Томас Кромвель -1

[MirrinMinttu]

Томас Кромвель взлетел на невероятные для человека его круга высоты вовсе не случайно и отнюдь не из ниоткуда. На самом деле, придворные круги доброго короля Гарри знали его превосходно. Более того, они знали его стиль работы и подхода к делу, и имели все основания предполагать, что Томас Кромвель не будет угрожать влиянию аристократии на короля.

Кромвель?

И они были совершенно правы. Кромвель никогда не занимался собственно политикой, кроме того раза, который и оказался для него летальным. Скорее всего, Кромвель тогда просто не понял, что встрял в политику, потому что, по его собственному мнению, он просто устраивал дела короля. Кромвель никогда не был архитектором в политике, но он был блестящим управляющим и гениальным администратором. Чего никто не мог предусмотреть, так это того, что король сам использует организационные способности Кромвеля для того, чтобы повлиять на своих аристократов.

Итак, Томас Кромвель. Курьез с ним заключается в том, что прекрасно известно о его публичной деятельности, но практически ничего – о его личной жизни. Нет, устрицей и конспиратором он не был, просто никого о своих делах специально не оповещал. Ну, пришлось раз к слову в разговоре с испанским послом – и он сказал, что молодость провел бурную. Зашел как-то разговор с французским послом о том, до какого возраста от женщины можно ожидать детей – и он сказал, что его мать родила его в 52 года.

Но вообще все, что известно о личной жизни Кромвеля, известно из нейтральных документов, типа нотариальных и приходских записей. Отец его был человеком буйным, с репутацией скандалиста, что не помешало ему быть одно время шерифом. Был Кромвель женат, имел, очевидно, сына и двух дочерей, но потерял всю семью, кроме сына Грегори, во время эпидемии потницы. В общем, ничего выдающегося. Был он, действительно, и наемником, и служащим банкирского дома Фрескобальди, и купцом, и торговцем.

Никакого формального образования, кроме обычного начального, Кромвель не имел. Всему, что он умел, его научила жизнь. Очевидно, он оказался очень способным учеником, и, кстати, учеником благодарным, не забывающим добра или оказанной услуги и через долгие годы. Однажды, увидев в толпе женщину, он вспомнил, что когда-то задолжал ей 40 шиллингов и совершенно забыл о долге. Остановил лошадей, догнал женщину, и договорился о возврате долга. Банкира Фрескобальди, угодившего в тяжелые времена, Кромвель буквально обнял при всем честном народе, поблагодарил за прошлую науку, объявил всем присутствующим, что этому человеку он обязан всем, и устроил все дела банкира. Можно упомянуть и о том, что Кромвель щедро жертвовал на помощь бедным, но это было в его времена делом обычным. Тот же герцог Норфолк, отчаянно ругающийся с опостылевшей ему своими претензиями женой за каждый фунт, раздавал в год 200 фунтов на помощь беднякам и арестантам.

Что касается отношений Волси и Кромвеля, то и здесь не все так однозначно, как можно подумать. Около 1518 года Кромвель начал строить сеть связей и знакомств среди придворных, имея в виду свой бизнес в качестве юриста. Но этот бизнес был только частью того, чем занимался Кромвель. А занимался он тем, что занимал деньги под адские проценты вечно нуждавшимся в наличных деньгах придворным. Очевидно, внимание кардинала на Кромвеля действительно обратил Генри де Перси, который находился под опекой Волси. Потому что в октябре 1520 года кардинал поручил ему разбор запутанного дела между одним викарием и приорессой бенедиктинского монастыря по поводу аренды какой-то фермы.

Через год Кромвель участвовал уже в деле более высокого полета: Чарльз Найветт ходатайствовал через него перед королем о прощении долга в три тысячи фунтов, которые он ухитрился занять герцогу Бэкингему ровнехонько перед тем, как тот угодил на плаху. Долг Найветту не простили, но документы и обоснования, а также манера презентации дела, привлекли внимание короля и правительства. Позже, в 1532 году, некий Роберт ап Рейнольдс из Кале будет утверждать, что в этой истории Кромвель неплохо нагрел руки: узнал в процессе работы, что в наследстве казненного Бэкингема «плохо лежит» - и присвоил бесхозное.

В 1522 году Кромвель перебрался в большой дом, который он прикупил в престижном районе, и стал секретарем местного комитета охраны, выйдя, таким образом, на знакомства с олдерменами Лондона. А с Волси его связали и другие знакомства. Например, он консультировал маркиза Дорсета в делах, связанных с экспортом одежды. На Дорсета также работал Ричард Вильямс, племянник Кромвеля. А на самого кардинала работал викарий Роберт Кромвель, кузен Томаса. В том же 1522 году Кромвель заседал в парламенте, но быть парламентарием ему не понравилось: сплошная говорильня, где все заканчивается тем, с чего и началось, как он написал своему старому другу-купцу в Бильбао.

После этого Кромвель продвигался в своей карьере быстро, очень быстро. Он работал на комиссию, оценивающую стоимость земель и построек для обложения налогом, представлял интересы лондонских олдерменов, и, наконец, в 1524 году стал работать непосредственно на кардинала. Через год его уже именовали «советником милорда легата», и обращались к нему в письмах, как «The Right Worshipful Mr Cromwell». Так-то. При всем при этом, Кромвель оставался человеком финансово независимым от милорда легата, продолжая практиковать как юрист и как банкир своего рода. Помимо доходности, такая деятельность помогала ему продолжать обрастать связями. В частности, по своим делам в Кале Кромвель сошелся с Томасом Болейном. Сестра сэра Томаса потом наняла Кромвеля, в 1527 году, представлять ее интересы в раздоре из-за 400 фунтов с леди Финью.

Деятельность по расформированию монастырей в Англии была начата еще кардиналом Волси, как ни странно это выглядит. Более того, кардинал не забыл затребовать и получить для этой деятельности разрешение папы. С одной стороны, многие монастыри действительно уже ни в один устав не вписывались, а их обитатели только сан позорили. С другой стороны, кардиналу нужны были деньги на постройку колледжа имени себя в Ипсвиче и другие социальные проекты, а королю просто всегда были нужны деньги. Гарри деньги любил, и особенно любил их тратить. На себя, разумеется – в тот период.

Вот расформированием монастырей Волси Кромвеля и занял. Кромвель ведь стал специалистом по управлению недвижимостью и по передвижению денег. Нужно ли подробно расписывать, какие блестящие возможности для личного обогащения ему представились? По приказу Волси били расформированы 29 мелких монастырей. Мелких? Только на колледж в Оксфорде от этой операции ушло 2 000 фунтов (700 000 в современных деньгах). А ведь сколько осело в карманах! И сколько ушло в казну! Нет, Кромвель не воровал, конечно. Просто ему предлагали взятки и подарки, от которых он не отказывался. Были возможны и другие махинации. Например, сдать земли в аренду тому, кто очень их хочет, за цену высшую, чем указано в договоре. А разницу с чистой совестью присвоить. Такая деятельность не порицалась, она считалась вполне нормальной. Именно в 1525 году Кромвель отказался от своей купеческой практики.

Минус в такой прибыльной деятельности был один: Кромвеля стали не только бояться, но и ненавидеть. В 1527 году один бывший священник собирался Кромвеля убить, по глубинке стали гулять сплетни, что Кромвеля добрый король посадил в тюрьму за совершенные злодейские святотатства – вместе с Волси. На самом деле, тучи над Волси стали сгущаться совсем с другой стороны. Что касается Кромвеля, то он носился по стране, работая на своего патрона, не боясь потницы и проявляя изумительную энергию во всем, за что брался. Никто не знает, как он отреагировал на смерть семьи, которую, кстати, даже не попытался вывезти из Лондона. Зато известно, как много сил и средств он вкладывал в своего сына, стараясь сделать его ученым человеком. Что ж, было что вкладывать. По его завещанию от 15 июля 1529 года можно судить, чем располагал Кромвель на тот момент.

Своему сыну он завещал более 660 фунтов. И столько же – на приобретение недвижимости в Лондоне, чтобы парень мог жить достойно. Доходы от многочисленных аренд должны были идти на образование Грегори. Плюс, когда Грегори исполнится 24 года, он должен получить еще 200 фунтов. Интересна обычная добавка, что надо сделать со всеми этими деньжищами, если Грегори умрет прежде, чем женится и обзаведется наследниками. Кромвель пожелал, чтобы в таком случае все его имущество было бы реализовано, и деньги были бы распределены бедным родственникам: сестрам Кромвеля, Катерине и Елизавете, и сестре покойной жены, Джоан, которая была замужем за неким Вильямсоном. Слугам завещались суммы и подарки поименно, и в порядке их статуса. Но никто не был забыт, даже бывшие слуги.

Чтобы обеспечить мир своей беспокойной душе, Кромвель распорядился нанять на восемь (!) лет священника и обеспечить ему безбедное проживание на это время, чтобы он молился за Кромвелеву душу. И еще дать ему после 8 лет 46 фунтов. По фунту должно было быть роздано фриарам всех имеющихся в Лондоне религиозных общин. И еще 40 фунтов на приданое молодым бесприданницам, 20 фунтов на помощь семьям бедняков, и 10 фунтов – заключенным лондонских тюрем.