Самым тяжелым отрезком марша Ричмонда была дорога от Махинллета до Шрюсбери. Местность была гористой, утомительной. И, словно убедившись, что армия Ричмонда явно готова преодолеть и этот участок пути, в этот момент к нему присоединился Рис ап-Томас.
Есть исторический анекдот, что ап-Томас, который, по-видимому, обещал королю Ричарду, что Ричмонд пройдёт, только перешагнув через его, ап-Томаса, тело, действительно бросился перед ним на землю, чтобы Ричмонд через него перешагнул. Говорят, что авторитет ап-Томаса в его собственных отрядах сильно от такого выверта клятвы пострадал. Но вряд ли это правда. Тем более, что ап-Томас торговался с Ричмондом долго и страстно, и увеличил армию будущего узурпатора на 1500-2000 человек только после того, как ему была конкретно обещана большая власть в Уэльсе после победы. И Ричмонд свои обещания сдержал, надо признать.
читать дальше
Вторым присоединившимся был Рис ап-Меридадд, который не только привел большой контингент, но и пригнал много скота для прокорма разросшейся армии.
Шрюсбери, город-ворота в Англию, стал первым городом, оказавшим серьезное сопротивление армии Ричмонда. Ну то есть как сопротивление... Был формальный запрос открыть ворота, и был формальный отказ со стороны городского управления. И отношение к тому, кто займёт, после всей этой заварушки, место на троне, было для отказа причиной хорошо если вторичной. Да, главный олдермен города, Томас Миттон, помог с арестом Бэкингема в своё время, и Ричард выразил свою благодарность, сильно снизив размер годового налога с города, но главной причиной нежелания впустить армию Ричмонда в город была не лояльность Ричарду III, а страх перед возможным мародерством армии наёмников Ричмонда и валлийцев.
Ричмонд пересек Северн в четырёх милях от Шрюсбери, и крепко задумался. Он прекрасно понимал причину отказа Шрюсбери, и город обойти он мог. Но он не мог себе позволить это сделать, потому что его авторитет перед английскими лордами, возможными союзниками, пострадал бы непоправимо. Более того, Шрюсбери был первым, но не последним английским городом, ворота которого Ричмонду придётся требовать открыть. Уступи он сейчас – не пустят и в другие.
Решение Ричмондом ситуации было интересным. Интересным в том смысле, что оно говорит об умении молодого человека мыслить стратегически правильно, и с учетом понимания особенностей местной политики. И для меня это несколько странно.
Во всех биографиях Генри VII говорится открыто, что английского языка он не знал, и что английских дел не понимал поначалу, но были у него умные советники и, главное, мама, которая всему и научила. Тем не менее, в тот момент, когда Ричмонд сидел под Шрюсбери, мама была далеко. Но его предложение городу говорит о том, что психологию горожан и значение отдельных решений для общей ситуации он понимал прекрасно.
А именно, он послал в Шрюсбери человека с разъяснениями, что, во-первых, он понимает и уважает клятву верности, которую город принёс Ричарду III. И что он понимает страх горожан перед большим контингентом вооруженных солдат. Поэтому, он предлагает открыть ворота только для того, чтобы его армия прошла через город, не останавливаясь – чисто символически, в качестве компромисса для обеих сторон, где никто не потеряет лица, потому что остновной долг отцов города – это защита горожан, всё-таки.
Как известно, ситуацию в Шрюсбери решили не эти переговоры, а тот простой факт, что в город направлялся, для встречи с Ричмондом, Уильям Стэнли. Получив известие о том, что город закрыл ворота, он отправил туда своего человека, Роуланда Варбуртона, и просто приказал открыть ворота. Поняв, что Стэнли поддерживает Ричмонда, город ворота открыл.
В связи с этим, у меня вызывает некоторое сомнение, что Ричмонд проявил редкостную по тем временам чуткость с пониманием клятвы верности, свойственную куда как более старому коду галантности, да и то, в основном, в теории. Уж не следы ли это тюдоровской пропаганды? А если нет, то кто был, на самом деле, истинным учителем Генри Ричмонда в делах политики и управления ещё до того, как тот высадился в Англии?
Я уверена, что этим человеком был епископ Мортон. Известно, что Мортон не участвовал в экспедиции Ричмонда, а оставался во Фландрии, откуда Ричмонд его вызвал после своей победы при Босуорте. Взлет Мортона на должность архиепископа Кентерберийского, кардинала и Лорда Канцлера начался только в конце 1486 года. Тем не менее, всё время от появления Мортона во Фландрии и до возвращения его на политическую арену Англии, рядом с Ричмондом находился Кристофер Урсвик, человек Стэнли, которого леди Маргарет Бьюфорт и епископ Мортон вовлекли в свои планы уже в 1483 году. Тайные схемы на то и тайные, что о них известны лишь общие черты. Но если проследить карьеру Урсвика после коронации Генри VII, то выражение «серый кардиал» не может не прийти в голову (en.wikisource.org/wiki/Urswick,_Christopher_(DNB00), автор Альберт Поллард, специалист по истории Тюдоров). Я бы сказала, что леди Маргарет окрыла этого молодого человека, и оценила его таланты, но с 1483 года Урсвик находился при Мортоне и Ричмонде, был их связным. Думаю, что политическое образование будущего Генри VII проходило именно тогда, и в походе против Ричарда III Урсвик играл роль советника при Ричмонде.
Хроники Шрюсбери, в конце концов, фиксируют только факт, что армия Ричмонда действительно прошла, под эскортом местных бейлифов, через город, не останавливаясь. И что именно Томас Миттон улёгся на землю, чтобы Ричмонд через него перешагнул. То ли история с хитрым изобретением Риса ап-Томаса долетела до Шрюсбери, то ли изначально перешагивание было только одно, но Миттон был вне Шрюсбери человек неизвестным, а ап-Томаса знали, и поэтому эпизод привязали к нему.
В любом случае, жест доброй воли принес свои плоды. Да, по обычаям того периода, честью и победой для Ричмонда был бы победный штурм городских ворот. Тем не менее, фактом было и то, что после Войн Роз, Англия меньше всего хотела бы впасть в новую фазу старой войны. Аналитики правы по сути, что Войны Роз были просто серией вооруженных конфликтов, которые не затронули большую часть населения вообще. Но не стоит забывать о том, что слишком многие аристократические семейства были во время этих войн или истреблены, или на грани исчезновения, а аристократы – это не только одетые в золото гордецы, но и защита и опора для экономики и жизни регионов, входящих в их владения.
Эдвард IV был жесток и коварен, но он вкладывался в стабильность своего королевства.
Ричард III тоже понимал, как важно эту стабильность сохранить, и изначально постарался сделать совершенно минимальные изменения в установившихся уже отношениях. К сожалению, в период его правления ряды аристократии всё ещё были сильно ослаблены, а на окружных уровнях ему пришлось сделать передвижки после восстания Бэкингема, поставив на ключевые административные посты людей, которых он знал. Собственно, недовольство южан этими передвижками сошло бы на нет за поколение или два, если бы всё шло спокойно. Но в 1485 году английский обыватель хотел только одного: чтобы прекратились встряски, и чтобы жизнь вошла в свою колею.
-
-
28.08.2017 в 13:04Это примерно как факт, что, когда Вильгельм Завоеватель впервые ступил на землю Англии в 1066 г., то он споткнулся и упал на колени, но и тут сумел вывернуться и притвориться, что захотел поцеловать землю, которой ему предстоит править. Может и анекдот тоже. ))))
-
-
28.08.2017 в 17:21