Увы, до дочерей Джона Невилла мы и в этой части не доберемся, потому что сначала надо разобраться с фигурой их отчима. После смерти маркиза Монтегю, его дети оставались с матерью некоторое время, но леди Изабель уже в 1472 году вышла замуж вторично. Причем, полагаю, несколько шокировав окружавших, потому что её выбор пал на до мозга костей ланкастерианского Уильяма Норриса. Он, конечно, признал, попав в плен после Таутона, победу дома Йорков, и до самого 1483 года вел себя прилично, но традиции его семьи сильно намекают на то, что что сэру Уильяму было просто свойственно острое политическое чутье на грядущую смену династии.
Меня лично удивило то, что леди Изабель, богатая вдова известного аристократа, маркиза, вышла замуж ниже своего статуса. Потому что если бы Уильям Норрис что-то из себя к моменту битвы при Таутоне представлял, то он бы её не пережил. Политикой Эдварда в отношении проигравшей стороны было прагматичное «уничтожать командиров, прощать рядовых». Тем не менее, первой супругой этого прозаичного господина была Джейн де Вер, сестра того самого 13-го графа Оксфорда, в браке с которым так пострадала сестра первого мужа леди Изабель, Маргарет Невилл. Более того, матушкой Уильяма Норриса была дама ордена Подвязки, который в 1440-х годах кому попало не раздавали. То есть, что-то интересное в этих людях было, если не в самом Уильяме, то в его родителях. Поэтому я полезла в историю семейства Норрисов из Иттендон Кастл, будучи толком «знакома» только с одним из них – с тем незадачливым бедолагой, который станет одним из козлов отпущения в процессе над Анной
Болейн.
Сэр Джон Норрисчитать дальшеТем не менее, ничего сногсшибательного в истории семейства нет. Они были из числа тех, кого относили к группе «джентльменов», и вели (очевидно) свой род от Иво-Северянина ('le Norreys'), курьера короля Норвегии при дворе Генри I. И первым, вошедшим в историю членом интересующей нас ветви рода, был Ричард ле Норрейс, шеф-повар королевы Эдварда I, Элеаноры Кастильской. За службу он было пожалован манором в Оквеллсе, в 1283 году. Сэр Джон Норрис, отец интересующего нас Уильяма, был правнуком этого шеф-повара. Именно он построил в Оквеллсе тот основательный помещичий дом (в 1446 – 1456 гг), который стоит там до сих пор, хотя изнутри его несколько раз перестраивали за прошедшие века (особенно в 1880-х).
Вот этот сэр Джон Норрис был личностью интересной. Хотя берширкские исследования его семьи и утверждают, что супруга его хоть и была богатой наследницей по имени Алиса Мербрук, дамой ордена Подвязки она, все-таки, не была. Ошибка, до сих пор красующаяся в википедии, произошла из-за ошибки в интерпретации записей королевского гардероба. Что ж, это объясняет, почему её имени в списке кавалеров и дам ордена нет. Тем не менее, Иттендон Кастл в семью Норрисов принесла именно она (замок, тогда ещё просто манор, стал собственностью супругов в 1440 году, после смерти отца Алисы). Где-то до 1445 года сэр Джон исполнял обязанности церемонийместера при дворе Генри VI, а в 1445 году стал личным сквайром короля, и затем – хранителем королевского гардероба. Учитывая особенности его величества, синекурой эти должности точно не были. Впрочем, не поручусь, что до 1446 года Джон Норрис был «сэром» - рыцарем ордена Бани он стал в 1446 году. И вот после этого, он стал обустраивать семейное гнездо в Оквеллсе, причем, с несколько наивной гордостью, украсил витражи гербами жены и своих друзей – Уорвика (Ричарда Бьючема, отца супруги Кингмейкера), Сомерсета, Саффолка, и, конечно, короля и королевы. К слову, леди Алиса стала придворной дамой королевы Маргарет Анжуйской.
В 1448 году сэр Джон запросил и получил разрешение укрепить стены Иттендона и превратить его в замок.
Полагаю, что даже если Джон Норрис был «свежим» сэром, он был человеком очень могущественным. Во всяком случае, когда в Даремском кафедрале делали витражи по поводу визита королевской четы, на них появились и гербы Норрисов. Что не помешало ему очень плавно перейти в 1461 году на должность личного сквайра нового короля, Эдварда IV. Сэр Джон пережил двух жен, а вот третья, вдова мэра Лондона, пережила его. И вышла в 1466 году, через несколько месяцев после смерти сэра Джона, замуж за... Джона Говарда, будущего 1 герцога Норфолка, друга, консультанта и, в какой-то мере, наставника Ричарда Глостера.
А вот герой этого рассказа, сэр Уильям Норрис, старший сын сэра Джона, родившийся в 1433 году, совершенно точно был сэром с самой битвы при Нортхемптоне в 1460 году, после которой его произвел в рыцари сам король Генри VI. Тем не менее, его не сочли угрозой и не уничтожили после Таутона. А уже в 1461 году, по протекции папочки, полагаю, сэр Уильям начинает делать карьеру. В августе он становится управляющим двух королевских маноров – Кукэм и Брэй. В 1467 году он уже мировой судья Беркшира (и оставался на посту до самого 1483 года), а в 1468 – шериф Оксфордшира и Беркшира. В 1469 году Уильям Норрис стал личным сквайром Эдварда IV. Из-за вышеупомянутого потрясающего политического чутья, к демаршу Невиллов, начавшегося с восстановления Генри VI на троне и закончившемуся Барнетом, он не примкнул, и сохранил, таким образом, и голову, и статус, и работу.
Как и где маркиза Монтегю, овдовевшая в возрасте около 30 лет, встретила Ульяма Норриса, можно только догадываться. Их семейная история пересекалась через Невиллов и де Веров, но Норрис также был одним из тех, кто устраивал захоронение Джона Невилла и его брата в Бишем Эбби. В любом случае, будучи матерью и опекуном мальчика, который должен был наследовать отцу и дяде и был теоретически неправдоподобно богат, а практически – камнем на дороге самого короля, она не могла не быть вовлечена в сложные переговоры о будущем состояния как минимум своего покойного мужа. Соответственно, король вполне мог послать своего доверенного сквайра объяснить вдове, какой линии поведения ей стоит придерживаться. А то и просто очаровать, что было бы вполне в духе короля Эдди. Или запугать. Или запугать, а потом очаровать.
В любом случае, практически ровно через 4 года Изабель умерла. С Норрисом у нее был сын и две дочери, которые пережили мать, но умерли в раннем детстве. Тем не менее, Норрис закрепил за собой маноры Изабель: Окфорд в Девоне, Нолл и Готхалл в Сомерсете, Эстни и Эффорд в Хэмпшире, Шинли в Хертфордшире, и Rougherdecote (Ружедекот?) в Глостершире. Закрепил, формально, до совершеннолетия детей Изабель от первого брака, но как-то так всё и зависло, особенно после того, как Джорджа лишили титула герцога Бедфорда. Разумеется, Норрис напомнил королю, что теперь он – человек холостой, а значит, дочери Изабель у него оставаться не могут – неприлично. В принципе, у сэра Уильяма были две дочери от первого брака, в возрасте 6-7 лет на момент смерти Изабель, но не знаю, кто их воспитывал.
Shenley Wood
В общем, король счел, что уж поскольку Ричарду Глостеру достались теща и имущество тещи, то с тем же успехом он может воспитать и сироток-кузенов жены. Кстати, формальное опекунство Ричарда над этим детским садом оформили только в 1480 году, то есть Сьюзен Хиггинботем не права, обвиняя его в алчности (опекуны пользуются доходами от имущества опекаемых до их совершеннолетия). На самом деле, Ричард Глостер этих деток содержал и до, и после того, как опекунство было оформлено: их имущество так и оставалось у Норриса.
Возможно, это было одной из причин, по которой Норрис, через бунт Бэкингема, ретировался за границу после коронации Ричарда III, и примкнул впоследствии к графу Ричмонду. Или его политический нюх возвестил, что вскоре династия Йорков уступит место новой, и что пора заслуживать себе место под солнцем на будущее.