Ричард II и восстание Уота Тайлера

[MirrinMinttu]

Когда я читала рассказ монахов о событиях восстания, меня поразила нерешительность короля. Теперь причина понятна: Ричарду II в 1381-м году было всего 14 лет!

Очевидцы описывали его, как высокого (около 180 см), довольно красивого и умного человека. Те историки, которые его недолюбливали, подчеркивали женоподобие Ричарда. Исследования останков короля, после вскрытия его гробницы в 1871-м году, говорят о том, что он имел атлетическое сложение, что подтверждается участием Ричарда в турнирах и его признанной любовью к охоте.



На беду короля, его впоследствии слишком талантливо описал Шекспир, причем не в лучшем свете. Дело в том, что вплоть до последнего времени историки склонялись к мнению, что Ричард был, как минимум, личностью крайне неуравновешенной. Епископ Стаббс, изучавший личность и правление короля, утверждал в 1941-м еще прямолинейнее, что к концу своего царствования «ум Ричарда совершенно потерял сбалансированность». Историк Энтони Стил вообще утверждал, на основании психоанализа действий короля, что Ричард был шизофреником. Ближе всего к правде, очевидно, мнение Найджела Сола, что у Ричарда Второго был нарцистический тип личности.



Не лезя в дебри психоанализа, можно сказать проще: последний из Плантагенетов делал, что хотел, потому как даже не сомневался, что королю можно ВСЕ. Как выяснилось, он сильно ошибался. Он не учел, что в Англии еще в 1215-м году была учреждена Великая Хартия Вольностей, и что менталитет англичан просто не был приспособлен к принятию полного абсолютизма, которого так жаждал Ричард. С другой стороны, его легко можно понять. Обожаемый ребенок, рожденный в счастливом браке, да еще в день Поклонения Волхвов, да еще в присутствии трех королей, да еще златовласый и синеглазый... А тут противные дядья прохода не дают своими настоятельными советами...

И какие дядья! Ланкастр, Йорк, Глостер! Личности сильнейшие, особенно герцог Ланкастерский (Джон Гент или Гонт, как его еще называли). Н. Басовская так описывает поведение Ланкастера в 1384-м году, во время попытки устроить суд над профессором Джоном Виклифом:
«Он пошел по проходу. Специально задевая мечами скамьи, чтобы был грохот. Звеня шпорами, вышел на сцену, повернулся к тем, кто собрался судить и сказал: «Ну что? Есть еще к профессору еще вопросы?», те ответили: «Нет, вопросов нет». «Пошли ко мне» и забрал Виклифа к себе. Как бы в гости. Он спас его от костра.»



Как это воспринималось населением? А как могло восприниматься, если в момента коронации Ричарда налоги поднимались трижды! В 1377, в 1379, и, наконец, в 1381. Подушный налог, который надо было платить с каждого, достигшего 14-ти лет. В случае с Тайлером, это была его дочь. Когда Тайлер стал ругаться со сборщиками, что негоже с ребенка подушную подать брать, капрал военного сопровождения решил «в грубой форме» доказать, что девица вполне взрослая. Очевидно, попытался ее изнасиловать. Но сам Тайлер-то был ветераном Столетней войны, поэтому он просто-напросто схватился за кузнечный молот. И понеслось...

Повстанцы ничего не имели против своего ангелоподобного короля-мальчика. Они были совершенно уверены, что ребенка обманули хитрые, властолюбивые лорды, действующие от его имени. Как всегда, нашлись идеологи, в данном случае священник с сомнительной репутацией, Джон Бол. «Когда Адам пахал, а Ева пряла, кто был господином?», - возгласил он. Должен быть король, и его народ, и никаких лордов между ними.



К тому же, Англия переживала не лучшие времена. Французы вытеснили английские войска с континента, толпы солдат, оставшихся не у дел, да наемники, и все недовольны. Народ после чумы уже успел почувствовать свою силу перед нуждающимися в нем лордами, а тут его пытаются снова «на место» поставить.

Восстание Тайлера стало, почему-то, для лордов настоящим шоком. Очевидно, за время военных действий во Франции они привыкли к совсему другому типу простонародья, иначе трудно понять, почему они растерялись настолько, что впустили повстанцев в Лондон. А ведь те не только разнесли вдребезги дворец герцога Ланкастерского, но и в королевский дворец вторглись.



Они казнили лорда-канцлера (он же архиепископ Кентерберийский), и лорда-казначея (великого приора ордена Госпитальеров) – людей, которые в глазах народа были повинны в налогообложении и, предположительно, «обманывали короля». Сам король закрылся в башне, и ему, предположительно, ничего не угрожало, но что мог в эти часы чувствовать оставшийся наедине с разъяренно толпой ребенок...

«Уот кричит, а Том пищит и Симкин подвывает.
Валежник Батт к костру тащит, а Гибб к толпе взывает.
Орет Годлин, а вместе с ним и Хайк и Боб горланят;
Грэг хлопает, Хоб топает, а Тим кого-то манит.
И Ходж и Лэри и Давид -- других ничем не хуже...
У Джуда бесподобный вид, -- он искупался в луже.
Вот, подобравшися к огню, хватает Джэки головню,
И с ней в руках он пляшет,
А Тиб, хоть рад такому дню, ножом свирепо машет»

(сочинение Гувера из Истории Англии Голдсмита)



Так получилось, что разгребать всю эту историю с повстанцами королю пришлось практически самостоятельно. Он согласился встретиться с ними лицом к лицу. Повстанцы из Эссекса, под предводительством Ричарда из Валлингфорда, вручили королю петицию с требованиями тотально отменить рабство в стране, сместить наиболее непопулярных министров, отменить привилегии баронов на общественные пастбища, конфисковать в пользу прихожан у церкви ее обширные владения, оставить только одного епископа на страну, и вообще вернуться к более близким отношениям между королем и его подданными, как это было в давние времена Винчестерской хартии. Король пообещал им все, о чем они просили, потребовав, чтобы те немедленно покинули Лондон и вернулись домой. Что часть повстанцев и сделала.



Другая часть восставших, кентцы, с которыми и находились Строу, Тайлер и Бол, оказалась не столь легковерной, потребовав еще одной встречи с королем. А пока в Лондоне продолжались погромы имущества герцога Ланкастерского и ордена Госпитальеров.

На следующий день король и его свита встретили повстанцев на поле Смитфилда. Очевидно, лорды короля не все время мух ловили, и за ночь была проведена какая-то провокация с Тайлером, потому что на Смитфилде он внезапно оставил свое войско и подскакал прямо к сопровождению Ричарда. Чуть ли с панибратским предложением выпить. К тому же, он спешился, и оказался полность закрыт конным сопровождением короля от глаз своих соратников. Тайлера как-то словестно спровоцировали таким образом, что он выхватил кинжал. Воспользовавшись этим, мэр Лондона Уильям Валворт ударил его мечом в шею сзади, а Ральф де Стандлиш пронзил Тайлера мечом в живот.



Практически одновременно король поскакал к восставшим с криком, что «У вас не должно быть других вожаков, кроме меня!». Он успокоил их, утверждая (не без цинизма), что Тайлер был произведен в рыцари, и вообще все хорошо, что он согласен с их требованиями и вообще весь с ними. Он договорился с восставшими, что он, они и Уот Тайлер встретятся завтра на поле у Сент-Джона. Когда восставшие появились там, их окружили вооруженные дворянские ополченцы и войска. «Убейте их всех!», - приказал Ричард, и удалился.



Он сам проехал с войсками через Кент после казни в Лондоне вожаков восстания. Народ обычно сгонялся на площадь, и король объявлял им, что он не верит в их безбожие и порочность, и готов их простить, если они вернут ему "взятые обманом и угрозами" грамоты, и укажут на тех, кто "ввел их в грех неповиновения Богу и королю". И они указывали на зачинщиков, потому что не хотели умирать. Тех немедленно вешали, и народу разрешали разойтись по домам. Такая вот карательная экспедиция.