Роберт Куртгёз - на пороге второго завоевания Англии

[MirrinMinttu]

Пока Роберт был в походе, Вильгельм Руфус довольно энергично вышиб из Мэна графа Эли де Божанси. Который, разумеется, сразу же после смерти короля попытался заполучить обратно упущенное. Ле Манс, по привычке, упал в объятия осаждающего, но крепость сдаваться не торопилась. Граф Эли запросил и получил помощь от Фулька Анжуйского, и сел под крепостью дожидаться развития событий. В свою очередь, командиры нормандского гарнизона крепости чесали затылка по поводу того, кому же они теперь подчиняются. Посадил-то их туда король Англии, ныне покойный. А кого считать начальством сейчас, когда Мэн как бы был частью герцогства Нормандия, но в воздухе витал вопрос о том, что Роберт-то использовал герцогство в качестве гаранта займа у короля Англии, которым он, по завещанию Вильгельма Руфуса, теперь должен был стать. Но королем Англии стал граф Генри.



Отчаявшись самостоятельно решить этот ребус, засевшие в крепости норманны попросили графа Эли посидеть под стенами ещё, и послали гонцов за инструкциями одновременно и к Роберту, и к Генри. Роберт от гарнизона просто отмахнулся. Во-первых, по его словам, он уже всадил в дела графства столько денег, времени и энергии без должного отклика, что больше не собирается вмешиваться. Ему, Роберту, вполне достаточно его собственного герцогства, да и бароны Англии приглашают его стать их королем. И вообще, он уже в Святой Земле навоевался, и заслуживает отдыха. Так что пусть гарнизон сдается на приличных условиях, и возвращается в Нормандию. Или в Англию. Да куда хотят, в общем-то.

Генри, в свою очередь, было совсем не до вечно мятежного Мэна на континенте – ему надо было укрепляться на лихо захваченном троне. Он, правда, очень красноречиво проблагодарил служак за их верность, но тоже посоветовал сдаться. В общем, в октябре гарнизон цитаделе Ле Манса торжественно сдал позиции Эли де Божанси, и разошелся восвояси. А граф Эли обручил свою дочь со старшим сыном Фулька Анжуйского, и графство Мэн окончательно перешло под руку анжуйцев.

Поговаривали, что хитроумный Генри послал с гонцом два письма. Одно – гарнизону крепости, а другое – графу Эли, которого он хотел в союзники в борьбе с герцогом Робертом. Но доказательств этому, конечно, нет. Вообще, основанием для такого мнения явился факт, что граф Анжу и граф Мэна в недалеком будущем поддержат короля Англии в войне с герцогом Нормандии – а это уже факт, а не мнение. С другой стороны, не секрет, что в феодальных войнах довольно странные альянсы зачастую заключались по принципу «враг моего врага – мой союзник», и распадались немедленно, когда интересы одной из сторон изменялись.

Ордерик, разумеется, не был в числе тех, кто симпатизировал герцогу Нормандии, но его летопись всё-таки несколько меняет взгляд на поведение Роберта по отношению к Мэну. По словам Ордерика, Роберт вовсе не лежал на диване, а довольно энергично готовился к «второму завоеванию Англии». И не без уверенности в успехе, потому что немедленно после его возвращения, очень многие бароны, имеющие владения и интересы как в Англии, так и на континенте, вступили с ним в секретные переговоры. Очевидно, они уже успели понять, что Генри I Английский будет для них слишком строгим господином – он был ничуть не менее энергичным хозяйственником и администратором чем покойный Вильгельм Руфус, но имел куда как более жестокий характер, не смягченный чувством юмора, свойственным брату. И да, они прекрасно понимали, что Роберту Куртгёзу одновременное управление и Англией, и Нормандией совершенно не по плечу, но это их мало волновало.

Имена заговорщиков вполне ожидаемы. Тут и сбежавший из крестового похода друг Роберта Иво де Грандмесниль, и вечный оппортунист Роберт дю Беллем с братьями Арнульфом и Роджером, и Вальтер Жиффард, и Вальтер де Варренн. По какой причине в этой компании оказался Роберт де Лэси – трудно предположить что-то другое кроме оппортунизма, но может быть и так, что повлиял фактор феодальной зависимости. Отец Роберта де Лэси, Ильберт, получил свои земли в Нормандии от епископа Одо из Байё. Одо к этому времени уже умер, конечно, но можно предположить, что оверлордом де Лэси в Нормандии был или герцог Роберт, или кто-то, ему верный. Герцог Роберт немедленно отписал дому дю Белемов важные для них владения в Нормандии, а прочих заговорщиков обнадежил обещаниями наградить их из добычи после завоевания Англии.

Верными Генри остались Роберт Бьюмонт, граф де Мёлан, его брат Генри Бьюмонт, граф Уорвик, Ричард де Редверс (примкнувший к Генри ещё в Контантене, и быстро делающий при новом короле карьеру в качестве советника), Роджер Биго (родоначальник Норфолков), шериф Норфолка и Саффолка, и Роберт Фиц-Хэмон, лорд Глостера. Это наиболее влиятельные бароны, но, полагаю, среди мелких поддержка Генри была куда как сильнее, ведь всё, что они имели, находилось в Англии, и им совсем не хотелось потерять имущество и статус в пользу нормандского окружения герцога Роберта.

Генри, естественно был в курсе готовящегося, но раньше весны 1101 года вторжения можно было не ожидать, и он сосредоточился на своих проблемах с архиепископом Ансельмом. Призывая Ансельма занять его пост архиепископа Кентерберийского, Генри полагал задобрить папскую власть, которая, в принципе, вполне могла бы и выступить за права герцога Роберта. Но Ансельм был Ансельмом – склочным стариком с раздутым чувством собственной значимости, и с королем Генри он поладил отнюдь не больше, чем с королем Вильгельмом. Так что осень 1100-го года была занята у нового короля Англии не проблемами инвазии брата в Англию, а проблемами с собственным архиепископом, которого как-то надо было перетянуть на свою сторону.

В феврале 1101 года из Тауэра бежал блистательный умница и реформатор Фламбард – прямиком в объятия герцога Роберта. Я уже писала о своей уверенности, что из Тауэра не удалось бы бежать даже Фламбарду, если бы ему не помогали достаточно влиятельные люди извне. В свете того, что высшее баронство Англии в тот момент флиртовало с герцогом Робертом, совершенно понятно, зачем им понадобился Фламбард на воле – для подготовки флота и армии вторжения. Фламбард взялся за дело, и к лету в Ле-Трепоре красовались полностью экипированные корабли, и немалое количество рыцарей, лучников и пехоты, готовых пересечь канал и повторить подвиг Завоевателя.

@темы: Robert Curthose

Comments

[серафита]

Ну просто узюзю что за прелесть-гадость этот Ансельм))) Всех допёк!

[MirrinMinttu]

серафита, да, редкогадостный был тип.

[Мари Анж]

Дорогой граф, вы посидите под стенами ещё, а мы пока сбегаем, спросим - мы крепость обороняем для того короля, который сам у себя, получается, занял, или всё таки для того короля, который его младший брат.

[MirrinMinttu]

Мари Анж, и что характерно, так бывало часто. Например, договаривались, что крепость запрашивает помощи, и если помощь не подойдет тогда-то, крепость будет сдана. Даже в четырнадцатом веке это практиковали.