Развитие медицины в эпоху Возрождения - Везалий (1515-1564)

[MirrinMinttu]

Об удивительной судьбе Андреаса Везалия я уже раньше упоминала, но здесь будет немного подробнее о его работе.

Везалий родился в Брюсселе, отец его был аптекарем при дворе Карла V. Дед его, Эверанд Везалий, был профессором математики и практикующим врачом, а прадед, Кан, практикующим медиком в Лувене. Прапрадед, Пьер, был не только известным врачом, но и знаменитым знатоком арабских рукописей.



В 1528 г Везалия определяют учиться в коллегиум в Лувене, где он прошел курс натуральной философии. Затем он переключился на изучение греческого,арабского и еврейского языков в специальном коллегиуме. Крупных успехов Везалий добился в изучении греческого и латинского языков. Большое влияние на Везалия оказал его учитель, Гюнтер из Андернаха (или Гонтье, на французский манер) - большой знаток латинского и греческого языков. Этот ученый, медик и филолог, вскоре покинул Лувен, получив должность профессора медицины в Парижском университете. Вскоре за ним в Париж отправился и Везалий.

А преподавали тогда в Париже такие корифеи, как Жак Дюбуа (Сильвий, 1478 – 1555) – выпускник Монпелье, Фериель (1447 – 1555). Да и Гонтье блистал, он перевел работы Галена и ввел в обиход термины «физиология» и «паталогия». Проблема, тем не менее, существовала, и носила имя Гален. Дело в том, что Гален изучал анатомию обезьян и других животных, перенося выводы напрямую на человеческую анатомию. И авторитет Галена был абсолютен. Тот же Сильвий, ведущий курс анатомии в Париже, был большим поклонником Галена – разумеется.

Удивительно, что этот методичный и самостоятельный человек упорно не хотел замечать того, что заметил его ученик Везалий. Ведь Везалий исправил более 200(!) ошибок Галена, правильно описал скелет человека, его мышцы и многие другие органы, установил отсутствие в сердечной перегородке отверстия, через которое, согласно учению Галена, кровь должна была проникать из правого желудочка в левый, описал клапаны сердца, и таким образом создал предпосылки для обоснования кругового движения крови и открытия системы кровообращения В.Гарвеем (1578—1657).

Все это было чревато самыми неожиданными проблемами. Например, наверняка и до Везалия люди знали, сколько у них ребер. Но: всем христианам известно, что Ева была сотворена из ребра Адама. Патологи предпочитали или не замечать, что у их скелетов, мужских и женских, количество ребер одинаково, или считать, что им попадаются неправильные экземпляры. Везалий пишет: «А мнение черни, будто мужчины на одной стороне лишены какого-то ребра и женщина в числе ребер превосходит мужчину на одно ребро, совершенно смешно, хотя Моисей сохранил предание, будто Ева создана Богом из ребра Адама». Дальше – больше. Во времена Везалия свято верили, что в скелете человека есть особая, неуничтожаемая косточка, которая и поможет ему восстать и обрести свое тело в день Страшного суда. Косточку эту никто не видел, и где она находится – никто не знал, но в нее верили. А Везалий прямо заявил, что человеческий скелет им изучен досконально, и никаких волшебных косточек он в нем не обнаружил. А ведь надежда на воскресение – один из главных столпов христианства.

Свои наблюдения Везалий изложил в анатомических таблицах (1538 ), которые были иллюстрированы рисунками Йогана Стефана ван Калькара, талантливого ученика Тициана.



В 1537 г. Везалий приехал в Падую (Венецианская республика) и уже через полгода получил здесь ученую степень доктора медицины. Было ему тогда всего 23 года.

Приехав в Падую, Везалий прежде всего посетил профессора медицины Джамбатиста да Монте (1489-1551). Тот был знаменит тем, что возродил в падуанской школе метод клинических обследований больного, не применявшихся со времен Гиппократа. Под его руководством Везалий стал заниматься практической медициной. На медицинском факультете университета Падуи считалось, что обучение студентов у постели больного даст им больше знаний, чем изучение медицинских книг и слушание теоретических лекций.

Везалий стал преподавать в Падуанском университете, пожалуй, самом прогрессивном во всей Европе. С разрешения ректора и администрации университета он ввел новый метод преподавания и изучения анатомии: демонстрируемые органы зарисовывались, и эти рисунки служили на лекциях наглядным пособием. К тому же они были точнее самых пространных объяснений. Хотя, конечно, это не отменяло практических занятий по анатомии.
Везалий сам производил вскрытия во время лекций, подтверждая свои слова показом органов человеческого тела, подробности их структуры, становящейся день ото дня все более ясной и понятной для него самого. Он был одновременно лектором, демонстратором и исследователем. Он не стал ломать традицию, и свою академическую работу начал аккуратным «чтением» Галена, применяя вскрытия как бы для иллюстрации того, что утверждал Гален. Однако то, что утверждал Гален, порой никак не соответствовало тому, что обнаруживалось при вскрытии трупа.

Везалий сначала аккуратно переиздал книгу своего любимого учителя, Гюнтера, исправив ее от галеанских неточностей, а после этого, в 1539-м приступил в написанию собственной работы. Книга вышла в Базеле, где Везалий мог не опасаться церковной цензуры, хотя его мать, все-таки, получила на издание одобрение самого императора. Везалий, в свою очередь, заручился поддержкой франзузского короля и венецианского сената. Первый том его труда «О строении человеческого тела» («De humani corporis fabrica») был посвящен исследованию костей и суставов, второй — анатомии мышц, третий — кровеносным сосудам, четвертый — периферической нервной системе, пятый — органам брюшной полости, шестой — строению сердца и легких, седьмой— анатомии головного мозга и органов чувств. Текст сопровождали 250 рисунков.

К сожалению, выход книги (да и сам факт блестящей карьеры) своего бывшего ученика крайне обозлил Сильвия, который сам продвигался по служебной лестнице с большим трудом, будучи простолюдином. Сильвий издал сочинение «Опровержение клевет некоего безумца на анатомию Гиппократа и Галена», объявив Везалия сумасшедшим. Сильвий утверждал, что ошибки Галена могут быть вызваны тем, что за тринадцать веков строение тела человека могло измениться.



Более того, из Падуи ему сообщили, что его ученик и помощник по кафедре Реальдо Коломбо (тот самый, что после гибели Сервета вторично открыл малый круг кровообращения!) выступил с резкой критикой книги. Нет, Коломбо вовсе не был идиотом и ретроградом. Просто, после того, как Везалия выжили из Падуанского университета, Коломбо занял его место.

Руку поддержки Везалию протянул император Карл V, предложил ему занять пост придворного врача. Везалий дал свое согласие и покинул университет.



К сожалению, королевский двор переехал в Мадрид, и Везалий был вынужден следовать за королевской семьей. В суперкатолической Испании исследование скальпелем трупа человека считалось кощунством. «Я не мог прикоснуться рукой даже к сухому черепу и тем менее возможности я имел производить вскрытия», — вспоминал Везалий. Испанские врачи воспринимали его как чужестранца и часто завидовали его успехам в медицине и при дворе: Карл V назначил Везалию пожизненную пенсию, после отречения императора от престола в пользу его сына Филиппа II, Везалий остался придворным врачом. Эта история довольно необычна, учитывая репутацию обоих католических величеств.

Зато инквизиция свою репутацию вполне оправдала. Существует предположение о том, что Везалий по ошибке вскрыл тело живого человека (при публичной демонстрации вскрытия ассистент якобы заметил сокращение сердечной мышцы). Вполне очевидно, что поднаторевший во вскрытиях Везалий ошибиться не мог, следовательно, история была умело сфальсифицирована. Наказанием за такой двойной грех в те дни была только смерть. И снова вступился за Везалия тот, от кого этого было просто невозможно ожидать. Филипп II выторговал у инквизиции замену смертной казни паломничеством в Иерусалим. К сожалению, судьба нашла Везалия: на обратном пути он погиб.

Во второй половине XVI столетия было создано множество хвалебных эпиграмм, посвященных А.Везалию. Вот одна из них:

Кто бы ни делал, вскрывая, сечение органов тела,
Выше Везалия быть в этом никто не сумел:
Изображеньями он и искусство само возвеличил
Прежде, чем сам отошел по сокровенным путям.