Do or die
Польша, в которую приехал править Сигизмунд Ваза в 1587 году, была страной в периоде процветания. Литва и Польша были объединены в республиканский союз, была полная веротерпимость между католиками, лютеранами, кальвинистами, иудеями, ортодоксами. В Польше находились самые обширные в Европе соляные копи, из Польши в Европу экспортировалась пшеница. Страна была довольно интернациональной, там жили немецкие ремесленники, еврейские торговцы, армянские оружейники. Завидная должность быть королем такой страны? Увы, не для Сигизмунда.
читать дальшеДело в том, что Зигги чувствовал себя в Швеции достаточно хорошо, и никакой Польши лично ему и не надо было. Весь проект с польской короной полностью принадлежал его матери и тетке, а отец не привык перечить своей обожаемой супруге, хотя с сыном тоже расставаться не хотел. Шведы, со своей стороны, удалили из страны наследника престола с большим энтузиазмом: отчасти из чисто эгоистических соображений получить побольше должностных возможностей в отсутствие короля, отчасти подстрекаемые уже много лет герцогом Карлом в неприязни в «польскому выпер...у». О самом Зигги можно было сказать плохое только в том смысле, что он был слишком упрям, несколько медлителен и немногословен, так что неприязнь среди шведов акцентировалась, в основном, на его матери, которую было так легко не любить.
Как могло получиться, что условие избрания Зигги в виде передачи Польше северных частей Ливонии прошло мимо внимания короля Йохана – полная мистерия. Невероятно, но Йохан узнал об этом только тогда, когда Зигги уже был года полтора как коронован! Попытка забрать сына домой не удалась, и пришлось Сигизмунду III остаться в Польше. Не прибавило симпатии к Зигги ни среди шведов, ни среди поляков и то, что вместо союза они получили беспощадную войну, хотя оттягивать силы от своих проблем с Украиной и Турцией, оставшихся в наследство от Стефана Батория, полякам вовсе не хотелось.
Шведы всерьез озлились на Зигги в связи с событиями в Финляндии, где в 1596 году вспыхнуло очень серьезное восстание. В принципе, Зигги к этому восстанию никакого отношения не имел, он просто оказался вплетен в канву событий практически невольно. Вышло так, что, после свержения с трона Эрика, король Йохан начал воевать с Россией, и главной причиной этому была именно жена короля, то есть мать Зигги. Для войны были нужны деньги, то есть население было обложено дополнительными налогами. В Финляндии губернатором сидел Клаус Флемминг, который решительно поддерживал права Зигги на шведский престол.
Флеминг в 1592 году, то есть именно в тот момент, когда к Зигги перешла шведская корона, начал насильственное рекрутирование финских крестьян. Это им, разумеется, не понравилось, потому что всю войну с Россией считали в Швеции войной в польских интересах. Но еще больше возмутились финны, когда, по окончании войны, Флеминг разместил армию по крестьянским усадьбам, обязав население ее содержать, возить и т.д. Финны решили отправить делегацию в Стокгольм, но Флеминг запретил. Следует помнить, что у крестьян в Финляндии было в собственном владении около 64% территории, и что крестьянское сословие было мощно представлено в парламенте страны. Делегация, разумеется, в Стокгольм отправилась.
Герцог Карл попытался склонить парламент объявить Флемингу войну, но тогда еще у Зигги были в Швеции друзья, и ничего из войны не получилось. Герцог приватно заявил делегации, что "Вас так много, что сможете вы стряхнуть стражников с шеи, хоть и кольями да дубинами!". Что те и сделали. Флеминг получил на свою шею серьезные проблемы. К этим событиям примыкает полупризрачная фигура бродячего сына Эрика, Густава. Тот почти наверняка был в это время в Финляндии, у своей матери в имении. И, вероятно по собственному почину, пытался встать во главе восстания, имея целью отделить Финляндию от Швеции и стать ее королем. Но в самый неподходящий момент он из Финляндии исчезает, и объявляется в Ревеле, откуда потом выныривает уже в России. Некоторые историки удивляются, насколько запутаны следы этого загадочного принца. Словно их путали и уничтожали совершенно сознательно. Скорее всего, так оно и было – Густав был несомненно человеком иезуитов, а Орден не оставляет ни следов, ни доказательств своего вмешательства в историю.
Так или иначе, но восстание в Финляндии превратилось в заурядный бунт, и было жестоко подавлено Флемингом. Во время восстания погибла масса шведов, которым были даны в управление от короны финские поместья, и масса финских крестьян. Поскольку Флеминг был человеком Зигги, последнего равно возненавидели и в Швеции, и в Финляндии. Виноват, конечно, был Флеминг, но поставил-то его польский король.
Была у Зигги еще одна проблема, связанная с его избранием польским королем: управляющий делами королевства Карнковский ухитрился впопыхах провозгласить королем Польши Максимиллиана III Австрийского.
Понятно, что Австрия была конечным результатом очень оскорблена. Максимилиан, собственно, начал войну против Польши, но был разбит Яном Замойским и попал в плен, из которого его освободило только вмешательство папы. В конце концов, Зигги женился на Анне Габсбургской, и проблема с австрийцами была исчерпана.
С австрийцами, но не с собственными магнатами. Ян Замойский был настолько против союза с Австрией, что даже перекрыл границу, пытаясь воспрепятствовать въезду Анны в Польшу, но та как-то проскользнула через патрули, и благополучно добралась до Кракова. А делегацию в Австрию возглавлял не кто иной, как кардинал Радзивилл – из принявшей католичество ветви семьи. Замойскому, тем не менее, удалось узнать, что между Зигги и австрийцами существовал договор, что Габсбурги помогут Сигизмунду вернуться домой, на трон Швеции, а за это получат польскую корону. Замойский требовал декоронации Зигги, но сейм его не поддержал.
Разумеется, для борьбы с Замойским Зигги был явно слабоват, но на помощь ему пришли иезуиты, и помощь была принята.
А брак с Анной оказался для Зигги очень даже удачным, и переменчивая шляхта тоже сумела полюбить эту австриячку, чего не скажешь о шведах, которые сочли ее невыносимо высокомерной и холодной. У Анны с Зигги было пятеро детей, из которых до взрослого возраста дожил только Ладислаус. Замойский потом махнул рукой на все, и продолжал сражаться просто за Польшу, пока здоровье позволяло – и сражаться успешно.
После смерти Анны (она умерла 25-летней), Зигги женился на ее младшей сестре Констанции, что уже не вызвало у поляков никакого противодействия. А напрасно, потому что эта молодая дама явно нацелилась на династическую монархию. Помимо всего прочего, она запретила евреям жить в городах. Так что прав был Замойский, предполагая что союз с Габсбургами покончит и республиканской монархией, и с веротерпимостью. Так и вышло. С Констанцией Зигги нажил семерых детей, из которых детство пережили пятеро.
Сразу после брака с Констанцией, Зигги обратился к сейму с требованием поднять налоги, что вступало в конфликт с ограничением прав монарха, которые он при коронации подписал. Он ненавязчиво хотел перевести сейм от конценсусного приема решений к голосованию большинства, расчитывая, очевидно, найти подход удачнее к центральным фигурам сейма, чем к сейму вцелом. В результате началось то, что называется рокошем Зебжидовского – практически восстанием против короля, с требованием декоронации, в котором участвовали великий коронный маршал Миколай Зебжидовский, Ян Щесны Гербурт, Станислав Стадницкий и виночерпий Литвы Януш Радзивилл. Формально король победил, но участники восстания наказаны не были, и ничего Зигги от сейма не добился, тот продолжал контролировать и его, и еще его преемника.
Московские авантюры короля Сигизмунда Вазы заслуживают отдельного обозрения, так что здесь можно подвести итог царствованию Зигги: его запомнили в Польше королем, который перенес столицу из Кракова в Варшаву, который разрушил возможность объединения Польши, Литвы и России в единый союз, и который подтолкнул страну в 30-летней войне – и все только потому, что хотел быть королем Швеции, а не Польши. Когда Зигги умер в 1632 году, Польша уже была в конфликтах по уши: со шведами, с русскими, и снова с турками. Не довел до добра Польшу союз с Габсбургами.
Вот в чем Зигги был хорош: центральная часть этого серебряного ковчега изготовлена лично им.
читать дальшеДело в том, что Зигги чувствовал себя в Швеции достаточно хорошо, и никакой Польши лично ему и не надо было. Весь проект с польской короной полностью принадлежал его матери и тетке, а отец не привык перечить своей обожаемой супруге, хотя с сыном тоже расставаться не хотел. Шведы, со своей стороны, удалили из страны наследника престола с большим энтузиазмом: отчасти из чисто эгоистических соображений получить побольше должностных возможностей в отсутствие короля, отчасти подстрекаемые уже много лет герцогом Карлом в неприязни в «польскому выпер...у». О самом Зигги можно было сказать плохое только в том смысле, что он был слишком упрям, несколько медлителен и немногословен, так что неприязнь среди шведов акцентировалась, в основном, на его матери, которую было так легко не любить.
Как могло получиться, что условие избрания Зигги в виде передачи Польше северных частей Ливонии прошло мимо внимания короля Йохана – полная мистерия. Невероятно, но Йохан узнал об этом только тогда, когда Зигги уже был года полтора как коронован! Попытка забрать сына домой не удалась, и пришлось Сигизмунду III остаться в Польше. Не прибавило симпатии к Зигги ни среди шведов, ни среди поляков и то, что вместо союза они получили беспощадную войну, хотя оттягивать силы от своих проблем с Украиной и Турцией, оставшихся в наследство от Стефана Батория, полякам вовсе не хотелось.
Шведы всерьез озлились на Зигги в связи с событиями в Финляндии, где в 1596 году вспыхнуло очень серьезное восстание. В принципе, Зигги к этому восстанию никакого отношения не имел, он просто оказался вплетен в канву событий практически невольно. Вышло так, что, после свержения с трона Эрика, король Йохан начал воевать с Россией, и главной причиной этому была именно жена короля, то есть мать Зигги. Для войны были нужны деньги, то есть население было обложено дополнительными налогами. В Финляндии губернатором сидел Клаус Флемминг, который решительно поддерживал права Зигги на шведский престол.
Флеминг в 1592 году, то есть именно в тот момент, когда к Зигги перешла шведская корона, начал насильственное рекрутирование финских крестьян. Это им, разумеется, не понравилось, потому что всю войну с Россией считали в Швеции войной в польских интересах. Но еще больше возмутились финны, когда, по окончании войны, Флеминг разместил армию по крестьянским усадьбам, обязав население ее содержать, возить и т.д. Финны решили отправить делегацию в Стокгольм, но Флеминг запретил. Следует помнить, что у крестьян в Финляндии было в собственном владении около 64% территории, и что крестьянское сословие было мощно представлено в парламенте страны. Делегация, разумеется, в Стокгольм отправилась.
Герцог Карл попытался склонить парламент объявить Флемингу войну, но тогда еще у Зигги были в Швеции друзья, и ничего из войны не получилось. Герцог приватно заявил делегации, что "Вас так много, что сможете вы стряхнуть стражников с шеи, хоть и кольями да дубинами!". Что те и сделали. Флеминг получил на свою шею серьезные проблемы. К этим событиям примыкает полупризрачная фигура бродячего сына Эрика, Густава. Тот почти наверняка был в это время в Финляндии, у своей матери в имении. И, вероятно по собственному почину, пытался встать во главе восстания, имея целью отделить Финляндию от Швеции и стать ее королем. Но в самый неподходящий момент он из Финляндии исчезает, и объявляется в Ревеле, откуда потом выныривает уже в России. Некоторые историки удивляются, насколько запутаны следы этого загадочного принца. Словно их путали и уничтожали совершенно сознательно. Скорее всего, так оно и было – Густав был несомненно человеком иезуитов, а Орден не оставляет ни следов, ни доказательств своего вмешательства в историю.
Так или иначе, но восстание в Финляндии превратилось в заурядный бунт, и было жестоко подавлено Флемингом. Во время восстания погибла масса шведов, которым были даны в управление от короны финские поместья, и масса финских крестьян. Поскольку Флеминг был человеком Зигги, последнего равно возненавидели и в Швеции, и в Финляндии. Виноват, конечно, был Флеминг, но поставил-то его польский король.
Была у Зигги еще одна проблема, связанная с его избранием польским королем: управляющий делами королевства Карнковский ухитрился впопыхах провозгласить королем Польши Максимиллиана III Австрийского.
Понятно, что Австрия была конечным результатом очень оскорблена. Максимилиан, собственно, начал войну против Польши, но был разбит Яном Замойским и попал в плен, из которого его освободило только вмешательство папы. В конце концов, Зигги женился на Анне Габсбургской, и проблема с австрийцами была исчерпана.
С австрийцами, но не с собственными магнатами. Ян Замойский был настолько против союза с Австрией, что даже перекрыл границу, пытаясь воспрепятствовать въезду Анны в Польшу, но та как-то проскользнула через патрули, и благополучно добралась до Кракова. А делегацию в Австрию возглавлял не кто иной, как кардинал Радзивилл – из принявшей католичество ветви семьи. Замойскому, тем не менее, удалось узнать, что между Зигги и австрийцами существовал договор, что Габсбурги помогут Сигизмунду вернуться домой, на трон Швеции, а за это получат польскую корону. Замойский требовал декоронации Зигги, но сейм его не поддержал.
Разумеется, для борьбы с Замойским Зигги был явно слабоват, но на помощь ему пришли иезуиты, и помощь была принята.
А брак с Анной оказался для Зигги очень даже удачным, и переменчивая шляхта тоже сумела полюбить эту австриячку, чего не скажешь о шведах, которые сочли ее невыносимо высокомерной и холодной. У Анны с Зигги было пятеро детей, из которых до взрослого возраста дожил только Ладислаус. Замойский потом махнул рукой на все, и продолжал сражаться просто за Польшу, пока здоровье позволяло – и сражаться успешно.
После смерти Анны (она умерла 25-летней), Зигги женился на ее младшей сестре Констанции, что уже не вызвало у поляков никакого противодействия. А напрасно, потому что эта молодая дама явно нацелилась на династическую монархию. Помимо всего прочего, она запретила евреям жить в городах. Так что прав был Замойский, предполагая что союз с Габсбургами покончит и республиканской монархией, и с веротерпимостью. Так и вышло. С Констанцией Зигги нажил семерых детей, из которых детство пережили пятеро.
Сразу после брака с Констанцией, Зигги обратился к сейму с требованием поднять налоги, что вступало в конфликт с ограничением прав монарха, которые он при коронации подписал. Он ненавязчиво хотел перевести сейм от конценсусного приема решений к голосованию большинства, расчитывая, очевидно, найти подход удачнее к центральным фигурам сейма, чем к сейму вцелом. В результате началось то, что называется рокошем Зебжидовского – практически восстанием против короля, с требованием декоронации, в котором участвовали великий коронный маршал Миколай Зебжидовский, Ян Щесны Гербурт, Станислав Стадницкий и виночерпий Литвы Януш Радзивилл. Формально король победил, но участники восстания наказаны не были, и ничего Зигги от сейма не добился, тот продолжал контролировать и его, и еще его преемника.
Московские авантюры короля Сигизмунда Вазы заслуживают отдельного обозрения, так что здесь можно подвести итог царствованию Зигги: его запомнили в Польше королем, который перенес столицу из Кракова в Варшаву, который разрушил возможность объединения Польши, Литвы и России в единый союз, и который подтолкнул страну в 30-летней войне – и все только потому, что хотел быть королем Швеции, а не Польши. Когда Зигги умер в 1632 году, Польша уже была в конфликтах по уши: со шведами, с русскими, и снова с турками. Не довел до добра Польшу союз с Габсбургами.
Вот в чем Зигги был хорош: центральная часть этого серебряного ковчега изготовлена лично им.
@темы: "шведы"
medieviste:
Акрон
Похоже, этой зимой я обеспечила себе место на Валгалле 
