Do or die
Кроме «колонки страданий», деятельность Поллаки изредка находила отражение и в обычных газетных статьях, хотя повествовалось в них скорее о курьезных случаях из жизни Поллаки, чем о его серьезных делах. Так, в 1866 году к Поллаки по рекомендации австрийского консула обратился глава респектабельной венской фирмы консигнаторов, которая получила заказ от прусского торговца Августуса Венделя из Англии, утверждавшего о своем особом положении при дворе, на изготовление мужского кольца на мизинец из чистого австралийского золота, с большим изумрудом, но без каких-либо украшений, стоимостью не более 400 флоринов, и крест с бриллиантами, который надлежало изготовить в соответствии с приложенным к заказу рисунком, стоимостью не более 2000 флоринов.
читать дальшеЭтот заказ следовало срочно отправить вместе с гарантийными обязательствами в офис Венделя на Каллум-стрит. В качестве аванса он прислал чек на 250 фунтов с требованием погасить за ним не менее 200 фунтов. Драгоценности были изготовлены, отправлены и благополучно доставлены на Каллум-стрит «достопочтенному Августусу Венделю», как велел именовать себя клиент. Вендель также собирался разместить заказ на 20 тысяч пар перчаток для британской армии, но в связи с ожидавшейся сменой военного министра временно приостановил его.
Фирма отправила чек в Англию, где он был представлен в банк, но в акцепте было отказано, и чек возвращен, так как выписавший чек не имел средств на своем счету. Глава фирмы желал возвратить свои деньги, но консул отговорил его обращаться в полицию, поскольку вопрос был только вопросом долговых обязательств, ведь Вендель не совершал никакого подлога.
Поллаки тотчас начал свое расследование, и вскоре установил, что Вендель снял шикарную квартиру на Джермин-стрит в районе Сент-Джеймс и заказал фортепьяно за 50 гиней у фабриканта с Мальборо-стрит. Домовладелица, не будучи прежде знакома с новым постояльцем, запросила с него аванс, и он дал ей чек на 4 фунта, выписанный на Объединенный банк Лондона, который также был возвращен с пометкой «Нет средств». Домохозяйка тотчас сообщила об этом фабриканту музыкальных инструментов, который не стал никуда отправлять заказ. Не получив фортепьяно, Вендель в расстройстве отправился в устричную лавку на Стрэнде, где отужинал, но когда с него потребовали оплату, выразил удивление тем, что они просят Иисуса Христа заплатить за то, что он съел и выпил. Закончилось все обращением владельца лавки в полицию и установлением совершенной невменяемости Венделя. Свихнувшийся пруссак был помещен в психиатрическую лечебницу в Фишертоне близ Солзбери, а на долю Поллаки осталось отвезти венского торговца к г-дам Малленам, солиситорам Общества банкиров, которые тотчас получили в суде лорд-мэра Сити приказ на арест драгоценностей, имевшихся у Венделя, что гарантировало их возврат владельцу, хотя и со значительными издержками.
В 1879 году английские газеты перепечатали сообщение венской «Neue Freie Presse» под заголовком «Фотография — лучший детектив». За некоторое время до того некоему англичанину по фамилии Грей, он же Мартин, удалось обмануть венского банкира Розенбаума, выудив из него внушительную сумму при помощи поддельных чеков Объединенного банка Лондона. Каким-то образом павшему жертвой мошенника банку удалось заполучить фотографию Грея, и она тотчас была передана имперскому комиссару Брейтенфельду, который со временем переслал ее Игнатиусу Поллаки как австрийскому подданному в Лондоне.
За две недели до публикации газеты Поллаки посчастливилось проезжать через Гамбург по пути в Вену, где он отправился в «Stadt Theatre» и во время антракта проводил свое время, как и положено профессионалу, в пристальном изучении публики. К своему великому удивлению среди театральной публики он приметил изящно одетого господина, который весьма напоминал фотографию мошенника из Вены. Поллаки действовал решительно и быстро, и вскоре Грей был арестован. Мошенник остановился в одной из лучших гостиниц Гамбурга и уже оплатил счета, чтобы рано утром отбыть в Лондон. В номере было найдено около 5 тысяч фунтов в звонкой монете (несложный подсчет показывает, что если это были золотые соверены, Грею нужно было таскать за собой 36,6 кг золотых монет), и по требованию австрийского правительства этот мошенник был отправлен в Вену, где предстал перед судом по обвинению в подлоге. Оказалось, что настоящая фамилия Грея была Фрейр, он был французом, возглавлявшим шайку мошенников, несколько лет действовавших в Одессе, Петербурге, Мюнхене и многих других местах, а англичанином он прикидывался, чтобы было легче подсунуть в банке поддельные чеки.
Поллаки не брезговал и делами, связанными с международной политикой. В июне 1861 года, за несколько лет до Гражданской войны в Америке, он был нанят североамериканским консулом в Бельгии Стэнфордом для слежки за конфедератами, закупавшими оружие в Европе (секретарь дипломатической миссии в Лондоне Бенджамин Моран отозвался о нем как о "немецком еврее..., который действует как частный детектив, и которого С[тэнфорд] имел глупость нанять"), а в 1870 году, после начала осады прусской армией Парижа, Поллаки наводил справки в отношении экспорта оружия во Францию и обнаружил, что вечером 6 сентября [напомню, что осада началась 7 сентября — С. Ч.] пароходом «Fanuie» из Саутгемптонских доков в Гавр были отправлены доставленные из Бирмингема 227 ящиков, содержавших 4540 винтовок Снайдера (с приложенным к каждой штыком); впрочем, на тот момент запрет на поставку оружия, которым и был, видимо, вызван интерес Поллаки, уже сняли.
Более пятидесяти лет Поллаки был лондонским корреспондентом «Международной полицейской газеты» — так он указывал в рекламных объявлениях, так утверждалось и в его некрологе, но мне, признаюсь, не удалось найти ее следов в газетных каталогах Французской национальной и Британской библиотек, а также Библиотеки Конгресса. Правда, искал я недостаточно настойчиво, возможно, это была какая-нибудь австрийская или германская газета.
6 марта 1882 года в «Таймс» появилось странное объявление: «Слух, что я мертв, неверен». Неизвестно, что стояло за этим объявлением, возможно, оно было связано с его сообщением от 6 января в любимой колонке в «Таймс» некоему «Сэру Т.»: «На нашей последней встрече было условлено, что вы пришлете мне свой адрес. Я еще не слышал его от вас.»
Надо полагать, именно это объявление насчет слуха о смерти привело к повторяющемуся в современных исследованиях утверждению, что Поллаки отошел от дел в 1882 году. Последняя его реклама появилась в «Таймс» 7 апреля 1882, в действительности он оставил свой бизнес на два года позже, хотя в газетах его деятельность больше никак не отражалась. В январе 1884 он дал объявление в «Таймс» о продаже своего дома, а в конце апреля трижды пропечатал там извещение о прекращении занятий сыском: «М-р Поллаки находит необходимым публично объявить, что он УДАЛИЛСЯ от ДЕЛ; что все записи и переписка с бывшими клиентами уничтожена; и что любой человек, заявляющий, что является его преемником, делает это обманным путем. 25 апреля 1884 года ». Именно 1884 год как год отхода Поллаки от дел называет и запись брайтонского переписчика в переписной ведомости 1901 года.
Продав дом в Паддингтон-Грин, Игнатиус Поллаки перебрался в Суссекс, в пригород Брайтона Престон, где прожил с женой до самой своей смерти в феврале 1918 года. Он был неплохим шахматистом, и его часто видели в публичной шахматной комнате во дворце Роял-Павильон, построенном Георгом IV в бытность его принцем-регентом.
В Суссексе он продолжал внимательно следить за положением с иммиграцией в Англию подданных других стран. Он предлагал Мелвиллу Макнотену план по введению континентальных линиях регистрации пребывающих на, который бы позволил вести учет иностранцем, не создавая особых неудобств респектабельным гражданам. В 1907 году, в связи с обсуждением «Закона об иностранцах», он написал в «Таймс» ряд писем, подписанных «Ritter von Pollaky», где яростно выступал за регистрацию иностранцев.
Эта тема была весьма болезненна для него, потому что самому ему было в свое время отказано в британском гражданстве из-за сомнительности его профессии, и не помогла даже ссылка на то, что его нанимал сам премьер-министр Пальмерстон. Австрийское гражданство не помешало ему, однако, принести присягу в качестве «специального констебля» X-дивизиона (что-то вроде народного дружинника) в 1867 году, когда власти, напуганные взрывом Клеркенуэллской тюрьмы, срочно формировали в Лондоне отряды самообороны против ирландских повстанцев. В конце жизни британское гражданство Поллаки все-таки дали, и 17 сентября 1914 года, спустя месяц после начала Первой мировой войны, среди прочих натурализованных иностранцев он был приведен к присяге.
svetozarchernov.livejournal.com/83128.html
читать дальшеЭтот заказ следовало срочно отправить вместе с гарантийными обязательствами в офис Венделя на Каллум-стрит. В качестве аванса он прислал чек на 250 фунтов с требованием погасить за ним не менее 200 фунтов. Драгоценности были изготовлены, отправлены и благополучно доставлены на Каллум-стрит «достопочтенному Августусу Венделю», как велел именовать себя клиент. Вендель также собирался разместить заказ на 20 тысяч пар перчаток для британской армии, но в связи с ожидавшейся сменой военного министра временно приостановил его.
Фирма отправила чек в Англию, где он был представлен в банк, но в акцепте было отказано, и чек возвращен, так как выписавший чек не имел средств на своем счету. Глава фирмы желал возвратить свои деньги, но консул отговорил его обращаться в полицию, поскольку вопрос был только вопросом долговых обязательств, ведь Вендель не совершал никакого подлога.
Поллаки тотчас начал свое расследование, и вскоре установил, что Вендель снял шикарную квартиру на Джермин-стрит в районе Сент-Джеймс и заказал фортепьяно за 50 гиней у фабриканта с Мальборо-стрит. Домовладелица, не будучи прежде знакома с новым постояльцем, запросила с него аванс, и он дал ей чек на 4 фунта, выписанный на Объединенный банк Лондона, который также был возвращен с пометкой «Нет средств». Домохозяйка тотчас сообщила об этом фабриканту музыкальных инструментов, который не стал никуда отправлять заказ. Не получив фортепьяно, Вендель в расстройстве отправился в устричную лавку на Стрэнде, где отужинал, но когда с него потребовали оплату, выразил удивление тем, что они просят Иисуса Христа заплатить за то, что он съел и выпил. Закончилось все обращением владельца лавки в полицию и установлением совершенной невменяемости Венделя. Свихнувшийся пруссак был помещен в психиатрическую лечебницу в Фишертоне близ Солзбери, а на долю Поллаки осталось отвезти венского торговца к г-дам Малленам, солиситорам Общества банкиров, которые тотчас получили в суде лорд-мэра Сити приказ на арест драгоценностей, имевшихся у Венделя, что гарантировало их возврат владельцу, хотя и со значительными издержками.
В 1879 году английские газеты перепечатали сообщение венской «Neue Freie Presse» под заголовком «Фотография — лучший детектив». За некоторое время до того некоему англичанину по фамилии Грей, он же Мартин, удалось обмануть венского банкира Розенбаума, выудив из него внушительную сумму при помощи поддельных чеков Объединенного банка Лондона. Каким-то образом павшему жертвой мошенника банку удалось заполучить фотографию Грея, и она тотчас была передана имперскому комиссару Брейтенфельду, который со временем переслал ее Игнатиусу Поллаки как австрийскому подданному в Лондоне.
За две недели до публикации газеты Поллаки посчастливилось проезжать через Гамбург по пути в Вену, где он отправился в «Stadt Theatre» и во время антракта проводил свое время, как и положено профессионалу, в пристальном изучении публики. К своему великому удивлению среди театральной публики он приметил изящно одетого господина, который весьма напоминал фотографию мошенника из Вены. Поллаки действовал решительно и быстро, и вскоре Грей был арестован. Мошенник остановился в одной из лучших гостиниц Гамбурга и уже оплатил счета, чтобы рано утром отбыть в Лондон. В номере было найдено около 5 тысяч фунтов в звонкой монете (несложный подсчет показывает, что если это были золотые соверены, Грею нужно было таскать за собой 36,6 кг золотых монет), и по требованию австрийского правительства этот мошенник был отправлен в Вену, где предстал перед судом по обвинению в подлоге. Оказалось, что настоящая фамилия Грея была Фрейр, он был французом, возглавлявшим шайку мошенников, несколько лет действовавших в Одессе, Петербурге, Мюнхене и многих других местах, а англичанином он прикидывался, чтобы было легче подсунуть в банке поддельные чеки.
Поллаки не брезговал и делами, связанными с международной политикой. В июне 1861 года, за несколько лет до Гражданской войны в Америке, он был нанят североамериканским консулом в Бельгии Стэнфордом для слежки за конфедератами, закупавшими оружие в Европе (секретарь дипломатической миссии в Лондоне Бенджамин Моран отозвался о нем как о "немецком еврее..., который действует как частный детектив, и которого С[тэнфорд] имел глупость нанять"), а в 1870 году, после начала осады прусской армией Парижа, Поллаки наводил справки в отношении экспорта оружия во Францию и обнаружил, что вечером 6 сентября [напомню, что осада началась 7 сентября — С. Ч.] пароходом «Fanuie» из Саутгемптонских доков в Гавр были отправлены доставленные из Бирмингема 227 ящиков, содержавших 4540 винтовок Снайдера (с приложенным к каждой штыком); впрочем, на тот момент запрет на поставку оружия, которым и был, видимо, вызван интерес Поллаки, уже сняли.
Более пятидесяти лет Поллаки был лондонским корреспондентом «Международной полицейской газеты» — так он указывал в рекламных объявлениях, так утверждалось и в его некрологе, но мне, признаюсь, не удалось найти ее следов в газетных каталогах Французской национальной и Британской библиотек, а также Библиотеки Конгресса. Правда, искал я недостаточно настойчиво, возможно, это была какая-нибудь австрийская или германская газета.
6 марта 1882 года в «Таймс» появилось странное объявление: «Слух, что я мертв, неверен». Неизвестно, что стояло за этим объявлением, возможно, оно было связано с его сообщением от 6 января в любимой колонке в «Таймс» некоему «Сэру Т.»: «На нашей последней встрече было условлено, что вы пришлете мне свой адрес. Я еще не слышал его от вас.»
Надо полагать, именно это объявление насчет слуха о смерти привело к повторяющемуся в современных исследованиях утверждению, что Поллаки отошел от дел в 1882 году. Последняя его реклама появилась в «Таймс» 7 апреля 1882, в действительности он оставил свой бизнес на два года позже, хотя в газетах его деятельность больше никак не отражалась. В январе 1884 он дал объявление в «Таймс» о продаже своего дома, а в конце апреля трижды пропечатал там извещение о прекращении занятий сыском: «М-р Поллаки находит необходимым публично объявить, что он УДАЛИЛСЯ от ДЕЛ; что все записи и переписка с бывшими клиентами уничтожена; и что любой человек, заявляющий, что является его преемником, делает это обманным путем. 25 апреля 1884 года ». Именно 1884 год как год отхода Поллаки от дел называет и запись брайтонского переписчика в переписной ведомости 1901 года.
Продав дом в Паддингтон-Грин, Игнатиус Поллаки перебрался в Суссекс, в пригород Брайтона Престон, где прожил с женой до самой своей смерти в феврале 1918 года. Он был неплохим шахматистом, и его часто видели в публичной шахматной комнате во дворце Роял-Павильон, построенном Георгом IV в бытность его принцем-регентом.
В Суссексе он продолжал внимательно следить за положением с иммиграцией в Англию подданных других стран. Он предлагал Мелвиллу Макнотену план по введению континентальных линиях регистрации пребывающих на, который бы позволил вести учет иностранцем, не создавая особых неудобств респектабельным гражданам. В 1907 году, в связи с обсуждением «Закона об иностранцах», он написал в «Таймс» ряд писем, подписанных «Ritter von Pollaky», где яростно выступал за регистрацию иностранцев.
Эта тема была весьма болезненна для него, потому что самому ему было в свое время отказано в британском гражданстве из-за сомнительности его профессии, и не помогла даже ссылка на то, что его нанимал сам премьер-министр Пальмерстон. Австрийское гражданство не помешало ему, однако, принести присягу в качестве «специального констебля» X-дивизиона (что-то вроде народного дружинника) в 1867 году, когда власти, напуганные взрывом Клеркенуэллской тюрьмы, срочно формировали в Лондоне отряды самообороны против ирландских повстанцев. В конце жизни британское гражданство Поллаки все-таки дали, и 17 сентября 1914 года, спустя месяц после начала Первой мировой войны, среди прочих натурализованных иностранцев он был приведен к присяге.
svetozarchernov.livejournal.com/83128.html
@темы: Англия