Елизавета I - королева снова остается в выигрыше

[MirrinMinttu]

Англии не пришлось особенно задумываться о поддержке принца Оранского: после массового истребления гугенотов во Франции армия принца растворилась сама по себе. Собственно, вкладываться в компанию, ради взятия нескольких городов с населением в несколько тысяч – это не то, ради чего имело смысл вступать в конфронтацию с самой мощной военной державой Европы. Правительство Елизаветы быстро пришло к решению, что долгом королевства перед делом реформации является сохранение свободного и процветающего протестантского королевства.

Более того. И Филипп, и герцог Альба устремились налаживать отношения с отлученной от церкви королевой, и это было неблагоприятным знаком для католиков как в Англии, так и среди сторонников Марии Стюарт в других странах. Королевский двор в Мадриде осаждали вожди католического движения, пытающиеся убедить его, что Англия вполне созрела для того, чтобы быть завоеванной. Католики едины, протестанты раздроблены. Бог будет на стороне того, кто покончит с узурпаторшей на троне, и вернет страну под эгиду благодати Святейшего Престола.

Протестанты в Англии действительно не были чем-то единым, надо признать. Лютеране, кальвинисты, пуритане, анабаптисты не любили друг друга, и, каждый по-своему, не одобряли свою королеву. Тем не менее, после Варфоломеевской ночи англичане не любили французов больше, чем они не любили испанцев, так что королевский совет вел переговоры с Испанией достаточно активно. Сесил зашел даже так далеко, что предложил Филиппу реформацию Святейшего Престола: если коррупция папской власти будет уничтожена, Англий вполне сможет вернуться в христианское сообщество Европы. Если Филипп перестанет укрывать у себя английских эмигрантов и даст полную свободу английским купцам, Елизавета вернет похищенное у него серебро и введет в меридиан своих пиратов.

Альба был склонен согласиться, но у него не было власти для принятия решения такого ранга. Поэтому, он написал Филиппу. Пока письмо путешествовало из Брюсселя в Мадрид, фламандцы успели послать свое посольство к Елизавете. Королева решила не принимать посольство, пока не придет ответ от Филиппа, а ее суда, тем временем, продолжали рейдировать Ла Манш, захватывая любое судно, идущее из Испании во Фландрию. Этим англичане просто демонстрировали свою независимость и силу Филиппу, но Альба-то страдал от днйствий англичан вполне конкретно. Поэтому он только что не кричал своему суверену: договорись ты с ней!

Филиппу сильно досаждали католики-беженцы, требовавшие разделаться с английской королевой, и его задевал факт, что теперь они явно больше склонялись к Франции в своих симпатиях, приводя в качестве аргумента все ту же Варфоломеевскую ночь. С другой стороны, у Филиппа на руках были сведения герцога Альбы, явно доказывающие, что в самой Франции ее правительство отнюдь не нежилось в лучах полученного внимания. Совсем наоборот. Королева-мать лихорадочно пыталась наладить с Елизаветой прежние отношения политической сердечности. Филипп, после долгих колебаний, нашел компромисс: Альба может подписать договор, но, пусть беженцы из Англии и не смогут жить во Фландрии, в Англию их не выдадут.

В тот момент в Брюсселе, кстати, находился беглый Вестморленд, который продолжал убеждать герцога, что если тот решиться высадиться на севере, Англия сама упадет в его объятия. Ответ герцога точно известен, благодаря одному из шпионов службы английской безопасности (Эдвард Вудшоу), который рапортовал об этом так: " His excellency asked me, what assurance he might have that my Lord of Westmoreland would perform what he said. I told his excellency that his word was the word of a nobleman: and his excellency's answer to me was that his word was the word of a nobleman out of his country, and not like his word who is a nobleman in his country and in favour with his prince; which was as profound a sentence as ever I heard."

К середине апреля 1573 года порты Испании и Фландрии были открыты для английской коммерции. Англия и Фландрия старательно избегали вмешиваться в дела друг друга. Английских эмигрантов никто выселять из Нидерландов не торопился, и никто этого не требовал. Решение Филиппа и нежелание Франции воспользоваться сомнительной славой, полученной в результате расправы с гугенотами, нанесли сокрушительный удар католической оппозиции в Англии, и положили конец надеждам тех, кто мечтал о рекатолизации всей Европы.

В Шотландии, полумертвый от слабости проповедник Нокс проклял короля Франции и предсказал падение семьи Валуа. Регент граф Мар умер, так и не доведя переговоры о выдаче Марии Стюарт до конца. Англичане посадили регентом графа Мортона (Джеймса Дугласа), который быстро договорился с партией королевы и, при помощи инженеров из английского Бервика, не менее стремительно взял Эдинбургский замок. Гражданская война в Шотландии была окончена. Англия могла не опасаться неприятностей в сторону Марии Стюарт хотя бы с этой стороны.

Елизавета снова оказалась в выигрыше.