Генри III - 30: король развлекается

Очередной королевский совет начался 18 октября 1252 года. На повестке стоял вопрос о распоряжении папы выплачивать принявшему крест Генри III десятину со всех церковных доходов в течение трёх лет. Советники о распоряжении уже знали, и были твёрдо настроены не давать его величеству ни пенни.

За решением стояли понятная фрустрация из-за бесконечных расходов на бесконечные строительные проекты и досада на слишком самодержавную политику короля, которая, как в случае с де Монфором, слишком дорого обходилась его подданным – в людях, им поддерживаемых, его величество разбирался паршиво.

Оппозицию возглавил епископ Линкольна Роберт Гроссетест. Вполне возможно, что епископ в очередной раз руководствовался тем, что выгодно церкви, но не исключен и человеческий фактор – Гроссетест был очень дружен с теологом-францисканцем Адамом Маршем, который был, в свою очередь, другом и духовным наставником Симона де Монфора.



Фиктивный портрет Гроссетеста, епископа Линкольна

В общем, в своей непревзойденной манере Гроссетест облаял одной фразой и короля, и папу, сказав, что «Небеса запрещают нам склонять колени перед Ваалом», имея в виду под Ваалом то ли папу, то ли короля, то ли сразу все светские власти чохом (обо всех вышеперечисленных этот раздраженный эрудит был чрезвычайно низкого мнения).

На резонное возражение сводного брата короля, епископа Винчестерского, что есть ли у них право противоречить прямому повелению папы, и что церковь Франции для своего короля раскрыла сундуки с готовностью, епископ Линкольна только бровью повел: «Тем больше у нас оснований отказать, чтобы обычай не стал привычкой». Что ж, Гроссетесту было под 80, и он действительно не боялся никого и ничего.

Надо сказать, что никого и ничего не боялся и епископ Винчестерский. И даже не потому, что он был единоутробным братом короля, который его баловал, а потому, что по крови и характеру был Лузиньяном, то есть человеком бурных эмоций – вспыльчивым, хоть и не злобным, легко переходящим от резких слов к насильственным действиям, преданным тем, кого считал своими, но постоянно ищущим, чем бы поживиться у тех, кто был в лагере чужих. Надо сказать, что в Винчестере с удивлением обнаружили, что их понаехавший живчик-епископ оказался справедливым, заботливым и добрым хозяином, сумевшим отыскать в свой исполнительный чиновничий аппарат не менее справедливых и заботливых служащих, не оставляющих без внимания ни единого ущемления прав жителей прихода. Да, процветающий приход был источником дохода и благ для епископа, но выгода была взаимной.

Но жизнь такова, что, блюдя интересы одних, ты мешаешь интересам других, и вскоре Эймер де Валенс схлестнулся с самим архиепископом Кентерберийским, Бонифасом Савойским, что, по сути, положило начало целой войне Лузиньянов и Савойяров. Войне вполне настоящей – Эймер захватил, при помощи своего брата Гийома де Валенса, дворцы архиепископа в Мейдстоне и Ламбете, а также захватил, ограбил, и посадил в тюрьму чиновника архиепископа, так что в январе 1253 года лорды духовные поставили его величество перед фактом: он должен враждующих примирить.

Генри III оказался между молотом и наковальней. Он нежно любил своих братьев, и всячески их продвигал. Но он не менее нежно любил и свою жену, которая, в свою очередь, обожала своих дядюшек и продвигала их, и тоже при помощи мужа. Теперь протеже королевской четы начали враждовать между собой, и от короля потребовали что-то сделать для спасения ситуации. Он и сделал. Благостно объявил, что ни одному епископу не позволяется покинуть Лондон, пока решение для примирения епископа и архиепископа не будет найдено, и что он не встретится с ними, пока решение не будет найдено.

Лорды церкви, честно говоря, не намеревались входить в глубокую конфронтацию с королем, которого поддерживал папа, да и не могли. Гроссетест громыхал, конечно, что в Магна Карта нет ни единого параграфа, которой король бы не нарушил, но последняя версия Магна Карта к 1253 году безнадежно устарела, будучи принятой более четверти века назад (в 1237 году её просто подтвердили). Да и вообще истинной её проблемой было то, что этот документ содержал только весьма общие фразы.

Так что, когда король 23 января встретился с уладившими внутренние дрязги епископами, он вполне спокойно предложил им составить лист претензий, которые он примет в обмен на их согласие относительно выплаты ему одобренной папой десятины. Генри понимал, что церковников, в основном, волнует свобода церкви, но он точно знал, в Магна Карта эта свобода никак подробно не определена. То есть, потребовать внести в это неопределенное понятие определенные изменения будет весьма затруднительно даже для людей, искушенных в экклезиастических диспутах.

К 10 февраля лист жалоб и претензий духовных властей был у короля. Неизвестно, что именно этот лист содержал (он не сохранился в архивах), но известен запрос короля к баронам казначейства, в котором он их обязывает внимательно рассмотреть все требования епископов, не забывая напомнить, что он, конечно, и сам в состоянии епископам ответить, но ему хотелось бы участия баронов королевства, потому что данные вопросы затрагивают интересы всего государства и всех подданных его величества. Генри предполагал, что мнения баронов будут с ним, желающим иметь церковь в подчиненной, а не в командной роли, а не с лордами духовенства, желающими ровнехонько противоположного. Ответы надлежало представить до 4 мая 1253 года.

А пока его величество развлекался на свой лад. Гроссетест, например, внезапно обнаружил, что ему придется заплатить штраф за неявку своего подчиненного в королевский суд. Таков был закон – лорд отвечал деньгами за законопослушание своих людей. Штраф этот составлял 100 фунтов (около 73 000 фунтов на современные деньги), и обычно его прощали незадолго до срока выплаты. Но не в этом случае.

Лучший же реванш Генри взял в апреле, когда архиепископ Кентерберийский, в союзе с епископами Винчестера, Солсбери и Карлайла, поимел наглость обвинить короля в том, что тот продвигает в церковной иерархии своих фаворитов, и потребовал впредь дать церкви возможность проводить действительно свободные выборы.

«Это всё правда, что вы говорите, - ответил им старающийся не расхохотаться король, - и я чрезвычайно раскаиваюсь в своих поступках. Я думаю, что мы должны кое-что предпринять, чтобы исправить содеянное и помешать подобному случиться в будущем. И вы должны мне в этом помочь! Вы же помните, что это я протолкнул Бонифация Кентерберийского, на его высокую должность; и тебя, Уильям из Солсбери, который был всего лишь моим писцом; и тебя, Сильвестр из Карлайла, мелкого клерка в моей канцелярии. Как же я мог поднять вас в епископы через головы многих уважаемых людей?! И ты, брат мой Эймер… Ты же знаешь, что я сделал тебя епископом наиблагороднейшей епархии Винчестера против воли многих монахов… А я ведь знал, что по возрасту и по уровню учености тебе бы ещё за партой сидеть да учиться… Так что сделаем в первую очередь так: вы, продвинутые на свои посты мною, уволитесь с них. И я, пристыженный и направленный на светлый путь вашим примером, никогда больше не буду продвигать людей, этого продвижения не заслуживающих».

Право же, порой сарказм его величества почти поднимался до уровня, свойственного его отцу. Естественно, лорды церкви смогли только проблеять, что они не говорили о прошлом, а имели в виду будущее, да откланяться. Увольняться с полученных неправым путем должностей никто из них не захотел.

А последний удар по планам поднять церковь над королевской властью в Англии невольно нанес сам Гроссетест. Найди он другие слова для выражения своей мысли – кто знает, каким бы был результат, но старец, раздраженный непрощенным штрафом, напрямую шарахнул, что требует для церкви права расследовать бреши в моральных устоях любого барона по своему усмотрению. И это сплотило баронов королевства за королем. Они не были от Генри III в восторге, и имели на это основания, но допустить инквизицию Рима в Англию никто из них не хотел.

@темы: Henry III

---

"Young Bao Zheng's Mysterious Cases"

Очередной Бао. Ну, на этот раз перевод настолько чудовищный, что суть интриги несколько в нем утонула. По ходу понятно более или менее, но кто был за всем происходящим - нет. Китайцам, возможно, понятно. Впрочем, там у нас и зомби слегка задействованы, и экзотические яды, и магия, и удивительный штрих из прошлого Чжана Чжао (я одурела от неожиданности, хотя почему бы и нет), так что вряд ли и китайцам было бы понятно, если бы они не знали китайского. На мечах дерутся, разумеется, постоянно, так как тут ведь и Чжан Чжао, и красивый Бай Юйтан. Такой вот микс. Вообще не шедевр, но фанатам персонажей глянуть можно.

@темы: Дорамы

---

О 1950-х, когда все жены были красотками

Эти феи умудрялись мыть полы в туфлях на каблуках! И какая выправка! А ножки в какой там балетной позиции?



С пылесосом они танцевали...



Мужчины были счастливы посильно ассистировать им в нелегком деле мойки посуды (внимание - для этого маникюр должен быть безупречным, а улыбка лукавой, иначе у ассистента быстро закончится мотивация держать сигаретку всегда наготове)



Даже в моменты максимальной нагрузки с праздничным обедом они не забывали держать плечи развернутыми, руки - на правильном расстоянии от туловища, и умели поднять рождественское настроение на должный уровень, ведь в зале уже ожидают результатов, по которым будет оцениваться не только еда, но и хозяйка!



Традиции и навыки, передающиеся от матери к дочери, что не только не тяготит подрастающее поколение, но даже вызывает видимый энтузиазм.



Разумеется, после праздника можно было и несколько расслабиться. Нет, никаких треников или, упаси Всевышний, халатов. Кокетливый передник на вечернее платье - наше всё.



Сияющая чистотой кухня, ароматы готовящегося обеда и прелестная женушка - залог счастливой семейной жизни (не забываем про кокетливый передник, свежеуложенную прическу, и жемчуг на шейке в качестве завершающего это совершенство штриха)



А если жена помнит о деталях приятного для супруга досуга, то ей позавидует даже собака хозяина! "Он любит её больше!", - говорит ошалелый взор псинки.



Да что там, эти чудо-женщины ухитрялись даже мыть в тазу котят, с мочалкой и мылом, без всяких дополнительных приспособлений! Котята пищали, но подчинялись ласковой, но твердой руке хозяйки.



А потом можно было расслабиться за вечерним шитьем...



Или сбегать за заранее приготовленным десертом...



Или помечтать о том, что завтрашний обед уже готов...



Главное - не забывать о витаминах! Ни-ког-да!

Ну, всё это шутки, а по факту я тут подумала, что эти картинки иллюстрируют, определенным образом, дискуссии о вреде или пользе школьной формы. Когда-то быть женой подразумевало работу, как и быть в школе (да, в школу ходят работать, а не смотреть тик-ток и выяснять отношения). От жены ожидались опреденный внешний вид и определенное поведение (как и от ученика - опрятность, любезность, приветливость, готовность принимать во внимание нужды окружающих). Для чего все эти усилия? Для создания маленького островка гармонии вокруг и в будущем (как и от школьника, вырабатывающего навыки для своего и своих близких будущего). Когда таких островков становится много, гармоничным становится общество в целом.

Влияет ли одежда на поведение? Несомненно. Человек, одетый в красивую, требующую определенной выправки одежду и обувь, по-другому двигается, по-другому сидит, и это, в свою очередь, отражается на его восприятии себя и окружающих (моторика имеет прямую связь с настроением/настроем, оформленностью мыслительных процессов, и с поведением, направленным на результат), что имеет свои последствия, и так далее.

Мы выбрали комфорт - оверсайзы, общий потертый вид, нетребовательность к себе с одновременной сосредоточенностью на себе, а не на окружающих. Не потому, что мы этого достойны, а потому, что могли себе это позволить. Стоит ли потом удивляться результатам? Нет, я не обличаю, я сама такая же, разумеется. Но хочется мне хотя бы неделю побыть в роли идеальной женщины из 50-х, и посмотреть, как изменится (и изменится ли) мой общий настрой. Чтобы почувствовать себя принцессой, надо выглядеть, двигаться и думать как хорошо вышколенная принцесса, не так ли?))

К тому же, у меня есть кокетливый кухонный передник. Даже два.

@темы: Дамский вопрос

---

Mysterious Lotus Casebook (2023)

Она же Башня лотоса с благоприятными узорами



Тут, главное, пережить начало. Моя первая попытка просмотра поломалась некоторое время назад, когда из бурного моря взмыли вертикально вверх мужики с мечами, в энном количестве, и картинно застыли в воздухе по обе стороны палубы. Причем, из моря они, похоже, совершенно сухими транспортировались. Но когда это треш закончился (а закончился он милосердно быстро), начался бодрый сериал с набором весьма интересных детективных историй, которые связаны...

Ну, кое-как и условно связаны тем, что главгерои их расследуют, но фиг с ним с сюжетом, поскольку именно эти истории и есть то, ради чего сериал снят (по какой-то новелле даже). Я мяукнуть не успела, как проглотила 7 серий. С русабом, похоже, маета ещё до середины не добралась, а вот ансаб есть на все 40 серий: dramacool.hr/drama-detail/mysterious-lotus-case...

Жанр скорее детектив, чем фентези. Во всяком случае, пока в кейсах не было потусторонщины. Как всегда, есть китайский юмор, но пока в умеренных количествах. Кажется, в какой-то момент рядом с героями появятся героини и неизбежные приступы деводурства, но куда ж без них, зрители жаждут романтики. Ах да, гг (в центре) у нас смертельно болен, разумеется.

@темы: Дорамы

---

Ботанический сад в Кумпула

Все знают про ботанический сад Кайсаниеми, в центре Хельсинки, но редко даже слышали, что на другом конце города есть целых 6 гектаров красоты. Пока не слышали. Потому что вокруг там ведутся дорожные работы в каких-то невероятных масштабах - делают трамвайные пути и бульвар, плюс там где-то есть ещё общественный пляж. Конечно, мы туда попали (16.08) не в лучший момент: 18 августа заканчиваются экскурсии с гидом, потому что почти всё уже отцвело. Но мы обязательно будем теперь туда приезжаеть просто побродить, потому что экскурсия была, на мой взгляд, довольно неинформативна.



Город за деревьями. Как водится, когда-то на этом месте было такое огромное поместье, что на его землях разместили три района города (Херманни, Валлила и Тоукола), да ещё и вокруг поместья 6 гектаров отвели ботаническому саду.

Само поместье интересно разве тем, что оно старше Хельсинки, и ещё настолько живо переходило из рук в руки, что перечислять его владельцев нет никакого смысла. Можно выделить разве что выросшего там Пера Форссколя, который стал, помимо прочего (его ещё называют «пионером финского классического либерализма»), учеником Карла Линнея, по заданиям которого предпринял несколько экспедиций, в одной из которых и умер в 1763 году от малярии.



От университетских участков, на которых идет научная работа, парковую зону отгораживают гигантские туйи

Нынешнюю усадьбу построили, похоже, родственники всё того же вездесущего Седерхольма - сиволапейшего купца, который стал владельцем самых крупных поместий вокруг Хельсинки, отказался от дворянского титула, но все равно стал крестным отцом принца. А может их построили уже при фон Бонсдорфе, который устроил для студентов в 1848 году день Флоры 13 мая, на котором пели песню, ставшую нынче гимном, и где присутствовали сливки тогдашнего интеллектуального общества - Рунеберг, Пасиус, Топелиус, Сюдениус...



Супруг углядел, что в глазу зверюшки спрятана камера

В общем, считается, что где-то около 1840 построили помещичий дом, конюшни (сейчас это вполне административное здание и довольно популярное кафе, которое прошлой весной, прямо в начале сезона, внезапно для всех закрылось без объяснений причин) и общежитие для прислуги (до сих пор используется по прямому назначению, хоть и уже не для прислуги). А ещё за воротами есть здание, которое когда-то служило пекарней (поэтому и построили подальше от господского дома, для пущей безопасности от возможного пожара), и поэтому защищено музейным ведомством. Поскольку оно защищено, снести его нельзя. Но отремонтировать под какую-нибудь нужду не на что. Поэтому там вьют гнездо всякие асоциальные элементы, которые прошлой зимой дом чуть не спалили. Но пожар погасили, и теперь никто не знает, что с этой рухлядью делать. Ну, какие-то металлические стропила вокруг поставили и как бы сиволически огородили.







Главный дом с разных сторон

Последним владельцем поместья стал довольно знаменитый барон Герман Стандершельд-Норденштам. Знаменит он, правда, со знаком минус. В одном из его поместий арендаторы устроили в 1906 забастовку, потому что аренда, на которую были заключены договоры, стала выглядеть чрезмерной. Управляющий на уступки не пошел, так что арендаторы просто перестали выходить на отработки. Стандершельд-Норденштам подал в суд, который, естественно, вынес решение в его пользу, с чем часть арендаторов согласилась. Но более 20 семей арендаторов в начале следующего года просто выгнали с арендованных участков. Потом часть их вернулась без разрешения, и их снова выгнали, плюс ещё тех, кто с выплатой аренды не справлялся - всего 76 семей в двух поместьях. Дело об изгнании было громким, слушалось в сенате, и закончилось царским указом от 1908 года, в котором права арендаторов были упорядочены и защищены от произвола арендодателя.



Картина Магнуса фон Райта дает некоторое представление о размерах поместья

Ну что ещё можно сказать? Одна необычность в ботаническом саду Кумпула есть. Обычно в таких садах растения располагают эволюционно - чтобы наглядно показать эволюцию вида. В саду Кумпула пошли другим путем. Здесь растения сгруппировали по частям света, откуда были привезены семена и черенки. Которые, в свою очередь, были там собраны в районах, климат которых более или менее соответствует климатическим условиям юга Финляндии.



Красный цвет - Япония (Хоккайдо, в основном), желтый - Китай, зеленые - Западная и Восточная Америки, тёмно-синий - Европа и голубой - Финляндия. Сиреневый - это декоративные растения. Все растения - исключительно природные, гибриды не представлены.

В 1893 году Стандершельд-Норденштам продал поместье Кумпула городу Хельсинки, но земли к нему присоединились только в 1906. Вообще, размер поместья всё время "жил", как говорится. Что-то продавалось, что-то покупалось. Тем более что Хельсинки не нашел для поместья лучшего применения, чем устроить там венерическую лечебницу на 145 койкомест, куда свозили, в основном, больных сифилисом проституток. Независимо от их согласия, разумеется, то есть принудительно. Место было огорожено забором, но, по иронии судьбы, сложилось так, что изнывающие от скуки больные стали ухаживать за парком и садом. Ну или их заставляли это делать, кто знает. Больница там была до 1960 года, а потом сифилис стали лечить антибиотиками, и надобность в изолированной лечебнице отпала. В 1962 году там... открыли школу.



Вот эта круглая каменюка - это вроде как метеорит типа L/LL4, который упал в местечке Бьюрболе возле Порвоо в 1899 году. Хотя некоторые ученые не согласны с тем, что это - метеорит. Но каменюка лежала себе спокойно в университетском Кабинете Минералов, пока университет в 2014 году не отказался от безденежья от здания, где этот кабинет был - тогда бюджет и вакансии урезали так, что экономить пришлось на всём, и нынче университет Хельсинки больше не красуется в сотне лучших университетов мира. И тогда метеорит (или не метеорит) перевезли вместе с другими геологическими коллекциями в Кумпулу.

А Ботанический сад вокруг главного дома поместья стали строить только в 1977 году, когда город продал поместье государству. Сначала это был просто ботанический факультет с участком, потом, в 1987, стали строить ботанический сад, и в 2009 территорию открыли для горожан. Не бесплатно, правда.



Какой-то интересный вид плакучей березы с листьями, похожими на кленовые

Ну и прочий картинкоспам. В пруду, говорят, живут тритоны, в большом количестве.

@темы: финляндия

---

Свобода? Свобода!

Последняя смена позади. Бабушки практически точили слезу, а о том, что я ухожу на пенсию, помнили даже дементики. Чувствую себя как-то странно. Похоже, медсестрой-то я была отменной. Впрочем, до конца сентября я ещё в отпуске, а потом буду подрабатывать через фрилансерский ресурс по выходным. Просто жалко терять квалификацию, наработанную лёгкость в общении и решении ситуаций. А пока надо просто расслабиться, и начать перестраиваться на цивильный лад: спорт, музеи, писанина.

@темы: житие мое

---

Интересненько...

Иногда отвлекаю себя лёгкими российскими детективчиками - Женская версия, Следователь без лицензии, Мангуст... И вот что меня в них поражает, так это определенная стилизация под советские детективы. В двух последних аж полезла смотреть, когда сняты. Думала, что в 90-е, но оказалось, что немного позже, около 2003.

С Женской версией ещё интереснее. Дело в том, что смотришь - и всё знакомое такое, но потом вспоминаешь, что в конце 70-х так уже не красились, красились в середине, а у главгероини тот же макияж и в середине 80-х. Танец опять же, в самом начале. Он практически ближе к Стилягам и 60-м. Когда дошли до дела с хиппи, я вообще не поняла, откуда они в 80-х? Не помню, чтобы были тусовки хиппи в том же Питере. Словно снимали люди, имеющие представление о том периоде по фильмам. Или это я непривильно помню? Сериал, впрочем, хороший, хотя его следовало закончить на "Тайне партийной дачи" - новая команда мне категорически не понравилась.

@темы: кино на радость нам дано

---

Генри III - 29: точка невозврата

В 1248 году Генри III в очередной раз обнаружил свои сундуки пустыми, и обратился с требованием финансовой поддержки к своим баронам. Вместо денег он ожидаемо получил бесконечный лист претензий, призванных открыть королю глаза на то, как выглядит его управление со стороны. Первой в списке была, разумеется, старая зубная боль всего королевства: иностранцы. Это их он безответственно наделял английскими богатствами и должностями, подразумевающими обязанности, с которыми эти понаехавшие не имели компетенции разобраться. Что еще хуже, им отдавали в супруги английских наследниц, обедняя этим английский брачный рынок.



Что касается коммерции, то привычка его величества и прихвостней его величества брать всё понравившееся и не платить, начиная с вина и до бесконечности, привела к тому, что иностранные купцы собрали манатки и разъехались из Лондона, а новые не видели никакой выгоды предпринимать небезопасное путешествие по морю, не имея гарантий, что оно окупится. Более того, королю напомнили его наглые конфискации чужих товаров под предлогом, что Господь имеет право забрать всё, что даровал ранее, и список был бесконечен – от воска и шелков до селедки, которую рыбаки не смели продавать открыто на рынках, чтобы не быть ограбленными по королевскому распоряжению.

Припомнили королю и папских сборщиков. Впрочем, в этом-то вопросе все понимали, что против Ватикана тот был полностью беспомощен, будучи прямым папским вассалом. Но вот то, что он годами держал должности юстициария, канцлера и министра финансов вакантными, распоряжаясь деньгами, торгуя опекунствами и разбазаривая средства на десятки экстравагантных строительных проектов, собрав вокруг себя только тех, кто соглашался с каждым королевским словом – этого ему прощать не собирались. Так что денег Генри III не получил, да и смог в очередной раз убедиться, что симпатий своих подданных не получил тоже.

Ситуация вокруг королевского престола постепенно сконцентрировалась до состояния, когда от одной искры вполне мог взлететь на воздух и сам королевский трон. Единственными людьми, на которых король действительно мог рассчитывать, были члены его семьи да те самые иностранцы, которые твердо знали, что без защиты короля они пропали. Хотя, если посмотреть на пример Симона де Монфора, устроенные королем же браки этих иноземцев на английских наследницах творили чудеса.

В январе 1249 Симон де Монфор с неукротимостью рока снова появился на английском небосклоне – Гасконь удержать его не смогла. Впрочем, Гасконь удержать его и не пыталась, совсем напротив. Когда де Монфор попытался отрапортовать о своих успехах, Генри III отпарировал рапорт кучей жалоб, полученных из Гаскони о жесткости методов нового сенешаля. Естественно, де Монфор попытался резонно возразить, что ничего другого его величество от него наверняка и не ожидало, и уж если его поставили сенешалем, то управлять делами в Гаскони все-таки будет он, и по-своему. В ответ Генри сделал один из своих дурацких жестов, которые не давали ему ничего, кроме врагов – от пожаловал Гасконь своему 10-летнему старшенькому, оставив сенешалем де Монфора, поскольку не мог его с должности снять, благодаря собственному же указу.

Вопрос финансирования строительных проектов всё-таки оставался открытым, и тут Генри III посетило озарение – он принял крест и обратился к папе за разрешением собрать для вооружения армии со своих подданных десятину. Папа, естественно, разрешил собирать эту десятину аж три года, и даже пообещал помощь в этом деле, тут уж репутация богомольной личности сыграла Генри на руку. Совсем другой вопрос, собирался ли король в крестовый поход. Очень похоже, что нет – он просто снял под это дело деньги, которые подданные не давали ему по-другому.

Потом случилось практически традиционное уже противостояние короля и церкви по поводу освободившейся в очередной раз вакансии епископа Винчестерского – Уильям де Рэйли умер. Генри III быстренько протащил на эту вакансию своего сводного братца, Аймара де Лузиньяна/де Валенса (он родился в замке Валенс), причем озаботился заранее заполучить одобрямс от папы Иннокентия IV, так что монахам осталось только поворчать и сдаться. Братец Аймар, надо сказать, подходил для епископской карьеры, как… да никак он не подходил. Истинный Лузиньян, он был громогласен, жесток, высокомерен, гневлив, буен в гневе, скор на физическую расправу, и вёл типично баронский образ жизни – благо, родители не последнее отдали, выделив ему Куэ и направив по духовной стезе, что выражалось просто в формальном подчинении аббату Сен-Миксента.

Про этого Аймара поговаривали, что он был неграмотен, но это вряд ли. Основой для сплетни послужил реальный факт: он с июля 1247 по сентябрь 1248 занимался в Оксфорде у Винсента де Пирмиля, который составил для него учебник по грамматике английского языка. Собственно, это скорее говорит в пользу Аймара. Тогда он имел множество устроенных ему братом бенефиций в разных приходах юга Англии, и вполне мог продолжать сидеть в своем Куэ на это золото. Но он пытался всерьез подготовиться для карьеры в Англии. Естественно, безуспешно – уже в Оксфорде один из его людей был убит. Это (и склонности Лузиньяна) стало началом долгой и довольно кровавой истории этого человека, закончившейся только вместе с его смертью в 1260 году. Как ни странно, он в своей постели, как говорится – от болезни, а не от меча или кинжала.

В январе 1251 года в Англию снова вернулся де Монфор, и снова с плохими новостями – Гасконь, последний осколок империи Ангевинов на континенте, открыто восстала (против де Монфора, собственно, но это породило реальный сепаратизм). Само появление де Монфора было скандальным – он взял с собой всего трех сквайров, что совершенно не подобало сенешалю, мужу принцессы и английскому графу. Он сразу же заявил, что подобающий конвой с собой взять не мог – «мои лошади передохли от голода и утомления». Да, де Монфор был в ярости. Его, крестоносца, профессионального военного и не менее профессионального харизматика, из Гаскони просто выпнули. И да, он требовал людей и денег, чтобы наказать Гасконь. Но его величество фигурально натыкало родственничка носом в конкретные факты злоупотреблений, четко обозначив свою позицию в этом вопросе. Де Монфору было приказано вернуться и исправить навороченное, причем в стиле «сам наворотил, сам и разгребай».

Из приятного у Генри была только свадьба его дочери Маргарет с новым королем Шотландии Александром III. Невесте было 11 лет, жениху 9, причем обручены они были уже 7 лет. Этот брак был призван продолжить мирное сосуществование Англии и Шотландии, но… Бедняга Маргарет. Жених ей понравился, и даже очень, но поскольку они были ещё детьми, виделись они крайне редко, и несколько избалованная девочка отчаянно скучала и ненавидела каждый момент своего пребывания в Шотландии, которое отличалось от тюремного заключение только рационом, да и то не наверняка. А «на побывку» домой её не отпускали, помня пример с первой женой отца короля, которая из такой побывки не вернулась. Тем не менее, политическая цель была достигнута, так что брак Маргарет и Александра можно зачесть как счастливое событие для её отца.

Учитывая, что очередной пятилетний мир с Францией был подписан в прошлом году, Генри III мог сосредоточиться на том единственном, что его интересовало – на строительных проектах. Но он таки огласил, что отправится в крестовый поход 24 июня 1256 года, то есть через шесть лет после принятия клятвы крестоносца.

Дело было в апреле 1252 года, а в мае снова приехал Симон де Монфор, и снова в вихре шквала жалоб и перечислений злоупотреблений. На это раз Генри с ним не церемонился вообще, угрожая отдать под суд и снять с должности. Де Монфор ожидаемо взвился, что не во власти короля его снять, потому что их договор это исключает, на что король пошел с козыря: он не считает себя связанным обещанием, данным предателю. Де Монфор оказался в невозможном положении: в их мире проглотить такие оскорбление было невозможно, не потеряв тотально лицо, но что мог сделать граф против короля? Только ответить, как ответил де Монфор: «если бы ты не был моим королем, этот час, когда ты оскорбил меня, стал бы для тебя роковым». На что злорадствующий Генри (помните шуточки де Монфора по поводу «Шарля-простака»?) нанес последний удар: «возвращайся в Гасконь, ты, знаток войны, так любящий её, и может быть ты обретешь заслуженную награду, как её обрел твой отец».

Учитывая обстоятельства, в которых погиб де Монфор-старший, напутствие короля можно было интерпретировать только как «да чтоб ты сдох». «И я вернусь, - ответил де Монфор, - вернусь с радостью и готовностью. И не думаю, что ты меня увидишь, пока я не покорю для тебя, неблагодарного короля, этих мятежников». Гордые, красивые слова, которые, тем не менее, сильно поблекнут, если знать, что последовало за ними. А последовало за ними то, что Генри III просто купил де Монфора, дав ему достаточно денег, чтобы тот ушел с поста сенешаля Гаскони. И тот уехал во Францию ненавидеть этого короля, передав перед этим замки Фронсак, Ла-Реоль и Ренож тем самым мятежниками, которых обещал бросить к ногам Генри III.

@темы: Henry III

---

Tale Of The Nine-Tailed 1938

И снова серафита оказалась права - второй сезон лучше первого. Хотя и создан был, как понимаю, чисто из коммерческих соображений. Несколько зловещий и почему-то смешной. Причем они обстебали даже зловещесть, чего одна бело-красная маска стоит, или измерение вареного краба волшебной линейкой.

@темы: Дорамы

---

Вдруг кому понадобится

спинное

Для меня было неожиданностью, во всяком случае. В общем, я полагала, что защемила нерв в нижней части спины. Жжение было где-то с прошлой субботы, так и не прошло, даже сквозь сон жгло через габапентин и противовоспалительное. Пошла сегодня к физиотерапевту, потому что предполагала, что стоит меньше, а прока больше. Врачи же нынче за 20 минут берут 160 евро, как-то дороговато будет, если знаешь всё, что они скажут, и рецепты не нужны. Оказывается, болел не нерв, а была глубокая мышечная судорога.

Начало пошло от затвердевших до неприличия мышц с правой стороны спины, куда у меня выгнут нижний отдел позвоночника. Неудачно пришлось тянуть несколько дней подряд на работе. Не сильно и не долго, но это была последняя капля, так сказать. И судорога пошла в ночь на субботу в наружнюю правую предбедренную часть ноги. Ну и там засела. Это вообще, оказывается, место нежное и для подобных пакостей уязвимое.

Ну а тут ещё наложилась атмосферная составляющая жаркой, выпаривающей погоды, то, что пить было на работе некогда из-за того, что бутыль в машине (с собой - дополнительная тяжесть и нагрузка на спину, поэтому в машине), плюс реально выматывающий до состояния трясущихся рук двухнедельный стресс из-за работничков и разваливающейся работы. Мне просто пришлось тянуть, в придачу к непосредственной работе, часть обязанностей фельдшера, начальницы, решать вопросы с бесконечными кризисами с персоналом, двумя отделами служб, родными и близкими клиентов, и при этом не срываться на ор слишком часто. К тому же этот проклятый дежурный телефон, который постоянно звонит, и который тяжелый как кирпич. В общем, это я ещё легко отделалась одной судорогой.

Физиотепевт начала со спины в плохом месте, распустила узел там, потом собственно в ноге. Поскольку я сегодня объявила, что на работу до субботы не приду, пойду завтра и послезавтра в бассейн - гидромассаж и водная гимнастика. Так вот сюрприз - мышцы надо не растягивать, нужны качающие движения довольно долго, пока не разработаются мышцы спины. То есть, месяца два-три. Начинать без фанатизма. Чередовать с "ходьбой" в воде. В общем, это я удачно сходила))

@темы: истории о медицине

---

Ко дню кота,

который был вчера, но вчера коты снова уронили дайрики.



Наш главный экспонат

@темы: тот кот

---

Атениум

Свой день рождения я отметила походом в два музея. Начала с Атениума, где проходит выставка работ Альберта Эдельфельта.





В реале Атениум выглядит куда как более компактно, чем на официальных изображениях. Или просто теряется визуально на большом открытом пространстве?

Он мне всегда был интересен как человек, как художник, и к тому же он для меня не чужой, как говорится. Ну сами знаете, что когда есть конкретная, со знанием местных происшествий и сплетен, привязка к определенному месту, то люди, с ним связанные, перестают быть абстракцией и становятся как бы знакомыми людьми. Потому мы по всем этим замкам-поместьям-дворцам и бегаем. У Эдельфельта жена была из де ла Шапелей, поместье которых до сих пор находится в прекрасном состоянии и является частью университетского комплекса. В частности, там есть круглосуточная ветеринарная помощь (на территории поместья), и теплицы, где проводятся рождественские ярмарки. А поскольку мы жили неподалеку целых 20 лет, то бывали и на ярмарках, и у вета. А Шернвали, из которых была мать Эллин Эдельфельт, и вовсе были соседями практически.



Красавица Эллин де ла Шапель. Этот брак не был браком по любви, собственно. С детства знакомые люди просто попытались создать что-то устойчивое и надёжное, в чем не слишком преуспели. Хотя финансово брак удался, усилиями жены - аристократка Эллин, вхожая в любые салоны любой европейской страны, была неоценимым PR-менеджером в "корпорации Эдельфельт", как кто-то окрестил этот союз. Альберт, со своей стороны, писал портреты именитых особ, и целых 10 лет вёл себя прилично, не компроментируя своими похождениями жену. А потом их единственный сын серьезно заболел, и провел вторую половину своей 22-летней жизни в лечебнице. Это положило конец "корпорации".

Де ла Шапели в Финляндии исчезли после того, как Кнут, последний хозяин поместья, спустил всё состояние на роскошные машины и не дружившие с реализмом проекты. Сын его никогда не женился, так что эту ветвь рода можно считать угасшим, но вот другие ветви вполне себе живы-здоровы по сей день. Как и Шернвали, Рамсеи и даже фон Вреде. У некоторых и поместья сохранились. Правда, в 30-х они земли пораздали бывшим арендаторам, но нынче мелким частникам фермерство не по карману, и немало бывших помещиком не только восстановили, но и преумножили свои земельные владения, скупая и арендуя окрестные поля. Как Шернвали, например. А остальные отпрыски аристократических семей нашли себя в юриспруденции, медицине, финансах, культуре.



Карл Альберт Эдельфельт, отец. Жалею, что не сфотографировала сама. Эта картинка дает слабое представление о том, что на самом деле бросается в глаза на портрете - именно то красное украшение/почетный знак, который кажется здесь точкой, а на картине видится буквально раскаленно горящая капля крови. Намек на причину смерти отца? Кстати, боготворящий мать художник почему-то не оставил ни одного её портрета, по-моему.

Эдельфельт сам был именно из подобной семьи, он родился в поместье, которое и сейчас живо и функционирует. Правда, его отец был не помещиком, а архитектором - и шведским аристократом, в придачу. Причем Эдельфельты традиционно хорошо женились, так что этот аристократ взял в жены дочь богатого судовладельца из Порвоо. К счастью для их сына-первенца, Альберта. К счастью, потому что Александра Брандт была тесно связана с культурной элитой Порвоо (Руненбергом, Топелиусом), и, видимо, имела кое-какие свои деньги. Потому что мужчины в роду Эдельфельтов жили всего лет до +/- 50 - наследственно слабые лёгкие и слабое сердце (хоть и очень быспокойное, как правило). Альберту повезло и в том, что он был не только первенцем, но и единственным сыном. Так что все ресурсы семьи и связи знакомых были задействованы именно в его пользу. Впрочем, его сестры получили достаточно хорошее образование и начальный капитал, чтобы стать владелицами и учительницами в школе для девочек из благородных семейств. Берта, младшая, была ещё и писательницей - написала, помимо прочего, биографии матери и брата, издала избранные письма. Потом её будут обвинять в создании мифа вокруг имени брата, но на самом деле эти издания просто неоценимы до сих пор, потому что раскрывают лучшую сторону натуры Эдельфельта, который вовсе не был подчеркнуто добропорядочным человеком.



Победное шествие по выставкам Эдельфельт начал со знаменитой "Королевы Бланки". Единственной, кстати, картины на выставке, которая была за стеклом. Поэтому и потеряла всё притяжение. А вот "Герцог Карл" (будущий Карл IX Шведский), тягающий за бороду труп своего врага Клауса Флеминга, сияет золотом покрытия гроба и перевязи Карла. Да, он был на свой лад безумен, этот Карл, как и все дети Густава, каждый в какой-то степени (кроме, пожалуй, Йохана). Шведы, правда, предпочитают слово vilda, необузданные. После этой картины Эдельфельт написал ещё одну на историческую тему, и потом забросил это направление, сказав, что невозможно достоверно передать на холсте то, чего сам не видел.



Следующая своебразная картина, меня остановившая - "Дева Мария в саду роз". Меня всегда удивляла традиция изображать Марию благостно-расслабленной. Нет, я понимаю, почему, но всё-таки... Вот Марию Эдельфельта я понимаю. Это сосредоточенно-яростное выражение глаз вполне отвечает истории её жизни, по-моему.



Ещё одна картина на условно-религиозную тему - это "Христос и Магдалина". Но, на мой взгляд, она не конкретных Христа и Магдалину изображает, она о том, что раскаяние может снизойти на какого угодно грешника, где угодно и когда угодно, хотя бы и на знакомой и привычной дороге. Может поразить как момент озарения, и изменить жизнь навсегда.



Или вот идет себе человек по тропе своей скорбной судьбы, идет весь такой печальный, и глядит себе под ноги, а там только тени. И не повернет голову, чтобы заметить: эй, совсем же рядом есть свет и солнце!



А в знаменитом портрете Вирджини знаете что первым делом бросается в глаза? Блеск золота - её браслет. Вот и понимай как хочешь - то ли так, что девушка просто золото, то ли намек на связь (хотя чего намекать, если бурные связи Эдельфельта и его натурщиц были широко известны), то ли ещё что. Мне видится именно "ещё что" - золото трофея, которое и заставляет эту молоденькую хищницу улыбаться так сладко.



А вот эта парижанка даже не пытается казаться милой. Оценивающий, непроницаемый взгляд тёмных глаз, а в прическе - маргаритка, символ невинности.



Наездившись по белу свету, Эдельфельт осел в родном Порвоо, купил себе дом управляющего усадьбы Хайко, и, разумеется, быстро стал членом местной культурной элиты. В числе его друзей была знаменитая Айно Акте, оперная певица и не только, знакомая ещё по Парижу. Акте была характером очень сложным, но, в целом, жила как хотела и могла себе это позволить (первый муж был сенатором, второй - генерал-майором и министром). Поэтому я совершенно не нахожу объяснения трагичности её портрета, который даже не слишком-то известен, в отличие от другого, парадного.



Может, дело в том, что ей пришлось оставить Отечественный оперный театр, который она же основала вместе с пианистом Ричардом Фацером (да, из той же семьи, что и "шоколадные" Фацеры) и композитором Оскаром Мериканто. Были какие-то ссоры, раздоры, интриги. Скорее всего, Акте не стала там той дивой, на роль которой претендавала. Она ушла оттуда через год. Впрочем, это именно Акте тут же запустила знаменитый и поныне проект оперного фестиваля в Савонлинне. Тогда этот фестиваль себя не оправдал. Сначала его удавалось проводить ежегодно, потом был длительный перерыв, а потом всем стало не до оперы. Да и было не до оперы, честно говоря. В народе и по сей день оперу считают дорогим бзиком культурной элиты, так что уж говорить предвоенных годах.

Ну, чтобы не заканчивать на грустном, закончу развеселым полотном "Под лампой". Можно поязвить, на какую именно лампу слетаются там бородатые мотыльки.

---

Те, которые всё уронили...

Коты бывают разные: и чистые, и грязные, худые, полосатые, блохастые, пузатые, коварные и добрые, диванные - удобные, лечебные, поющие, курящие и пьющие.
Немного поседевшие, чрезмерно располневшие, бандиты и карманники, домашние охранники, облезлые, гулящие, и даже говорящие (народное интернетное)

@темы: тот кот

---

Таки дата

То есть, to meeeee. И вот этого дня рождения я ждала страстно, можно сказать Потому что я достигла возраста свободы!

@темы: житие мое

---

А вот и про Ди новенькое

@темы: Дорамы

---

Новенькое про молодого Бао

Вот люблю, когда добро не позволяет вытирать собою стол!

@темы: Дорамы

---

Две недели, всего две недели осталось пережить

Скоро, скоро Добби станет свободным...

За последние года два мне периодически мечталось шваркнуть ключи пациентов на стол, хлопнуть дверью офиса так, чтобы стена вздрогнула, и уйти с работы, не оглядываясь. В последнее время мне хочется этого постоянно. Ха, по сути мечты сбываются - идиотка, числящаяся у нас в начальстве, мало того, что сделала мне текущий график из сплошных пятидневок (это очень тяжело с нашей работой), она освинела настолько, что в начале следующего, после пятидневки, вхренакала мне шестидневку с одним выходным между ними. С 15.08. А я с 15.08 согласовала с её замом отпуск! Ну то есть мне освобождали отпускные этого года как-то неравномерно, и я должна была уйти только где-то в последнюю декаду августа. А тут освободили разом 10 дней, эквивалентные 14 календарным дням, и я немедленно их застолбила. Причем, отказать мне не могли.

На этой неделе понедельник и вторник выходные, четверг за свой счет, а на следующей два выходных, и три рабочих начинаются только в 15:00. Выживу.

Только не подумайте, что эти мысли отражаются на качестве моей работы. Работаю я хорошо из самоуважения. Просто достало всё до мозга костей.

@темы: житие мое

---

Генри III - 28: король полон планов

Год 1245 стал для Генри III знаменательным по нескольким причинам. У 38-летнего короля наконец-то родился второй сын, Эдмунд. Это было важно по двум причинам. Во-первых, если бы что-то случилось с наследником престола, Эдвардом, его место занял бы Эдмунд. Во-вторых, даже в качестве просто брата короля Эдмунд был бы тому поддержкой, какой стал для самого Генри его брат, Ричард Корнуэльский. Например, очередная кампания против Уэльса была полностью профинансирована Ричардом (хотя тот и взял в залог драгоценности короны).



Другим знаменательным событием стала попытка папы Иннокентия перебраться в Англию, поближе к золотой кормушке. Несколько кардиналов написали Генри III, что для его королевства стало бы великой честью и славой, если бы воплощение власти Бога на Земле, папа Римский, посетил бы Лондон и Вестминстерское аббатство, которые очень его интересовали. Увы для папы и ура для Англии, прошлогодний рейд мастера Мартина заставил всех, включая короля, отнестись к прожекту очень холодно, и дело быстро спустили на тормозах.

И, наконец, в 1245 началась перестройка Вестминстерского аббатства, в результате которой от аббатства Эдварда Исповедника остались лишь крипта да фундамент. То, что мы видим сейчас (хотя и основательно испакощенным викторианским монументальным безвкусием), построил именно Генри III. Вернее, его доверенный архитектор Генри де Рейес, только что закончивший работы в Виндзоре. Официально, король хотел перестроить место захоронения своего святого патрона в соответствии с представлениями своего времени о том, как должно выглядеть святилище Эдварда Исповедника. Фактически… Фактически он хотел освободить место для своей гробницы рядом с гробницей святого, чего уж там. И своего добился, хотя это стоило £45,000 (около 15 миллионов фунтов на современные деньги), которых у него не было. Так что его величество особо не церемонился в поисках средств. Есть мнение, например, что его знаменитые гонения на евреев имели целью (помимо искреннего стремления обратить всех в христианство) именно экспроприацию их денег на проект Вестминстерского аббатства.

Новое аббатство изначально задумывалось более французским нежели английским - Генри III волевым решением перенес новую моду на английскую почву. Я затрудняюсь определить точный русскоязычный эквивалент термину Rayonnant – высокая готика или пламенеющая готика. В любом случае, идеей был стиль, близкий скорее к собору в Реймсе, с элементами, позаимствованными как от других французских кафедралов, так и от местных строительных традиций. Для работ были приглашены 400 мастеров, выбранных лично де Рейесом. Он наблюдал за работами до самого 1253 года. Материалы тоже закупались на материке и доставлялись оттуда. В конечном итоге, собор будет закончен только в царствование Эдварда I, и гроб Генри III займет свое место – в точности так, как тому и мечталось.

А в 1246 году умерла Изабелла Ангулемская, с которой Генри всегда был очень близок несмотря на то, что они не виделись почти тридцать лет. Через второй брак матери у него было девять сводных сиблингов, и Генри решил приютить в Англии четырех из них, трёх братьев и одну сестру. Разумеется, это разъярило английских лордов в очередной раз, но, честно говоря, на сей раз король имел вполне одобряемые основания для такого решения. Дело в том, что Изабелла Ангулемская никогда не была воплощением кротости, и время её не укротило. С королевским домом Франции у нее были препаршивейшие отношения из-за того, что королева-мать, Бланка Кастильская, ненавидела Изабель как чуму, и никогда не упускала возможности унизить её публично.

В конечном итоге в 1244 году случилась весьма темная история с якобы попыткой отравить Луи IX, когда два королевских повара заявили на следствии, что им платила именно Изабель. Кто бы сомневался, что заявили, но не факт, что заявление имело под собой основание.

Изабель была проинформирована о нависшей опасности вовремя, и быстро метнулась в Фонтевро, под защиту матери нашей Церкви. Церковь защитила, и Изабель осталась в аббатстве до самой смерти в начале июня 1246 года. Скорее всего, перед самой смертью она приняла монашеский чин, как это было иогда принято. В Фонтевро она и была похоронена. Правда, во дворе, на монашеском кладбище, а не в крипте, рядом с королевскими родственниками по мужу, как подразумевал её статус королевы. Да-да, пусть она овдовела и снова вышла замуж, помазание на царствование не могло быть отмененным, ведь это был мандат от Господа, который не отзывался, потому что менял человека навсегда. Так, во всяком случае, говорили, и в это верили.

Не удивляет, что Бланка Кастильская так ненавидела Изабель, которая была равна ей по статусу, хоть Бланка и озаботилась никогда не оказывать ей никаких почестей выше положенных графине и жене графа. Если же прибавить к этому королевское происхождение Изабель по материнской линии и её неугомонность в плане интриг… В общем, Бланку можно понять.

Чем объясняется привязанность Генри III к особе, скандализировавшей общественность дважды: сбежав из-под венца к другому, и впоследствии выйдя замуж за сына бывшего жениха? К жене человека, от которого Англия видела столько проблем и предательства? К женщине, которую во Франции прозвали Иезавелью? При всей своей набожности, Генри III не был ханжой. Матери он был обязан и жизнью, и короной.

Ведь это она подсуетилась срочно призвать Маршалла в нужный момент и передать ему сына для срочной коронации. И затем оказала ему услугу, через пристойное время покинув страну, где большинство знати её терпеть не могли с самого начала. Да, собственно, и инспирированные письмами матери неудачные попытки Генри во Франции имели за собой более стройный план, чем это может показаться: конфедерацию независимых от короля Франции графств, опирающихся на Англию. И не её вина, что под рукой не оказалось более искусных стратегов, чем Лузиньяны и Генри. В общем, когда Генри III в 1254 году сам посетил Фонтевро и увидел могилу матери, он был шокирован до глубины души, и заставил церемониально перезахоронить её рядом с другими королевскими предками.

Год 1247 был отмечен лишь несколькими интересными моментами. Один из них был приятным – очередной оммаж от принцев Уэльса, другой неприятным – папа снова предпринял по отношению к Англии очередное кровопускание в размере 11 000 марок. На этот раз случилось дивное: Генри III был в бешенстве и протестовал, а бароны кряхтели, но уговаривали его не ерепениться и покориться. Понятно, что король был зол: ему постоянно нужны были деньги на постоянно ведущееся строительство во всех концах королевства. Говорят, что именем этого короля не назван в Англии ни один паб. Что ж, Генри был трезвенником, так что обратное было бы странно. Зато с его именем связано более 30 грандиозных построек. Сами понимаете, отдавать 11 000 в такой ситуации было так же «приятно» как пить смолу.

Возможно, именно поэтому раздосадованный король принял решение, которое впоследствии будет аукаться ему снова и снова. Желая избавиться от наглого Симона де Монфора под боком, он сделал его сенешалем Гаскони без права увольнения его с должности. То есть, сам-то де Монфор с должности уволиться мог, но вот король его уволить не мог бы. В принципе, с точки зрения логики решение было правильным: де Монфор, по сути, стал оверлордом Гаскони, тронуть которого никто не мог. Куда уж выше? А Гаскони был явно нужен сильный лидер, каковым де Монфор себя позиционировал. Как показало довольно скорое будущее, Генри III плохо знал супруга своей сестры.

@темы: Henry III

---

Летний день

В этом году у меня на балконе цветут искусственные цветы. Нет, мне не стыдно)) И намерена впредь украшаться именно в этом направлении - поливать не надо, ибо бумага не дохнетЪ, да и кот землеройством не занимается. Плюс экономия, потому что несколько лет они проживут, даже если от солнца в какой-то степени выгорают.

Кот радует своей непосредственностью



Хоба ленивца

@темы: тот кот

---

Её милость "железная леди"

Вирджиния (Сигрид) Кристина София аф Форселлес. Кто бы мог подумать, что овдовевшая в 31 год мать двоих малолеток (Якобу было пять лет, а Берндту два года) будет успешно управлять металлургическим заводом в Стрёмфорсе, да ещё целых 57 лет, да ещё не в самые простые времена - с 1790 по 1847. Эпоха Просвещения, конечно, и всё такое, но для заводчиц время всё-таки раннее. Судя по родословной, молодая женщина могла иметь хорошее образование (отец был высокопоставленным чиновником, получившим дворянский титул, мать из семьи епископа), да и у супруга, видимо, было достаточно здравого смысла держать жену в курсе заводских дел.



Власти, впрочем, обычно с заводчиками более чем любезные, с её милостью, как Вирджинию величали заводские, любезны не были. В 1808 году, в ходе наполеоновских войн, через Стрёмфорс проходили русские войска, которые деревню разграбили, весь товар реквизировали, и хозяйке пришлось ещё некоторое время содержать остановившийся на постой отряд. Впоследствии Вирджиния обратилась к правительству с просьбой о налоговом послаблении из-за понесенного ущерба, но ей было отказано.



Вот тот трёхэтажный дом - это, так сказать, особняк хозяйки завода. Она назвала его красиво, Armonlinna (что-то типа "Оплот Милосердия"), но заводские прозвали его Lutikkalinna, клоповник. Построен дом был в 1824 году, и судя по тому, что стоит он по сей день, и даже сдается в наем на несколько дней, в самом доме изъянов не было. Так что за насмешливым прозвищем стоит либо неприязнь к хозяйке (кровопийца), или презрение к чисто шведской слабости к звучным названиям, либо просто-напросто своеобразная, чужая для тех мест, форма дома.

Ну, как бы там ни было, а тот Стрёмфорс, который мы знаем сейчас, и который сохранился практически в первозданном состоянии, построила именно Вирджиния аф Форселлес, и её весьма необычным по тем временам решением было построить свой дом рядом с мастерскими. И днями курсировала по этим мастерским, чтобы работа там шла без перерыва. Кузнецам это, конечно, не нравилось, и они быстро научились фальсифицировать температуру наковальни, держа её не то что тёплой, а горячей. Скорее всего, Вирджиния об этом прекрасно знала, и недостаточно трудолюбивых мастеров недолюбливала.



Она ведь и пневматический молот туда поставила (до сих пор в рабочем состоянии), но всё время жаловалась, что квалификация у финских кузнецов плохая, и выписала, в конечном итоге, специалистов из Швеции. Наверняка не без помощи сына, который сделал успешную карьеру там в железнорудной промышленности. Хотя, представьте, по образованию и склонностям Якоб Хенрик был ботаником! В честь него даже названы Forsellesia spinescens и Forsellesia Nevadensis (виды древесных кустарников).



О высоком эта дама тоже думала, и в 1847 году подарила местной церкви её первый орган. Церковь эта необычна тем, что спланировал её человек весьма от архитектуры далекий - лейтенант Олаф Глансеншерна. Впрочем, он учился в университете и работал потом с крепостями, так что мог и быть инженером-строителем. А спланировал церковь он потому, что был дядей мужа наследницы барона Йохана Крейца, который владел заводом до аф Форселлов.

И вот этот муж наследницы, Ларс Глансеншерна, в 1788 году сбежал в Россию. Почему - кто его знает, из армии он уже десять лет как к тому времени уволился. Может, от долгов - ведь муж Вирджинии именно потому и смог купить завод с землей, что тот находился уже в полупарализованном состоянии. В любом случае, в воюющей с Россией Швеции этого Ларса заочно приговорили к смертной казни за государственную измену. Впрочем, такой символический приговор вряд ли произвел на отставного капитана впечатление, хотя имя он в России на всякий случай сменил. Причем, даже не известно точно, на какое - то ли Ларссон, то ли вообще Шнайдер.



Церковь реконструировалась в 1898 году, и алтарную картину туда написала Хелена Шерфбек

Но вообще я заинтересовалась этой дамой потому, что недавно в газете было вскользь упомянуто, что она построила убежище для женщин в те времена. Но не нашла ничего об этом, ни одного факта. Если они существуют, то где-нибудь в архивах. В принципе, могла и дать разрешение пристроить очередную побитую жену или попавшую в беду девицу на половине прислуги на время.

@темы: финляндия