Do or die
В наиболее счастливые времена своей жизни, Гарри говорил, что относится к графине Маргарет Поль, как к родной бабушке. Учитывая, какой именно была бабушка Гарри, это говорит о многом. Леди Маргарет не была ни доброй, ни сердечной особой. Например, когда умер ее сын Артур, она принудила его вдову, леди Джейн, принять обет безбрачия: Артур не оставил сыновей, и графиня не хотела, чтобы приданое невестки уплыло к возможным наследникам от нового брака. История о том, что случилось с леди Джейн дальше, достаточно своеобразна.
читать дальшеЕе брак с Полем был вторым. Первым мужем леди Джейн был Кристофер Пикеринг, от которого она имела дочь Анну. Вторым – Артур Поль, с которым они нажили троих детей: Генри, Мэри и Маргарет. Генри, очевидно, не выжил, потому что известно, что графиня Салсбери пеклась именно о внучках. Дальше – еще интереснее. Десмонд Сьюард ставит в заслугу леди Маргарет, что она, по крайней мере, не заставила невестку уйти в монастырь. Но судебные бумаги говорят другое. На самом деле, и миледи, и ее сын, лорд Монтегю, не только заставили овдовевшую невестку принести обет безбрачия, но и засунули ее в монастырь.
Они упустили из вида, что большинство епископов относились к концепции добровольности монашеского обета очень серьезно. Леди Джейн, очевидно, перетерпела время, когда она была послушницей, молча. Зато сразу, как встал вопрос о пострижении, она все рассказала епископу Барлоу. Тот освободил ее от всех обетов, потому что те были даны под принуждением, и леди Джейн снова стала свободной женщиной. И снова вышла замуж, за сэра Уильяма Берентайна. И вот с ним у нее было двое сыновей, Дрю и Чарльз. Но тут, в 1539 году, вышел закон, известный, как «Шесть Статей», который делал нелегальным брак любого человека, который когда-либо давал обет безбрачия. Впрочем, у пар, попавших под удар, была возможность получить отдельный парламентский акт, подтверждающий легальность брака. Если никто против этого не возражал, как случилось с леди Джейн.
К тому времени первая дочь леди Джейн, Анна, уже была замужем, за сэром Генри Книветтом. Семья у них была большой, и сэр Генри очень захотел прибрать к рукам состояние деда супруги, сэра Роджера Левкнета. А упрямый старик хотел оставить свои кровные именно Джейн и ее детям от Берентайна. «Дед», правда, к тому моменту уже снова был женат и имел еще нескольких дочерей, но для сэра Генри это проблемой не было. В декабре 1540 года комиссия объявила брак леди Джейн и Берентайна незаконным, наследство Левкнета отдала сэру Генри, и ему же – опекунство над дочками Левкнета, что было весьма выгодно для Книветта. Но леди Джейн снова не сдалась, и дошла до парламента. Вуаля – парламент признал ее брак действительным, и именно на основании того, что обет безбрачия был дан под принуждением. Деньги Роджера Левкнета, отошли, правда, Книветту с потомством.
Такие вот последствия жадности графини Салсбери, а ведь и у нее, и у ее сыновей, было все и больше. Гарри ополчился на графиню за то, что он не прощал никому: за отказ следовать его распоряжениям. В 1533 году он, по весьма отвратительному капризу Анны Болейн, распорядился изъять все драгоценности и ценные вещи у своей дочери Мэри. Графиня Салсбери была в то время гувернанткой Мэри, и решительно отказалась подчиниться. Графиня получила немедленную отставку, и король сделал все, чтобы она никогда больше не увидела Мэри. Кажется, он еще тогда напал на след заговора, но не стал поднимать шума, понимая, чем вызвано желание Катарины взять реванш, и то, что шансов для реванша не было.
Ситуация изменилась, когда сын леди Маргарет провозгласил себя, по сути, наследником Йорков и стал подстрекать зарубежные силы к нападению на Англию. Когда в августе 1538 года Джеффри арестовали, Саутхемптон и епископ Гудрич прибыли в Варблингтон, чтобы допросить графиню. Ее допрашивали двое суток, но так ничего она и не признала. Леди Маргарет настолько убедительно отрицала то, что поддерживает переписку со своим сыном Реджинальдом, что ей почти поверили. Почти, но не совсем, потому что графиню взяли, все-таки, под домашний арест, в дом графа Саутхемптона. Это было достаточно беспокойно и для самого графа, который находил присутствие леди Маргарет в своем доме «неприятным», и для его жены, которая отказывалась оставаться в одном доме с этой дамой, если сам лорд отсутствовал. Что многое говорит об эффекте, который леди Маргарет имела на людей, ей неприятных.
Хотя сама леди Маргарет Поль вела себя с жесткостью мужчины, следствие шло свои чередом, и 12 мая 1539 года она и некий Хью Воган, управляющий ее делами в Уэллсе, были арестованы по обвинению в заговоре. Звучало это так: «detestable and abominable treasons to the most fearful peril and danger of the distruction of your most royal person”. Было найдено вещественное доказательство того, что графиня была очень даже замешана в заговор: геральдическая вышивка, где на одной стороне были знаки дома Тюдоров, а на другой – фиалки Полей и бархатцы леди Мэри Тюдор, а посреди – дерево с католическими символами.
Неизвестно, коротала ли время сама леди Маргарет над этой опасной вышивкой, или ее сделали по ее заказу. Тем не менее, этот кусок полотна неоспоримо доказывал, что дом Полей планировал брак между Реджинальдом и леди Мэри, с последующим восстановлением католической религии. Кромвель даже утверждал, что вышивка была сделана во времена печальной памяти Паломничества, что делало картину еще более мрачной для короля.
Осенью 1539 года графиню Салсбери перевели в Тауэр. Без всяких послаблений ее титулу или полу, кстати. Только вмешательство Катрины Говард, которую, увы, писатели и большинство историков описывают несчастной, пустоголовой дурочкой, привело к тому, что содержание графини были существенно улучшено. Поскольку одновременно в Тауэре оказалась Гертруда Кортни с сыном, многие ожидали, что, когда Гертруду отпустили с миром, отпустят и старую графиню Салсбери. Не тут-то было. История сохранила заключение следствия, что Гертруда была просто «глупой и суеверной женщиной». Вряд ли леди Салсбери кому-то пришло бы в голову назвать глупой. Или суеверной.
Кстати, Эдварда Кортни, сына Гертруды, оставили в Тауэре. Понятно, почему. Повторялась история с молодым Варвиком: их заперли просто для того, чтобы предотвратить появление у них наследников мужского пола. Брутально, но эффективно. По той же причине наследника Монтегю, юного Генри Поля, тоже держали в Тауэре, не зря же дядюшка Реджинальд назвал его «последней надеждой нашего рода». Любопытно, что Эдвард Кортни получил в 1540 году хотя бы учителя-гувернера. Генри Поля же держали в полном невежестве. На всякий случай.
В начале 1540 года в Кале случился еще один заговор. Лорд Лизл, бастард любвеобильного Эдварда IV, принял на службу нового капеллана, Грегори Ботолфа, который некогда был монахом в Кентербери. Ботолф был авантюристом. Когда его монастырь расформировали, он смылся, прихватив монастырского добра на неплохую сумму. Прожившись и съездив в Рим, чтобы развеяться, он устроился в Кале, планируя захватить город, набрав 500 человек. Вроде, на это было у него благословение самого папы, которого он видел в Риме. Может, и было. Рим не упускал ни одной возможности нагадить Англии. А, может, встреча с папой была плодом воображения Ботолфа, и никогда он Кале не намеревался захватывать, а просто пытался собрать средства, чтобы их прикарманить. Уговаривать он умел, не зря его кличка была Sweetlips.
Так или иначе, его корреспонденцию в Англию перехватили. Кажется, самому Ботолфу снова удалось вовремя исчезнуть со сцены, потому что есть сведения только о казни двоих его сообщников. Возможно, что Ботолф стоял за какими-то таинственными планами Реджинальда Поля освободить графиню Салсбери из Тауэра. Кардинал именно в то время писал о существовании какого-то плана.
Король, тем временем, утомился ждать результатов того, что поручил еще пару лет назад Томасу Вайатту и Джону Воллопу: избавиться от Реджинальда Поля раз и навсегда. Там было столько попыток неудачных покушений, что Гарри заподозрил очевидное: Вайатт и Воллоп просто предупреждали Поля об опасности и очередном плане. Оба были отправлены в Тауэр, но оба были достаточно умны не оставить никаких доказательств своей переписки с Полем, если такая была. И снова, кстати, Катрина Говард вступилась за узников, и Вайатта выпустили.
Когда в апреле 1541 года раскрылся заговор в Йоркшире, король решил показать наглядно, что ссориться с ним не стоит. Потенциально, заговор должен был стать новым Паломничеством, используя помощь короля Шотландии. На деле, в заговоре участвовали всего 50 человек. Половину из них арестовали, 15 приговорили к смерти. Король решил отправиться на север с Прогрессом, и заставить северян принести ему присягу верности. Почему-то он решил казнить графиню Салсбери вместе с заговорщиками Йоркшира. Причем, казнили ее почти тайно, в Тауэре, даже не на эшафоте. В 7 утра 27 или 28 мая почти 70-летнюю женщину вывели из Тауэра и подвели к маленькой плахе. Что случилось, на самом деле, потом – никто толком не знает.
Имперский посол сообщает, что официальный палач был в командировке на севере, а его помощник настолько плохо владел ремеслом, что «изрубил шею и плечи несчастной женщины в куски, прежде чем ему удалось отделить голову от тела». Но посла на казни не было. Там вообще никого, кроме чиновников, не было. Через столетие лорд Герберт из Чербери утверждал, что графиня просто отказалась встать на колени перед плахой и так мотала головой из стороны в сторону, что вместо казни действительно вышел сущий кошмар. Тело захоронили под полом часовни в Тауэре, а король распорядился, чтобы специальная комиссия выехала в поместье графини и уничтожила все геральдические знаки, которые там найдутся.
В этой очень мрачной истории есть две загадки. Первая – почему казнили старую графиню? Оставив, при этом, в полном покое ее дочь Урсулу, которая была замужем за Стаффордом (!) и имела от него семерых (!!) сыновей, с королевской кровью по обеим линиям. И отпустили за границу Джеффри Поля, у которого было пятеро (!) сыновей. Да и сам Реджинальд все еще не был в церковном чине, и мог жениться, и иметь наследников. Почему казнили именно дочь герцога Кларенса, старуху?
Вторая загадка – полное исчезновение Генри Поля, сына лорда Монтегю, со страниц истории. То ли умер в Тауэре в 1542 году, то ли нет. Еще один «принц из башни»?
Я бы сказала, что в этом деле отсутствует кусище информации. Странная история.
читать дальшеЕе брак с Полем был вторым. Первым мужем леди Джейн был Кристофер Пикеринг, от которого она имела дочь Анну. Вторым – Артур Поль, с которым они нажили троих детей: Генри, Мэри и Маргарет. Генри, очевидно, не выжил, потому что известно, что графиня Салсбери пеклась именно о внучках. Дальше – еще интереснее. Десмонд Сьюард ставит в заслугу леди Маргарет, что она, по крайней мере, не заставила невестку уйти в монастырь. Но судебные бумаги говорят другое. На самом деле, и миледи, и ее сын, лорд Монтегю, не только заставили овдовевшую невестку принести обет безбрачия, но и засунули ее в монастырь.
Они упустили из вида, что большинство епископов относились к концепции добровольности монашеского обета очень серьезно. Леди Джейн, очевидно, перетерпела время, когда она была послушницей, молча. Зато сразу, как встал вопрос о пострижении, она все рассказала епископу Барлоу. Тот освободил ее от всех обетов, потому что те были даны под принуждением, и леди Джейн снова стала свободной женщиной. И снова вышла замуж, за сэра Уильяма Берентайна. И вот с ним у нее было двое сыновей, Дрю и Чарльз. Но тут, в 1539 году, вышел закон, известный, как «Шесть Статей», который делал нелегальным брак любого человека, который когда-либо давал обет безбрачия. Впрочем, у пар, попавших под удар, была возможность получить отдельный парламентский акт, подтверждающий легальность брака. Если никто против этого не возражал, как случилось с леди Джейн.
К тому времени первая дочь леди Джейн, Анна, уже была замужем, за сэром Генри Книветтом. Семья у них была большой, и сэр Генри очень захотел прибрать к рукам состояние деда супруги, сэра Роджера Левкнета. А упрямый старик хотел оставить свои кровные именно Джейн и ее детям от Берентайна. «Дед», правда, к тому моменту уже снова был женат и имел еще нескольких дочерей, но для сэра Генри это проблемой не было. В декабре 1540 года комиссия объявила брак леди Джейн и Берентайна незаконным, наследство Левкнета отдала сэру Генри, и ему же – опекунство над дочками Левкнета, что было весьма выгодно для Книветта. Но леди Джейн снова не сдалась, и дошла до парламента. Вуаля – парламент признал ее брак действительным, и именно на основании того, что обет безбрачия был дан под принуждением. Деньги Роджера Левкнета, отошли, правда, Книветту с потомством.
Такие вот последствия жадности графини Салсбери, а ведь и у нее, и у ее сыновей, было все и больше. Гарри ополчился на графиню за то, что он не прощал никому: за отказ следовать его распоряжениям. В 1533 году он, по весьма отвратительному капризу Анны Болейн, распорядился изъять все драгоценности и ценные вещи у своей дочери Мэри. Графиня Салсбери была в то время гувернанткой Мэри, и решительно отказалась подчиниться. Графиня получила немедленную отставку, и король сделал все, чтобы она никогда больше не увидела Мэри. Кажется, он еще тогда напал на след заговора, но не стал поднимать шума, понимая, чем вызвано желание Катарины взять реванш, и то, что шансов для реванша не было.
Ситуация изменилась, когда сын леди Маргарет провозгласил себя, по сути, наследником Йорков и стал подстрекать зарубежные силы к нападению на Англию. Когда в августе 1538 года Джеффри арестовали, Саутхемптон и епископ Гудрич прибыли в Варблингтон, чтобы допросить графиню. Ее допрашивали двое суток, но так ничего она и не признала. Леди Маргарет настолько убедительно отрицала то, что поддерживает переписку со своим сыном Реджинальдом, что ей почти поверили. Почти, но не совсем, потому что графиню взяли, все-таки, под домашний арест, в дом графа Саутхемптона. Это было достаточно беспокойно и для самого графа, который находил присутствие леди Маргарет в своем доме «неприятным», и для его жены, которая отказывалась оставаться в одном доме с этой дамой, если сам лорд отсутствовал. Что многое говорит об эффекте, который леди Маргарет имела на людей, ей неприятных.
Хотя сама леди Маргарет Поль вела себя с жесткостью мужчины, следствие шло свои чередом, и 12 мая 1539 года она и некий Хью Воган, управляющий ее делами в Уэллсе, были арестованы по обвинению в заговоре. Звучало это так: «detestable and abominable treasons to the most fearful peril and danger of the distruction of your most royal person”. Было найдено вещественное доказательство того, что графиня была очень даже замешана в заговор: геральдическая вышивка, где на одной стороне были знаки дома Тюдоров, а на другой – фиалки Полей и бархатцы леди Мэри Тюдор, а посреди – дерево с католическими символами.
Неизвестно, коротала ли время сама леди Маргарет над этой опасной вышивкой, или ее сделали по ее заказу. Тем не менее, этот кусок полотна неоспоримо доказывал, что дом Полей планировал брак между Реджинальдом и леди Мэри, с последующим восстановлением католической религии. Кромвель даже утверждал, что вышивка была сделана во времена печальной памяти Паломничества, что делало картину еще более мрачной для короля.
Осенью 1539 года графиню Салсбери перевели в Тауэр. Без всяких послаблений ее титулу или полу, кстати. Только вмешательство Катрины Говард, которую, увы, писатели и большинство историков описывают несчастной, пустоголовой дурочкой, привело к тому, что содержание графини были существенно улучшено. Поскольку одновременно в Тауэре оказалась Гертруда Кортни с сыном, многие ожидали, что, когда Гертруду отпустили с миром, отпустят и старую графиню Салсбери. Не тут-то было. История сохранила заключение следствия, что Гертруда была просто «глупой и суеверной женщиной». Вряд ли леди Салсбери кому-то пришло бы в голову назвать глупой. Или суеверной.
Кстати, Эдварда Кортни, сына Гертруды, оставили в Тауэре. Понятно, почему. Повторялась история с молодым Варвиком: их заперли просто для того, чтобы предотвратить появление у них наследников мужского пола. Брутально, но эффективно. По той же причине наследника Монтегю, юного Генри Поля, тоже держали в Тауэре, не зря же дядюшка Реджинальд назвал его «последней надеждой нашего рода». Любопытно, что Эдвард Кортни получил в 1540 году хотя бы учителя-гувернера. Генри Поля же держали в полном невежестве. На всякий случай.
В начале 1540 года в Кале случился еще один заговор. Лорд Лизл, бастард любвеобильного Эдварда IV, принял на службу нового капеллана, Грегори Ботолфа, который некогда был монахом в Кентербери. Ботолф был авантюристом. Когда его монастырь расформировали, он смылся, прихватив монастырского добра на неплохую сумму. Прожившись и съездив в Рим, чтобы развеяться, он устроился в Кале, планируя захватить город, набрав 500 человек. Вроде, на это было у него благословение самого папы, которого он видел в Риме. Может, и было. Рим не упускал ни одной возможности нагадить Англии. А, может, встреча с папой была плодом воображения Ботолфа, и никогда он Кале не намеревался захватывать, а просто пытался собрать средства, чтобы их прикарманить. Уговаривать он умел, не зря его кличка была Sweetlips.
Так или иначе, его корреспонденцию в Англию перехватили. Кажется, самому Ботолфу снова удалось вовремя исчезнуть со сцены, потому что есть сведения только о казни двоих его сообщников. Возможно, что Ботолф стоял за какими-то таинственными планами Реджинальда Поля освободить графиню Салсбери из Тауэра. Кардинал именно в то время писал о существовании какого-то плана.
Король, тем временем, утомился ждать результатов того, что поручил еще пару лет назад Томасу Вайатту и Джону Воллопу: избавиться от Реджинальда Поля раз и навсегда. Там было столько попыток неудачных покушений, что Гарри заподозрил очевидное: Вайатт и Воллоп просто предупреждали Поля об опасности и очередном плане. Оба были отправлены в Тауэр, но оба были достаточно умны не оставить никаких доказательств своей переписки с Полем, если такая была. И снова, кстати, Катрина Говард вступилась за узников, и Вайатта выпустили.
Когда в апреле 1541 года раскрылся заговор в Йоркшире, король решил показать наглядно, что ссориться с ним не стоит. Потенциально, заговор должен был стать новым Паломничеством, используя помощь короля Шотландии. На деле, в заговоре участвовали всего 50 человек. Половину из них арестовали, 15 приговорили к смерти. Король решил отправиться на север с Прогрессом, и заставить северян принести ему присягу верности. Почему-то он решил казнить графиню Салсбери вместе с заговорщиками Йоркшира. Причем, казнили ее почти тайно, в Тауэре, даже не на эшафоте. В 7 утра 27 или 28 мая почти 70-летнюю женщину вывели из Тауэра и подвели к маленькой плахе. Что случилось, на самом деле, потом – никто толком не знает.
Имперский посол сообщает, что официальный палач был в командировке на севере, а его помощник настолько плохо владел ремеслом, что «изрубил шею и плечи несчастной женщины в куски, прежде чем ему удалось отделить голову от тела». Но посла на казни не было. Там вообще никого, кроме чиновников, не было. Через столетие лорд Герберт из Чербери утверждал, что графиня просто отказалась встать на колени перед плахой и так мотала головой из стороны в сторону, что вместо казни действительно вышел сущий кошмар. Тело захоронили под полом часовни в Тауэре, а король распорядился, чтобы специальная комиссия выехала в поместье графини и уничтожила все геральдические знаки, которые там найдутся.
В этой очень мрачной истории есть две загадки. Первая – почему казнили старую графиню? Оставив, при этом, в полном покое ее дочь Урсулу, которая была замужем за Стаффордом (!) и имела от него семерых (!!) сыновей, с королевской кровью по обеим линиям. И отпустили за границу Джеффри Поля, у которого было пятеро (!) сыновей. Да и сам Реджинальд все еще не был в церковном чине, и мог жениться, и иметь наследников. Почему казнили именно дочь герцога Кларенса, старуху?
Вторая загадка – полное исчезновение Генри Поля, сына лорда Монтегю, со страниц истории. То ли умер в Тауэре в 1542 году, то ли нет. Еще один «принц из башни»?
Я бы сказала, что в этом деле отсутствует кусище информации. Странная история.
@темы: Англия Тюдоров
-
-
25.12.2011 в 21:27-
-
25.12.2011 в 21:37-
-
25.12.2011 в 21:52-
-
25.12.2011 в 21:59-
-
25.12.2011 в 22:17-
-
25.12.2011 в 23:41О Генри Поуле - сыне лорда Монтегю, действительно, нашел только на одном сайте.
On 20 November 1539 it was recorded that the following prisoners were held in the Tower: 'The Lady Salisbury, the Lady Marchioness (Exeter), Mr. Edward Cowrtney and Mr. Henry Poolle.' Henry Pole, then under age and recorded as 'Henry Pole son of Lord Montagew', was excluded together with his grandmother, the Countess of Salisbury, and many others, from the King's general pardon by the Parliament, which first met on 28 April 1540. He was still in the Tower at the end of September 1542, and, if not actually executed, presumably died there, young and unmarried, not long after.
Небольшая путаница с его матерью - леди Монтегю, урожденной Джейн Невилл (причем в ее предках сплошные Невиллы и Фицаланы, то есть высшая аристократия). По одним данным она умерла в Лондонском Тауэре 27 мая 1541, по другим - умерла до 26 октября 1538 (то есть, еще до казни мужа). Больше верю во вторую версию, так как, во-первых, именно там и говорилось про ее сына, во-вторых, в цитате выше она не числится среди арестованных.
Однако наследницами того Генри Поула (ум. ок. 1542) являются не дяди Реджинальд и Джеффри, ни кузены - от Джеффри и Артура, ни Стаффорды... А сестры! И вот интересно...
- сестрица Кэтрин - была женой Фрэнсиса Гастингса, старшего сына и наследника Джорджа Гастингса 1-го графа Huntingdon. И рожала в это время ребенка за ребенком, наследника за наследником.
- сестрица Уинифред - была женой Томаса Гастингса. Чей он сын, пояснять не надо?
Надо.
Ибо маменькой Фрэнсиса и Томаса, то есть свекровью Кэтрин и Уинифред была Анна Стаффорд. Особа королевских кровей. Сестра казненного Бэкингема. И бывшая фаворитка Генри VIII. Умерла она около 1544 года.
Версия...
А не она ли прикрыла своих невесток и внуков, что они не разделили судьбу Поулов?
А поскольку у Кэтрин и Уинифред - приоритет наследия, да и Гастингсы - семья не из последних..., ни Реджинальд, ни Джеффри, если вздумают претендовать на престол по Йоркской линии, не обойдут племянниц.
Сугубо ИМХО...
А вот почему казнили графиню? Может, что-то знала?
-
-
25.12.2011 в 23:41-
-
25.12.2011 в 23:50Вот в том-то и дело, что эту казнь невозможно объяснить только страстью Гарри убирать династических соперников! Сьюард кидает загадочную фразу о том, что "если король думал, что со смертью сестры графа Варвика исчезнет проклятие Тюдоров, то он ошибся: его сын умер молодым, а дочери - бездетными". И эта странность с приказом уничтожить геральдические знаки Полей в одном, только одном месте. Колдовство? Но Гарри не был суеверен и в колдовство точно не верил. Не знаю, что и думать. Пока ничего лучше мести за обманутое чувство доверия не приходит на ум.
-
-
26.12.2011 в 03:40http://www.youtube.com/watch?v=sUb3NWp942s
-
-
26.12.2011 в 10:03-
-
26.12.2011 в 14:02-
-
26.12.2011 в 14:40-
-
26.12.2011 в 15:21Спасибо=)
-
-
26.12.2011 в 15:25