Эдвард IV - когда тайное становится явным

[MirrinMinttu]

Действия Ричарда Глостера в качестве главнокомандующего армией на севере были быстрыми и энергичными, и, по-видимому, заранее хорошо продуманными. Первым действием Глостера была организация курьерской эстафеты – впервые в истории Англии. Почтовые станции расположили через каждые 20 миль с расчётом, что курьеры смогут доставлять корреспонденцию на расстояние 200 миль за 2 дня. Естественно, с нуля организация такой системы заняла бы массу времени, но поскольку курьерская почта у Ричарда начала работать немедленно, можно предположить, что в его хозяйстве она уже действовала, и ему требовалась только отмашка от короля применить новшество более масштабно.



Из Фозерингея Эдвард отправился в Дувр – то ли поправлять здоровье, то ли наблюдать за тем, как экипируется его флот. А Глостер и герцог Александр отправились в Йорк. Через три недели у границы с Шотландией собралась английская армия числом в 20 000 человек, под верховным командованием Ричарда Глостера и командованием графа Нортумберленда, маркиза Дорсета, лорда Стэнли и сэра Эдварда Вудвилла, которые, в свою очередь, командовали лейтенантами из местных, северных баронов. Бервик открыл ворота, даже не пытаясь сопротивляться. Цитадель Бервика оружия не сложила, но, похоже, это никому не было особо интересно – англичане шли на Эдинбург.

В Эдинбурге, тем временем, происходило нечто интересное и типично шотландское – кровавые интриги баронов против своего короля. Уж насколько случайно бароны взбунтовались именно 22 июля, когда шотландская армия выступала из Эдинбурга, чтобы отразить инвазию англичан, каждый может строить свои теории. Во всяком случае, самого короля скрутили и заключили в Эдинбургский замок под стражу, а энное количество наиболее близких к нему придворных просто повесили без всяких церемоний на мосту. Пока шотландские бароны занимались этими важными делами, английская армия шла на Эдинбург, куда и вступила уже до конца июля. Шотландские лорды обосновались в пятнадцати милях от столицы, в Хаддингтоне, явно не имея никакого настроения сражаться.

Начались переговоры. Герцог Александр, кстати сказать, уже в самом начале кротко заявил, что не будет настаивать на своих правах на трон, если ему вернут его прежний статус и собственность, и оставят в покое. Глостер, возможно, был в курсе намерений герцога, потому что не возразил ни словом, ни жестом. Насколько был в курсе ненадёжности герцога Александра король Эдвард? Скорее всего, Эдвард тоже был уверен, что союзник из герцога никакой, Александр Олбанский был ему нужен в качестве повода для вторжения в Шотландию. Потому что верьте или нет, но и в Средние века король не мог вот так вот взять, и отправиться завоёвывать соседнее королевство или вторгаться глубоко в его пределы.

А так шотландцы предсказуемо желали возобновления мирного договора, включавшего брак наследника престола с английской принцессой. Ричард Глостер милостиво кивнул, что да будет так, но ту часть приданого принцессы, которая была уже выплачена, шотландцы должны вернуть. И желательно также передать англичанам Бервик. Относительно Бервика вопрос как-то завис, но 4 августа шотландцы пообещали вернуть деньги, подтвердили намерение женить будущего короля на принцессе Сесили, и отправить, наконец, Риверсу сестру короля.

Затем Глостер принял решение, которому историки продолжают удивляться до сих пор. Он просто вернулся в Бервик, и распустил армию, оставив около себя только 1700 человек. Бервик, кстати, остался за англичанами. А относительно брачных перспектив Эдвард сам потерял к осени 1482 года всякий интерес. Он даже не потрудился возобновить в ноябре мир с Шотландией, явно намереваясь снова начать войну в следующем году. В чём Глостера упрекают, так это в том, что он «не развил успех», как говорится. В самом деле, сидя в Эдинбурге он практически мог диктовать, а не совещаться. Причём, нет доказательств, что от Эдварда был послан приказ военные действия прекратить. Впрочем, нет доказательств, что приказа не было, или что братья не обговорили при личной встрече в Фозерингее стратегию кампании. Тем более, что возвращением Бервика под английскую руку сам Эдвард хвалился налево и направо.

Историк Чарльз Росс считает, что бенефиты от кампании не соответствовали расходам. Но надо принять во внимание, что после договора герцога Александра с шотландскими лордами у англичан, собственно, не осталось легальных причин для присутствия в Шотландии. Более того, оккупация Шотландии была бы ещё более дорогим проектом, чем короткая и успешная кампания – как в деньгах и человеческих жизнях, так и в баталиях международной политики.

А в международной политике как раз в тот момент происходило много чего. Например, бургундцы требовали от Эдварда реальной помощи на основании заключённого договора, предусматривающего симпатичную пенсию для английского короля. Но Эдвард дипломатично посоветовал посланцам Максимиллиана помириться с Луи Французским, потому что у него, Эдварда, абсолютно нет лишних людей, потому что он воюет с Шотландией. Возможно, Эдвард ожидал, что Луи, наконец, встретится с Господом (тот перенёс уже два инсульта), и тогда вся политическая схема изменится. В конце концов, дофин ещё числился в женихах принцессы Элизабет.

Но Луи не умер, умерла Мэри Бургундская. Неистовая охотница, она свалилась с лошади и сломала шею. У неё с Максимиллианом было двое детей, и теперь французы увидели возможность решить свой конфликт с Бургундией через брак дофина с дочерью Мэри. Надо сказать, что герцогство Бургундия не было чем-то единым, и оно тоже раздиралось изнутри противоречиями. Например, Максимиллиана там в некоторых областях в грош не ставили, и когда герцогиня погибла, представители Фландрии и Брабанта его с Мэри детей просто у сына императора отобрали. А чтобы у бургундцев не оставалось заблуждений относительно того, что «заграница нам поможет», Луи в сентябре 1482 года опубликовал свой секретный договор с королём Эдвардом, в котором тот соглашался разделить Бургундию между Англией и Францией.

Таким образом, вся политика Эдварда пошла прахом быстро и окончательно. Бургундия и Франция договорились между собой, а Эдвард потерял и жениха-дофина для своей дочери, и свою французскую пенсию. Учитывая то, что этот скандал с опубликованием тайн разразился в сентябре, решение Ричарда оставить Эдинбург становится ещё более обоснованным – теперь французы, которым Эдвард уже не был нужен в качестве третьей силы, наверняка отправили бы поддержку шотландцам, если бы англичане выказали хоть какое-то намерение Шотландию оккупировать. Это, кстати, делает честь стратегическому мышлению Ричарда. Если он действительно вернул армию в Англию единоличным решением, то он правильно предположил, как аукнется политика Эдварда после смерти герцогини Бургундской.

С другой стороны, насколько всерьёз Эдвард действительно выбирал себе союзников и лез в континентальные дела? Ситуацию в конце 1482 года легко представить как «жадность Эдварда сгубила», но ведь это вовсе не так. Более того, уже при Тюдорах, и особенно в царствование Элизабет I, Англия годами держала континентальных правителей в напряжении, просто раздавая авансы во все стороны, и практически не делая ничего. Не секрет, что будь Эдвард воинственнее и рыцарственнее, Англии это влетело бы в копеечку. А этот предположительно ленивый король обеспечил стране долгие годы мира, бенефитов от торговых отношений, и освободил своих подданных от содержания своего огромного семейства, весело проживая французские денежки. В конце концов, большая политика – это, чаще всего, не решительные и масштабные действия, а именно отсутствие таковых.