.

Разумеется, у меня есть свое мнение о каждой из разбираемых дам, но мнение, составленное именно на косвенных фактах. Будет очень интересно, что нового нашла о них Лэйнсмит, и насколько это может изменить общую картину. Или не изменить.

@темы: The Last Medieval Queens

---

Продвигаюсь потихоньку

Даже не ожидала, что мне удастся собрать китайский фонарик! Мозги сломала пока поняла, как именно, потому что не рукодельница ни разу, на сайтах али видео есть, но растиражированное одно, в котором часть действий тупо остается за пределами экрана. Потом нашла картинку собранного, именно картинку, а не фото, и сообразила. Теперь любуюсь фонариком и собою. На будущий год заказала ещё более сложную конструкцию, сейчас же новогоднюю мишуру распродают активно.



Пока местные китайские рестораны новогоднее меню нигде не упоминают. Может, завтра подхватятся. Так что купила вчера более или менее подходящее к столу в китайском магазине. Спрингроллы, правда, придется самой делать, потому что из всех возможных вариантов, которых было много, я ухитрилась купить не роллы, а тестопластинки для роллов. Уж не знаю, как.

За котами супруг завтра во второй половине дня поедет. Ну, посмотрим))

Вообще, настроение медитативное. Прошедший год был для меня хорошим, надеюсь, что и наступающий будет не хуже.

@темы: житие мое

---

Студентов, Татьян и всех причастных - с Днем!

---

Текущее

Вот ведь гадство - искала, где можно было бы заказать китайскую новогоднюю еду домой 31.01, но пока ни мур-мур нигде. И вообще, как-то у нас всё это дело в первобытненьком состоянии, хотя первый китайский ресторан в Хельсинки открыли уже в 1953 году! Представьте - ни один ресторан не предлагает китайские пельмени!!! К счастью, эти пельмени появились в маркете, по дикой цене чуть ли не пол-евро штучка, и "сделано в Швеции". Да что там, китайский магазин продает китайские пельмени, сделанные в Англии. Несомненно, к лучшему)) Но всё же это не извиняет отсутствие этих пельменей в ресторанах.

Завтра начинается череда из 9 рабочих дней подряд. Да, это незаконно. Нет, ничего сделать было уже нельзя. Мы работает по трехнедельным графикам. В конце этого графика у меня 4 рабочих дня, а в начале нового новая/старая боссиха аккуратно поставила ещё пять. График-то уже следующий. Даже не знаю, накосячила она или специально. Есть смысл ей на косяк указать, или сразу звонить в профсоюз. Ничего не знаю. И глаза бы мои эту работу не видели. Не то чтобы какие-то безумные объемы, как иногда бывает, а просто с души воротит. Причем, уже некоторое время.

Послезавтра супруг едет на смотрины кота. Вернее, котов. В Хельсинки эти прибабахнутые так и не позвонили, потом до 17 января у них закрыто было. Да и коты и больные, и пожилые на сайте. Жаль их, но мне не по силам всё заново проходить снова и снова. Нашла годовалого, похожего на мануленка парня в Тампере, тоже приютский, разумеется. Написала. В ответ - сначала тишина, потом подробный допрос "чьи вы такие будете". Написала. Ответили, что парень на передержке социализируется, и что вручат его только с "тётушкой", 8-летней кошкой, с которой он подружился там. Правда, на сайте изначально упоминалось, что одиноким кот не поедет, ему компания нужна. Но восьмилетка? И котобаба??? Пусть муж разбирается, он лучше понимает котов чем я, как ни печально это признать.

КТ уже назначена на середину февраля, плюс там пару недель, пока прочтут результат и будет ясно, что дальше. Даже не знаю, чего хотеть, чтобы нашли причину болячки, или чтобы ничего не нашли

@темы: житие мое

---

На тот случай...

... если сюда заглядывают безумно богатые люди, или хотя бы безумные эстеты.

Ну не прелесть ли?



Стоит всего-то €23,349 Euro, стоимость обычной машины, типа Suzuki SWIFT или Hyundai i30 Wagon. XIX век, WINFIELD ROCKING CHAIR, описание здесь: www.decorativecollective.com/dealers/walpoles/p...

А вот тут уже хорошо знакомая и почти до боли родная штука, с предупреждением, что продается не в рабочем состоянии, а сугубо для декоративного украшения. Те, кто с такими штукенциями вырос, знают, что они и в рабочем состоянии часто превращались в чистую декорацию без признаков жизни:



€419 Euro

Если у кого такой антиквариат до сих пор ещё не срезан и не заменен, можете попытаться продать! www.decorativecollective.com/dealers/nikki-page...

А вот эта ширма очень интересная, на мой взгляд. Ну, цена где-то вдвое выше, чем за нее не фанат периода был бы готов заплатить, но она здоровенная.



€2,934 Euro

www.decorativecollective.com/dealers/arcadia-an...

А вот снова забавное и сильно на любителя - постельное белье такого вот плана: owls-team.com/product-category/all-product/home...

Почему-то не верится, что под таким орнаментом можно уютно спать))



Вообще, американские магазины меня в какой-то степени восхищают своим варварским великолепием. Потому что кое-что из этого великолепия мне страшно нравится. Хотя цены не соответствуют моим собственным оценкам, сколько бы я была готова заплатить за подобное. Вот, рекомендую, например, www.artfulhome.com/navigate/decor

Там, посреди мебели, ламп, одежды, украшений и пр. есть картины для оформления. Очень миленькие, типа такой и лучше:



Но 700 - 1100 долларов в зависимости от размера? Как по мне, так один нуль там лишний.

@темы: красота - страшная сила, "красотища"

---

Генри VII - король умер, но дело его осталось жить

Когда волна праздников схлынула и пришел черед подвести итоги первых решений нового короля и правительства, выяснилось, что Генри VIII действительно ослабил удавку бондов на шее своего дворянства. Кое-кому он отменил бонды вообще – Бэкингему, Бергаванни, Монтжою. Были оплачены долги новой королевы, которых успело набежать около 1 000 фунтов. Из тюрьмы в Кале был освобожден сэр Томас Грей, маркиз Дорсет. Бедолаге Дорсету смерть предыдущего короля была истинным даром небес - Генри VII смотрел на его семейство косо из-за близкого родства, которое означало близость к трону, и из-за попытки отца сэра Томаса сбежать от него в 1485 году. Сэр Томас угодил за решетку год назад, по подозрению в злоумышлении против короля, и было вполне вероятно, что ему придется или расстаться с головой, или провести в тюрьме остаток жизни.



Викторианский портрет Джона де ла Поля, 1 графа Линкольна, который считался запасным на троне Англии, если с его дядей, Ричардом III, что-то случится прежде, чем у него появятся естественные наследники. С этого назначения и началась трагедия де ла Полей, наследников «Белой Розы»

Уильям же Кортни уже провел в Тауэре долгих шесть лет, если не больше, так как его, лояльного своего приверженца, Генри VII пристегнул к заговору Саффолка из-за несчастного «тайного обеда», устроенного графом для друзей как раз перед бегством из Англии. Кортни был, к тому же, женат на Катерине Йоркской, дочери короля Эдварда IV, и имел сыновей. И гордо носил на своем щите геральдические знаки королевского дома Англии, полученные через брак. Впрочем, надо сказать, представители этого семейства довольно исправно оказывались за решеткой из-за необузданного нрава и немалого территориального влияния.

В любом случае, освобождены были отнюдь не все «политические» - граф Саффолк, во всяком случае, остался за решеткой. Ричард, его брат, в свое время поступил на военную службу во Франции, и его там было не достать, но вот бедняжке Эдварду в семье достались все амбиции, но не таланты. Позволив использовать свою персону в играх без правил между международными политическими силами, он оказался в роли разменной монеты для красавчика Филиппа Бургундского, который выдал его англичанам не поморщившись. Император Максимиллиан хотя бы взял с Генри VII слово, что тот сохранит Саффолку жизнь, но теперь данное слово потеряло силу, и, говорят, в своем устном завещании сыну король настаивал, чтобы Гарри казнил Саффолка немедленно после его, Генри VII, смерти. Но кто мог сказать наверняка, что говорил или не говорил король своему наследнику в приватной беседе? Утверждал же Гарри, что он женится на Катарине по воле батюшки!

Что касается Бэкингема и Нортумберленда, то отношения у них не сложились и с молодым королем. Гарри, конечно, назначил Бэкингема главным коннетаблем Англии, но только на один-единственный день своей коронации. В сети можно видеть списки, в которых Эдвард Стаффорд числится на этой должности и с 1509, и с 1504, и даже с 1485 года до конца своей жизни, но на самом деле, Генри VIII по сути упразднил эту должность, забрав её в прерогативы королевского дома, и после его коронации лорд старший коннетабль назначался королем только для коронационных формальностей (www.nationalarchives.gov.uk/cabinetpapers/cabin...). Бэкингем, рассматривающий этот титул как наследственный, был в бешенстве. И да, раздутое ЧСВ перевесило и благодарность за снятые бонды в частности, и здравый смысл в целом.



King Henry VIII on his way to open Parliament on 4 February 1512. Edward Stafford, 3rd Duke of Buckingham, KG, walks ahead carrying the Sword of State. Another peer holds the Cap of Maintenance. Detail from The Procession of Parliament 1512, Library of Trinity College, Cambridge

Что касается Нортумберленда, то и в его случае сын-король продолжил то, что начал его отец – озаботился тем, чтобы региональная власть дома Перси оставалась ослабленной. Генри VII не вернул воспитаннику короны все земли, принадлежавшие его отцу, который подозревается в предательстве Ричарда III. По поводу жарких дискуссий о том, был ли 4-й граф предателем или нет, я бы посоветовала довериться суждению самого Генри VII, отщипнувшего от наследства 5-го графа изрядный шмат владений, и отдавшему их Томасу, лорду Дарси, укрепив его влияние на севере. Думаю, что Генри VII не доверял дому, способному несколько раз предать своих господ (ведь Ричарда II предали именно они, и потом попытались провернуть тот же финт с Генри IV, но безуспешно, а потом уже успешно с Ричардом III). Точно так же этот король не доверял и Стэнли, которые, несмотря на видимые и пустые изъявления привязанности со стороны пасынка сэра Томаса, никогда не поднялись при нем до того положения могущества, которое занимали ещё при преданном ими Ричарде III.

Как бы там ни было, после освобождения Генри Алджернона Перси от тягот бондов и половины гигантского штрафа за несанкционированную королем женитьбу (первую половину он успел выплатить), Генри VIII хладнокровно утвердил вышеупомянутые земли за Дарси, хотя Нортумберленд считал их, конечно, своею собственностью. Но Дарси как был сделан Хранителем Восточной марки покойным королем, так им и остался при новом, да ещё был, вдобавок, пожалован титулом Хранителя королевских лесов к северу от Трента.

Выбор Дарси в роли противовеса влиянию Перси был не случаен. Род Дарси жил на севере со времен Завоевателя, но при этом плотно оставался в рядах джентри. В ряды аристократии Дарси не лезли, и за титулами не гонялись. Томас Дарси просто случился оказаться, на должности коннетабля Бамборо Кастл и капитана Бервика, плотно вовлеченным в деловую переписку с всесильным Фоксом, оценившим деловую смекалку этого вояки. А тут ещё вояка женился на приятной вдовушке из рядов джентри, которая вдруг оказалась вдовой одного графа Вестморленда из Невиллов, и матерью другого. И этот юный Ральф Невилл был потом помещен на прохождение пажеской подготовке не куда-то, а к Бэкингему! Очаровательно, не так ли?

Впрочем, о реакции Нортумберленда и Бэкингема на решения короля Дарси рапортовал Фоксу уже в августе 1509 года: слуги Нортумберленда распространялись в кабаках о том, что скоро вся Англия будет поделена между их господином и Бэкингемом. Нортумберленд желает стать оверлордом всего английского Севера, а Бэкингем – получить титул Хранителя Англии. И Боже храни короля, если он не даст этим лордам того, что они желают! Да и против Фокса были подняты голоса. Торговцы принесли вести, что Лорд-Канцлер не имеет влияния на молодого короля, и не в состоянии держать его в руках. Что старые советники (Морни, граф Сюррей, Рутэлл) у короля больше не в фаворе, и что поэтому Фокс старается создать коалицию с Бэкингемом и Нортумберлендом. Об этом-де «все знают».

Томас Пенн в своей книге «Зимний король» совершенно справедливо заметил, что во времена Генри VII никому и в голову не приходило даже заикнуться о том, что кто-то может на него влиять, или даже «держать в руках». Покойный король всегда держал дистанцию даже с самыми близкими к трону придворными. Его сын казался всем более непосредственным, оживленным и, поэтому, более понятным – «своим парнем», можно сказать. «Своим парнем» Гарри никогда для своих подданных не был, свой статус он осознавал очень хорошо, просто не имел привычки размахивать им как дубиной, чтобы видеть своих приближенных более или менее в естественном настроении ума, и делать выводы.
Посему никто не придал никакого особого значения тому, что молодой король, «свой парень», не теряя времени припахал к работе большое количество разнокалиберных дворян в качестве «комиссаров» по выяснению ситуации во всех концах королевства, включая самые глухие его углы. Причиной были обозначены «дошедшие до Нас слухи», что в королевстве чиновники поголовно коррумпированы, а законы совершенно не соблюдаются, или выворачиваются в пользу власть и мамону имущих. Большим господам просто не пришло в голову, что комиссары будут раскапывать не только случаи коррупции, но и их причины.

Тем более, что коррупция действительно пронизала всю систему. Сосредоточившись под конец царствования на финансовой эффективности функционирования государства, Генри VII совершенно не озаботился контролем того, какими методами такая эффективность достигается. Возможно, он слишком полагался на ближайших помощников и отлично функционирующий аппарат осведомления. Скорее же всего, ему просто было всё равно – понятный эгоизм одинокого человека, который знает о том, что умирает. Да, человек может ответственно думать и заботиться о благе династии, и испытывать при этом странное безразличие к тому, что будет после него.

Так что найденные комиссарами многочисленные нарушения бросали тень в первую очередь на покойного короля, чего там. Ведь от короля почему-то ожидают сверхчеловеческих способностей парить над обычными человеческими слабостями и быть золотым эталоном всех совершенств. Поэтому Дадли и Эмпсона, назначенных на роль козлов отпущения за грехи прошлого режима, судили отнюдь не за злоупотребления. Ведь скрыть, что причиной злоупотреблений послужили приказы верховной власти, было бы абсолютно невозможно. Их судили… за попытку нарушить спокойный переход законной власти. На белый свет были вытащены распоряжения стянуть стражников туда и отправить их сюда – всё, что Дадли и Эмпсон предпринимали, пытаясь погасить волны беспорядков и грабежей, вызванных амнистией уголовников. Теперь этих двоих обвиняли в планах пленения молодого короля и правления от его имени. Будучи юристами, оба пытались построить себе грамотную защиту, но быстро поняли, что их никто не слушает, никто не желает слушать, и никто не будет слушать – включая их вчерашних коллег.

Дадли, впрочем, хотя и понимал, что происходит, не понимал в принципе, отчего его деятельность во славу королевской казны внезапно сочли нежеланной и даже незаконной. Он же знал, что законодательно всё было совершенно правильно! Наивный человек, он перечислил все разобранные им дела и тех, кто собирал ему по этим делам информацию! Видимо, Фокса и Ловелла Дадли оценивал незаслуженно высоко, аргументируя к их здравому смыслу. Или недостаточно высоко, это как посмотреть. В действительности эти двое были, несомненно, счастливы получить как сжато изложенный нормальным языком, без юридических выкрутасов, перечень того, что именно и как можно делать в рамках закона, да ещё и список людей, умеющих собирать информацию, и знающих, какая именно информация нужна для подобных дел. Не прошло много месяцев, как все подчиненные Дадли и Эмпсона были выпущены из заключения и помилованы. И продолжили свое дело уже под началом новых функционеров.

Собственно, у самого молодого короля было бы, возможно, что сказать в защиту Дадли и Эмпсона, потому что вряд ли у него были сомнения как минимум в отношении Дадли. Он не мог не знать, что Дадли никогда не выходил за рамки законности, хотя, похоже, не очень интересовался тем, насколько в рамках законности работают те, кто работает на него. Но в работе короля буквально с первых дней его правления была заложена определенная схема, от которой он потом не отступал почти никогда. Он, как и его отец, до самой смерти был в курсе всего происходящего в королевстве. Но Генри VIII, в отличие от Генри VII, не имел вкуса к обкатыванию каждой мелкой детали этого происходящего. Скажем так, что у него было слишком много интересов и слишком мало времени на каждый из них. К обязанностям короля он относился тоже чрезвычайно ответственно, но вся процедура представления информации королю изменилась.

Генри VIII требовал, чтобы ему предоставляли уже полностью расследованные и изученные кейсы, компактно изложенные в письменном виде, из которых он смог бы быстро получить представление о деле, и наложить свою резолюцию. Собственно, в своем шестнадцатом веке он работал как эффективные управляющие больших корпораций в наши дни. Уязвимость этой системы в том, что она полностью зависит от добросовестности и наличия стратегического ума у представляющего дела на резолюцию. Тем не менее, данная система практиковалась как минимум в английском правосудии издавна: выездные судьи, как правило, только накладывали резолюции на уже разобранные в деталях местными органами власти дела. Исключение составляли дела, по какой-то причине привлекшие внимание высших инстанций персонально.

В случае Дадли и Эмпсона, молодой король мог быть в курсе причин, по которым ситуация в государстве нуждалась в громком и шокирующем финальном аккорде закончившегося царствования, или мог не иметь об этом никакого представления. Во всяком случае, лето 1510 года он проводил вне Лондона, и в детали судебного процесса над советниками своего отца не вникал. Неизвестно, кто и в какой форме ему результаты представил, но резолюцией короля графу Оксфорду для исполнение было краткое «казнить». Правда, как показало будущее, этот король никогда не был в действительности «не в курсе». И никто, никогда не смел переворачивать представляемые ему факты с ног на голову. Так что, подозреваю, именно так и обстояли дела в случае Дадли и Эмпсона. Приговор был приведен в исполнение 18 августа.

Впрочем, недолго у власти остались и Фокс с Ловеллом, да и архиепископ Ворхэм. Уже на следующий год началось быстрое продвижение на первые роли Томаса Волси, который, в конечном итоге, «съел» Фокса и Ворхэма, чтобы самому оказаться отброшенным с дороги Томасом Мором, который, в свою очередь, проиграл Томасу Кромвелю. Ловелл, впрочем, просто исчез из публичной жизни, к которой он, на мой взгляд, никогда и не имел по-настоящему вкуса, предпочитая реальную власть. И этой власти ему хватило до самой смерти в 1524 году – и коннетаблем Тауэра он стал, и начальником департамента, надзирающего за опекой всевозможных сирот и воспитанников, обладающих достаточным состоянием и недвижимостью, чтобы за ними был смысл надзирать и управлять. Причем, доходы от этой деятельности шли не в казначейство, а в личные финансы короля. Из всех близких советников Генри VII, он оказался единственным преуспевшим и при новом короле.

@темы: Henry VII

---

@темы: "праздники"

---

Не люблю татухи на женщинах

Из комментариев вот к этой новости: amarok-man.livejournal.com/6456427.html

@темы: "веселая бредь"

---

Китайский английский, изысканная версия

@темы: "веселая бредь"