понедельник, 15 июля 2013
Ричард Йоркский стал рыцарем в одиннадцать, в четырнадцать лет он присутствовал на коронации Генриха VI, и в 1430 году сопровождал короля-ребенка на коронацию в Париж. Еще через три года он стал кавалером Ордена Подвязки, а в 1436 году во Франции умер герцог Бедфорд. Тот самый, который посвящал его в рыцари. Бедфорд умер бездетным, и оставил красавицу-вдову Жакетту Люксембургскую двадцати одного года от роду.

Бедфорд
читать дальшеНо кому в тот момент была интересна бездетная вдова, чей тайный брак с Риверсом вскрылся только в марте 1437 года! После смерти Бедфорда, Франция заполыхала. Дьепп был потерян, Париж – на грани потери, в Нормандии повсюду восстания. Король решил, что «кто-то из великих принцев нашей крови должен править во Франции» - и герцог Йоркский отправился во Францию.
Жакетта
Увы, в парламентской Англии решения по финансированию проходили через парламент, то есть, достаточно медленно, и когда Ричард Йоркский добрался до Франции, ему осталось только спасать то, что еще можно было спасти. Нормандию ему спасти удалось, а вот Париж для англичан был потерян.
Вообще, сделать во Франции что-то вразумительное мог в те времена только такой король, каким был Генри V. Но он умер молодым, а его сын для такой роли не годился. Нет, в те времена Генри VI был еще так молод, что повесить на него всю ответственно за случившееся было бы нечестно. Да и вам ход событий истории был против покорения англичанами Франции. Более того, с практической точки зрения для Англии потеря французских владений была большим благом. Тем не менее, люди все еще отправлялись на континент воевать, и все еще гибли за безнадежное дело.
Роль Ричарда Йорка во Франции была именно такой, какой ее обозначил король, он был «великим принцем», разгребающим невероятные завалы административных проблем. Воевал граф Шрюсбери, и воевал хорошо. А Йорк, полномочия которого заканчивались весной 1437 года, попросил разрешения вернуться в Англию. Что он мог, то сделал, и теперь управление отвоеванным должно было перейти Ричарду Варвику – тому, кто воспитывал короля Генри в свободное от войн на континенте время, и легкой эта его обязанность не была.
Тем не менее, ему удалось слепить из разбалованного матерью плаксы совершенно бесстрашного упрямца, но это и всё. Наклонности короля он, разумеется, изменить не мог, хотя и очень старался.
Ричард Бьючамп
Герцог и герцогиня Йоркские оставались в Англии до конца 1439 года. Вряд ли кого-то из его современников такая внезапная оседлость удивила: финансирование войск во Франции было организовано так скверно, что войскам Йорку пришлось платить из собственного кармана. Теперь ему надо было залатывать бреши, нанесенные этими расходами его собственному хозяйству. К тому же, супруги потеряли в 1438 году своего первенца, сына, а в 1439 у них родилась дочь Анна. Был еще один момент: несмотря на то, что герцог Йорк был вторым по знатности после Хэмфри Глостера, он оказался не включенным в состав королевского совета после возвращения с континента.
Хэмфри Глостер
Очевидно, эта странность была результатом того сражения, которое велось в пределах королевского совета – сражения между двумя дядьями короля, кардинадом Бьюфортом и Хэмфри Глостером. Бьюфорт интриговал, разумеется, не ради себя, а ради своего племянника Джона, графа Сомерсета. Хэмфри не интриговал. Хэмфри угрожал и требовал. А должность вице-короля Франции была хоть и накладной, но почетной. В сложившейся ситуации, кандидатура ветерана Бьючампа устраивала всех, но сэр Ричард умер в апреле 1539 года, и всё началось сначала.
Можно предположить, что выжатый из Лондона подальше Ричард Йорк решил одним махом вернуть себе положенное по праву рождения – и выдвинул на освободившееся место свою кандидатуру. И был выбран на должность, нажив этим беспощадных врагов в лице кардинала, представляющего клан Бьюфортов.
Лицензия на правление была выдана Йорку на этот раз на целых пять лет, и даже с немалой оплатой. В теории. На практике же, королевская казна находилась в таком раздрае, что отправка нового вице-короля снова задержалась.
К тому моменту Сесили Йорк уже усвоила стиль жизни, за который и получила прозвище «гордячка Сис». Что ж, понять ее можно. Эти аристократки прекрасно разбирались в породах и родословных, и, несомненно, дама пришла к выводу, что внук «стеклянного короля», явно удавшийся в материнскую линию, вряд ли преуспеет в образовании династии. Все признаки указывали именно на это. Герцог Хэмфри, единственный, стоявший между ее мужем и потенциально доступным троном, к тому моменту даже не был женат, и стиль его жизни был для конкурентов очень обнадеживающим.
Так что герцогиня Сесили устроила в своем замке Фотерингей настоящий тронный зал, играя в королеву. Помимо прочего, облачаясь в королевский багрянец, отороченный горностаем и украшенный 325 жемчужинами, каждая из которых стоила 6 фунтов. На мантию ушло 60 ярдов вельвета и 8,5 унций золота. Что ж, ее муж был не менее горд, имея в своем распоряжении золотую цепь, украшенную драгоценными камнями, стоимостью в 2 200 фунтов.
это не та цепь, но просто для примера
Готовились ли супруги уже тогда перехватить трон у ланкастерской линии? Вряд ли. Можно почти с уверенностью сказать, что если такие мысли и бродили у герцогини, то она их держала при себе. Во всяком случае, приставка «Плантагенет» к привычному «Ричард, герцог Йоркский», появилась в имени сэра Ричарда не ранее 1447 года.
@темы:
Edward IV
А когда это точно решится?
Да ну, это как на съемной квартире жить, когда хозяева могут выгнать в любой момент. Что это за дом тогда?
А когда Хэмфри женился на Элеоноре Кобхем, этой колдунье-неудачнице? По-моему уже...
Караул! Я бы еще чего-нибудь сказала, но ты это и сама можешь сказать.
Нравится мне гордячка Сис - ну прирожденная королева, мне иногда жаль, что только поиграть удалось.
Контесса, еще какая тесная!