Эдвард IV - король в поход собрался. Совсем собрался.

О том, каковы были масштабы готовящегося вторжения во Францию, лучше всего говорят размеры собираемых на военную операцию финансов. Подоходный налог в те годы составлял 10%, и за 1472 год в кассу поступила сумма в 31 410 фунтов. Деньги именно на войну собирались в виде дополнительного налога, собираемого (после утверждения этого налога парламентом) в виде десятин и «пятнадцатьтин/квинтдецим». Ожидалось, что через них будет собрано 30 684 фунта. Тем не менее, даже эта сумма не была достаточной для того, чтобы полностью покрыть услуги 11 000 лучников, которые должны были участвовать в операции, брешь составляла 51 147 фунтов. То есть, приблизительная стоимость вторжения во Францию оценивалась в 113 241 фунт, что в пересчете на современные деньги даёт симпатичную сумму £74 500 000.



Причём нужно учесть, что сбор налогов в те времена сильно отличался от современной системы, в которой налог на товары, услуги и оплату уже включен в переходящие из рук в руки суммы, что сильно ускоряет работу налоговых организаций и обеспечивает помесячные вливания в казну. Нет, в пятнадцатом веке налоги собирали неторопливо, с учётом реального состояния финансов отдельно взятых регионов и разумности усиления налоговой нагрузки на платежеспособных налогоплательщиков. Ведь многие хозяйства еле-еле сводили концы с концами, а с некоторые, напротив, сами нуждались в помощи, так что любое дополнительное требование денег автоматически нагружало бы именно платящую часть населения. Налоговики того времени считали это неразумным и несправедливым, поэтому недостающие 51 000 фунтов королю решили собрать только к 24 июня 1475 года.

Прецедент с максимальной нагрузкой на налогоплательщиков, конечно, уже имелся, как же без прецедентов. Генри Пятый собрал за три года 1413 – 1417 целых 216 868 фунтов на свою войну во Франции, но он, всё-таки, уже к началу царствования имел определенную репутацию и поддержку в правительстве, и, как известно, цели своей достиг, став де-факто королём Франции. Грубо говоря, англичане получили то, за что заплатили. У Эдварда же в анамнезе были более скромные достижения битв за собственную корону и сомнительные сборы на военные кампании, которые так и не случились. Ему было сложнее воодушевить своих подданных.

Поэтому изобретательный молодой человек обратился к системе, ставшей печально известной как «добровольные пожертвования». Несомненно, кого-то принуждали платить неясными угрозами, но многие с готовностью расставались с 10 или 20 фунтами в ответ на расположение короля. Эдвард Четвёртый был, разумеется, и мстителен, и жесток, и коварен, и скуп, то есть обладал полным набором неприятных особенностей, необходимых успешному средневековому королю, но он умел быть очарователен, и он никогда не был чванлив. Он с радостью целовал богатых вдовушек за 10-20 фунтов, и это не анекдот, а факт, зарегистрированный в Хрониках. Причём, собрано через эти «добровольные пожертвования» было 21 656 фунтов!

На этот раз Эдвард действительно не пожалел ничего ради того, чтобы его армия была «самой лучшей, самой большой и самой упорядоченной из всех, когда-либо существовавших в Англии». И знаете, успешная армия – это вовсе не толпа супергероев, сметающих всё на своём пути. Успешная армия – это, прежде всего, прозаические бобы, зерно, вино, рыба, эль, скот, тягловая сила, транспорт. Эдвард, как любой военачальник-практик, отлично это понимал, и склады для войны начали заполняться за два года до вторжения во Францию.

Все корабли измещением свыше 16 тонн вдоль южного, восточного и юго-западного побережий были осмотрены приближенными короля и реквизированы для нужд армии. Необходимый ремонт и уход были проведены, и экипажи набраны. Разумеется, в дело пошли и королевские суда, от Grace Dieu, которому сравнялось 30 лет, до Antony, на котором король вернулся в Англию. У магнатов корабли были не экспроприированы, а арендованы, и их названия говорят о владельцах: Mary Redcliffe, Margaret Howard, George Howard, Thomas Howard, Katherine Rivers.

Расходов требовали и патрульные суда, которые в данном случае не охраняли побережье от врагов, а защищали торговые суда дружественных держав от английских пиратов. Ведь Эдвард, стараясь обеспечить своей армии беспроблемную высадку, платил значительные суммы Ганзе, Кастилии и Бретани, возмещая им ущерб, наносимый английскими пиратами.

Что касается английской армии, то в 1474 году она на 9/10 состояла из лучников. А это означало, что такой армии было необходимо воистину астрономическое количество луков и стрел. Но и артиллерия не осталась без внимания. Как сообщал домой один из итальянских обозревателей в марте 1475 года, артиллерийский обоз англичан оказался даже более современным и внушительным, чем артиллерийский обоз бургундцев, армия которой считалась тогда лучшей в Европе. На королевскую службу были завербованы специалисты в самых разнообразных областях – и минеры, и плотники, и палаточники, и даже ткачи гобеленов и золотых дел мастера. Эдварду вовсе не хотелось остаться в тени герцога Бургундского, и для похода ему был сконструирован сборный дом, обтянутый кожей, и закуплено различных нарядов на 400 фунтов!

О величине армии Эдварда многие данные утеряны, поэтому полагаться приходится только на записи Филиппа де Коммина, который, с моей точки зрения, не слишком обременял себя точностью. Но за неимением лушего, что остаётся. Чарльз Росс, ссылаясь на Коммина и более поздние исследования Ландера и Барнарда, даёт численностью 11 451, но упоминает, что в королевской армии были огромные частные армии аристократов, многократно увеличивающие реальную численность сил вторжения. Только один Эдвард привёл 20 000 человек – во всяком случае, именно это число он назвал послу Милана. Хотя я бы заподозрила, что он включил в это число и частные армии своих подданных, считая их "своими". Если королевские герцоги Кларенс и Глостер привели приблизительно по тысяче лучников и около 120 пехотинцев, то это даёт более реально представление о том, сколько именно человек могло быть в частных армиях.

А вообще в армии были пять герцогов (то есть, все), один маркиз (Дорсет), и трое из семи графов (двое остались в королевском совете и одного представлял его сын). Каждый привёл с собой частную армию. Что касается баронов, то из 26 носящих баронский титул шестеро на 1475 год были мертвы, двое остались в совете (Дакр и Дадли), Одли командовал лучниками в Бретани. То есть, в распоряжении короля были 17 баронов, из которых только трое или четверо не приняли участия в походе, по каким-то причинам. Можно сказать, что во Францию вместе с Эдвардом отправилась вся знать островного королевства.

Не остались в стороне и придворные, одиннадцать из которых собрали 516 пехотинцев и 4 080 лучников, не говоря о том, что под различные знамёна вставали рыцари и сквайры, не носящие титулов, и каждый приводил с собой отряды в десятки и сотни человек. Таких набралось около 3 000 человек.

К лету 1475 года подготовка к походу была полностью завершена и события стали развиваться очень быстро. 21 апреля Эдвард приказал армии собраться в Барэм Даунс около Кентерберри, 12 мая в Лондон призли принца Эдварда, который на время отсутствия короля был объявлен главой государства и хранителем королевства. Кардинал Бурше и епископ Рочестерский возглавили королевский совет. Любопытно, что своей королеве Эдвард не дал ни крупинки власти.

А 30 мая король Эдвард отправился по воде через Гринвич в Кентерберри, куда и прибыл 7 июня. К тому моменту английские воска уже перебрасывались в Кале, и переправа продолжалась ещё три недели. Что характерно, под носом у ничего не подозревавших французов, почему-то ожидавших, что Эдвард, Роза Руана, начнёт высадку в Нормандии. Может быть, в этом убедил их Сент-Поль, решивший, что в тот момент ему больше нравятся англичане?

@темы: Edward IV

---

Галопом по будням

- Как можно не любить орехи и относиться прохладно к мороженому, но жрать по два "Сникерса"-мороженых в день?

- Ура, впереди три вечерних и три выходных, то есть здесь начнут появляться и осмысленные записи по теме. Кстати, тот факт, что я переживаю совершенно кошмарные графики дежурств только паршивым настроением по утрам, говорит о том, что я недооценила свою физическую форму.

- Только я могла заказать себе кимоно на 10 размеров больше. То есть, на пять, на самом деле, потому что размеры только четные бывают (почему, интересно?). Всё равно хорошо

- Прочла сегодня о случае того, что я назвала бы идеальной смертью. Молния с безоблачного, солнечного неба убила игрока в гольф (1948 года рождения).

- Черешня ещё есть, клубника уже есть - жизнь хороша.

- "Тайны следствия" идут после работы на ура.

@темы: Всячина внетеговая

---

Дурдомромашковское

случай из практики

Есть у нас в пациентах/клиентах (как их теперь велят называть), одна не старая ещё бабулька. В смысле, моложе 90 лет. Активная - жуть. Живёт на четвёртом этаже в доме без лифта, но старость её дома не застанет, потому что не угонится. Нам её привесили, в основном, по поводу лекарств и питания, потому что голова бабули за бабулей тоже угнаться не может. Памяти нет, и, разумеется, нет чувства голода, и о лекарствах вспоминается периодически, и в эти моменты старушка может вполне умять все, которые найдёт. К счастью, лекарств очень мало, так что отравлений не было, но всё же.

Так вот, бабуля ходит несколько раз в неделю в клуб для ей подобных, где есть всякая терапия и пр. Звонят нам на прошлой неделе оттуда, и сообщают, что у старушки кишка выпала на 15 см. Ну, доктор вправил. Вчера снова звонят - снова кишка выпала. Отвезли её в дежурную больницу, оттуда направили в хирургическую. А в хирургии её оперировать отказались. Позвонили нам, что-де вы же ходите к ней дважды в день, так и заталкивайте кишку обратно. Хорошо, что позвонили шефу. Потому что если бы нарвались на меня, многое интересное о себе могли бы услышать. Например, то, что если кишка за неделю дважды вывалилась, то всё, мышцы сдали. От выпадения матки у бабки уже пролапсус стоит, недержание мочи тоже имеется, теперь вот и задний отдел сдал. Не говоря о том, что как это "заталкивайте обратно"?! Я что, хирург? Это ж не шланг садовый в футляр засовывать!

И составили мы с коллегами заговор. Что проверять-то, где кишка, мы будем, но насчёт заталкивать, то доктор может свои рекомендации в собственную задницу затолкать. Будем методично вызывать скорую и отправлять в дежурную больницу. Им это ралли надоест быстрее, чем нам, а старушке - развлечение. Я ещё дочке старушкиной позвонила, чтобы та подняла в участковой поликлинике большой шум. Самое интересное, что подтянуть эту чертову кишку - на 15 - 30 мин мелкая операция. Если вообще не пролапсус поставить. Но никто не хочет тратить время и ресурсы на стариков.

Печально, но активным родным и близким наших пациентов лично я сразу советую поднимать кипиж на всех уровнях по поводу каждого пренебрежения. Потому что только этот метод пока действует безошибочно. А если ничего не требовать, то ничего и не получишь.

@темы: истории о медицине

---

РРррррр

дайридостало

Я ещё помню времена, когда размещать на дайри простыняки текстов без ката считалось практически в той же степени неприличным, как тушить окурки в кофейной чашке. Но в этом году народ реально одурел. Колёсиком уже не перемотаешь, приходится тупо тянуть прочь всю страницу, которую данный текст занимает. Особенно перепосты "праполитику" этим отличаются. Но и других достаточно появилось.

Вот интересно, что это? Пофигизм? Неумение пользоваться тегами? Высокомерие? Не надо мне насильно втюхивать инфу, которая мне, возможно, именно сегодня не нужна. Или никогда не нужна. Буду проматывать и материться. Когда и если понадобится - я и по тегу схожу, а можно ведь ещё и в цитатник утащить на будущее прочтение.

Короче, не убрал текст под "море" - испортил себе карму

А ещё сильно проявилась тенденция игнорировать оставленные комментрии. И не раз, и не два. Не хотите со мной общаться - отпишите нафиг, пожалуйста. В конце концов, для большинства из нас дайри - это зона комфорта, на которую каждый имеет право. Во всяком случае, не обижайтесь, если в ответ на гордое молчание я отреагирую своим отчаливанием.

---

Эдвард IV - король в поход собрался. Дипломатия.

Для Эдварда Четвёртого Бретань с её заботами и надеждами всегда была чем-то вроде неизбежной нагрузки в переговорах с Бургундией. Поэтому в январе 1473 года посольство англичан во главе с Гастингсом отправилось именно в Бургундию с весьма конкретными предложениями. Эдвард объявлял, что он готов высадиться в любой период с апреля по июнь, что готов отдать Шарлю Бургундскому всё, о чём тот просил, кроме какой угодно области Реймса, ибо там Эдвард был намерен короноваться королём Франции.

Кёльн в 1411 году

От Шарля ожидалось, что он выставит для войны около десяти тысяч человек на год – как плату за те территории Франции, которые он хотел для себя. Впрочем, хотя Эдвард продолжал настаивать на том, что общее руководство останется за Англией, он подчеркнул, что бургундские и английские войска не будут действовать под общим командованием, а остануться каждое под руководством своего суверена.

Увы и ах, Гастингс встретил в Генте такой слабый интерес к делам союзным, что заинтересовался, чем именно занят Шарль Бургундский. Оказалось, что герцог Шарль на тот момент занимался прибиранием к рукам герцогства Гильдерн, продолжая то, что начал ещё его папенька, Филипп, неизвестно почему именуемый Добрым. В Гильдерне династические заморочки привели к тому, что в 1423 году там стала править новая династия Эгмонтов, получившая на это благословние императора Сигизмунда. Арнольд Эгмонт был в родстве с Бургундским домом, будучи женат на племяннице Филиппа, Катерине Клевской. Формально, отношения между Арнольдом и Филиппом расстроились на вопросе о том, кто станет архиепископом в Утрехте (Филипп стоял, разумеется, за бургундского кандидата). Но вероятнее, что хитрый Филипп просто увидел отличную возможность для себя, заметив, что Арнольд сильно не ладит со своим сыном и наследником. И пригрел мятежного Адольфа, как в своё время пригрел и наследника французской короны, находившегося в контрах со своим папашей.

В результате, Арнольд потерял корону и был брошен сыночком в тюрьму, и Адольф короновался. В 1467 году Филипп Добрый умер, и его наследник, Шарль, вытащил из тюрьмы Арнольда и бросил туда уже Адольфа. Не потому, что симпатизировал старому герцогу, а потому, что тот, в обмен на свободу, просто продал своё герцогство Шарлю Бургундскому за 300 000 рейнских флоринов, назначив его своим преемником. В феврале 1473 году Арнольд как раз умер, и Шарль вступал в свои права владельца, подавляя сопротивление собственно герцогства Гильдерн, где все справедливо считали, что запродали их Бургундии абсолютно незаконно. До Англии ли ему было? Вот и пришлось Эдварду заключить в марте 1473 года мир с Францией на год. Правда, он «забыл» известить об этом свой парламент, как раз в феврале – апреле 1473 года рассматривающий вопрос о дополнительных ассигнованиях на планирующуюся войну.

Впрочем, воевать Эдвард действительно собирался. Более того, если верить Россу, то он даже был готов нарушить мир с Францией, обещая Шарлю Бургундскому, что готов высадиться уже в апреле 1473 года! Но выглядит довольно странным, что Эдвард, имевший в герцогинях свою сестру, был, похоже, совершенно не в курсе планов Шарля. А ведь Шарля интересовал такой крупный проект, как преобразование своего герцогства в королевство! Более того, он не видел ничего невероятного в том, чтобы стать Romanorum Rex, Римским королём – ведь этот титул был лазейкой к титулу императора Священной Римской империи. Разумеется, Шарль предпочёл не связывать свои амбиции союзом против Франции, а развязать себе руки, заключив с Францией мир до 1 мая 1475 года.

Эдварду, таким образом, в начале июня 1474 года пришлось признаться, что он не в состоянии отправиться воевать до Михайлова дня 1474 года, как он обещал, выкручивая от парламента деньги. Каково же было его изумление, когда в июле 1474 года бургундцы вдруг подписали договор. Эдвард обязался высадиться до 1 июля 1475 года. Поскольку историки наших дней прекрасно знают, чем обернулся для Эдварда этот поход во Францию, у них возникает сомнение в том, насколько всерьёз он действительно хотел и собирался воевать. Но его действия в сторону Ганзы и Шотландии всё-таки говорят о том, что на континент он собирался всерьёз.

Конечно, можно с некоторой натяжкой предположить, что он буквально за уши тащил Шарля Бургундского в союз с собой потому, что предвидел реакцию короля Франции. Армия Бургундии в те времена считалась, заслуженно или нет, лучшей армией Европы, и было вполне реалистично предположить, что Луи Французский предпочтёт не воевать, а раскошелиться. Но вся военная карьера и всё правление Эдварда говорят о том, что стратегом он не был.
Я затрудняюсь сказать, была ли в калейдоскопной обстановке того исторического периода в принципе возможность строить долгоиграющие стратегические многоходовки, но особенностью Эдварда во всём, что он делал, был сиюминутный оппортунизм. Он видел шанс и хватался за него, решая возникающие в результате проблемы и разрабатывая открывающиеся возможности по мере поступления.

Трудно сказать, что именно побудило его начать именно эту военную авантюру. Вполне возможно, что причина была не в международной обстановке и, тем более, не в личных амбициях. Во всяком случае, в окружении Эдварда специалистов в стратегических играх было не густо, разве что Энтони Вудвилл.

Отношения с Ганзой у Эдварда были весьма нестабильные. Создаётся такое впечатление, что он не особенно всерьёз принимал всю Ганзейскую лигу, используя её только в своих интересах. В 1471 годы он пообещал Ганзе вернуть торговые привилегии – и ганзейцы помогли ему в высадке и отвоевании короны. Впрочем, можно предположить, что ганзейцы поддержали бы кого угодно, кто избавил бы их от графа Варвика, рассматривающего ганзейские караваны своими собственными охотничьими угодиями. Как только Эдвард воссоединился со своей короной, он немедленно нарушил данное Ганзе слово и даровал все торговые привилегии Кёльну, в результате чего Ганза объединилась против Кёльна и Англии.

Теперь же, перед лицом долгого похода во Францию, Эдварду просто пришлось начать переговоры с ганзейцами, которых он нагло ограбил в 1468 году, экспроприировав все их товары на территории своего королевства, и чьи интересы он предал в 1471 году. Ганза, конечно, требовала полной компенсации, которую Англия, разумеется, платить отказывалась. Но скупой платит дважды, и в 1473 году Эдварду пришлось полностью расплатиться за свою небрежность в отношении Ганзейской лиги. Ему пришлось и возобновить привилегии Лиги на своей территории, и заплатить компенсацию в 10 000 фунтов. В свою пользу Эдвард добился немногого: он не сдал интересы Кёльна до примирения Кёльна с Лигой. В результате английские купцы оказались в довольно невыгодном положении, и это было чревато последствиями, так что договор Эдварда с Ганзой можно назвать чрезвычайно невыгодным. Следовательно, у него должна была быть серьёзная причина сделать то, что явно понизит его популярность дома.

С Шотландией дело было решено обычным образом: четырёхлетнюю дочь Эдварда, Сесили, обручили с новорожденным сыном Джеймса III. Конечно, оставалась ещё «международная общественность», но ей было не Англии и не до Франции. Фердининд Неаполитанский не имел бы ничего против ослабления Франции, а испанских Изабеллу с Фердинандом устроило обещание как-то компенсировать ущерб, наносимый им английскими пиратами.

Любопытнее выглядят маневры в самой Франции. Граф Сент-Поль, например, был совершенно не в курсе того, что англичане и бургундцы уже оговорили его судьбу, и продолжал заигрывать и с теми, и с другими, желая заполучить Шампань. А может и был в курсе, но что ему оставалось? Герцог Немурский, глава дома Арманьяков на тот момент, со своей стороны вёл тайные переговоры с Шарлем Бургундским. Бретонь, конечно, снова пришлось включить в анти-французский альянс, но насколько Шарль и Эдвард верили в способности Франциска к активным действиям – неизвестно. Герцог Бретони снова получил лучников, но он действительно и пальцем не пошевелил, когда началась война.

@темы: Edward IV

---

Эдвард IV - король в поход собрался. Собрался?

Наверное, после разрешения любой критической ситуации начинается неизбежный разбор полётов как победителями, так и побеждёнными. И это правильно, потому что систематически наступать на одни и те же грабли для правителя как-то недостойно. С граблями всегда надо разбираться. Эдварду Четвёртому, тем не менее, удавалось наступать на пресловутые грабли даже не периодически, а постоянно. Но надо заметить, что не он эти грабли в самые неподходящие места подкладывал.

В случае с Эдвардом Четвёртым, все знали, что без прямого вмешательства Луи Французского в распри между Эдвардом и Варвиком, ситуация никогда бы не сложилась настолько опасно для английского короля. Это Луи превратил обычную свару между родственниками в полномерную войну между Йорками и Ланкастерами, даже если роль последних играли, в основном, йоркисты. Следовательно, в отношении Франции что-то нужно было делать.

Относительно того, насколько всерьёз нужно было что-то делать с Францией в 1472 году, среди историков общего мнения нет. Чарльз Росс считает, что на самом деле после победы Эдварду континентальные интриги никак не угрожали. А вот Ландер возражал, что отношения между Англией, Бургундией и Францией в тот момент сплелись в такой запутанный клубок, что Эдварду было необходимо его распутать ради безопасности Англии. Не берусь судить, кто из них прав. Просто уже здравый смысл говорит, что честь английского короля требовала каких-то действий против Франции.

В любом случае, в 1471 году Эдвард поносил Луи на каждом повороте, находя полное понимание и дома, и, как ему казалось, в тех же Бургундии и Бретани. Но его похождения в Бургундии немножко раскрыли молодому королю глаза. На какой-то момент он понял, что на Чарльза Бургундского полагаться нельзя, и, вернув себе корону, быстро и без лишних слов заключил мир с Францией до мая 1472 года. Филипп де Коммин упоминает, что Эдвард прознал о прожектах Чарльза Бургундского выдать свою дочь за брата французского короля. Неизвестно, как бы сложились отношения между Англией и Бургундией, если бы не Франциск Бретонский, который цеплялся за Англию зубами и ногтями, умоляя Эдварда прислать ему лучников для защиты.

И пусть Эдвард выслал Франциску в шесть раз меньше лучников, чем тот просил, но даже 1 000 английских лучников в Бретани были грозной силой. У Бретани с Бургундией были свои договоры, да и Эдварду, хотел он этого или нет, нужны были действующие отношения с Бургундией хотя бы ради коммерции. Но сблизил Англию, Бретонь и Бургундию сам Луи Французский, в своём нетерпении поспешивший напасть на Бретань, как на самое слабое звено формирующегося альянса. Но с помощью Божьей и английских лучников Франциск, к изумлению Луи, отбился, а вот Шарль Бургундский резко проникся к брату своей супруги, потому что подобные лучники были нужны и ему. Теперь уже он постарался заинтересовать Эдварда, посулив ему за помощь Э в Нормандии.
Эдвард, конечно, послал 3000 лучников Шарлю, и ещё 2000 – Франциску, да еще и английские корабли снова начали патрулировать Ла-Манш.

Но Эдвард второй половины царствования уже не был тем тупо упорным юнцом, который был когда-то на всё, чтобы только получить желаемое. Эдвард научился быть расчётливым. Он был готов вложиться в союз, но только в том случае, если Англии дадут в союзе доминантную роль. В братскую приязнь и благодарность король верить как-то постепенно разучился. Англичане тоже начали именно с Бретани – потому что она действительно была слабым звеном, здесь Луи Французский не ошибался.

Предполагалось, что хотя английской армии будет платить сам Эдвард, Франциск Бретонский будет всячески помогать в снабжении этой армии. Франциск откроет Англии все порты и границы. Всё, что Эдвард завоюет во Франции, будет принадлежать Эдварду, если только он в качестве жеста доброй воли не подкинет чего-нибудь Франциску. Взамен Эдвард пообещал, что если Франциску понадобится военная помощь во время военных действий, то англичане её предоставят. Правда, за счёт Франциска.

С Бургундией, конечно, подобный тон в переговорах был недопустим. Шарль Бургундский выставил свои требования для заключения союза. В случае удачи, Шарль ожидал, что Эдвард передаст ему в полную собственность Шампань, Невер, Э, Гиз и Ретель, а также всю собственность персонального врага Шарля, графа Сент-Поля, а также города на Сомме, которые Шарль рассматривал своими.

Что ж, делить шкуру неубитого медведя Эдварду было несложно, да и вообще он предпочёл истрактовать условия Шарля как готовность в принципе заключить союз против Франции. И отправился с этим на заседание парламента в октябре 1472 года. Дебаты с парламентом предстояли долгие и нудные. Во-первых, сама идея войны на континенте как-то перестала англичан интересовать. Навоевались уже дома, да и ряды знати были прорежены гражданской войной и натуральным угасанием достаточно для того, чтобы ряды «ястребов», всегда готовые отправиться воевать от скуки или с надеждой на добычу, истончились почти до невидимости. Во-вторых, Эдвард ухитрился приобрести среди своих подданных определенную репутацию в отношении сборов налогов на войну. Дважды, в 1463 и 1468 году, он сумел выдоить у парламента эти деньги, которые потом канули неизвестно куда. Во всяком случае, воевать на них Эдвард не отправился.

Тем, что парламент всё-таки согласился дать королю на войну около 100 000 фунтов, Эдвард был полностью обязан своему канцлеру, епископу Стиллингтону. Тот сумел смешать отличный коктейль из права английских королей на французский престол и того, что Луи до такой степени виноват перед англичанами, что не наказать его за это – себя не уважать. К тому же, в будущем завоевание себя оплатит, потому что не придётся всё время вкладывать средства в цепь пограничных крепостей на побережье и в патрулирование морской границы.

Но история имеет тенденцию себя повторять. Осенью 1472 года у Франциска Бретонского нервы сдали до такой степени, что он подписал перемирие с Францией, которое потом перешло в полноценный мир на год. Бургурдцы тут же подписали с французами свой двусторонний договор о мире и дружбе до начала апреля 1473 года. Эдвар мог лишь отозвать домой своих лучников, число которых сильно поуменьшили эпидемии. То есть, ситуация 1468 года полностью повторилась в 1472 году. Бретань своей слабостью снова разрушила планирующийся союз.


Франциск II Бретонский

@темы: Edward IV

---

"Тайны следствия"

Смотрю - и не понимаю, нравится или нет. Первый-то сезон всяко убог, а ко второму то ли я привыкла, то ли сериал наладился. Что характерно, это же по повестям Топильской, которые я читала когда-то и мне они нравились. Только, насколько помню, там герои были несколько другими. Адекватнее, что ли. Реалистичнее. Тем более, что сама Топильская была следователем прокуратуры и знала о чем писала. Правда, сериал всего лишь "по мотивам". И сезонов немеряно. Стоит дальше смотреть или нет?

@темы: "экранизации vs каноны"

---

Кото- и цветоспам

Я понимаю, что каждое лето - одно и то же, но оно такое милое

@темы: Счастье есть!, "Грани миров"

---

Эдвард IV - политика на окраинах

Относительно политики Эдварда Четвёртого в Уэльсе можно в лучшем случае сказать, что она была… интересной. И не только потому, что жители Уэльса вообще продолжали более или менее вариться в собственных проблемах, но и потому, что король поначалу промахнулся с выбором того, кто за порядок в Уэльсе должен был отвечать.

Пемброк Кастл

После смерти Уильяма Герберта, который отлично держал местных в узде и пользовался авторитетом, Эдвард поначалу сделал ответственным за Уэльс своего брата Ричарда. Но поскольку Ричард был более чем занят на севере, то всю груду должностей, связанных с Уэльсом, впоследствии просто автоматически свалили на наследника Герберта, второго графа Пемброка. Выбор был очевиден по двум причинам, одной из которых было то, что юноша был женат на одной из сестёр Элизабет Вудвилл. Да и верности его не сомневались, и в том, что воевать он умел.

Но этот Герберт, тоже Уильям, в свои двадцать лет был явно не готов управляться с нагрузками должностей. Бывают же деятели, которые являются отличными исполнителями, но некудышними администраторами. Он пытался, пытался девять лет, но недостаточно для того, чтобы поддержать престиж своего имени и своего титула. Некоторым образом, история первого и второго графов Пемброка повторила историю короля Генри Пятого и его сына: у этих искуссных дипломатов и воинов до мозга костей были чрезвычайно слабые наследники. К тому же, несмотря на то, что семью первого графа в литературе обычно рисуют идеальным гнездом уюта, в этом гнезде были две хозяйки – законная жена и наложница. Вот от наложницы сыновья Герберта пошли в отца. Они были убедительны, предприимчивы, воинственны - и ни в грош не ставили власть своего сводного, законного брата. В 1474 году двое из них наотрез отказались явиться к королю и начали разжигать беспорядки в Уэльсе. Они даже захватили Пемброк Кастл, и весьма успешно удерживали его.

Вполне возможно, что дела Уэльса как таковые Эдварда интересовали мало. Дикая местность, в конце концов, отягощенная традицией клановых интересов. Возможно, он так и махнул бы рукой на трудности молодого графа Пемброка. Но у него был сын-наследник, который традиционно носил титул принца Уэльского. А титул принца предполагал, что к нему прилагается и свой двор со своим собственным хозяйством, который, разумеется, стоил денег. А деньги Эдвард отдавать просто терпеть не мог. Поэтому лордство Пемброка у молодого Геберта постепенно просто отобрали, отрывая по кусочку от его формальной власти в пользу принца, и швырнув ему «взамен» в 1479 году титул графа Хантингтона. Неизвестно, был ли молодой человек этим раздосадован, или он почувствовал облегчение? Но своим жестом Эдвард заодно решил и проблему управления Уэльсом, потому что к принцу-младенцу прилагался, разумеется, совет, который правил бы округой до его совершеннолетия.

И начало правления этого совета было, конечно, достаточно тихим – король Эдвард только что второй раз завоевал себе корону, проблем было много, а младенцы имели тенденцию легко умирать. Но к ноябрю 1472 года его величество почувствовал себя на троне достаточно уверенно, чтобы начать собирать в пользу сына доходы с его владений. Король затем увеличил число советников с пятнадцати до двадцати пяти, причём новыми советниками стали пограничные лорды Шрюсбери и Феррерс и четверо юристов с правом управления территориями Уэльса, Корнуолла и Честера, и, постепенно, с правом разрешения конфликтов в Уэльской Марке. Далее, в 1474 году, Эдвард отправил и самого принца в Уэльскую Марку, чтобы тот стал постоянным резидентом неспокойного региона.

Зимой 1473-1474 было сформировано окружение наследника короны. Управителем и губернатором хозяйства принца стал, разумеется, граф Риверс, родной дядюшка. У меня создалось стойкое впечатление, что после реставрации Эдварда Четвёртого и смерти свергнутого Генри Шестого отношения между королём и братом его супруги разладились. Именно поэтому я и подозреваю, что Риверса каким-то образом к смерти Генри Шестого пристегнули. Он стал явно избегать общества короля, отправился в самый неподходящий момент в Святую землю, да и по возвращении не торопился занять то место, которое должен был занять по праву родства и опыта. Но поскольку у королевской администрации не было никакого желания отстать от Риверса, его и отправили подальше от Лондона воспитывать племянника и улаживать дела в Уэльсе.

Епископ Рочестерский, Джон Алкок, стал президентом совета и наставником принца. Человеком он был учёным, причём всегда заботился о том, чтобы знания в обществе не оставались только привилегией элиты, энергично открывая школы.

И, наконец, Томас Воган, казначей короля, был назначен управляющим двора принца. Воган, скорее всего, был назначен в Уэльс по двум причинам. Во-первых, он был жестоким и безжалостным исполнителем воли короля в делах по конфискации и откровенному грабежу имущества тех, кем король был недоволен. Во-вторых, в Уэльсе у него была родня, стоявшая в некоторой оппозиции к центральной власти. Молодые Воганы были вместе с незаконнорожденными Гербертами в одной компании, и кто мог лучше оспаривать влияние Воганов, чем другой Воган?

Разумеется, базой королевской власти стал Ладлоу. Система, собственно, была некоторым компромиссом. Верховную власть осуществлял принц – читай, Риверс. Но лордам Марки была оставлена возможность продолжать разбираться с мелкими местными делами. По-настоящему Уэльс придавили только при Тюдорах.

Проблемы на севере в английской политике были практически традицией. Во-первых, уже сама по себе жизнь в этих пограничных районах сформировала определенный тип населения. Во-вторых, северяне привыкли верить только своим, проверенным в стычках, способным защитить. С точки зрения королевской власти, эта ситуация была непереносимой, тем более, что король Эдвард на севере никогда не был популярен. Возможно, этими неприятными моментами и объясняется то, что Эдвард всеми силами избегал там появляться. А возможно, что он просто осознавал, что его дипломатичности и щенячьего шарма для северян окажется недостаточно.

Решение по поводу того, кто именно будет править севером от лица короля, получилось у Эдварда тоже интересным. Все знают, что он доверял верному брату Ричарду, как себе самому. Как бы. На деле же, его распоряжения говорят о том, что Эдвард не собирался концентрировать власть именно в руках брата. В 1470-73 годах управление севером было дано не только Ричарду, но и Генри Перси. Собственно, о доме Перси можно быть разного мнения, но Нортумберленд без этой семейки дествительно было в то время невозможно. Влияние Ричарда было сосредоточено, в основном, на Кумберленде и Вестморленде, а вот в Йоркшире управлялись они вместе.

Поначалу дело не заладилось. В 1473 году Ричард Глостер был вызван в Ноттингем, где королевский совет приказал ему не принимать на службу людей Перси. Собственно, выбирать себе лорда было старинным феодальным правом, но уж больно много потенциальных опасностей это право в себе таило. Отменить сам закон король не посмел, но вот обязать брата не становиться лордом всем желающим этого он мог. И обязал.

Но через год сам Перси сделал неожиданный ход – он приватно отдал сам себя под покровительство Ричарда Глостера, который подтвердил в их договоре, что не будет принимать к себе людей Перси (за одним единственным исключением. Видимо, именно тем, из-за которого изначально сыр-бор разгорелся). И обещал Перси «быть для него добрым лордом». Проблема была только в том, что для Ричарда это обещание означало буквально то, что он будет для Перси добрым лордом, уважающим интересы своего могущественного вассала, а Перси, соответственно, будет ему верным вассалом, отстаивающим интересы своего лорда как свои собственные. Судя по тому, как повёл себя Перси при Босуорте, для него самого договор с Ричардом был только договором в пользу Перси.

На самом деле, Перси не могло радовать стабильное возрастание популярности и влияния Ричарда Глостера на севере. Да, 90% этой популярности были заслугой самого Ричарда, но процентов десять, пожалуй, было бы справедливо отнести к факту, что он был братом короля. Вполне естественно, что местные джентри и буржуа старались встать под знамёна того, кто находился ближе к трону и мог эффективнее продвигать их интересы. А из оставшихся девяноста процентов несколько, несомненно, можно отнести к тому, что на Ричарда были перенесены привязанности, которые местные испытывали к графу Варвику. Не сказала бы, что только по факту брака с Анной.

Ричард повзрослел в тех краях, и вырос он на глазах местных. Его отправили пажом к графу в 1464 году осенью, и отозвали по осени 1469 года. Пять долгих лет постоянного присутствия Ричарда здесь и там, его энергия, контакты с окружающими на самых разных уровнях сделали его в регионе своим. И женитьба на Анне просто увенчала его принадлежность к северу. Она была правильной и логичной с точки зрения всех, а только в одном Миддлхэме этих «всех» было 22 человека из 36. Эти двадцать два служили Варвику и его семье, а теперь служили Глостеру и его семье.

О том, что Перси не был сердечным другом Глостера, говорят приводимые Чарльзом Россом отрывки из частной корреспонденции тех времён, где один джентри рекомендует другому ни в коем случае не обращаться к герцогу или даже королю по поводу желанного назначения во владениях Перси. Вернее, правильнее будет сказать, что личные симпатии и антипатии мало весили на чаше весов гордости, престижа и влияния. Я бы сказала ещё, что Перси всегда имели тенденцию скатываться к поддержке альтернативы королевской власти, поэтому иногда их политика кажется абсурдной. Как можно было интриговать против короля, которому они же и помогли усесться на трон? А Перси делали это несколько раз. На самом же деле, чем нестабильнее была центральная власть, тем сильнее были влияние и власть Перси в их собственно домене, так что никакого абсурда. Жаль, что Ричард в будущем упустил эту особенность поведения Перси при каждом крутом политическом повороте.

Но в целом, Ричард Глостер стал наместником короля на севере только в 1482 году, когда началась очередная война с Шотландией. К тому времени он уже научились срабатываться с Перси в интересах всего региона.

Что касается Ирландии, то с ней королю Эдварду снова повезло – в его правление особых неприятностей с той стороны практически не наблюдалось. Скорее всего, это было не его заслугой, а именно его удачей и наследством. Его отца в Ирландии не то чтобы боготворили, но близко к тому. И победу йоркистов в Англии Ирландия восприняла, как победу «своих». Правда, Эдвард, похоже, неплохо понимал, что навязывать Ирландии власть Лондона бессмысленно. Ещё его отец поставил на лордов Килдейра, ФитцДжеральдов, которые и правили в Ирландии достаточно суверенно и при Эдварде, и при Ричарде.

@темы: Edward IV

---

Текущее

Устала до сумеречного состояния, бок болит, мозги онемели. Поэтому давно не писала ничего вразумительного. Исправлюсь, завтра будет! Три выходных впереди! Солнечных выходных, если верить прогнозу.

@темы: "Этот мир придуман не мной"

---

Ну какая же замечательная я...

... по гороскопам

По славянскому гороскопу я Даждьбог

Даждьбог (Вышень)
23 июля-23 августа



Месяц август у славян назывался серпень или жнивень. Рожденным в это время покровительствует Вышень-Дажьбог. Это один из главных богов славян. Его образ связывается с Солнцем и светом. Имя этого бога происходит от слов "доля" и "дать". Он наделяет каждое существо в мире его долей, и уж конечно не обходит тех, кто родился в его месяц.

Наши предки верили, что Даждьбог покровительствует свадьбам, встречает жениха на рассвете в день бракосочетания, ездит по небу в чудесной колеснице, запряженной четверкой белых огнегривых коней с золотыми крыльями. У Даждьбога величавая поступь и прямой взгляд, не знающий лжи. И еще дивные волосы, солнечно-золотые, легко летящие по ветру. Лето приносит с собой величественные грозы, обилие хлебов, богатство урожая. Вся земля словно преображается, она становится похожей на царские палаты.

Царственный характер верховного бога древних славян наследуют и люди. Они умеют показать себя на высшем уровне во всей красе. Они часто оказываются в центре всеобщего внимания. Требуют уважения к своей персоне и надеются быть во всем главными, иметь всегда самое лучшее. Они великодушны и готовы опекать всех. Их стремление решать за других подчас раздражает окружающих.

Люди Даждьбога окружены лучистым величием. Могут быть великодушны. Лояльны и откровенны. Огненно страстные, гордые, в них ум сочетается с силой. Создатели империи, династии. Непревзойденные правители во всех сферах жизни. Зачастую занимают высокое положение в обществе. Но нереализованные личностные амбиции могут превратить их в тиранов. Не любят, когда им становятся поперек дороги.

Обычно эти люди имеют большие возможности, но по-настоящему счастливы бывают только те из них, кто большую часть данного им отдает другим. Они должны помнить, что больше всего получает тот, кто больше всего отдает. Подобно тому как природа щедро делится с нами в месяц червень своими дарами, лишь затем, чтобы через год восстановить свои богатства, должны стремиться к щедрости и мы, тогда дом наш не оскудеет.

Рожденные под покровительством Даждьбога люди трудолюбивы, настойчивы в достижении целей и нетерпеливы в своих желаниях. Никогда не идут на поводу у обстоятельств, они вырабатывают собственную стратегию, и им все удается. Их появлению в компании друзей всегда рады, как хлебопашец рад долгожданному спасительному дождю.

Не нужно вступать с ними в конфронтацию, нужно довериться, и они поддержат в любой ситуации. Все им по плечу, они никогда не теряются. Любимая сфера приложения их сил - политика и военное дело. Из людей, рожденных в это время, могут получиться превосходные спортсмены и менеджеры, которым необходимо достигать каких-то высот в силу специфики профессии. Они быстро соображают, мгновенно принимают решения. Праздничность, роскошь, богатство позднего лета - вот их эстетика. Умеют ценить красоту жизни во всех ее проявлениях.

За объектом своей любви они ухаживают красиво. Семья - предмет гордости, своим детям они стараются обеспечить безбедную жизнь, и заставляют их делать карьеру. Если семья не складывается, может пройти свою жизнь в одиночку - они самодостаточны. Помня о своем высоком призвании, они должны защищать справедливость, заботиться о слабых, никого не оставлять своим покровительством - в этом они обретают свое счастье.

Другие знаки славянского гороскопа.

@темы: "нетягостная бредь"

---

Очередное техническое

Подскажите, пожалуйста, как и где скачать на флешку музыку, чтобы слушать её потом через радио в машине? А то антенна у меня плохонькая, нужную мне станцию берет только в пределах города. Вот радио новое, и место для флешки там есть. Знать бы ещё, в какой программе качать. И где.

---

Дурдомромашковские размышлизмы

просто размышлизмы

Вчера отправляла одну 95-летнюю старушку на ночь в больницу. Ничего драматического - скорее всего, просто гемоглобин сильно понизился, ибо прописанные "железные" таблетки она наотрез принимать отказалась (они окрашивают "отходы" организма в ядовито-чёрный цвет, что многих стариков пугает, даже если они отлично понимают, в чём дело). И палец на правой ноге выглядит погано. Марафоны бабка отнюдь не бегает, но образовался сухой мозоль, под которым синяк, и вчера это всё начало ещё и кровоточить. Что неплохо само по себе, конечно - кровь очищает ткани. Главное, чтобы некроз не приключился, у неё на этой ноге и так уже два пальца ампутированы. Почему-то. Давление у неё всегда было хорошим и кровообращение неплохим.

Не знаю, почему утренняя смена не вызвала Скорую, по вечерам коды замков на внешних дверях отключаются в 21, и надо ждать машину, даже если человек сам мог бы открыть дверь квартиры. Но я довольна, что бабку посмотрит врач. У нас-то только консультирующая врач-эстонка русских кровей, которая терпеть не может ходить на дом и ругается с фельдшерицами. Врач неплохой, кстати, мне понравилось, как она пересмотрела лекарственные назначения многих пациентов, сильно уменьшив количество лекарств, что сразу улучшило состояние некоторых. Остальные, как минимум, не хуже себя чувствуют и с уменьшенным на 2/3 арсеналом таблеток.

Вот фельдшерица наша меня беспокоит. Ей всегда можно было доверять, она единственная из фельдшериц, кто выходит в обычные медсестринские дежурства, и знает наших пациентов уже лет по десять. Что-то случилось. Скорее всего, она выдохлась. Уже больше года, как бригады перетасовали в плане персонала, и этой бригаде досталось. Одна медсестра вечно ругается из-за обходных листов и просто отказывается делать назначенную норму. Вторая слишком поглощена интимной жизнью, о которой оповещает всех. Из парней один постоянно на больничном, другой тоже болел, и в конце зимы вообще угодил на инвалидность - прорезался острый ревматический артрит. А боссиха переложила всю ответственность за функционирование бригады на фельдшерицу, хотя это вообще не работа фельдшера. Типа, на тебя же можно рассчитывать. И мне кажется, ноша оказалась слишком тяжёлой. Самое гадкое, что та же боссиха не разрешила ей отбыть хотя бы три недели отпуска целиком. Дала неделю и потом две. Ну-ну. В той бригаде, где я была прошлым летом, молодая ещё фельдшерица вообще сломалась под нагрузкой, теперь нетрудоспособна.

Да, наша работа действительно уже сама по себе своеобразна. Она требует умения работать в постоянном хаосе физических и психических перегрузок. Она требует от медсестёр более высокой квалификации чем та, которая сошла бы в стационаре. Она грузит не только медицинскую, но и социальную составляющую, с которой стационарный персонал вообще дела не имеет. Более того, пациент дома - это не пациент в стационаре. Дома он на своей территории и никакая дисциплина ему не указ. И есть абсолютно идиотские родственники. С одной такой я просто отказалась общаться по телефону, потому что из трубки лилась брань, злоба и угрозы. Что характерно, лицом к лицу эта тётка каким-то чудом ухитрялась почти держать себя в руках. Она тоже из "перегоревших", на свой лад. Ну, к счастью, её мамочку взяли в дом для престарелых, наконец, и общаться больше не придётся.

Так вот я даже не удивляюсь, что полугодовая статистика по ситуации с трудоустройством в стране выдала пик в плане безработицы медперсонала. Которого, минуточку, не хватает. Люди просто не выдерживают. Нет, в нынешнем виде наша здравоохранительная система нежизнеспособна и никого не делает счастливым. Ни тех, кого лечат, ни тех, кто лечит. Нет, работающий контингент проходит совсем по другой линии здравоохранения, практически частной. Просто платит не пациент, а его работодатель. Но самая уязвимая и многопроблемная часть населения как раз падает на муниципальное здравоохранение, которое, пардон, в глубокой заднице. Не потому, что оно хуже само по себе, а потому, что оно перегружено запредельно. Поэтому я могу только надеяться, что всю шарашку перекроят по новому шаблону, никакие вливания средств в старый не помогут.

Возвращаясь к сабжу. У бабки с месяц назад разнесло ногу. Это не нормально для неё, но врач, не видя ноги, просто назначила Гидрекс, чтобы вывести жидкость. Во что это превращает жизнь старого, чрезвычайно медленно двигающегося человека, у которого уже идёт Фурезис, тоже выводящий жидкость, легко предствить, но альтернатив-то нет практически. Теперь Гидрекс прекратили, и вчера из ноги просто сочилась жидкость. Да и вообще кожа была влажной до того, что нижние рубашки были сырыми. Это атопическая, сухая кожа, которую надо мазать с ног до головы дважды в сутки. Что характерно, опухоль на голени осталась совсем незначительная. Что за холера? Надеюсь, найдут, если будут искать. Всё-таки, возраст уже предмогильный. Но бабка в своём уме, бывшая завотделением больничным, и требовать умеет.

Скорая приехала минут через 50, что для субботнего вечера очень хорошо. Отправила старушку. Но поразительно, что мне отзвонились сразу двое коллег, спрашивая, нужна ли помощь, когда я не появилась к 22 часам в офисе. Причём, одна - даже не с нашего участка. А коллега с нашего ждала, пока я не приеду! Чтобы у меня не возникло чувства, что всем плевать. Поразительно. Я с этой девочкой училась в одной группе. Если в школе она чем-то и отличалась, то своей незаметностью. Странно: она очень красивая, очень худенькая брюнетка, но как-то ухитрялась сливаться с фоном. Причём, она не замкнутая, нет.

Мне эта Сюзанна всегда напоминала тех девушек-хиппи, которые действительно стали хиппи не от скуки, а из желания сделать мир лучше. На работе она раскрылась, быстро стала одной из тех, кому доверяют коллеги и пациенты. Заботливость и надёжность, данные от природы? Или это воспитание? Или результат внутренних убеждений? Не знаю.

Мой личный рецепт работы в этом дурдоме сводится к тому, что надо просто расслабиться и дышать глубоко))) Нервняк жрёт энергию. А от того, нервничаю я или нет, ни объём работы не уменьшится, ни её тяжесть. Кстати, если чётко знать, что делаешь, то за 15 минут можно успеть переделать кучу дел и наболтаться, зарядить позитивом человека. Главное - не спешить, как ни абсурдно звучит. Меня пациенты любят за то, что в моём лексиконе нет слова "спешу". При этом, на большинство визитов я трачу гораздо меньше ресурсированного времени. Успевая делать и то, что не было предусмотрено в плане ухода. Моя корона не слетит от того, что я и вечером перемою посуду и вынесу мусор))) Или расправлю простыни. К счастью, я могу молоть языком, занимаясь делом, так что пациентов я, скорее всего, просто забалтываю

Мне кажется, что это вообще хороший приём - не спешить, не только в моей работе. Надо рационализировать, и только изредка - ускорять.

@темы: "Этот мир придуман не мной"

---

Эдвард IV - расклад с Невиллами

Джордж Плантагенет не был глупцом. Поэтому, ему следовало бы проследить за тем, как его брат-король последовательно злопамятен ко всем, когда-либо привлёкшим его негативное внимание. Тем более, что король Эдвард никогда не забывал, на чьих дочерях женаты его братья. Рискну даже предположить, что его добро на брак Ричарда Глостера с Анной Невилл и поддержка Ричарда в деле о наследстве были не столько жестом благоволения в сторону Ричарда, сколько ограничивающим жестом в сторону Джорджа.




Отличным примером последовательности Эдварда в его злопамятности является судьба брата Варвика-Кингмейкера, Джорджа Невилла. Почему-то в отношении этого прелата король вёл себя особенно драматично. Драматичным было смещение Джорджа Невилла с должности лорда-канцлера, но не менее драматичным был арест 1472 года, когда архиепископ, мирно ожидающий короля на охоту в своём поместье, был вдруг арестован в ночь на 25 апреля. Арестован и отправлен в заключение в Кале, где и провёл следующие два с половиной года.

Очевидно, короля чрезвычайно раздражал факт, что он не может избавиться от ставшего неудобным архиепископа, хотя не сказать, чтобы он не старался. Но вот так вот просто взять и обвинить церковного прелата в государственной измене и казнить – не получалось. Будучи человеком церкви, Джордж Невилл не был субъектом королевской юрисдикции, а Рим вовсе не собирался прогибаться под амбиции английского короля. Оставалось только помотать его хорошенько по тюрьмам в надежде, что это подорвёт его здоровье, что и случилось в конце концов.

Нужно ли отдельно упоминать, что всё имущество Джорджа Невилла было конфисковано Эдвардом в свою пользу? Исполнителями воли короля были Уильям Парр и Томас Воган. И, разумеется, на время заключения архиепископа Йоркского все его немалые доходы с этой стороны шли, опять же, в казну короля.

Формально, Джордж Невилл обвинялся в изменнической деятельности на пару с графом Оксфордом, Джоном де Вером. И, по какой-то причине, герцог Кларенс был в дружеских отношениях с обоими джентльменами. Разумеется, все они были достаточно близкими родственниками. Де Вер был женат на сестре Джорджа Невилла (и, соответственно, Кингмейкера), леди Маргарет. Что характерно, в будущем Ричард Глостер, ставший королём, тоже не останется безучастным к этому родству. Известно, что он помог финансово вдове Гастингса, дав ей полный контроль над состоянием покойного мужа, и назначил пенсию супруге де Вера, арестованного во Франции. Так вот, имя супруги Гастингса было леди Катерина Невилл, и она тоже была сестрой Кингмейкера.

При этом, сам де Вер был и оставался заклятым анти-йоркистом, пользовавшимся любой помощью для создания проблем Эдварду Четвёртому. Годились и французы, и ганзейцы, и шотландцы. Причём, граф даже высадился в Корнуолле, заняв крепость Сент-Майклс Маунт, расположенную на скале и абсолютно неприступную. На что рассчитывал Оксфорд – непонятно, но дело было 30 сентября 1473 года. Стоит запомнить эту дату, чтобы отслеживать, как складывались после неё отношения Эдварда с братьями.

Ведь единственно логичным объяснением стратегии Джона де Вера было то, что он надеялся на чью-то поддержку в Англии. И на кого же он мог рассчитывать, если не на Джорджа Кларенса, брата короля. Нет, никаких свидетельств участия братца Джорджа в приключениях де Вера не сохранилось, если они в принципе существовали. Есть только упоминание о том, что у Луи Одиннадцатого Французского имелось скрепленное личными печатями обещание двадцати четырёх рыцарей и скайров и одного герцога поддержать высадку де Вера.

Партию с де Вером Эдвард выиграл хитростью. Он объявил полную амнистию тем, кто добровольно сдастся, и народ, которому поднадоело сидение на скале, стал из крепости разбегаться. Де Веру пришлось сдасться, и в феврале 1474 года он был отправлен в заключение в Кале – на следующие десять лет, пока он оттуда не сбежал. В той же крепости Амме, кстати, содержался и Джордж Невилл, но вот его в ноябре 1474 года быстро перевели в Англию. Кажется, король Эдвард считал этих двоих слишком опасными для того, чтобы они содержались даже в одной тюрьме.

После скоропостижной смерти Джорджа Невилла летом 1476 года, Эдвард мог мысленно поздравить себя с тем, что Невиллы ему более не страшны. Джон Невилл и Джордж Невилл были мертвы, и сын Джона был лишен наследства. Катерина Невилл была под контролем Гастингса, Элис Невилл всегда была фанатичной йоркисткой, а за дочерьми самого Кингмейкера приглядывали братья короля. Оставалась, конечно, Маргарет Невилл, жена де Вера, но политическая активность супруга оставила её в буквальном смысле слова без гроша, и с апреля 1472 года леди жила в убежище при Сент-Мартин, зарабатывая себе на жизнь шитьём и получая некоторую анонимную денежную помощь от родственников и бывших друзей.

При подобном раскладе, политические горизонты второй половины царствования Эдварда Четвёртого были абсолютно чисты за исключением одного единственного облака по имени Джордж Кларенс. И часы судьбы начали для него свой отсчёт.

@темы: Edward IV

---

"И полцарства в придачу" III-24

- Опять тебе досталось? – красивая белокурая женщина, посмеиваясь, обняла Маргарет за плечи перепачканными в муке руками и повела к столу. На этот раз она была не одна.

- Чего ещё ожидать от дочери Сесилии…

Женщина, словно сплюнувшая ядовитое замечание, удивительно похожая на хозяйку, но более полная, даже голову в сторону Маргарет не повернула, продолжая рассеянно смотреть в окно.

- И я вас приветствую, тётушка, - пробормотала девушка.

- Ты, как обычно, спишь на ходу, Лиз, - презрительно фыркнула третья дама и даже плечами передёрнула от досады. – Маргрет – дочь Бриджит, не Сесилии.

- Тем более…

Маргарет во все глаза смотрела на одетую почти по-монашески, тонкогубую женщину, чьё присутствие среди потомков Мелузины выглядело, как минимум, странно.

- Маргрет… Ты ведь знаешь, кто я, не так ли?

Девушка слегка поёжилась от старомодного произношения своего имени, звучащего в устах старой леди раскатами грома, но сдержанно кивнула.

- Разумеется, леди Маргарет. Это же мой сон. Вы - та, из-за кого я выросла сиротой.

Возможно, ей просто показалось, что старуха дернулась, словно кто-то резко уколол её иглой? Должно быть, показалось, потому что сухой голос леди Маргарет не дрогнул.

- Девчонка… Я – та, благодаря которой ты могла стать королевой, так будет точнее.

- Ну что за семейка, - звонко рассмеялась хозяйка дома, ловко расставляя на столе кубки и блюда. – Мы должны быть благодарны Марго хотя бы за то, что благодаря её проблемам можем развеять скуку и всласть посплетничать.

- Спасибо, бабушка – вздохнула Магарет. – Но вообще-то я надеялась на урок, а не на сплетни. Хотя сплетни – это тоже неплохо, но потом.

- Рассказывай, - властно потребовала леди Маргарет.

- Ну что я могу тебе сказать, - пожала плечами хозяйка, выслушав рассказ внучки о странной магии, поражающей жертву через простой поцелуй вежливости. – В сущности, магия не должна действовать на тебя совершенно. Ты ведь воплощение богини, между прочим. Просто поверь в это, милая. Маргарет Эртон осталась в прошлом, теперь ты – Владычица Вод и Плантагенет впридачу. Поверь в то, что ты изменилась, и всё встанет на свои места, вот что я тебе скажу.

Леди Маргарет тяжело вздохнула и быстро перекрестилась, но ничего не сказала.

- А меня спросили, хочу ли я этим воплощение быть? – раздраженно ответила Маргарет. – Меня научили, как этим воплощением быть?! Слышать мысли и становиться иногда невидимой – это, конечно, интересно. Но в остальном я так же беспомощна, как любая крестьянка, и это меня раздражает.

- Сказала особа, воскресившая подругу, - пробормотала леди Бьюфорт.

- Это не я её воскресила, вы-то должны понимать, - отмахнулась Маргарет. – И нет, я не знаю, по какой причине чаша Грааля следует за мной по пятам, если вы именно об этом хотите меня сейчас спросить.

- Бедняжка моя, - вздохнула королева Лиз и притянула Маргарет к себе. – И ведь я-то тебе никакими уроками помочь не могу. Ни я, ни Жакетта, ни её мать не обладали полным даром Мелузины. Так, кое-какими крохами. А Лиззи и крох не досталось, зато Бриджит…

- Пусть поговорит с отцом, - фыркнула сидевшая до этого с безучастным видом Элизабет. – Или с матерью, ведь та жива и из ума не выжила, если у неё ум вообще когда-то был, конечно. Но ведь нет же, у нашей принцессы отношения не сложились именно с самыми важными для неё людьми, зато слишком хорошо сложились кое с кем другим!

- А ведь ты ревнуешь, моя глупая невестка, - неожиданно звонко рассмеялась Маргарет Бьюфорт. – Кстати, Маргрет, как он там, Дикон? Всё так же неотразим и всё так же невинен? И ты, конечно, по уши в него влюблена?

- Я не совсем понимаю о чём вы, - промямлила Маргарет, безуспешно пытаясь отогнать воспоминания о совершенных мускулах, облепленных промокшей под дождём рубашкой, и темнеющих до сапфирового оттенка глазах, о небрежно рассыпающихся по плечам кудрях и выражении лёгкой, ироничной меланхолии на лице, одинаково выразительном в гневе и смехе. С ужасом почувствовав, что щёки её все-таки предательски покраснели, она подняла глаза на собеседниц. – Нет, понимаю, конечно. Сир сводит с ума. Он идеален, понимаете? Даже его недостатки прятигивают. Конечно, понимаете. Но дело в том, что сам он об этом даже не подозревает. Так что да, леди Маргарет, он всё так же невинен. Я не могу отрицать, что мне приходится каждый раз напоминать себе, что этот человек – мой родной по крови, мой дед, и я не должна видеть в нём просто мужчину, но по уши я, к счастью, влюблена в совсем другого человека.

- В этом-то и беда, - почти прошептала леди Элизабет. – Он никогда не понимал женщин.

- Ты прожила счастливую жизнь, милочка, - скривила губы леди Бьюфорт. – А он умер. Он предпочёл умереть, но не ответить на моё предложение.

- «Лучше умереть как король, чем оказаться пленником на ковре у леди», - прошептала Маргарет.

- Он рассказывал тебе? Смеялся? – в глазах старой женщины плескалась настоящая боль.

- Ну что вы, миледи, - вздохнула Маргарет. – Это же Дикон. Он просто проговорился, рассказывая совсем о другом, и даже вряд ли осознавая, что проговорился. Да я и сама только сейчас поняла, о чём он говорил. Это было под годовщину его смерти, знаете ли. Он был… несколько печален.

- Какой-то орден трепетных почитательниц Почти-Святого-Дикона, - рассмеялась королева Лиз. – Но ты, дочка, всё-таки получила доброго мужа и счастливую жизнь, и не его вина, что ты не смогла этой жизни радоваться. Но это между тобой и Богом, который, как понимаю, оказался к тебе милостивее, чем ты заслуживаешь. Вы же, леди Маргарет, не могли не понимать, что у вас нет ни одного шанса. Дикона всегда притягивал совершенно другой тип женщин. Будь вы такой, как после своего первого брака, его рыцарская натура не устояла бы. Но богатые и благополучные для него никогда не существовали.

- А вы, бабушка? – лукаво улыбнулась королеве Лиз Маргарет. – Вы разве не принадлежите к нашему ордену?

- Конечно принадлежу, - пожала та красивыми плечами. – Только по-другому. Они ведь все были неотразимы, все трое. И мне достался лучший, так что я просто привыкла к неотразимости братьев Йорков. Я запомнила Дикона серьёзным мальчишкой с головой в облаках. И ничто из того, что случилось потом, не стёрло этот образ. Наверняка именно поэтому ему и выпало вернуться. Вечный паладин. Небось, парил мыслями в далёких далях, когда его короновали. Вот ему и дали дар вернуться.

- Бабушка… - озадаченно нахмурилась Маргарет, - ты хочешь сказать, что коронационный дар выбирается самим коронующимся?!

- Не совсем… Скорее, короноционный дар – это ответ на самые сокровенные мечты. Я вот никогда и не мечтала о большем, чем быть полной хозяйкой своего дома, и чтобы у меня был красивый, любящий муж, много детей, и чтобы мне дарили много подарков, и чтобы все меня слушались. Что ж, всё это я и получила, и впридачу – возможность принимать гостей и в послесмертии. В своём доме. А ты что получила, Лиззи?

- Ничего, - передёрнула плечами мать Гарри. – Когда меня короновали, я думала только о том, чтобы всё поскорее закончилось.

- Так не бывает, - авторитетно заявила королева Лиз. – Почему ты так думала?

- Мы с Гарри тогда не слишком жаловали друг друга, - голос Элизабет был бесцветен и безжиненен. – Я думала, что, может быть, после коронации он станет добрее ко мне, а я – к нему, поскольку мы станем, наконец, равными, и пусть всё это поскорее закончится, потому что вот здесь и сейчас я переживаю то, о чём мечтала всегда, сколько себя помню, но чувствую себя такой пустой, и это – неправильно.

- Девочка моя… - королева Лиз поспешила обнять дочь, и Маргарет решила дать им возможность вдоволь пожалеть друг друга, раз уж именно по её милости все эти люди встретились в её сне.

- Миледи, - тихонько обратилась к сидящей с задумчивым видом старухе Маргарет. – Я знаю, что вы сами составили этикет нынешнего двора. И у меня к вам есть очень важный вопрос. При каких условиях король может снова надеть государственную корону?

- Корону Святого Эдварда? – удивлённо спросила та. – Зачем? Её используют только в церемониях, ведь она кошмарно тяжела даже для крепкой головы!

- Я расскажу вам, мадам, зачем мне это понадобилось, - решилась Маргарет. Проблема в том, что Чёрный Принц в той короне заменён на совсем другой камень. Таким образом, магическая защита суверена оказалась нарушена, что делает вашего внука очень уязвимым к воздействию магии. Я хотела бы восстановить защиту, и легко могу заменить камень на настоящий, на Чёрного Принца. Но чтобы защита была восстановлена, его величество должен корону надеть. Желательно, не на краткий миг.

- Но Гарри короновался имперской короной, я точно помню. Той, которую сделали специально для коронации моего сына. Корону Святого Эдварда просто использовали в церемонии. Ты хочешь сказать…

- Да. Именно в той церемонии и было самое главное. То, что вызывает изменения в коронующемся. Я так думаю. Вы не верите в магию, миледи?

- Ну как я теперь могу в неё не верить, - покачала головой старая леди. – Со всеми этими воскрешениями, воплощениями и чашей Грааля впридачу. Но всю свою жизнь я верила в тонкую мистику, а не в грубую магию, и поэтому всегда не любила Жакетту и её дочь. Колдовство, как это примитивно… Ты вот, например, даже не понимаешь, что дело не короне, и даже не в камне, не так ли?
- А в чём же? – удивилась Маргарет.

- В том, что в магической защите моего внука оказалась дыра размером с этот камень. Какая разница, в каком виде камень вступит в контакт с этой защитой? Пожалуй, рубин действительно должен быть в короне, это должно иметь какой-то смысл, но какая разница, в какой именно короне? Гарри, например, принимает послов в имперской короне, и церемония продолжается часами. Убеди его, что этот Чёрный Принц совершенно необходимо вделать в корону, и всё получится.

- Вы – умнейшая женщина, миледи – с чувством сказала Маргарет и почувствовала, что просыпается. Последним, что она почувствовала, было странно ласковое прикосновение прохладных, пахнущих лавандой изящных пальцев к её щеке.

***

- Кровь Христова, меня только что погладила сама Старая Ведьма, - изумлённо прошептала Маргарет, открывая глаза.

- И ради этого стоило устраивать такой тарарам, милая? – ответил ей знакомый голос.

- Мог бы хотя бы притвориться обеспокоенным, противный Котище, - фыркнула она и крепко обняла мужа. – Ты чего здесь?

- Я пришёл забрать тебя домой, - серьёзно ответил Робин.

@темы: "побасенки"

---

Очередное самотестирование

Тест: Какую роль вы играете в фильме своей жизни?

Ваш результат: Вы скорее режиссер.

Вы – человек сильной воли. Ваши амбиции бросают вас на передовую, где, сжав зубы, вы добиваетесь своего, не позволяя себе расслабиться до тех пор, пока не сочтете свою миссию выполненной. Вы организованны и предусмотрительны и тщательно контролируете все свои действия. Для вас не может быть и речи о том, чтобы положиться на волю судьбы или рассчитывать на других. Вы хотите сами и только сами быть автором сценария, продюсером, режиссером и актером фильма вашей жизни. За кого вы отвечали в вашем детстве? Какие надежды возлагали на вас родители? Возможно, вам очень рано пришлось ощутить на себе груз ответственности. Или на вас возложили высокую миссию по реализации семейных амбиций? А может быть, вы страдали от одиночества или равнодушия окружающих, и это подстегивало ваше желание проявить себя и добиться всего без посторонней помощи. Вы можете быть внешне невозмутимым, но внутри вас снедает тревога. Вы боитесь утратить контроль над какой-то из областей вашей жизни, и это мешает…

Пройти тест "Какую роль вы играете в фильме своей жизни? " на psychologies.ru

Не думаю, что меня вообще когда-либо особо глодала тревога. Насколько я помню, всегда реагировала на тревожные ситуации выплеском эмоций, не более того. А со временем убедилась, что не существует ситуаций, которые было бы невозможно разрулить. Как ни странно, всегда и всё, в конце концов, устраивается.

И окружающие, конечно, могут поступать со своими жизнями так, как им нравится, меня это не колышет. Высказаться могу, переубедить попробую, но насильственно вмешиваться не буду. Но вот с моей жизнью и другими жизнями я им поступать в нежелательном мне направлении просто не позволю. И решать за меня не позволю. Без тревоги и особых сожалений.

@темы: "нетягостная бредь"

---

"The Adventure of the Bloody Tower" - заключение

Разумеется, доктор Ватсон и, со своей стороны, мисс Ривас не могли обойти стороной вопрос: а каким он был, Ричард? Мисс Ривас брезгливо писала доктору, что у изображающих этого короля есть мерзкая привычка передвигаться по-паучьи, кривить лицо и причмокивать – «спасибо» Шекспиру с его описанием внешнего вида Ричарда:

Я груб; величья не хватает мне,
Чтоб важничать пред нимфою распутной.
Меня природа лживая согнула
И обделила красотой и ростом.
Уродлив, исковеркан и до срока
Я послан в мир живой; я недоделан, -
Такой убогий и хромой, что псы,
Когда пред ними ковыляю, лают.



Поскольку на дворе стоит 1883 год, о внешнем виде Ричарда Третьего исследователи могли судить только на основании собственного здравого смысла. Известно, что лично Ричарда знал автор Кроулендских хроник, его знал Роберт Фабиан, даже Филипп де Коммин встречал его во Франции, не говоря о Джоне Пастоне, кто знал его с детства – а переписка Пастонов и в наши дни служит основным источником сведений о приватной жизни и сплетнях тех лет. И никто из них, ни один даже не упоминает о каких-либо особинках во внешности Ричарда.

Джон Роус пишет, правда, что Ричард был «small of stature, having a short face and uneven shoulders, the left being lower than the right» - то есть, маленького роста (или хрупкого сложения), с коротким лицом и неровными плечами, левое ниже правого. Но, рассуждает Ватсон, насколько можно верить автору, утверждавшему, что мать вынашивала Ричарда два года?!
(Теперь мы знаем, что рост у Ричарда был средний, лицо, пожалуй, можно назвать «коротким» - оно широкое, с энергичным подбородком, и что неровность плеч вряд ли была заметна до самого последнего года жизни).

Мор «украсил» описание Роуса, добавив к невысокому росту горб, деформированные конечности и левое плечо намного ВЫШЕ, чем правое: «little of stature, ill-featured of limbs, crook-backed, his left shoulder much higher than his right». Кстати, по описанию Эразмуса, сам Мор имел именно левое плечо выше правого, что становилось особенно заметно в движении. Непроизвольная описка? Какой-то символизм? Трудно теперь сказать. В ходе повествования Мор «награждает» Ричарда ещё и высохшей с детства рукой, но факт остаётся фактом: сам Мор в глаза не видел Ричарда, а никто из тех, кто видел, ни о каких деформациях не упоминают. Никогда не встречал Ричарда и Полидор Виргил, который, правда, просто упоминает о неровности плеч, не вдаваясь в художественные подробности.

Собственно, масса народа лицезрела при различных оказиях детали сложения Ричарда, начиная от церемонии посвящения в рыцари и заканчивая несколькими днями, когда тело погибшего короля было выставлено на всеобщее обозрение. Если бы деформации были видимы, о них не преминули бы написать.

Что характерно, образ Ричарда продолжали «украшать» и позже. Ричард Бейкер в 1643 года добавляет к предыдущим прелестям плечи крючком, кривые ноги и пучеглазость, а к 1665 году у несчастной жертвы писательского воображения «вырастает» и кривой клык. Так что не стоит удивляться появлению более чем странных образов этого короля на театральных подмостках. Совершенно безнаказанно, хотя вот в 1491 году мэр Лондона отходил палкой и обозвал лжецом некоего Уильяма Бартона, учителя, который утверждал своим ученикам, что Ричард Третий был горбат. Позже подрезать крылья художественному воображению стало некому, очевидцы вымерли.

Что касается личности Ричарда, то епископ Томас Лэнгтон, сопровождающий короля в прогрессах, писал о том, что тот был гораздо справедливее других королей, особенно заботясь о бедных, исправляя перекосы и дружелюбно отклоняя денежные подарки. Допустим, что Лэнгтон, северянин, обязанный продвижением Ричарду, был пристрастен. Но лорд Бэкон пристрастен не был, разве что в совершенно другую сторону, но и он пишет, что Ричард был «принцем с доказанными добродетелями, энергичным ради английской нации и хорошим законодателем для облегчения положения бедных людей».

Доктор Ватсон и мисс Ривас сетуют, что от времён Ричарда осталось действительно мало документов, и в книге снова упоминается о том, что Полидор Виргил просто сжёг все документы, до которых смог дотянуться, чтобы его версия осталась единственной. Но дотянулся он, конечно, не до всех. И те, которые сохранились, единодушно говорят о том, какой тип государства Ричард хотел построить – просвещённый, что признают даже те, кого нельзя назвать рикардианцем.

Собственно, он был, пожалуй, единственным в истории королём, который просто прекратил практику «добровольных» пожертвований, которые, по сути, были откровенным вымогательством со стороны королевской власти. Учитывая, что казна Эдварда была украдена Вудвиллами, в деньгах Ричард не купался. Его отец когда-то годами содержал армейский контингент во Франции на свои деньги, большую часть которых правительство так ему так и не вернуло, а сам Ричард предпочёл не брать, а занимать – под обеспечение займа своим имуществом.

Если конкретно, то Ричард не принял подношений как минимум от Лондона, Вустера, Кентербери, Глостера. Он отменил проведённую его братом в пользу короны конфискацию земель Вудстока. Он вернул земли приорату Понтефракта, которые Эдвард когда-то отобрал. Он дал Йорку новую и ценную хартию. Он освободил Глостер от многих повинностей.

Ричард Третий приказал судьям быть беспристрастными и справедливыми, сделав определённую квалификацию в знании законов (особенно сложных регуляций в отношении собственности) критерием назначений. Ричард издал законы, защищавшие членов судебных жюри от преследований и шантажа, и, что характерно, запретил продавать собственность арестованных на основании подозрения, разрешил мировым судьям отпускать подследственных до суда под залог. Он зашёл даже так далеко, что запретил конфискацию земель тех, кто был обвинён в государственной измене, но ещё не осуждён.

Но и более мелкие юридические дела не остались без его внимания. Он улучшил работу отделов администрации, занимающихся проблемами спекуляций, пьянства, азартных игр, мошенничества. Он назначил бесплатную юридическую помощь тем, у кого не было денег на юристов – и эта практика была продолжена при Тюдорах. Он искоренял коррупцию в судебных органах и среди чиновников, и ввёл скрупулёзную регистрацию всех расходов королевского двора. Что характерно, он выпустил законодательные акты своего парламента на английском, чтобы они стали известны не только элите, но и любому жителю королевства.

Ричард защищал интересы английских ремесленников, не закрывая двери импорту. При нём возросли торговля шерстью, морские грузовые перевозки и рыболовство. Он очистил реки от браконьерских сетей, незаконно устанавливаемых крупными землевладельцами с теми последствиями, что рыба становилась недоступной простым людям и со временем из рек просто исчезала.

В плане культуры и образования, он назначил щедрые дотации в кембриджские Кингс Колледж и Квинс Колледж, несмотря на то, что те были основаны Генрихом Шестым и Маргарет Анжуйской. Часть дарственных была сделана от имени королевы Анны. Оксфорд получил несколько меньше, но и ему достались земли из владений Бэкингема, и Оксфорд был освобождён от некоторых выплат в пользу короны. Ричард сделал много грантов композиторам и менестрелям, при нём был созданы королевский оркестр и хор, и он разрешил импорт печатной продукции. Ричард создал Колледж Герольдов, и назначил первых герольдмейстеров, дав им особняк в Лондоне (конфискованный позднее Генрихом Седьмым) и назначив им освобождение от налогов. Но особенно много от Ричарда ожидаемо получила церковь, что впоследствии дало повод его недоброжелателям заявить, что он таким образом замаливал свои многочисленные грехи.

Известно, что ещё до того, как Ричард стал королём, он нёс на своих плечах целый ворох титулов и связанных с ними обязанностей, что подразумевает, что у него были изрядный опыт и наработки в управлении. Причём все признают, что со своими обязанностями он управлялся отлично. И да, он был достаточно суров в случаях нарушений: в Йорке несколько солдат его армии были казнены по его приказу за преступления и беспредел, совершенные в городе во время перехода в Лондон. Ричард был отличным дипломатом и одарённым полководцем, что признают все. Он вообще успел сделать массу мелких и крупных улучшений функционирования королевство. Проблема была в том, что любое улучшение означало ущемление привычных привилегий немногих в пользу большинства, но именно эти немногие имели реальную власть, с которой расставаться им вовсе не хотелось. Как говорят, подписывая справедливые законы, он подписывал собственный смертный приговор.

(Какая ирония судьбы, что именно человек, которому власть имущие обеспечили победу при Босуорте, переломил хребет английскому феодализму!)

Джон Пастон охарактеризовал Ричарда как человека предприимчивого и либерального. Предприимчивость Ричарда была хорошо видна ещё во время его правления на севере, а примеров его либеральности действительно много. Что он сделал, узнав, что леди Маргарет Бьюфорт участвовала в активном и опасном заговоре с намерением лишить Ричарда короны и, как следствие, жизни? Да ничего. Он просто передал имущество леди её мужу, лишив её, таким образом, возможности финансировать в дальнейшем подобную деятельность. Он оплатил долги Бэкингема, предательство которого явно поразило Ричарда в самое сердце. Вдове Бэкингема была назначена пенсия. Вдова Гастингса вообще получила всё имущество мужа, да ещё и опеку над сыном. С таким же респектом Ричард обошёлся с вдовой Риверса. Когда граф Оксфорд, ярый и активный ланкастерианец, был заключён в тюрьму за границей, Ричард в Англии назначил содержание его супруге. Жёнам и вдовам участников заговора Бэкингема, оставшимся в беспомощном состоянии, тоже было назначено содержание от короны. Либеральность короля также сохранила жизни Стэнли и Мортону.

Мисс Риверс ставит в укор Ричарду только то, что тот недобро обошёлся с Джейн Шор, которая была любовницей его брата и затем лорда Гастингса. Ей было лично им назначено публичное покаяние, обычно применяемое к шлюхам общего пользования. Мисс Риверс считает, что мисс Шор была куртизанкой, не шлюхой. (Не могу согласиться. Мисс/миссис Элизабет Ламберт, она же Джейн Шор, могла бы рассматриваться куртизанкой, будь она только долговременной подругой одного мужчины, не делая себя доступной другим. В данном случае, Ричард действовал строго по букве и духу церковного закона. И он разрешил своему прокурору, влюбившемуся в эту даму, жениться на ней, хотя и выразил приватно, в письме, удивление и осуждение).

На этом я заканчиваю пересказ. Далее в книге идут аргументы Мастермена-Пью в качестве прокурора и мисс Риверс в качестве адвоката, что заканчивается, конечно, победой мисс Риверс. А в самом конце доктор Ватсон всё-таки едет в отпуск. В Йорк)))

@темы: Richard III

---

Теперь есть, чего ждать

планы

Забронировала всё на октябрьскую поездку в Англию. В Нориче буду шесть дней, и в Лондоне три дня. Ухитрилась наткнуться на четырёхзвёздную гостиницу в Лондоне за довольно смешную даже по масштабам Хельсинки цену. Правда, она у чёрта на рогах, в Криклвуде. Но платить 300-400 евро за ночь в крохотной комнатушке в центре Лондона не захотелось. Буду мотаться на поездах, я их люблю.

Теперь нужно наметить, что я хочу посмотреть в Нориче и около, потому что в Лондоне у меня объекты готовы, Вестминстер и Тауэр. Можно будет и в Виндзор смотаться. У меня будут вторая половина понедельника и первая половина четверга, и полностью вторник и среда.

@темы: Англия

---

На ночь глядя...

Вы - кот-обжора!

Пройти тест

Вытащить свою карту

@темы: "нетягостная бредь"

---

1) Сделайте в дневнике такую запись
<*font color="username"><*b>username<*/b><*/font>
2) Уберите *
3) Впишите вместо "username" свой ник латинскими буквами, если в нике два и более слов их надо написать слитно или через _ .
4) Посмотрите, какого вы цвета!

MirrinMinttu

Потащено у  Джастин Мюррей

@темы: "нетягостная бредь"