Генри VII - перебежчики

[MirrinMinttu]

В Ньюпорте, куда Ричмонд отправился после марша через Шрюсбери, начался настоящий прилив в его армию. Надо сказать, что из Шрюсбери он не ушел с пустыми руками. Город отрядил ему несколько солдат. Ну, учитывая, что обычно города отправляли в армии человек 5-10, то вклад был стандартный, хотя не факт, что совсем уж добровольный. Например, Анне Кэрри в «Bosworth 1485: A Battlefield Rediscovered» указывает, что и артиллерия Шрюсбери покинула город вместе с войсками Ричмонда. Гилберт Талбот привёл 500 человек 19 августа. Сэр Ричард Корбет и Роджер Эктон – 800. Пришли Томас Крофт из Херефордшира и Джон Хэнли из Вустершира. Глостершир был представлен в лице Роберта Пойнтса. Подтянулись и бывшие служащие герцога Бэкингема.

Само собой напрашивается мнение, что если бы Ричард, после заговоров Гастингса и Бэкингема, развернул полномасштабную зачистку всех сомнительных элементов, ничего подобного не произошло бы, да и до вторжения Ричмонда в Англию дело могло бы и не дойти. Только вот это проще сказать, чем сделать.



Гилберт Талбот, например, внук легендарного Джона Талбота. Друг или враг? С одной стороны, семья до мозга костей ланкастерианская, да и судьба Элеанор Талбот (Батлер) вряд ли добавила симпатий к Йоркам у этого дома, не говоря о том, как по-свински поступил Эдвард IV с другой тётушкой Гилберта и его кузиной, оттяпав через брак со своим сыном огромное наследство Анны Мовбрей. И не говоря о скандальном браке старой герцогини Норфолк с юным Джоном Вудвиллом, которому она, по возрасту, могла бы приходиться бабушкой - по воле того же Эдварда IV. Да, родня сводная, но таки честь дома Талботов и всё такое. Тем не менее, тётушка Гилберта и сестра Элеанор Батлер, леди Элизабет Мовбрей, с Ричардом III сердечно дружила, беспокоилась о его здоровье, предлагала своего «некромансера».

Или сэр Ричард Корбет. Он оказался в этой компании просто потому, что его матушка сначала вышла в старинную норманнскую семью Корбетов, потом, овдовев, вышла за Типтофта, а потом – за Уильяма Стэнли. Уильям Стэнли стал, таким образом, приемным по браку отцом Ричарду Корбету. Да сам сэр Уильям, к слову, тоже не был Ричарду III совсем уж посторонним челоеком, ведь до вдовы Типтофта, тот был женат на овдовевшей матушке Ричардова личного друга, виконта Ловелла. Чья семья, к слову сказать, стояла за Ланкастеров, но сам он положил жизнь за Йорков.

Роджер Эктон, из старинного рода лоллардов, должен был ненавидеть Ланкастеров, как чуму, потому что его предок был казнён, после восстания лоллардов 1414-го года, ланкастерианским королём Генри V. Но он был в родстве с Томасом Крофтом, незаконным сыном шерифа Херефордшира, Ричарда Крофта. Впрочем, старый Крофт (ему было уже под 60) тоже будет воевать за Ричмонда при Босуорте. Хотя Крофты были йоркистами, и старый Крофт был тем самым Крофтом, на чрезмерную строгость которого сыновья герцога Ричарда Йорка, Эдвард и Эдмунд, жаловались в своем знаменитом письме. Можно ли сделать из этого вывод, что тогда началась личная неприязнь между Крофтами и Йорками? Кто знает.

Ещё сложнее понять, почему один из наиболее старых служащих герцога Кларенса, Джон Ханли, вдруг присоединился к Ричмонду. Он сильно выиграл, конечно, получив впоследствии от Генри VII изрядные владения в пожизненное пользование, но всё же – почему?

Роберт Пойнтс мало того, что происходил из семьи, традиционно преданной Стаффордам, так ещё и был женат на единственной дочери сэра Энтони Вудвилла (незаконной, но тогда это никого не смущало), так что от него вполне можно было ожидать отступничества, но не казнить же богатого деревенского помещика, выходца из старинного, хоть и не дворянского рода, только за факт женитьбы на дочери государственного изменника?
В общем, вот вам только несколько примеров тому, насколько невозможно для Ричарда было предугадать, кто будет ему лоялен, а кто предаст. Какая уж тут предварительная зачистка, так и без подданных можно остаться.

Довольно короткая встреча Уильяма Стэнли и его новоявленного родственника произошла в Стаффорде, куда сэр Уильям прибыл с небольшим сопровождением. Он, вероятно, сообщил Ричмонду, где именно находится Ричард III, и предупредил, что тот может преградить Ричмонду путь на Лондон, если тот не поторопится. Ричмонд поторопился, хотя армия Уильяма Стэнли и не присоединилась к нему, а пошла на некотором расстоянии. В Личфилде, где Ричмонд решил заночевать за стенами города, чтобы не подвергнуть жителей ночным грабежам, он узнал, что буквально три дня назад через город прошел лорд Томас Стэнли и его пять тысяч человек.

Три армии – Томаса Стэнли, Генри Ричмонда и Уильяма Стэнли, шли в одну сторону, но отдельно друг от друга. На какой-то момент, авангард Уильяма Стэнли встретился с арьергардом Ричмонда, но, пройдя через Личфилд, Уильям Стэнли свернул поближе к брату, с которым они встретились в Этерстоуне. Никто, конечно, не знает, о чем именно они договаривались. К слову сказать, в деле, по словам Скидмора, был еще один брат Стэнли – сэр Эдвард Стэнли. Но похоже, что Скидмор ошибается, потому что в семье Стэнли третьего брата звали Джон, и он не играл никакой роли в политике, хотя был жив в 1485 году. Сэр Эдвард Стэнли – это сын лорда Стэнли, который, по иронии судьбы, был произведён в рыцари именно Ричардом Глостером 24 августа 1482 года, во время шотландской кампании.

Если «Баллада о Босуорте» говорит правду, Стэнли в Этерстоуне сговорились, что они объединят армии, и что командовать авангардом будет Томас Стэнли, арьергардом – Уильям, а флангом – Эдвард. Но поскольку баллада писалась со слов Стэнли, то реалистичнее будет предположить, что братья сговорились действовать по ходу развития событий.

Тем временем, Генри Ричмонд шел с армией к Тамворту. Полидор Виргил рассказывает, что именно тогда произошла странная история, которую часто помещают на канун битвы при Босуорте. На самом деле, это случилось в предыдущую ночь, с 20 на 21 августе. Да, Генри Ричмонд и его лейтенанты заблудились. Они, по-видимому, пытались решить, насколько можно расчитывать на Стэнли, которые до сих пор прямо не высказали свою позицию, и поэтому значительно отстали от прочих. Ночь застала их в лесу, и они решили заночевать на месте, продолжив путь утром.

Надо учесть, что Стэнли, Ричмонд и король Ричард были очень близко друг от друга в тот момент. Настолько, что 21 августа, когда Ричмонд отправился повидать Стэнли, сначала возникла легкая паника, что к лагерю Стэнли приближается король Ричард. В общем, решение не шататься по тёмному лесу ночью было правильным, но в армии Ричмонда вспыхнула паника по поводу одновременного отсутствия лидера и всех командиров. Насколько известно, во время встречи Ричмонд попросил лорда Стэнли, чтобы правое крыло армии сэра Томаса примкнуло к его войску. Но Стэнли дал только четырёх рыцарей: сэра Роберта Танстелла из Ланкашира, сэра Джона Саваджа из Чешира, а также сэра Хью Перселла и сэра Хэмфри Стэнли из Стаффордшира.

Хочу заметить, что четыре рыцаря – это отнюдь не четыре человека. Каждого рыцаря сопровождала группа его сторонников, родственников, свойственников, и ещё дружина. То есть, человек 80-100 Ричмонд от Стэнли получил. Но не получил главного – заявления о том, что Стэнли будут сражаться на его стороне.

Тем не менее, день 21 августа принёс ему пару приятных сюрпризов – дезиртиров из армии короля. Кто его знает, почему 14-летний Саймон Дигби решил предать короля. Возможно, потому, что его дед, шериф по кличке «Greenleaf (Зеленый лист)» воевал за короля Генри, и погиб при Таутоне. Вторым дезиртиром был Джон Савадж-младший. С этим-то всё понятно, он последовал туда, где была его семья. Оба привели с собой вооруженных ратников.