Do or die
Визит доктора Ватсона к Гайднеру описывается как противоположность визита к Маркему. Там, где Маркем был размашист, открыт, увлечён и хлебосолен, Гайднер был педантичен, сух и неприветлив. Во всяком случае, сначала, пока он не погонял доктора по пунктам своей книги и не убедился, что Ватсон её действительно прочёл и осмыслил. Позднее Гайднер объяснил, что, услышав от губернатора Тайэра о миссии доктора, он счёл идею «фривольной» в принципе, а уж известие о том, что Ватсон виделся с Маркемом, и вовсе его насторожило. Гайднер признавал знания и эрудицию Маркема, разумеется, но категорически не соглашался с оценкой короля Ричарда сэром Клементом.
читать дальшеГайднер рассказал Ватсону, что изначально и он сомневался в традиционном мнении о Ричарде как о чудовищном злодее, но его направили на «путь истинный» четыре вещи. Во-первых, то самое «нет дыма без огня». «Я не готов отмахнуться от современных или почти современных Ричарду источников», - говорит Гайднер. «Традиция не должна и не может быть оставлена без внимания. Отрицание традиции в изучении истории было бы равнозначно попытке изучить новый язык без учителя». Ватсон в этот момент невольно подумал, что услышанное им напоминает сцену из «Записок Пиквикского Клуба» Диккенса, где м-р Пиквик советует коллегам «делать то, что делает толпа». А если толпы две, то присоединиться желательно к той, что больше.
Во-вторых, слухи об убийстве принцев-из-Башни начали циркулировать вскоре после того, как Ричард короновался, и он никогда не пытался опровергнуть эти слухи. Он не предъявил племянников, хотя это было бы в его интересах, и ни один документальный источник того времени не говорит, что принцев видели после того, как они вошли в Тауэр.
В-третьих, у Ричарда был мотив избавиться от мальчиков. Он объявил их незаконнорожденными и узурпировал их трон. Оставалось только разыграть последнюю карту: уничтожить их, и закрепить этим корону за собой.
В-четвёртых, не существует доказательств, что к исчезновению принцев приложил руку кто-либо другой. И хотя это не является prima facie в деле против Ричарда, но добавляет свой вес на чашу его виновности.
В этот момент доктор Ватсон хотел было немного просветить Гайднера относительно того, что законы Британии говорят о доказательствах (British Rules of Evidence), но вовремя передумал. Он также хотел бы спросить, считает ли Гайднер возможным, что принцы благополучно дожили до времён Генриха Седьмого, у которого действительно были серьёзные мотивы от них избавиться. Эту возможность признавал Мор, и эту теорию рассматривал в своей книге Гайднер. Но, поскольку Гайднер уже осудил и признал виновным Ричарда, доктор Ватсон решил не тратить попусту время на бесплодные дебаты. Вместо этого, он попросил Гайднера просветить его относительно событий, которые произошли после смерти Эдварда Четвёртого, ссылаясь на то, что с Маркемом он об этом поговорить просто не успели.
И вот в этот момент Гайднер впервые улыбнулся и расслабился. Он рассказал об эпизоде в попыткой Вудвиллов перехватить власть, об оппозиции Гастингса и даже немного углубил информацию, отметив, что просто коронацией Эдварда Пятого дело бы не закончилось. Новый король, пусть несовершеннолетний, не был младенцем, и сам выбирал бы себе ближний круг. Несомненно, тех же Вудвиллов, причём совершенно добровольно, потому что они были ему близкими, они были вокруг него всегда, они были его семьёй. Так что протекторат Ричарда, завещанный его братом, оставался бы пустым титулом. Действия Вудвиллов явно говорят, что именно это было ими задумано. И Гастингса такой расклад категорически не устраивал, как и, похоже, большинство членов королевского совета.
Затем Гайднер останавливается на периоде с 5 по 10 июня 1483 года, когда в Лондоне произошло нечто, заставившее Ричарда спешно написать в Йорк просьбу о срочной военной помощи. Гайднер говорит доктору, что причиной был «неожиданный акт насилия», направленный на освобождение Эдварда из-под влияния Ричарда, о чём пишет Виргил.
«Насилия? – переспрашивает доктор. – Вудвиллы решили выкрасть Эдварда?». «Похоже на то», - отвечает Гайднер. Ватсон спрашивает, почему Ричард, как лорд-протектор, просто не поднял военные силы в Лондоне, почему ему понадобилось обращаться в Йорк? «Лондон не любил Ричарда», - ответил Гайднер. «Он мог рассчитывать только на северян». Доктор хмыкнул про себя, что, тем не менее, 13 июня у Ричарда были военные силы, и это не были северяне, четыре тысячи которых появились только в начале июля, причём паршиво укомплектованными и изнурёнными долгим маршем. И они так и не приняли никакого участия в развитии событий. Из документов того времени известно, что Вестминстер был полон солдат перед передачей принца Ричарда в Тауэр. И Кроулендские хроники пишут, что существовал план выкрасть одну или нескольких дочерей Эдварда Четвёртого за границу, отсюда и весь переполох. В любом случае, события говорят о том, что поддержка Лондона у Ричарда таки была.
«А не могло ли быть так, - предположил доктор вслух, - что Ричард обратился в Йорк для того, чтобы скрыть от Вудвиллов факт, что он в курсе их планов?»
Гайднер только вздохнул и продолжил рассказ, не ответив на это предположение. Он рассказал о том, что именно в тот период Гастингс переметнулся вдруг к Вудвиллам. Кризис пришёлся на пятницу, 13 июня. Ричард арестовал Гастингса, Стэнли, Мортона, и оповестил весь Лондон, что эти господа строили заговор, имеющий целью убить его и герцога Бэкингема прямо в палате королевского совета. Причём операция была проведена с такой скоростью, что Гайднер уверен в её спланированности за некоторое время до 13 июня. Ватсон знал, что эта точка зрения усвоена Гайднером от Томаса Мора. Маркем же считал, что обращение 10 июня к Йорку было реакцией на более широкий заговор Вудвиллов, а вот о заговоре конкретно против себя и Бэкингема Ричард узнал буквально в день совета, 13 июня.
Ватсон спросил, мог ли Бэкингем, как считает Маркем, уговорить Ричарда отделаться от Гастингса раз и навсегда, поскольку именно между Бэкингемом и Гастингсом всё время шла подковёрная борьба за власть. Гайднер ответил, что доказательств этой теории нет, как нет и доказательств против неё, и что в судьбе Гастингса виноват, в любом случае, Ричард, поскольку приказ о казни исходил от него.
Гайднер продолжает рассказ, согласно которому после передачи принца Ричарда его матерью в Тауэр, коронация Эдварда Пятого была отложена на на 2.11.1483 года, поскольку атмосфера в городе после раскрытия заговора Вудвиллов к торжествам не располагала. (От себя: впервые слышу о такой дате!)
Ватсон уточнят, что, всё-таки, коронация по-прежнему готовилась, не так ли? Гайднер выражает сомнения. Принц Ричард присоединился к брату 16 июня, последний документ за подписью принца Эдварда датируется 17 июня. 22 июня доктор Шоу произносит проповедь, рассказывая лондонцам о незаконности брака Эдварда Четвёртого с Элизабет Вудвилл и о том, что это отнимает право на трон у Эдварда Пятого. 24 июня Бэкингем говорит о коронации Глостера перед мэром и олдерменами Лондона. 25 июня Грей, Воган, Хот и Риверс казнены. То есть, как минимум уже 21 июня Ричард решил не короновать принца Эдварда. А Виргил утверждает, что Ричард выразил Бэкингему своё намерение короноваться ещё 30 апреля! и 25 же июня парламент обращается к Ричарду с просьбой принять корону, на что тот, помедлив, соглашается.
Обращаясь к книге Мора, Гайднер утверждает, что и проповедь Шоу, и речь Бэкингема были приняты очень холодно. Мор писал, что после проповеди Шоу люди стояли молча, словно обратились в камень, а в результате обращения Бэкингема за короля Ричарда кричал только его конвой. Но Мор просто не мог знать, кто за кого кричал, разумеется. Гайднер также утверждает, что коронация Ричарда была узурпацией короны, хотя тут же признаёт, что Ричард действительно был выбран всеми органами управлениями, и на его коронации присутствовали даже те, кто прежде входил в клику Вудвиллов. «Но только пригоршня их воевала за Ричарда при Босуорте», - аргументирует Гайднер. (От себя: почему бы не посмотреть, кто воевал при Босуорте за Тюдора?)
Затем доктор Ватсон и Гардинер беседуют о браке между Элеанор Батлер и Эдвардом Четвёртым, именуя его пре-контрактом, хотя, как мы теперь знаем, в рамках средневековых законах этот «пре-контракт», подтверждённый физической близостью, и был законным браком. Но неважно. Гайднер верит, в общем, что Стиллингтон сказал правду. Он только считает, что эту правду его заставил сказать Ричард. Он также согласен с тем, что герцог Кларенс был казнён именно потому, что узнал о незаконности брака короля, и собирался публично потребовать корону себе. Более того, охота Генриха Седьмого за копиями Titulus Regius подтверждает, что он тоже знал, что Стиллингтон не солгал.
Этим же объясняется неуклюжая попытка назвать первой женой Эдварда не Элеанор Батлер, а Элизабет Люси, о чём пишет Мор. Собственно Мор пишет, что сама Люси горячо отрицала в своё время, что Эдвард обещал на ней жениться, потому что их связь не была секретом, их сын Артур Плантагенет был признан Эдвардом, а у Вудвиллов врагов всегда хватало. Гайднер, кстати, называет Элизабет Люси «куртизанкой незнатного происхождения», что много говорит о Гайднере и ничего о Люси, которая, вообще-то, была Элизабет Вайт.
Гайднер считает, что освобождение Ричардом Стэнли и помещение Мортона под опеку Бэкингема были огромными ошибками. Никто не может сказать с уверенностью, почему вдруг Бэкингем поднял восстание. Возможно, ему показалось, что Ричард недостаточно признаёт его заслуги в денежном эквиваленте, возможно, Бэкингем оскорбился, что ему предложили пост главного лорда-коннетабля королевства недостаточно быстро. Вполне вероятно, что этот аристократ со сложнейшей родословной решил то ли сам, то ли с подачи Мортона свергнуть Ричарда и стать избранным на должность короля самому. Об этом пишут и Мор, и Виргил.
Есть также версия, что Бэкингем хотел женить одну из своих дочерей на сыне Ричарда, с чем тот не согласился, смертельно оскорбив герцога отказом. А отказал он потому, что не желал быть связанным кровными узами с тем, кто выносил приговор его брату Джорджу. По должностной обязанности выносил, но всё-таки. Есть теория о том, что Бэкингем ужаснулся, узнав об убийстве принцев-из-Башни, и обратился против недавнего союзника. Есть теория, что Бэкингем сам убил принцев, чтобы дискредитировать Ричарда и уничтожить потенциальных соперников своим собственным планам коронации.
Гайднер считает, что наиболее правдоподобен вывод Мора, что Мортон убедил Бэкингема отвергнуть Ричарда. Правда, он считает, что у Генри Тюдора было больше прав на трон, поэтому, возможно, Маргарет Бьюфорт и Мортон убедили Бэкингема присоединиться к ним. Но Гайднер не может предположить, что они могли ему пообещать за это. Гайднер также напоминает, что во время королевского прогресса в Лондоне действительно была предпринята попытка захвата (или освобождения, зависит от точки зрения) принцев из Тауэра. Заговорщики были схвачены и казнены (от себя: да, Джон Норфолк действительно неожиданно покинул прогресс в связи с каким-то закрытым судом в Лондоне, проходившим в обстановке большой секретности).
Гайднер не может с точностью сказать, чем именно было то, что мы знаем как «восстание Бэкингема». Это могло быть и самостоятельным событием, и частью заговора Тюдоров. Во всяком случае, Бэкингем был в переписке с Генри Тюдором 24 сентября, и предлагал в своём письме, чтобы Тюдор высадился в Англии. Гайднер также уверен, что Ричард ничего о планах Бэкингема не знал, до последней минуты. Об этом говорит его реакция – гневные слова прокламации и безумная цена в тысячу фунтов за голову «самого лживого существа из всех живущих».
Обычно дата смерти принцев-из-Башни ассоциируется с этой чередой заговоров, завершившихся вооружённым бунтом Бэкингема. Кроулендские хроники утверждают, что слухи о смерти принцев стали циркулировать именно в октябре. Но Гайднер считает, что Бэкингем просто не мог что-либо планировать совместно с Тюдорами, зная, что принцы живы. Поэтому учёный муж предполагает, что принцы погибли уже в конце августа. Но насколько слухи об их смерти вообще правдивы? Возможно, Бэкингему очень нужно было выстроить свое дело так, чтобы все поверили, что принцы убиты, и убиты по приказу Ричарда. Потому что не было другой причины, по которой англичане вдруг поддержали бы Тюдора, о котором в Англии практически никто ничего не знал.
Гайднер считает, что слухи об убийстве принцев начались вскоре после коронации Ричарда, и что они должны были быть правдивы, потому что Ричард не продемонстрировал сомневавшимся живых принцев. Маркем, в свою очередь, считает слухи были частью плана Бэкингема – дискредитация Ричарда как злого дядюшки, умертвившего собственных племянников. Маркема также удивляет отсутствие внятных документов того времени о таком знаменательном деле, как судьба двух принцев королевской крови. Почему всё, об этом писалось, писалось уже во времена Тюдоров? Маркем считает, что Виргил просто сжёг эти документы, оставив истории только свою версию. Виргил, например, урверждает, что Ричард намеренно не пытался опровергнуть слухи о смерти племянников, чтобы люди думали, что он остался единственным из семьи, с правом на корону. Кроулендские хроники же пишут, что часть конспираторов присоединилась к восстанию именно потому, они поверили в убийство принцев.
Ватсон задумался, что если все так были убеждены, что принцы были мертвы к августу или сентябрю 1483 года, как Мор мог предполагать, что они были живы в августе 1485 года? На каких основаниях? И вообще, если Ричарду так нужно было убрать принцев, зачем столько сложностей? Их можно было отравить, или задушить, и потом совершенно открыто заявить, что бедняжки умерли по естественным причинам, и устроить им грандиозные похороны. Если Ричард их не предъявил, то он, скорее всего, либо просто не считал это необходимым, либо просто не знал об их судьбе ничего.
Ватсон отмечает, что в общем и целом он трижды посетил Маркема и трижды – Гайднера, а также дополнительно встречался с замечательным знатоком истории Тауэра, стражником Генри Бейкером. Пришла пора подводить итоги.
читать дальшеГайднер рассказал Ватсону, что изначально и он сомневался в традиционном мнении о Ричарде как о чудовищном злодее, но его направили на «путь истинный» четыре вещи. Во-первых, то самое «нет дыма без огня». «Я не готов отмахнуться от современных или почти современных Ричарду источников», - говорит Гайднер. «Традиция не должна и не может быть оставлена без внимания. Отрицание традиции в изучении истории было бы равнозначно попытке изучить новый язык без учителя». Ватсон в этот момент невольно подумал, что услышанное им напоминает сцену из «Записок Пиквикского Клуба» Диккенса, где м-р Пиквик советует коллегам «делать то, что делает толпа». А если толпы две, то присоединиться желательно к той, что больше.
Во-вторых, слухи об убийстве принцев-из-Башни начали циркулировать вскоре после того, как Ричард короновался, и он никогда не пытался опровергнуть эти слухи. Он не предъявил племянников, хотя это было бы в его интересах, и ни один документальный источник того времени не говорит, что принцев видели после того, как они вошли в Тауэр.
В-третьих, у Ричарда был мотив избавиться от мальчиков. Он объявил их незаконнорожденными и узурпировал их трон. Оставалось только разыграть последнюю карту: уничтожить их, и закрепить этим корону за собой.
В-четвёртых, не существует доказательств, что к исчезновению принцев приложил руку кто-либо другой. И хотя это не является prima facie в деле против Ричарда, но добавляет свой вес на чашу его виновности.
В этот момент доктор Ватсон хотел было немного просветить Гайднера относительно того, что законы Британии говорят о доказательствах (British Rules of Evidence), но вовремя передумал. Он также хотел бы спросить, считает ли Гайднер возможным, что принцы благополучно дожили до времён Генриха Седьмого, у которого действительно были серьёзные мотивы от них избавиться. Эту возможность признавал Мор, и эту теорию рассматривал в своей книге Гайднер. Но, поскольку Гайднер уже осудил и признал виновным Ричарда, доктор Ватсон решил не тратить попусту время на бесплодные дебаты. Вместо этого, он попросил Гайднера просветить его относительно событий, которые произошли после смерти Эдварда Четвёртого, ссылаясь на то, что с Маркемом он об этом поговорить просто не успели.
И вот в этот момент Гайднер впервые улыбнулся и расслабился. Он рассказал об эпизоде в попыткой Вудвиллов перехватить власть, об оппозиции Гастингса и даже немного углубил информацию, отметив, что просто коронацией Эдварда Пятого дело бы не закончилось. Новый король, пусть несовершеннолетний, не был младенцем, и сам выбирал бы себе ближний круг. Несомненно, тех же Вудвиллов, причём совершенно добровольно, потому что они были ему близкими, они были вокруг него всегда, они были его семьёй. Так что протекторат Ричарда, завещанный его братом, оставался бы пустым титулом. Действия Вудвиллов явно говорят, что именно это было ими задумано. И Гастингса такой расклад категорически не устраивал, как и, похоже, большинство членов королевского совета.
Затем Гайднер останавливается на периоде с 5 по 10 июня 1483 года, когда в Лондоне произошло нечто, заставившее Ричарда спешно написать в Йорк просьбу о срочной военной помощи. Гайднер говорит доктору, что причиной был «неожиданный акт насилия», направленный на освобождение Эдварда из-под влияния Ричарда, о чём пишет Виргил.
«Насилия? – переспрашивает доктор. – Вудвиллы решили выкрасть Эдварда?». «Похоже на то», - отвечает Гайднер. Ватсон спрашивает, почему Ричард, как лорд-протектор, просто не поднял военные силы в Лондоне, почему ему понадобилось обращаться в Йорк? «Лондон не любил Ричарда», - ответил Гайднер. «Он мог рассчитывать только на северян». Доктор хмыкнул про себя, что, тем не менее, 13 июня у Ричарда были военные силы, и это не были северяне, четыре тысячи которых появились только в начале июля, причём паршиво укомплектованными и изнурёнными долгим маршем. И они так и не приняли никакого участия в развитии событий. Из документов того времени известно, что Вестминстер был полон солдат перед передачей принца Ричарда в Тауэр. И Кроулендские хроники пишут, что существовал план выкрасть одну или нескольких дочерей Эдварда Четвёртого за границу, отсюда и весь переполох. В любом случае, события говорят о том, что поддержка Лондона у Ричарда таки была.
«А не могло ли быть так, - предположил доктор вслух, - что Ричард обратился в Йорк для того, чтобы скрыть от Вудвиллов факт, что он в курсе их планов?»
Гайднер только вздохнул и продолжил рассказ, не ответив на это предположение. Он рассказал о том, что именно в тот период Гастингс переметнулся вдруг к Вудвиллам. Кризис пришёлся на пятницу, 13 июня. Ричард арестовал Гастингса, Стэнли, Мортона, и оповестил весь Лондон, что эти господа строили заговор, имеющий целью убить его и герцога Бэкингема прямо в палате королевского совета. Причём операция была проведена с такой скоростью, что Гайднер уверен в её спланированности за некоторое время до 13 июня. Ватсон знал, что эта точка зрения усвоена Гайднером от Томаса Мора. Маркем же считал, что обращение 10 июня к Йорку было реакцией на более широкий заговор Вудвиллов, а вот о заговоре конкретно против себя и Бэкингема Ричард узнал буквально в день совета, 13 июня.
Ватсон спросил, мог ли Бэкингем, как считает Маркем, уговорить Ричарда отделаться от Гастингса раз и навсегда, поскольку именно между Бэкингемом и Гастингсом всё время шла подковёрная борьба за власть. Гайднер ответил, что доказательств этой теории нет, как нет и доказательств против неё, и что в судьбе Гастингса виноват, в любом случае, Ричард, поскольку приказ о казни исходил от него.
Гайднер продолжает рассказ, согласно которому после передачи принца Ричарда его матерью в Тауэр, коронация Эдварда Пятого была отложена на на 2.11.1483 года, поскольку атмосфера в городе после раскрытия заговора Вудвиллов к торжествам не располагала. (От себя: впервые слышу о такой дате!)
Ватсон уточнят, что, всё-таки, коронация по-прежнему готовилась, не так ли? Гайднер выражает сомнения. Принц Ричард присоединился к брату 16 июня, последний документ за подписью принца Эдварда датируется 17 июня. 22 июня доктор Шоу произносит проповедь, рассказывая лондонцам о незаконности брака Эдварда Четвёртого с Элизабет Вудвилл и о том, что это отнимает право на трон у Эдварда Пятого. 24 июня Бэкингем говорит о коронации Глостера перед мэром и олдерменами Лондона. 25 июня Грей, Воган, Хот и Риверс казнены. То есть, как минимум уже 21 июня Ричард решил не короновать принца Эдварда. А Виргил утверждает, что Ричард выразил Бэкингему своё намерение короноваться ещё 30 апреля! и 25 же июня парламент обращается к Ричарду с просьбой принять корону, на что тот, помедлив, соглашается.
Обращаясь к книге Мора, Гайднер утверждает, что и проповедь Шоу, и речь Бэкингема были приняты очень холодно. Мор писал, что после проповеди Шоу люди стояли молча, словно обратились в камень, а в результате обращения Бэкингема за короля Ричарда кричал только его конвой. Но Мор просто не мог знать, кто за кого кричал, разумеется. Гайднер также утверждает, что коронация Ричарда была узурпацией короны, хотя тут же признаёт, что Ричард действительно был выбран всеми органами управлениями, и на его коронации присутствовали даже те, кто прежде входил в клику Вудвиллов. «Но только пригоршня их воевала за Ричарда при Босуорте», - аргументирует Гайднер. (От себя: почему бы не посмотреть, кто воевал при Босуорте за Тюдора?)
Затем доктор Ватсон и Гардинер беседуют о браке между Элеанор Батлер и Эдвардом Четвёртым, именуя его пре-контрактом, хотя, как мы теперь знаем, в рамках средневековых законах этот «пре-контракт», подтверждённый физической близостью, и был законным браком. Но неважно. Гайднер верит, в общем, что Стиллингтон сказал правду. Он только считает, что эту правду его заставил сказать Ричард. Он также согласен с тем, что герцог Кларенс был казнён именно потому, что узнал о незаконности брака короля, и собирался публично потребовать корону себе. Более того, охота Генриха Седьмого за копиями Titulus Regius подтверждает, что он тоже знал, что Стиллингтон не солгал.
Этим же объясняется неуклюжая попытка назвать первой женой Эдварда не Элеанор Батлер, а Элизабет Люси, о чём пишет Мор. Собственно Мор пишет, что сама Люси горячо отрицала в своё время, что Эдвард обещал на ней жениться, потому что их связь не была секретом, их сын Артур Плантагенет был признан Эдвардом, а у Вудвиллов врагов всегда хватало. Гайднер, кстати, называет Элизабет Люси «куртизанкой незнатного происхождения», что много говорит о Гайднере и ничего о Люси, которая, вообще-то, была Элизабет Вайт.
Гайднер считает, что освобождение Ричардом Стэнли и помещение Мортона под опеку Бэкингема были огромными ошибками. Никто не может сказать с уверенностью, почему вдруг Бэкингем поднял восстание. Возможно, ему показалось, что Ричард недостаточно признаёт его заслуги в денежном эквиваленте, возможно, Бэкингем оскорбился, что ему предложили пост главного лорда-коннетабля королевства недостаточно быстро. Вполне вероятно, что этот аристократ со сложнейшей родословной решил то ли сам, то ли с подачи Мортона свергнуть Ричарда и стать избранным на должность короля самому. Об этом пишут и Мор, и Виргил.
Есть также версия, что Бэкингем хотел женить одну из своих дочерей на сыне Ричарда, с чем тот не согласился, смертельно оскорбив герцога отказом. А отказал он потому, что не желал быть связанным кровными узами с тем, кто выносил приговор его брату Джорджу. По должностной обязанности выносил, но всё-таки. Есть теория о том, что Бэкингем ужаснулся, узнав об убийстве принцев-из-Башни, и обратился против недавнего союзника. Есть теория, что Бэкингем сам убил принцев, чтобы дискредитировать Ричарда и уничтожить потенциальных соперников своим собственным планам коронации.
Гайднер считает, что наиболее правдоподобен вывод Мора, что Мортон убедил Бэкингема отвергнуть Ричарда. Правда, он считает, что у Генри Тюдора было больше прав на трон, поэтому, возможно, Маргарет Бьюфорт и Мортон убедили Бэкингема присоединиться к ним. Но Гайднер не может предположить, что они могли ему пообещать за это. Гайднер также напоминает, что во время королевского прогресса в Лондоне действительно была предпринята попытка захвата (или освобождения, зависит от точки зрения) принцев из Тауэра. Заговорщики были схвачены и казнены (от себя: да, Джон Норфолк действительно неожиданно покинул прогресс в связи с каким-то закрытым судом в Лондоне, проходившим в обстановке большой секретности).
Гайднер не может с точностью сказать, чем именно было то, что мы знаем как «восстание Бэкингема». Это могло быть и самостоятельным событием, и частью заговора Тюдоров. Во всяком случае, Бэкингем был в переписке с Генри Тюдором 24 сентября, и предлагал в своём письме, чтобы Тюдор высадился в Англии. Гайднер также уверен, что Ричард ничего о планах Бэкингема не знал, до последней минуты. Об этом говорит его реакция – гневные слова прокламации и безумная цена в тысячу фунтов за голову «самого лживого существа из всех живущих».
Обычно дата смерти принцев-из-Башни ассоциируется с этой чередой заговоров, завершившихся вооружённым бунтом Бэкингема. Кроулендские хроники утверждают, что слухи о смерти принцев стали циркулировать именно в октябре. Но Гайднер считает, что Бэкингем просто не мог что-либо планировать совместно с Тюдорами, зная, что принцы живы. Поэтому учёный муж предполагает, что принцы погибли уже в конце августа. Но насколько слухи об их смерти вообще правдивы? Возможно, Бэкингему очень нужно было выстроить свое дело так, чтобы все поверили, что принцы убиты, и убиты по приказу Ричарда. Потому что не было другой причины, по которой англичане вдруг поддержали бы Тюдора, о котором в Англии практически никто ничего не знал.
Гайднер считает, что слухи об убийстве принцев начались вскоре после коронации Ричарда, и что они должны были быть правдивы, потому что Ричард не продемонстрировал сомневавшимся живых принцев. Маркем, в свою очередь, считает слухи были частью плана Бэкингема – дискредитация Ричарда как злого дядюшки, умертвившего собственных племянников. Маркема также удивляет отсутствие внятных документов того времени о таком знаменательном деле, как судьба двух принцев королевской крови. Почему всё, об этом писалось, писалось уже во времена Тюдоров? Маркем считает, что Виргил просто сжёг эти документы, оставив истории только свою версию. Виргил, например, урверждает, что Ричард намеренно не пытался опровергнуть слухи о смерти племянников, чтобы люди думали, что он остался единственным из семьи, с правом на корону. Кроулендские хроники же пишут, что часть конспираторов присоединилась к восстанию именно потому, они поверили в убийство принцев.
Ватсон задумался, что если все так были убеждены, что принцы были мертвы к августу или сентябрю 1483 года, как Мор мог предполагать, что они были живы в августе 1485 года? На каких основаниях? И вообще, если Ричарду так нужно было убрать принцев, зачем столько сложностей? Их можно было отравить, или задушить, и потом совершенно открыто заявить, что бедняжки умерли по естественным причинам, и устроить им грандиозные похороны. Если Ричард их не предъявил, то он, скорее всего, либо просто не считал это необходимым, либо просто не знал об их судьбе ничего.
Ватсон отмечает, что в общем и целом он трижды посетил Маркема и трижды – Гайднера, а также дополнительно встречался с замечательным знатоком истории Тауэра, стражником Генри Бейкером. Пришла пора подводить итоги.
@темы: Richard III
-
-
31.05.2014 в 02:05-
-
31.05.2014 в 09:31-
-
31.05.2014 в 10:11-
-
31.05.2014 в 10:39-
-
31.05.2014 в 12:35Нари, то есть, французские короли делали то же?
-
-
31.05.2014 в 16:31-
-
31.05.2014 в 17:19По крайней мере, один раз точно. Я просто не очень знаю более раннюю историю Франции. Но в 1562 году они объехали ВСЕ, что только смогли.
-
-
31.05.2014 в 19:02-
-
31.05.2014 в 19:08-
-
01.06.2014 в 00:28Нари, а я вот ничего о Франции не знаю. Ты не в курсе, они большой компанией ездили?
Nelvy, да, думаю, ты права. Хозяин должен знать состояние хозяйства!)))
Anna-23-11, не могу подобрать русскоязычный синоним. Получается что-то вроде "летняя инспекционно-развлекательная поездка по стране".
-
-
01.06.2014 в 01:00Толпища была страшная. Весь двор с собой таскали.
-
-
01.06.2014 в 09:53-
-
01.06.2014 в 13:27Вот принимающие точно все разорялись!
-
-
01.06.2014 в 13:48-
-
01.06.2014 в 22:02-
-
02.06.2014 в 10:23Гайднер не убедил. Ричард "не показал" принцев? Так возможно их и не было в стране. Возможно они в целях безопасности, как Ричард с братом в свое время, были где-нибудь за пределами Англии, например, у родной тетушки?
А, вообще, упертый товарищ. Если он приводил логику и доказательства, а не просто ссылался и ссылался на Мора и прочих авторов, которые даже не были свидетелями...
-
-
02.06.2014 в 13:10-
-
02.06.2014 в 13:29Вот-вот! Самый авторитетный товариСЧь по временам средневековой Шотландии и Англии. ))))
-
-
02.06.2014 в 14:36У меня бы истерика разыгралась((
-
-
02.06.2014 в 15:25это уже становится мемом)
-
-
02.06.2014 в 16:09Деяна Станкович, ну да. Гайднер вот отвергал, что эту книгу мог написать Мортон, потому что где-то там Мортон называется коварным. Типа, не мог же он о себе такое написать. Почему нет? Может, будущий кардинал вусмерть гордился этим своим качеством.