Дарем, день 3-й - принцы-епископы (отступление)

[MirrinMinttu]

Теперь самое время разобраться, почему у английских королей были систематические проблемы с севером Англии. И начались они ещё до Вильгельма Завоевателя.

Во-первых, что понимается под "севером". Это Йоркшир, Дарем, Нортумберленд, Ланкашир, южные части Кумберленда и Вестморленд.
Во-вторых, смотрите, какие области входили в Danelaw, области, где осели викинги (синий цвет):



Дарем хоть и не входит в Данелаг, но соседствует с ним, и совершенно им отрезан от Лондона.

Данелаг - свои законы, свой состав населения, практически свой язык, и очень-очень ограниченная власть короля. До сих пор в Дареме можно услышать такой английский, что вообще невозможно догадаться, что это английский. В официальных ситуациях даремцы говорят на английском со своеобразным произношением, словно выталкивая слова, но когда некоторые говорят по телефону или в своей компании, понять их невозможно. Заметила, что подростки и студенты, чисто местные, в сельской местности, говорят уже на практически литературном английском, только с некоторыми вкраплениями местных словечек. Но это теперь. А тогда, в 1066 году, Вильгельм Завоеватель столкнулся с населением, с 962 года жившим автономно, и ассоциирующим себя со скандинавами.

Естественно, они были за Годвинссона, и естественно, что сразу встали в оппозицию к норманнам. Потом началась чехарда со сдачей Эдгара Этелинга Вильгельму, восстанием Эдгара, и прочими турбуленциями. На севере, в это время, власть переходила из рук в руки от одного эрла к другому. Вся эта катавасия поднадоела Вильгельму к 1068-му году, и он пошел с козыря: назначил норманна Роберта де Комина графом Нортумберлендским.

Это было плохим решением. Получив общего врага в лице норманна, англо-саксы прекратили грызть друг другу глотки, и ополчились на норманнов. Скорее всего, полагая, что шотландский король Малькольм, пригревший в свое время Эдгара, придет им на помощь. Уж кто его знает, чего именно добивалась знать севера. Возможно даже, о цели они и не задумывались, они просто хотели навалять норманнам. И это им, в данном случае, удалось.

В январе 1069 года де Комин гордо въехал в Дарем в сопровождении девяти сотен рыцарей-норманнов. Вообще, девять сотен рыцарей - это страшная убойная сила, поэтому въезд прошел совершенно мирно, никто даже камня в их сторону не бросил. Местные рассказывают, что де Комин расположился во дворце епископа, а его люди - на площади перед кафедралом. И что вечером они все упились вусмерть, а местные герои подожгли дворец и поубивали всех пьяных норманнов. Но это - местная легенда, конечно. На самом деле, дворец действительно кто-то поджег, и норманны вполне вероятно были в массе не трезвые, но уничтожили их не добрые жители Дарема, а англо-саксонская армия мятежников.

И тогда Завоеватель устроил то, что называется Harrying of the North - дал команду убивать всех, кто попадет в поле зрения, и сжигать всё на своём пути. Бойня продолжалась весь 1070-й год. И если люди умеют убегать и прятаться от наступающей армии, от голода не спрячется и не убежит никто. Север впал в запустение, и ещё через 20 лет были видны следы разорения.

Тем не менее, проведя на севере достаточно много времени, Вильгельм Завоеватель понял главное: северяне слишком отличаются от остального населения Англия для того, чтобы их можно было безболезненно интегрировать в королевство. И принял решение дать северу практически автономию, посадив туда принца-епископа. Норманна, разумеется.

Первым таким принцем-епископом стал Вильгельм Валшер, прелат из Лотарингии. Увы, и этот выбор оказался неудачным. Никакого влияния у Валшера не было, и его неуклюжая деятельность привела к очередному восстанию северян, которое было подавлено епископом Одо из Байё. Но в плане государственности эта эпопея имела два плюса. Во-первых, Валшер догадался выкупить у короля титул графа Нортумбрии. Таким образом, под титулом принца-епископа появилась солидная база, реально объединяющия духовную и светскую власть. Во-вторых, будучи разбытыми в пух и прах епископом Одо, северяне усвоили, что епископы бывают и варлордами.

В общем и целом, постепенно роль принцев-епископов как автономных правителей Дарема, с правом поднимать армию, устанавливать и собирать налоги, и даже чеканить монету - установилась, и начала приносить результаты. Они стали первыми хранителями севера, и можно даже сказать, что именно эта своеобразная автономия подняла, в свое время, дома Невиллов и Перси на те высоты, с которых они начали определять судьбы королевства.