Роберт Куртгёз - детство, отрочество, юность

[MirrinMinttu]

Старший сын Вильгельма Завоевателя - это всё, что можно наверняка сказать о детстве Роберта Куртгёза. Дата его рождения точно не известна, и не потому, что никого из летописцев не интересовали даты рождения герцогских и королевских детей, а потому, что в те времена летописцы зачастую датировали свои писания не годом «от рождества Христова», а годом царствования какого-нибудь короля. Например, французского (в лучшем случае). И часто делали при этом описки. Не говоря о том, что даты начала царствования этих самых королей тоже точно не были известны, потому что в разных летописях они были разными, и только некоторые летописи дожили до относительной для нас современности. Например, некоторые известные нам летописи отсчитывают правление французского Анри I не от коронации, а от объявления его наследником престола. А некоторые – именно от коронации.



Опереться на дату брака Вильгельма и Матильды? Тоже не получится, потому что и она не известна. В 1846 году Томас Стэплтон называет 1053 год, ссылаясь на Турские Хроники. Но фактически, в этих Хрониках называется 1056-й год, просто Стэплтон решил, что пленение папы Лео IX норманнами в 1053 году, имеет какое-то отношение к объявлению брака Вильгельма и Матильды незаконным из-за близкой степени родства. Тем не менее, в 1053 году Матильда уже выступает свидетелем в распоряжениях своего супруга, то есть, брак их был явно заключен до 1053-го.

Таким образом, когда, отталкиваясь от даты заключения брака родителями, пытаются определить дату рождения Роберта, то у многих получается 1054 год. Опять же, по волевому решению Степлтона. Действительно, вряд ли позже, но почти наверняка - раньше.

Та же неопределенность имеется и относительно образования Роберта. В бумагах Завоевателя упоминаются "Raherius consiliarius infantis", "Tetboldus gramaticus" и "Hilgerius pedagogus Roberti filii comitis", но плана обучения Роберта не найдено. В будущем, современники отмечали исключительные ораторские способности герцога Нормандского, а в последние годы жизни, находясь в заключении, он и вовсе написал довольно большую поэму на валлийском, так что можно заключить, что образование Роберт получил достаточно хорошее для того, чтобы иметь тренированный ум.

Вот относительно того, что Роберт с ранних лет стал участником политических интриг своего отца, известно хорошо. В конце марта 1051 года, в графстве Мэн умер его правитель Юг IV, оставив вдовой свою супругу из дома графов де Блуа, и сиротами – сына Герберта и дочь Маргарет. Поскольку на это графство давно уже нацелился матерый волчище по имени Жоффруа II Анжуйский, он же Жоффруа Мартель, и добрые жители Ле-Мана сдали столицу графства этому Жоффруа сразу после смерти графа Юга, Герберту и Маргарет пришлось искать, где укрыться, и убежище им любезно предоставил Вильгельм Нормандский. Нет, в оборот он сироток взял не сразу, но в период между 1058-1060 Герберт подписал с Вильгельмом договор, в котором признавал себя вассалом Нормандии. А Маргарет была объявлена невестой Роберта, хоть и была старше жениха лет на восемь. Хотя есть указания и на то, что невестой Роберта девочка стала только после смерти брата, который, при помощи Вильгельма Нормандского, смог отвоевать хотя бы часть своего графства у анжуйцев.

В любом случае, для Вильгельма в графстве Мэн что-то сильно пошло не так после смерти Герберта – пусть и непопулярного у подданных, но законного графа. Почему-то графство не хотело «под иго норманнов». Во всяком случае, самые голосистые не хотели. И призвали к себе Вальтера Мантского (он же Готье III де Вексен), жене которого почивший Герберт приходился племянником. Эти претенденты обратились за военной помощью к ещё одному анжуйцу, Жоффруа ле Барбу, сменившем бездетного Мартеля на посту графа Анжу, и пошло веселье...

По всей логике военной науки, Вильгельм должен был стукнуть кулаком по столу и отказаться от Мэна, но вместо этого он напал, да так энергично, что захватил и самого конкурента, и его жену, и заключил их в замок Фалез, где они и умерли в течение года. Как говорят, от яда, но могли и от какой-нибудь желудочной хвори.

И теперь у Вильгельма было уже два договора относительно графства Мэн – с Гербертом, чьим законным наследником он теперь был, и через брак графини Маргарет с его сыном Робертом. Насколько известно, в делах графства он использовал оба права. Ну а параллельно крепла связь между домами будущего Завоевателя и де Беллемов, которые опекали детей Юга IV через епископа Жерве де Беллема, и ненавидели анжуйцев, от которых этому епископу крепко досталось. К слову сказать, я согласна, что в арсенал Завоевателя не входил яд, и что он не травил Готье де Вексена и его супругу. Но вот в арсенал де Беллемов яд точно и доказуемо входил, как о том свидетельствуют подвиги жены Роберта де Беллема.

Одним из приятных качеств Вильгельма Завоевателя было его умение вовремя расставить приоритеты. На дворе был 1063 год, и он уже нацелился на Англию, а война на несколько фронтов была для него не то что проблемой, но уж точно нежеланной перспективой. Ле-Ман он взял без труда, но не стал воевать с ле Барбу до победного конца, а просто заключил союз. Оба остались там, где были, а Роберт со своей невестой отправились в Алансон, и принесли вассальную клятву за графство Мэн дому Анжу и ле Барбу в частности. В статусе графа Мэна Роберт Куртгёз был ещё в 1076 году. Хотя управлял графством его отец, конечно.

На завоевание Англии Вильгельм отправлялся основательно, и, как человек основательный, привел свои дела в герцогстве в порядок. Роберт был назван его наследником и преемником герцогской короны, и все бароны герцогства принесли ему оммаж. По свидетельствам Флоренса Вустерского и Англосаксонских Хроник, Филипп Французский, патрон герцога Нормандского на тот момент, при церемонии тоже присутствовал. Регентом в этот раз оставалась,тем не менее, Матильда и советники. Когда Завоеватель отбыл в Англию в 1067 году, регентом в Нормандии остался уже Роберт с Матильдой, а когда Матильда поехала в Англию на коронацию, Роберт стал сольным регентом Нормандии.

Только вот Мэн он потерял. Не имея авторитета отца, и с военными силами, занятыми в Англии, Роберт и ахнуть не упел, как Мэн стал в 1069 году независимым от Нормандии. Маргарет была к тому моменту уже мертва – она умерла вскоре после того, как съездила с Робертом в Алансон, а столь тяготеющие к анжуйцам жители Мэна Роберта своим графом не считали. Неизвестно, насколько разочарован был Завоеватель такой феерической неудачей сына, но, как только у него появилось время (в 1073-м), он сразу оправился в Мэн, быстро покорил по пути Френе, Бомон, Силли, и осадил Ле-Ман. К 25 августа 1076 года, Роберт снова был графом Мэна и правил Ле-Маном.

Когда Завоеватель опасно заболел, он немедленно собрал в Бонневилль лордов и баронов, и снова принял их клятву верности его наследнику, Роберту. То есть, на тот момент Роберт Куртгёз должен был унаследовать все владения своего отца. И действительно, за период между 1063 и 1077 годами Роберт заверял акты, выпускаемые его отцом, так же часто, как и королева, и чаще, чем его братья. Так что даже если какие-то мелкие несогласия между членами семьи и имели место до осени 1077 года, они не были серьезными, и не отражены ни в одной хронике.