Мы все "любим" налоги, но Англия помнит некоторые достаточно экзотические: налог на печатные стенные обои (1712), на окна (1696), и даже на освещение самодельными свечами (1789), даже если человек живет в кирпичном доме (особенно если в кирпичном - налог на кирпичи был введен в 1700-х), на производство шляп (1784) и так далее. Добрые жители острова огибали налоги в меру возможностей - наловчились выпускать одноцветные обои, которые потом расписывались от руки, перестали называть шляпы шляпами, и увеличили размер кирпичей, чтобы использовать их в меньшем количестве при строительстве. Были и совершенно идиотские и вредные налоги, как то налог на мыловарение от 1712 года, увеличивший стоимость хозяйственного мыла, которым пользовались так называемые "простые люди", втрое, и сделавший его предметом роскоши до самого 1853 года. Или налог на соль от 1693, который был удвоен в 1696 году. Кстати, мы сейчас смирно платим налог на всё вышеперечисленное, и всё, что видим вокруг себя, просто этот налог взымается в другой форме. Но вернемся к теме налога на бороды.
читать дальшеС этой темой проблематично то, что утверждение о введение налога на бороды в 1535 году может быть из серии городских легенд, которых вокруг Генри VIII было создано много. Дело в том, что тема бороды для мужчин тех замшелых времен была сакральна. Дрейк отправлялся "подпалить бороду" королю Испании, король Лир возмужался, что "как это неблагородно, дергать меня за бороду". Чосер оставил нам описание множества бород - и белую, как ромашка, бороду Франклина, и лисье-рыжую бороду вздорного мельника. Борода - это, в глазах людей, характер, и это статус. Аббат Буршард из Бельвью даже написал третиз в трех частях, "In defence of beards".
В Национальном Архиве королевства никаких документов по поводу подобного налога нет, но, в принципе, приблизительно в то же время во Франции такой налог был, только для священников, что сразу показывало разницу статуса между бритым сельским попом и бородатым епископом, так что условия для введения налога на бороду существовали. Более того, этот налог хорошо укладывался в концепцию Закона о Роскоши, жестко оганичивающего право использования дорогих тканей благородных окрасок и прочих красивостей. Впрочем, все эти сумптуарные законы в Англии существовали лет 500, но на их нарушения смотрели сквозь пальцы, если только не нужно было осудить кого-то неугодного или незаконопослушного - вот тогда ему припоминали и одежду не по чину.
Налог на бороду также был таким же прекрасным способом пополнять казну, что и налог на "нездоровую" пищу и портящих воздух коров в наше время. Говорят (снова на уровне исторического анекдота), что дочка Генри, Элизабет I, взымала налог с бород "старше" двух недель, который не столько бил по карману, сколько приводил к соревнованию между вельможами, насколько борода может вырасти за эти две недели, и горе тем, кто не дотягивал до модного стандарта.
Тем не менее, в 1535 году при дворе Генри VIII действительно произошло нечто, имеющее отношение к бородам. Джон Стоу, хронит-самоучка, писавший свои хроники в елизаветинские времена, пишет, что в том году "The king commanded all about his court to poll their heads, and to give then example, he caused his own head to be polled and from henceforth his beard to be knotted and no more shaven". Дэвид Крозер из The History of England предполагает, что разговоры о налоге на бороду от 1535 года имеют свой источник в ассоциации между устаревшим оборотом poll ("подрезать" или "стричь") и poll tax ("поголовный/подушный налог"). Так что в 1535 году речь шла просто о том, что король задал своим придворным определенную унифицированную и одобренную им моду.
Тем более, что Генри VIII, возможно, невольно ввел моду на бороды по всей Европе в 1520 году. За год до знаменитой встречи на Field of Cloth of Gold Генри должен был приехать во Францию по приглашению короля Франциска I, но её пришлось отложить из-за выбора нового императора Священной Римской Империи. Поскольку вопрос с этим императором для Франции был довольно болезненным, к Франциску (на самом деле, к его авторитарной маме, Луизе Савойской, твёрдой рукой руководившей и сыном, и королевством) был послан с дипломатической миссией человек кардинала Уолси, Томас Болейн. Послан с обещанием Генри VIII не бриться, пока они не свидятся с возлюбленнейшим братом Франциском. Как известно, до того момента Гарри гладко брился согласно моде, введенной в Англии его кумиром, Генрихом V, подражая которому брились и все последующие английские короли до Гарри. В ответ, Франциск тоже обещал не бриться до встречи. Этот момент известен из письма Томаса Болейна своему патрону, кардиналу.
А потом случился такой промах, что супруга Гарри, Катарина Арагонская, стала протестовать всё упорнее и упорнее против внезапной варварской волосатости короля. Бедную женщину можно понять - с детства она привыкла видеть вокруг бритых мужчин, и для нее гладкий мужской подбородок был символом аккуратности, самодисциплины и элегантности. Ну и не без того, что отрастающая борода действительно выглядит ужасно. В общем, Гарри, который в 1519 году очень-очень любил свою жену, побрился. Разумеется, о клятвопреступлении английского короля тут же насплетничал Луизе Савойской венецианский посол. Разразился небольшой дипломатический скандал, привлекший к бородатому вопросу внимание коронованных персон и их придворных по всей Европе. Болейн спас положение, объяснив Луизе, истерившей относительно того, что Катарина Арагонская интригует через мужнину бороду за Испанию против Франции, что Гарри действовал во имя любви. И Луиза смягчилась, хотя и буркнула, что "любовь не в бородах, а в сердцах".
Тем не менее, инцидент таки подействовал на английскую королевскую чету, и на встречу с Франциском Генри VIII явился бородатым. И не просто бородатым, а в прекрасной, золотисто-рыжей бородке, эстетично короткой и густой, которую тут же прозвали "золотой бородой".
Конечно же, вернувшись в Англию, Гарри снова побрился - ради жены. Когда страсть к Катарине стала ослабевать, бородка появилась снова, превратившись потом, в его случае, в часть имиджа зрелого вождя нации. И чудо, при бородке остался Франциск, преемник бритого Луи XII, и даже Карл V Габсбург, исправно брившийся в молодости, потомок гладко бритых Фердинанда Арагонского, Филиппа Бургундского и императора Максимиллиана.
Тем не менее, придворная мода - это придворная мода, и в Англии для определенных профессий существовал определенный "дресс-код" в отношении растительности на лице. В частности, для судей и судейских чиновников, которым предписывалось бриться не реже раза в две недели. При Тюдорах, эту практику сразу же подтвердил Генри VII, и как минимум в 1542 году в заседатели не допускались бородачи, а бородатые юристы платили вдвое больше за свой обед.
А страсти вокруг бород не утихают и в наше время! Не так давно один английский парикмахер выступил с инициативой облагать всех бородатых членов общества налогом в 100 фунтов, а до этого эколухи вели кампанию против бритья, которое, через всякие там гели для бритья и кисточки для мыла наносит непоправимый ущерб экологии. А есть и такое вот, как www.facebook.com/BeardLiberationFront/
еще один исторический ужас бонусом