Впрочем, почему бы и не отметить возвращение в нормальный режим пятидневным стихомарафоном? Только стихотворные вкусы у меня... того... на подростковом уровне остались, потому что когда я повзрослела, то стихи читать и понимать перестала.
День первыйН. Асеев
Нет,
ты мне совсем не дорогая;
милые
такими не бывают...
Сердце от тоски оберегая,
зубы сжав,
их молча забывают.
Ты глядишь -
меня не понимая,
слушаешь -
не видя и не веря,
даже в этой дикой сини мая
видя жизнь -
как смену киносерий.
Целый день лукавя и фальшивя,
грустные выдумывая шутки,
вдруг -
взметнешь ресницами большими,
вдруг -
сведешь в стыде и страхе руки.
Если я такой тебя забуду,
если зубом прокушу я память -
никогда
к сиреневому гуду
ни идти сырыми мне тропами.
"Я люблю, когда темнеет рано!" -
скажешь ты
и станешь как сквозная,
и на мертвой зелени экрана
только я тебя и распознаю.
И, веселье призраком пугая,
про тебя скажу смеясь с другими:
- Эта -
мне совсем не дорогая!
Милые бывают не такими.
Ну вот, второй стих - и тоже странный. И тоже из детства.
День второйРжавеют мои миллионы,
как листва прошлогодняя в парке.
Сверкнули-пропали года молодые —
как под мостом прошелестели байдарки.
Скажите, факиры, министры, продюсеры,
социологи и демонстранты,
душа, что ли, выкипела
и пар, на груди оседая,
превратился в бриллианты?
Три кабриолета стоят в гараже —
белый, красный и чёрный.
Я не позабуду, мой белый, как ты заливался
скворчонком
на ста километрах сквозь лунную рощу
и, руки мои оторвав от баранки,
мой первый - последний любимый меня целовал...
Come bianco!*
А после — на красном —
какие со мною катались дебилы!
Колёсами
иллюминацию в Ницце
давили!
Мне розы дарили,
мне роли давали,
и на колёса
наматывались не километры,
а миллионы...
Come rosso!*
(Сиденье продавлено
то ли испанцем, то ли яванцем...)
тогда мне в бессонницы девочка стала являться —
похожа на Сольвейг, но без голоса,
оборвыш без обаянья,
и нищей ручонкой выпрашивала подаянье...
ни денег, ни пищи принять от меня не хотела, дурёха.
«Душистого хлеба души твоей дай, — говорила, —
немного.
За это удача тебя никогда не оставит...»
Так это и было...
Наверно, я той попрошайке всю душу скормила.
Гниют прошлогодней листвой
мои банковские билеты.
Как розы, в ночном гараже стынут кабриолеты.
Я выведу чёрный «мустанг»,
что под занавес мне подарила карьера,
газ выжму,
настигну тебя,
попрошайка, ночная химера,
и руль крутану посредине моста
и скажу напоследок
Come nero!*
День третийЗвучит наивно, но это стихотворение меня в определенном случае сформировало. Не то, что такая любовь, а что надо идти хоть через гробовой камень за тем, что для тебя важно. Это было в шестом классе. Автор - Вадим Шефнер. Как-то у меня этот стих с порывом ассоциируется, со Стругацкими, с тем понедельником, который начинается в субботу. С бесстрашием, долгом, мечтой.
Глядя в будущий век, так тревожно ты, сердце, не бейся:
Ты умрешь, но любовь на Земле никогда не умрет.
За своей Эвридикой, погибшей в космическом рейсе,
Огнекрылый Орфей отправляется в звездный полет.
Он в пластмассу одет, в сверхтвердые сплавы закован,
И на счетных машинах его программирован путь, —
Но любовь есть любовь, и подвластен он древним законам,
И от техники мудрой печаль не легчает ничуть.
И сойдя на планете неведомой, страшной и дивной,
Неземным бездорожьем с мечтою земною своей
Он шагает в Аид, передатчик включив портативный,
И зовет Эвридику, и песню слагает о ней.
Вкруг него подчиненно нездешние твари толпятся,
Трехголовая тварь перепончатым машет крылом,
И со счетчиком Гейгера в ад внеземных радиаций
Сквозь леса из кристаллов он держит свой путь напролом.
…Два зеленые солнца, пылая, встают на рассвете,
Голубое ущелье безгрешной полно тишиной, —
И в тоске и в надежде идет по далекой планете
Песнопевец Орфей, окрыленный любовью земной
А вот вам жжжжуткая баллада о том, чего стоят клятвы добрых молодцев! Поклон в сторону старика Вальтера Скотта, который скрасил мне скуку седьмого класса.
День четвёртыйМертвец явился к Марджери.
Взошел он на крыльцо,
У двери тихо застонал
И дернул за кольцо.
- О, кто там, кто там в поздний час
Ждет у дверей моих:
Отец родной, иль брат мой Джон,
Иль милый мой жених?
- Нет, не отец, не брат твой Джон
Ждут у дверей твоих.
То из Шотландии домой
Вернулся твой жених.
О, сжалься, сжалься надо мной,
О, сжалься, пощади.
От клятвы верности меня
Навек освободи!
- Ты клятву верности мне дал,
Мой Вилли, не одну.
Но поцелуй в последний раз,
И клятву я верну.
- Мое дыханье тяжело
И горек бледный рот.
Кого губами я коснусь,
Тот дня не проживет.
Петух поет, заря встает,
Петух поет опять.
Не место мертвым средь живых,
Нельзя мне больше ждать!
Он вышел в сад, она за ним.
Идут по склонам гор.
Вот видят церковь в стороне,
Кругом - зеленый двор.
Земля разверзлась перед ним
У самых, самых ног,
И снова Вилли молодой
В свою могилу лег.
- Что там за тени, милый друг,
Склонились с трех сторон?
- Три юных девы, Марджери,
Я с каждой обручен.
- Что там за тени, милый друг,
Над головой твоей?
- Мои малютки, Марджери,
От разных матерей.
- Что там за тени, милый друг,
У ног твоих лежат?
- Собаки ада, Марджери,
Могилу сторожат!
Она ударила его
Дрожащею рукой.
- Я возвращаю твой обет,
Пусть бог вернет покой!
День пятыйС этим стихом непонятно. Вот это:
Падал снег. А в саду мэйхуа,
Как всегда, в ту пору цвела.
Помню, веточку алых цветов,
Захмелев, я в прическу вплела.
Но осыпались эти цветы
И моих не украасят волос.
Неуемные слезы бегут,
Стала мокрой одежда от слез.
И теперь в чужедальнем краю
Новый год я встречаю одна.
Непонятно, когда же могла
Побелить мне виски седина!..
Вечереет. И ветер подул.
И за окнами стало темно.
Бесполезно искать мэйхуа -
Не увидишь ее все равно.
Я помню несколько другое. Только не могу его найти. Правда, помню, что сама писала стих по стиху, увиденному в отрывном календаре. Так что может быть, что ищу что-то не то, что пытаюсь найти.
В башне, залитой светом луны,
О тебе я тоскую, мой друг.
Ветви ивы нежны по весне,
О любви они тихо поют.
Двор зарос густою травой,
Расставание было давно.
Но и сейчас еще топот коня
Всё чудится мне под окном.
И пять жертв, ага. Выбираю из тех, кто может согласиться подхватить, но велкам все-все-все))) d rutil, Flavia, LenaElansed, Nelvy, Белейшая Мышь
Стихотворный флешмоб, жертвой которого я пала)))
Впрочем, почему бы и не отметить возвращение в нормальный режим пятидневным стихомарафоном? Только стихотворные вкусы у меня... того... на подростковом уровне остались, потому что когда я повзрослела, то стихи читать и понимать перестала.
День первый
Ну вот, второй стих - и тоже странный. И тоже из детства.
День второй
День третий
А вот вам жжжжуткая баллада о том, чего стоят клятвы добрых молодцев! Поклон в сторону старика Вальтера Скотта, который скрасил мне скуку седьмого класса.
День четвёртый
День пятый
И пять жертв, ага. Выбираю из тех, кто может согласиться подхватить, но велкам все-все-все))) d rutil, Flavia, LenaElansed, Nelvy, Белейшая Мышь
День первый
Ну вот, второй стих - и тоже странный. И тоже из детства.
День второй
День третий
А вот вам жжжжуткая баллада о том, чего стоят клятвы добрых молодцев! Поклон в сторону старика Вальтера Скотта, который скрасил мне скуку седьмого класса.
День четвёртый
День пятый
И пять жертв, ага. Выбираю из тех, кто может согласиться подхватить, но велкам все-все-все))) d rutil, Flavia, LenaElansed, Nelvy, Белейшая Мышь