Что случилось в Понтефракте

[MirrinMinttu]

Относительно обстоятельств казни Риверса, Грея и Вогана есть довольно противоречивые мнения. Похоже на то, что точкой преткновения стало место казни – Понтефракт. Как мог автор Кроулендских хроник написать, что их «казнили без суда и следствия», если он совершенно очевидно дальше Лондона не выезжал? Тем более что свидетельства из Мидлендс (средней части Англии) не только свидетельствуют, что суд был, но и называют графа Нортумберленда председателем этого суда. Так что же там случилось на самом деле?

Для начала, Карсон анализирует памфлет неизбежного Манчини. Я уже много раз выражала убеждение, что источник может быть или чистым, или грязным, но не одновременно и тем, и другим. Конечно, грязь можно попытаться отфильтровать, но водица всё равно получится мутная. Но, поскольку источников сведений вот именно из того периода времени можно перечесть по пальцам одной руки, все историки продолжают глодать уже обглоданный ствол имеющегося в распоряжении древа знаний. Хотя иногда мне кажется, что глодать там уже настолько нечего, что в последнее время им приходится удовлетворяться анализом отходов процесса. Причём, отходов отнюдь не первой свежести.

В данном случае, Карсон анализирует действительно забавный пассаж работы Манчини: «he attempted to bring about the condemnation of those whom he had put into prison by obtaining a decision of the council convicting them of preparing ambushes and of being guilty of treason itself. But this he was quite unable to achieve, because there appeared no certain case as regards the ambushes, and even had the crime been manifest, it would not have been treason, for at the time of the alleged ambushes he was neither regent [sic] nor did he hold any other public office».

То бишь, по словам Манчини, королевский совет не согласился с Ричардом Глостером о том, что Риверс, Грей и Воган повинны в государственной измене, потому что на момент предполагаемых планов убить герцога в засаде, тот не являлся ни регентом, ни носителем каких либо государственных должностей.

На самом деле, на момент эпизода в Стони Стратфорд, Глостер был носителем трёх высших должностей королевства, не говоря о том, что он являлся единственным взрослым наследником престола по мужской линии. Далее, Карсон снова углубляется в тонкости непонимания Манчини того, как функционировал королевский совет в Англии, и какова была его роль. Для начала, королевский совет вообще не имел прецедентов вмешательства в дела о государственной измене. Совет мог штрафовать или даже выносить решение о взятии под стражу на два месяца, но никогда – решать вопросы казни предполагаемых государственных изменников. Суд коннетабля был полностью автономен в подобных делах.

Кроулендские хроники не упоминают о предполагаемом инциденте вообще. Хотя их автор, «подсказывает логика», не упустил бы случая зарегистрировать такой унизительный для Ричарда Глостера момент.
Тюдоровские хроники, как и в случае с Гастингсом, единодушно согласны с тем, что Риверс, Грей и Воган был осуждены по статье о государственной измене.

Теперь факты. Наша троица, после ареста 30 апреля, не была помещена в одно место заключения. Риверс был отправлен в Шериф Хаттон, Грей – в Миддлхем, и Воган – в Понтефракт.

Ричард Рэтклифф отправился в путь не ранее 11 июня. Суть его миссии была в том, чтобы собрать войска под командованием Генри Перси, IV графа Нортумберленда, в Понтефракте.

Известно, что как только он вернулся после этой миссии в Лондон, он практически немедленно снова отправился на север. Карсон предполагает, что с инструкциями по поводу суда над Риверсом, Греем и Воганом.

Карсон также предполагает, что арестованных держали порознь на протяжении восьми недель не столько как заключённых, сколько как заложников на время переговоров с семьёй королевы. Карсон убеждена, что если бы королева и её братья договорились с королевским советом, Риверс, Грей и Воган были бы торжественно помилованы и включены в работу нового правительства. Она ищет прецедент, и находит его в последствиях первой битвы при Сент-Олбанс, когда парламент гарантировал участвующим сторонам неприкосновенность, после чего Ричард Йорк стал лордом протектором.

В данном случае, семья королевы не была склонна к компромиссам и продолжала свою деятельность против протектората. И Риверс с Греем были перемещены в Понтефракт, к Вогану.

О том, что было дальше, есть записи священника Джона Ройса. К которым, опять же, сложно относиться с доверием, потому что он является автором двух прямо противоположных биографий Ричарда Глостера, одну из которых, хвалебную, он написал для Ричарда III, а другую, монструозную, для Генри Тюдора. Но за неимением лучшего…

Так вот, Ройс пишет, что вышеперечисленные «were cruelly killed at Pontefract, lamented by almost all and innocent of the deed charged against them, and the Earl of Northumberland, their chief judge, proceeded to London». Во всяком случае, именно Ройс приводит балладу Риверса, и пишет о том, что этот странный рыцарь-придворный носил под одеждой «власяницу», так что или он сам был свидетелем суда и казни, или писал со слов свидетелей.

Было ли так, что Нортумберленд просто выполнил то, что ему приказал Глостер? Карсон убеждена, что нет, потому что для этого не надо было транспортировать Риверса и Грея в Понтефракт.

Я решительно не вижу, почему нет, если всё хотели сделать по букве закона. Карсон сама пишет, что имущество казнённых не было конфисковано, что указывает на суд коннетабля. Так что Нортумберленду, скорее всего, были переданы на время суда права вице-коннетабля. Ну да, он мог осудить заговорщиков суммарно, и тех могли казнить там, где каждый из них находится. Но надо же принять во внимание и личность Генри Перси.

Я вижу доказательство честного суда в том, что Нортумберленд не был другом или почитателем Глостера. У них были весьма негативные моменты в прошлом, потребовавшие даже вмешательства короля Нэда. Генри Перси служил Англии в должности хранителя приграничных с Шотландией областей, и был назначен Глостером, на время его отсутствия, хранителем и Западной Марки. У него, таким образом, была огромная власть, а у его рода – огромный авторитет в регионе. Нет, он не стал бы действовать в качестве марионетки, ни в коем случае.

Карсон заканчивает свою работу страстным призывом оторваться в наших суждениях о пятнадцатом веке от привычных для наших дней критериев. Хороший призыв. В целом книга, как сами можете судить, даёт капельку новой информации о судах коннетабля, но о них гораздо больше и подробнее писал Беллами в «The Law of Treason in England in the Later Middle Ages», хотя эту книгу можно вполне отнести к категории «заумь», настолько она нечитабельна. Хотя и не столько нечитабельна, как его же книга о средневековом законодательстве и эволюции судебного процесса в средневековой Англии. Правда, именно об интересующем нас периоде информации мало в принципе.

Лично для меня, самым серьёзным разочарованием стал весьма селекционный подход Карсон к анализу источников. Я ожидала большего. Больше фактов, живых описаний кейсов. Ну да, надеялась на чудо, понимаю. Так что, пожалуй, главный урок этой книги: беспристрастных суждений не существует. Возможно, их не может существовать в принципе. Историк (или историк-аматёр) начинает исследовать свой предмет изначально потому, что предмет его зацепил. Если не цепляет, если не «чувствуешь» героя своих раскопок – получится ерунда. Даже у хорошего историка-профессионала получится ерунда. Примеров тому много. Старки, возможно, действительно ненавидит Большого Гарри, но он его понимает. А вот его работа по Элизабет I выглядит жалко. Джонс влюблён в первых Плантагенетов, и это видно в его первой книге, но вот Войны Роз - это скорее конспект клише, а не самостоятельная книга, потому что Йорки Джонсу явно безразличны. Так что всё относительно, в очередной раз. И никому нельзя доверять на 100%.