Do or die
Это не тема для холивара, это наука. В 6-м номере журнала Tiede ("Наука") за 2024 год я прочла статью профессора политической истории Киммо Рентолы о том, как появилась и развивалась русофобия в Финляндии. Обычно этот термин употребляют по случаю и без, совершенно не задумываясь, что он, как и более общий термин "расизм" не появились из пустоты сами по себе, а тщательно культировались и закреплялись в человеческом сознании. Киммо Рентола сейчас на пенсии, причем история холодной войны вообще и отношений между Финляндией и СССР в частности - его специализация, так что он может себе позволить называть вещи своими именами и не раскланиваться ни в какую сторону. Статью переводить дословно не буду, она довольно большая, но смысл перескажу.
Итак, существует ли в современной Финляндии русофобия? Рентола считает, что не просто существует, но и чувствует себя удивительно прекрасно. Тем не менее, время изучать историю настоящего наступит лишь в будущем, так что в статье он предпочитает анализировать явление в целом. А суть этого явления состоит в вере, что русские во многом хуже, чем западные европейцы и, особенно, финны.
"О русских можно говорить только стиснув зубы" - из материалов националистической организации Akateemisen Karjala-Seura
читать дальшеСтереотип начал складываться ещё в 1500-х годах. Согласно исследованиям историка Кари Туркийанена, страх и недоверие по отношению к России официально появились во времена Ивана Грозного. Всякое было и раньше, но именно Грозный, взявший титул царя, стал в глазах западноевропейской публики тем самым "кровавым тираном", которого ненавидели и боялись. В конце концов, он поставил на колени Новгород, и стал угрожать Швеции, Польше и Прибалтике, которые кинулись в поисках защиты к западным соседям. Для получения этой защиты был нужен общий враг, а для создания общего врага - пропаганда, рисующуя русских беспощадной, жестокой, безбожной варварской нацией.
"Отцом" русофобной идеологии можно считать довольно своеобразную личность - Петрея де Ерлезунду, или просто Пера Перссона, сына епископа Вестероса и Линчёпинга. С первого взгляда он был оболтусом, выгнанным за чрезмерно фривольную жизнь из университета в Марбурге, где он как бы изучал теологию и математику. Будучи человеком по характеру лёгким и компанейским, оболтусом он и воспринимался. Только вот оболтусом Пер Перссон не был. На службе герцогу Финляндии Карлу, будущему королю Швеции Карлу IX, он был замешан практически во всех региональных интригах своего времени - и при штабе Делагарди подвизался, и с Шуйским вел переговоры, и с Лжедмитрием I знакомство водил, и Лжедмитрия III опознавать ездил, и в Новгороде пару лет прожил, и с агентурой работал в Дании. При этом свободного времени у него осталось достаточно для того, чтобы скомпиллировать из чужих работ и сдобрить своими наблюдениями труд Regni Muschowitici Sciographia.
Русским от этого Петрея досталось... Мало того, что он изобразил их грубыми и хвастливыми невежами, рыгающими и пускающими ветры даже в церкви, да с хохотком, так ещё и выставил поголовными пьяницами. "Русские всегда подносят гостям еду и питье, и считают большим достижением, если им удается упоить гостя до полного беспамятства, а того, кто напиваться не хочет, и за человека не считают, и не уважают. А тех, кто способен влить в себя несчетное количество пива, мёда и вина, русские любят. Они говорят тем, кто не хочет пить в гостях, "ты меня не уважаешь", и сердятся, если кто-то отказывается опрокидывать стаканы в такт с хозяином. Но тот, кто сможет пить с русскими наравне, будет их большим другом". Физические параметры русских на дипломата-шпиона произвели благоприятное впечатление, а женщин он и вовсе расхвалил красивыми и статными. Отдал он должное и интеллекту русских, любящих шахматы, но отметил, что ум свой они предпочитают применять в делах дурных, что и делает их натуру коварной и предательской. "Русские во всех делах очень хитры, умны и искуссны, и хотят, чтобы все дела в мире шли так, как им угодно, по их разумению и замыслу", - писал он.
Не то чтобы суждения иностранца о русских были чем-то уникальны, напоминает Рентола. Национальный снобизм свойственен всем. В самой России в 1800-х славянофилы заговорили об инаковости России, и о том, что коллективный Запад ей не товарищ. Русские, писали они - это миролюбие, высокие моральные качества, выносливость, скромность и сердечность. А вот западники настолько заносчивы и самоуверены, что подчиняются только силе. Западники с этим, разумеется, соглашаться не собирались. Выходец из Выборга генерал Ларс Йохан Мальм, угодивший в русский плен в 1710 году, по поводу особенностей русской натуры высказался, добавив ко всему, написанному Перссоном, своё, причем достаточно своеобразное. А именно, назвал русскую натуру рабской: "если от их царя приходит приказ, ни один князь не посмеет ни словом, ни делом возражать или не подчиниться". По мнению Мальма, Россия способна поднять под ружье несметные полчища, большая часть которых, тем не менее, не храбры и не чувствуют никакого патриотизма. Солдат заставляет подчиняться жестокая дисциплина и проводимое железной волей обучение, заставляющие их служить и "делать то, что противно их естеству".
Что было противно естеству русского солдата, осталось не понятым мирным финским населением в период, когда разгромившая шведов Россия оккупировала Финляндию d 1713-1720 годах. Царь велел опустошить западное побережье на 10 км, чтобы шведам, если те решатся на реванш, негде было найти фураж и постой. Население бежало от разоряющих и уничтожающих всё и всех на своем пути русских в леса (как правило, с нулевым результатом), кто мог - бежал в Швецию, ну а те, кто всё это пережил и выжил, возненавидели русских пуще сатаны. Даже почти через 100 лет, во время Финской войны 1808-1809 годов, эта ненависть была ещё жива и ощутима - солдат предпочитали в шведскую армию набирать именно с регионов, подвергшихся русской оккупации.
Как ни странно, эта ненависть куда-то подевалась после того, как в 1809 году Финляндия стала частью Российской империи. Возможно, дело было в том, что под властью России страна вошла в период бурного экономического роста, повлекшего за собой не менее бурное формирование и развитие национального самосознания. Возможно, менее суровые времена наступили и в России, потому что живущие и работающие в Петербурге финны отзывались о местных нравах и обычаях очень даже позитивно, оценивая русскую натуру как беззаботную и сердечную, тяготеющую в подпитии обнять весь мир.
Прошло ещё столетие, и Россия стала закручивать в Финляндии гайки, нарушая и разрушая всё то хорошее, что было сделано Николаем I и Александром II. Поэтому, собственно, войну белых против красных в Финляндии 1918 года долго называли освободительной - образ России как общего врага объединил идейно весьма пёстрое крыло белых. Хотя это была настоящая гражданская война, конечно, в которой финны убивали финнов, положив более 30 000 красных и белых. Для страны с населением в 3 с небольшим миллиона это было серьезно. Та короткая и безумно кровавая война задела всех и каждого. Более того, тема остается чрезвычайно болезненной по сей день. Не сложно догадаться, что по умолчанию виновной в ней считается красная Россия.
В 1920-х годах перед правящей элитой страны снова встал вопрос о необходимости кристаллизации и укрепления национального самосознания молодого государства. Поскольку в правительственных кругах важная роль в развитии языка и написании истории Финляндии досталась фенноманам, которых вдохновляла национальная романтика, для укрепления вышеупомянутого национального самосознания просто не могла не возникнуть идея Великой Финляндии, которая объединила бы все угорские группы и Восточную Карелию. Надо было если не залечить, то хотя бы грубо зашить рану идеологической ненависти внутри страны, подменив ее какой-то общей идеей, которую долго искать не пришлось.
Было создано академическое общество Akateeminen Karjala-Seura (AKS), в которое вошли практически все знакомые нам по области культуры личности. Некоторые, впрочем, предпочли при этом удалиться географически на безопасное расстояние - всё-таки, в этом академическом обществе было и крыло Vihan veljet (Братство ненависти), у которых на нагрудном значке красовалась гравировка "Pirua ja ryssää vastaan" (Против дьявола и русских). Далеко на этом крыле AKS не улетело (взбунтовалась, по иронии, именно восточно-карельская влиятельнейшая группа русскоязычных православных), но привкус остался, и память тоже, да и влияние, чего там. В общем, можно без преувеличения сказать, что к событиям Второй мировой Финляндия подошла достаточно единой благодаря созданному AKS образу бородатого русского мужика-злодея, угнетателя братьев по крови, жаждущих свободы.
Suojeluskunnat Suomenmaassa
järjestystä vaatii,
kaikki ryssät maasta pois
ja alas punakaarti.
Jääkäreillä mukanaan
on menestys ja onni,
meikäläisten vyöllä riippuu
saksalainen pommi.
Pikkuryssät Pietarissa
näkee pahaa unta,
Venäjä on rajamaa
ja Suomi valtakunta.
Eespäin veikot, pelko pois
ja rivakasti tahti,
suojeluskunnat Suomenmaan
on vapauden vahti.
Подобный марш про Великую Финляндию можно было бы воспринять с высот нашего времени со смешком, если бы не происходящее у нас на глазах повторение прошлого, да пассаж "у нас на поясе висит немецкая бомба". Уроки истории, похоже, выучивает только поколение непосредственных участников, да лиц причастных. Merde.
Впрочем, печальное сальдо человеческих потерь после Второй мировой в случае Финляндии оказалось настолько неожиданным, что результатам не сразу поверили. Да, на войне пали 90 000 мужчин призывного возраста, и некоторые, самые последние погибшие, возраста окончания лицея. Тем не менее, число жертв среди гражданского населения ограничилось где-то двумя тысячами. Поскольку число гражданских жертв является величиной рассчетной (что объясняет колебания в оценках и в наше время - сначала дается расчетное число, а потом оно уточняется по фактам), то, с использованием обычного индекса, оно должно было составить 200 000. Но не составило. Кроме Финляндии, с тем же соотношением между погибшими военными и погибшим гражданским населением Вторую мировую закончила только Австралия. В случае Финляндии, разгадка проста - финны уже в сентябре 1944 заключили перемирие с СССР, и продолжили войну уже выступив против немцев в Лапландии. То есть, по территории страны не было передвижений воюющих между собой армий, что отразилось на общее количество жертв среди гражданских. Наверняка феномен этого соглашения и роль в нем Маннергейма изучены специалистами, так что интересующимся туда. А мы продолжин о русофобии.
После войны отношение между странами можно описать фразой "в войне выжили, теперь выжить бы в мире". Финляндия потеряла Карелию (но эвакуировала оттуда население), обязалась выплатить военные контрибуции, и сдала в наем Порккалу, где расположился советский гарнизон. Обсуждение этих трёх моментов даже во внутренних политических дебатах считалось не то чтобы совсем запрещенным, но нежелательным, ведь на этих условиях страна не только сохранила независимость, но и избежала советизации экономики. Более того, позже, по факту, было признано, что необходимость выплаты контрибуций дала мощный пинок к развитию промышленности. Наверняка у каждого причастного к событиям 1920-х - 1940-х годов было свое отношение к результатам войны, но в целом это не мешало в политике.
Неприятным сюрпризом оказалось совсем другое: русские к тому времени были уже носителями культуры, разительно отличавшейся от культуры их соседей. Они были более фаталистами, и культ силы и насильственного способа решения проблем был несравнимо выше. Также русские охотно прибегали к тому, что называли хитростью, но их соседи оценивали это лживостью. Русские же изумлялись откровенности финнов, которая, по их мнению, была свидетельством какой-то странной глупости. Рентола пытается разгадать загадку русского менталитета, приплетая долго длившееся рабство в России и прогрессивное влияние лютеранской церкви в Финляндии, но в рамках статьи это осталось парой фраз, притянутых за уши. Очевидно он пытался сказать, что в условиях, когда человека могли продать как бессловесную скотину, лучшие условия получал хитрейший, и эта особенность укоренилась настолько, что перешла в национальный характер. Но в рамках статьи выкладка выглядит как-то сиротливо.
Как-то вышло, что одна черта в обеих культурах все-таки оказалась общей: любовь к горячительным напиткам. Так что в данном случае алкоголь превратился в лекарство, которым лечили политику, и преуспели в политике того времени именно те, кто переносил алкоголь лучше и не спился вхлам, как многие. Совсем по Перссону. И одним из таких устойчивых оказался президент Финляндии Кекконен. Этот спортивно выдающийся деятель обладал способностью быть пьяным до предела, доступного человеческому организму, не теряя при этом сознания. Так что всю послевоенную историю советско-финских отношений можно, по мнению Рентолы, писать с точки зрения истории винокурения. Но вот "теперича не то, что давеча", и роль водки в российской политике как-то сошла при президенте Путине на нет. Такое впечатление, что историк несколько ностальгирует по старым пьяным временам...
В общем и целом, после Второй мировой русофобию в Финляндии пришлось засунуть на самую дальнюю полку морозильника. После развала СССР, ее оттуда триумфально достали, и с тех пор она стабильно является украшением национального стола политических переговоров. Особенно после присоединения к НАТО. Снова пошли в ход бравада и вызов, разговоры, что русские понимают только язык силы, а о том, что Финляндия не поддерживает никаких отношений с Россией стали говорить как о чем-то заслуживающем восхищения. В этом угаре словно забылись чуть ли не полторы тысячи километров общей границы. Словно забылось то, что в случае конфликта между Россией и НАТО именно Финляндия окажется в эпицентре событий. К сожалению, в данный момент отношения России и Финляндии полностью характеризуются словами предыдущего президента Саули Ниинисто: "маски сняты, и под ними оказалось холодное лицо войны".
Вот такая точка зрения. Надо, правда, уточнить, что журнал Tiede не является таким влиятельным и серьезным, как советский журнал "Наука и жизнь". Он скорее просто популяризирует интересное в науке языком, доступным для понимания рядовыми гражданами. То есть, освещает разные интересные аспекты науки, но не формирует определенного мнения.
Кстати, Akateeminen Karjala-Seura не попала на свалку истории. После роспуска организации в 1944, она воскресла под именем Kerho 22, а с 2002 года действует под именем Akateemisen Karjala-Seuran Perinneyhdistys. В 1950-х члены переименованной организации называли себя, по словам одной знакомой мне дамы, в ней состоявшей, Kalevala-Seura.
Ну и ещё один момент. Финны, как нация удивительно гомогенная, теоретически являются ярыми ксенофобами в принципе. Но в частности межнациональные и даже межрасовые браки здесь повсюду. Что касается именно русских, то я не заметила никаких признаков бытовой дискриминации. Русскоязычные свободно общаются на русском повсюду, местная медицина радостно приняла русских врачей и русских фельдшеров и медсестер. Памятник Александу II красуется на местной Сенатской. Духглавый орел озирает с высоты порт чуть ли не напротив президентского дворца. На более высоком уровне должностей государственных служащих несомненно фильтры для "понаехавших" есть, но не только для русских. Ну и, конечно, тем, кто живет в реальности условий для продления виз, приходится тяжело. Как, впрочем, и везде. Так что именно русофобия как бы есть (в официальной говорильне), но как бы и нет (на человеческом уровне).
Итак, существует ли в современной Финляндии русофобия? Рентола считает, что не просто существует, но и чувствует себя удивительно прекрасно. Тем не менее, время изучать историю настоящего наступит лишь в будущем, так что в статье он предпочитает анализировать явление в целом. А суть этого явления состоит в вере, что русские во многом хуже, чем западные европейцы и, особенно, финны.
"О русских можно говорить только стиснув зубы" - из материалов националистической организации Akateemisen Karjala-Seura
читать дальшеСтереотип начал складываться ещё в 1500-х годах. Согласно исследованиям историка Кари Туркийанена, страх и недоверие по отношению к России официально появились во времена Ивана Грозного. Всякое было и раньше, но именно Грозный, взявший титул царя, стал в глазах западноевропейской публики тем самым "кровавым тираном", которого ненавидели и боялись. В конце концов, он поставил на колени Новгород, и стал угрожать Швеции, Польше и Прибалтике, которые кинулись в поисках защиты к западным соседям. Для получения этой защиты был нужен общий враг, а для создания общего врага - пропаганда, рисующуя русских беспощадной, жестокой, безбожной варварской нацией.
"Отцом" русофобной идеологии можно считать довольно своеобразную личность - Петрея де Ерлезунду, или просто Пера Перссона, сына епископа Вестероса и Линчёпинга. С первого взгляда он был оболтусом, выгнанным за чрезмерно фривольную жизнь из университета в Марбурге, где он как бы изучал теологию и математику. Будучи человеком по характеру лёгким и компанейским, оболтусом он и воспринимался. Только вот оболтусом Пер Перссон не был. На службе герцогу Финляндии Карлу, будущему королю Швеции Карлу IX, он был замешан практически во всех региональных интригах своего времени - и при штабе Делагарди подвизался, и с Шуйским вел переговоры, и с Лжедмитрием I знакомство водил, и Лжедмитрия III опознавать ездил, и в Новгороде пару лет прожил, и с агентурой работал в Дании. При этом свободного времени у него осталось достаточно для того, чтобы скомпиллировать из чужих работ и сдобрить своими наблюдениями труд Regni Muschowitici Sciographia.
Русским от этого Петрея досталось... Мало того, что он изобразил их грубыми и хвастливыми невежами, рыгающими и пускающими ветры даже в церкви, да с хохотком, так ещё и выставил поголовными пьяницами. "Русские всегда подносят гостям еду и питье, и считают большим достижением, если им удается упоить гостя до полного беспамятства, а того, кто напиваться не хочет, и за человека не считают, и не уважают. А тех, кто способен влить в себя несчетное количество пива, мёда и вина, русские любят. Они говорят тем, кто не хочет пить в гостях, "ты меня не уважаешь", и сердятся, если кто-то отказывается опрокидывать стаканы в такт с хозяином. Но тот, кто сможет пить с русскими наравне, будет их большим другом". Физические параметры русских на дипломата-шпиона произвели благоприятное впечатление, а женщин он и вовсе расхвалил красивыми и статными. Отдал он должное и интеллекту русских, любящих шахматы, но отметил, что ум свой они предпочитают применять в делах дурных, что и делает их натуру коварной и предательской. "Русские во всех делах очень хитры, умны и искуссны, и хотят, чтобы все дела в мире шли так, как им угодно, по их разумению и замыслу", - писал он.
Не то чтобы суждения иностранца о русских были чем-то уникальны, напоминает Рентола. Национальный снобизм свойственен всем. В самой России в 1800-х славянофилы заговорили об инаковости России, и о том, что коллективный Запад ей не товарищ. Русские, писали они - это миролюбие, высокие моральные качества, выносливость, скромность и сердечность. А вот западники настолько заносчивы и самоуверены, что подчиняются только силе. Западники с этим, разумеется, соглашаться не собирались. Выходец из Выборга генерал Ларс Йохан Мальм, угодивший в русский плен в 1710 году, по поводу особенностей русской натуры высказался, добавив ко всему, написанному Перссоном, своё, причем достаточно своеобразное. А именно, назвал русскую натуру рабской: "если от их царя приходит приказ, ни один князь не посмеет ни словом, ни делом возражать или не подчиниться". По мнению Мальма, Россия способна поднять под ружье несметные полчища, большая часть которых, тем не менее, не храбры и не чувствуют никакого патриотизма. Солдат заставляет подчиняться жестокая дисциплина и проводимое железной волей обучение, заставляющие их служить и "делать то, что противно их естеству".
Что было противно естеству русского солдата, осталось не понятым мирным финским населением в период, когда разгромившая шведов Россия оккупировала Финляндию d 1713-1720 годах. Царь велел опустошить западное побережье на 10 км, чтобы шведам, если те решатся на реванш, негде было найти фураж и постой. Население бежало от разоряющих и уничтожающих всё и всех на своем пути русских в леса (как правило, с нулевым результатом), кто мог - бежал в Швецию, ну а те, кто всё это пережил и выжил, возненавидели русских пуще сатаны. Даже почти через 100 лет, во время Финской войны 1808-1809 годов, эта ненависть была ещё жива и ощутима - солдат предпочитали в шведскую армию набирать именно с регионов, подвергшихся русской оккупации.
Как ни странно, эта ненависть куда-то подевалась после того, как в 1809 году Финляндия стала частью Российской империи. Возможно, дело было в том, что под властью России страна вошла в период бурного экономического роста, повлекшего за собой не менее бурное формирование и развитие национального самосознания. Возможно, менее суровые времена наступили и в России, потому что живущие и работающие в Петербурге финны отзывались о местных нравах и обычаях очень даже позитивно, оценивая русскую натуру как беззаботную и сердечную, тяготеющую в подпитии обнять весь мир.
Прошло ещё столетие, и Россия стала закручивать в Финляндии гайки, нарушая и разрушая всё то хорошее, что было сделано Николаем I и Александром II. Поэтому, собственно, войну белых против красных в Финляндии 1918 года долго называли освободительной - образ России как общего врага объединил идейно весьма пёстрое крыло белых. Хотя это была настоящая гражданская война, конечно, в которой финны убивали финнов, положив более 30 000 красных и белых. Для страны с населением в 3 с небольшим миллиона это было серьезно. Та короткая и безумно кровавая война задела всех и каждого. Более того, тема остается чрезвычайно болезненной по сей день. Не сложно догадаться, что по умолчанию виновной в ней считается красная Россия.
В 1920-х годах перед правящей элитой страны снова встал вопрос о необходимости кристаллизации и укрепления национального самосознания молодого государства. Поскольку в правительственных кругах важная роль в развитии языка и написании истории Финляндии досталась фенноманам, которых вдохновляла национальная романтика, для укрепления вышеупомянутого национального самосознания просто не могла не возникнуть идея Великой Финляндии, которая объединила бы все угорские группы и Восточную Карелию. Надо было если не залечить, то хотя бы грубо зашить рану идеологической ненависти внутри страны, подменив ее какой-то общей идеей, которую долго искать не пришлось.
Было создано академическое общество Akateeminen Karjala-Seura (AKS), в которое вошли практически все знакомые нам по области культуры личности. Некоторые, впрочем, предпочли при этом удалиться географически на безопасное расстояние - всё-таки, в этом академическом обществе было и крыло Vihan veljet (Братство ненависти), у которых на нагрудном значке красовалась гравировка "Pirua ja ryssää vastaan" (Против дьявола и русских). Далеко на этом крыле AKS не улетело (взбунтовалась, по иронии, именно восточно-карельская влиятельнейшая группа русскоязычных православных), но привкус остался, и память тоже, да и влияние, чего там. В общем, можно без преувеличения сказать, что к событиям Второй мировой Финляндия подошла достаточно единой благодаря созданному AKS образу бородатого русского мужика-злодея, угнетателя братьев по крови, жаждущих свободы.
Suojeluskunnat Suomenmaassa
järjestystä vaatii,
kaikki ryssät maasta pois
ja alas punakaarti.
Jääkäreillä mukanaan
on menestys ja onni,
meikäläisten vyöllä riippuu
saksalainen pommi.
Pikkuryssät Pietarissa
näkee pahaa unta,
Venäjä on rajamaa
ja Suomi valtakunta.
Eespäin veikot, pelko pois
ja rivakasti tahti,
suojeluskunnat Suomenmaan
on vapauden vahti.
Подобный марш про Великую Финляндию можно было бы воспринять с высот нашего времени со смешком, если бы не происходящее у нас на глазах повторение прошлого, да пассаж "у нас на поясе висит немецкая бомба". Уроки истории, похоже, выучивает только поколение непосредственных участников, да лиц причастных. Merde.
Впрочем, печальное сальдо человеческих потерь после Второй мировой в случае Финляндии оказалось настолько неожиданным, что результатам не сразу поверили. Да, на войне пали 90 000 мужчин призывного возраста, и некоторые, самые последние погибшие, возраста окончания лицея. Тем не менее, число жертв среди гражданского населения ограничилось где-то двумя тысячами. Поскольку число гражданских жертв является величиной рассчетной (что объясняет колебания в оценках и в наше время - сначала дается расчетное число, а потом оно уточняется по фактам), то, с использованием обычного индекса, оно должно было составить 200 000. Но не составило. Кроме Финляндии, с тем же соотношением между погибшими военными и погибшим гражданским населением Вторую мировую закончила только Австралия. В случае Финляндии, разгадка проста - финны уже в сентябре 1944 заключили перемирие с СССР, и продолжили войну уже выступив против немцев в Лапландии. То есть, по территории страны не было передвижений воюющих между собой армий, что отразилось на общее количество жертв среди гражданских. Наверняка феномен этого соглашения и роль в нем Маннергейма изучены специалистами, так что интересующимся туда. А мы продолжин о русофобии.
После войны отношение между странами можно описать фразой "в войне выжили, теперь выжить бы в мире". Финляндия потеряла Карелию (но эвакуировала оттуда население), обязалась выплатить военные контрибуции, и сдала в наем Порккалу, где расположился советский гарнизон. Обсуждение этих трёх моментов даже во внутренних политических дебатах считалось не то чтобы совсем запрещенным, но нежелательным, ведь на этих условиях страна не только сохранила независимость, но и избежала советизации экономики. Более того, позже, по факту, было признано, что необходимость выплаты контрибуций дала мощный пинок к развитию промышленности. Наверняка у каждого причастного к событиям 1920-х - 1940-х годов было свое отношение к результатам войны, но в целом это не мешало в политике.
Неприятным сюрпризом оказалось совсем другое: русские к тому времени были уже носителями культуры, разительно отличавшейся от культуры их соседей. Они были более фаталистами, и культ силы и насильственного способа решения проблем был несравнимо выше. Также русские охотно прибегали к тому, что называли хитростью, но их соседи оценивали это лживостью. Русские же изумлялись откровенности финнов, которая, по их мнению, была свидетельством какой-то странной глупости. Рентола пытается разгадать загадку русского менталитета, приплетая долго длившееся рабство в России и прогрессивное влияние лютеранской церкви в Финляндии, но в рамках статьи это осталось парой фраз, притянутых за уши. Очевидно он пытался сказать, что в условиях, когда человека могли продать как бессловесную скотину, лучшие условия получал хитрейший, и эта особенность укоренилась настолько, что перешла в национальный характер. Но в рамках статьи выкладка выглядит как-то сиротливо.
Как-то вышло, что одна черта в обеих культурах все-таки оказалась общей: любовь к горячительным напиткам. Так что в данном случае алкоголь превратился в лекарство, которым лечили политику, и преуспели в политике того времени именно те, кто переносил алкоголь лучше и не спился вхлам, как многие. Совсем по Перссону. И одним из таких устойчивых оказался президент Финляндии Кекконен. Этот спортивно выдающийся деятель обладал способностью быть пьяным до предела, доступного человеческому организму, не теряя при этом сознания. Так что всю послевоенную историю советско-финских отношений можно, по мнению Рентолы, писать с точки зрения истории винокурения. Но вот "теперича не то, что давеча", и роль водки в российской политике как-то сошла при президенте Путине на нет. Такое впечатление, что историк несколько ностальгирует по старым пьяным временам...
В общем и целом, после Второй мировой русофобию в Финляндии пришлось засунуть на самую дальнюю полку морозильника. После развала СССР, ее оттуда триумфально достали, и с тех пор она стабильно является украшением национального стола политических переговоров. Особенно после присоединения к НАТО. Снова пошли в ход бравада и вызов, разговоры, что русские понимают только язык силы, а о том, что Финляндия не поддерживает никаких отношений с Россией стали говорить как о чем-то заслуживающем восхищения. В этом угаре словно забылись чуть ли не полторы тысячи километров общей границы. Словно забылось то, что в случае конфликта между Россией и НАТО именно Финляндия окажется в эпицентре событий. К сожалению, в данный момент отношения России и Финляндии полностью характеризуются словами предыдущего президента Саули Ниинисто: "маски сняты, и под ними оказалось холодное лицо войны".
Вот такая точка зрения. Надо, правда, уточнить, что журнал Tiede не является таким влиятельным и серьезным, как советский журнал "Наука и жизнь". Он скорее просто популяризирует интересное в науке языком, доступным для понимания рядовыми гражданами. То есть, освещает разные интересные аспекты науки, но не формирует определенного мнения.
Кстати, Akateeminen Karjala-Seura не попала на свалку истории. После роспуска организации в 1944, она воскресла под именем Kerho 22, а с 2002 года действует под именем Akateemisen Karjala-Seuran Perinneyhdistys. В 1950-х члены переименованной организации называли себя, по словам одной знакомой мне дамы, в ней состоявшей, Kalevala-Seura.
Ну и ещё один момент. Финны, как нация удивительно гомогенная, теоретически являются ярыми ксенофобами в принципе. Но в частности межнациональные и даже межрасовые браки здесь повсюду. Что касается именно русских, то я не заметила никаких признаков бытовой дискриминации. Русскоязычные свободно общаются на русском повсюду, местная медицина радостно приняла русских врачей и русских фельдшеров и медсестер. Памятник Александу II красуется на местной Сенатской. Духглавый орел озирает с высоты порт чуть ли не напротив президентского дворца. На более высоком уровне должностей государственных служащих несомненно фильтры для "понаехавших" есть, но не только для русских. Ну и, конечно, тем, кто живет в реальности условий для продления виз, приходится тяжело. Как, впрочем, и везде. Так что именно русофобия как бы есть (в официальной говорильне), но как бы и нет (на человеческом уровне).
@темы: финляндия
-
-
14.06.2024 в 21:08Муж мой, внешне вообще мало отличимый от финнов, так даже однажды в 6-ти летнем возрасте чуть не уехал в Финляндию. Он тогда с родителями жил в Зеленогорске и, встречая очередную группу туристов со словами "Пурку миё", случайно зашёл в их автобус, замешкался там и чуть не укатил. Бледный пепельный блондин с огромными голубыми глазами вписался в эту группу туристов, как родной.
Двоюродный брат мужа до последнего времени постоянно по работе ездил в Финляндию. Да вообще все нормальные люди очень расстроены тем, что между странами происходит.
Хотя, лично я очень понимаю причины всего происходящего. И финны тут совсем не виноваты. Соседей не выбирают.
-
-
14.06.2024 в 22:32-
-
14.06.2024 в 22:39Поэтому русофобские настроения местами непонятны. Финны казались дружеским народом.
В историческом же аспекте Финляндия уникальна и мудра - они сумели, будучи маленькой слабой страной, быть не съедеными соседями. Они смогли выйти из Российской империи, не попасть под Шведов, не поссориться с Россией после ВОВ, не стать советской Финляндией. Они лавировали до последнего очень успешно. Ну мне так кажется. Другие соседние слабые страны, Прибалтика, Польша, Украина имели более драматичную историю.
-
-
14.06.2024 в 23:04После развала СССР к русским тут относились настолько скверно, что вспоминать не хочется. Вот тогда мои знакомые стремались говорить по-русски на улице. И именно на уровне обывателя приезжающие из России покупатели всех бесили, да и потом "новых русских" не полюбили, а терпели ради денег. В Финляндии-то 90-е были отмечены страшным кризисом, крушением многих судеб и дикой безработицей. Всё более или менее цивильно стало уже хорошо так в 2000-х. Потом начало ухудшаться в плане идеологической пропаганды, ну а потом началась война на Украине.
-
-
15.06.2024 в 00:44-
-
15.06.2024 в 01:31Точно! Когда мы в 93-м году были в Финляндии, то нас сразу предупредили по-русски говорить поменьше или совсем не говорить. (на улице и в магазинах). А нам срочно нужно было в банк поменять деньги, ну и по магазинам пробежаться само собой. Пришлось мне напрячься и говорить по французски (хотя это мало помогало в магазинах). Мужу было проще. Он просто молчал, улыбался и сходил за местного
Я верю, что когда этот всемирный морок пройдёт, то и отношения быстро наладятся. Во всяком случае, очень хочется в это верить.
-
-
15.06.2024 в 01:36-
-
15.06.2024 в 01:53-
-
15.06.2024 в 18:46Елений, искренне хотелось бы, но для этого нужно чудо. А ещё лучше - несколько чуд
kate-kapella, Кимури, как-то впервые попалось всё вместе и стройненько изложенным.
-
-
15.06.2024 в 23:21-
-
16.06.2024 в 01:16-
-
16.06.2024 в 11:01-
-
16.06.2024 в 19:35-
-
16.06.2024 в 20:08Это лишний раз говорит, что политика далека от рациональности и подвержена мифам.
-
-
16.06.2024 в 23:32-
-
17.06.2024 в 12:58-
-
17.06.2024 в 21:09Makskozak, финны-то понимают, а вот нынешние политики - нет)) Им между 40 и 50, в их картине мира они входят в большую семью демократических либералов, а всякие там диктатуры - они где-то на переферии и всему прогрессивному человечеству не ровня. Странно, что их не насторожили битвы за вакцины и вообще поведение прогрессивно-демократических стран в годы ковида. И исход из Афганистана несколько лет назад глаза не открыл. Они никогда не поверят, что стоит ситуации накалиться - и они снова останутся предоставлены самим себе, и никто не поможет, кроме как рисуя цветы на асфальте возле посольств, да вынося осуждения происходящему. С одной стороны, я им завидую, этой незамутненности доверчивости. С другой - бесит, что они не учили историю в школе, даже ближнюю.
Елений, ну вот это ещё может быть. Достаточно послушать, как нарываются на грубость наши политики, так сразу не по себе и становится.
uele, политическая история вообще штука интересная.
-
-
17.06.2024 в 22:48Кстати, аналогично и относительно Прибалтики. Резкое изменение политики в отношении Прибалтики и присоединение трех республик произошло сразу после разгрома Франции в 1940 году. До этого были планы иметь их в качестве буфера, но потом стало понятно, что угроза очень велика, и стало не до сантиментов. Прибалты, походу, этой логики не понимают.
Зато это поняли грузины.
-
-
17.06.2024 в 23:54Я, честно говоря, не думаю, что в учебниках дают углубленное знание истории)) Тем более, что существует культ единой несгибаемой Финляндии, которая смогла остаться независимой. Это практически краеугольный камень национального самосознания. Тем не менее, даже не зная деталей, можно применять здравый смысл, а он, похоже, у этих непуганных павлинов отсох за неиспользованностью.
-
-
18.06.2024 в 01:07В принципе, я последние три года вижу, что на Западе или не понимают, или не хотят понимать, или делают вид, что не понимают, что действия РФ продиктованы именно страхом.
Грубо говоря, медведь может напасть в лесу на человека не потому что голоден, а потому что испугался этого человека и решил, что убегать поздно.
-
-
18.06.2024 в 11:12Но относительно того, что нынешняя ситуация выглядит очень по-разному из России и из Финляндии, в целом понимание есть. Карту того, как выглядит РФ, обложенная блоком с союзниками, я именно в местных сми видела. Но признать обоснованность опасений России никто не хочет, потому что тут прецедент. Кажется, это единственная страна, которая весьма успешно огрызнулась, и нанесла превентивный удар. Признать, что имела основания - нельзя, естественно. НАТО ж оплот и защита, а не военно-агрессивный блок. Ну и понеслось. То, что историки и некоторые другие пытаются напомнить, что в такой ситуации именно Финляндии не стоит мотать перед носом медведя средним пальцем, просто отметается. Ну ведь надо же сплачиваться против кого-то. Против Китая боязно и неудобно, там ребята в дипломатию играют по-своему. Индия пока только распрямляется. Остается Россия.
Я уже не говорю о том, что чрезвычайно тяжело переварить сам по себе факт, что среди белого дня одно государство может напасть на другое просто потому, что ему не понравилась политика этого государства. Это все равно, что пойти к соседу и набить ему морду потому, что тебе не нравится круг знакомых соседа. Даже если этот круг его знакомых потенциально воспринимается угрозой или, как минимум, неприятными сюрпризами. Как бы для решения ситуации есть другие механизмы кроме мордобоя.
И тут мы подходим к ситуации, что эти другие механизмы практически не работают или работают чрезвычайно медленно. Но признать-то это нельзя, потому что на таких механизмах держится наше совместное сосуществование. В общем, всё хреново, понимай или нет, и бей морду или нет. Потому что кто-то где-то всё равно сорвется. Пока мы на стадии наскакивания друг на друга с криками "пойдем выйдем".
-
-
18.06.2024 в 14:47А вот это как раз то, что воспринимается у вас довольно странно. Видимо мы в России действительно агрессивнее, и у нас пойти и набить морду соседу, который устроил у себя притон - это то, к чему все отнесутся с пониманием. Кроме того, помимо всяких внешних угроз была по идее вполне обычная для Европы проблема - дискриминация национального меньшинства. В данном случае русскоязычного. Так что для нас это сосед, который устроил у себя притон, да еще и женат на нашей племяннице и плохо с ней обращается. Полиция (международное сообщество) отказывается вмешиваться, дело семейное, сами решайте, остается набить морду.
-
-
18.06.2024 в 17:39Кстати, вычитала интересную фишку, выданную Алексом нашим Стуббом не то кенийцу, не то еще кому из Африки. Россия, сказал он, является империалистическим государством-колонистом, которое на протяжение всей своей истории эксплуатировало всех, до кого могло дотянуться. Это, по-видимому, аргумент против "племянницы", с которой плохо обращались, а защитник прав племянницы в это время свой гарем мордовал. Не, тут дело кислое - меряться, кому из соседей морду бить самостийно. Быстренько вытащат что-то из прошлого и проинтерпретируют, даже если это было сказано ("Россия - тюрьма народов") в 1843 году
-
-
18.06.2024 в 22:34Ха, умный, какой)) А ничего, что это подходит ко всем великим державам, и по объему колоний России до Англии далеко как до Луны, например. Или до Испании в период расцвета. А так кто у нас были основные колониальные державы? Англия, Франция, Германия, Италия, Япония - как на подбор, все из Большой семерки. Впрочем, Испания, Португалия, Бельгия (которая творила в Африке такое, что волосы дыбом встают), Голландия - все колонии имели, сколько могли проглотить.
Вот чья бы корова мычала, но уж не та, что на англичанке жената))
-
-
18.06.2024 в 22:54Это точно, в одном историко-географическом пространстве так уж точно все могут друг другу вагон и маленькую тележку предъявить, а кто не может, так это потому что у оппонента сил не было достаточно, чтобы соседа за попу укусить, а не потому что не было такого желания.
-
-
18.06.2024 в 23:36Сегодня президент Сербии высказался на эту тему: "Меня очень удивляет, что никто не пытается остановить войну. Я понимаю, что на Западе считают, что легко победят Россию, а потом вторгнутся на ее территорию, и Россия в ее нынешнем виде перестанет существовать. Почему я говорю о том, что мы близки к пропасти. Потому, что США и НАТО не могут позволить себе проиграть, а значит, Россия не может выиграть, потому что их политическое влияние будет ослаблено. С другой стороны если Россия проиграет, она прекратит свое существование в нынешнем виде.
Поэтому, когда у вас есть две стороны, которые так далеки друг от друга, их желания так различны, а на карту поставлено так много, то ни одна из них не может позволить себе проиграть."
Он предрекает войну через 3-4 месяца. Я не столь пессимистичен, но отмечу, что Финляндия могла бы сейчас спокойно сидеть и ждать, когда проплывёт труп врага, если уж они сейчас считают РФ врагом. Но ее властям захотелось пойти в атаку в первом ряду. Или не захотелось, а заставили.
Ну да что будет, то будет.
-
-
19.06.2024 в 13:51ничего не меняется (((
-
-
19.06.2024 в 17:26uele, именно.
Makskozak, ну а что мы можем. Я от этого бряцанья оружием уже давно охреневаю. Тем не менее, именно полномасштабной войны пока не должно бы случиться, а потом, глядишь, в себя придут. Потому что большое дело - наконец-то прошла в центральной газете статья о том, что Финляндия выглядит довольно странно, став единственной в ЕС страной, закрывшей границу с Россией, и что это абсолютно не в интересах страны. Ещё год назад не опубликовали бы.
LenaElansed, ну да, они будут фотографироваться в бронежилетах и касках, и обниматься друг с другом на камеру, надев футболки защитного цвета.