То, что называется «бунтом принца Джона» у историков прошлого практически никак не объяснено. У историков современности, которых я спешно полистала, объяснено так, что лучше бы и не объясняли: от составления психологического портрета Джона с точки зрения современного нам психоанализа до ссылок на некрасивые действия его современников (типа, продукт своего времени). Все более или менее приходят к выводу, что действия Джона в 1193 году имели какой-то смысл. Прекрасно. Непонятно только какой, а тщательно рассмотреть по месяцам хронологию событий никто, кажется, не догадался. Пока. Хотя именно она может объяснить, с какого перепуга Джон якобы решил узурпировать корону своего брата. И решил ли?

Леопольд Австрийский, Генрих Германский и пресловутое знамя
читать дальшеРичард был коронованным королем, что означало, что его подданные как в Англии, так и во Франции, принесли ему свои клятвы верности, что большая часть ноблей получила из его рук земли и титулы (или подтверждения на земли и титулы), и что абсолютно вся администрация, от юстициариев до местных шерифов, была назначена именно им и подчинялась, в высшей инстанции, именно ему. И как в таких условиях кто-то мог «узурпировать» корону правящего короля? Как минимум, для этого надо было лишить короля его королевского статуса. Без этого – никак.
Технически, возможность снять корону с одной головы и возложить ее на другую была, но только в том случае, когда большинство пэров и сэров королевства приняли бы это решение на общем заседании. Длительный процесс, сопряженный с неизбежными вооруженными протестами недовольных, бесконечными прениями и перебранками.
И уж Джон-то прекрасно был в курсе того, как такие дела решаются. Даже его братцы, воюющие с отцом, не замахивались на корону живого короля.
Поскольку беспорядки в Англии начались после того, как Джон вернулся из Франции, логично предположить, что в конце января 1193 года принц Джон был свято уверен в том, что Ричард где-то сгинул навсегда. Не вижу причины обвинять и Филиппа Французского в особом коварстве на тот момент. Напомню, что договор между Филиппом и Джоном подписывал представитель Филиппа, а не сам король Франции, так что в январе 1193 года Джон Филиппа и в глаза не видел.
Знаменитую записку от Филиппа «Берегись, дьявол сорвался с привязи» Джон получил в июле 1193 года. Слова в этой лаконичной записке драматичны, но их смысл просто в том, что между римским императором и представителями англичан был подписан, наконец, договор, на каких условиях тот отпустит Ричарда: 150 000 марок серебром, из которых 70 000 должны быть уплачены прежде, чем Ричард сможет покинуть замок, где его держали под стражей.
Похоже на то, что до конца марта 1193 года о судьбе Ричарда действительно никто ничего не знал. Во всяком случае, переписка между Леопольдом Австрийским, Генрихом Германским и Филиппом Французским оставалась междусобойчиком ровно до того дня в 28.03.1193, когда Ричард Английский во плоти предстал перед судом в Шпайере. Утечки информации были, конечно, но у Генриха Германского была определенная репутация политика, склонного действовать по принципу «нет человека – нет проблемы» (он был довольно жуткой личностью), а Филиппу Французскому мог поверить только уж очень наивный человек.
То есть, мы имеем январь – март 1193 года тем периодом, когда Англия и владения Ангевинов во Франции оказались совершенно бесхозными. Король был или, предположительно, мертв, или в заключении с возможно летальными последствиями (содержали-то его по-королевски, но опасность положения на роли пленника всегда была рядом). Управление (нестройное) осуществлялось еще юстициарием де Контесизом, и Алиенора Аквитанская продолжала мутить воды английской политики, духовные пастыри скандалили друг с другом по вопросам кто главнее (с архиепископом Йоркским, Джеффри Плантагенетом, в первых рядах).
Так что все действия Джона в начале 1193 года получают лично от меня индульгенцию. Речь не шла о попытке узурпации, речь шла о попытке утвердить себя в праве на то, что Джону было торжественно обещано и лордами, и Алиенорой, и администрацией: если что-то случится с Ричардом, он становится королем. Со всей вытекающей из этого ответственностью.
Имел ли он право заключать договор с Францией в январе 1193? Технически – нет. Никто его на это не уполномочивал. Но в условиях, когда французские пограничные крепости были укреплены, французский флот крейсировал в проливе, а правительство не управляло страной, а грызлось между собой, действия Джона выглядят более чем оправданными. Кто-то должен был взять вожжи в свои руки. Тем более, что в 1192 году Алиенора не выпустила сына из Англии на переговоры. И теперь всё пришлось делать очень быстро.
Удивляет, скорее, то, насколько заключенный договор был выгоден для Джона. Джона можно упрекнуть разве в том, что он открыл ворота Филиппу для завоевания Нормандии. Но будет уместным упомянуть, что Нормандия ненавидела Ангевинов, чья власть там держалась исключительно на силе оружия гарнизонов замков и крепостей. Уместным будет вспомнить и то, что сам Ричард обещал в свое время Филиппу Нормандию за помощь в восстании против отца. Обещание никогда не было выполнено.
Тем не менее, то, что Джон и Филипп Французский были готовы заплатить римскому императору за то, чтобы он не выпускал Ричарда – правда. Это произошло в период между началом апреля и началом июля 1193 года. Почему-то для них был важен определенный срок, именно об этом шла речь. Чтобы Ричарда подержали под замком до конца сентября 1194 года, не более того, за симпатичную сумму, равной той доле выкупа, которая была нужна для освобождения Ричарда. Высокая цена за семь месяцев, не так ли? Практически по 10 000 марок в месяц.
Ричарда же выпустили в начале февраля 1194 года, потому что деньги были для Генриха Германского только приятным бонусом, а не самоцелью. Целью римского императора была Сицилия и все та же клятая политика в отношении иерусалимского престола. Престола-то уже не было, но политика оставалась и требовала жертв. Император просто использовал Ричарда заложником в интересах своей политики. Как только он подписал в Италии те договоры, которые были ему нужны, Ричард мог отправляться на все четыре стороны.
Итак, в событиях 1193 года остаются две временные «прорехи», во время которых действия Джона требуют объяснения. Период с начала февраля до конца марта, когда у Джона были какие-то заморочки в Англии, и период с начала апреля до середины июля, когда Джон покинул Англию. Было бы также неплохо разобраться, чем занимался принц в период между прибытием во Францию и примирением с братом в мае 1194 года. Слова Ричарда, сказанные во время их встречи, «ты просто ребенок, Джон, и за тобой плохо присматривали» звучат достаточно странно, если их принять буквально (Джону было 27 лет), но вряд ли он имел в виду возраст брата.
Попал Джон между молотом и наковальней. И страной надо управлять и Ричард неожиданно всплыл. Вот как ему не посочувствовать.Интересно что все таки Ричард имел в виду под этим "ты еще ребенок, Джон".
Cates, вот там клин на клин и нашел, что управлять. Даже если бы Ричард правда сгинул, утрясание формальностей заняло бы достаточно времени, а Джон заключил очень симпатичный договор в совершенно рекордный срок. Но им были недовольны, потому что этот хороший договор был его самодеятельностью. По поводу фразы Ричарда, неоднократно менявшего стороны, нарушавшего какие угодно договоры... Мне кажется, он имел в виду наивность Джона. То, что тот старался все сделать правильно и неукоснимо следовать букве и духу договора. А так бывает только в сказках. И, кстати, после примирения с Ричардом, после этих слов, Джон повел себя очень... своеобразно. Проще говоря, он научился предавать.
Nelvy, клубок интриг!
LenaElansed, а только так и надо разбирать, как и почему принимались определенные решения. Потому что все, например, знают, что Джон с Филиппом то ли заплатили, то ли были готовы заплатить Леопольду, чтобы тот Ричарда не выпускал. Упущено продолжение: не выпускал до определенной даты. Это многое меняет, правда? Ведь интересно, почему эти полгода были так критически важны, что за них серьезных денег было не жалко!
Ilves*, а материала страшно мало. Книг написано некоторое количество, но это практически "перепосты" событий, снабженные разными рассуждениями.