"И полцарства в придачу" - 12
читать дальшеИдти рядом с Ричардом было приятно. Маргарет всегда было неловко говорить о чем-то важном, видя лицо и глаза собеседника. А теперь, в темноте, рядом был просто человек, с которым можно было говорить о том и сем, не боясь увидеть в его глазах что-то, что ей бы не понравилось. Все равно, что разговаривать вслух с собственной тенью, да еще и получать ответы.
«А откуда вы родом, дан Ричард?», - спросила она. «Я правда нигде не встречала имя Стэндонов». «И не встретите», - тихо рассмеялся Ричард. «Я – тоже сирота, подкидыш, и вырос в монастыре. А монастырь этот находился аж на острове Вайт, в Стэндоне. Когда я отправился в мир, то имя Ричард из Стэндона показалось мне достаточно благозвучным». «Значит, вы совсем не знаете, кто был вашими родителями…», - задумчиво сказала Маргарет. «Нет. А вы?». «О, я знаю, как их звали – Эртоны. Опекун сказал, что они умерли во время чумы», - Маргарет махнула рукой.
«Кстати, этот ваш опекун, Волси. Сколько вам лет, леди Маргарет?». В голосе Ричарда была явная заинтересованность. «Мне? Мне исполнится 21 год через месяц», - безразлично ответила Маргарет. «А что?». «Мне не дают покоя два момента в ваших с кардиналом отношениях», - признался Ричард. «Во-первых, зачем ему понадобилось тайно выдать вас замуж таким омерзительным способом? Во-вторых, почему он остается вашим опекуном, хотя, по закону, вы должны были вступить в права владения наследством чуть ли не семь лет назад?».
«Какое там наследство», - хихикнула Маргарет. «Говорю же вам, что моими родителями были какие-то Эртоны, Джон и Силия, сквайры из какой-то забытой Богом глуши в Хартфордшире. Если там у меня и имеется какая-нибудь развалюха на клочке земли, которую не прибрали к рукам соседи, она меня не интересует. И уж конечно не интересует кардинала». «Но, может быть, у вас остались там родные?». «Не думаю…», - протянула Маргарет. «Если бы остались, меня бы взяли к себе они. Поймите, дан, я – не богатая наследница, которую имело бы смысл прибрать к рукам. Скорее всего, опекун просто подобрал меня во время поездки по провинциям в каком-нибудь монастыре. Возможно, в мужском монастыре, ведь после эпидемий выживших сирот собирали в ближайшие. Не знаю. Но, по какой-то причине, он решил дать мне дом и воспитание, и я ему благодарна».
«Какой он, кардинал Волси?», - с любопытством спросил Ричард. «Суровый. Гордый. Я видела его несколько раз в жизни, дан Ричард. Он интересовался мною ничуть не больше, чем собственными детьми, а ими он почти не интересовался». Маргарет замялась. «Не считайте меня дурочкой, дан, попробуйте понять, как я жила. У меня была крыша над головой, красивая одежда, хорошая еда. Меня учили вместе с детьми кардинала, я даже хорошо знаю латынь. Меня особенно не контролировали и никогда не наказывали. Дороти и Томасу иногда доставалось от воспитателей, но мне – никогда. Я решила, что кардинал со временем отдаст меня в жены кому-то, кого захочет к себе привязать, и не задавала вопросов». «Но он отдал вас королю…», - заметил Ричард. «Да», - коротко ответила Маргарет. Обсуждать свои отношения с Гарри она не собиралась.
Они дошли до небольшого ручья, и устроились на камнях. «А вот мне в детстве доставалось немало», - признался Ричард. Братья-бенедиктинцы очень старались вырастить меня кротким и богобоязненным, но с мальчишками иногда без розг не обойтись. Когда мне исполнилось семь, меня просто стали готовить для службы в каком-нибудь из военных орденов. Пять лет назад меня взяли в орден святой Марии Иерусалимской».
«А где вы встретили вашего оруженосца?», - с любопытством спросила Маргарет. «Вообще-то, это он меня нашел. Мы встретились, когда я ходил смотреть корабли перед отплытием с острова. Он искал хозяина, мне был нужен товарищ, который знал о жизни больше, чем я».
«И вы воевали в Венгрии…» Маргарет помолчала. «Я мало знаю о Венгрии, хотя при дворе что-то говорили о племяннице королевы. Она там теперь правит. Злободневная тема, как понимаете, доказательство, что и женщина может править королевством. Расскажите мне про этот Мохач, что там случилось?». Ричард не отвечал. Маргарет опустила руку в воду, и стала пропускать струйки через пальцы. Молчание собеседника ее нервировало, а прикосновение к воде всегда было таким успокаивающим. Внезапно она вскрикнула и вскочила на ноги. «Что случилось?», - Ричард тоже был уже на ногах, пристально всматривался в черную воду. «Ничего,» - быстро соврала Маргарет. «Что-то ущипнуло за палец».
«Идемте домой. Что касается Мохача – миледи, никакая война не похожа на те поэмы, которые о ней сложат. Это была бойня. И мы столкнулись там с тем, чего просто не должно быть в Божьем мире».
Они повернули к церкви.
«Дан», - проговорила Маргарет прежде, чем они подошли к дому. «Мне не хочется, чтобы вы называли меня миледи. Провидению было зачем-то угодно собрать таких разных людей, как мы, Джон и Агата в одном месте. Мне кажется, что формальности в таких обстоятельствах смешны. Какая из меня миледи, в этих тряпках и без башмаков, возящаяся у плиты. Зовите меня Маргарет, и я буду называть вас Ричард». Она взяла собеседника за руку и повторила: «Ричард». Он положил свою руку поверх ее: «Маргарет». И вдруг прибавил: «Марджери». Маргарет рассмеялась: «Так называл меня опекун, представьте. Как сговорились… Теперь меня опекаете вы, и называете меня так же».
Остаток пути они прошли, взявшись за руки. Тепло руки Ричарда постепенно растопляло то леденящее чувство, которое возникло у Маргарет, когда она упомянула о Мохаче. Там, у ручья, на какое-то мгновение ее сознание словно ускользнуло, и она увидела то, о чем Ричард не хотел говорить. Это действительно было страшно. Таких существ действительно не должно быть в Божьем мире. И еще ей было холодно от мыслей, чем стала она сама.