Начну издалека. Помните Эмму Нормандскую, которую сначала выдали за англосаксонского короля Этельреда, и которая потом стала женой победителя, короля Кнута? Ну вот, у её папеньки, герцога Ричарда I Нормандского, помимо весьма обширной кагорты законных наследников, имелось некоторое количество бастардов. Не смотря на всеми признанную строгость и властность супруги. Или именно из-за этих особенностей дражайшей половины. Впрочем, за что-то ведь его прозвали "Бесстрашным"))
Его наследник, брат Эммы, Ричард II, считал, что законные там или незаконные, а кровь-то родная. Опять же, чем меньше недовольных сводных, тем спокойнее править. И сделал своего единокровного брата-бастарда, Жоффрея де Брионна, графом Э.
читать дальшеА потом случилось так, что эта ветвь королевских бастардов, в лице сына Жоффрея, Гильбера, стала опорой другого бастарда - Вильгельма, сына брата Ричарда II. Да, того самого будущего Вильгельма Завоевателя. Правда, в результате придворных интриг Жоффрей сгинул (был убит во время прогулки), а два его сына бежали от греха в соседнюю Фландрию. Зато когда Вильгельм вошёл в силу, они вернулись, и были щедро награждены. Правда, графство Э отошло к самому Вильгельму, но Ричард (теперь - просто Ричард Фиц-Гилберт) получил Бьенфет и Орбек, Бодуэн — Ле-Сап и Мёле.
Как известно, Вильгельм получил в жёны Матильду Фландрскую, маленькую женщину с большими амбициями, и отправился завоёвывать Англию. Ричард и Бодуэн, разумеется, последовали за ним. В принципе, воссоединение кузенов (а Ричард и Бодуэн были кузенами Вильгельма, имея в предках неугомонного Ричарда I Нормандского) произошло не так уж гладко. Они бежали, оставив своего господина в трудную минуту. Поэтому миротворцем в деле выступил отец Матильды Фландрской, и возвращение Фиц-Гилбертов в орбиту нормандской знати было практически свадебным подарком Вильгельма дому Фландрии.
Что характерно, после смерти Вильгельма Завоевателя, Ричард Фиц-Гильберт (теперь уже Ричард де Клер) принял участие в восстании епископа Одо против сына и наследника Завоевателя в Англии - против Вильгельма Руфуса. Одо, кстати, был сводным братом Завоевателя, у них была общая мать, но разные отцы.
Тем не менее, рыжий наследник Завоевателя умел не только завивать волосы и наряжаться в экстравагантные наряды, но и воевать. Как и всё его окружение. И обладал политическим хладнокровием - как и всё его окружение. Поэтому мятежников он расколотил, но помиловал. И всё же - с карьерой Ричарда де Клера было покончено, и он понял, что достойнее основать монастырь, удалиться туда, и спокойно умереть через два года, дав возможность сыновьям начать с чистого листа. Английские владения получил второй сын, Гильберт. Земли в Нормандии получил старший. Поговаривали, что именно Гильберт продолжил дело отца, и таки достал Вильгельма Руфуса, предательски убитого во время охоты. Кто знает... Во всяком случае, Генри I был к Гильберту щедр.
Детей у Гильберта и его супруги, благородной Аделизы де Бретейль, было много - аж восемь. Так что отец нашего героя, Стронгбоу, седьмой по счёту, мог рассчитывать только на свои пробитные способности. И они у него были. Как были и богатые, бездетные дядюшки, чьи владения он унаследовал. Чего у Гильберта не было, так это последовательности. Вернее, она была - следовать собственной выгоде (как и прочих баронов того времени), но какое-то подобие принципов, хотя бы внешнее, должно быть и во время гражданской войны, а Гильберт скакал от Матильды к Стефану с такой прытью, что его прыжки запомнили надолго.
Изначально он примкнул к Стефану Блуасскому, и тот сделал его лордом Пемброка. Потом, когда Матильда заняла Лондон, он был в числе чествующих победительницу. Дело было в июне, а в осенне-зимний период Гильберт снова был при Стефане. Чуть позже, он участвовал в заговоре против Стефана, но когда дело провалилось, снова стал заверять Стефана в своей лояльности, и воевать на его стороне.
В 1147-м году, против Стефана снова был поднят бунт, всё тем же Ранульфом де Жерноном. На этот раз, именно Гильберт не сделал ни одного лишнего движения. Зато он потребовал у Стефана для себя владения, которые, в результате заговора, потерял его племянник. Стефан упёрся, Гильберт обиделся. Дело зашло так далеко, что Стефан Блуасский чуть не разнёс ближайший к нему замок де Клера, но этот попрыгунчик успел появиться там вовремя, и договориться о новом союзе. С племянником, кстати, Стефан тоже договорился.
Когда королём Англии стал Генри II, он был не склонен прощать тех, кто довёл его матушку до нервного срыва. "Подвиги" Гильберта де Клера он запомнил хорошо. Но к моменту коронации Генри, Гильберт успел умереть, и его титул унаследовал сын Ричард, в 1148-м году. Поскольку новый король имел право подтвердить (или не подтвердить) титулы, данные королём предыдущим, Генри II титул Ричарда де Клера как графа Пемброка не подтвердил.
Как показала жизнь, Ричард де Клер, наш Стронгбоу, был реалистом, не отягощённым приступами собственного величия. Было ему, на тот момент, года 24, и он вполне понимал реакцию Генри. И был готов искать возможностей вернуть своему имени славу, не тратя времени на бесплодные попытки доказать свои права. Никто ведь в этих правах и не сомневался. Но никто не сомневался и в правах победителя подтверждать или не подтверждать титулы собственных баронов. Особенно в ситуации после болезненной гражданской войны.