Наступало время отправляться из церкви на свадебный завтрак или чаепитие. На него непременно приглашался священник церкви, где происходило венчание, и тот священник (или священники), кто фактически проводил церемонию - если жених и невеста предпочли привести своего. Снаружи распаковывали коробку со свадебными бантами-розетками. Прежде было принято, чтобы дружки и подружки украшали ими друг друга, прикалывая их булавками на плечо, но к концу 1880-х этот обычай уже практически отмер, и бантами украшали лишь извозчики уши своих лошадей да слуги прикалывали их на правой стороне шляпы. Доктор Уотсон выводил новоиспеченную миссис Уотсон из церкви и с первым экипажем отправлялся к месту продолжения торжества - в дом невесты или в ресторан. В первом случае следующей отбывала принимать гостей хозяйка дома - мать невесты, а в случае Мэри Морстен, скорее всего, миссис Сесил Форрестер.
читать дальшеОстальные гости уезжали в том порядке, в каком им заблагорассудится. Прибыв на место, они рассматривали свадебные подарки, разложенные на столе, специально ради этого поставленном отдельно. Спустя полчаса после возвращения из церкви объявлялось начало формального банкета или неформального чая. Во времена свадьбы Уотсона было достаточно распространено отсутствие невесты на банкете - она готовилась к отъезду в свадебное путешествие.
Если же она присутствовала, то молодожены сидели вместе в центре стола перед свадебным тортом, справа от жениха усаживалась подружка невесты, слева от невесты - шафер. Мать невесты или посаженная мать и отец невесты, опекун или посаженный отец располагались в торцах стола. Прямо напротив жениха и невесты садился священник, венчавший молодых.
Главным событием застолья было разрезание свадебного торта невестой. Торт, как правило, заранее надрезали, так что когда невесте передавали нож, она должна была лишь вставить его в разрез, отделить кусок и положить на тарелку. Торт резался маленькими кусочками, их передавали по кругу, так чтобы каждый мог попробовать его.
Традиционно застолье сопровождалось длинной серией тостов, начинавшихся тостом за здоровье невесты, который предлагал священник, но в конце 1880-х они стали выходить из моды, да и сама свадебная трапеза все чаще превращалась в чай или легкий перекус, особенно если венчание в церкви приходилось на половину третьего. По окончании трапезы невеста возвращалась в свою комнату и переодевалась для путешествия, дамы тоже удалялись из гостиной, и жених имел несколько минут для прощания и получения наставлений со стороны своих бывших холостяцких друзей. Затем он тоже отбывал переодеваться.
Вернувшись к столу, невеста прощалась с родственниками и подругами, после чего ее отводили к экипажу, где уже ожидал ее готовый к медовому месяцу жених. Под градом старых туфель экипаж отъезжал, завершая вступление молодоженов в супружество. Отныне их жизнь будет строго делиться на две части: ту, что протекала за закрытыми дверями, и куда не допускали даже самых близких людей, и ту, что представляла собой внешнюю сторону существования.