Песня о юности / The Blood of Youth [2022]

Отсмотрено в режиме "лёжа", поэтому с удовольствием и без нервов. Хотя жанр этот я просто не могу принимать всерьез, его терапевтическое воздействие совершенно очевидно. Дело в том, что там зло - это зло, а добро - это добро, и злодеев всегда побеждают хорошие парни.

И ещё там всё страшно красиво отснято, и все эти "дзынь-пыщь" просто мёдом по сердцу Правда, в городских съемках непонятно, как тот город ещё стоит на месте, если от каждого взмаха руки каждого участника в каждой драке там то улочка, то переулочек взрываются.



Анонс писал кто-то, не отсмотревший и первой серии до конца. На самом деле гроб тут вообще не при чем, собственно, у нас тут борьба за императорский престол, в основном, а всё происходящее - побочки этой борьбы. Исход там был понятен с первой серии, единственная жертва тоже с первого появления в кадре носила трагическое выражение на лице, так смотреть можно было не напрягаясь нервами. Единственное негативное, что можно сказать - это про отношения парочек. Не искрит. И если огненный мечник хотя бы прилежно отыграл стеснительного мальчика, то условную главпару чрезвычайно трудно заподозрить в любовных симпатиях друг к другу. Ну и ладно, это не портит сериал совершенно, потому что в центре - летающие одушевленные мечи, таинственные злодеи, эксцентричные герои, и всё такое. Рекомендую с целью смотреть с отключенным мозгом, на положенных местах смеяться, на положенных - пускать слезу, и будет всем счастье.

Тот странный случай, когда герои дорамы не обладают эффектной внешностью (ну кроме огненного мечника), а актеры, их игравшие, на фотографиях ну сплошь красавицы и красавцы. Обычно необорот.

@темы: Дорамы

---

Красота, от которой замирало сердце

В буквальном смысле. Можно, конечно, сказать, что я бесповоротно и навсегда влюбилась в Алена Делона в шестом классе, раз десять посмотрев "Черный тюльпан". Ну ладно, не десять, но три-то точно.



Но слово "любовь" как-то не вполне характеризует остолбенение, в котором ты готов смотреть на что-то вечно, замирая от восхищения. Ну вот как на кота любимого. Таращишься на него, и всё в нем восхитительно и совершенно, и Завершено. По сути, любуешься на что-то идеальное и само в себе, на что тебе любоваться позволили. Вот и Делон был таким же - абсолютно восхитительным созданием, пребывающем в каком-то своем завершенном совершенстве, куда никому, кроме него, хода нет. Как и в случае с котом.

Не сказать, чтобы я бегала на все его фильмы. Пожалуй, смотрела только "Смерть негодяя" ещё. Но периодически читала то и се о его жизни. Да, я правильное впечатление о нем получила, хотя не могу охарактеризовать его одним словом. Тут суть в том, что этот запредельно красивый человек всю свою жизнь был самодостаточным собой. Естественно, к нему липли женщины. Естественно, он им не отказывал. У них рождались дети, которыми он даже иногда занимался, как кот иногда играет с мягкой игрушкой, быстро теряя к ней интерес.

Ален Делон родился буржуа, и всю свою жизнь был буржуа, и вот это было для него главным - деньги и такая жизнь, какую он для себя хотел. Женщины и дети маячили в ней даже не на втором фоне, а в другом измерении. Пока они изнывали от любви и ревности, он делал деньги в любой паршивой рекламе, и заботливо строил себе финансовый достаток. Причем вкалывать он умел, с детства, и никакой труд не считал недостойным себя. Разве что зачастую неподходящим характеру. Но если уж что подходило, как работа в кинематографе, то Делон впитывал в себя все наставления режиссера и учился на ходу всему, чему надо было учиться - правильно говорить, улыбаться, ходить, носить костюмы.

Он прожил хорошую жизнь. Участвуя в ней активно, но при этом будучи сам по себе. Я видела его мельком в начале 2000-х, в каком-то из двух полицейских сериалов, в которых он сыграл, и которые имели приличный успех. Естественно, Делон не снизошел до создания псевдомолодости при помощи хирургии. Возможность была, но потребности не было. На него всё так же приятно было смотреть, на эту удивительную для такого красавца естественность. Да, возраст брал свое, и все же...

Пожалуй, последних лет жизни могло бы не быть. Всё-таки, болезнь и лезущие в его жизнь родственнички - это не то, чего в старости любому из нас хочется. Но все когда-то заканчивается, и сегодня для Алена Делона эта жизнь закончилась. Прощай, Черный Тюльпан. Твоей внезапной кривой улыбочке я все-таки тогда, в шестом классе, научилась))

@темы: Всячина внетеговая

---

Эдвард I, Великий и Ужасный - 3: мальчик вырос

Почти одновременно с отплытием Элеаноры Кастильской из Гаскони, в сентябре 1255 года, туда прибыл Пьер Савойский, назначенный королевской четой управлять провинцией, пока Эдвард будет знакомиться с Ирландией, а Элеанора взрослеть в Англии. Пожалуй, из всех людей высокого ранга, окружавших принца, Пьер Савойский знал его лучше других, организовывая все мелочи быта Эдварда с его младенчества. Но увидев своего 16-летнего подопечного он понял, что ребенок вырос. К тому времени принц, скорее всего, уже почти достиг своих 188 см, возвышаясь на толпой более чем на голову. Длинноногий, широкоплечий, широкобровый, Эдвард был очень красив - и знал об этом. Из толпы он выделялся не только статью, но и одеждой. Значительно отличаясь ростом и сложением от среднестатистического представителя своего класса, он стал одеваться на свой лад сразу, как только более или менее вышел из-под опеки родителей - как воин, а не как придворный.



Передав дела преемнику, Эдвард не поторопился в Ирландию, рассудив, видимо, что если остров столетиями как-то жил и управлялся до того, как он стал его лордом, то может подождать, пока он, Эдвард, не покажет всем причастным, кто хозяин в его доме. Он отправился на север, пересек Францию, и оттуда направился в Англию. Через шесть недель после того, как его жена ступила на английскую землю, принц обрадовал ее и родителей своим появлением. Рождество получилось гораздо более оживленым, чем его планировал король - все торжества украшали его перворожденный и красавица-невестка. Впрочем, красавица или не очень - судить по изображениям того времени совершенно невозможно.



Какой-то добрый летописец-современник изобразил Эдварда и Элеанор вот так

Главным достоинством этой женщины в любом случае была не красота, а то, что в лице жены Эдвард получил компаньона, живо интересующегося (и понимающего) военное дело, политику, финансы, литературу, и прочие гуманитарные науки - уж в такой среде она выросла, а потом они с Эдвардом взрослели вместе, сформировав довольно редко встречающийся тандем единомыслия и взаимопомощи. Здесь мне придется сделать солидного размера вбоквелл относительно определения возраста в Средние века в частности, ну и о продолжительности жизни в целом. Я знаю, что это не сотрет усвоенного представления о том, что во времена Средневековья люди жили в темноте и антисанитарии и умирали к 30 годам, но внесет некоторую информацию к размышлениям о том, знаем ли мы реальные даты рождения многих исторических фигурантов.

Дело в том, что в Средние века чрезвычайно важными были именины, а не день рождения, ведь именно святой, в день которого человек родился, будет его покровителем. Что касается года, то более или менее можно доверять только годам рождения королей, потому что вся их жизнь, от рождения до смерти, документировалась если не ежедневно, то по каждому назначению, передвижению, при каждом получении значительного подарка и прочее. А вот с остальными принцами и принцессами, кроме наследников, было так себе, не говоря о дворянах и простолюдинах. В быту возраст, как правило, округлялся к ближайшему десятилетию, то есть 63-летний был известен как 60-летний, а 55-летний мог считаться либо 50, либо 60 лет от роду. Прибавим к этому тот факт, что биографы в своем датировании даты рождения и смерти опирались на летописи, а то и вовсе на логические подсчеты, когда мог родиться тот или иной персонаж, исходя из обстоятельств жизни его родителей (которые они не могли знать в деталях).

Практическое значение для восприятия человека во времена Средневековья имел не точный возраст, а фаза его жизни. Определений фаз было, впрочем, много. Деление жизни на эти фазы было довольно типично для того времени, и отражалось как в литературе научной, медицинской, дидактической и гомилетической, так и в искусстве, определяя вехи, по которым человек взрослел и должен был демонстрировать определенные навыки. Собственно, как и в наше время. Большинство этих систем даже не принадлежали именно Средневековью, а брали начало из трудов античных Греции и Рима, а также из мусульманских трактовок античных знаний. Клинических исследований и опробываний античных теорий к тому времени, как понимаете, уже поднакопилось, и новые работы их анализировали. В тринадцатом веке научные работы начали писаться на национальных языках, и, таким образом, даже люди, не знающие латынь (её знание подразумевало, как правило, университетское образование), получили доступ к различным ученым теориям и представлениям.

Наиболее популярными были деления человеческой жизни на три, четыре, шесть и семь стадий, реже – на пять и двенадцать. В данном контексте интерес представляют те, которые четко называют границы каждой стадии, потому что очень много учений подробно каждую стадию жизни описывает, не ставя при этом четких возрастных границ.
Деление жизни на три стадии базировалось на биологии Аристотеля. Деление на четыре стадии – на физиологии, и на семь стадий – на теории Птолемея о том, что за каждую стадию человеческой жизни «отвечает» определенное небесное тело, наделяя ее своими характеристиками. Но бывали и другие вариации, как то деление жизни на четыре стадии по временам года, и на семь – по семи каноническим добродетелям и пр., и пр.

Как видите, всё сложно с определением средневекового возраста. Так что об истинном возрасте той же Элеаноры Кастильской можно только сказать, что родилась она около 1240 года, и вполне могла быть ровесницей Эдварда, или на год его моложе. Вряд ли ей было меньше 14 на момент брака. В любом случае, у них будет 36 лет совместной жизни, в которой они, вопреки всем устоявшимся традициям, будут разлучаться крайне редко. И начало нарушения традиций было положено именно на Рождество 1255 года. Королева, Элеанора Прованская не уступала невестке умом и ученостью, так что сделала со своей стороны всё возможное, чтобы Генри III не вошел в пике "мое слово - закон".

Но Эдварду этого успеха было мало. Он прекрасно понял, что "приданое", которым наделил его отец, по большей части состояло из земель у черта на рогах, где власть и влияние англичан были минимальными. Отца и мать он любил, но достоинство феодального лорда, принца-наследника и будущего короля состояло из множества фрагментов реальности, которые в будущем составят портрет правителя в умах подданных намного раньше, чем он взойдет на престол. Одним из фрагментов было право самостоятельности в семейной жизни, то есть право быть хозяином в своем доме. Вторым - право быть хозяином своего слова. Когда Генри III сделал сына лордом Гаскони, он не только обеспечил ему доход и статус, он наложил на него обязанности. В данном случае, Эдвард был твердо настроен разобраться с отцом относительно таможенных сборов, которые превратились в поборы. Гасконские купцы пожаловались Эдварду, своему лорду, что королевские таможенники запускают лапы в их товары, не платя за нахапанное. Королевские таможенники, в свою очередь, кинулись к своему лорду - к королю, напрочь отрицая справедливость обвинений, и сопроводили всё это тёплым напоминанием о том, что "в королевстве есть только один король, имеющий право судить".

Вместо делового обсуждения вопроса Эдвард увидел театральные сетования своего батюшки на горькую судьбу Ангевинов, сыновья которых восстают против отцов своих со времен его дедушки, Генри II. Его величество даже уронил несколько скупых слезинок. Конечно, вполне может быть, что уронил отчасти искренне - его маленький принц вырос в здоровенного молодца, беззастенчиво качающего права перед отцом. Но поскольку Эдвард совершенно не собирался против отца восставать, дело закончилось просто семейным ором и семейным же примирением. Тем не менее отец понял, что сыну пора дать больше прав и ответственности, а сын - что ему пора и выглядеть более весомо. Этот вопрос он решил, увеличив личную свиту до 200 конников. По сути, это была уже армия, находящаяся в его личном командовании.

Что касается Элеанор, то теперь пришла ее очередь почувствовать на себе всё "гостеприимство" лондонцев. Толпа смеялась над одеждами ее сопровождения. Толпа смеялась над тем, что Элеанор привезла с собой ворох ковров и гобеленов, которыми потом были украшены ее покои. Не пройдет много времени, и лондонская элита будет следовать всему, исходящему от супруги Эдварда, но пока она могла рассчитывать лишь на сочувствие свекрови, которая уживалась с ненавистью подданных уже 20 лет как. И это при том, что по всем законам человеческим и традиционным она не сделала ничего неправильного и плохого, педалируя интересы своей родни перед мужем-королем. В конечном итоге, ее дядюшки отнюдь не были для Англии ни политическим, ни финансовым балластом. Надо сказать, что мрачные ожидания лондонцев, ожидавших тучи слетающихся на их остров испанцев, не оправдались - то ли испанцы не сочли их королевство пригодным для жизни местом, то ли Элеанора Кастильская написала брату обо всем, что услышала от свекрови, и тот предотвратил инвазию бедных родственников в жизнь своей сестренки. Тем не менее, англичане никогда не полюбят и эту чужестранку. Они будут жадно подражать ей, понимая ценность всего, что она внесет в культурную жизнь королевства - и стойко презирать за то, что она не родилась в Англии.

Политическим балластом для Англии не были и Лузиньяны - в будущих проблемах королевской семьи они покажут себя мощными союзниками на континенте. Но король, надо сказать, любил своих единоутробных братьев не за возможную пользу, которую они могли принести. Он их просто любил. Слепо и бескорыстно, потому что для него они были семьей. Для Эдварда сводные дядюшки семьей не были, ему и маминых савояров хватало. Агрессивные, жадные, и совершенно неуправляемые Лузиньяны вполне справедливо воспринимались им проблемой, но он не мог не заметить, что именно эти воинственность и агрессивность, густо замешанные на военном гламуре, делали его родственничков в чем-то удивительно привлекательными.

В общем, на свое 17-летие Эдвард выкрутил у отца разрешение на рыцарский турнир. Генри III, выросший на войне, турниры терпеть не мог и никогда их не устраивал, но в данном случае признал, что сыну где-то надо не просто продемострировать свою красу и удаль, но и опробовать на практике всё то, чему научился в тренировках. В конце концов, вероятность того, что от этого в какой-то момент быдет зависеть его жизнь, возрастала с каждым годом. Надо сказать, что в те времена турниры ещё не были призваны развлекать публику, как в более поздние века. И турнир 1256 года был именно тем, чем был и раньше - реальной стычкой двух сражающихся групп. То есть проводили они турнир не на сравнительно небольшом ристалище, а на довольно большом поле, позволяющем производит маневры. И целью турнира было не столько сбить и покалечить противника, сколько окружить его и поставить в условия, когда он будет вынужден сдаться. Как и в реальных стычках, к слову говоря, поэтому исход битвы при Ившеме и станет в будущем для многих огромным шоком. Оружие на турнире было турнирным, то есть тупым, но сила участников оставалась реальной, так что и на этом турнире были и погибшие в процессе, и тяжело раненые, некоторые из которых не выжили. Для Эдварда же, победно прошедшего через весь турнир, это была первая рыцарская заслуга.

Прямо после турнира, прошедшего в Ноттингемшире, принц со своим сопровождением отправился на север, к шотландской границе.

@темы: Edward I

---

Однако... Полезла в старые записи в поисках одной нужности, и обнаружила, что их нет. Страница не найдена, код 404. Счастье, конечно, что зеркалила всё важное в жж с начала 2010, но именно дневниковое я туда никогда не писала. Интернетные рукописи не горят, но исчезают.

---

Эдвард I, Великий и Ужасный - 2: о том, как мальчик стал мужем

Вопреки популярному в наши времена мифу о том, что в Средние века люди считали землю плоской, в 1200-х землю считали сферической, хотя, надо признать, европейцев занимала исключительно европейская полусфера, хотя и о существовании Азии и Африки была, разумеется, масса практических знаний. Пожалуй, в те времена экватор действительно представлялся чем-то непересекаемым, но это не точно. В любом случае, Иерусалим считался (как минимум идеологически) центром мира. Святая земля, Святой город, и более 100 лет борьбы за освобождение Гроба Господня из-по власти неверных. Соответственно тема крестовых походов и крестоносцев среди английской детворы была популярна невероятно, и особенно там, где в семьях были свои, родные участники этих благородных и святых войн. В семье принца Эдварда был Ричард I, слава которого успела уже приобрести размеры национальной героической саги, а его малоприглядные поступки успели забыться. Но Ричард, дядя отца, был для принца бесконечно давно, а вот свой дядя, Ричард Корнуэльский, ушел в крестовый поход всего лишь в 1240 году.



Карту эту лучше смотреть, максимально увеличив, здесь: en.wikipedia.org/wiki/Early_world_maps#/media/F...
Занимательно, но непривычно, и читать сложно

Более того, Ричард смог принять участие в этом походе именно благодаря появлению Эдварда на свет - до этого он был привязан к роли престолонаследника брата, если с тем что-то случится. Самое интересное, что Ричард, вернувшийся домой общепризнанным героем, вообще-то не принимал участия в военных действиях Баронского крестового похода (1239-1241). Он был, конечно, храбр и владел военными премудростями не хуже прочих, но его талант был в его интеллекте и практическом уме. В каком-то смысле они были с Генри III очень похожи, будучи любителями книг и наук, но если Генри не мог удержаться от слива фрустрации от своей роли короля через бесконечное тонкое шпыняние окружающих, Ричард, имеющий больше свободы действий вокруг себя, обратил свой интеллект в искусство дипломатического посредничества и извлечения прибыли на каждом повороте. Так что слава его в Европе была как бы ещё и не громче славы тех, кто реально сражался с сарацинами. Во всяком случае, его умение договариваться было отмечено всеми. Как видите, и в те воинственные времена любой, даже заведомо недолгосрочный, мир был предпочтительнее, чем война, и умелые дипломаты были на вес золота - почти в буквальном смысле слова.

В любом случае, домой Ричард вернулся, полный воодушевления от удач, и с рассказами о чудесах Востока - о слонах и музыкантах, и, конечно, о сарацинских девушках, изящно танцующих на огромных катящихся шарах... Его слушали все, от Мэтью Парижского и племянника до брата, который вполне уже созрел бежать хоть в Святую землю, хоть на край света от осточертевших ему баронов. Правда, желание это было, как помните, почти чисто теоретическим, так что прошло немало лет, прежде чем в 1250 году король Генри III принял крест и стал собираться в крестовый поход. Как мы знаем, так и не собрался, и по вполне объективным причинам. Всё-таки, король - это не только подставка для короны, а вполне функционирующий политик и, в те времена, генератор идей, в какую сторону эту политику двигать. И если голова (король) находится в постоянной оппозиции к рукам и ногам (баронам и прочим функционерам), о каком походе на край света или к гробу Господню может идти речь?

В этой задорной милитаристской атмосфере и сформировался потихоньку характер юного принца Эдварда, которому в 1349 году отец ожидаемо пожаловал Гасконь. Увы и ах, Гасконь уже не процветающую и не радующуюся своей привязке к наследству Ангевинов. Спасибо Симону де Монфору и его катастрофическому управлению этой провинцией. Кстати, Марк Моррис в своей биографии Эдварда I утверждает, со ссылкой на биографию Симона де Монфора от историка Джона Роберта Мэддикотта (books.google.fi/books?id=qgQ8C10Ut4QC&pg=PA17&h...), что за этим назначением стояла Элеанора Прованская, которой его рекомендовали как человека высоких качеств характера и деловой хватки. Что ж, хватка у де Монфора бесспорно была, но такая же, как у каждого барона Гаскони, который сам себе де Монфор, так что при их столкновении результат мог быть только один - веер искр, из которых возгорелось пламя жалоб королю Англии. Де Монфора вызвали в Лондон и публично отлаяли при всем честном придворном народе. В общем, в 1252 году всех находящихся в Англии гасконцев вызвали принести присягу принцу Эдварду как своему лорду, а тот в ответ одарил их щедрыми подарками. И впервые толком появился на страницах хроники Мэтью Парижского.

Вообще-то предполагалось, что Эдвард отправится в Гасконь году эдак в 1256, но человек располагает, а жизнь на месте не стоит. В результате прихода к власти в Кастилии Альфонсо X, твердо намеренного оставить след (а то и целую дорогу) в истории, Кастилия перестала быть быть миролюбивым соседом Гаскони.Королю пришлось отправиться туда, а поскольку сыну ещё и 14 не было, ему пришлось остаться дома с мамой, регентом королевства. Несносный Мэттью Парижский оставил в своих хрониках довольно издевательское замечание, что "мальчик стоял, плача и всхлипывая, на берегу, не желая уходить, покуда на горизонте были видны расправленные паруса флотилии". Да, принцы тоже плачут, особенно маленькие принцы. Но за все свои терзания по поводу несостоявшихся геройств на гасконской земле, Эдвард все-таки получил награду - жену, единокровную сестру короля Альфонсо Х, Элеанору Кастильскую. Все остальные свои награды, достаточно для него (и не только для него) неожиданные, он получил летом 1254 года именно через этот брак.



Альфонсо Х был довольно интересной личностью, причем явно пошел в породу матери, Элизабет Швабской, приходившейся кузиной по отцовской линии императору Фредерику II. Инициатива брака Элеанор и Эдварда исходила от него, причем Генри III вполне этого ожидал и был согласен. Неожиданными для него стали три требования будущего родственника. Во-первых, Эдвард должен быть пожалован землями, приносящими 10000 фунтов в год. Генри округлил глаза, но враз отписал наследнику престола все королевские земли в Ирландии и Уэльсе, графство Честер, Бристольский замок, и несколько богатых маноров в центральной Англии. Во-вторых, Эдвард сам должен был прибыть за невестой, и, в третьих, в рыцари его посвятит сам Альфонсо. Что ж, король Кастилии был, пожалуй, действительно лучшей кандидатурой для посвящения Эдварда - в отличие от короля Англии, он уже в 16 вовсю махал мечом на полях сражений. Так что не прошло и двух лет после отплытия эскадры отца, как английский принц сам ступил на палубу парусника. Правда, снова с мамой, которая решила сопровождать своего старшенького в Бордо, да заодно и повеселиться там с супругом вдали от домашних докук.

Провожать в Кастилию Эдварда родители не стали. Парню исполнилось 15 лет, и он вступил на дорогу взрослой жизни. Собственно, после нескольких недель воссоединения семьи, родители отбыли в Англию - дела не ждали. А Эдвард, с группой сопровождения, отправился в Испанию. В Бургос они прибыли на день св. Эдварда Исповедника, причем в час, когда для всех запланированных праздников было уже поздно, в чем угадывается рука Генри III, который обычно не изводил близких своим благочестием, но только не в этот день. А после этого наступает тишина. С Эдвардом летописцев не было, испанские источники то ли реально не отметили такое событие как свадьба сестры короля ни одним словом, то ли позднее упоминания были в какой-то момент истории изъяты, то ли просто затерялись. Понятно, что всё прошло как полагается, но, похоже, чем-то Альфонсо остался недоволен, иначе хоть какие-то почетные свадебные подарки, заслуживающие упоминания в его летописях, он бы сделал.

В общем, свадебные торжества для молодой пары начались только в Гаскони, где Эдвард, как лорд провинции, начал свою взрослую жизнь. Естественно, король держал сына на коротком поводке, нравилось это тому или не нравилось. И был уже там такой случай, что в Ла-Реоле мятежники засели в местной церкви, и по такому случаю принц Эдвард повелел сравнять эту церковь с землей. Генри III это решение отменил и передал двум епископам, которые, разумеется, решили церковь сохранить. Далее, его величество не отказался ни от одного своего титула в землях, пожалованных сыну. На практике это означало, что наследный принц был там не на положении владельца, а на положении лейтенанта (наместника) своего отца. Возможно, именно этот момент и вызвал неудовольствие короля Альфонсо, который просто не учел, что передача титулов и пожалование земель - это не одно и то же, и не включил этот момент в договор с английским королем. Его просто обхитрили.

В августе 1255 года король велел сыну переместиться в Ирландию, и начать строить связи и наводить порядок там. В Гасконь же отправился наместником Пьер Савойский, мамин дядюшка. Видимо, вместе с письмом Эдвард получил устное послание, что в Ирландию надо ехать одному, а Элеанор пора отправить в Англию, где уже вовсю велась подготовка к ее приезду. Одной из причин такого решения со стороны родителей Эдварда была сама Ирландия - страна, на тот момент, весьма опасная, если не дикая, так сказать (то есть без каких-то правил управления, которым бы следовало население). Возможно, термин "анархичная" подошел бы больше, но в тринадцатом веке он ещё не использовался. Второй же причиной стал факт выкидыша у Элеанор в конце мая, из чего стало понятно, что молодая пара не сообразила, что готовность к интимной близости не тождественна возможности выносить ребенка в возрасте 13,5 лет. Элеанор нужно было повзрослеть вдали от пылкого супруга, пока она не стала инвалидом, не способным к деторождению вообще.

Влюбленным пришлось расстаться, как им и было велено. Но только вот дальше всё пошло не совсем по плану папы и мамы.

@темы: Edward I

---

Улучшайзер настроения

Уж больно кот ядреный, невозможно не рассмеяться



Владимир Стахеев "Похищение рыбов, или Вот вам по щучьему велению..."

Потащено у mirrazh

@темы: тот кот

---

На открытие Олимпиады 2024

Лучшее описание происходившего expellearmus.livejournal.com/532864.html. Кстати, дополнительное украшение синего Вакха, о котором она пишет, ни на одной картинке видно не было, да и я его вообще не увидела. С ним сцена, конечно, приобретает откровенно похабный смысл.

Даже жаль, что закрытие будет проходить всего лишь на стадионе. Действительно. "заверните два"))

@темы: "Этот мир придуман не мной"

---

Очередной "Молодой Шерлок" китайского разлива

Здесь: 1.doramatv.one/young_sherlock и ансаб asianc.sh/drama-detail/young-sherlock

Как-то прошел мимо, хотя может быть и так, что открыла и закрыла - там с самого начала выпрыгивает на зрителя деваха ненавистного мне типа "агрессивная хабалка". Или смотрела, но забыла от слова совсем (дораме 10 лет), что вряд ли. Хотя нет, нашла (mirrinminttu.diary.ru/p213770956_kitajskij-molo...). Так что да, вообще в памяти ничего не отложилось, надо же. Начала смотреть пару дней назад с телефона во время бессонниц, и оказался идеальный формат увлекательного и сравнительно легкого детектива. Опять же, редко можно увидеть императрицу У Цзэтянь влюбленной девушкой с глазами лани.



Молодого Ди за что-то нарядили в жуткую шапочку - единственного из героев

Странности поведения героев объясняются, собственно, возрастом. Ди тут действительно молодой. По одному сюжету, героине его 18 лет, а знакомы они с Ди были в детстве, причем он сильно так младше ее, года на 2-3. То есть ему и его заклятому другу-сопернику лет по 16 максимум, а хабалистая героиня с ее жуткими манерами и безумными речами - вообще ребенок ещё. И вот когда это соседствует с внешностью героев, которая вообще не детская, и заскоками сюжета (дева-ребенок почему-то очень сведуща в искусстве экзаменации трупов), то местами бесит. Но если пережить первую серию, то потом ни за что не бросится.

То есть, здравый смысл и логику надо отключить, и знание истории тоже. Потому что у нас тут как на сельском сходе - к императору входят если не вместе с дверью, то с пинка практически, пацан отчитывает трясущих сединами главных советников империи, безумная тётка бегает с воплями "убить, убить!" по саду монастыря, где принимают императора (и ночью тоже бегает и орет), хабалистая подружка героя сбегает от общества императора, когда ей надоедает, и прибегает, когда вспоминает, что пора бы и слиться со свитой. И всё время вякает. И императору тоже. Если на всё это смотреть как на вещи обычные и естественные, от дорамы прямо-таки не оторваться. Кстати, смотрится с гораздо большим интересом, чем недавно вышедший сериал про как бы тоже молодого ещё, хотя и не юного уже Ди. То ли всё познается в сравнении, то ли у меня деградация по сравнению в 2017 годом.

@темы: Дорамы

---

Надо же, считала, что сюда никто из моих избранных больше не пишет, за исключением нескольких, но случайно зашла в один дневник и увидела, что он вполне себе ведется. Просто у меня в ленте не отображается. А я уже забыла как шаманить в этом случае. Напомните?

---

Эдвард I, Великий и Ужасный - 1: детство

Рождение принца Эдварда в ночь на 18 июня 1239 года не было семейным событием. Оно было триумфом королевской четы, давшей державе будущего короля, и триумфом нации, получившей некоторую гарантию спокойствия в будущем: мальчик родился здоровым, красавица-королева была фертильна и явно способна в недалеком будущем дать нации запасных принцев на случай, если с первенцем что-то случится, не говоря о том, что вместе с первенцем родители и государство, которым они правили, получили прочные и многочисленные связи через родичей Элеаноры Прованской. Что ни говори, но сама по себе королева - это только обещание возможностей, а вот мать принца-наследника была королевой, эти обещания реализовавшей.



Красавица, модница, умница, поэтесса и любящая жена, Элеанора Прованская не пришлась по вкусу английской знати по двум причинам: из-за таких же умных и одаренных родственников, которые приехали вместе с ней, чтобы остаться в Англии, и потому, что часть распоряжений короля издавалась от имени королевы

В общем, колокола звонили по всей доброй Англии, и в каждой церкви пели Christus Vincit, Christus Regnant, Christus Imperat. Весь 50-тысячный Лондон танцевал на улицах под барабаны и тамбурины. К великим лордам немедленно послали гонцов, и гонцы эти вернулись нагруженными дорогими подарками. Король придирчиво рассматривал привезенное, и если оно не соответствовало величию момента, гонец отправлялся с подарками назад к дарителю, что было равнозначно требованию не скупиться и соответствовать титулу. Именно тогда кто-то сострил (в первый, но не последний раз), что "Господь дал нам этого ребенка, а король его нам продает".



Дать наследнику имя было, в общем-то просто. При дворе тогда говорили на норманнской версии французского, и самыми популярными именами у знати были Гийом/Вильгельм/Уильям, Рикар/Ришар/Ричард, или Анри/Генри. Генри III, тем не менее, остановился на невероятно старомодном имени Эдвард, которым давным-давно, пожалуй, с 1066 года, не называли сыновей в аристократических семействах. В самом деле, ну кому придет в голову назвать наследника именем англосаксонского лорда после Завоевания! Генри пришло.

Я склонна думать, что этим он хотел подчеркнуть свой статус короля именно английского. В конце концов, он был в постоянной переписке с матерью-француженкой, очень близок к своей французской родне, и жена его привезла на остров новую партию иностранцев. Так что показать, что королевское семейство и сейчас, и впредь считают родиной Англию было важно. И притянуть в свою семью связь с прошлыми английскими династиями хотя бы через имя было умным решением.

С другой стороны, историк Марк Моррис считает, что Эдвард Исповедник был выбран Генри в юности как замена погибшему отцу и умершему ментору, как реакция на постоянно меняющихся вокруг него людей, как фигура, которая не исчезнет из его жизни никогда. В некотором смысле поэтому св. Эдвард был для него даже более отеческой фигурой, чем родной отец. Мне эти сантименты кажутся плохо сидящими в условиях 1200-х годов. Во-первых, дети знати тогда вообще росли не с родителями (Генри, в частности, был при матери). Во-вторых, для рефлексирования нужно время, которого у детей и подростков просто не было тогда. Как понимаете, если взрослым и ответственным за свои поступки и решения мальчик считался с 14 лет, его уже с 4 гоняли так по обучениям, что личного времени там хватало только на сон. Но утверждать наверняка не берусь, конечно, мне действительно свойственно отметать фактор сентиментальности в ходе событий, а он мог и присутствовать.

Впрочем, сентиментальность сентиментальностью, но в том, что наследный принц родился в Вестминстере, центре административной и духовной жизни, была и очень большая доля расчетливости. С самого рождения принц Эдвард был обречен на большую долю публичности своей жизни. Одних только крестных у него было двенадцать, так что король действительно постарался привязать к королевской семье как можно больше знати. Расти наследнику предстояло, тем не менее, в перестроенном под семейное гнездышко, но мощно укрепленном Виндзоре. Там были все мыслимые и немыслимые удобства для обитателей, даже туалеты в помещении, хотя ещё не так давно мысль поместить отхожее место под одну крышу с кухней и спальней считалась дикой. Ну, из жилых помещений перенесли подальше кухню. Вообще-то Виндзор не был исключением в плане удобств и эстетики - Генри III старался окружить ими себя и свою семью во всех королевских замках.

Как только принц перешел на взрослую пищу, ему стали подавать ее на серебре, и в качестве питья мальчику наливались лучшие вина юга Франции. Одевали Эдварда в королевский пурпур, отороченный мехом, и в парчу. Родители принца в Виндзор только наведывались, хотя Элеанор в целом проводила там где-то половину недель года. Хотя однажды и она, и Генри отсутствовали целых 17 месяцев, когда были во Франции в 1242-43гг. В 1245 году родился Эдмунд. Между ним и старшим братом вместились две сестры - Маргарет, которая стала королевой Шотландии, и Беатрис, которую выдали за Жана II Бретонского (де Дрё). Так повелось, что девочкам выбирала имена Элеанор, а сыновьям - сам король. Известно, что к 1245 году в замке компанию королевским детям составлял их кузен Генри и дети знати королевства.

Воспитывали Эдварда Хью Гиффард/Жиффар из Бойтона и его жена Сибил. Выбор был интересным, и, возможно, причиной его были акушерские таланты Сибил - именно она помогала королеве в первых родах, а там случайных людей не было.

Но намного интереснее всего этого было семейство ее мужа, Жиффара из Бойтона. Потому что некий Хью де Жиффар из Йестера был одним из Хранителей шотландского короля Александра III, за которого Генри III отдаст свою дочь Маргарет. А отец этого Хью, носивший то же имя (его потом называли Хью I), появился в Шотландии в свите Ады де Варрен, прибывшей туда стать женой Генри Шотландского, графа Хантингдона и Нортумбрии, второго сына короля Дэвида I. Имел тот Хью прозвище Англичанин, да и супруг Ады очень плотно участвовал во всех заварушках на севере Англии в 1135—1154 годах. При сыне Ады, короле Уильяме Льве, Хью I вошел в большую силу. Первый его сын делал карьеру в Шотландии, а второй, Уильям, отправился в Англию в 1200 году, и потом участвовал во всех дипломатических переговорах между Шотландией и Англией.

Но вернемся к Хранителю короля Александра, Хью II Гиффарду. Репутацию он имел в Шотландии прелюбопытнейшую - его считали волшебником и некромантом, который мог поднимать в бой армии призраков благодаря договору с самим дьяволом, а пещеру, в которую вела лестница построенного им замка в Йестере, называли Холлом Гоблинов, и никто не сомневался, что построена та пещера была колдовством.

Что касается "нашего" Хью Гиффарда, то тут, с первого взгляда, кажется, что и дым был пониже, и щи пожиже - королевский судья где-то в Глостершире, который в 1236 году назначался заведовать королевской сокровищницей в Тауэре. Но это просто кажется, пока не посмотришь на карьеры его детей: Вальтер - Лорд-канцлер и архиепископ Йорка, Годфри - Лорд-канцлер и епископ Вустерский, Мабель - аббатиса в Шафтсбери, ну и так далее.

Каким боком эти ветви Гиффардов прикреплены к общему стволу, я не знаю, но прапредком "английского" Хью числится некий Готье де Жиффар, сеньор де Лонгвиль, соратник Завоевателя, которому тот отдал Бэкингемшир, не удосужившись, впрочем, сделать его графом.

А про "шотландского" Хью I тоже есть запись, что он происходит от соратника Завоевателя, сеньора де Лонгвилля, что потом оспаривалось утверждениями, что на самом деле Жиффар был вассалом де Варрена, и имя де Лонгвиллей относилось не к титулу, а просто к месту рождения. В любом случае, можно предположить, что Жиффары в Шотландии и в Англии были одной семьей, родственной, к тому же, Вальтеру де Грею, архиепископу Йоркскому в 1215 - 1255 годах. Де Грей же, как известно, был верным сподвижником короля Джона. И английского Хью Гиффарда, ещё до его назначения в Тауэр, мы находим в личной свите короля Генри III, который, как известно, имел тенденцию доверять людям, близким его отцу. Очень тесная тусовка, как видите.

Круг людей, участвовавших в процессе ухода за принцем, вообще держали настолько узким, насколько это было возможно. Даже две его няньки, Элис и Сара, были одновременно и его кормилицами. Это было здравым решением, которое через год ещё и упорядочили - Питер/Пьер Савойский, дядюшка королевы по материнской линии, назначил клерка-савояра регулировать доступ к принцу. И практически сразу по прибытии в 1240 году распорядился убрать из замка лошадей, чтобы обеспечить лучшее санитарное состояние двора, по которому, несомненно, вскоре начал бегать принц. Дело, собственно, было не в самих лошадях, а в навозе, который утилизировали в те времена недостаточно быстро.

Пьер Савойский был человеком хорошо организованным и прагматичным. Он прекрасно понимал англичан, вовсе не радовавшихся заморским захребетникам, и то, что доступ к щедрой кормушке, полной денег и должностей для всего клана Савойских, зависит исключительно от расположения к ним короля. Расположение же короля, что было в данном случае очевидно, обеспечивалось его супругой Элеанор, которая была также женщиной прагматичной. Балласт и ей был не нужен, но вот помощники - да. И дядюшка Пьер постарался стать незаменимым и для нее, и для растущего принца. Главным их с Элеанор приоритетом было воспитание и образование наследника престола.

Как ни досадно, в те времена ещё не было в обычае детально расписывать, на кого возлагалось образование отпрысков королевской семьи, так что вывод можно делать только на основании записей о том, кому в окружении принца выплачивалось денежное вознаграждение за что-то, близкое к теме обучения. Очень похоже на то, что до 7 лет "педагогом" принца, как назвал его Мэтью Парижский, был Хью Гиффард, а вот языкам и чтению сына учила сама королева. Хью был человеком образованным, кстати - не забудем о его должности королевского судьи, да и семьи его и его жены были именно из круга грамотных чиновников-дворян. Уж что-что, а базовые знания о том, кто есть кто в королевстве английском, как королевство управляется и на что оно управляется, королевский судья мог преподавать со знанием вопроса. Как и знания о геральдике и прочем багаже информации, необходимых для будущего рыцаря. А вот что касается письма и языков, основ математики, истории, географии и прочего, то можно предположить, что непосредственно их преподавали принцу всё-таки члены духовенства, которых было достаточно в каждом замке, а Элеанор лишь обозревала результаты и давала указания. Так было заведено повсюду, и вряд ли было по-другому и в данном случае.

В семь лет Эдвард должен был быть передан для более серьезного обучения, но вот насколько он был образован, сказать сложно, потому что прямых данных нет. Известно только, что он, в отличие от многих аристократов, свободно владел разными версиями английского, причем даже знал простонародный английский. Но писал ли он письма или документы? Скорее всего, нет, для этого у него были секретари, а если что-то и было написано его рукой, то затерялось во времени. Латынь по тем временам была международным языком, на котором обычно общались с послами, и на котором писались официальные документы, то есть латынь Эдвард не знать не мог, но вот Библии, представьте, существовали не только на латыни, но и на национальных языках, что в условиях Англии 1200-х означает французский. И, насколько известно, читать при дворе предпочитали именно французский перевод. То есть, в те далекие времена это ересью ещё не являлось.

Возможно о том, насколько Эдвард ценил образование, может кое-что сказать то, что именно в царствование Эдварда I будет выпущен эдикт, обязывающий каждого серфа уметь читать и иметь личную печать, которой он сможет подтвердить, что понял прочитанное. И это не было революционным новшеством - за образование крестьян до уровня умения читать всегда были ответственны местные монастыри, аббатства и приходские священники. За распоряжанием стояло просто стремление уменьшить количество злоупотреблений по отношению к серфам. Тем не менее, ещё один факт для понимания времени, где невежество не приветствовалось. Это вовсе не значит, что английские крестьяне были в восторге от обязанности учиться, но у "проклятых тиранов" были свои средства регулировать стремление к свету знаний - они оценивались епископальной комиссией, и без того, чтобы комиссия признала опрашиваемого достаточно грамотным и адекватным в понимании, жениться, к примеру, было весьма затруднительно.

Как бы ни был узок круг людей, допускаемых к королевским детям, исключительно в безопасном Виндзоре они не сидели. Их, как минимум, возили туда, где находились или отец, или мать, или королевская чета вместе. Король чаще всего находился во время семейных встреч по праздникам или в Винчестере, или в Вестминстере, хотя надо отдать ему должное, своими визитами он королевство не обижал - всем доставалось. Королева любила Виндзор, Кларендонский дворец (он был так называемым "охотничьим домиком", то есть тем же дворцом, но в лесном заповеднике), Вудсток и Мальборо. Детей везли в какой-то из этих дворцов, в специальных седлах, хотя иногда королева просто заезжала за ними, и они все вместе ехали в возке. Да, в этих поездках был определенный риск. На свой седьмой день рождения Эдвард подхватил в Бьюли какую-то пакость, которая буквально уложила его в постель на три недели, причем он был реально плох, его нельзя было даже перевезти в другое место. Тем не менее, закаляться было необходимо, и познавать мир было ещё более необходимо.

Хью Гиффард умер в 1246 году, как раз тогда, когда Эдварду было пора всерьез начинать военные тренировки. С ним стал заниматься рыцарь Бартоломью де Пеш, который в молодости был шерифом, а в свои 40+ стал уже довольно крупным землевладельцем. но хватки не потерял. Интересно, что бабка Бартоломью, Матильда ла Леш, была первым зарегистрированным в Англии женщиной-физиатром, как пишут, и платила со своей практики налог. Хотя, честно говоря, практика ее называлась целительской, ведь физиатром мог быть только человек с университетским образованием. Сэр Бартоломью научил юного Эдварда практически всем тем приемам обращения с лошадьми и с оружием, которые тот так блестяще демонстрировал в последующей жизни. В 1247 году король пожаловал сыну право охотиться в лесу Виндзора. Это означает, что восьмилетний Эдвард уже ловко обращался с луком, с ножом и с мечом, и был в состоянии управлять лошадью в скачке за добычей. Теперь оставалось научиться применить эти умения на практике, направляя выстрелы в цель. После этого, следующим этапом было копье - сразу, как только позволили силы бросать его. Ну и высшим скиллом во всем этом было не сломать себе шею, разумеется. Несчастные случаи на охоте не были редкостью.

К слову сказать, сам Генри III не охотился никогда. Вероятно, единственный среди своих современников и собратьев по работе. Когда он был чуть старше своего сына, познающего это искусство, его единственной задачей было выжить и быть символом объединения своего королевства. А позже он уже не видел ни смысла, ни удовольствия в убийстве невинных Божьих тварей без всякой на то необходимости.

@темы: Edward I

---

66

Столько вот прожито в этом доме под названием Жизнь.



Изменений особых пока нет, да и не должно быть, если говорить о возрастных. Но я бы соврала, если бы не признала, что сквозь зонтики все-таки иногда просачиваются капли не той реальности, которую я хочу видеть.

Тем не менее, все бури встретим, и все штормы победим, правда?

@темы: житие мое

---

Генри III - 43: короли уходят, но история продолжается

Окончание Второй баронской войны получило завершающий штрих в сентябре 1267 года, когда Генри III, принц Эдвард и легат Оттобуоно встретились с Лливелином Уэльским, чтобы подписать мирный приговор. Надо сказать, что договор тот был договорен всё-таки исключительно благодаря усилиям легата - Эдвард достаточно повоевал в Уэльсе, чтобы на дух не переносить Лливелина, а король, похоже, всё ещё находился в состоянии "что воля, что неволя - всё едино". Один Лливелин бурлил энергией, как вечный двигатель, да Оттобуоно отдыхал в местной откровенно драчливой атмосфере после тайных континентальных интриг.



По сути, особого простора для переговоров и не было. Лливелин был по факту властелином Уэльса, и хотел признания этого факта от англичан. Англичанам никаких там местечковых королей на "своей" территории признавать не хотелось, но войну с Лливелином они в данный момент позволить себе не могли. Легат Оттобуоно смог найти компромисс: Лливелин признавался властелином Уэльса, но признавал Генри III своим льеж лордом, то есть сеньором. И приносил в этом формальную вассальную клятву. Как ни странно, этот мирный договор действительно продержался до самой смерти Генри, Лливелин его не нарушил. Впрочем, никто не сомневался, что с Эдвардом ему договориться не удастся, но это было делом будущего.

А пока мир с Уэльсом был обеспечен, мятежные бароны занялись сбором штрафов за свой мятеж, периодически потирая шеи чтобы убедиться: их глупые головы всё ещё были на месте, то есть жизнь продолжалась. От войны никто ничего не выиграл, но все проиграли. Генри III был вынужден признаться себе, что, просидев полвека на троне, он не сумел выиграть ни сердец, ни уважения своих подданных. Бароны оказались в долгах и в раздрае. Оксфордские Уложения, за которые сражался де Монфор, и все его реформы оказались выброшены на свалку истории. То есть, королевство продолжало жить согласно Винчестерским Уложениям да хартиям, как и до войны. Более того, большинство этих уложений и хартий остались в качестве действующих законов на века, и четыре из них действительны на сегодняшний день. Стоила ли овчинка выделки, спрашивается?

Впрочем, принц Эдвард заложил за мятежные годы фундамент своей будущей власти. Все поняли, что имеют дело с человеком более чем решительным, и к тому же не без талантов. А он сделал кое-какие выводы о том, как не надо царствовать, причем больше на примере де Монфора, чем своего отца. Король никогда не был популярен и всю свою сознательную жизнь щелкал по лбу собственных баронов. Де Монфор же был признанным лидером баронских амбиций, но ухитрился потерять популярность за год. Тут было о чем подумать будущему королю. Ну а на данный момент Эдвард стал мечом режима своего отца, от чего немножечко всё-таки выиграл и сам отец, которого перестали задирать по поводу и без.

Также, как ни громко это звучит, в целом выиграла нация, потому что в кои-то годы законы и правила были подняты над амбициями и чувством собственной важности, и король был признан лицом, подчиняющимся этим законам, как и любой из его подданных. Собственно, Кодекс Мальборо, принятый парламентом 19 ноября 1267, по своей значимости и конкретности важнее пресловутой Магна Карта, хотя на слуху он значительно меньше. Желающие могут ознакомиться с текстом здесь: www.legislation.gov.uk/aep/Hen3cc1415/52/1

В 1268 году ситуация выглядела достаточно стабильной, чтобы легат Оттобуоно тактично напомнил английской знати, что пора бы и выполнить свой христианский долг, а заодно и получить прощение за нагрешенное - перед свои отъездом, он наложил крест крестоносца на принцев Эдварда и Эдмунда, на Гилберта де Клера и прочих знатных баронов. Сборы были на этот раз сравнительно короткими, во всяком случае для Эдварда, который отплыл уже в августе 1270 года. До Святой земли он, правда, добрался далеко не сразу, но в этом не было его вины. Де Клер, кстати, вообще никуда не поехал.

Что касается Генри III, то хоть какой-то внутренний покой он обрел в 1269 году, когда перестройка Вестминтерского аббатства была, наконец, завершена. То есть, это аббатство в целом ещё лет 400 продолжали строить, но та часть, в которой король построил золотую усыпальницу для своего кумира, Эдварда Исповедника, была готова, и Генри сам, вместе с братом Ричардом и его сыновьями, переносил останки своего кумира на новое место. Усыпальница действительно была прекрасна. Правда, в 1500-х, в процессе роспуска монастырей, с нее бесцеремонно ободрали всё дорогое, заменив золото деревом. Королева Мэри украсила усыпальницу драгоценностями заново, но, естественно, при Кромвеле Эдварда Исповедника обокрали снова, во славу Реформации, заодно и порушив всех "идолов". Но хотя бы оставили гроб на месте, и то дело. Французским королям во время тамошней революции повезло значительно меньше.



Где-то так оно было. Усыпальница немедленно стала местом паломничества




Так оно стало. Могло быть и хуже, конечно, но все равно варварство. Впрочем, в часовни публику всё равно больше не пускают

Поскольку принцы и все, кто собирался отправиться в крестовый поход, уже были на старте, так сказать, парламент 1270 года одобрил налог на финансирование экспедиции без каких-либо возражений. В том же году папа освободил самого короля от принятого им когда-то креста, по причине возраста. Не то чтобы 63 года были каким-то индикатором дряхлости, тот же Раймунд Тулузский из Первого крестового был старше Генри, когда осаждал Триполи. Просто год плена подкосил его более чем основательно. Его величество несколько встряхнулся только во время свадьбы своего второго сына, Эдмунда, но в целом, судя по его письмам к Эдварду, чувствовал себя опустошенным и больным, и очень по Эдварду тосковал.

Вообще, этот рывок наследного принца в Святую землю пока мне не очень-то понятен. Дело в том, что в крестовый поход должен был отправиться Эдмунд - и по планам легата, и по желанию Эдмунда, и и по соображениям здравого смысла. На 1269 год у Эдварда была история плохой выживаемости их с Элеанорой Кастильской детей, сын Джон трёх лет от роду, и годовалый Генри. Царствующий король, Генри III, явно угасал. Вопрос: как можно было поставить под угрозу королевство, отправившись воевать в зону повышенного риска? Конечно, на крайний случай был любимый дядюшка, Ричард Корнуольский со своими сыновьями, но и его старшенький рванул за кузенами в Святую землю.

С финансами тоже был полный караул. Естественно оба принца были богаты, да и король не на паперти себе на проекты собирал. И парламент финансирование одобрил. Но иметь свободные финансы в звонкой монете, после гражданской войны и предыдущих испытаний - это совершенно другое дело. Эдмунду собирались добыть денег через брак, а деньги были у вдовы Изабель де Форс (урожденной де Редверс, причем с мамой из де Клеров). За Изабель и ее ресурсами велась охота и раньше - Симон де Монфор так охотился за ней, чтобы поженить упорно желающую оставаться свободной вдову со своим старшим сыном, что той пришлось укрыться сначала в аббатстве, где ее тут же сдали, а потом за укреплениями о-ва Вайт, находившегося в ее владении. Не согласилась Изабель и на брак с принцем Эдмундом.

Поскольку с Эдмундом она и после 1269 года оставалась в большой дружбе, вряд ли причиной отказа Изабель была неприязнь. Более того, поскольку она предложила Эдмунду в жены свою дочь Авелину, дело не было в желании попридержать деньги. Но поскольку трое ее детей (Томас, Уильям и Ависа) умерли в апреле 1269 года, по-видимому из-за какого-то поветрия, Изабель могла быть в трауре. Вообще, страшная ей досталась доля. Она умела обращать в золото всё, к чему прикасалась, и умела за себя постоять, но иметь шесть детей и потерять их всех - не та судьба, которой можно позавидовать. В любом случае, частично проблема финансирования крестового похода для Эдмунда была решена. Частично - потому что Авелине было 10 лет, и ни о какой консуммации брака и речи быть не могло, так что, видимо, Изабель отдала Эдмунду те свободные деньги, которые смогла. Похоже, что этот брак так и остался формальным, и никогда не был консуммирован - через несколько лет девочка умерла, и ее приданое никогда не было выплачено.

А вот Эдвард вскочил в историю с крестовым походом так резко, что ему пришлось просить денег у короля Франции. Благо, у Луи они нашлись, и в достаточном количестве. Теперь надо написать о странном Восьмом крестовом, плавно перетекшим в Девятый. Восьмой крестовый часто называют Крестовым походом Людовика IX. Вообще, панорама событий региона в тот момент была невероятна интересна, потому что в ней участвовали потрясающе интересные персонажи. Но сюда даже беглый обзор не вместится, такой политический клубок там был сплетен. Так что ограничимся сакральным "Восток - дело тонкое".

Как мы знаем, Луи уже участвовал в одном крестовом походе, в Седьмом, но тогда его с двумя братьями взяли в плен после битвы при Фарискуре, и отпустили только за большой выкуп. Надо сказать, Луи это приключение не обескуражило, и он, отбыв в Сирию, просидел там целых четыре года, укрепляя Яффу, Акко, Кесарию и Сидон, и заводя вокруг дипломатические отношения. В целом он на рубеже 1250-х в тех краях шесть лет провел. И вот сейчас он тоже в Сирию отправился. Дело было в марте 1270. В Тунисе он надеялся обождать прочих участников, и в процессе ожидания оживить старые связи. Увы, в лагере случилось поветрие дизентерии, и в первые дни августа Луи заболел. Тем не менее, в свои 56 он боролся с болезнью ещё три недели, и даже работал, принимая послов.

Эдвард же прибыл 17 июля в Карфаген/Картаж. И там его армию поразила та же участь - дизентерия. По какой-то причине, англичане как-то справлялись с этой напастью лучше. И те, кто был уже в армии Луи, и те, кто был с Эдвардом. Поэтому задержка с прибытием англичан в Тунис объяснялась ещё и здравым нежеланием оказаться в зоне эпидемии. А когда Эдвард добрался до Туниса в ноябре, остальные крестоносцы в буквальном смысле поднимали уже паруса. Как ни странно, Тунисский договор, который подписали Филипп III Французский, Шарль I Сицилийский и Теобальд II Наваррский, содержал параграф о том, что они воспрепятствуют атаке Эдварда Английского на Тунис, хотя того в Тунисе ещё и близко не было. В целом, крестоносцам просто заплатили, чтобы они оставили в покое ближневосточные дела, оговорив, опять же, отдельно, что принцу Эдварду из этих денег не должно достаться ничего. Интересно, не так ли?

В результате Эдвард отправился с французами на Сицилию, по дороге они попали в шторм, разбивший объединенную флотилию, и весь 1271 год Эдвард оставался на Сицилии, слегка участвуя в местных делах. В этот период и случилась трагедия, затронувшая всю королевскую семью. Кузен Эдварда, Генри Алеманский, отпросился домой, потому что его отец, Ричард Корнуэльский, заболел, и он хотел бы поспешить, чтобы застать того живым. На самом деле Ричард тогда чувствовал себя распрекрасно - он, король Германии, съездил туда в 1268 году, на следующий год женился на "самой красивой женщине своего времени" Беатрис Фалькенбург (ей было 15, ему 61, но, говорят, это был брак по обоюдной любви, что вполне вероятно, если принять во внимание харизму Плантагенетов и умение Ричарда заговорить, извиняюсь, зубы кому угодно), а в 1270 снова значительно округлил свое состояние очередной крупной сделкой.

На самом деле тот период истории описан совершенно отвратительно и противоречиво. Возможно потому, что его писали несколько летописцев, у каждого из которых было свое мнение относительно Восьмого крестового и его продолжения, Девятого крестового/Крестового похода лорда Эдварда. В скором будущем надеюсь отыскать более углубленное описание событий в биографии Эдварда. На данный момент позволю только себе удивиться утверждению, что Генри Алеманский своему кузену, собственно, солгал о причине желания вернуться в Англию. Эта версия событий изложена Мэттью Льюисом с ссылкой на Мэттью Парижского, хотя тот умер в 1259 году и никак не мог писать с того света репортажи о событиях 1271 года. К тому же, в этом описании дан неправильный возраст Генри Алеманского, 41 год, хотя ему было 35.

В любом случае, фактом остается, что на пути домой Генри Алеманский 13 марта 1271 года слушал мессу в Кьеза-ди-Сан-Сильвестро, Витербо, где его убили кузены, сыновья Симона де Монфора Ги и Симон-младший. Ги, в общем-то, процветал. Он служил на Сицилии под началом Шарля Анжуйского, получил за службу владения и чины, удачно женился. С Симоном-то младшим понятно: он прибился к более удачливому брату, хотя мог жить припеваючи на пенсион, назначенный ему Генри III. Зачем им в 1271 году понадобилось убивать кузена, как бы мстя за смерть отца в 1265 года, причем отца, павшего в битве и чуть было не угробившего коварным маскарадом короля страны? Более того, Генри Алеманского они убили совершенно публично, в церкви, в присутствии и Шарля Анжуйского, и нового короля Франции Филиппа III, и кардиналов. И никто не вмешался в ситуацию? Более того, с наказанием убийц тоже всё довольно никак. Ну отлучили в какой-то момент от церкви, но по тем временам это вообще было ни о чем. Но пока ничего не утверждаю из-за кучи противоречивых утверждений. Симон, вроде, умер в заключении, а Ги вполне себе процветал, отделавшись годом заключения в папской тюрьме с последующим помилованием. Как такое возможно-то?

Что касается королевской семьи, то Ричарда Корнуэльского разбил паралич, когда он узнал о случившемся. Для него старший сын, единственный выживший ребенок от брака с Изабель Маршалл, был не просто сыном, но и ближайшим другом. Генри III был вне себя от горя, а тут ещё скоропостижно умер пятилетний Джон, старший сын принца Эдварда. Ричард умер 2 апреля 1272 года. Король пережил брата на полгода. Он тянул свою лямку, даже подавил восстание в Нориче, но он больше не хотел жить. Собственно, это было долгое угасание, растянутое на годы, так что вполне можно сказать, что Генри III ушел в знак конца эпохи. Что он чувствовал в финале, пережив всё, что было для него важно, и вражду и дружбу? Говорят, что не умиротворение, но достоверно об этом не известно. Смерть освободила его от земных тягот 16 ноября 1272 года, и через 4 дня, в день св. Эдмунда, он был положен в свою усыпальницу в часовне своего любимого святого.



О смертях отца, дяди и сына Эдвард узнал от Шарля Анжуйского. Говорят, что тот был поражен, отчего Эдвард так тяжело воспринял именно смерть отца, а не сына. На вопрос об этом Эдвард ответил предельно откровенно: "мужчина может иметь много сыновей, но отец у него только один". Кстати, ему понадобилось ещё два года, прежде чем он вернулся в Англию. На состояние дел на родине это не повлияло - Генри III оставил страну спокойной и хорошо управляемой, и было согласовано, что правительство будет управлять Англией от имени Эдварда I, покуда новому королю не будет угодно вернуться и короноваться.

Создается впечатление, что хотя Вторая баронская война была выиграна довольно малой кровью, все члены королевской семьи перенесли ход событий удивительно тяжело, получив даже в те далеко не нежные времена что-то вроде пост-травматического синдрома. Надеюсь узнать больше фактов из биографии Эдварда, которая и продолжит нашу сагу о былых временах и ушедших королях, о свирепых сражениях, предательствах и преданности, и о том, что власть - это прежде всего тяжкая ноша огромного груза обязанностей на плечах обычного человека, но тяжесть эту может почувствовать только тот, кто власти достоен.

@темы: Henry III

---

Котовьи будни

Прогулки кота теперь ограничиваются инспектированием лестничной площадки. Поскольку доведение ее до ума как-то заклякло (надеюсь, не забылось хотя бы) у наших бравых строителей, выглядит не очень. Но вообще в подъезде уже поспокойнее, хотя котяра явно трусит, принимая, как обычно в подобных случаях, практически форму шара (хотя если он напуган всерьез, он наоборот растягивается в линию, стремясь слиться с пейзажем. Видела во время нашей эвакуации на природу, больше не хочу. Пусть лучше шаром.



Обнюхивает дверь лифта



Не понравился запах из лифта. А на кого с укором глядят? Правильно, на меня

У нас умеренно жарко, где-то раз в сутки всё-таки поднимается ветер, который продувает квартиру насквозь, но в основном у нас повсюду молотят вентиляторы. Кот очень оценил их пользу!



Гигиеническое проветривание

@темы: тот кот

---

На злобу, так сказать, дня

Ездили сегодня в Виттреск (mirrinminttu.diary.ru/p221326390_vittresk.htm) снова. Там должна была быть экскурсия по саду, да и половину Гезеллиусов, которая 2 года назад была укутана и в ремонте, отремонтировали. Увы, как выяснилось, реставрировать не стали. Там есть парочка комнат для конференций, куда есть доступ только во время специальных экскурсий. То есть, рваться смысла нет. Ну в общем-то оно и понятно, Гезеллиусы бывали в Виттреске наездами, никаких личных штрихов там не было, а если что-то и было, то не сохранилось. Но жаль, жаль... Всё-таки семья Элиэля Сааринена там пожила, прежде чем уехать в Америку.



Картинка сетевая, кто-то по весне снизу сфотографировал

Что касается сада, то смотреть особо нечего, как и на южной половине. Не для того там сады планировались, чтобы посадками поражать. Всё максимально близко к природе, прелестные каменные уровни, а несколько кустиков роз на основе шиповника цветут в геометрически разбитом садике. Всё чисто чтобы голову проветрить среди деревьев, не более того.



Вот она поближе, вторая половина. Я разочарована, очень. Сами по себе эти башни были милыми, соединенные вместе не гармонируют вообще. Уютная, вросшая в ландшафт половина Саариненов, и обрубок французского шато Гезеллиусов. Странно вообще, ведь там изначально Линдгрены жили, а Линдгрен проектировал здания, близкие к национальной романтике...



С другой стороны, спроектировал же он пару вилл именно с такими белыми башнями...



Экскурсии как таковой не было. Кто-то пристроил на лето экскурсоводом юного обалдуя, который не сподобился хотя бы по википедии построить интересный рассказ. Мэкал, бэкал, и потом предложил помолчать и послушать природу. Меня и возмущает, и вызывает брезгливую жалость такое полное отсутствие личных амбиций у такого молодого человека (а он ещё с акне, то есть реально молодой). Находиться в таком доме-музее, иметь доступ к такой информации, и не быть в состоянии представить историю во всей красе! А ведь людей много было, специально приехали. Фу таким быть. И не говорите мне, что с возрастом исправится. Обалдуй - это состояние менталитета, данность.

---

Боже, бедный Маню Теперь и погода против него! Ну неужели было так трудно подумать о тентах над гостями?

@темы: просто бредь

---

Исключительная благодать

Побывали мы во вторник на кладищах Хьетаниеми. Нет, не себе присматривали - на тех кладбищах давно уже никого не хоронят, кроме как в выкупленных семейных захоронениях. Так что теперь это своего рода музей. Место вообще интересное. Там и городской пляж, и эдакий полупроменад, или, проще говоря, песчаная дорожка вдоль залива, с одиноким киоском, где скучающая продавец соорудила нам совершенно непотребных размеров порции мороженого, которое, разумеется, потом текло и капало, но против щедрости не протестуют.



По идее, там должно быть дико дорогое жилье, но судя по виду местной публики и в целом виду райончика - нет. Самые обычные съемные человейники, с весьма уродливыми балкончиками. Вот некоторые припаркованные моторки и яхты - да, они дорогие. Потом мы увидели из автобуса, где построили дорогое жилье, и там променад выглядит по-другому, но как-то не впечатлило. Бетон.

Вообще, мы сорвались туда скорее на разведку, без подготовки. Поэтому на что набрели, на то и набрели. Тут ещё сложность в том, что я хожу довольно медленно - артроз, некстати выдавший осложнение верикоз, и сколиоз нижней части позвоночника. Когда я одна, мне это не мешает вообще, я в таком темпе много чего обошла пешком в Англии. Но мне неловко не пригласить с собой супруга, потому что ему тоже интересно. И наши походенки выглядят так, что я бреду в шаговом режиме, а супруг нарезает вокруг круги как юный ретривер, забегая далеко вперед и периодически возвращаясь с немым вопросом во взгляде: когда ж ты, холера, сдвинешься?



Холера бы и рада сдвинуться, но... Переносить всё это довольно утомительно, так что без плана получается именно то, что получилось. Так что, на мой взгляд, по таким местам надо бродить очень медленно и тщательно, и имея план, и чтобы никто не беспокоил. Потому что лютеранское кладбище на Хьетаниеми просто огромно! Хоронить там начали с 1829 года, так что теперь, не зная точного адреса какого-то захоронения, в пяти кварталах кладбища просто заблудиться можно.



Очевидно, статуя Человек, притихший перед Вечностью. Во всяком случае, никакой надписи на постаменте не было, значит - произведение искусства.

Проблема с захоронениями президентов в том, что они не собраны в одном месте. Например, буквально на парадном месте у главных ворот имеется выгородочка, в которой встретились знакомые. Но всё вперемешку. Первым делом, премьер (1987–1991) Харри Холкер, я его ещё живым застала, как раз в его время в Финляндию переехала. Но он много чего успел в жизни, кроме премьерства - и стать рыцарем в Британской имерии за план умиротворения Северной Ирландии, и побыть Председателем Генеральной Ассамблеи ООН (2000-2001), и даже возглавить администрацию ООН в Косово в 2003 году. Вот такое нарядное надгробье ему поставили:



"Память воды" называется

И совершенно рядышком - надгробья Кекконена и Мауно Койвисто. Не такие нарядные, но полные достоинства, по-моему. Простой народ, конечно, до сих пор считает, что так хорошо, как при Кекконене, в Финляндии никогда не жилось, но это, знаете, память ложная. В его "царствование" несколько исходов из страны было - в Австралию, в Швецию, в Америку, потому что работы не было, а чтобы получить заем на покупку жилья, надо было попресмыкаться перед директором местного отделения банка, который самолично оценивал просителей. Причем проценты были жуткие. И денежная реформа при Кекконене была, а это всегда встряхивает экономику, и от этого вовсе не все выигрывают.



Президентствовал он с 1956 по 1981 год, причем в 1973 его срок был продлен на 5 лет без выборов. Как понимаете, в эти десятилетия вместились и и взлеты, и падения, но да, именно при нем в 1960-х была выстроена система социальной защиты населения, которой потом страна гордилась долго, пока около 2010 года всё не рухнуло - то ли мир стал другим, то ли те, кто правит миром. Кекконен, возможно, и не был великим стратегом, но он был отличным тактиком в данных на каждый отдельный момент условиях. И умел держать в кулаке внутреннюю политику, хотя молодежная фронда конца 1960-х не обошла и Хельсингский университет. Но заметьте - все главари того бунта были быстренько прибраны не за решетку, а в молодежные отделения партий, и оттуда - в парламент, где и занимались политикой всю оставшуюся жизнь. И хорошие, грамотные политики из них вышли, надо сказать. Не то что нынешние.

Койвисто (в президентах с 1982 по 1994) менее популярен. Собственно, он тоже был человеком из народа, как и Кекконен, но он несколько раз успел побыть министром финансов, а это очень тяжелый портфель. И в условии Финляндии, где финансовая политика, за исключением периода безбашенных 80-х, всегда сводилась к экономии по всем фронтам, портфель среди населения крайне непопулярный.



Насколько понимаю, Койвисто, к тому же, не могут простить того, что он приоткрыл двери Финляндии для беженцев, которых надо было приютить по гуманитарным соображениям. Вряд ли он, конечно, понимал, к чему это приведет, потому что никто не мог предвидеть маштабного переселения неграмотной бедноты, умирающей дома от войн и голода, в сравнительно благополучную по их масштабам Европу.

Строго говоря, беженцев Финляндия уже видела, но это были сплошь политические беженцы. А в эту кагорту входят почти исключительно фрондирующие интеллигенты, которых по той или иной причине начинают уничтожать на родине. Первыми были беженцы из Чили в 1973–1977 годах, всего 182 человека, все по статусу политических беженцев. Потом привезли из Малезии 100 человек политических беженцев из Вьетнама в 1979 года. Они бежали от коммунистов, поэтому в Финляндию поехали просто от безысходности, хотя их безгранично пугала география этой страны. Вьетнамцы были и остаются очень замкнутой диаспорой, все трудоустроили себя сами, и до последних лет в скандальных хрониках не мелькали. Чилийцы тоже устроились хорошо - это были специалисты, в основном, и кто-то трудоустроился в Финляндии, кто-то поразъехался по другим странам, и многие уже в 1980-х вернулись в Чили. То есть, с этими беженцами трений у местного населения не было.

Но в 1990-х хлынули всё увеличивающимся потоком беженцы из Сомали, которых пришлось принять, но которые не вписались. Бессмысленно перечислять очевидные причины, почему. И дело было вовсе не в цвете, а именно в инаковости и в многочисленности, благодаря которой они могли жить в новой стране, соприкасаясь с местным население только в общественных местах. А тут в Финляндии грянул финансовый кризис, закончилась работа, и началось вынужденное обстругивание социальной системы со всех сторон. Сомалийцы и ингермаландцы, которым Койвисто дал статус репатриантов, но большинство из которых не говорили по фински и честно считали себя русскими, прочно заассоциировались в национальной памяти с кризисом. А девизом Койвисто была фраза о том, что лучше обмануть ожидания, чем обещания, так что национальным кормчим на время наступившей бури он стать не захотел. Или не смог, но такое все равно не прощается.

Рядышком поместилось надгробье Вяйно Таннера, по соседству с президентом Рюти, с которым он и при жизни дружил со студенческой скамьи. Интересным он был человеком, совершенно бесстрашным. Возможно, политически он был слишком необходимой фигурой, за которую хватались при каждом кризисе 1930-х, чтобы его уничтожили, но всё же настроения перед Второй мировой в Финляндии были настолько ультра-правыми, что открытому социал-демократу Таннеру могло достаться чисто физически. Но именно он последовательно выступал против самовольных дружин, терроризирующих всех, кого можно было заподозрить в социалистических настроениях, и таки добился запрещения деятельности этих организаций решением суда.



По иронии судьбы, в тюрьму он угодил по требованию коммуниста Андрея Жданова в 1946 году. Дело в том, что во время войны Таннер очень умело выполнял различные работы в правительстве, был два последних перед миром года министром финансов, и, видимо, в Москве не смогли оценить, что социал-демократ по убеждению стал в момент испытаний патриотом своей страны. Ему даже требовали смертной казни, но, к счастью для Таннера, такой меры наказания не случилось в числе возможных. Отсидел он половину срока, и, вероятно, страдал не более, чем все прочие в весьма голодные послевоенные времена. Помнится, где-то читала, что его жена доставала с огромным трудом продукты для супруга, так что именно благодаря ей он пережил заключение и вышел в рабочей форме. Ему и правда с питанием было сложнее, чем прочим - ещё в 1930-х его прооперировали в Швеции по поводу рака кишечника, и у него была стома. Но времени Таннер даром не терял - тащил и в тюрьме обязанности руководителя правого крыла социал-демократической партии, и писал воспоминания, в которых нвпомнил многим то, о чем ои помнить не хотели. Выйдя на свободу в 1948, он в 1951 уже вернулся в политику, где и трудился до 1966 года.

Что касается Ристо Рюти, то ему выпала по жизни ноша стать премьером в Зимнюю войну и президентом во Вторую Мировую.



В отличие от своего друга Таннера, Рюти к левым относился настороженно и крайне недоверчиво. Дело в том, что в 1917 году они с женой угодили в дикий замес между русскими матросами и местными отрядами национальной обороны. Дело было в имении Моммила, и стало результатом вражды местного контрабандиста и торговца вином Йохана Скотта и хозяина поместья, советника Альфреда Корделина. Рюти был тогда судьей, и был с супругой среди гостей на дне рождения Корделина, когда Скотт привез туда пьяных вхлам матросов. У советника была, конечно, охрана в числе 5 человек, но матросов-то было 26. В общем, матросы решили отправить всю компанию "врагов народа" в Питер почему-то, но поезд не пришел на станцию, и арестованные попытались бежать. Была перестрелка между матросами и отрядом обороны, в результате которой Скотт был смертельно ранен. Рюти с женой повезло больше, чем многим из гостей, но после такого никакой симпатии к народной власти он испытывать просто не мог, бедняга.

Именно Рюти связал Финляндию с Германией, поняв, что в англичанах и шведах ему союзников не найти, но ему же и пришлось выкручивать Финляндию из войны, и сделал он это очень оригинальным способом. Летом 1944 года мало кто в Финляндии сомневался, что Германия проиграет. Но, как обычно в таких случаях, никто не мог обрубить связи с союзником по живому. Особенно с союзником, который был вооружен и опасен. Риббентроп предложил тогда Финляндии помощь оружием и продовольствием, если Рюти подпишет договор, по которому Финляндия не сможет заключить отдельный договор о мире с СССР. Рюти договор подписал. А потом написал прошение об отставке с должности президента, передав власть своему заместителю на 4 дня, что сделало договор недействительным. Маннергейм назвал это национальным героизмом. И да, именно так этот ход и следует назвать. Не всё оружие из Германии было доставлено в Финляндии, но наступление Красной Армии летом 1944 года было отражено. Оккупации не случилось.

Рюти тоже угодил в тюрьму, разумеется, потому что никогда не скрывал своего желания исчезновения СССР с Балтики и уничтожения Ленинграда. Отсидел он три года, и тоже был (не без труда) амнистирован, после чего к политике больше не возвращался, естественно. Отчасти потому, что был уже очень болен, а отчасти потому, что времена изменились, и в этих изменениях для взглядов Рюти просто не осталось места.

Ну вот, а рядышком были надгробья всяких ректоров и прочих солидных деятелей, и у нас не был никакой возможности разыскать памятники всех других президентов. Из того, что попалось на глаза, самый роскошный мавзолей отгрохали супругам Хелениусам, посвятившим свою жизнь важному, но безнадежному делу - борьбе за трезвость населения. Матти Хелениус даже умер на посту, так сказать, посреди Атлантики, по дороге на какой-то конгресс по данному вопросу, проходивший в Америке, откуда это движение и пришло.



А ровно через дорогу, напротив главных ворот, мы увидели старое православное кладбище, и отправились туда.



Это самое старое кладбище на Хьетаниеми, открыто было в 1815 году. В общем-то православных покойников в округе хватало и в 1700-х, но их спокойно хоронили на одном кладбище с лютеранами, и никому это не казалось странным. Теперь это кладбище оказалось прямо в центре города, вокруг Старой церкви, и является парком.



Но потом Финляндия стала частью России, в Свеаборге расположились военные, которых тоже где-то надо было хоронить, и было решено открыть отдельное православное кладбище.



И тут мы не стали ходить между рядами, а зря. Впрочем, на части кладбища работал ужасно неприветливого вида служитель и занимал место его автомобиль. Я засняла только самый пышный монумент на этом кладбище - право, просто викторианским духом повеяло, они такие чудовищно громоздкие изваяния просто обожали.



Кем же ты была, Раиса Павловна, что тебя родня так надежно ангелами огородила? Лично мне по вкусу другие памятники, более персональные, что ли. Во всяком случае, более уместные для простых смертных.



Что интересно, под кладбищем практически случайно нашли в 2013 году множество катакомб, о наличии которых никто не подозревал. С точностью определили 12, но, очевидно, их намного больше. Предполагается, что это погребальные склепы, они величиной от 60 см до 5 метров. Тогда православный приход надеялся найти, кто бы их исследовал, но поскольку новых данных я не нашла, так этими катакомбами, видимо, никто и не занялся. Несколько старых могил с царских времен есть и за пределами нынешних стен:





Через забор от православного находится еврейское кладбище. Оно открылось в 1895 году, когда старое было уже заполнено. Нынешнее, кажется, действующее, потому что его расширяли в 1994 году. Старое кладбище существует, но оно полностью закрыто. Нынешнее вполне приятное.



Памятник павшим в 1939-1944 гг



Очень нарядное надгробье у некоего Кагана - и что бы эти руки с линиями судьбы значили?



Ещё одно красивое надгробье, и я знаю, чье - Давид Мордух (1869-1945) был крупным бизнесменом и живым доказательством того, что воспитанные одной мамой мальчики вовсе не являются на 100% неприспособленными для жизни тюхами. Давид был скорее акулой, потому что преуспел в торговле таким товаром как зерно, причем в Питере, причем даже в условиях Первой Мировой. Petersburgs Magasin, Kylinrättningar & Silos A/B - его детище. Полностью. После революции он вернулся в Финляндию, и сразу занялся лесом, поскольку точно знал, что уничтожаемое вокруг скоро будут отстраивать. Излишне говорить, что преуспел. Его концерн Handelsaktiebolaget Fren (Finland-Ryssland-England) удачно торговал до 1922. А потом, в 1925, по какой-то причине вернулся к зерну, и снова его Viljantuonti Oy стала во главе экспорта. Такой вот человек.

И, в конце, увидела памятник, который меня обрадовал:



Дело в том, что я хорошо знала внучку и тёзку похороненной здесь Сары Матсофф. Прожила не менее 102 лет в сравнительно здоровом состоянии и полной ясности ума. Никогда не видела Сару без тщательно наложенной косметики за пределами ее квартиры в пансионе. А как она одевалась! Твид и шляпки. Просто мисс Марпл в исполнении Джоан Хиксон. Не в курсе, право, сколько она языков знала, как минимум четыре - финский, шведский, английский и русский, на котором говорила абсолютно свободно.

А потом мы сели на автобус и поехали в Камппи к автобусному терминалу. Мы всегда в Хельсинки на автобусе по будням ездим - всё ж перерыто по центру, и это на годы. Но прежде чем отправиться домой, пообедали вот где:



Люблю эту едальню именно в здании терминала/торгового центра Камппи, у них классный повар весь этот год. В китайских ресторанах много зависит от этого. Но там и должен быть хороший повар, потому что сколько стоит владельцу аренда в самом центре Хельсинки - даже представить страшно. Но парень он бойкий, постоянно бдит, постоянно поправляет, если что не так, как надо. Ну и видно в целом, что не от бабушки бизнесу научился. Хотя и от нее тоже, скорее всего))

@темы: финляндия

---

Странные истории династии Тан-2

Пока я тут прохлаждаюсь, выложили уже половину второго сезона!!! Не менее интересное начало, чем в первой части, хотя генерал - всё тот же бравый придурок в определеннои смысле.

Ансаб asianc.sh/drama-detail/strange-tales-of-tang-dy..., русаб тоже есть, но фильм как-то жутко покромсан, аж куски выпадают.

@темы: Дорамы

---

Смотрю аниме Хроники расхитителей гробниц: Волшебное дерево Циньлина. Толстяка в нем нет, друг главгероя вполне спортивен... и до одурения туп. Я не понимаю, почему его до сих пор никто не прибил, и он дожил до взрослого возраста Двигатель сюжета?

@темы: Анимэ

---

Вилла Гюлленберг - неожиданности

Собственно, самый любимый мой музей, в котором хватает сокровищ на разные экспозиции. Ходили ещё в конце июня! На этот раз выставка называлась "В духе времени", и темой были 1930-е. То есть, выставлялись картины, которые были приобретены Гюлленбергами в то время, но были и более поздние приобретения. Весной я показывала коллекцию моды оттуда, за тот же период. Надо сказать, кое что меня удивило. Например, узнаваемая с первого взгляда Шерфбек иногда писала нечто удивительное. Как бы и ракурс ее, но этот автопортрет словно из другого, более счастливого времени. Я знала, что у Хелен была исключительно тяжелая жизнь, но через этот автопортрет впервые реально прочувствовала, как эта жизнь ее перемолола.



Около 1904 года

После этого ее Дева Мария была воспринята как должное. Кстати, Шерфбек никогда не рисовала воображаемое. Она искала характерные модели повсюду - в магазинах, на улицах, на рынках. Вообще, хорошие непрофессиональные модели с персональными чертами ценились и рекомендовались художниками друг другу.



Отчасти поэтому на втором этаже, на жилой половине (в салоне), на стене висит картина скандальная. Суккот называется. В самой-то картине ничего явно скандального нет, разумеется, но то, что за ней скрывается... Эта пара - Шава/Эва Славицкая и торговец табака и фруктов Алтер Фидлер из Хельсинки (некоторые искусствоведы считают, что на картине позирует все-таки отец Шавы, Авраам - из-за возможно благословляющего жеста, то есть он касается ее волос, чего не мог сделать посторонний мужчина. А может он просто держит руку в кармане. Но все равно Шава почти положила ему голову на колени, и это более чем странно).



На картине девочке около 10 лет. А в 1891 году 17-летняя Шава была "похищена" Хедвиг Элеанорой фон Хаартман, основательницей Армии Спасения в Финляндии, и Луизой аф Форсельес, филантропом, обращающим на путь истинный заблудшие женские души. На самом деле, как понимаю, Хедвиг и Луиза подружились с Шавой, которая приняла христианство и присоединилась к их работе в Армии спасения совершенно добровольно, просто против воли родни. В конечном итоге противостояние дома зашло так далеко, что девушка просто убежала вечером буквально в тапочках и шали, умоляя укрыть ее и спрятать от родителей, которые колотушками пытались заставить ее выйти замуж.

Хедвиг самой тогда было хорошо если 20 лет, Луиза была лет на 10 старше, так что судьбу Шавы они приняли близко к сердцу. Тем более, что Шава как бы и не была просто какой-то еврейской девочкой, которую, на волне моды конца девятнадцатого столетия, решили "спасти" в христианство. Шава была моделью самому Эдельфельдту ещё в 9 лет, потому что обладала именно той экзотической красотой, на которую оглядывались на улице. Потом ее написала Шерфбек в своей тревожащей картине. А поскольку культурные круги Хельсинки были весьма узки, девушка стала там своей, то есть личностью, чья судьба была не безразлична. Так что Шаву/Эву сразу укрыли в Швеции, откуда она отбыла в Англию, где приняла христианство и начала работу в Армии Спасения. Её искали, но не нашли. Похитительниц осудили, но апелляционный суд их оправдал, хотя и приговорил к выплате крупного штрафа в 150 марок семейству Славицких. У Шавы всё сложилось хорошо - она потом стала офицером Армии Спасения, ее откомандировали в Данию, и она там благополучно вышла замуж за того, кого сама выбрала.



1883 год. Никто так и не смог объяснить динамику между двумя персонажами, и странную позу девочки. Что именно хотела сказать своей картиной Шерфбек, она никогла не объясняла

Ну и ещё я была рада увидеть нормальный портрет Доры Эстландер, кузины Шерфбек, которую та часто рисовала в своей манере. Дора была большой модницей, очень следила за каждым трендом, и всегда выглядела воплощением любого. А вообще, Дора была художницей, цветы рисовала. Портрет ее написал Вернер Томе. Всё его семейство было политически активно, отец и братья были лесничими, за что и поплатились - в гражданскую все трое были застрелены красногвардейцами. А Вернер выжил. Видно, далеко был от военных действий, или в нём, художнике, врага не увидели.



Саллинен, конечно, в узнаваемости не уступает Шерфбек, но на этот раз был выставлен портрет его жены, который мелькает среди выставок его работ крайне редко. А ведь именно через него понятно, какой она была на самом деле. И понятно, почему нашла силы, в конечном итоге, разорвать то состояние хронического абьюза, любви-ненависти, в котором ее держал муж. Да и то, за что ненавидел. Сильной она была, очень сильной. Грех непростительный и притягательный для человека с его историей.



Ещё я хочу вам показать, как ни странно, немного абстракции. Вообще-то абстракция - это явно не то, что может меня привлечь, но есть абстракция и абстракция. Хорошей мало, на самом деле. Или, скажем так, внутренний мир художников, раскрытый ими через их абстрактные ассоциации, не кажется мне интересным. Но исключения есть. Рейдар Сярестёниеми (1925-1981), к примеру. Гений, оставивший 1500 работ, чьи выставки собирали десятки тысяч посетителей. Горький пьяница, убивший себя снотворным и алкоголем. Отшельник, проживший большую часть своей жизни на родной ферме. "Герцог Киттилы", набивший роскошными нарядами целый одежный склад рядом с домом. Наверное, большую часть жизни он был несколько не в себе, но от его картин сложно оторваться.



Антиматерия, 1970

Или Юхани Линноваара (1934-2022). Его картины почему-то называют юмористическими, но у меня от них мороз по коже. Как он сам пытался объяснить, он хочет представить, как выглядит наш мир чужими глазами, глазами вообще других видов. По образованию-то он был ювелиром. И создавал работы для Lapponia Jewelry - практически единственное из ювелирки, что находило и находит во мне живой отклик (обычно я к золоту-бриллиантам равнодушна совершенно). Вот Ано Гюлленберг и приобрел несколько работ Линноваары (дорогущие!).



Пейзаж с кафедралом, 1969



Мой любовный секрет/Тайная возлюбленная, 1970

Мороз по коже, да?

Ну и ещё пара фигурок.



Тайсто Каасинен (1918-1980), Рыцарь



Кари Юва (1939-2014), Испанский всадник, 1969

Каасинен работал для Арабии, как и обожаемый мною Михаил Шилкин, Ну а Юва понастроил кучу весьма узнаваемых квадратными очертаниями монументов по стране. Лично мне его статуэтки нравятся гораздо больше, чем его монументы.

А ещё я немного больше узнала о вилле и ее хозяевах. Оказывается, Ане и Сигне Гюлленберги основали фонд не потому, что были бездетны. У них были две дочери-близняшки, вышедшие замуж и уехавшие из страны в Америку. Именно одна из них и оценила место, где построили виллу, катаясь на лыжах по заерзшему заливу со своим женихом.

И ещё Ad Astra Галлен-Каллелы всегда висела в спальне Сигне так, чтобы она всегда видела картину, просыпаясь. Интересно, что оправу, которая составляет одно целое с картиной (Галлен-Каллела всегда сам придумывал оправы к своим работам) Сигне безжалостно закинула в дальний угол подвала, и нашли ее практически случайно во время одной из инвентаризаций. Вот чем не угодила-то?

@темы: финляндия

---

Хорошие аниме-сериалы, которые смотреть не буду

"Ведьма и Чудовище" Ну, это аниме строго для любителей историй о разборках в магических мирах. Есть всё - и злобные ведьмы, и недобросовестные некроманты, и гримуары, появляющиеся на столе во собственной воле, чтобы соблазнить невинные души. И есть Очень Загадочные Герои, которые улаживают разборки всего этого с мирным и не очень населением. Наверное, много чего ещё есть, но я серии четыре или пять осилила.

Вообще, сделано как тысячи до него на эту тему - груды трупов в более или менее разобраном виде, океаны нарисованной кровищи, невероятные красотки в нарядах не от мира сего, сияющие Паладины и фрондирующие Маги, боевые девахи, складывающие в ресторане ноги на стол, и всё такое. Добротно. Я просто не нашла причины, зачем мне всё это сдалось. Какой-то захватывающей истории за всем эти нет, есть некоторая усталость и меланхолия, типа "и это тоже тлен".

В ту же копилку "да ну их" попали и "Гримм", вывернутые наизнанку сказки. "Золушку" оттуда я отсмотрела раньше, и ничего хорошего по этому поводу сказать не могу. Опять всё сделано добротно и красиво, и даже полет фантазии любителям может понравиться, но меня снова озадачил простой вопрос:а зачем мне всё это? Пусть уж знакомые с детства сказки останутся такими, какими я их помню, новых прочтений характеров мне не нужно, я сама их придумать смогу при желании. Хоть и не так заковыристо, надо признать.

"Пламенный отряд" Хорошо там всё - и темп, и наличие связного сюжета, и своеобразная вселенная, в которой условные пожарные, а точнее люди, умеющие управлять огнем, пытаются разобраться в загадке самовозгораний людей, в процессе которых те, обычно, превращаются в опасных чудовищ, крушащих и поджигающих всё вокруг. Обычно, но не всегда, что навело некоторых из них на мысль, что часть самовозгораний - это умышленное превращение людей в чудовищ. Но кем и зачем? Характеры тоже прописано хорошо и интересно. Но только всё это оказалось вообще не интересно мне. Не знаю, что для меня делает аниме интересным или нет, но в данном случае загадка, разгадке которой сериал посвящен, меня не захватила.

"Контракт душ" задумка неплохая. Оммёдзи периодически заключает такой контракт, обручаясь с "резервным банком энергии", если так можно выразиться. Ну и данный "банк" оказался, на мой взгляд, весьма противным и туповатым парнишей. Плюс, "всё смешалось в доме оммёдзи" - там завелись предатели, да и в визуальной близости от дома группируются озлившиеся духи, намеренные свести с колдуном счеты. Отдельное спасибо за образ невесты оммёдзи, она намного интереснее прочих как персонаж.

И вот это всё подано в виде такого бурного броманса, если даже не больше, что сначала недоумеваешь, потом злишься, потом становится скучно. Ну в самом деле, сколько ещё раз зеленоглазый и женоподобный юноша будет с проклятьями падать на мускулистую грудь оммёдзи? За 3,5 серии я со счета сбилась, и... забила. Кажется, в последней серии, куда я заглянула, он как-то заматерел, но это неточно. Мог быть и не он. В общем-то я обычно с большим удовольствием смотрю на приключения красиво нарисованных героев в чисто мужской компании, но это аниме на совсем уж любителя. Главное, всё второстепенное как-то можно бы было перенести, если бы там хоть один из героев вызывал симпатию, но таких не оказалось.

@темы: Анимэ