Do or die
Похищение лорда Риверса людьми Варвика из Сандвича имело то неожиданное последствие, что Лорд Казначей Англии, человек Маргареты, сбежал в Голландию.
В январе 1460 года Джеймс Батлер, 5-й лорд Ормонд, граф Вилтшир, сделал рейд в Ньюбери, где арестовал всех, кто был известен, как симпатизирующий герцогу Йорку. Кого повесил, кого четвертовал, а с городом обошелся так, словно это была взятая с боем вражеская территория. Да что там - хуже, если сравнить, как Генри V по-рыцарски обходился со взятыми французскими крепостями. После этого граф отправился в Саутхемптон, где конфисковал пять барок, объявив, что это делается в интересах королевства, погрузил на них практически все свое имущество, и отплыл «воевать с Варвиком», как было объявлено. Только вот оказались они в Голландии, где бравый граф и остался, отправив в Англию тех солдат, которые обеспечивали его безопасность во время плавания.
читать дальшеЭтот поступок уже сам по себе много говорит о том, как обстояли дела в Англии в том году. Вместо того, чтобы предпринять хоть какую-то попытку привести в порядок дела страны, Маргарета направила всю свою могучую энергию на месть сторонникам Йорка, причем, в масштабах, уже сильно напоминающих террор. Мало того, что карательными экспедициями ланкастерцев методично уничтожались городки, которые квалифицировались, как йоркистские, так в самом Лондоне достаточно была навлечь на себя малейшее подозрение, чтобы угодить на виселицу. Например, в январе было схвачено 9 горожан, знакомых с неким Роджером Невиллем (вряд ли даже принадлежавшим к этому дому), им было предъявлено обвинение, что они собираются присоединиться к Варвику, и объявлен смертный приговор. Их повесили и обезглавили.
Проявившие так мало энтузиазма при Ладлоу, англичане начали недовольно шевелиться, и, разумеется, ждать освободителя. Циркулировали «верные» слухи о том, что ожидается со дня на день высадка Варвика. Йорк тоже времени не терял, рассылая письма из Ирландии.
Варвик же получил известия из Ирландии с хорошими новостями только весной 1460, но среагировал быстро. Вообще, это был человек то ли поразительно хорошо осведомленный, то ли гениальный, то ли просто дерзкий. Возможно, все вместе. Вообразите расстояние от Кале до Ирландии. Явно патрулируемое королевским флотом. А Варвик снарядил шесть лучших судов, набил их вооруженными до зубов отрядами, и отправился в Ирландию. Более того, он туда добрался в целости и сохранности, совершенно беспрепятственно. С Йорком они договорились, что в июне высадятся в Англии одновременно. Возвращаясь в Кале, Варвик захватил с собой и свою мать, графиню Салсбери, которая хотела быть в Кале вместе с сыном и мужем. К этому времени об операции Варвика узнали, и Экзетер, снова Адмирал, взял с собой 13 кораблей, и загородил отчаянному графу путь. Чего он не учел, так это той популярности, которой Варвик пользовался у моряков. Они просто отказались поднять против Варвика оружие. Все! Суда Варвика величаво продефилировали под самым носом Экзетера, и счастливо вернулись в Кале. Судьба любит храбрых. Варвику было 32 года в 1460-м.
Итак, Варвик был полностью готов к высадке, но его отчаянность и дерзость в военных операциях никак не исключали осторожности. Например, несмотря на постоянно поступающие из Кента послания, о том, что он – их единственная защита и они его ждут, Варвик все-таки отправил сначала в разведку своего дядюшку. Тот нашел состояние дел вполне удовлетворительным. Более того, уцелевшие лорды-йоркисты по всей стране ждали своих лидеров.
Но Варвик вовсе не собирался высаживаться в Кенте. Это почти невероятно, но воротами в Англию для него стал все тот же Сандвич. Конечно, там был гарнизон, который ланкастерцы благоразумно составили из дезиртиров Кале, сменивших господина при Ладлоу. Но гарнизон не устоял перед напором Динхема и Вентлока. Сандвич был взят, Динхем остался в нем, а Вентлок привез в Кале перебежчиков, которых, без лишних церемоний, тут же на бережку и обезглавили.
Йоркисты не были бы йоркистами, если бы они пошли на войну без манефестов. На этот раз они отправили два: один – кардиналу Коппини, другой – архиепископу Кентербери и народу Англии. В первом они подтверждали свою верность королю, во втором перечислялось очевидное, и впервые был позволен выпад в сторону короля, то есть, его безразличия к делам королевства, коль скоро он дал проблемам разрастись вглубь и вширь. Но, все-таки, во всех проблемах обвинялись плохие лорды (их зловещая репутация пережила века, так же, как и легенда о Генрихе, который, якобы, был ”as noble, as vertuous, as ryghtewys and blyssed of dysposicione as any prince erthely” – как гласила прокламация йоркистов). Впрочем, в этом манифесте было именно то, что люди хотели услышать: что кто-то, сильный и могущественный, в курсе их тщательно перечисленных бед, и берет на себя наведение порядка, после которого снова будет все хорошо и правильно.
26 июня Варвик, Салсбери и Марш покинули Кале в сопровождении 2 000 воинов, пересекли канал и высадились в Сандвиче. Их сопровождал лорд Одли-младший, который попал в плен после бездарной попытки Сомерсета-младшего искать помощи у французов, но, будучи в плену, проникся идеями йоркистов. Сопровождал экспедицию и папский легат, который был, вообще-то, послан в роли миротворца, но попал под обаяние Варвика, к великой досаде папы.
Варвика встретили, как спасителя отечества, в буквальном смысле крестным ходом: сам архиепископ Кентерберийский нес крест. Армия направилась на Лондон через Кентербери, Рочестер, Дартфорт. По дороге к Варвику присоединились лорд Кобхэм, горожане, джентльмены, йомены со всего Юга. К Лондону подошла уже 20 000-я армия. Хотя лондонцы сильно не любили королеву, 27 июня совет олдерменов во главе с мэром приняли решение сохранить лояльность королю. Жест был хорош, но только горожане как-то не вдохновились, поэтому, когда назначенные оборонять город лорд Скейлс и лорд Хангерфорд прибыли в Лондон, мэр и олдермены встретили их с такой ледяной холодностью, что лорды предпочли просто запереться в Тауэре вместе с остальной ланкастерианской аристократией.
Варвик вежливо послал в Лондон парламентера испрашивать разрешения вступить в город. Несмотря не уговоры ланкастерских лордов отогнать йоркистов пушечным огнем, Лондон открыл перед ними ворота. И вот, 2 июля 1460 года Варвик торжественно вступил в столицу королевства. Без боя. Не обошлось, конечно, и без обычных при таком стечении народа инцидентов: 13 человек из охраны епископа погибли, упав в толчее без возможности подняться из-за веса лат. Но дело это было настолько обычное, что настроение ни у кого не испортилось. Процессия направилась к Сент-Полю, где Варвик поклялся на кресте Кентербери в верности королю. Таким образом, реноме отцов города совершенно не пострадало, потому что они тоже решили в пользу лояльности королю, а вовсе не дому Ланкастеров. Ланкастерцы, и без того непопулярные в тот момент, вызвали среди горожан большое озлобление, потому что, из-за стен Тауэра, они ”fyre into the city and shot in smale gonnes and brende and hurte men and wymmen and chyldren in the streets”.
Варвик в Лондоне засиживаться не стал, хотя туда и стягивались пэры-йоркисты со всей страны. Очевидно, он прекрасно знал, что король не поспешит в Лондон, обливаясь слезами радости от того, что его пришли спасать, а будет собирать войска и драться, потому что король-то он король, но и глава конкурирующего дома тоже. Королевская чета находилась в Ковентри на тот момент.
В Лондоне на хозяйстве остался Салсбери с Кобхэмом и Вентлоком, а сам отправился на север. Салсбери, в первую очередь, плотно осадил Тауэр и начал его бомбардировку.
Не имея никаких известий от Йорка, Варвик, архиепископ, епископ Невилль, дядюшки Варвика Фалконберг и Абергавенни, лорд Бурчиер, лорды Клинтон и Скроп, епископы Или, Рочестера и Салсбери, легат Коппини, лорд Одли (бывший пленник), лорд Сэй (сын того самого ненавидимого в стране ланкастерианца), и приор Сент-Джона отправились в Нортхемптон, куда направлялись и войска короля. Королева с принцем остались в Ковентри, и им было велено действовать по обстоятельствам, ни в коем случае не появляясь в Нортхемптоне. Похоже, король, когда хотел, умел и командовать, и быть убедительным. С королем были Бэкингем, Шрюсбери (сын того самого героического Тальбота), Эгремонт, лорд Бьюмонт и Грей де Ратин.
Кстати, Варвик действительно был лоялен королю в тот период. Он делал все возможное, чтобы уклониться от боя, он трижды (!) посылал к королю людей с просьбой дать ему аудиенцию, чтобы объяснить свои действия, но их неизбежно заворачивали обратно. Причем отказ исходил отнюдь не от короля, а именно от его лордов. Наконец, Варвик атаковал. Перед боем войскам были даны четкие инструкцию не наносить вреда королю и простым солдатам, а сосредоточить попытки истребления на лордах, рыцарях и сквайрах - почерк расправ, которым будет потом отмечено царствование Эдварда IV. Всё было закончено за полчаса. Очевидно, битва продлилась бы гораздо дольше, если бы лорд Грей, увидев приближающегося графа Марша, не поднял бы неожиданно знамя Варвика, и не пропустил бы йоркистов в укрепление. Бэкингем, Шрюсбери, Эгремонт и Бьюмонт погибли.
А король? А король, как обычно, был оставлен в полном одиночестве в своей палатке. Похоже, такова была его судьба, что его вечно забывали на поле боя. В целом, со стороны короля погибли 300 человек, но очень большая их часть просто утонула в реке возле мельницы, когда бежала с поля боя.
Это, кажется, почти стало обычаем, что брошенного короля находил Варвик, проявлял куртуазность и подтверждал верноподданические чувства. Точно так же получилось и в этот раз. Три дня было дано на отдых в Нортхемптоне, и в Лондон компания вернулась 16 июля. Король расположился во дворце епископа, потому что Тауэр, собственно, был занят. Правда, осажденным пришлось через 3 дня сдаться, потому что смысла в их действиях больше на было. Лорд Скейлс попытался ускользнуть на лодке в Венсминстер, но его заметила какая-то женщина, которая подняла тревогу. Его кинулись преследовать рыбаки, догнали, и, как водится в таких обстоятельствах, убили. Варвик не хотел никаких убийств, поэтому лорда хотя бы похоронили с почестями. Казнил Варвик только несколько перебежчиков, которые предали его при Ладлоу. Хоть какая-то месть за пережитое герцогиней Сесили.
Интересный случай произошел с королевой. Когда она, как, очевидно, и было договорено, отправилась из Ковентри в Экклезхалл Кастл, то попала в пленницы к человеку, которого сама же и возвысила при своем дворе. Этот Джон Клейер не только ограбил королеву, но, очевидно, и убил бы ее, если бы Маргарету и принца не спас 14-летний подросток, Джон Комб. Он помог королеве и принцу бежать, и проводил их во владения лорда Пемброка, в Харлек Кастл. Дети в воюющей стране взрослели быстро.
В январе 1460 года Джеймс Батлер, 5-й лорд Ормонд, граф Вилтшир, сделал рейд в Ньюбери, где арестовал всех, кто был известен, как симпатизирующий герцогу Йорку. Кого повесил, кого четвертовал, а с городом обошелся так, словно это была взятая с боем вражеская территория. Да что там - хуже, если сравнить, как Генри V по-рыцарски обходился со взятыми французскими крепостями. После этого граф отправился в Саутхемптон, где конфисковал пять барок, объявив, что это делается в интересах королевства, погрузил на них практически все свое имущество, и отплыл «воевать с Варвиком», как было объявлено. Только вот оказались они в Голландии, где бравый граф и остался, отправив в Англию тех солдат, которые обеспечивали его безопасность во время плавания.
читать дальшеЭтот поступок уже сам по себе много говорит о том, как обстояли дела в Англии в том году. Вместо того, чтобы предпринять хоть какую-то попытку привести в порядок дела страны, Маргарета направила всю свою могучую энергию на месть сторонникам Йорка, причем, в масштабах, уже сильно напоминающих террор. Мало того, что карательными экспедициями ланкастерцев методично уничтожались городки, которые квалифицировались, как йоркистские, так в самом Лондоне достаточно была навлечь на себя малейшее подозрение, чтобы угодить на виселицу. Например, в январе было схвачено 9 горожан, знакомых с неким Роджером Невиллем (вряд ли даже принадлежавшим к этому дому), им было предъявлено обвинение, что они собираются присоединиться к Варвику, и объявлен смертный приговор. Их повесили и обезглавили.
Проявившие так мало энтузиазма при Ладлоу, англичане начали недовольно шевелиться, и, разумеется, ждать освободителя. Циркулировали «верные» слухи о том, что ожидается со дня на день высадка Варвика. Йорк тоже времени не терял, рассылая письма из Ирландии.
Варвик же получил известия из Ирландии с хорошими новостями только весной 1460, но среагировал быстро. Вообще, это был человек то ли поразительно хорошо осведомленный, то ли гениальный, то ли просто дерзкий. Возможно, все вместе. Вообразите расстояние от Кале до Ирландии. Явно патрулируемое королевским флотом. А Варвик снарядил шесть лучших судов, набил их вооруженными до зубов отрядами, и отправился в Ирландию. Более того, он туда добрался в целости и сохранности, совершенно беспрепятственно. С Йорком они договорились, что в июне высадятся в Англии одновременно. Возвращаясь в Кале, Варвик захватил с собой и свою мать, графиню Салсбери, которая хотела быть в Кале вместе с сыном и мужем. К этому времени об операции Варвика узнали, и Экзетер, снова Адмирал, взял с собой 13 кораблей, и загородил отчаянному графу путь. Чего он не учел, так это той популярности, которой Варвик пользовался у моряков. Они просто отказались поднять против Варвика оружие. Все! Суда Варвика величаво продефилировали под самым носом Экзетера, и счастливо вернулись в Кале. Судьба любит храбрых. Варвику было 32 года в 1460-м.
Итак, Варвик был полностью готов к высадке, но его отчаянность и дерзость в военных операциях никак не исключали осторожности. Например, несмотря на постоянно поступающие из Кента послания, о том, что он – их единственная защита и они его ждут, Варвик все-таки отправил сначала в разведку своего дядюшку. Тот нашел состояние дел вполне удовлетворительным. Более того, уцелевшие лорды-йоркисты по всей стране ждали своих лидеров.
Но Варвик вовсе не собирался высаживаться в Кенте. Это почти невероятно, но воротами в Англию для него стал все тот же Сандвич. Конечно, там был гарнизон, который ланкастерцы благоразумно составили из дезиртиров Кале, сменивших господина при Ладлоу. Но гарнизон не устоял перед напором Динхема и Вентлока. Сандвич был взят, Динхем остался в нем, а Вентлок привез в Кале перебежчиков, которых, без лишних церемоний, тут же на бережку и обезглавили.
Йоркисты не были бы йоркистами, если бы они пошли на войну без манефестов. На этот раз они отправили два: один – кардиналу Коппини, другой – архиепископу Кентербери и народу Англии. В первом они подтверждали свою верность королю, во втором перечислялось очевидное, и впервые был позволен выпад в сторону короля, то есть, его безразличия к делам королевства, коль скоро он дал проблемам разрастись вглубь и вширь. Но, все-таки, во всех проблемах обвинялись плохие лорды (их зловещая репутация пережила века, так же, как и легенда о Генрихе, который, якобы, был ”as noble, as vertuous, as ryghtewys and blyssed of dysposicione as any prince erthely” – как гласила прокламация йоркистов). Впрочем, в этом манифесте было именно то, что люди хотели услышать: что кто-то, сильный и могущественный, в курсе их тщательно перечисленных бед, и берет на себя наведение порядка, после которого снова будет все хорошо и правильно.
26 июня Варвик, Салсбери и Марш покинули Кале в сопровождении 2 000 воинов, пересекли канал и высадились в Сандвиче. Их сопровождал лорд Одли-младший, который попал в плен после бездарной попытки Сомерсета-младшего искать помощи у французов, но, будучи в плену, проникся идеями йоркистов. Сопровождал экспедицию и папский легат, который был, вообще-то, послан в роли миротворца, но попал под обаяние Варвика, к великой досаде папы.
Варвика встретили, как спасителя отечества, в буквальном смысле крестным ходом: сам архиепископ Кентерберийский нес крест. Армия направилась на Лондон через Кентербери, Рочестер, Дартфорт. По дороге к Варвику присоединились лорд Кобхэм, горожане, джентльмены, йомены со всего Юга. К Лондону подошла уже 20 000-я армия. Хотя лондонцы сильно не любили королеву, 27 июня совет олдерменов во главе с мэром приняли решение сохранить лояльность королю. Жест был хорош, но только горожане как-то не вдохновились, поэтому, когда назначенные оборонять город лорд Скейлс и лорд Хангерфорд прибыли в Лондон, мэр и олдермены встретили их с такой ледяной холодностью, что лорды предпочли просто запереться в Тауэре вместе с остальной ланкастерианской аристократией.
Варвик вежливо послал в Лондон парламентера испрашивать разрешения вступить в город. Несмотря не уговоры ланкастерских лордов отогнать йоркистов пушечным огнем, Лондон открыл перед ними ворота. И вот, 2 июля 1460 года Варвик торжественно вступил в столицу королевства. Без боя. Не обошлось, конечно, и без обычных при таком стечении народа инцидентов: 13 человек из охраны епископа погибли, упав в толчее без возможности подняться из-за веса лат. Но дело это было настолько обычное, что настроение ни у кого не испортилось. Процессия направилась к Сент-Полю, где Варвик поклялся на кресте Кентербери в верности королю. Таким образом, реноме отцов города совершенно не пострадало, потому что они тоже решили в пользу лояльности королю, а вовсе не дому Ланкастеров. Ланкастерцы, и без того непопулярные в тот момент, вызвали среди горожан большое озлобление, потому что, из-за стен Тауэра, они ”fyre into the city and shot in smale gonnes and brende and hurte men and wymmen and chyldren in the streets”.
Варвик в Лондоне засиживаться не стал, хотя туда и стягивались пэры-йоркисты со всей страны. Очевидно, он прекрасно знал, что король не поспешит в Лондон, обливаясь слезами радости от того, что его пришли спасать, а будет собирать войска и драться, потому что король-то он король, но и глава конкурирующего дома тоже. Королевская чета находилась в Ковентри на тот момент.
В Лондоне на хозяйстве остался Салсбери с Кобхэмом и Вентлоком, а сам отправился на север. Салсбери, в первую очередь, плотно осадил Тауэр и начал его бомбардировку.
Не имея никаких известий от Йорка, Варвик, архиепископ, епископ Невилль, дядюшки Варвика Фалконберг и Абергавенни, лорд Бурчиер, лорды Клинтон и Скроп, епископы Или, Рочестера и Салсбери, легат Коппини, лорд Одли (бывший пленник), лорд Сэй (сын того самого ненавидимого в стране ланкастерианца), и приор Сент-Джона отправились в Нортхемптон, куда направлялись и войска короля. Королева с принцем остались в Ковентри, и им было велено действовать по обстоятельствам, ни в коем случае не появляясь в Нортхемптоне. Похоже, король, когда хотел, умел и командовать, и быть убедительным. С королем были Бэкингем, Шрюсбери (сын того самого героического Тальбота), Эгремонт, лорд Бьюмонт и Грей де Ратин.
Кстати, Варвик действительно был лоялен королю в тот период. Он делал все возможное, чтобы уклониться от боя, он трижды (!) посылал к королю людей с просьбой дать ему аудиенцию, чтобы объяснить свои действия, но их неизбежно заворачивали обратно. Причем отказ исходил отнюдь не от короля, а именно от его лордов. Наконец, Варвик атаковал. Перед боем войскам были даны четкие инструкцию не наносить вреда королю и простым солдатам, а сосредоточить попытки истребления на лордах, рыцарях и сквайрах - почерк расправ, которым будет потом отмечено царствование Эдварда IV. Всё было закончено за полчаса. Очевидно, битва продлилась бы гораздо дольше, если бы лорд Грей, увидев приближающегося графа Марша, не поднял бы неожиданно знамя Варвика, и не пропустил бы йоркистов в укрепление. Бэкингем, Шрюсбери, Эгремонт и Бьюмонт погибли.
А король? А король, как обычно, был оставлен в полном одиночестве в своей палатке. Похоже, такова была его судьба, что его вечно забывали на поле боя. В целом, со стороны короля погибли 300 человек, но очень большая их часть просто утонула в реке возле мельницы, когда бежала с поля боя.
Это, кажется, почти стало обычаем, что брошенного короля находил Варвик, проявлял куртуазность и подтверждал верноподданические чувства. Точно так же получилось и в этот раз. Три дня было дано на отдых в Нортхемптоне, и в Лондон компания вернулась 16 июля. Король расположился во дворце епископа, потому что Тауэр, собственно, был занят. Правда, осажденным пришлось через 3 дня сдаться, потому что смысла в их действиях больше на было. Лорд Скейлс попытался ускользнуть на лодке в Венсминстер, но его заметила какая-то женщина, которая подняла тревогу. Его кинулись преследовать рыбаки, догнали, и, как водится в таких обстоятельствах, убили. Варвик не хотел никаких убийств, поэтому лорда хотя бы похоронили с почестями. Казнил Варвик только несколько перебежчиков, которые предали его при Ладлоу. Хоть какая-то месть за пережитое герцогиней Сесили.
Интересный случай произошел с королевой. Когда она, как, очевидно, и было договорено, отправилась из Ковентри в Экклезхалл Кастл, то попала в пленницы к человеку, которого сама же и возвысила при своем дворе. Этот Джон Клейер не только ограбил королеву, но, очевидно, и убил бы ее, если бы Маргарету и принца не спас 14-летний подросток, Джон Комб. Он помог королеве и принцу бежать, и проводил их во владения лорда Пемброка, в Харлек Кастл. Дети в воюющей стране взрослели быстро.
@темы: Henry VI
-
-
02.09.2012 в 19:32Король, забытый на поле боя... печальное зрелище. Уж лучше бы он подписал отречение. Хотя бы ради самоуважения.
Эпизод с подростком - супер. Чем не сюжет для книги? Понимаю, почему ты так увлечена реальной историей.
-
-
02.09.2012 в 19:51-
-
02.09.2012 в 22:50-
-
02.09.2012 в 23:07-
-
03.09.2012 в 13:57Вообще интересно, чтобы было бы если это ему удалось...
-
-
03.09.2012 в 14:51Иногда мне жаль, что этот малец подвернулся.
-
-
03.09.2012 в 15:14А вот вообще у англичан образ Маргариты в художественной литературе всегда однозначно отрицателен?
-
-
03.09.2012 в 15:24-
-
03.09.2012 в 16:16Ноя вот и художку люблю почитывать- во-первых это зверь редкий, во-вторых всегда интересно кто что на это материале вообразил...
-
-
03.09.2012 в 16:46