Do or die
Говорят, бывают люди, родившиеся под несчастной звездой. Наверное, так оно и есть, потому что Куллерво был обречен еще до рождения. читать дальшеКто был его отцом – неизвестно, но род его был истреблен в войне двух братьев, Калерво и Унтамо. Братья выросли порознь, и было их трое.
Из того, что жил в России,
вырос человек торговый,
что был в Карьялу заброшен,
вырос Калерво известный,
что на родине остался,
вырос Унтамо коварный,
своему отцу на горе,
на беду своей родимой.
Калерво и Унтамо были как Авель и Каин. Злобился Унтамо на все, что делал брат, все лучше хотел быть, а когда не вышло, то истребил весь род брата. Оставили в живых только одну молодую женщину на сносях, увезли в рабство в Унтамолу. Когда сын родился, назвала она его Куллерво, на что Унтамо хмыкнул: «Вояка..». Рождение здорового раба было в роду событием радостным:
на ноги мальчишка встанет,
повзрослеет, возмужает,
станет раб могучим мужем,
может, сотню будет стоить,
может, тысячу, не меньше
Малый и в самом деле рос удивительно, в три месяца был ростом взрослому по колено, и говорить умел. Но вот что он говорил:
"Мне бы только стать повыше,
мне бы только стать покрепче!
Отомстил бы все обиды,
матери-отца - страданья!"
Смекнул Унтамо, что был мальчишка не только сыном его брата, но и тем, что сейчас назвали бы инкарнацией, а тогда просто сказали, что «новый Калерво родился». Понятно, для чего. Для мести родился этот ребенок. Стали родичи думать, как свою растущую смерть отвести. Засмолили они Куллерво в бочку, бросили бочку в воду. Через три дня видят, что бочка болтается у берега на мели, а на ней преспокойно мальчишка сидит, рыбку ловит. В костер его бросили – три дня костер полыхал, а когда погас, то все увидели, что сидит Куллерво в центре, улыбается нехорошо и угольками поигрывает, а на самом ни прядки не обгорело. На дубе вздернули – висит парнишка, посмеивается, и гвоздиком на коре дуба картинки военные рисует.
Пришлось Унтамоле смириться, что ничем Куллерво не извести, но вот к делу его приставить было надо. Лучше бы они его в покое оставили... Дали Куллерво ребенка няньчить, как обычно ребятишкам – за три дня сгубил ребенка. Послали рес рубить и пожег для посева делать – положил тот дуром лес по самый горизонт заклятием, да еще и землю проклял, чтобы не росло на ней ничего. Поручили забор построить – получили стену из кондовых сосен без единого проема, рожь поставили молотить – истрепал в труху всю рожь.
Ничего не осталось Унтамо, как продать негодного раба с глаз подальше, кузнецу Илмаринену.
Сколько дал ему кователь?
Много дал добра кователь:
два котла, видавших виды,
половинки трех ухватов,
пять железных кос-обносков,
шесть мотыг, вконец избитых,
за ничтожного мужчину,
за невольника худого.
Чем новый раб молодой жене Илмаринена не приглянулся – история умалчивает. Или увидела в нем что-то дева Похьёлы странное, или жизнь в доме мужа заставила искать, на ком зло сорвать, но приставила она его стадо пасти, а в дорогу ковригу хлеба дала с камнем в середине запеченным.
Не понравилась и Куллерво новая хозяйка.
"Ох, какой я злополучный,
ох, какой я разнесчастный!
Вот куда меня загнали,
занесли пути-дороги:
за хвостом ходить бычачьим,
за телячьим бегать стадом,
топкие месить болота,
непролазные трясины!"
Он на кочку опустился,
сел на солнечном пригорке,
так сказал словами песни,
изложил свои желанья:
"Мне свети лишь,
божье солнце:
грей меня, клубочек божий,
лишь меня ласкай, подпаска,
сторожа коров хозяйских -
не свети жилищам Илмы,
не свети моей хозяйке!
Хорошо и так хозяйке -
хлеб пшеничный уплетает,
лакомится пирожками,
масла сверху нарезает.»
Стал Куллерво хлеб резать, а нож его, о родине память единственная, о камень и сломался. Заплакал Куллерво от обиды и от ненависти, а с березы ему ворон каркает, советы дает: «загони стадо в болото, собери в стадо волков и медведей, наведи на них морок. Выйдет хозяйка коров доить – а зверье ее и задерет!». Так Куллерво и сделал. Задрали звери жену Илмаринена, а Куллерво в лес убежал. Решил он вернуться в Унтамолу, сжечь ее до тла, за смерть рода отомстить.
Здесь в нашей сказке небольшая накладочка выходит, видно, много сказителей ее рассказывали, и каждый по-своему. Шел, значит, Куллерво по лесу, а любопытная хозяйка чащи спрашивать его начала про планы жизненные. Ответил ей Куллерво, что планируют пусть другие, а его первейшая задача – род дядьки своего извести и вообще всю Унтолу с землей сравнять. Чтобы, значит, за страдания отца-матери отомстить, за смерть их лютую. Удивилась хозяйка чащи, знала она свои владения досконально, и было ей известно, что родители Куллерво живы. Живут себе в избушке на мысе, рыбачат помаленьку. Как? Ведь с того история началась, что отца убили, а мать в рабство увели. Что ж, в сказке все возможно.
Заходит Куллерво в избушку, а там его не узнали:
В доме гостя не узнали:
"С берегов каких ты прибыл
из какого рода, путник?"
"Неужели не признали
сына своего родного,
что герои Унто взяли,
увезли с собой ребенком,
крохою с вершок отцовский,
с матушкино веретенце?"
Поспешила мать ответить,
вымолвить такое слово:
"Ох, сыночек мой несчастный,
ой ты, пряжка золотая,
ты живой и невредимый
пребываешь в этом мире,
я тебя уж схоронила,
уж оплакала навеки!
Было у меня два сына,
две красивых дочки были.
У меня, у горемычной,
дети старшие пропали:
сгинул сын в войне великой,
дочка без вести исчезла.
Вот теперь мой сын вернулся,
дочь, видать, не возвратится".
Куллерво, понятно, заинтересовался, что с сестрой случилось, но мать знала только, что ушла дева по ягода, да и сгинула. Может, кто украл, может, злой человек под елкой прикопал, а то и медведь задрал. Кто знает?
Когда первая радость от встречи улеглась, стали новообретенному сыночку дело искать. Только парень словно проклят был: пошел невод забрасывать – всю лодку раздолбал, стал рыбу в невод гнать – всю боталом в кашу превратил. Почесал отец в затылке, да отправил сына отвезти налог. Поехал Куллерво, и даже доехал, и даже налог сумел заплатить без проблем. Проблемы его нашли на обратном пути – в образе девицы златокудрой.
(продолжение следует)
Художник Стронк увидел Куллерво таким
Из того, что жил в России,
вырос человек торговый,
что был в Карьялу заброшен,
вырос Калерво известный,
что на родине остался,
вырос Унтамо коварный,
своему отцу на горе,
на беду своей родимой.
Калерво и Унтамо были как Авель и Каин. Злобился Унтамо на все, что делал брат, все лучше хотел быть, а когда не вышло, то истребил весь род брата. Оставили в живых только одну молодую женщину на сносях, увезли в рабство в Унтамолу. Когда сын родился, назвала она его Куллерво, на что Унтамо хмыкнул: «Вояка..». Рождение здорового раба было в роду событием радостным:
на ноги мальчишка встанет,
повзрослеет, возмужает,
станет раб могучим мужем,
может, сотню будет стоить,
может, тысячу, не меньше
Малый и в самом деле рос удивительно, в три месяца был ростом взрослому по колено, и говорить умел. Но вот что он говорил:
"Мне бы только стать повыше,
мне бы только стать покрепче!
Отомстил бы все обиды,
матери-отца - страданья!"
Смекнул Унтамо, что был мальчишка не только сыном его брата, но и тем, что сейчас назвали бы инкарнацией, а тогда просто сказали, что «новый Калерво родился». Понятно, для чего. Для мести родился этот ребенок. Стали родичи думать, как свою растущую смерть отвести. Засмолили они Куллерво в бочку, бросили бочку в воду. Через три дня видят, что бочка болтается у берега на мели, а на ней преспокойно мальчишка сидит, рыбку ловит. В костер его бросили – три дня костер полыхал, а когда погас, то все увидели, что сидит Куллерво в центре, улыбается нехорошо и угольками поигрывает, а на самом ни прядки не обгорело. На дубе вздернули – висит парнишка, посмеивается, и гвоздиком на коре дуба картинки военные рисует.
Пришлось Унтамоле смириться, что ничем Куллерво не извести, но вот к делу его приставить было надо. Лучше бы они его в покое оставили... Дали Куллерво ребенка няньчить, как обычно ребятишкам – за три дня сгубил ребенка. Послали рес рубить и пожег для посева делать – положил тот дуром лес по самый горизонт заклятием, да еще и землю проклял, чтобы не росло на ней ничего. Поручили забор построить – получили стену из кондовых сосен без единого проема, рожь поставили молотить – истрепал в труху всю рожь.
Ничего не осталось Унтамо, как продать негодного раба с глаз подальше, кузнецу Илмаринену.
Сколько дал ему кователь?
Много дал добра кователь:
два котла, видавших виды,
половинки трех ухватов,
пять железных кос-обносков,
шесть мотыг, вконец избитых,
за ничтожного мужчину,
за невольника худого.
Чем новый раб молодой жене Илмаринена не приглянулся – история умалчивает. Или увидела в нем что-то дева Похьёлы странное, или жизнь в доме мужа заставила искать, на ком зло сорвать, но приставила она его стадо пасти, а в дорогу ковригу хлеба дала с камнем в середине запеченным.
Не понравилась и Куллерво новая хозяйка.
"Ох, какой я злополучный,
ох, какой я разнесчастный!
Вот куда меня загнали,
занесли пути-дороги:
за хвостом ходить бычачьим,
за телячьим бегать стадом,
топкие месить болота,
непролазные трясины!"
Он на кочку опустился,
сел на солнечном пригорке,
так сказал словами песни,
изложил свои желанья:
"Мне свети лишь,
божье солнце:
грей меня, клубочек божий,
лишь меня ласкай, подпаска,
сторожа коров хозяйских -
не свети жилищам Илмы,
не свети моей хозяйке!
Хорошо и так хозяйке -
хлеб пшеничный уплетает,
лакомится пирожками,
масла сверху нарезает.»
Стал Куллерво хлеб резать, а нож его, о родине память единственная, о камень и сломался. Заплакал Куллерво от обиды и от ненависти, а с березы ему ворон каркает, советы дает: «загони стадо в болото, собери в стадо волков и медведей, наведи на них морок. Выйдет хозяйка коров доить – а зверье ее и задерет!». Так Куллерво и сделал. Задрали звери жену Илмаринена, а Куллерво в лес убежал. Решил он вернуться в Унтамолу, сжечь ее до тла, за смерть рода отомстить.
Здесь в нашей сказке небольшая накладочка выходит, видно, много сказителей ее рассказывали, и каждый по-своему. Шел, значит, Куллерво по лесу, а любопытная хозяйка чащи спрашивать его начала про планы жизненные. Ответил ей Куллерво, что планируют пусть другие, а его первейшая задача – род дядьки своего извести и вообще всю Унтолу с землей сравнять. Чтобы, значит, за страдания отца-матери отомстить, за смерть их лютую. Удивилась хозяйка чащи, знала она свои владения досконально, и было ей известно, что родители Куллерво живы. Живут себе в избушке на мысе, рыбачат помаленьку. Как? Ведь с того история началась, что отца убили, а мать в рабство увели. Что ж, в сказке все возможно.
Заходит Куллерво в избушку, а там его не узнали:
В доме гостя не узнали:
"С берегов каких ты прибыл
из какого рода, путник?"
"Неужели не признали
сына своего родного,
что герои Унто взяли,
увезли с собой ребенком,
крохою с вершок отцовский,
с матушкино веретенце?"
Поспешила мать ответить,
вымолвить такое слово:
"Ох, сыночек мой несчастный,
ой ты, пряжка золотая,
ты живой и невредимый
пребываешь в этом мире,
я тебя уж схоронила,
уж оплакала навеки!
Было у меня два сына,
две красивых дочки были.
У меня, у горемычной,
дети старшие пропали:
сгинул сын в войне великой,
дочка без вести исчезла.
Вот теперь мой сын вернулся,
дочь, видать, не возвратится".
Куллерво, понятно, заинтересовался, что с сестрой случилось, но мать знала только, что ушла дева по ягода, да и сгинула. Может, кто украл, может, злой человек под елкой прикопал, а то и медведь задрал. Кто знает?
Когда первая радость от встречи улеглась, стали новообретенному сыночку дело искать. Только парень словно проклят был: пошел невод забрасывать – всю лодку раздолбал, стал рыбу в невод гнать – всю боталом в кашу превратил. Почесал отец в затылке, да отправил сына отвезти налог. Поехал Куллерво, и даже доехал, и даже налог сумел заплатить без проблем. Проблемы его нашли на обратном пути – в образе девицы златокудрой.
(продолжение следует)
Художник Стронк увидел Куллерво таким
@темы: Kalevala