Вилла Гюлленберг - неожиданности

Собственно, самый любимый мой музей, в котором хватает сокровищ на разные экспозиции. Ходили ещё в конце июня! На этот раз выставка называлась "В духе времени", и темой были 1930-е. То есть, выставлялись картины, которые были приобретены Гюлленбергами в то время, но были и более поздние приобретения. Весной я показывала коллекцию моды оттуда, за тот же период. Надо сказать, кое что меня удивило. Например, узнаваемая с первого взгляда Шерфбек иногда писала нечто удивительное. Как бы и ракурс ее, но этот автопортрет словно из другого, более счастливого времени. Я знала, что у Хелен была исключительно тяжелая жизнь, но через этот автопортрет впервые реально прочувствовала, как эта жизнь ее перемолола.



Около 1904 года

После этого ее Дева Мария была воспринята как должное. Кстати, Шерфбек никогда не рисовала воображаемое. Она искала характерные модели повсюду - в магазинах, на улицах, на рынках. Вообще, хорошие непрофессиональные модели с персональными чертами ценились и рекомендовались художниками друг другу.



Отчасти поэтому на втором этаже, на жилой половине (в салоне), на стене висит картина скандальная. Суккот называется. В самой-то картине ничего явно скандального нет, разумеется, но то, что за ней скрывается... Эта пара - Шава/Эва Славицкая и торговец табака и фруктов Алтер Фидлер из Хельсинки (некоторые искусствоведы считают, что на картине позирует все-таки отец Шавы, Авраам - из-за возможно благословляющего жеста, то есть он касается ее волос, чего не мог сделать посторонний мужчина. А может он просто держит руку в кармане. Но все равно Шава почти положила ему голову на колени, и это более чем странно).



На картине девочке около 10 лет. А в 1891 году 17-летняя Шава была "похищена" Хедвиг Элеанорой фон Хаартман, основательницей Армии Спасения в Финляндии, и Луизой аф Форсельес, филантропом, обращающим на путь истинный заблудшие женские души. На самом деле, как понимаю, Хедвиг и Луиза подружились с Шавой, которая приняла христианство и присоединилась к их работе в Армии спасения совершенно добровольно, просто против воли родни. В конечном итоге противостояние дома зашло так далеко, что девушка просто убежала вечером буквально в тапочках и шали, умоляя укрыть ее и спрятать от родителей, которые колотушками пытались заставить ее выйти замуж.

Хедвиг самой тогда было хорошо если 20 лет, Луиза была лет на 10 старше, так что судьбу Шавы они приняли близко к сердцу. Тем более, что Шава как бы и не была просто какой-то еврейской девочкой, которую, на волне моды конца девятнадцатого столетия, решили "спасти" в христианство. Шава была моделью самому Эдельфельдту ещё в 9 лет, потому что обладала именно той экзотической красотой, на которую оглядывались на улице. Потом ее написала Шерфбек в своей тревожащей картине. А поскольку культурные круги Хельсинки были весьма узки, девушка стала там своей, то есть личностью, чья судьба была не безразлична. Так что Шаву/Эву сразу укрыли в Швеции, откуда она отбыла в Англию, где приняла христианство и начала работу в Армии Спасения. Её искали, но не нашли. Похитительниц осудили, но апелляционный суд их оправдал, хотя и приговорил к выплате крупного штрафа в 150 марок семейству Славицких. У Шавы всё сложилось хорошо - она потом стала офицером Армии Спасения, ее откомандировали в Данию, и она там благополучно вышла замуж за того, кого сама выбрала.



1883 год. Никто так и не смог объяснить динамику между двумя персонажами, и странную позу девочки. Что именно хотела сказать своей картиной Шерфбек, она никогла не объясняла

Ну и ещё я была рада увидеть нормальный портрет Доры Эстландер, кузины Шерфбек, которую та часто рисовала в своей манере. Дора была большой модницей, очень следила за каждым трендом, и всегда выглядела воплощением любого. А вообще, Дора была художницей, цветы рисовала. Портрет ее написал Вернер Томе. Всё его семейство было политически активно, отец и братья были лесничими, за что и поплатились - в гражданскую все трое были застрелены красногвардейцами. А Вернер выжил. Видно, далеко был от военных действий, или в нём, художнике, врага не увидели.



Саллинен, конечно, в узнаваемости не уступает Шерфбек, но на этот раз был выставлен портрет его жены, который мелькает среди выставок его работ крайне редко. А ведь именно через него понятно, какой она была на самом деле. И понятно, почему нашла силы, в конечном итоге, разорвать то состояние хронического абьюза, любви-ненависти, в котором ее держал муж. Да и то, за что ненавидел. Сильной она была, очень сильной. Грех непростительный и притягательный для человека с его историей.



Ещё я хочу вам показать, как ни странно, немного абстракции. Вообще-то абстракция - это явно не то, что может меня привлечь, но есть абстракция и абстракция. Хорошей мало, на самом деле. Или, скажем так, внутренний мир художников, раскрытый ими через их абстрактные ассоциации, не кажется мне интересным. Но исключения есть. Рейдар Сярестёниеми (1925-1981), к примеру. Гений, оставивший 1500 работ, чьи выставки собирали десятки тысяч посетителей. Горький пьяница, убивший себя снотворным и алкоголем. Отшельник, проживший большую часть своей жизни на родной ферме. "Герцог Киттилы", набивший роскошными нарядами целый одежный склад рядом с домом. Наверное, большую часть жизни он был несколько не в себе, но от его картин сложно оторваться.



Антиматерия, 1970

Или Юхани Линноваара (1934-2022). Его картины почему-то называют юмористическими, но у меня от них мороз по коже. Как он сам пытался объяснить, он хочет представить, как выглядит наш мир чужими глазами, глазами вообще других видов. По образованию-то он был ювелиром. И создавал работы для Lapponia Jewelry - практически единственное из ювелирки, что находило и находит во мне живой отклик (обычно я к золоту-бриллиантам равнодушна совершенно). Вот Ано Гюлленберг и приобрел несколько работ Линноваары (дорогущие!).



Пейзаж с кафедралом, 1969



Мой любовный секрет/Тайная возлюбленная, 1970

Мороз по коже, да?

Ну и ещё пара фигурок.



Тайсто Каасинен (1918-1980), Рыцарь



Кари Юва (1939-2014), Испанский всадник, 1969

Каасинен работал для Арабии, как и обожаемый мною Михаил Шилкин, Ну а Юва понастроил кучу весьма узнаваемых квадратными очертаниями монументов по стране. Лично мне его статуэтки нравятся гораздо больше, чем его монументы.

А ещё я немного больше узнала о вилле и ее хозяевах. Оказывается, Ане и Сигне Гюлленберги основали фонд не потому, что были бездетны. У них были две дочери-близняшки, вышедшие замуж и уехавшие из страны в Америку. Именно одна из них и оценила место, где построили виллу, катаясь на лыжах по заерзшему заливу со своим женихом.

И ещё Ad Astra Галлен-Каллелы всегда висела в спальне Сигне так, чтобы она всегда видела картину, просыпаясь. Интересно, что оправу, которая составляет одно целое с картиной (Галлен-Каллела всегда сам придумывал оправы к своим работам) Сигне безжалостно закинула в дальний угол подвала, и нашли ее практически случайно во время одной из инвентаризаций. Вот чем не угодила-то?

@темы: финляндия

---

Хорошие аниме-сериалы, которые смотреть не буду

"Ведьма и Чудовище" Ну, это аниме строго для любителей историй о разборках в магических мирах. Есть всё - и злобные ведьмы, и недобросовестные некроманты, и гримуары, появляющиеся на столе во собственной воле, чтобы соблазнить невинные души. И есть Очень Загадочные Герои, которые улаживают разборки всего этого с мирным и не очень населением. Наверное, много чего ещё есть, но я серии четыре или пять осилила.

Вообще, сделано как тысячи до него на эту тему - груды трупов в более или менее разобраном виде, океаны нарисованной кровищи, невероятные красотки в нарядах не от мира сего, сияющие Паладины и фрондирующие Маги, боевые девахи, складывающие в ресторане ноги на стол, и всё такое. Добротно. Я просто не нашла причины, зачем мне всё это сдалось. Какой-то захватывающей истории за всем эти нет, есть некоторая усталость и меланхолия, типа "и это тоже тлен".

В ту же копилку "да ну их" попали и "Гримм", вывернутые наизнанку сказки. "Золушку" оттуда я отсмотрела раньше, и ничего хорошего по этому поводу сказать не могу. Опять всё сделано добротно и красиво, и даже полет фантазии любителям может понравиться, но меня снова озадачил простой вопрос:а зачем мне всё это? Пусть уж знакомые с детства сказки останутся такими, какими я их помню, новых прочтений характеров мне не нужно, я сама их придумать смогу при желании. Хоть и не так заковыристо, надо признать.

"Пламенный отряд" Хорошо там всё - и темп, и наличие связного сюжета, и своеобразная вселенная, в которой условные пожарные, а точнее люди, умеющие управлять огнем, пытаются разобраться в загадке самовозгораний людей, в процессе которых те, обычно, превращаются в опасных чудовищ, крушащих и поджигающих всё вокруг. Обычно, но не всегда, что навело некоторых из них на мысль, что часть самовозгораний - это умышленное превращение людей в чудовищ. Но кем и зачем? Характеры тоже прописано хорошо и интересно. Но только всё это оказалось вообще не интересно мне. Не знаю, что для меня делает аниме интересным или нет, но в данном случае загадка, разгадке которой сериал посвящен, меня не захватила.

"Контракт душ" задумка неплохая. Оммёдзи периодически заключает такой контракт, обручаясь с "резервным банком энергии", если так можно выразиться. Ну и данный "банк" оказался, на мой взгляд, весьма противным и туповатым парнишей. Плюс, "всё смешалось в доме оммёдзи" - там завелись предатели, да и в визуальной близости от дома группируются озлившиеся духи, намеренные свести с колдуном счеты. Отдельное спасибо за образ невесты оммёдзи, она намного интереснее прочих как персонаж.

И вот это всё подано в виде такого бурного броманса, если даже не больше, что сначала недоумеваешь, потом злишься, потом становится скучно. Ну в самом деле, сколько ещё раз зеленоглазый и женоподобный юноша будет с проклятьями падать на мускулистую грудь оммёдзи? За 3,5 серии я со счета сбилась, и... забила. Кажется, в последней серии, куда я заглянула, он как-то заматерел, но это неточно. Мог быть и не он. В общем-то я обычно с большим удовольствием смотрю на приключения красиво нарисованных героев в чисто мужской компании, но это аниме на совсем уж любителя. Главное, всё второстепенное как-то можно бы было перенести, если бы там хоть один из героев вызывал симпатию, но таких не оказалось.

@темы: Анимэ

---

Генри III - 42: путь "на свободу с чистой совестью"

Итак, какие же штрафы накладывались на подданных короля, которые с оружием в руках выступили против своего суверена, а потом решили бы оружие сложить. Разумеется, не будем тут растекаться по всем возможным вариациям, а рассмотрим выпущенный для конкретной ситуации 31 октября 1266 года The Dictum of Kenilwоrth. Для создания этого документа парламент назначил трёх епископов и трёх баронов, которые потом выбрали ещё двух графов, одного епископа и трёх баронов. Графами были, разумеется, граф Глостерский, без которого в тот момент вообще ничего не обходилось (де Клеры были реальной силой, и, надо сказать, при любых заморочках были в первую очередь за себя, то есть их и стоило держать поближе и выказывать уважение), и граф Херефордский Хэмфри де Богун. Хэмфри был как раз одним из тех, кто изначально был на стороне баронов в период, когда те были заняты Оксфордскими Уложениями, но когда нуждающийся в боеспособных союзниках Симон де Монфор стал натравливать на приграничье Ллевелина Уэльского, приграничные бароны стали его врагами.



Одна из сохранившихся копий The Dictum of Kenilwоrth, документа более чем важного, так как он ещё долго служил образцом в аналогичных ситуациях

Из епископов были выбраны лоялисты, не поддерживавшие де Монфора, во главе с архиепископом Йоркским. Баронами, заседавшими в комиссии, стали Филипп Бассет (юстициарий Англии), Джон Баллиол (один из важнейших советников и доверенных людей короля), Роберт Волеранд (один из ближайших доверенных лиц короля, держащий от него два замка; сенешаль Гаскони и посланник в переговорах относительно короны Сицилии дла принца Эдмунда; регулярный юстициарий по вопросам должностных злоупотреблений шерифов и высшей знати королевства), Алан ла Зух/ла Зющ (судья в Честере и четырех провинциях Северного Уэльса, порой слишком склонный к силовым решениям, но закон всё-таки хорошо знающий), а также Роджер де Самери (скорее по всему просто из-за практических знаний в делах, связанных с земельными операциями, а так он был один из вполне рядовых служащих приграничья, разве что стал лордом Дадли Кастл, и начал потихоньку его отстраивать после того, как тот был совершенно разрушен ещё при Генри II) и Ворен Бейсингборн (судя по тем крупицам информации, которую я нашла, этот 37-летний потомок очень древнего рода отличился в битве при Ившеме, был абсолютным лоялистом и человеком принца Эдварда, и это назначение было, похоже, первой наградой, за которой последовали ещё несколько - разрешение на строительство собственного манора, в частности).

И вот над чем они работали. Представим себе ситуацию, подобную той в Кенилворте. Любой замок в королевстве принадлежал королю и членам королевской семьи, но главным над замками был король. Нелегальные замки периодически возводились, особенно в периоды смуты, но как только смута заканчивалась, их сносили по приказу короля. Иногда богатым и важным аристократам дозволялось возводить замки там, где это было стратегически разумно для королевства, но существование и этих замков полностью зависело от воли короля и поведения владельца замка. Хозяйкой Кенилворта была сестра Генри III, Элеанор, и король согласился отдать ей этот замок в качестве приданого отнюдь не сразу и без радости - он ведь успел его укрепить до состояния неприступного для обычного штурма.

Элеанор, таким образом, стала оверлордом для местных лордов, каждый из которых имел своих вассалов. Мы сейчас не говорим о служащей челяди, только о тех, кто был землевладельцами. В случае конфликта оверлорда с высшей властью в королевстве, королем, его вассалы, по идее, могли выбрать короля, хотя на практике они, уже на уровне вассалов местных лордов, были настолько связаны друг с другом родством и интересами, что стремились скорее сподвинуть своего лорда к миру с королем, нежели выступать против него сольно. В данном же случае, Элеанор официально против брата даже войну не вела, так что, строго говоря, Кенилворт нельзя было рассматривать вражеским замком. Она просто велела никого в замок не впускать. Король в таком случае мог объявить общую конфискацию владений всех, кто не подчинился его приказу открыть ворота, потому что его приказ был выше приказа членов его семьи. Но, разумеется, пустить по миру такую ораву в тысячу голов ему совершенно не хотелось, да и глупостью это было бы. Выходом из патовой ситуации было возвращение владельцам их фактических владений с выплатой штрафа за неподчинение высшей власти.

Штраф назначался пропорционально стоимости земли, которую ее владелец хотел вернуть из конфискации. В свою очередь, средневековые правила собственности устанавливали стоимость земли в десятикратном размере по отношению к тому годовому доходу, который она производила. Существовала шкала скользящего тарифа штрафа, учитывающая степень вовлеченности владельца земли в беспорядки, повлекшие за собой ее конфискацию. Для большинства это была сумма, равная пятикратному годовому доходу, но в случае минимальной вовлеченности - всего лишь двойной. Другие же, как граф Дерби, игравшие центральную роль, заплатили бы штраф, равный семикратному годовому доходу.

В общем-то, справедливая плата, если учесть, что альтернативой было бегство за границу и потеря всей собственности. Проблемой же был факт, что пока бунтовщики сидели, закрывшись в крепости, или находились в руках королевского правосудия, их земли и добро зачастую "прихватизировали" выступавшие на стороне победителей. Да, им пришлось захваченное вернуть в руки короля, но процесс-то был не быстрый. Впрочем, и штрафы обычно выплачивались долго. Не отделались легко и те, кто предпочел укрыться от греха подальше в церковных убежищах, но не выступить против бунтовщиков, когда королю это требовалось. Они должны были заплатить в королевскую кассу половину годового дохода. А те "умники", которые уничтожили расчетные книги и клялись, что понятия не имеют, какой у них годовой доход, и те, кто земельных владений не имел, штрафовались на треть своего общего имущества. Как видите, когда через без малого три столетия молодой финансовый гений Эдмунд Дадли разрабатывал для Генри VII систему бондов, связавших английскую аристократию по рукам и ногам, он начинал не на пустом месте.

Но только не надо понимать всё вышесказанное как буквальный сценарий происходившего. На практике все, кому было что терять, знали эти системы штрафов наизусть, и учитывали реалии смутного времени. Или имели на стороне заначку, или дружественный договор с соседями, или небольшую частную армию дюжих молодцев, способных отразить рейд грабителей или потенциалных захватчиков - речь ведь шла не об армиях, а о бандах в несколько десятков вояк максимум. Обычно меньше. И считать, какой вариант вовлеченности в свару своего лорда выгоднее в случае проигрыша, верные вассалы тоже умели.

Дальше пройдемся по тем, кто не успокоился после Ившема. Часть землевладельцев, чья земля была конфискована, по какой-то причине решила никаких штрафов не платить, а сразу, как списки попавших под конфискации были оглашены (уже в сентябре 1265 года), захватили остров Аксхолм, городок, построенный на холме посреди заболоченной низины. Этот Аксхолм был хорош тем, что его было крайне легко защищать даже малыми силами, а то и вовсе перекрыть все ведущие к нему немногочисленные дороги. Главарем этой группы был некий Джон д'Эйвилл, рыцарь. В первой половине пятнадцатого века шотландский хронист Уолтер Боуэр именно его в своей Scotichronicon назовет Робин Гудом. Вообще, с этим д'Эйвиллом-Робин Гудом ситуация показательная. Историк Мэттью Льюис почему-то поместил его в Или, Кембриджшир, хотя довольно точно описал по факту Аксхолм и особенности его расположения в Северном Линкольншире. Где именно приключался Джон д'Эйвилл, указано, тем не менее, в его биографии. Да, на карте их спутать легко, Кембриджшир и Линкольншир граничат, но всё же. А на о-ве Или укрывались бароны во времена Первой баронской войны, при короле Джоне. Также биография Джона д'Эйвилла говорит, что в сентябре 1265 года в Аксхолме он находился по распоряжению Симона де Монфора-младшего. Это, собственно, объясняет, с какой такой напасти группу рыцарей занесло в это никому не нужное гиблое место, и заодно - почему гарнизон Кенилворта сидел в замке, отвергая все попытки перемирия. У Симона-младшего, возможно, был план ударить по королевским войскам у Кенилворта и самостоятельно снять осаду со стороны Аксхолма, но в процессе развития событий и он, и группа, сидевшая в Аксхольме, отдрейфовала на юг. Да и не только она.

В этом плане довольно любопытно, что внезапный взбрык графа Глостера в апреле 1267 года считается не попыткой полноценного бунта против короля, а просто легкой придурью. Ну осадил он внезапно Тауэр, потребовав от расположившегося там легата сдать укрепление ему, графу Глостерскому. Ну так не всерьез же! И вояжам легата в собор св. Павла он не мешал, и даже возвращению Генри III в столицу не попытался помешать. Ну разнесла и разграбила толпа (с подачи недоподавленных монфортистов) всего несколько лет назад отреставрированную Расписную Палату в Вестминстерском дворце, которая было особенно дорога королю, потому что там, говорят, умер в былые времена Эдвард Исповедник, ну так заново ж потом расписали. Тем не менее, каким-то образом засевшие в лесах и болотах королевства мятежники подтянулись к Лондону именно к моменту, когда де Клеру пришла в голову фантазия в очередной раз напомнить окружающим, какой он весь непредсказуемый.



Расписная палата в 1799 году

Так что не факт, что граф ничего такого не планировал. Просто, скорее всего, он получил то, что хотел, без драки. Говорили, он был недоволен штрафами, наложенными на бунтовщиков, но практически это была просто свара между Глостером и Мортимером, причем Глостер повел себя очень театрально, уверяя, что Мортимер готовит его убийство, и что на юг он уехал из страха за свою жизнь. В любом случае, в мгновение ока Глостер снова был в фаворе, и многие именитые бунтовщики получили свои помилования уже в июле 1267 года. Среди них были, в частности, Николас де Сегрейв и Джон д'Эйвилл.

Не сказать, чтобы так называемая "защита" Глостера помогла д'Эйвиллу - он схлопотал самый большой штраф из всех - 600 марок. Похоже, выкупать он их и не стал, и эти земли достались королеве, Элеаноре Прованской, причем король в приватном письме отписал жене, что просит ее принять его решение по причинам, о которых он скажет ей лично при следующей встрече. Впрочем, о чем бы королевская чета между собой не секретничала, д'Эйвилл в дальнейшем не бедствовал. Служил он принцу (и, в дальнейшем, королю) Эдварду, в 1282 году унаследовал за братом поместье и сразу же стал бароном. Такой вот счастливый итог жизни у данного "Робин Гуда".

@темы: Henry III

---

Генри III - 41: конец де Монфоров

После нахального побега принца Эдварда из-под стражи началось дивное. Сначала никто и не подумал доложить с подобающей скоростью Симону де Монфору о случившемся. Потом, когда Эдвард с де Клером двинулся занимать последний мост через Северн, по которому де Монфор мог бы вернуться в Глостер из Уэльса, где он заключал с Ллевелином союз против приграничных лордов, его сын Симон-младший двинулся с запрошенной помощью с такой медлительностью, что принц вполне успел отрезать де Монфора от Англии и той помощи, которую тот мог бы получить. Конечно, вполне могло быть, что второй сын де Монфора завис в Кенилворте с целью собрать побольше людей, но никто не может объяснить, почему он разбил лагерь не внутри лучшего укрепленного замка Англии, а снаружи.



Симон-младший не заслужил ни изображений, ни симпатий в истории, поэтому пусть будет на картинке изображение его отца, который, несмотря на недостатки, имел и немалые определенные достоинства. По крайней мере, он-то воевать умел

Возможно, он знал, что Эдвард находится в 50 милях, и посчитал это расстояние достаточно большим, чтобы чувствовать себя в безопасности, но мне как-то приходят на ум посиделки младших де Монфортов с принцем Эдвардом весной 1264 года, когда они внезапно решили лучше вместе выпить, чем сражаься. О чем они тогда говорили, и так ли уж случаен был побег Эдварда и потрясающая расхлябанность Симона-младшего в самый критический для отца момент? К тому же, когда принц Эдвард внезапно появился под стенами Кенилворта, Симон-младший просто укрылся в замке, а вот практически все его бароны и все знамена и баннеры остались снаружи, в распоряжении Эдварда.

Что касается старшего Симона де Монфора, то граф все-таки смог переправиться через реку и без моста, причем, возможно, почти сразу после того, как Эдвард ушел из Вустера к Кенилворту, хотя был ли он в курсе того, куда быстроногий принц сорвался, или не был - непонятно. Во ксяком случае, когда 4 августа он увидел под Ившемом баннеры Симона-младшего, он искренне подумал, что это подошла подмога. Правда, только на момент. Кстати, в этой битве впервые было зарегистрировано появление красного креста на белом фоне у людей принца Эдварда. Старший сын де Монфора был рядом с отцом, и, оценив ситуацию, предложил графу бежать, пока ещё можно. Но Симон де Монфор отправил вместо этого прочь сына, сказав, что его возраст уже предполагает близкую смерть, а вот на плечах Генри лежит продолжение рода. Кстати, продолжения рода не получилось - только сын Ги и оставит двух дочерей во Франции, но соратники графа, его старшие сыновья, умерли холостыми и бездетными. И никто о них и слезы не уронил. Унаследовав алчность и жестокость отца, они не унаследовали ни его талантов, ни его харизмы.

Битва при Ившеме была очень жестокой. На этот раз Эдвард решил избавиться от бунтующих баронов радикально. С ним, в общем-то, и в дальнейшем всегда было можно договориться и после серьезных разногласий, но граница терпения у Эдварда была четкой и окончательной. Как только человек переходил для него в ряды врагов, с которым сражаются, пощады он уже не знал, и при этом превосходил жестокостью и отца, и деда, и, пожалуй, даже прадеда, от которого унаследовал любовь к интриге. И в этом тоже сказывается сходство с именитым дядюшкой, Львиным Сердцем.

Чтобы уменьшить сияние благородства вокруг имени Симона де Монфора, приведу пример, насколько подлым и он мог быть. Не желая стать проклятым за регицид, убийство короля, он просто-напросто велел одеть Генри III в броню без опознавательных знаков, не дав оружия. И удерживал его при себе - так, чтобы короля в атаке убили атакующие, и кровь отца пала бы на сына, сделав именно его, независимо от обстоятельсв, проклятым навеки убийцей короля и отца. Король выжил чудом. Среди атакующих оказался Роджер де Лейбурн, который не превратился в машину для убийства на поле боя, и сохранил способность соображать. Не без некоторого труда, ему удалось остановить удары, направленные на короля, а когда нападавшие несколько пришли в себя, снял с Генри III глухой шлем, чтобы все увидели, что это король.

Как понимаете, при таком накале ярости от Симона де Монфора более или менее целой частью осталась только голова, поднятая на пику. Всё остальное тело было просто искрошено, как если бы он принял казнь, которой подвергали государственных изменников. Генри де Монфор, ослушавшийся отца и не оставивший его, тоже погиб. Он был похоронен, по приказу Эдварда, с почестями и в присутствии принца. Погиб и юстициарий, Хью Деспенсер. Генри де Богун умер от ран через несколько недель. Ги де Монфор, тоже раненый, был взят в плен. А Симон-младший сумел радикально опоздать, явившись на поле битвы тогда, когда она уже была проиграна.

Как водится, на смерть де Монфора было сложено несколько жалобных баллад, и на могиле его якобы случилось несколько чудес, но в целом его помнят, конечно, отнюдь не только по причине мученической кончины, хотя и из-за нее тоже. Первая причина столь долгой жизни в национальной памяти страны, уроженцем которой он даже не был - это то, что Симон де Монфор совершенно идеально вписывается в былинную роль младшего сына благородного семейства, которому дома не полагалось наследства, но который сумел стать графом, другом короля и мужем принцессы в чужой стране. Вторая - это его роль успешного оппозиционера, сумевшего пленить короля и править от его имени. Опять же, то, что мятежные бароны Англии рассматривали в 1215 году его отца в качестве подходящего для Англии короля, привнесло в эти легенды нотку предопределенности, столь милую любому средневековому слушателю. Время стерло и его ошибочные решения, и его безудержное стяжательство, и то, что среди прочих баронов-современников он считался человеком ненадежным и опасным.

Что же касается его репутации чуть ли не отца английской демократии, то она не вполне справедлива. Де Монфор хотел власти, но, не будучи королем, максимальную власть он мог получить только через оппозицию королю. Как любой француз, он был человеком практичным и прагматичным, поэтому он искал подходящие формы управления, особенно в условиях, когда у короля тысячи золотых буквально лились сквозь пальцы на какие-то строительные грандиозности, значения которых для истории и национального духа страны современники или не понимали, или понимали, но не могли оценить. В любом случае, у человека, который стал его Немезидой, парламентаризм будет получаться намного лучше.

Ну а пока его величество Генри III приходил в себя от испытаний судьбы в Глостере, его победоносный сын отправился на север. Уже на третий день после Ившема король выпустил прокламацию, объявляющую о своем возвращении к власти и отменяющую всё, что исходило не государственном уровне от де Монфора, узурпировавшего королевскую власть на год. Новый парламент был созван сразу после битвы. Начался он в Винчестере 8 сентября, и начался с того, что корона конфисковала как владения де Монфоров и их сторонников, так и те их земли, которые втихаря, пользуясь случаем, заграбастали под шумок роялисты. Но никто из них даже не успел возмутиться по поводу "за что мы кровь проливали", потому что его величество тут же начал одаривать конфискованным заново, причем без какой-то логики или пропорций к величине помощи. Что ж, в этом отношении его поняли и простили - любому королю после такого, что пережил за истекший год Генри III, было важно показать, чьи руки наполняют государственную кормушку, и чья воля обеспечивает к ней доступ верноподданных.



До Лондона очередь дошла только 6 октября. Город формально открыл ворота перед своим сувереном, но отношения между горожанами и королевским семейством остались скверными. Генри и Эдвард не могли простить лондонцам их передательского и эгоистичного поведения, а лондонцы не могли с подобающей покорностью принять королевский гнев и покаяться. В результате король наложил в январе 1266 года на свою столицу штраф в 20 000 марок. И они платили. Последняя выплата отмечена в финансовых ведомостях Эдварда I за 1301 год, что говорит о том, что, став королем, Лондон он не помиловал.

Не подумайте, что церковь бездействовала весь прошедший год, когда король был в плену. Просто она была, скажем так, не на передовой. Папский легат отлучал от церкви и Симона де Монфора, и его союзников поименно, и Лондон и Пять Портом коллективно... из Франции. Не похоже, что в Англии на все эти отлучения кто-то ухом повел, но теперь в Англию торжественно прибыл папский легат Оттобоне Фиески, граф Лаваньи, будущий папа Адриан V (кстати, он был одним из тех, кто занимал многие церковные должности, не будучи священником, и, похоже, даже папой стал, не будучи священником). Более того, легат сопровождал возвращающуюся домой королеву, снискавшую немалую персональную славу в процессе помощи мужу.

А в это время в Дувре овдовевшая графиня лестерская, сестра короля Элеанора, безуспешно штурмовала замок. На переговоры с ней отправился принц Эдвард, который вызывал в ней теперь такой ужас, что, несмотря на уверения в том, что никто не собирается причинять вред ни ей, ни оставшимся у нее детям, Элеанора бежала во Францию, в ту самую обитель, вступать в которую когда-то отказалась ради Симона де Монфора. От судьбы не уйдешь, но она все-таки прожила со своим избранником насыщенную жизнь.

Растерянно сидел в Кенилворте и Симон-младший. Несомненно, и он был вне себя от ужаса. Была ли у него перед Ившемом договоренность с принцем, воздействовал ли на него Ричард Корнуэльский, которого он караулил, или он действительно просто был недотепой, но в сложившихся обстоятельствах молодой человек сидел за крепкими стенами и дрожал. В начале 1266 года молодой Симон согласился предстать перед арбитражем своего дяди Ричарда, легата Оттобоне и сэра Филиппа Бассетта, под гарантию в том, что он не будет убит, или покалечен, или заключен в тюрьму. Ричард, как всегда, сумел задать определенный настрой всей встрече, немедленно начав благодарить племянника за то, что тот спас его жизнь. Допустим, Ричард преувеличивал, но когда человек его калибра утверждает, что между ним и разъяренным известиями об исходе битвы гарнизоном замка встал его храбрый племянник, без которого он пропал бы, королю остается только открыть объятия и облобызать спасителя. Он бы его и одарил тут же, но тут разворчался граф Глостерский, напоминая, что очнитесь, перед вами ж вражина, просто пуганая вражина. Что ж, сошлись на том, что Симон уедет из Англии, будет получать от дяди-короля пенсион, и сможет вернуться в Англию когда только захочет.

С передачей Кенилворта королю, правда, вышла проблема. Гарнизон отказался подчиняться Симону-младшему, заявив, что ими командует графиня Элеанор, и они подчиняются только ее приказам. Поскольку графиня теперь замаливала грехи в монастыре, подобный приказ она отдать не могла. В конечном итоге всё обернулось очень плохо. В замке засели около тысячи человек, включая женщин и детей. То ли они были настолько зомбированы, что не верили слову короля, то ли ждали чуда, но на все просьбы и уверения короля отвечали отказом. Король пытался найти общий язык с гарнизоном два месяца, но когда одного из его парламентеров выкинули из замка с отрубленной рукой, переговоры закончились, и заговорили катапульты. К осаждающим присоединился и папский легат, отлучивший всех осажденных от церкви, но его прибытие спровоцировало слух, что Симон-младший ведет из Нормандии помощь, и надо держаться.

Симон-младший, к слову, действительно дебоширил малыми силами в районе Пяти Портов. Можно сказать, что он был был клиническим идиотом, не оценившим усилий родни по спасению его шкуры, но давайте рассмотрим его ситуацию в рамках реалий XIII века. Поведение гарнизона опозорило его. Отвергнутый своими же подчиненными, сказавшими, что даже женщина храбрее их командира, что он мог? Только попытаться изобразить непокоренного. У него даже титула не было, потому что графом Лестером сделали принца Эдмунда. В любом случае, никакого подкрепления в Кенилворт де Монфор-младший привести не мог, даже если бы хотел.

Поражает, насколько терпеливо король сидел под этим Кенилвортом. Возможно, под влиянием легата. Возможно, действительно не желая уничтожить тысячу своих подданных и снискать репутацию короля-убийцы. Да, он сам укреплял Кенилворт, но это значит, что он также прекрасно знал, как его разрушить до фундамента при необходимости. Потом он собрал прямо в городе парламент королевства, разработавший и предложивший осажденным путь в нормальную жизнь. Да, их бы оштрафовали за неподчинение монарху, но дали бы этим возможность вернуться в систему. Без толку, Кенилворт не шелохнулся. Тогда король додумался предложить им официально обратиться к де Монфору-младшему, и если тот не успеет с помощью до 14 декабря, замок должен быть сдан. Так и сделали, и только так удалось разрешить патовую ситуацию. Было бы очень интересно знать, кто именно был вдохновителем подобного поведения гарнизона, но, по-видимому, это осталось неизвестным, и следствие не проводилось.

Разумеется, после Ившема мир в королевстве не установился враз и навсегда, но о шевелениях и о системе штрафов я расскажу в следующей части.

@темы: Henry III

---

"Радость жизни"

Обретя снова способность смотреть дорамы, приступила к долгострою. Конечно, первый сезон я смотрела и радовалась, но это было уже давно, и помню я его очень фрагментарно. Но помню достаточно, чтобы осознавать, что там через весь сезон идут не менее 3-4 линий стройных интриг. Чтобы смотреть с удовольствим второй сезон, надо пересматривать первый. Вот этот пост и будет для выражения эмоций. Как обычно, я не стесняюсь "спойлерить", но все интересующиеся наверняка уже посмотрели и пересмотрели оба сезона, так что вряд ли это кого-то шокирует.

@темы: Дорамы

---

Милотааааа!!!!!

Ветролом Божечки, 13 серий школьного мордобоя за всё хорошее против всего плохого, правильные и исправляющиеся в процессе драк парни - это просто панацея против отравы окружающей реальности. Рекомендую страстно! findanime.net/vetrolom

Сообразила, что надо уточнить, что я имела в виду под "школьным мордобоем". Там действие помещено в некий город, поторым "правят" бандитские группировки. И наш герой, случай дикий и запущенный, жертва социального буллинга, в него приезжает, чтобы примкнуть к самой крутой, и пробиться в ней кулаками на вершину иерархии. Но всё оказалось не так, как он ожидал. Эта крутая школа как-то смогла перестроиться из громил в защитников города.

В общем, аниме это о дружбе, о лидерстве, о росте и врастании подростка в социум, и, кстати, о том, что не все плохиши плохи, многие из них просто не знают, что с собой делать. И о том, что не надо романтизировать насилие. Но в целом, дружба и вражда рождаются в столкновениях. Ну и вот этот бесхитростный способ роста личности выглядит весьма освежающим на фоне зашедших в тупик проблем реального окружающего социума. Скорее всего, таргетная группа - подростки же.

@темы: Анимэ

---

Большая парусная регата 2024 в Хельсинки

Они раз в 4 года бывают, и заходят выставляться в разные порты. У нас, вроде, в 2013 были, когда мне было не до регат. Так что ехать смотреть было просто необходимо. Заходили-то корабли в четверг. Красивое, говорят, было зрелище - команды стояли на реях. Ну, не на всех кораблях, только на больших. А в регате большая часть участников - это мелюзга, всякие боты да шлюпы. Писали, что очень чувствуется отсутствие российских парусников - у России самый большой в мире парусный флот, и без них у спонсоров интерес был минимальный, мягко говоря.



Почему нужны спонсоры, понятно. Всё безумно дорого. Парусный спорт вообще дорог. А у регаты целью является передавать морские традиции из поколения в поколение, и кроме команды на каждом паруснике огромное количество юнг, обучающейся молодежи. Участие не бесплатно, в этой регате оно было 500 евро с каждого юнги. Без спонсоров стоимость участия поднимется так, что будет не по карману молодым из простых семей. Одновременно интерес к парусному спорту у молодежи просел. И не поверите, почему. Не могут эти бедные без пуповины, связывающей их с соцсетями, а во время переходов WiFi очень часто отсутствует. И безусловная дисциплина морская им не по вкусу. В общем, участников еле набрали.



Зато форму ребятки носили с явным удовольствием. А вот в Латинской Америке традиции мореходства, пожалуй, в большей чести, потому что один участник на Балтику прибыл аж из Боливии, и немедленно стал фаворитом зрителей. Во-первый, красиво. Во-вторых, они умеют подать свой корабль. В общем, на борт мы не попали, потому что когда дошли до какой-то части (не до конца даже!) огромной очереди, в поисках ее хвоста, то поняли, что в этой очереди можно простоять весь день.





Всего было более 50 парусников разного размера, то есть все причалы были заняты, и ходьбы было более чем прилично. Народа было невообразимое количество. Вся Эспланада, насколько можно видеть, была просто забита идущими к порту людьми, и все причалы, и все тротуары, и променады Площади и Катаянокка. Вроде, с четверга по воскресенье около миллиона зрителей там промаршировали, но не знаю, как они считают. Торговцы тоже были счастливы, хотя больше всего люди покупали еду, мороженое, и шляпы. Мыло в тот момент не очень рвали из рук, но не сомневаюсь, что начнут - кто в здравом рассудке откажется от душистого мыла???? Даже жаль, что у меня в запасе уже имеется 10 кусков. Ну слабость это моя.



В кадр попал какой-то очень летний дядько, и уж больно его фактура это мыльное изобилие иллюстрирует, поэтому сфотографировала прямо с ним))



"А я маленький такой"... Детей и собак было тоже страшно много, и почти всех тащили за собой в густой толпе пёхом. Так себе удовольствие, если несколько часов видишь вокруг только лес ног. С перерывом на кораблики и мороженое, конечно

Озверев от толкотни, мы забрались в колесо обозрения, чтобы хоть немножно поболтаться над прочими. Цена вопроса 12,50 с носа за 12 минут. Не сказать, чтобы много желающих было, тем более что оно невысокое. Вот, помню, во Владивостоке, где я доучивалась два последних курса, было здоровенное. Мы с подружками ну очень часто туда ходили, что говорит о том, что цена карман не рвала даже у студентов. Кабинки голубые, так что фотографии через стекло получились такими:






Музыканты лабали немелодичный джаз, громко. Мы убежали от них к променаду, где продолжались кораблики и было мороженое. Мы таки поднялись на борт польского то ли "Дара молодости", то ли "Дара молодежи" (выше это их "15-летний капитан" с фуражкой на буйных кудрях гостей приветствует). Но это ни о чем - ну поднялись по одному трапу, и спустились по другому, прошагав между ними по палубе.



А потом просто шли. Больше всего было польских парусников, потом увидели одну мелкую Клайпеду и одну датскую "Бетти", старушку за 100 лет.



Увидели мост с замками, и среди них один презабавный - он, во-первых, с рельефом лапки, а во-вторых - кодовый!




Что касается забавностей, то увидела вот такой знак на двери туалета. Как просто и бесхитростно мы прожили свои жизни!



По дороге к Сенатской увидела волшебно красивый дом на Марианкату:



Отмечался как раз день поэта Эйно Лейно, поэтому и флаги повсюду

И ещё один красивый, обжитой дом сфотографировала из автобуса. Сколько вижу его - столько удивляюсь. Он стоит на оживленном и нервном перекрестке, напротив него автозаправка из крупных, через дорогу начинается больничный квартал Мейлахти, а он излучает обжитое спокойствие, уют и солидность. Будь как этот дом))



На то и суббота, чтобы попротестовать. Первый митинг увидела прямо у Кампи, но это сугубо внутреннее китайское дело, по-моему. У движения Белого Лотоса печальный отзвук в китайской истории, и противостояние продолжается. Эти требуют ликвидации Компартии Китая, не меньше. Оцените размах мысли.



Второй был ближе к вечеру, и намного горластее. Под присмотром нескольких нарядов полиции били в бубен (который инструмент), ну или в барабан, и римично орали через рупор что-то вроде "Палестина гей-гей-гей". Не знаю, что там они в конце концов набубнили, газеты всё это уже и не освещают.



Китайские мальчики изумленно сверяются с навигатором, в какой стране находятся, а поляки хватаются за голову: и тут митингуют!

Так и погуляли в субботу 6.07.

@темы: финляндия

---

Аниме-косплей в церкви, сегодня

Кому интересно, стрим начнется здесь:

www.youtube.com/watch?v=_9BJ-ikqz5c&ab_channel=...

В инсте: www.instagram.com/recon_rekola/p/C8cIF5MIrlX/

В 19 часов по нашему времени. Я не знаю, совпадаем мы сейчас или на час в какую-нибудь сторону отличаемся. Вообще, программа большая, прямо с 15 часов, с кимоно и икебанами, но стримить будут только косплей. Что будет в инсте - тоже не знаю, у меня там аккаунта нет, но я знаю, что у большинства есть. Как понимаю, это довольно необычно для местных реалий, так выносить деятельность группы по интересам на широкую публику, так что есть реальный шанс посмотреть, кто тут в сателлите Хельсинки "девочки-анимешницы".

Почему в церкви вдруг? Нынче много чего в церквях проходит, зачем помещениям простаивать пустыми, их содержать дорого.

@темы: финляндия

---

Присела на аниме

После доооолгого перерыва. Зато теперь за уши не вытащить себя. Смотрю "Благословение небожителей", просто из-за эстетичности образов, бесконечной милоты Се Ляня, ну и действительно интересно же. Там не очень легкие темы разбираются - когда это история Китая была настолько легкой, чтобы это не отразилось и на их фэнтезятине? Но, не смотря на, почему-то атмосфера уютная. О, пардон, это аниме надо называть дунхуа, потому как сделано в Китае, и сделано прекрасно, изящно и в какой-то степени нежно. Насколько возможно.

А ещё смотрю "Золотая Стража: Ветер поднимается в Цзиньлине", но это онгоуинг, и выкладывается бесконечно медленно повсюду. Тоже дунхуа, но не рисованное, как предыдущее, а трёхмерными изображениями. Поэтому изящным по определению быть не может, и где-то даже неуклюже смотрится. Поначалу очень это раздражает, но быстро перестаешь замечать. Сюжет накатанный: молодые ребята-герои поступают в Стражу, чтобы... Ну, каждый ради своего. И на свой манер. И понеслось там всё вокруг даже до того, как они поступили. Очень затягивает. И снова прекрасно созданные макеты чудовищ, и снова законный вопрос, почему по дорамам продолжают шествовать плюшевые монстрики. Ведь умение есть. Или просто овчинка выделки не стоит?

@темы: Анимэ

---

Генри III - 40: де Монфор теряет союзников

Репутация де Монфора сложилась, как и прочая трактовка истории государства и фигурирующих в ней исторических персонажей, в поздне-георгианское и викторианское времена. Времена требовали выдвижения национальных героев, борцов за буржуазную демократию и парламентаризм, и из де Монфора вылепили фигуру человека передовых взглядов. И это совершенно не имеет ничего общего с настоящим де Монфором, который, к тому же, не был какой-то исторической энигмой.



Красивый имидж, и, наверное, даже правильный. Если отмести всю сопутствующую его жизни шелуху амбиций, в сухом остатке мы увидим человека, выросшего в крестовых походах родителей и воевавшего всю свою жизнь. Фанатичного, свирепого, гордого и убийственно опасного

Его жизнь, действия и взгляды были всем известны, и они решительно ничем не отличались от свойственных тем временам. То есть, настоящий Симон де Монфор был личностью бездонно жадной и беспощадно свирепой. Он был фанатиком, он ненавидел евреев и прочих еретиков, и уничтожал их без всяких угрызений, даже не задумываясь - а не пригодятся ли? И в основе его отношений с Генри III мы без труда найдем и уязвленное самолюбие, и всю ту же жадность. Баронский парламентаризм был нужен ему по единственной причине: он не мог провозгласить себя королем, потому что Генри был под вассальной защитой Святейшего престола. Поэтому де Монфору пришлось действовать через баронов, лидером которых он сумел себя сделать, потому что был более жаден и более жесток, чем они. И если вспомнить, насколько враждебно они встретили появление де Монфора в своих рядах, легко понять, в какой пропорции он был жестче их, если смог выбиться в лидеры этой элиты.

Возможно (только возможно!) де Монфор действительно ненавидел деспотизм королей по правильной причине. В конце концов, жизненно важная, основная задача любой нации - процветать при любом правлении, а в случае абсолютной власти одного неумехи эта задача становилась невыполнимой. Хотя мысль кажется слишком абстрактной для человека типа де Монфора, проходившего свои "университеты" в кровавых военных походах против альбигойцев, де Монфор действительно с видимым удовольствием образовывал себя в беседах с высшими представителями церкви, и те, не заблуждаясь относительно основы его натуры, считали де Монфора человеком быстрого ума и стройной логики. И эти ум и логика постоянно не давали ему забыть, что взять верх над королем Англии для него жизненно важно, потому что во Франции для него нет ничего, и для его обожаемых сыновей нет ничего. Он сам отказался от своего французского наследства в обмен на отказ брата от английского наследства.

Что касается пресловутого парламентаризма, вестником которого выдвигают в викторианских работах де Монфора, то парламент именно в Англии сущесствовал ещё при англосаксах - да, тот самый Витан (Витенагемот), благополучно функционировавший с VII по XI столетье, целых 400 лет. И позднее короли с большей или меньшей охотой всё-таки собирали выборных со всей страны, чтобы заручиться поддержкой всей страны, необходимой для ее управления. Де Монфор споткнулся именно на непонимании важности момента общего функционирования королевства, хотя попытался услышать не только голоса пэров церкви и королевства, но и горожан - рыцарей и купцов. Торговцы много интересного могли бы поведать, но то ли не посмели, то ли их всё-таки не услышали, то ли услышали, но не смогли изменить происходящее. В частности, прочь из официальных документов остались истории, проливающие свет на то, насколько губительно сказался на экономике Англии и настроениях населения страх де Монфора перед королевой Элеанорой Прованской.

То есть, если точнее, не перед самой королевой, а перед ее деятельностью. Будучи французом, де Монфор лучше многих представлял, насколько много может сделать во Франции эта женщина, которая сейчас, при активном участии французской родни мужа, собирала против него и в защиту сына и мужа такие силы, против которых у него была мало шансов устоять. Поэтому де Монфор судорожно укреплял военные замки и усилил контроль над Пяти Портами, опираясь на пиратство самого жесткого пошиба. Корабли торговцев не только грабили, их уничтожали, и уничтожали самих торговцев как возможный источник информации. Торговля между Англией и материком быстро сошла на нет со всем сопутствующим - солью, железом, сталью, одеждой. При укреплении замков туда сгоняли скот и всё, награбленное в окрестностях, разоряя округи и "не щадя ни церквей, ни кладбищ", как писал в свое летописи Томас Вайкс из аббатства Осни близ Оксфорда.

Так государством не управляют, разумеется, так что де Монфор после победы начал катастрофически быстро терять свой авторитет, и его попытки прибрать к рукам своего семейства всё, до чего он мог дотянуться, мало восстановлению этого авторитета способствовали. От отца не отставали и сыновья - старший, Генри де Монфор, заработал себе прозвище Чесальщик (игра понятий "чесальщик шерсти" и "профессиональный мошенник"), заграбастав всю торговлю шерстью в королевстве в свои руки. Своих пленников Саймон предпочитал держать отдельно: Ричарда Корнуэльского в Тауэре, принца Эдварда, под наблюдением Генри де Монфора, в Дувре, а Генри III де Монфор был вынужден таскать повсюду с собой, потому что без короля он сам был никем.

Парламент, собранный им в январе 1265 года, тем не менее практически удался. Для этого де Монфор вызвал, от имени короля, только 26 баронов, но 120 представителей английской церкви, которая симпатизировала де Монфору по нескольким причинам, не последней из которых была дружба де Монфора с покойным Гроссетером. Купечество он "купил", дав ему право голоса на основе имущественного ценза, и положив, по сути, начало Палате общин, хотя разделение парламента на две палаты произошло по факту намного позже. Но и это произошло отнюдь не благодаря прогрессивности де Монфора, а только благодаря тому, что ему было жизненно важно уменьшить до минимума количество участвующих баронов, и одновременно создать картину легитимности парламента. Кстати, даже после разделения на две палаты, парламент остался состоящим из трех составляющих, о чем часто забывают. Этой неизменной при всех формах составляющей был суверен, то есть помазанный на царствие король. Так что де Монфору приходилось повсюду появляться рядом с Генри III, и повсюду все почести воздавались именно королю, от имени которого де Монфор пытался править.

Так что внимание: всего через полгода после победы при Льюисе де Монфор оказался перед фактом оппозиции к нему большей части баронов. Всё началось с баронов приграничных, но и самый сильный из пэров, граф Глостерский, явно не собирался принять де Монфора с семейством практическими повелителями королевства. Соответственно, де Монфор стал посматривать в сторону Уэльса в поисках союзников, и для понятных одному ему целей перетащил принца Эдварда из Дувра в Херефорд, где сделал себе временную резиденцию. То ли собрался каким-то образом "продать" принца его старым врагам, то ли просто боялся, что королева поторопится освободить сыночка из Дувра. Ну а дальше всё пошло именно так, как неизбежно и должно было, при данном-то раскладе.

Как понимаете, принца Эдварда не в кандалах держали - де Монфору он приходился не только племянником через жену, но и крестником, к чему в XIII веке относились очень серьезно. Так что Эдвард жил как равный среди равных, под некоторым формальным присмотром. Что позволило Гилберту де Клеру сделать свой ход: его брат Томас получил разрешение устроить для Эдварда и рыцарей, числившихся его охраной, скачки за стенами Херефорда. Вообще-то не вполне ясно, кто это разрешение дал. У самого де Монфора должен был звякнуть в голове колокольчик - за физической формой и рыцарскими успехами Эдварда он просто должен быть наблюдать. Хотя и отказать принцу в тренировке он, конечно, тоже не мог, не вызвав ропота других рыцарей.

В общем, 28 мая 1265 года компания отправилась на скачки. Эдвард сначала активно скакал вместе с остальными, никак не отрываясь, но после третьей смены коня внезапно пришпорил его как следует, оторвался от прочих - и поминай как звали. Летописец, правда, утверждает, что Эдвард не ускакал за горизонт не попрощавшись. "Lordings, - сказал он, - have now good day and greet well my father the king, and I shell if I may both see him well betime and out of ward him do". Но более вероятно, что он просто кинул им через плечо что-то более краткое и емкое, хоть и менее эпичное. И озаботился, кстати, основательно погонять первых лошадей, ускакав на последней свежей. Придя в себя, стражи принца погнались за ним (и Томасом де Клером), но прекратили преследование, увидев баннеры Мортимера и Клиффорда, прибывших встретить принца, которого сопроводили сначала в Вигморский замок, а потом в Ладлоу. Там Эдвард принес присягу в верности Хартии, после чего лорды Марки, граф Глостерский, граф де Варенн и Уильям де Валенс принесли присягу ему.

Отсчет времени, отпущенного Симону де Монфору в качестве некоронованного короля Англии, начался.

@темы: Henry III

---

Приложило

Чем-то. Утром первым делом ушли в судорогу надколенные мышцы с седалищной стороны, потом пошло по всему телу. Плюс полубредовое состояние, аритмия, нарушение дыхания, помутнение в глазах как перед обмороком... Когда в 8 звонила к врачу, температуры не было. Только закончила разговор, как окоченела, и меня с полчаса мощно трясло от леденящего холода. Залезла в одежде под одеяло, но всё равно было холодно. А потом, посреди очередного сотрясания, вдруг как ножом отрезало, всё прекратилось. Мгновенно. И мышцы мгновенно расслабились. Спала 3 часа, потом пошли к врачу (супруг мониторил мое состояние, сидел дома).

Врачи в нашей поликлинике хорошие (кроме той, которую ко мне прикрепили, увы). Женщина меня обследовала, крутила и вертела так и сяк. Самое смешное, что в процессе я заметно ожила и ободрилась. Вот действительно, движение - это жизнь. В результате мне повысили дозу Габапентина с одной таблетки в сутки до одной трижды в день. Прописали релаксант Сирдолуд 2-3 раза в день курсом в 3-5 дней. К Норфлексу, который я использовала, когда работала, врач отнеслась скептически. Ну не знаю... Особой помощи от него не было, но как превентивник, в особо поганые дни, все-таки работал.

Приятно, что врач серьезно отнеслась к моим задыханиям на ровном месте, и написала направление к узкому специалисту по легким, чтобы попытались диагностировать. Всё спрашивала про контакты с сельскохозяйственными животными. Я сказала, что 20 лет прожила рядом с хозяйством, где было несколько лошадей, и что хозяйка там как раз умерла от чего-то странного, что пытались, без успеха, диагностировать в лучших местных больницах. Но соседи-то не за забором были, так что сомневаюсь, что их лошади как-то виноваты в моем нарушении дыхания. Посмотрим, когда попаду на обследование)) Вроде, правительство увеличило законность срока ожидания с полугода до 10 месяцев

Никаких анализов не назначили. Странно, но объяснимо - у меня нет в них отклонений. Я уж не стала говорить, что анализы мои были блестящими и тогда, когда у меня был рак. На операционный стол легла, можно сказать, здоровой)) Но именно поэтому хотела прекратить химиотерапию немедленно после второго раза, когда анализы резко перестали быть идеальными. Уговорили пройти и третий раз, половину назначенного курса. Меня, конечно, никто не предупредил, что результат воздействия ядов догонит меня через десятилетия. С другой стороны, тогда эта форма рака считалась наиболее летальной. И я таки действительно жива, и даже не очень жалуюсь на качество жизни С завтрашнего дня надо пропить бутылку клюквенного сока, потому что антибиотики назначать было не к чему, но температура-то держится 37,5. Правда, у нас эскулапы повысили понятие нормальной температуры именно до этой планки. Велели заботиться о ногах, врачу очень не понравился цвет перманентно опухшей части. Мне он тоже не нравится, но что я-то могу, кроме бинтования? Это, кстати, не воспаление, как она подумала, а пигментация из-за постоянной растяжки кожи там.

Пошла дальше спать. Ну, хорошее в плохом то, что действительно отосплюсь. Если бы всё тело не болело, было бы совсем ура.

@темы: житие мое

---

В зоопарк ездили

Вспомнили, что в последний раз ездили осенью четверть века назад. Посколько знали, что зоопарк с тех пор изменился радикально, решили вчера, по случаю жары, посмотреть. Туда, кажется, уже можно попасть и посуху, по мосту (зоопарк на острове) на автобусе, но мы поехали на том же колесном кораблике из центра Хельсинки. И это была лучшая часть прогулки.



Что-то со старых добрых времен на острове, красивое и запертое

Билеты страшно дорогие. Даже с пенсионной скидкой 20 евро с человека, студентам столько же. Остров действительно не узнать, он практически полностью перестроен. Те, кто любит оставлять комментарии "не люблю зоопарков" могут не волноваться - именно о животных в зоопарках сейчас в первую очередь и думают. Спасают виды, занимаются усилением видов, изучают поведенческие особенности и прочее.



Для привлечения детей на лето открыли динопарк. Коллекция черепов - как бы первое знакомство с типами. дальше будет отдельная выгородка со всеми разноцветными динозаврами, которые ревут, орут и квакают, мотают хвостами и щелкают зубами. Всё, что дети любят, в общем. Хотя как минимум один деть на наших глазах, взвыл от ужаса и впал в некотролируемую истерику - к добродушному веселью родителей. Со смешками, но унесли всё-таки прочь. Детя, в смысле. Мальчик, конечно. Девочки, почему-то, изначально гораздо смелее (начинаю задумываться, кто же на самом деле охотился на мамонтов и шкуры саблезубых)

В целом, только на туристов в этом зоопарке и можно было смотреть, зверей видно не было практически. Всё это наводило на грустные размышления, что от посетителей ожидается содержать всю это красоту, не получая взамен ничего. Ну разве что вольеры можем оценить, какие они для животных прекрасные. Да, тут не поспоришь. Каждому виду - максимально комфортное, с максимальным укрытием от взглядов посетителей и максимальной удаленностью от них же.



Часть медвежьего вольера (есть ещё и зеленая). Два медведя вышли за полчаса до времени кормления, немного побегали. Вообще, для детей поучительно посмотреть, что бурый медведь бегает чертовски быстро и очень ловок - медведей у нас в лесах достаточно, чтобы грибники-ягодники на них систематически натыкались

Что касается кошачьих, то посетитель поставлен в изумительно невыгодные условия. Мало того, что территория вольеров максимально защищена насаждениями и укрытиями, мало того, что там решетки, так ещё и непробиваемые стекла, которые со стороны зрителя не так и прозрачны. Во всяком случае, когда амурский тигр решил размяться, сбежалась толпа, и на фото тигра видно плохо, зато объемы девахи впереди меня - ну очень хорошо, как и кепи ее спутника.



И больше - ни одной кошки. В обезьяннике во внутреннем помещении было, опять же, непробиваемое стекло, а за ним только тропическая растительность. У стекла сидела одинокая макака, очень зная, по-моему. Она усиленно отворочивалась от людей, а когда повернулась, то заверещала и заклацала зубами. Все обрадовались, дети даже смеялись. По-моему, это ведь проявление крайней агрессии у макак, не так ли? В открытом вольере к стене (в тень) жались три какие-то обезьяны, страшно далеко от зрителей. Одна чистила шубу другой, а третья надзирала.




Людей достаточно хорошо переносили только монгольские лошадки. Они и правда таких размеров, что оправдывают утверждения древних летописцев, что татары на собаках ездят

В целом осталось смешанное чувство. С одной стороны, в Хельсингском зоопарке для животных действительно созданы идеальные условия, и понятно, что свои ресурсы зоопарк вкладывает по делу. Так что за животных можно порадоваться. С другой стороны - четкое чувство, что тебя ввели в заблуждение. Строго говоря, это уже не зоопарк, это что-то проде НИИ, куда допускают за дорого посетителей поглазеть на стены. Так что никак не могу рекомендовать.

@темы: финляндия

---

Потребительское

У нас +27, Мелочь с понедельника практически переехал на балкон (хотя тм жарче, по-моему), приходит только утром и вчером поесть на кухню и выпивает мисочку воды за сутки. Ну и на стилистические услуги по утрам, конечно. Вычесываться - это святое. Надеюсь, немножко похудеет

Как-то искала я подушки определенного размера, и мне картинки подкинули сайт temu.com Заказала, качество хорошее, приходит за неделю (склад, кажется, в Германии). Что характерно, за год не спаскудились (они большие перьевые). Потом захотелось красивый чайник, почему-то не электрический. Та же картина: быстро, дешево, качественно.



Причем на многое цены такие, как на АлиЭкспрессе были когда-то, совсем копеечные. Доставка бесплатная. Визжащие от бешенства патриотично-экологичные журналисты говорят, что это самый популярный сайт заказов у клиентов моей возрастной группы, стыд на нас за страсть к дешевому потребительству. Правда, стоимость минимального заказа 20 евро, они на сайте пишут, что за счет этого товары дешевые. Не знаю, работает ли на Россию, но если да - рекомендую.

@темы: житие мое

---

Генри III - 39: король проигрывает

Накануне и во время Оксфордского парламента бароны Англии в своем большинстве были скорее за короля, чем за де Монфора, который собирал в Нортхемптоне людей против Генри III. Более того, четыре епископа, поддерживающих де Монфора, к концу парламентских прений были уже готовы на всё, если король хотя бы не притащит снова в Англию своих французских родственничков. То ли его величество умел оппонентов утомлять, то ли всё дело было в доставленном в Оксфорд из Вестминстера штандарте (золотой дракон на красном), который был штандартом военным. Вообще с этим драконом есть определенная путаница. Обычно дракон считается эмблемой королей Уэссекса и совершенно не ассоциируется с Плантагенетами. Но суть в том, что битву при Гастингсе Вильгельм Завоеватель выиграл под папским штандартом, а вот король Харольд Годвинсон проиграл именно под драконом королей Уэссекса, и таким образом дракон-штандарт стал трофеем норманнов. Тем более что этот символ был им хорошо знаком.



Штандарт-дракон был известен в Северной Европе как Draco Normannicus, и ассоциировался с культом святого Романуса, покровителя Руана. Именно дракон, а не леопарды, доминировали при дворе Генри II, и именно дракона несли перед Ричардом I, когда он входил в Сицилию и сражался с Саладином при Арсуфе. Под драконом воевал король Джон, и под драконом англичане прославят свое оружие в битве при Креси в 1346 году. Дракон Генри III был создан в 1244 году из венецианской парчи, расшитой золотом, изрыгающим пламя, и сверкающим сапфировыми глазами (magnacartaresearch.org/read/feature_of_the_mont...). Впечатляющий, но болезненно напоминающий о короле Джоне символ.

Увы, на тот момент ни Генри, ни его сын не продемонстрировали стратегического таланта, ударив по Нортхемптону, который был очевидной мишенью, потому что именно там был назначен сбор мятежников. Нортхемптон-то они взяли и разграбили, только вот де Монфор в ответ устроил пышный погром евреев в Лондоне, и на этой волне заполучил массу последователей, включая графа Оксфордского и графа Глостерского, который решил, что ему сейчас выгоднее поддержать де Монфора. Сообразив, что де Монфор находится слшком близко к Пяти Портам, король с принцем метнулась туда, но драгоценное время было упущено. Начни они с юга, мятеж де Монфора не взлетел бы, но они слишком завязли на севере. Впрочем, ошибку сделал и де Монфор, почему-то решивший осадить со своими союзниками Рочестерский замок, что позволило Генри и Эдварду выполнить свой маневр. Видимо, у кое-кого крепко засело в памяти, что именно взятие Рочестера подкосило в свое время короля Джона.

Вообще, позвольте мне заметить, все заварушки Генри III с его баронами создают такое впечатление, что бароны продолжали воевать не с этим королем, а с тенью его отца. Отчасти к счастью для Генри, потому что сам он до талантов родителя явно не дотягивал, хотя и был о себе как о полководце чрезвычайно высокого мнения.

В любом случае, 11 мая 1264 года королевская армия прибыла в Льюис, где командовал лояльный королю де Варенн. Дуврский замок на этот раз был на стороне врага, а из лесов Кента армию короля беспокоили партизанские формирования. Похоже, что де Монфор всё-таки искал какой-то выход из положения, чтобы избежать прямого противостояния, потому что он посылал к королю епископа Чичестерского. К сожалению (или к счастью, потому что какой-то исход их склоки, длившейся уже десятилетия, должен был, наконец, случиться), де Монфор к тому времени привел свой мятеж против суверена к той единственной форме, которой он владел в совершенстве, и в которой чувствовал себя удобно - к типу крестового похода за реформы против тиранского самодурства короля. И послание к Генри III, в котором спрашивалось, готов ли он придерживаться Оксфордских Уложений, было оформлено в тяжеловесном и торжественном средневековом стиле, как бы дающим всем понять, кто тут за Исконные Права баронов и за Правду. Тем не менее это письмо содержало достаточно убеждений в верноподданической преданности и уверений в родственной любви, чтобы де Монфора нельзя было обвинить в бунте против законного помазанного короля. Для этого послание, собственно, и представили на публику.

Король, характер которого к близящимся 60 годам превратился из пылкого в желчный, де Монфора просто высмеял: "абсолютно очевидно, что твои военные приготовления и разжигание беспорядков в королевстве совершенно исключают любую возможность каких-либо верноподданических чувств, не говоря уж о любви". И начал кампанию приведения подданных к присяге, давая понять, что его совершенно не интересуют заявляемые любовь и верность подданных, а просто их подчинение. Со своей стороны, принц Эдвард и Ричард Корнуэльский ответили "другу Симону", что верят делам больше чем словам, а дела де Монфора и его приверженцев давно показали их истинный характер, так что "мы отвергаем каждого из вас и всех вас как государственных врагов, и предупреждаем, что отныне будем делам всё возможное для нанесения ущерба вам и вашей собственности, при любой возможности". Это было декларацией войны, и эта декларация просто требовала последнего оскорбления по факту, адресованного де Монфору персонально - обещания выдачи охранной грамоты ему лично, или ему с Гилбертом де Клером, или де Клеру без него, под защитой которой они смогут предстать перед королевским судом, честным и справедливым, и будут судими равными себе. То есть, исходя из реалий, теми же принцем Эдвардом и его дядюшкой.

Надо сказать, что угроза подействовала. Всё-таки, рейды короля Джона по землям своих восставших баронах все помнили, потому что там, где он прошел, ничего не осталось, а восстанавливать уничтоженное становилось всё дороже и сложнее. Причем все знали, что принц Эдвард предпочитал для своих будущих подданных хорошую интригу славной битве, так что его угрозы легко не восприняли. Отступать и решительно сдаваться, тем не менее, не то что гонор не позволял, а здоровый инстинкт самосохранения. Жестокостью Генри III не отличался, но, как ни крути, собравшиеся под знамена де Монфора совершили государственную измену, и прощения им не обещали - всего лишь справедливый суд, ага-ага. Поэтому из лагеря баронов к королю отправились вестники компромисса, епископы Лондонский и Вустерский, с предложением 30 000 фунтов компенсации за неудобства, учиненные в королевстве подготовкой мятежа, если только король согласится связать себя Оксфордскими уложениями - совершенно добровольно, разумеется.

Что именно сказал посланцам Ричард Корнуэльский, который их принял, осталось между ними . Вернувшись к де Монфору, они просто кратко проинформировали его, что противная сторона полностью намерена воевать. Разумеется, 30 000 фунтов в любом случае были бы жалкой подачкой за баронскую кабалу для короля, но слишком надувать щеки Ричарду все-таки не стоило. Бароны точно знали, что в случае поражения их ожидают тяжелейшие штрафы и прочие имущественные и социальные санкции, им действительно было что терять. А для Монфора ситуация и впрямь была вопросом жизни или смерти, причем умение воевать всё-таки было его талантом. Некоторый оптимизм королевской партии внушало то, что сломанная нога до сих пор не давала ему возможности оказаться в седле, и битвой он руководил из повозки. Но это полностью компенсировалось горячностью и неопытностью принца Эдварда, руководившего левым крылом.

Можно сказать, что именно действия Эдварда и привели к катастрофе. Против него (случайно ли?) оказались лондонцы, которые, не будучи закаленными бойцами вообще, ожидаемо побежали в полной панике от одного вида рассвирипевшего принца. А тот, поддавшись эмоциям и желанию как следует намылить холку этой зажравшейся толпе предателей всех и каждого, кто угрожает их благополучию, посмевших швырять камни в его мать, преследовал их слишком долго и далеко. Так что на поле битвы Эдвард вернулся тогда, когда она уже была проиграна.



Красивый монумент в честь битвы

Впрочем, прошли (и ещё не наступили заново) те времена, когда на поле боя между королем и баронами шла битва насмерть. Политические реалии привели просто к тому, что принц Эдвард и сын Ричарда Корнуэльского, Генри, стали заложниками. Находившемуся в "почетном плену" Генри III все-таки пришлось подписать и Магна Карта, и Лесное уложение, и Оксфордские уложения. Отныне все приказы, издававшиеся от его имени, писал де Монфор. Шотландских магнатов, которые сражались за короля (Джона Баллиола, Джона Комина, Роберта Брюса), отправили домой, как и пограничных графов (Роджера Мортимера, Роджера Клиффорда и других). Все пленники были отпущены, как взятые при Нортхемптоне роялистами, так и взятые при Льюисе баронскими силами. Тысячи три-четыре живых душ всё-таки в битве полегли, но по сравнению с тем, что могло быть, можно сказать, что худшего, очередной гражданской войны, удалось избежать.

Единственным жестом бурлящей гордости и ликующего самолюбия, который себе де Монфор позволил, стало отправление копии подписанных королем соглашений во Францию, к Луи IX, с просьбой одобрить их. Впрочем, как дописал де Монфор, это не было чем-то важным для английской государственности. Ну и почти неизбежным результатом любой баронской активности были отмены своих долгов еврейским ростовщикам и уничтожение списков должников. То же произошло и после битвы при Льюисе. Как вскоре придется засвидетельствовать де Монфору, это было понятным, но чрезвычайно необдуманным действием, потому что все его планы налетят на риф полного безденежья и отсутствия желающих в этом безденежьи ему помочь.

@темы: Henry III

---

Интересно, Рикардианскому сообществу каюк вообще, или у них там революция? Осенью практически всё руководство уходит, включая директора и казначея. Офигеть. Впрочем, я уже третий год получаю свой журнал скорее случайно, чем как положено. Учитывая, что и качество его стало ниже уровня Википедии, членство осенью точно возобновлять не буду. Эх, надо было в прошлом году уже... Деньги на ветер.

@темы: Richard III

---

Женское коварство

Женщина всегда сможет заставить окружающих поверить в то, что они видят. Раньше я всегда шутила, что знакомиться с девушками нужно в бассейне. Ну в самом деле, если посмотреть "вирусные" клипы превращений любой карги в эльфиянку с глазками газели, то становится понятно: любая красотка - это не пруф-красотка, пока ее не протестируешь умыванием: www.youtube.com/shorts/DZMtDYfPKH0




Это одна и та же женщина, если что. Кто не верит - проверьте сами, проделав показанное на себе. Уверяю, что даже десятая часть этих манипуляций сильно изменит то, что вы видите в зеркале - в лучшую сторону

То есть умыть, причесать, намазать основой, крем-пудрой, потом подчеркнуть визуально подходящим корректором подбородок, скулы и нос, более светлым ещё пройтись под глазами, около крыльев носа и по брылям, нанести румяна, и заполировать всё рассыпчатой пудрой (впрочем, эта стадия - по желанию, для тех, кто, как я, не любит сиять лицом, хотя именно блеск делает кожу визуально моложе). Глаза и брови - песнь отдельная, к которой, к счастью, в сети куча мануалов. Кстати, обладательницы от природы красивых бровей часто не замечают, что с возрастом и в бровях структура волоса меняется, он становится тоньше и более блеклым. А выразительные брови буквально делают лицо.

Но выяснилось, что это ещё не всё, что женщина может сотворить для того, чтобы очаровать с первого взгляда. Оказывается, даже веко теперь можно приоткрыть, не прибегая к радикальным методам хирургии:



Вообще, существуют разные виды подтягивающих пластырей, некоторые из них действительно даже прикреплены на держатели вокруг головы, то есть там всё подтягивается настолько основательно, что, по моему мнению, было бы милосерднее сбегать на пластику, а не расправлять лицо как сбившуюся простынь. Ну разве что сгодится, чтобы показать тем, кого не видел десятилетиями (и не увидишь), как над тобой не властны годы.

Но всё же... Лично я вовсе не авторитет в бытовой косметологии, потому что и лениво, и смысла нет. То есть, лет до 55 я отлично обходилась хорошим мылом и одним кремом "для всего", от лба до пяток. Но потом увидела в сети все эти преображения, и десятки хорошеньких баночек, душистое содержимое которых можно на себя намазать - и не устояла. А потом и втянулась. Хотя кремы покупаю, исходя из красоты баночек, и декоративной косметикой пользуюсь... Ну, чаще всего годами не пользуюсь, но сейчас точно начну, потому что уже подкрасилась и сравнила. Зачем выглядеть "на людях" никакой, если можно выглядеть красивой?

Тут важно понимать главное: никакой крем в мире не сделает каргу принцессой на постоянной основе. И то, что прекрасно ухоженная самыми дорогими средствами возрастная дама, подправленная пластикой, не будет выглядеть на 20 лет, и на 25 не будет. Молодую кожу любого неидеального вида, как и молодые ноги, в самых нелепых кроссовках, с возрастными не спутаешь, особенно на солнце. Против законов природы не попрешь, и не надо. В конце концов, живость взгляда и блеск в глазах не продаются ни за какие деньги. А глазки у нас всех с годами становятся всё более усталыми. Но кое-что сделать все-таки можно:



Мне не нравятся волосы модели - всё-таки, если представить ее с ровным цветом, это ещё на несколько лет визуально моложе. Ничто так не старит женщину, как седина. Мужчину, впрочем, тоже, если что: потрясающую разницу я увидела именно на мужчине-актере, который по ходу сюжета из брюнета вдруг превратился в седовласого мачо. Да что там, одна моя кукольно красивая молодая коллега экспериментировала с цветом волос, и пепельные/платиновые оттенки даже ее портили. Скорее всего, дав волосам мирно седеть от корней, модель щадит волосы и кожу головы, на которые краска влияет не лучшим образом. Но тут уж или ехать, или шашечки, как говорится. На худой конец, всегда есть парики.

Комменты под последним сюжетом повеселили)) А я-то удивлялась, с чего это мастер расшаркивается в начале, что старение - не грех, и что все женщины прекрасны в любом возрасте. А потом прочла комменты

Ладно, это последний лайтовый пост на некоторое время, возвращаюсь в свое Средневековье.

@темы: красота - страшная сила

---

Иванов день

Погода была отличная - солнечно, не жарко. В такой день нельзя в праздник дома сидеть. Горожане разъехались по дачам, своим и снятым, и теперь до саого начала учебного года, где-то до середины августа, страна будет более или менее закрыта на летние каникулы. Те, кто не уехал, отправляются обычно на Сеурасаари, где и мы были в прошлом году, а мне пришла в голову фантазия отправиться в короткий круиз по заливу. Удобно - сидишь себе, праздничный стол уже накрыт. Остается глазеть по сторонам. Хорошо, что купила за пару недель заранее, на этой неделе висело уже объявление, что всё раскуплено.



Вот таких островов у побережья тьма тьмущая, и на каждом есть более или менее шикарные дачи. Разумеется, чтобы туда попасть, нужен свой транспорт

Как ни странно, последний автобус, которым мы обычно пользуемся (до остановки буквально только с горки спуститься) уходил из Хельсинка в 23:30, когда наш кораблик только подходил к пристани. Так что поехали на своей машине, которую оставили на парковке под ж/д вокзалом. Думали, что обойдется в евро за 20, но неожиданно было всего 7 - конец недели и поздняя парковка. Довольно мало машин было - люди, наверное, думают, что там цены бешеные, а они такие только в разгар рабочего дня.



На Эспланаде народа былоооо... Мало того, что скамейки забиты, и рестораны, и кафе, так люди ещё скатерти раскидывали на траве. Честно говоря, мне бы в той атмосфере кусок в горло не полез - вокруг толпа, а сверху планируют и зависают над столом стаи чаек. Что-то их так много, что даже неприятно, они же наловчились сновать где-то на уровне голов идущих. Но скатерти раскидывал народ привычный, похоже. На одной женщине даже передник был, и корзина на совесть - с посудой, скатертью и тканевыми салфетками. К корзине прилагались муж и сын. И велосипеды, вестимо. Ну а мы профланировали мимо, к воде.



На маленький пароходик вмещается 90 человек, всех проводили сразу к столикам. Ну что... В салоне было очень тесно. Помещаешься только-только, причем когда стоит очередь к шведскому столу, протиснуться мимо них на верхнюю палубу, в бар или WC проблематично. Еда была выше всяких похвал, серьезно. Я не знаю, откуда им ее поставляют, но отдала должное ещё когда мы от работы в короткий круиз ездили. Еда там - просто отрада по сравнению с обычным уровнем хельсингских ресторанов, где если что и поражает, то только цены.



Кораблик наш был колесным, крытый салон там как раз за этим колесом

С соседями по столу повезло - очень милая и интересная пара, на 3 года старше моего супруга. Живут на несколько стран - Таиланд (северная часть, где-то на побережье), Австралия (около Брисбена), а в Европе Вена и Хельсинки. Говорливые, как раз подходящая компания для моего болтливого муженька. Я несколько раз их покидала, чтобы побыть с водой и природой - из-за ветра мало кто на верхнюю палубу высовывался. Жаль, что не удалось полюбоваться кострами - их снова запретили, хотя, по-моему, чисто ради "кабы чего не вышло", потому что дожди на этой недели были, да и жгут их тут обычно на воде. Гррррр.

А потом прошли пешком до вокзала, увидели забитый молодежью центр города, и адские очереди в популярные ночники. В полночь все ещё были в пристойном состоянии. Порадовалась, что я тоже была в пристойном - озаботилась подкраситься, и даже налепила накладные ногти. Мама дорогая, как люди в длинных ногтях всегда ходят, 24/7. Спора нет - руку они украшают. Но любое действие в них превращается в проблему.

Дома были через полчаса, пустые ж улицы. Котик встретил укоряющим взглядом и начисто вылизанными мисками. Был так счастлив увидеть исчезнувших в ночи хозяев, что немного потыгыдыкал, прежде чем вспомнил, что в таких случаях надо включать режим "разве мы знакомы?"

Теперь ночи будут снова становиться чуть длиннее.

@темы: житие мое

---

История одного убийства и понятие официального нарратива - 4

Как теперь сказали бы - времена "токсичной маскулинности", когда силовое решение конфликтов всё ещё было было в чести, хотя уже запрещалось законом. Приходилось изворачиваться...

Давайте присмотримся к манипуляциям вокруг основных двух фаз, последовавших непосредственно за убийством сэра Пеннингтона - к вопросу церковного убежища, полученного Саутвеллами, и к нарративу жюри присяжных. Вернее, к тому, что их два.

В том, что Саутвеллы запросили церковного убежища, ничего странного не было. Признав себя перед представителем аббата виновными в непредумышленном убийстве, они оказались полностью недоступными для юрисдикции любой светской организации, включая королевскую судебную систему, да и самого короля, если на то пошло. Для этого было достаточно оставаться в стенах аббатства, что совершенно точно было намного более комфортно, чем альтернатива - пребывание на время следствия в тюрьме или в бегах.

Существует неправильное мнение, что к концу первого десятилетия царствования Генри VIII институт церковного убежища был подорван энергичными светскими судьями, и базируется это неправильное мнение на непонимании того, насколько глубоко институт церковного убежища врастал в саму систему гражданского права при ранних Тюдорах. Причем продолжалось это буквально до самого периода роспуска монастырей, который положил конец и институту церковного убежища. Конечно, нарушения были, и иногда, по приказу судей или короля, виновных в каком-либо преступлении вытаскивали и из убежища, но в целом это считалось поступком бесчестным, в связи с чем такими методами не злоупотребляли, а если и приходилось, то судьи отдавали распоряжения шерифам, предоставляя именно им выглядеть святотатцами и остаться в истории "героями" неприглядного поступка.

Что было в предоставлении убежища Саутвеллам необычно - это то, что убийство Пеннингтона случилось на территории аббатства, в котором это убежище было представлено. Конечно, дуэли и стычки со смертельным исходом на территории аббатств случались и раньше, но вообще существовал запрет на церковную защиту в том приходе, в котором было совершено преступление. То есть, в законном смысле Саутвеллы не могли получить убежище в Вестминстере. Тем не менее, оно не только было им дано, но и впоследствии не оспаривалось ни в одной инстанции. А это было возможно только в случае, если аббат получил прямой приказ от человека, с которым ссориться из-за формальностей было себе дороже - от Кромвеля. Учитывая же, что команда Саутвелла кинулась запрашивать убежище сразу, как тело Пеннингтона коснулось земли, приказ аббату был дан до того, как случилась дуэль, то есть Кромвель был должен знать, что она раньше или позже случится, и его друг Саутвелл заранее получил инструкции, как действовать.

Второй интересный момент связан с тем, что дело Саутвеллов слушалось на троицкой сесии суда, то есть заседающей в июне-июле, и они на нем присутствовали лично. Возникает вопрос, были ли они под церковной защитой? В списке привилегированных обвиняемых от 15 июня 1532 года, находящихся в Вестминстерском убежище, их имен нет. По странному совпадению (?) этот лист вышел ровнехонько в тот день, которым датируется первый пардон короля Саутвеллам по этому делу. Где же обитали обвиняемые до окончательного решения дела, которое случилось только на Пасху 1533 года? В Маршалси, где обычно содержались обвиняемые в убийстве до вынесения вердикта, их не переводили - там они в списках не значатся. Значит, вся компания жила под защитой герцога Норфолка, где-то в его владениях.

Перейдем к заключению жюри присяжных. Оно датируется днем убийства Пеннингтона - 20 апреля 1532 года, но было передано Суду Королевской скамьи только... 10 июля 1532 года. Даже если учесть, что вряд ли решение суда коронера было оформлено вот прямо 20 апреля, не могло же оно где-то заваляться на два с половиной месяца уже в силу своей резонансности? Вообще-то, замечу справедливости ради, что обычно все дела, представляемые судье на выездных сессиях суда, именно так и разбирались. Местными властями разбирался нарратив суда коронера, иногда ещё раз опрашивались свидетели и обвиняемые, и выездному судье уже представляли практически готовый кейс с предварительным приговором, который тот обычно и одобрял - только так и могли эффективно работать эти суды, заседающие несколько раз в году, где приговор не только выносился, но и приводился в исполнение практически на месте. Существовала ли более ранняя версия, которая и была включена в список дел на контроле Суда Королевской скамьи? Как выяснилось - да, существовала, и она приложена к делу Саутвеллов, вот только главным обвиняемым там числится Энтони Саутвелл, а вовсе не Ричард.

В принципе, это полностью совпадает с ходом событий, потому что Пеннингтона действительно и бесспорно убил Энтони Саутвелл. И если бы этот документ следовал стандартной для таких документов форме, в нем должны были дословно приводиться и точные оскорбительные слова в адрес Болейн, и-за которых всё и началось. Но нет, суть ссоры не раскрыта и там. Кто же составлял эту первую версию, сам коронер или члены жюри? Учитывая политическую ситуацию и статус вовлеченных - вряд ли. Судя по живости стиля и умелому созданию впечатления, что информация изложена полно даже там, где отсутствует, локумент составлял сам Кромвель, а члены жюри присяжных его просто подписали.

Разумеется, от перемены мест слагаемых сумма не меняется - Пеннингтон был убит, и пал от руки Саутвеллов, что они сами и признали. А уж кто там был зачинщиком, Ричард или Энтони, для покойного не имело никакого значения. Для суда, тем не менее, имел значение как минимум ход событи: как произошло то, что произошло, и было ли это убийством или зашедшей слишком далеко самозащитой? Сами языковые обороты документов для вынесения вердикта могут дать подсказку, потому что убийство и самозащита описывались по-разному. Именно в этом и заключался подвох или подсказка судье - форма, в которую был уложен нарратив суда присяжных. В случае убийства, жертва всегода была в ладу с Богом и королем, а обвиняемый всегда нападал злоумышленно, используя силу и оружие, и оскорблял законы Божьи и королевские. Вот так:

"They [the jurors] say on their oath that the aforesaid Henry Hawes on 16 February of the said twentieth year of the aforesaid king’s reign was in the dwelling house of a certain Helen Harper, widow, in the aforesaid parish of St. Botulph without Aldersgate in Aldersgate ward in London, in God’s peace and the lord king’s, when around seven p.m. of that day along came a certain Richard Robbesley, late of London, yeoman, otherwise called Richard Robbesley, merchant of the Staple of Calais, who feloniously as a felon of the lord king, with force and arms, that is, with knives and a dagger, against the lord king’s peace, as a result of the assault and premeditated malice, attacked the aforesaid Henry. With a dagger worth 12d held in his right hand, Richard Robbesley feloniously struck Henry on his back under his left shoulder, giving him with the dagger a mortal wound on his body three inches deep and more. Henry immediately died from that wound on the day and year and in the parish and ward abovesaid. And thus the jurors say on their oath that the aforesaid Richard Robbesley in the manner and form abovesaid feloniously slew and murdered the aforesaid Henry Hawes, against the peace of the lord king and his crown and dignity".

Ну тут всё ясно - негодяй попрал законы Бога, короля и чести, и преднамеренно убил ударом ножа в спину хорошего и честного человека. Двух мнений быть не может.

Сравниваем:

"The jurors [. . .] say on their oath that the said Christopher Trapmell on Monday, 24 February, in the seventh year of the reign of King Henry VIII around nine o’clock at night at St. Martin le Grand in London, with force and arms, that is, with swords and daggers, attacked James a Horton, recently of London, yeoman, and beat him and would have killed him. James fled from the aforesaid Christopher up to a certain stall of a shop there and backed up as far as he could until there was no further he could flee. And Christopher furiously followed James up to the said stall so that James could only escape with his life from the said Christopher by taking a sword, worth 20d, for the salvation of his life, to defend himself, and striking Christopher on his head, and in this manner and form, as the only way to save his own life, he killed him, and not violently or with malice forethought".

Здесь у нас один персонаж нападает на другого, тот пытается убежать, и только будучи загнанным в ситуацию "сопротивление или смерть" начинает обороняться, и при этом убивает напавшего на него преследователя, не намереваясь убить, а просто защищаясь. Форма изложения тоже не допускает никаких сомнений: невольный убийца был, по сути, жертвой, и в убийстве не виноват.

Если помните, в описании жюри случая сражения Пеннингтона с Саутвеллом, постоянно подчеркивалось, что это Пеннингтон разжигал конфликт и действовал злобно и недоброжелательно, и что хотя удар мечом, нанесенный Энтони Саутвеллом был умышленным, он не был нанесен с целью убить, а только с целью предотвратить убийство Ричарда Саутвелла: "William Pennington, with a flushed countenance and great malice...", "At these words William Pennington, in a great fury and passion, felt around his midriff for his dagger to stab Richard Southwell...", "with great anger he advanced on Richard Southwell", "...as William Pennington prepared himself to strike Richard Southwell, lying on the ground, Anthony Southwell, seeing the danger in which Richard Southwell, his brother, seemed to be, then and there feloniously struck William Pennington on the left side of his head with a sword worth four shillings".

Особенность этого рапорта в том, что он нигде прямо не говорит о самозащите, а просто использует нарратив обвинения для Уильяма Пеннингтона и самозащиты в случае Энтони Саутвелла в одном документе, хоть и не отрицает, что удар Саутвелла был нанесен сознательно: "feloniously struck". Документ интересен как раз тем, что не является изложенным с железной логикой обвинительным актом. Он является оправдательным документом для Саутвеллов, которых, по тексту, Пеннингтон буквально вынудил защищаться или погибнуть. Более того, его описательность без уточняющих деталей допускает не только изменение показаний при необходимости, но даже появление в роли ответчика не того человека, против которого изначально было выдвинуто обвинение - в нем упоминаются и Ричард, и Энтони Саутвеллы, активно защищаются против пытающегося их убить Пеннингтона.

Поражает также полное отсутствие объяснения причины конфликта. Причем необычайно цветастое и захватывающее изложение стадий развития конфликта это маскирует. Это необычно, потому что, к примеру, текст помилования, выданного королем именно Ричарду Саутвеллу, является идеальным примером зубодробительной тюдоровской въедливости, приводя восемь (!!!) транскрипций имени Ричарда Саутвелла ("Ricardo Southwell nuper de London armigero, alias dicto Ricardo Southwell de London gentylman, alias dicto Ricardo Southwell de Rysynge in comitatu Norf’ armigero, alias dicto Ricardo Southwell de Craneworthe in comitatu Norf’ amigero, alias dicto Ricardo Southwell nuper de Rysynge in comitatu Norf’ armigero, alias dicto Ricardo Southwell nuper de Craneworthe in comitatu Norf’ armigero, alias dicto Ricardo Southwell de Norf’, alias dicto Ricardo Southwell armigero consanguinio et heredi Roberti Southwell militis")

Таким образом, мы имеем группу джентльменов, вовлеченных в дуэль со смертельным исходом как бы действиями убитого, которым было любезно предоставлена защита церкви прямо на месте действия. Затем мы имеем своеобразно написанный нарратив, который не соответствует нормам составления официальных документов, и появление перед судом не того человека, против которого было выдвинуто обвинение, а того, у которого уже был в кармане королевский пардон. Уж не было ли судебное заседание простой формальностью, не имеющей ничего общего с установлением истины? Несомненно. Нарратив позаботился о том, чтобы именно Ричард Саутвелл вышел из этой истории героем, а Пеннингтон негодяем.

Всё прошло по плану, инцидент, благодаря королевскому пардону, действительно исчез, словно его и не было, только вот это разбирательство всплыло ещё раз, аж на парламентской сессии 1534 года, утвердившей вердикт о невиновности Ричарда Саутвелла в убийстве, и подтвердившей легитимность помилования Саутвелла. Это было необычно и применялось редко. Кстати, парламентская же сессия 1536 года одобрила королевское распоряжение об освобождении Брэндона от "определенных долгов". В этом свете письмо венецианского посла Капелло дает понять, почему невиновность Саутвелла должна была быть утверждена высшей законодательной инстанцией королевства. Капелло утверждал, что это Саутвелл напал на Пеннингтона, а не наоборот, и что с Саутвеллом было не шесть человек, а около двадцати. Если бы эти детали были внесены в нарратив, попытка провести через суд нарратив о Саутвелле как о жертве просто провалилась бы. Но наверняка разговоров после закрытия дела в 1533 году было столько, что Саутвелла оправдали ещё раз, специальным решением парламента. После этого любые пересуды потеряли смысл.

И, наконец, ответ на то, почему перед судом появился именно Ричард Саутвелл, а не его брат Энтони, названный ответчиком изначально. Ответ этот дает портрет Гольбейна, на котором, как и на эскизе, отчетливо виден шрам на шее Ричарда Саутвелла, находящийся в чрезвычайно опасном месте. Появившись перед судом с таким ранением, Ричард Саутвелл был легко признан защищающим свою жизнь, и убийство сэра Пеннингтона перестало выглядеть убийством.



У сэра Пеннингтона некстати дрогнула рука, и перед судом предстал не он, а Саутвелл

@темы: Англия Тюдоров

---

Монолог в аптечной лавке

Неожиданно - аниме. Про Китай, но японское. Интересный, захватывающий и... в чем-то страшный сериал. Девочка - она не какая-то девочка, а дочь элитной проститутки, рождение которой чуть не утопило в свое время репутацию публичного дома. Так что девочка там и выросла, и воспитывали ее для ремесла, но удочерил ее выгнанный из дворца аптекарь, который тоже к борделю прибился. И стала она травницей. А потом ее похитили и продали во дворец работать прислугой.

Что понравилось - людей показывают людьми. То есть созданиями, в которых намешано и хорошего, и дурного, но которые, в общем-то, стремятся принимать достойные решения.

А страшное - это система, в которой иерархия топчет человеческие судьбы на раз-два. Приказа того, кто выше, ослушаться нельзя. Травница - юная девочка с ого-го каким характером, но она полностью усвоила хитрость и дипломатичность, которой ее обучили в борделе. И как-то вымораживает ее подход к решению проблем. Эпизод, когда она чуть было не заставила знакомого офицера раздеться догола, прикидывая, сможет ли он понравится ее "сестре" в борделе, причем чисто по-деловому и бесстрастно, словно быка для любимой коровы подбирала, уморителен, но и жутковат.

Учитывая, кем является ее покровитель при дворе, я от развития их отношений ничего хорошего не жду. Если только ей снова не захочется найти нестандартное решение проблемы. Но второй сезон обещают только в следующем году.

@темы: Анимэ

---

Русофобия как часть политической истории

Это не тема для холивара, это наука. В 6-м номере журнала Tiede ("Наука") за 2024 год я прочла статью профессора политической истории Киммо Рентолы о том, как появилась и развивалась русофобия в Финляндии. Обычно этот термин употребляют по случаю и без, совершенно не задумываясь, что он, как и более общий термин "расизм" не появились из пустоты сами по себе, а тщательно культировались и закреплялись в человеческом сознании. Киммо Рентола сейчас на пенсии, причем история холодной войны вообще и отношений между Финляндией и СССР в частности - его специализация, так что он может себе позволить называть вещи своими именами и не раскланиваться ни в какую сторону. Статью переводить дословно не буду, она довольно большая, но смысл перескажу.

Итак, существует ли в современной Финляндии русофобия? Рентола считает, что не просто существует, но и чувствует себя удивительно прекрасно. Тем не менее, время изучать историю настоящего наступит лишь в будущем, так что в статье он предпочитает анализировать явление в целом. А суть этого явления состоит в вере, что русские во многом хуже, чем западные европейцы и, особенно, финны.



"О русских можно говорить только стиснув зубы" - из материалов националистической организации Akateemisen Karjala-Seura

Стереотип начал складываться ещё в 1500-х годах. Согласно исследованиям историка Кари Туркийанена, страх и недоверие по отношению к России официально появились во времена Ивана Грозного. Всякое было и раньше, но именно Грозный, взявший титул царя, стал в глазах западноевропейской публики тем самым "кровавым тираном", которого ненавидели и боялись. В конце концов, он поставил на колени Новгород, и стал угрожать Швеции, Польше и Прибалтике, которые кинулись в поисках защиты к западным соседям. Для получения этой защиты был нужен общий враг, а для создания общего врага - пропаганда, рисующуя русских беспощадной, жестокой, безбожной варварской нацией.

"Отцом" русофобной идеологии можно считать довольно своеобразную личность - Петрея де Ерлезунду, или просто Пера Перссона, сына епископа Вестероса и Линчёпинга. С первого взгляда он был оболтусом, выгнанным за чрезмерно фривольную жизнь из университета в Марбурге, где он как бы изучал теологию и математику. Будучи человеком по характеру лёгким и компанейским, оболтусом он и воспринимался. Только вот оболтусом Пер Перссон не был. На службе герцогу Финляндии Карлу, будущему королю Швеции Карлу IX, он был замешан практически во всех региональных интригах своего времени - и при штабе Делагарди подвизался, и с Шуйским вел переговоры, и с Лжедмитрием I знакомство водил, и Лжедмитрия III опознавать ездил, и в Новгороде пару лет прожил, и с агентурой работал в Дании. При этом свободного времени у него осталось достаточно для того, чтобы скомпиллировать из чужих работ и сдобрить своими наблюдениями труд Regni Muschowitici Sciographia.

Русским от этого Петрея досталось... Мало того, что он изобразил их грубыми и хвастливыми невежами, рыгающими и пускающими ветры даже в церкви, да с хохотком, так ещё и выставил поголовными пьяницами. "Русские всегда подносят гостям еду и питье, и считают большим достижением, если им удается упоить гостя до полного беспамятства, а того, кто напиваться не хочет, и за человека не считают, и не уважают. А тех, кто способен влить в себя несчетное количество пива, мёда и вина, русские любят. Они говорят тем, кто не хочет пить в гостях, "ты меня не уважаешь", и сердятся, если кто-то отказывается опрокидывать стаканы в такт с хозяином. Но тот, кто сможет пить с русскими наравне, будет их большим другом". Физические параметры русских на дипломата-шпиона произвели благоприятное впечатление, а женщин он и вовсе расхвалил красивыми и статными. Отдал он должное и интеллекту русских, любящих шахматы, но отметил, что ум свой они предпочитают применять в делах дурных, что и делает их натуру коварной и предательской. "Русские во всех делах очень хитры, умны и искуссны, и хотят, чтобы все дела в мире шли так, как им угодно, по их разумению и замыслу", - писал он.

Не то чтобы суждения иностранца о русских были чем-то уникальны, напоминает Рентола. Национальный снобизм свойственен всем. В самой России в 1800-х славянофилы заговорили об инаковости России, и о том, что коллективный Запад ей не товарищ. Русские, писали они - это миролюбие, высокие моральные качества, выносливость, скромность и сердечность. А вот западники настолько заносчивы и самоуверены, что подчиняются только силе. Западники с этим, разумеется, соглашаться не собирались. Выходец из Выборга генерал Ларс Йохан Мальм, угодивший в русский плен в 1710 году, по поводу особенностей русской натуры высказался, добавив ко всему, написанному Перссоном, своё, причем достаточно своеобразное. А именно, назвал русскую натуру рабской: "если от их царя приходит приказ, ни один князь не посмеет ни словом, ни делом возражать или не подчиниться". По мнению Мальма, Россия способна поднять под ружье несметные полчища, большая часть которых, тем не менее, не храбры и не чувствуют никакого патриотизма. Солдат заставляет подчиняться жестокая дисциплина и проводимое железной волей обучение, заставляющие их служить и "делать то, что противно их естеству".

Что было противно естеству русского солдата, осталось не понятым мирным финским населением в период, когда разгромившая шведов Россия оккупировала Финляндию d 1713-1720 годах. Царь велел опустошить западное побережье на 10 км, чтобы шведам, если те решатся на реванш, негде было найти фураж и постой. Население бежало от разоряющих и уничтожающих всё и всех на своем пути русских в леса (как правило, с нулевым результатом), кто мог - бежал в Швецию, ну а те, кто всё это пережил и выжил, возненавидели русских пуще сатаны. Даже почти через 100 лет, во время Финской войны 1808-1809 годов, эта ненависть была ещё жива и ощутима - солдат предпочитали в шведскую армию набирать именно с регионов, подвергшихся русской оккупации.

Как ни странно, эта ненависть куда-то подевалась после того, как в 1809 году Финляндия стала частью Российской империи. Возможно, дело было в том, что под властью России страна вошла в период бурного экономического роста, повлекшего за собой не менее бурное формирование и развитие национального самосознания. Возможно, менее суровые времена наступили и в России, потому что живущие и работающие в Петербурге финны отзывались о местных нравах и обычаях очень даже позитивно, оценивая русскую натуру как беззаботную и сердечную, тяготеющую в подпитии обнять весь мир.

Прошло ещё столетие, и Россия стала закручивать в Финляндии гайки, нарушая и разрушая всё то хорошее, что было сделано Николаем I и Александром II. Поэтому, собственно, войну белых против красных в Финляндии 1918 года долго называли освободительной - образ России как общего врага объединил идейно весьма пёстрое крыло белых. Хотя это была настоящая гражданская война, конечно, в которой финны убивали финнов, положив более 30 000 красных и белых. Для страны с населением в 3 с небольшим миллиона это было серьезно. Та короткая и безумно кровавая война задела всех и каждого. Более того, тема остается чрезвычайно болезненной по сей день. Не сложно догадаться, что по умолчанию виновной в ней считается красная Россия.

В 1920-х годах перед правящей элитой страны снова встал вопрос о необходимости кристаллизации и укрепления национального самосознания молодого государства. Поскольку в правительственных кругах важная роль в развитии языка и написании истории Финляндии досталась фенноманам, которых вдохновляла национальная романтика, для укрепления вышеупомянутого национального самосознания просто не могла не возникнуть идея Великой Финляндии, которая объединила бы все угорские группы и Восточную Карелию. Надо было если не залечить, то хотя бы грубо зашить рану идеологической ненависти внутри страны, подменив ее какой-то общей идеей, которую долго искать не пришлось.



Было создано академическое общество Akateeminen Karjala-Seura (AKS), в которое вошли практически все знакомые нам по области культуры личности. Некоторые, впрочем, предпочли при этом удалиться географически на безопасное расстояние - всё-таки, в этом академическом обществе было и крыло Vihan veljet (Братство ненависти), у которых на нагрудном значке красовалась гравировка "Pirua ja ryssää vastaan" (Против дьявола и русских). Далеко на этом крыле AKS не улетело (взбунтовалась, по иронии, именно восточно-карельская влиятельнейшая группа русскоязычных православных), но привкус остался, и память тоже, да и влияние, чего там. В общем, можно без преувеличения сказать, что к событиям Второй мировой Финляндия подошла достаточно единой благодаря созданному AKS образу бородатого русского мужика-злодея, угнетателя братьев по крови, жаждущих свободы.



Suojeluskunnat Suomenmaassa
järjestystä vaatii,
kaikki ryssät maasta pois
ja alas punakaarti.

Jääkäreillä mukanaan
on menestys ja onni,
meikäläisten vyöllä riippuu
saksalainen pommi.

Pikkuryssät Pietarissa
näkee pahaa unta,
Venäjä on rajamaa
ja Suomi valtakunta.

Eespäin veikot, pelko pois
ja rivakasti tahti,
suojeluskunnat Suomenmaan
on vapauden vahti.

Подобный марш про Великую Финляндию можно было бы воспринять с высот нашего времени со смешком, если бы не происходящее у нас на глазах повторение прошлого, да пассаж "у нас на поясе висит немецкая бомба". Уроки истории, похоже, выучивает только поколение непосредственных участников, да лиц причастных. Merde.

Впрочем, печальное сальдо человеческих потерь после Второй мировой в случае Финляндии оказалось настолько неожиданным, что результатам не сразу поверили. Да, на войне пали 90 000 мужчин призывного возраста, и некоторые, самые последние погибшие, возраста окончания лицея. Тем не менее, число жертв среди гражданского населения ограничилось где-то двумя тысячами. Поскольку число гражданских жертв является величиной рассчетной (что объясняет колебания в оценках и в наше время - сначала дается расчетное число, а потом оно уточняется по фактам), то, с использованием обычного индекса, оно должно было составить 200 000. Но не составило. Кроме Финляндии, с тем же соотношением между погибшими военными и погибшим гражданским населением Вторую мировую закончила только Австралия. В случае Финляндии, разгадка проста - финны уже в сентябре 1944 заключили перемирие с СССР, и продолжили войну уже выступив против немцев в Лапландии. То есть, по территории страны не было передвижений воюющих между собой армий, что отразилось на общее количество жертв среди гражданских. Наверняка феномен этого соглашения и роль в нем Маннергейма изучены специалистами, так что интересующимся туда. А мы продолжин о русофобии.

После войны отношение между странами можно описать фразой "в войне выжили, теперь выжить бы в мире". Финляндия потеряла Карелию (но эвакуировала оттуда население), обязалась выплатить военные контрибуции, и сдала в наем Порккалу, где расположился советский гарнизон. Обсуждение этих трёх моментов даже во внутренних политических дебатах считалось не то чтобы совсем запрещенным, но нежелательным, ведь на этих условиях страна не только сохранила независимость, но и избежала советизации экономики. Более того, позже, по факту, было признано, что необходимость выплаты контрибуций дала мощный пинок к развитию промышленности. Наверняка у каждого причастного к событиям 1920-х - 1940-х годов было свое отношение к результатам войны, но в целом это не мешало в политике.

Неприятным сюрпризом оказалось совсем другое: русские к тому времени были уже носителями культуры, разительно отличавшейся от культуры их соседей. Они были более фаталистами, и культ силы и насильственного способа решения проблем был несравнимо выше. Также русские охотно прибегали к тому, что называли хитростью, но их соседи оценивали это лживостью. Русские же изумлялись откровенности финнов, которая, по их мнению, была свидетельством какой-то странной глупости. Рентола пытается разгадать загадку русского менталитета, приплетая долго длившееся рабство в России и прогрессивное влияние лютеранской церкви в Финляндии, но в рамках статьи это осталось парой фраз, притянутых за уши. Очевидно он пытался сказать, что в условиях, когда человека могли продать как бессловесную скотину, лучшие условия получал хитрейший, и эта особенность укоренилась настолько, что перешла в национальный характер. Но в рамках статьи выкладка выглядит как-то сиротливо.

Как-то вышло, что одна черта в обеих культурах все-таки оказалась общей: любовь к горячительным напиткам. Так что в данном случае алкоголь превратился в лекарство, которым лечили политику, и преуспели в политике того времени именно те, кто переносил алкоголь лучше и не спился вхлам, как многие. Совсем по Перссону. И одним из таких устойчивых оказался президент Финляндии Кекконен. Этот спортивно выдающийся деятель обладал способностью быть пьяным до предела, доступного человеческому организму, не теряя при этом сознания. Так что всю послевоенную историю советско-финских отношений можно, по мнению Рентолы, писать с точки зрения истории винокурения. Но вот "теперича не то, что давеча", и роль водки в российской политике как-то сошла при президенте Путине на нет. Такое впечатление, что историк несколько ностальгирует по старым пьяным временам...

В общем и целом, после Второй мировой русофобию в Финляндии пришлось засунуть на самую дальнюю полку морозильника. После развала СССР, ее оттуда триумфально достали, и с тех пор она стабильно является украшением национального стола политических переговоров. Особенно после присоединения к НАТО. Снова пошли в ход бравада и вызов, разговоры, что русские понимают только язык силы, а о том, что Финляндия не поддерживает никаких отношений с Россией стали говорить как о чем-то заслуживающем восхищения. В этом угаре словно забылись чуть ли не полторы тысячи километров общей границы. Словно забылось то, что в случае конфликта между Россией и НАТО именно Финляндия окажется в эпицентре событий. К сожалению, в данный момент отношения России и Финляндии полностью характеризуются словами предыдущего президента Саули Ниинисто: "маски сняты, и под ними оказалось холодное лицо войны".

Вот такая точка зрения. Надо, правда, уточнить, что журнал Tiede не является таким влиятельным и серьезным, как советский журнал "Наука и жизнь". Он скорее просто популяризирует интересное в науке языком, доступным для понимания рядовыми гражданами. То есть, освещает разные интересные аспекты науки, но не формирует определенного мнения.

Кстати, Akateeminen Karjala-Seura не попала на свалку истории. После роспуска организации в 1944, она воскресла под именем Kerho 22, а с 2002 года действует под именем Akateemisen Karjala-Seuran Perinneyhdistys. В 1950-х члены переименованной организации называли себя, по словам одной знакомой мне дамы, в ней состоявшей, Kalevala-Seura.

Ну и ещё один момент. Финны, как нация удивительно гомогенная, теоретически являются ярыми ксенофобами в принципе. Но в частности межнациональные и даже межрасовые браки здесь повсюду. Что касается именно русских, то я не заметила никаких признаков бытовой дискриминации. Русскоязычные свободно общаются на русском повсюду, местная медицина радостно приняла русских врачей и русских фельдшеров и медсестер. Памятник Александу II красуется на местной Сенатской. Духглавый орел озирает с высоты порт чуть ли не напротив президентского дворца. На более высоком уровне должностей государственных служащих несомненно фильтры для "понаехавших" есть, но не только для русских. Ну и, конечно, тем, кто живет в реальности условий для продления виз, приходится тяжело. Как, впрочем, и везде. Так что именно русофобия как бы есть (в официальной говорильне), но как бы и нет (на человеческом уровне).

@темы: финляндия