Ладлоу - замок

[MirrinMinttu]

До Ладлоу из Глостера надо ехать на перекладных. Сначала полтора часа на автобусе до Херефорда, и оттуда на поезде, буквально две остановки. Вокзальчик махонький, направление до замка покажет любой. Его вообще от вокзала видно. Потом, правда, когда заходишь в город, то уже не видно, но идти надо по самой оживленной и старомодно выглядящей улице, и будет вам счастье. Мне было, Ладлоу- безумно симпатичное место.







А вообще, народ в Ладлоу живет чрезвычайно неторопливый, и несколько... бестолковый, что ли. По чайному домику при замке слоняется ровно одна сонная молодка. В час ланча. А посетителей на все три комнаты хватило. На мой вопрос о ланче она только глазами захлопала: меню написано на доске, а доска в другой комнате, а на память она не помнит. Вылетела я оттуда пулей, аж костыль забыла - так хотелось высказать кое-что, но хамить-то не комильфо. Самое интересное, остальные ожидали своей очереди с полной покорностью судьбе, никто (кроме меня) не нервничал. Скорее всего, никто не был "не жрамши" последние 7 часов.

Ну да ладно. Пошла я на штурм замка, причем обнаружилось, что по узеньким лесенкам в стенах мне ходить было легко. Ступени невысокие, стены рядом опереться руками. Влезла почти на самый верх. Почти - потому что на самый верх дверь была заперта.





Вход на территорию платный, и редко когда место продажи билетов так хорошо замаскировано от покупателей так, как в Ладлоу.

Что бы ни говорили о стратегическом расположении замка, внушительно он выглядит только с реки. Со стороны суши, он был скорее символом феодальной власти, чем оборонительным сооружением. То есть, отбиться от нескольких десятков дружинников оборзевшего соседа - запросто. Но не более того. Хотя кто бы посмел павлиниться перед Вальтером де Лэси, пожалованному 75 мэйнорами в семи графствах? Он этот замок и начал строить в 1070-х, и даже погиб на строительстве (правда, другого объекта, строил он самозабвенно). И задумывался замок именно как гнездо будущего феодального рода.



вид из окна, где-то на высоте 2-го этажа



С феодальным родом несколько не задалось. Замок достроил и добавил уже каменные элементы сын Вальтера, Роджер, но потом он ошибся поддержать восстание против сына Завоевателя, Руфуса, причем дважды, и Руфус, в данном случае, предпочел шугануть Роджера из Ладлоу в частности и из страны вообще, без помилования, и передать замок брату Роджера, Хью. Хью же то ли не оставил после себя потомства, то ли оставил дочь, но фактом остается, что наследницу Ладлоу женского рода тут же отдали призом за верную службу Пэйну Фиц-Джону, причем отдал король Генри I, который, в принципе, в коронационной клятве обещал от этой практики отказаться, но кто там к 1115-му году о той клятве дерзнул бы вспомнить. А Фиц-Джон был тем самым типом, который дал своей нагловатой беспечностью валлийцам возможность себя прикончить из засады, я об этом эпизоде писала недавно в истории короля Стефана. Разве что стоит добавить деталь, в некотором смысле объясняющую, почему Фиц-Джон позволил себе такую фатальную беспечность - он был шерифом того региона, и просто оценил степень подавленности валлийцев неправильно. Не он первый, не он последний.



А после смерти Фиц-Джона, история Ладлоу превращается в калейдоскоп. Сын ранее изгнанного Роджера де Лэси, Гилберт, заявляет свои права на Ладлоу - как-никак, а земля отцов, так сказать. Но Гилберт, похоже, обретался в Нормандии, и король Стефан поспешил отдать Ладлоу второму графу Херефорду, Роджеру Фиц-Майлсу (сыну Майло Глостерского), на верность которого он хотел рассчитывать. Потому что Фиц-Майлс вроде как был сговорен с одной из дочерей покойного Фиц-Джона, Сесилией. Так или нет - кто знает, потому что женился он на Сесилии аж только в январе 1138 года. И вскоре, как вы помните, в Англии высадилась императрица Мод, и все завертелось. Фиц-Майлс перешел на сторону Матильды, а потом, в заварушке, Ладлоу отжал Гилберт де Лэси. Но когда король Стефан, у которого в 1139 году как образовалась свободная минутка Ладлоу осадить, защищала замок... вдова Фиц-Джона, Сибилл. Неизвестно, правда, от чьего лица - то ли зятя, то ли кузена, то ли от своего собственного, считая именно себя истинной владелицей Ладлоу, как, скорее всего, и было.



Разумеется, Стефану повезло Ладлоу взять. И, поскольку два его последних владельца были теперь в антураже императрицы Мод, он решил отдать замок (а заодно и неукротимую Сибилл) бретонцу Жоселину де Динану, на благодарность которого он, почему-то, рассчитывал. Де Динан нравом отличался свирепым и авторитарным, и Стефан был уверен, что теперь о Ладлоу ему можно не беспокоиться, но у Сибилл не заняло много времени повернуть нового мужа против короля, и Жоселин тоже перешел к императрице Мод. На самом деле, это не в местном воздухе было что-то особенное, а в том, что Ладлоу плотно входил в сферу влияния Майло Глостерского, Роберта Глостерского, и, таким образом, императрицы.

Но и Сибилл, конечно, была женщиной неординарной. За Пэйна Фиц-Джона её выдали в 1115 году, и прожили они вместе 22 года, нажив двух дочерей, Сесилию и Агнес, одна из которых (Сесилия) уже сама вышла замуж в 1138 году. А в 1139 году Сибилл выдают за де Динана, которому она тоже рожает двух дочерей, Сибилл и Авису. И в состоянии враждебности с Гилбертом де Лэси это семейство пребывало до самого 1153 года, когда де Лэси удалось, все-таки, Ладлоу у де Динана оттягать. Судя по всему, этот год может быть годом смерти Сибилл. Потому что насколько Стефан и Матильда считались с правами Сибилл на Ладлоу, настолько Матильда и, впоследствии, её сын, посчитали права де Лэси выше прав де Нинана, и компенсировали ему потерю Ладлоу другими владениями. А сэр Гилберт посадил в Ладлоу своего наследника Роберта, а сам уехал в Левант, где стал пресентором тамплиеров в Триполи.



Всё это время, к слову сказать, Ладлоу (и город, и замок) рос и расширялся. В замке все уже не помещались в цитадели, и была построена новая стена, на изрядном расстоянии от жилых помещений. Всё это говорит о том, что военные действия, о которых говорилось выше, характер имели довольно эпизодический.



В то же время была построена и Круглая Башня. Тогда это была типичная норманнская часовня св. Марии Магдалины. Я не знаю, что там за изображения на стене. Возможно, это были окончания колонн, которые шли от пола до потолка? В таком случае, их убрали, когда в 1500-х сделали часовню "на два этажа", чтобы самой благородной публике не нужно было смешиваться во время молитвы со всякими там. В 1500-х и окна наверху пробили.






Впоследствии, замок частенько конфисковала в свою пользу корона, причем иногда просто на всякий случай, ведь замок был пограничным с Уэльсом. В руки Мортимеров Ладлоу попал через брак Мод ле Лэси и Жоффруа де Жонвилля. Их внучка вышла за Роджера Мортимера, и де Жонвилль отписал Ладлоу ему. Вот этот Роджер и построил Большие Палаты.



Мытарства Мортимеров известны хорошо, и их было так много, что не хочу всё перечислять. В итоге, последний Эдмунд Мортимер прочно занял место рядом с королем Генри V, и всего лишь чуть пережил своего кумира. После смерти Эдмунда, замок стал собственностью Ричарда герцога Йоркского, сына сестры Эдмунда Мортимера. И 12 октября 1459 года он бежал оттуда, бросив на произвол судьбы жену, двух сыновей и дочь-подростка. У них не было ни одного шанса выстоять перед штурмом ланкастерианской армии, пересидеть за стенами Ладлоу - защищать их было некому, в армии врагов шел сам король, и даже если это был всего лишь Генри VI, никто не посмел бы вступиться за семью мятежного герцога. В конечном итоге, они выжили. Но никто не знает, что им пришлось пережить до того, как их опредлили под домашний арест у сестры леди Сесилии, Анны герцогини Бэкингем.



Конец своей истории Ладлоу встретил в результате второй гражданской войны на своей памяти - теперь воевали парламент и король. Нет, именно разрушен Ладлоу не был, просто из него забрали всё ценное, а потом забросили. Впрочем, во время Второй мировой где-то там ещё размещались и играли в бейсбол американцы.



А потом я пошла искать себе ланч, и нашла его в симпатичном пубе "Церковное подворье". Вот это называется "колбаса по-кумберлендски". С неизбежным в Глостершире картофельным пюре, но зато плавающая в подливке и с луком! Это примирило меня с жизнью, и я пошла искать церковь, о которой с голодухи совсем забыла, но вспомнила, увидев из окна пуба надпись Church Street.