Третий крестовый - люди и судьбы/5

[MirrinMinttu]

«Он был развратным и безбожным принцем… Пожалованный всеми благами Церкви, он, тем не менее, выказал величайшее благоволение к ереси катаров или альбигойцев, которых преследовал его отец, отказываясь наказывать их, позволяя им проповедовать в своём присутствии, и, возможно, даже вступив в их секту».



Так характеризует Раймунда VI Тулузского католическая энциклопедия. Блестящая иллюстрация к совету всегда думать, кто пишет, для кого, и почему. Для католиков и Святейшего престола, Раймунд Тулузский был, прежде всего, еретиком. Возможно – убийцей папского легата. Чуть ли не дьяволом во плоти, собственно.

В реале, разумеется, всё было не так однозначно. Естественно, кивать на трудное детство – это не оригинально, да и детство у Раймунда VI было не столько трудным, сколько своеобразным. Но влияние правления отца графа, Раймунда V, отчётливо прослеживается в судьбе его сына.

Для начала, Раймунд V был женат на дочери Луи VI Французского от второго брака. Так что Луи VII приходился Констанс Французской братом, а Алиенора Аквитанская - невесткой. Алиенора же, в свою очередь, была внучкой Филиппы Тулузской, на основании чего всегда претендовала на Тулузу. Естественно, в этих притязаниях Алиенору активно поддерживал сначала её второй супруг, Генри II Английский, а потом – любимый сын, Ричард. То есть, конфликт вокруг непосредственно Тулузы передался Раймунду VI в наследство.

Второй составляющей семейного «наследства» было своеобразное отношение к связям и бракам. На Констанс Раймунд V женился по расчёту. Ему был позарез нужен покровитель в грызне с Генри II Английским. Констанс уже была к тому моменту бездетной вдовой, и была старше мужа на добрый десяток лет (первым её мужем был, представьте, не кто иной, как сынок того самого Стивена Блуасского, с которым воевали Генри Плантагенет и его неустрашимая матушка, императрица Матильда). Но 30 и 20 – это не такая бездна, как 40 и 30. Именно так и вышло в этом случае. Через десять лет брака и пятерых детей Констанс оставила мужа. Ей просто надоели похождения муженька, который не слишком считался с гордостью законной супруги. Их благопристойно развели по причине близкого родства.

О том, что именно делала Констанс после того, как гордо удалилась от мужа – не вполне известно. К брату она вернулась не сразу. Оставив мужа, она писала Луи, что муж оставил её и её придворных совсем без содержания, когда она от него удалилась. И поговаривают, что удалилась Констанс к какому-то рыцарю. И основала куртуазный «Двор Любви» по примеру Алиеноры. Закончила-то она вполне благопристойно, благотворительницей монастырей и прочее.

Будущий Раймунд VI, когда подрос, развлекался тем, что отбивал любовниц у своего папаши. Было ли это результатом «исключительной развратности»? Вряд ли. Похоже, граф просто жил усвоенными в его окружении ценностями, одной из которых была репутация сердцееда.

Что касается безбожности… Пожалуй, он мог быть безбожником в том смысле, что не считал господствующую церковную доктрину единственно правильной. Ибо граф хоть и был бабником, учиться он не забывал, и слыл одним из самых образованных аристократов своего времени. И с «ересью катаров» был знаком детально. Его вторая жена, Беатрис де Безье, глубоко разделяла воззрения катаров, и, в конце концов, оставила мужа для того, чтобы полностью заняться делами движения. Стала чем-то вроде святой пророчицы. Это случилось в 1189 году. От этого брака у Раймунда осталась хотя бы дочь.

С Бургонь де Лузиньян Раймунд познакомился в 1193 году. То есть, ему было 37, а ей – 13. В 1193 граф только что получил развод с Беатрис. Каким образом Бургонь угодила к нему в жёны? Возможно, Шэрон Пенман права, категорически отрицая этот брак. Но возможно и то, что причина в Беренгарии. Бургонь действительно могла быть в её свите, ведь отец девочки, Амори де Лузиньян, в тот момент был в сложном положении со своим титулом коннетабля Иерусалима, и даже был арестован Анри Шампанским. Правда, только после отплытия Ричарда, но неизвестно, где именно была перед этим Бургонь. Возможно, именно в свите Беренгарии, что было бы логичным, учитывая вассальные отношения Лузиньянов к Ричарду. Соответственно, когда Беренгария решила просто-напросто уехать домой, Бургонь могла оказаться практически одна, никому не нужная. Конечно, вот так просто бросить дочь вассала мужа Беренгария не могла, вот и пристроила обузу к попавшемуся под руку Раймунду, тогда ещё просто графу Сент-Жилю.

Но 1194 год изменил всё. Во-первых, Амори де Лузиньян стал королём Кипра и союзником императора священной Римской империи. Во-вторых, сам граф Сент-Жиль стал графом Тулузы. В-третьих, Ричард I был начале февраля был отпущен из плена, и, начиная с конца марта, развернул бурную деятельность. И, наконец, друг и приятель Ричарда по турнирам, брат Беренгарии, стал королём Наварры.

Насколько можно судить по хроникам современников и достаточно скупым историческим исследованиям, Раймунд VI Тулузский был человеком порывистым и слишком академичным, что ли, по меркам своего времени. Ему и надо было быть академичным, учитывая доминирование катаров в регионе, с которыми можно было иметь дело, только не уступая им в искусстве диспутов. И ему надо было быть дипломатичным, учитывая вассальную зависимость Тулузы от целой колоды корононосцев. Надо было изворачиваться между конфликтующими интересами Наварры, священной Римской империи, империи Ангевинов и Арагона. Не говоря о Франции.

То есть, Беренгария вполне могла столкнуть Бургонь де Лузиньян на руки частичному вассалу своего дома в 1193, а в 1194 император Римской империи мог распорядиться сдать девицу её отцу, ставшему королём Кипра. Ведь Раймунд был известен в своё время тем, что предпочитал искусство дипломатии искусству войны. Когда пришлось, он доказал, что может одновременно и воевать, и отжимать то, что ему нужно, но это случилось уже позже. А в 1194 году император мог решить, что Раймунд Тулузский ему в интригах около Иерусалимского королевства не нужен.

Но как-то обращает на себя внимание присутствие при особе Раймунда двух девиц с сильными правами на Кипре с 1193 по 1196 годы. Случайность и большое сердце? Возможно. Ведь и принцесса Беатрис, «Дева Кипра», оказалась совершенно бесхозной, когда планы относительно её брака в Австрию внезапно распались. Учитывая обстоятельства, и эта девушка могла отправиться к той, которая ещё недавно несла за неё ответственность, к Беренгарии. Которой была тоже совершенно не нужна. Ведь Беренгария не собиралась, судя по всему, возвращаться к Ричарду. Она даже не поехала его встречать. То есть, и этот трофей Третьего крестового она могла услать к Раймунду.

Были ли Бургонь и Беатрис жёнами Раймунда Тулузского в буквальном смысле? Или граф просто дал обеим такой официальный статус, какой мог дать. У него не было ни жены, ни матери, ко дворам которых он мог пристроить одиноких юниц. Поэтому он просто на них женился. А аннулировать незавершённый брак впоследствии было бы легко и быстро, как оно и случилось. Или Раймунд действительно мечтал о чём-то большем, об отделении юга Франции из-под эгиды Святейшего престола? Такие подозрения были, но как туда вписывается Кипр, я не знаю. Разве что он прикидывал заинтересовать катаров местами, более отдалёнными от своего графства, ведь он не мог не понимать, к чему приведут, в конце концов, их столкновения с Римом. Или пытался стать интересным для другой ветви своего рода, которая обосновалась в Иерусалимском королевстве.

Всё возможно, хотя именно в тот период Раймунд Тулузский был одним из самых сильных властелинов региона, и нет ни одной причины для подготовки запасного плацдарма. Единственной чётко прослеживающейся головной болью для графов Тулузских были катары. Впрочем, была ещё одна – отношения со Святейшим престолом по поводу свобод Тулузы. Что-то там было такое, «неуважение к собственности церкви», что Раймунда даже от церкви отлучили в конце 1190-х. Впрочем, именно в те годы эти отлучения летали туда и сюда по всей Европе, и никто, кажется, особенно на этот счёт не парился.