Do or die
Отношение англичан к убийству было определено еще при Чосере: ”Murder will out”. Шестнадцатый век добавил к этому убеждению Бога, при помощи которого возмездие и осуществится.
читать дальшеРасследование убийства в этот период осуществлялось двумя путями.
Расследование начиналось, когда кто-либо обнаруживал свежий труп и, возможно, видел, как убийство совершилось. Во втором случае, расследование начиналось, что называется, по холодным следам – когда со времени убийства прошло изрядное время.
В первом случае, правилом было, что объявлялись общие ”hue and cry”, то есть все взрослые мужчины района пускались в поиски преступника, и передавали эстафету следующему району, когда достигали границ своего. Руководить операцией должен был местный констебль.
К позднейшим временам Тюдоров эта средневековая практика почти изжила себя. Возможно, потому, что в то время констебль уже не обладал достаточным авторитетом, чтобы поднять людей, или потому, что появилось слишком много людей, оторванных от своих общинных корней, и предпочитавших заниматься только своими собственными делами, а может и потому, что проблемы преследования с поимки убийцы просто перешли к властям.
Поскольку одним из элементов убийства была секретность, то обычно между преступлением и обнаружением жертвы проходило некоторое время. Пока слуга, гость или прохожий не наталкивался на спрятанный труп. В этом случае нашедший сообщал о случившемся местному констеблю, а тот вызывал коронера. Коронер собирал жюри из местных жителей, имеющих хорошую репутацию, числом в 12-14 человек. Они приносили присягу, занимались самостоятельным расследованием и выслушивали свидетельства тех, кто обнаружил труп, а также родных, соседей и знакомых покойного.
Первым делом такого жюри было установить, наступила ли смерть именно в результате убийства, а затем обозначить подозреваемых. У коронера была та же власть при проведении следствия, как и у мирового судьи, когда он устанавливал предполагаемое время убийства, перемещения жертвы и связанных с ней людей, изучал, каким оружием убийство было совершено убийство, кто и при каких обстоятельствах этим оружием пользовался.
В тех случаях, когда смерть не следовала непосредственно за преступным действием (медленно действующий яд, смерть от полученных ран), о преступлении, зачастую, становилось известно только через последнюю исповедь убийцы, который избежал суда земного, но не надеялся избежать суда небесного. Эти случаи разбирали так называемые квартальные сессии суда.
Что касается ареста подозреваемого, то еще до времен Эдуарда I человек, подозреваемый в уголовном преступлении, мог быть арестован немедленно только в том случае, если он был известным преступником, если был задержан не месте или непосредственно после совершенного преступления (как раз через ”hue and cry”), или если так указало жюри коронера.
Ко временам Эдварда III арест подозреваемого стал возможным до вынесения обвинения, но основание, в виде предварительного расследования, должно было уже существовать на момент ареста. Акты Эдварда III однозначно указывают, что никто не может быть арестован по подозрению в совершении преступления без постановления жюри коронера и предъявления составленного обвинения.
В конце XV века, мнением судей было, что человек может быть арестован по постановлению жюри, до того, как его вина доказана, только в случае, если он имеет «плохую репутацию» - то есть, преступления в анамнезе. Человек хорошей репутации не может быть арестован, пока его вина не доказана.
Иногда служащие закона брали, тем не менее, на себя проведение обыска без всяких там документальных формальностей.
Когда в 1583 году Роберт Гринолл исчез после того, как направился к Томасу Смиту, власти города Ившем осмотрели подвал Смита и нашли там захороненное тело Гринолла. Документов на обыск у них не было, жюри никаких постановлений выписать не успело. Была уверенность местного констебля в том, что Гринолл убит Смитом, и в том, что Смит не вынес тело жертвы за пределы дома. Это, так сказать, положительный пример.
Отрицательный пример такой самодеятельности я приводила, когда рассказывала о трагедии Визерика, обвиненного собственным сыном в убийстве их жильца. Там бейлиф самовольно вторгся в дом и фальсифицировал улики. Суд докопался до правды, но для Визерика эта правда пришла слишком поздно. Иногда расследование брали на себя и простые граждане.
В 1590 лондонцы перевернули все свалки, помойки и отхожие места, ища пропавших Томаса Винчестера и Роберта Бича. И таки нашди в отхожем месте сумку, содержащую части человеческого тела. Люди отправились с этой сумкой на поиски от двери к двери, и действительно выяснили, кто ее купил, и вышли на убийцу. Потому что «if we can finde the murther out».
@темы: Англия Тюдоров
-
-
23.01.2012 в 23:18