Зной

На прошлой неделе ездили на торговую площадь Хельсинки, туда, где стояла Аманда, которую теперь реставрируют. Но двухглавый орел сияет, у него реставрируют только постамент.



Заодно лицезрели "летнюю терассу" на Сенатской - рядок ларьков, где готовят еду, на огромном, залитым солнцем и зноем пространстве. Даже фотографировать это убожество не стала. Какие-то тенты они натянули над шаткими столиками и стульчиками, но для общей задумки сделать пространство для множества ресторанов, где будут кормиться и поиться жители столицы и туристы, решение не выдерживает критики. Критика, кстати, была, громогласная и резкая, но мэрия к ней не прислушалась. Хотя альтернатива, Казарменная площадь, еще хуже - это точно такое же лысокаменное огромное пространство, только в стороне от основных улиц.

Правда, Эспланада порадовала - там были нормальные и красиво оформленные ресторанные и кафешные выгородки, в тени деревьев. Минус в том, что, как обычно в нашей столице, скамеечек для гуляющих не предусмотрено почти - только на расстоянии последнего квартала перед Стокманном. Все остальные сидячие места выкуплены заведениями и заботливо огорожены для их посетителей. Все, конечно, сбились на теневую сторону)) На солнечной отдыхала только какая-то улитка, выглядящая там несколько неуместно. Вернее, я предполагаю, что зеленая крокозябра в кроксах - это улитка. Она каменная, кажется, ей не жарко.





Входы во все торговые центры украсили пышнейшими гирляндами искусственных цветов. Определенный праздничный нюанс они в общую картину привносят, кто бы спорил, но скамейки и зеленые насаждения вдоль улиц, как в Англии, украшают вид намного лучше.



А на площади у автобусного вокзала стоит вот такое вот искусство, "Несущий свет", называется. Спина прибывшего в столицу дядька говорит больше, чем я могу сказать словами.



В общем, жизнь как жизнь, если бы не одно "но", а именно усиливающееся чувство диссонанса между этой жизнью и публичными дискуссиями. Не я одна это чувствую, насколько можно судить по нескольким индикаторам. Вернувшиеся в страну после некоторого отсутствия в местном информационном поле ужасаются доминированию темы войны. Причем, опция "мир" не существует вообще - или война, в которой "России нельзя позволить победить", или "прихвостни Путина". При этом население темой не горит вообще, причем, полагаю, повсеместно, включая несчастную Украину, которой вся Европа готова пожертвовать ради туманного общего блага. Люди хотят просто жить свои жизни без того, что генералы и чиновники мутили воду. Когда я слышу отрывки переговоров или прений, передающихся по тв, у меня такое чувство, что всё это в какой-то своей Матрице. Словно эти седые старики с квадратными челюстями и воинственно потряхивающие кудельками барышни разного возраста играют в компьютерную игру. И они вообще не думают, что солдатики, которыми они хотят играть - не игрушечные. Хотелось бы верить, что воинственная риторика вышла из берегов перед согласованным уже миром, но не факт.

@темы: финляндия

---

Вернулись (тоже устарело на неделю)

Передислоцировались.

Кот всю дорогу практически ехал с раскрытым ртом и высунутым языком, часто-часто дыша. Нет, плохо ему не было, в машине жарко не было, клетка не тесная. Хотя изловить его в эту клетку стоило труда. И орал он в ней поначалу очень возмущенно.

Дома попали в идущий полным ходом ремонт. Брехня, что всё было готово под сдачу, кроме душевой, которую пришлось переделывать с нуля из-за влагоизоляционного покрытия. Дорого же фирме встали всего две неправильно просверленные дырки... В общем, на кухне раскурочены пути от посудомоечной машины, потому что ее не подключили. Пол перестелили, но перепутали местами холодильник и морозильник, когда ставили на место, и теперь оба толком не работают. Не знаю, в чем дело, будем разговаривать с прорабом, это на их ответственности. По коридору еле пройти можно из-за ремонтных принадлежностей. В действующем туалете не привинчены держатель для туалетной бумаги и вешалка для полотенец. В целом-то туалет нарядный получился, только явно шкаф под раковину туда еле затолкали. За счет удобства пользователя, которому придется сидеть на толчке по стойке смирно, можно сказать, аккуратно сдвинув коленки. Дисциплинирует.

За выходные ремонтники закончили с изоляцией и сегодня положили плитку. Почти пообещали, что в среду всё будет готово. Не верю - слишком много ещё работы. Скорее всего, в пятницу. До этого мы и развернуться с наведением порядка не можем. Да и некогда, стараемся отсутствовать весь день, благо, есть чем заняться. Кот, естественно, делает вид, что весь день сидит под кроватью за книгами, которые мы перед отъездом совершенно напрасно вынули из шкафа, но его выдает сожранная еда, оставленная на балконе.

Очень жарко. На этой почве и на стрессе перешли на одноразовое питание. Супруг уже нажитое в ссылке скинул, про себя не скажу - не было настроения взвешиваться, но думаю, что килограмма три неучтенных всё ещё со мной. Муж ведь носится электровеником, а у меня совсем худо с ишиасным, еле хожу. Но хожу, хоть и с тростью для устойчивости. В четверг постараюсь пролезть к дежурному врачу, или пусть рецепт на релаксанты освежат, невозможно же - третий месяц достает, с 16 марта, и всё хуже и хуже. Зато возвращение в объятия правильного матраса было просто божественным. В общем, сказка о принцессе на горошине - это сказка о девушке, страдающей от фибромиалгии.

Дома подключила домашний комп без проблем (я его убирала с дороги всё тех же ремонтников, предположительно что-то делавших с оконной вентиляцией (по-моему, не сделали ничего, всё и так ок было). Но то ли каким-то таинственным способом ухитрилась заблокировать клавиатуру, то ли умненько вынула ее чип перед отъездом, на всякий случай (что маловероятно, но возможно - собирались впопыхах).

Времени, собственно, вообще нет, так что вернусь плотнее, когда эта карусель закончится.

---

Кисло-сладкое (уже устарело, но красивое)

Сначала сладкое. Наступило лето, всё вокруг позеленело, тепло, у народа сады цветут и черемуха зацвела. Избушка получила очертания летнего рая, какой и выглядела на картинке о сдаче.



Но комары тоже начались. Первые пришли на разведку позавчера, половину перебили. Прошлой ночью началось нашествие. Уж не знаю, откуда они просочились. Двери, конечно, не без зазора - свет на улице по их границе видно, плюс вентиляция и канализация, да и через открытые двери, когда заходим-выходим. Сгоняли в поселок, заодно в последний раз сходили в спортзал, чтобы освободить завтрашний день для уборки и сборов. Привезла комариный яд, который в розетку включается, у меня очень позитивный опыт с ним. Комары передохли довольно быстро. Ура.

На озере вечно что-то происходит, коту от окна не оторваться. Недавно увидели встречу казарки и вороны. Казарка, как ни странно, одна была, хотя обычно они стадами. Озеро было почти зеркальным. Фотографировала через окно, расстояние для снимка приличное, так что получилось как получилось.



Кстати, озеро вернулось в берега, причал теперь надежно пришвартован, и на него легко попасть, хотя скамейки, честно говоря, такие ветхие, что сидеть на них совсем не хотелось. Противоположный берег утратил свою скульптурную лаконичность, стал просто зеленым. Теперь понимаю, почему местные художники тяготеют писать свои "лесок-снежок" в зимнем и весеннем виде. Выразительнее.




Не могла не снять целую поляну одуванчиков. Вернее, поле. Довольно много заброшенных домов, и, соответственно, полей. Владельцы есть, конечно, но чтобы полученные в наследство поля и дом можно было населить, наследство надо разделать, а кто купит теперь наделы у черта на рогах? Больших поместий, как на юге Финляндии, я здесь не заметила. Наверное, в этом году начнут активно разбирать и нежилые дома, и оставшиеся при них постройки - в разы увеличился налог на недвижимость. Фотографируют участки с воздуха, и начисляют налог за каждую крышу, даже дырявую.



Сделала снимки нескольких интересных домов.



Вот такая черно-белая окраска очень нетипична. Она начинает встречаться севернее. Вообще тут обычно дома красят желтым, красным. Иногда белым, но это неподходящий для местных условий цвет, там окраску или обновлять каждые несколько лет, или будет выглядеть грязно-белой. Именно в этом регионе популярен серо-голубой, когда дом практически сливается с пейзажем



Вот тут более типично всё для страны. "Красный домик и свое хозяйство", мечта воспетая многими. Особенно теми, кто имеет туманное представление о том, что жизнь на земле сильно отличается от городской по трудозатратности

Теперь о кислом. Ремонтники всё-таки налажали, причем буквально в финальной точке. Последним в душевую комнату устанавливали собственно душ, его стены. И какой-то злосчастный просверлил отвертия для креплений душа на 80 см, хотя в нашем доме устанавливают душ на 90 см. На всех 5 этажах по стояку. Казалось бы, ерунда - снять поврежденные плиты, заменить, просверлить заново. Но как бы не так. Там же изоляция от влаги. В общем, при частичной замене нескольких плиток всё пошло бы сикось-накось, и руководитель проекта велел... строить душевые заново. То есть снять установленную медель, снять всю плитку и изоляцию, и всё сделать заново. То есть это займет около недели, хотя всё остальное уже готово - кухна и второй туалет, они функционируют нормально.

Мы всё-таки переезжаем, потому что я и снимала до конца этой недели, когда договор заключала, и вообще домой хочется, поближе к асфальту и прочим благам. Что касается душа, то мы все равно мотаемся трижды в неделю в спортзал-бассейн, там и сауны, и души, и бережливые бабушки именно там и моются, чтобы уменьшить расход своей воды. Сил уже нет в этой воде мыться, хотя надо признать, что ни на кожу, ни на волосы железистая вода не повлияла. Просто запах угнетает - голимой ржавчиной несет от воды.

Плитка у нас, как понимаю, снята уже, так что будут мазать-клеить, это не шумно, плюс некоторое время уйдет на сушку. Да мы и не сидим дома вообще. Хуже всего придется коту, снова. Он чужих сильно опасается, а работники-то ходить по коридору до душевой будут. А "стену"-изоляцию между коридором и залом наверняка уже сняли. Туалет его придется пока ставить на балкон. Благо он домиком. Еду, возможно, тоже - он не пойдет на кухню, если в доме могут появиться чужие, а нас нет. Или пойдет? Можно только воду в ведре поставить на балкон, он оттуда пить уважает.

Вообще, вся эта суета наводит на мысли о том, как мы привыкли беззаботно сверлить стены в душевых, развешивая полочки и прочую красоту. А там всё не так уж просто из-за изоляции.

В любом случае, прощай ленивая дачная жизнь. Мы тут по большей части если, спали, да сериалы смотрели. Хотя... а почему бы двум пенсионерам и не полениться? Я все-таки сходила тут на массаж к хозяйке спортзала, которая и физиотерапевт. Она подтвердила зажим ишиасного нерва, и сказала, что тут уместнее всего хиропрактик, но обязательно опытный. Зажим в мягкой ткани, отлично прощупывается, где он. Кстати, у нас с 2008 года хиропрактика считается легализированной деятельностью, то есть чтобы ею заниматься, надо пройти обучение и зарегистрироваться в регистре специалистов здравоохранения. Пишут, что хоть хиропрактика в теории и считалась лженаукой, на практике она результативнее традиционной медицины. Так что впереди поиски хиропрактика.

@темы: житие мое

---

Они все-таки налажали

Казалось бы, всё идет по плану, и в субботу мы сможем вернуться, наконец, в квартиру с отремонтированными сантехническими помещениями. Вчера им оставалось только привинтить стены душевой кабины. И они просверлили вообще не там. Потому что сверлил, видимо, один умелец, ошибка по всему стояку. Просто заменить одну плитку не получится - они же на изоляции, которая вперехлест. Значит, надо снимать все плитки со стены/стен, где нахренакали, и всё исправлять. На пяти этажах.

Плитку снимать уже начали, но руководитель проекта, представляющий интересы нанимателя, то есть жильцов, напомнил прорабам, что в пятницу, к концу рабочего дня, эта линия должна быть сдана жильцам готовой, потому что люди в субботу начнут возвращаться. И если всё не будет готово, проводящей ремонт фирме придется платить очень большой штраф заказчику, то есть нам. Плюс, надо оповестить возвращающихся жильцов. Пока не оповестили, кстати, я знаю только пому, что у меня супруг в домкоме, и им написали.

Тем не менее, мы возвращаемся в любом случае)) К счастью, и туалета в квартире два, и в душ, если что, попадем в бассейне, там 3 км на машине Всё лучше чем тут, в ржавой воде плескаться. Но скорее всего они справятся вовремя. Нет, в самом деле, неужели нельзя без неприятных сюрпризов, а? Всё тот же чертов человеческий фактор. Прораб, который реально дело знает и людей знает, всю неделю на больничном, увы, а второй... Он вообще никакой. Дело, скорее всего, знает (иначе не держали бы, фирма не гигантская, и неумех позволить себе не может), но с людьми коммуникации там нет. Ни с заказчиками, ни с работниками. Он тупо не отвечает на вопросы по почте, а его телефона даже не дают по какой-то причине. Наверное, чтобы нервные жильцы не нервировали.

@темы: житие мое

---

История одного убийства и понятие официального нарратива - 3

Итак, официальный нарратив в деле Пеннингтона-Саутвелла на первый взгляд выглядит убедительно: вспыльчивый человек нарывается на драку с более многочисленным противником, причем намного моложе себя; противник действует, конечно, неправильно, отвечая на вызов, но на самом деле не может от ответа воздержаться, ну и получилось то, что получилось. В самом убийстве никто не виноват, да и не было убийства - смерть наступила в спровоцированной жертвой драке, причем Пеннингтон был вооружен, и Саутвелла самого чуть не убили. Так что помилование вместо повешания выглядело справедливо. А за нарушение закона на виновных наложен более чем чувствительный штраф. То есть, всё разрешилось по закону, вопрос исчерпан.

Но документ может показаться убедительным только если его не сравнивать с другими документами о ссорах, приведших как минимум к драке. Тюдоровская юриспруденция известна буквоедством. Если две рыночные торговки вцепились друг другу в чепцы, то можете быть уверены, что найдете в отчете, в нарративах свидетелей, каждое оскорбление, которыми дамы при драке обменивались. А тут смертоубийство и сэры, придворные круги - и ни единого словечка о том, с чего такие страсти-то?



Судья Звездной палаты за работой

Само по себе отсутствие описания обстоятельств ссоры в вердикте не удивительно - вердикт говорит о последствиях случившегося, не о его причинах. Но в официальном нарративе, приложенном к "файлу" Пеннингтон-Саутвелл тоже не говорится ни слова об очень важных обстоятельствах. Например, о том, что Ричард Саутвелл служил у Томаса Говарда, герцога Норфолка, и был воспитан вместе с сыном герцога, Генри Говардом. И о том, что сэр Уильям Пеннингтон был родственником герцога Саффолка через брак. С нашей точки зрения, эти сведения могут показаться не относящимися к делу, но в 1500-х подобные связи составляли основу повседневной жизни, политики, общих интересов, круговой поруки. Они цементировали обществов целом и фракции этого общества в частности. Именно поэтому, с учетом связей вовлеченных, и то, что финал ссоры случился близ дворца, то есть не мог не иметь отношения к дворцовым делам, дело Пеннингтона-Саутвелла произвело такой фурор при дворе.



Ричард Саутвелл на портрете Гольбейна-младшего!

Через три дня после случившегося венецианский дипломат Карло Капелло отписал в дипломатической почте, что вообще-то инициатором ссоры был отнюдь не Пеннингтон, а Саутвелл, и потому, что герцогиня Саффолк, при дворе которой служил Пеннингтон, презрительно отозвалась о градусе добродетели в нраве Анны Болейн, на фокусы которой она насмотрелась ещё при французском дворе. Мэри Роуз действительно была бы смертельно опасна для Анны, если бы ее кавалера, короля, на тот момент вообще интересовала ее нравственность. Но как покажет будущее, он отлично умел закрывать глаза на прошлое своих женщин ради настоящего, или оно действительно было ему безразлично.



Гарри никогда не сомневался в том, что он - несравненный

Проблема была в другом. Опять же, как в будущем покажет случай с Катрин Говард, вопрос нравственности королевы мог стать страшным оружием в руках враждебной фракции, и даже всей власти короля не хватит на то, чтобы скандал замять. Поэтому любое сомнение в нравственности (будущей) королевы должно было быть смыто кровью обидчика решительно и сразу. Поскольку в косы Мэри Роуз никто вцепиться не мог, а ругаться с Брэндоном было себе дороже (размазал бы чисто физически по мостовой), Саутвелл мог обрушиться с защитой нравственности родственницы своего лорда только на Пеннингтона, равного ему по статусу. В конце концов, с Брэндоном связываться побаивались даже ядовитый и отчаянный Норфолк, и даже хладнокровный и опасный как змея Томас Болейн. Интриговать интриговали, но вмеру, и именно потому, что Брэндон мог реально ответить чисто физически, а потом посмотреть на короля честными глазами, и сказать, что этого потребовала его честь - и тот привычно простил бы.

Конечно, непредвзятым источником венецианского дипломата назвать нельзя - Анна ему не нравилась. В конце окрября 1532 года он писал о ней так: "Мадам Анна не является прекраснейшей женщиной на свете; она среднего телосложения, смуглая, с длинной шеей и широким ртом, практически плоскозадая, и ничего за ней нет, кроме вожделения короля Англии, да глаз, черных, и действительно красивых". Поэтому его пассаж о том, что причиной стычки между Саутвеллом и Пеннингтоном является замечание сестры короля относительно нравственности будущей супруги короля, нуждается в подкреплении.

Шеннон МакШеффри использует в качестве подтверждающих доказательств поведение супруга Мэри Роуз, Чарльза Брэндона. Чарльзу всегда были свойственны спонтанные и очень сильные реакции. Соответственно, именно так он и отреагировал на смерть Пеннингтона - яростью, и стремлением немедленно расправиться с Саутвеллом. Прошло всего недель шесть или восемь, и тот же Брэндон пишет Кромвелю, уверяя его, что слухи относительно его желания отомстить Саутвеллу, даже если он найдет его распростертым перед алтарем, сильно преувеличены. И просит доложить об этом королю. Причина такого поведения, по мнению МакШеффи, кроется в понимании Брэндоном причины конфликта - в словах его собственной жены. Более того, и Саффолк, и Норфолк оба были в королевском совете, и эскалация конфликта ещё и туда могла привести к враждебному противостоянию по всем вопросам.

Тут, мне кажется, МакШеффри несколько переоценивает Чарльза Брэндона, тот не был стратегом, не отличался повышенной ответственностью, и никогда не имел ничего против решений вопросов силой. Он был всего лишь хитроватым и чувствительным к выгоде человеком, которого природа наделила выигрышной внешностью, большой физической силой, и обаянием, несколько превышающим среднюю норму. И категорическим нежеланием плевать против ветра.

В 1532 году стало предельно ясно, что король не перебесится, и Анна Болейн вот-вот действительно станет королевой. А то, что Анна по характеру мстительная стерва, к тому моменту знали уже все. В общем, было выгоднее спустить дело на тормозах и забыть, тем более что леди Фрэнсис, вдова Пеннингтона, приходящаяся ему кузиной через бабушку по материнской линии, решила не предъявлять Саутвеллу обвинения, аналогичного современному гражданскому иску. Брэндон просто взял ее и их с сэром Уильямом сына на полное содержание, в свое хозяйство. В таких обстоятельствах вендетта Болейнам была неуместной.

Ах да, и не будем забывать ещё одно обстоятельство: в 1532 году власть Кромвеля была в зените, их отношения с королем были наисердечнейшими, а с Саутвеллом Кромвель дружил ещё с 1520-х, в такой степени, что Саутвелл был тьютором сына Кромвеля. Поскольку именно Кромвелю король велел решить это дело, с Кромвелем следовало обращаться как с представителем короля.

@темы: Англия Тюдоров

---

Очень правильный подход!

@темы: "веселая бредь"

---

История одного убийства и понятие официального нарратива - 2

Сообразила, что некорректно использовала слово "легальный" в заголовке, англицизмом. По-русски так не говорят. Имеется в виду "официальный", конечно. Я исправлю заголовок, не удивляйтесь.

Теперь можно переходить и к сути. А суть заключается в том, что 20 апреля 1532 года Ричард Саутвелл, эсквайр, напал с мечом на сэра Уильяма Пеннингтона, и убил его в завязавшейся недалеко от королевского дворца в Вестминстере схватке. Причиной нападения предположительно являлось то, что сэр Уильям пренебрежительно отозвался о чести Анны Болейн. Поскольку именно в это время его величество Генрих VIII пытался, с грацией разъяренного носорога, официально развестись со своей супругой Каталиной Арагонской, чтобы жениться на Анне Болейн и сделать ее королевой, любое упоминание имени Анны в скандальном контексте было нежелательно. Учитывая же всё то, что на самом деле стояло за происходящим, выглядевшим как тривиальное желание короля сменить старую жену на новую, инцидент имел подоплеку политическую.



Осовремененный портрет Болейн www.deviantart.com/mashamaklaut/art

Помимо прочего, история этой ссоры двух придворных, записанная в свитках Высшего Королевского суда, демонстрирует, как именно комплектовались в то время официальные судебные документы по деликатным вопросам.

Записи по этому делу содержат сведения полученные в результате как официальных, так и неофициальных, перекрывающих друг друга процессов. Сами по себе официальные судебные документы содержат исчерпывающую информацию о сути дела, но когда оно касается государственных интересов и высокопоставленных персон, они довольно бесполезны без дополнительных сведений о сопутствующих происходившему репликах и побудительных интригах. С другой стороны, очень важно сформулировать и подать результаты вышеупомянутых разговоров и комбинаций так, чтобы в целом у читающего официальный документ не возникло бы и сомнения относительно правдивности изложенного в этих документах фактического материала, и чтобы форма изложения исключала возможность другого толкования изложенного.

И тут мы подходим к сущности официального юридического нарратива: это устный рассказ свидетеля, по умолчанию правдивый в контексте, потому что целью суда является раскрытие правды. Нарратив, тем не менее, не записывался в той форме, в которой он рассказывался - судебные документы имели жесткий формат, и запись нарратива в рамках данного формата подразумевала, что нарратив будет переформулирован и сконструирован в соотсетствии с принятой формой. Таким образом запись нарратива, то есть рассказа о случившемся, как свидетель его видит, допускает интерпретацию в части причин и следствий в ходе событий (что из чего проистекает). Добавим в ситуацию ещё один градус сложности: свидетель может искуссно лгать в этом пункте, и его будет практически невозможно уличить, потому что "он так видел", и имеет при этом положительную репутацию. Соответственно, в конечный судебный документ пойдет именно та версия, которая и должна стать официальной.

В деле об убийстве Пеннингтона почему-то сохранились все нарративы, помимо официального. Сами по себе фактические обстоятельства убийства сэра Уильяма в общем-то одинаково описаны во всех: Пеннингтон и Саутвелл, оба со своим сопровождением, столкнулись друг с другом и напали друг на друга, в результате чего Пеннингтон был убит то ли самим Саутвеллом, то ли его братом. В любом случае, оба тут же кинулись в аббатство и запросили убежища у церкви, которое им было предоставлено, хотя технически не должно было быть предоставлено - убийство было совершено на землях аббатства.

Реакция на происшедшее была следующей: королю доложили немедленно, и он был в ярости, потому что все знали, что Пеннингтон - человек Саффолков (и даже родственник), а Саутвелл - человек из орбиты Болейнов, причем раздрай между Чарльзом Брэндоном и Томасом Болейном тоже был известен всем. Его величество спихнул дело Кромвелю с кратким требованием, что оно должно исчезнуть - и умыл руки. Поскольку относительно фактической части, наличия трупа Пеннингтона, двух мнений быть не могло, простор для договоров и переговоров был только относительно деталей происшествия, причем обе косвенно вовлеченные дамы, сестра короля и Анна Болейн, вообще не должны были упоминаться.

Первым официальным нарративом, подшивающимся в в судебный рапорт, всегда был нарратив суда коронера. Итак, 20 апреля 1532 года королевский коронер осмотрел тело сэра Уильяма Пеннингтона, перенесенное в здание аббатского убежища. В процессе 16 членов жюри коронера рассказали, что ранее этим вечером Ричард Саутвелл, эсквайр, проживающий в Лондоне, ходил взад-вперед по холлу Вестминстера с эсквайром Джоном Перриентом, обсуждая с ним, как Пеннингтон подал на него в суд, и что по этому поводу можно предпринять. Внезапно к ним подошел чрезвычайно раздраженный Пеннингтон, обрушившийся на Саутвелла по поводу чего-то, что Сайтвелл якобы сказал Джону Грею, и что выставляет его, Пеннингтона, в невыгодном свете, лжецом. Саутвелл ответил, что ничего подобного он Грею не говорил, но если бы он хотел назвать Пеннингтона лжецом, то мог бы сделать это здесь и сейчас, причем ни у кого из присутствующих не возникнет сомнения в его правоте.

Пеннингтон, естественно, побагровел и начал кричать, что-де если не заткнешься, то я тебя в фарш покрошу, на что Саутвелл не менее экспрессивно ответил, что можешь, конечно, попробовать, но всё равно ты лживый негодяй. После чего сэры перешли на извечное "пойдем выйдем", и Пеннингтон велел Саутвеллу придти на Тотхилл Стрит, а если тот не придет, то он объявит Саутвелла самым жалким трусливым негодяем из всех живущих. Итак, оба джентльмена отправились собирать свое сопровождение, и с Саутвеллом пошли два его брата, Энтони и Роберт, и четверо других. На Тотхилл Стрит члены обоих сопровождений пытались отговорить Пеннингтона и Саутвелла от драки, но те уже были в состоянии, когда голос здравого смысла был для них недоступен. Своего служащего, умоляющего не гоношиться, а дать страстям улечься и встретиться в другой день, Саутвелл обозвал трусом, а схватившему его за локоть Джону Перриенту, вопрошающему, понимает ли он, что делает себе и своему сопровождению, Саутвелл рявкнул, уж не собирается ли тот держать его на месте, чтобы Пеннингтону было удобнее его убить?! И понеслось...



Пеннингтону было 45, а Саутвеллам чуть больше 20, тем не менее сэр Уильям, дав Саутвеллу ударить первым, успешно сбил его с ног, и готовился нанести последний удар, когда Энтони Саутвелл ударил его сбоку в голову мечом "стоимостью в четыре шиллинга", и убил на месте, после чего Саутвеллы взяли ноги в руки и спрятались в убежище. Меня немного удивило, что историк Шэннон МакШеффри удивляется, почему, собственно, в этой истории виноватыми оказались Саутвеллы - ведь это Пеннингтон начал ссору. Ну мало ли кто ссору начинает, значение имеет, кто в ней участвует с оружием в руках, против запрета короля на подобные стычки. То, что смерть Пеннингтона отчасти была вызвана его действиями, было принято во внимании в приговоре - Саутвеллов осудили не за убийство, а за непредумышленные действия, повлекшие за собой смерть Пеннингтона.

Аббат позволил Саутвеллам отсидеться в убежище по просьбе/приказу Кромвеля, конечно. И это было мудрым решением, которое было публично обосновано как действие против разрастания феодальной вендетты, потому что Чарльз Брэндон был достаточно зол, чтобы вздернуть всю компанию на месте. Но нарушить право церковной защиты он не посмел, а за пять-шесть недель он успокоился, и услышал предложение Кромвеля. Что если Саутвеллов осудян за непредумышленное убийство, но все-таки не повесят, а они получат помилование короля после того, как признают свою вину? Помилование действительно как бы стирало происшедшее, словно его и не было. На том и порешили. Позже те заплатили его величеству немалый штраф в 1000 фунтов за нарушение его запрета на феодальные стычки с применением оружия. Как видите, имя Анны Болейн в этой истории не упоминается, и по поводу чего сэры так разгорячились тоже не уточняется.

В итоге, как мы знаем, после смерти Мэри Роуз Саффолк вновь подружился с королем, король женился на своей Анне, а Саутвеллы прожили успешную жизнь: Ричард стал тайным советником, Роберт - Мастером Свитков, а Энтони предпочел жить помещиком. Все они в разное время были шерифами и парламентариями.

Но история с нарративами отнюдь не закончена! Дальнейшее их изучение покажет не только то, что важная часть информации осталась в официальном документе скрыта, но и то, что часть записанной в нем информации является фиктивной.

@темы: Англия Тюдоров

---

История одного убийства и понятие легального нарратива - 1

Обычно младшую сестру Генри VIII называют Мэри Роуз, как корабль, названный братом в ее честь, чтобы не путать с дочерью короля, Мэри Тюдор (тоже названной в честь любимой сестры), королевой Англии. В марте исполнилось 528 лет с ее рождения. История Мэри отлично изложена в Википедии, поэтому я только вкратце напомню основные моменты. Что меня заинтересовало, так это беглое упоминание о причине конфликта Мэри и Анны Болейн, сделанное в апрельском номере Historic UK. Принято думать, что откровенная и искренняя неприязнь к Болейн, которую Мэри не боялась демонстрировать открыто, связана с расторжением брака короля и его первой жены, Каталины Арагонской. Возможно, Мэри действительно считала, что братец зашел слишком далеко, потому что Анну-то она знала от и до, лучше, чем кто бы то ни было, но всё-таки главный раздрай, разделивший даже симпатии двора, состоял в том, что старший джентльмен хозяйства дяди Анны, Герцога Норфолка, убил старшего джентльмена хозяйства мужа Мэри, герцога Саффолка.



Все Тюдоры были повышенно эмоциональны, причем, похоже, именно по линии Генри VII. Да-да, это он на портретах выглядит непроницаемым типом, но если вспомнить, как его подкосила история с Варбеком, и практически добила смерть жены, сомнения в его эмоциональности исчезнут. А уж французская там линия через отца сказалась, или особенность в функционировании щитовидки - это пусть каждый сам для себя решает. Эдмунд умер слишком молодым, и о нем известно слишком мало, чтобы говорить о проявлениях у него эмоциональности в принципе. Матушка же его эмоциональной несомненно и доказуемо была. С другой стороны, леди Маргарет Бофорт была супер-эмоциональной особой, которой всю жизнь приходилось держать себя в определенной роли, проявляя эмоциональность лишь в религии, но уж там она выбирала самые яркие, самые эмоциональные культы. Так что да, Генри VII обладал огненным темпераментом, который и передал своей линии. Другое дело что он, как и его матушка, неплохо держал себя в руках, пока его внутренний огонь не сжег его.

Особенностью же Мэри Роуз была ее непосредственность. Эта женщина не только умела любить и ненавидеть, но и не скрывала своих эмоций. Говорят, впервые увидев Брэндона, своего будущего мужа, она в порыве восхищения чмокнула того в щеку. И не стала скрывать свое желание видеть его своим вторым мужем. Поскольку в непосредственности родителей Мэри "обвинить" сложно Нам остается только бегло познакомиться с человеком, который ее воспитал - с Леди Гувернанткой Джоан Во, или "матушкой Гилфорд", как ее звала Мэри.



Здесь изображен визит Эразмуса к детям короля, так что на первом плане стоит будущий Большой Гарри, за ним прячется Маргарет, а малышка Мэри как раз на руках у "матушки Гилфорд"

Леди Джоан, сопровождающая свою воспитанницу и во Францию, ко двору при французском дворе не пришлась. Тут, полагаю, причина была в ее возрасте, и в возрасте новобрачного. Король Луи XII был старше Мэри на 36 лет, то есть ему было 54 годика, а "матушке Гилфорд" - 51. Не поймите неправильно - никто из них не видел ничего чудовищного в том, что мужем 18-летней девушки стал человек, годившийся ей даже не в отцы, а в деды. Мэри документированно была в восторге от перспективы стать королевой Франции, а леди Джоан прекрасно понимала, что долг ее воспитанницы в этом браке состоит в том, чтобы дать Франции наследника престола.



Но Луи... Как и все прочие, кто знал Мэри, он в нее влюбился. В конце концов, первую жену ему навязали, но он ее терпеть не мог. Вторую он унаследовал от предыдущего короля, что попирало все признанные законы церковные и человеческие, принятые в те времена, но Анна была для французской короны Бретанью, и снова пришлось терпеть рядом с собой женщину, с которой его связывала только государственная необходимость. А на Мэри он женился по собственному почину. И, будучи мужчиной опытным, хотел не просто наследника, а семью. И любящую жену, что совсем не было невозможным.

Но леди Джоан не давала им и минуты неуставной вместе провести, поэтому леди Джоан пришлось уехать в Англию. Она реально не могла позволить своему сверстнику очаровывать свою воспитанницу, которая была моложе ее собственного сына! Дело делом, но все "эти глупости" от старого хрыча к ее розочке разбывались о жесткий корсаж леди Джейн как о броню. Луи выходок старой перечницы терпеть не стал, и бесцеремонно ее спровадил с большинством сопровождающих (как и было в обычае). А вот сестры Болейн, которые были для Мэри никем, остались. Не из этого ли момента берет свое начало неприязнь Мэри к Анне Болейн?

В любом случае, вскоре Луи умер от тяжелейшего приступа подагры - видимо, не выдержали почки, ведь вряд ли он придерживался строжайшей диеты, исключающей при подагре очень многие базовые продукты. Так что Мэри оказалась внезапно свободной для нового замужества. Новый король, Франциск I, был бы непрочь сплавить свою супругу в монастырь и жениться на прекрасной вдове, но Мэри не могла не видеть, что быть женой, какой угодно любимой, при этом короле невозможно. Также она не испытывала никакого желания выходить замуж исходя из политических интересов Франции. К Брэндону она прикипела с первого взгляда, и теперь совершенно свободный для нового брака Брэндон был перед ней. И она вышла за него в полутайной церемонии - если церемонию, на которой присутствует король Франции вообще можно назвать тайной.



В принципе, когда Генри VIII послал во Францию, за овдовевшей Мэри, именно Чарльза Брэндона, в которого Мэри была влюблена, он должен был знать, что делает. Взятие с Чарльза клятвы не жениться тайно на Мэри выглядело в существующих реалиях скорее приказом к действию, а не запретом. Потому что и сестру он знал, и друга своей юности. Генри должен был точно знать, что Мэри никогда не отступится, а Чарльз в плане выгоды своего не упустит. Стать мужем любимой сестры короля - это не кот чихнул, знаете ли. Ради этого и головой рискнуть можно. Риска, впрочем, не было. Французы Мэри любили, и она везла с собой астрономическую сумму в 200 000 фунтов как вдовью долю, плюс драгоценную золотую посуду, подаренную покойным мужем-королем. Как бы ни любил король Англии свою сестру, не наложить на эту кучу денег лапу он не мог. А Чарльз дал ему возможность сделать это с достоинством - забрать наследство вдовы как штраф за несанкционированный брак. На Брэндона тоже, впрочем, навесили штраф, но выплатил ли он из него хоть пенни?

Собственно, Брэндон был, возможно, действительно лучшим из того, что Мэри, как принцесса, могла получить. Ведь принцессы, как и короли и принцы - всего лишь собственность государства, и личная жизнь их подчинена интересам государства. Так что Мэри действительно повезло. Беда только, что она знала, что везение это не будет продолжаться долго - Мэри отличалась плохим здоровьем с детства. У нее, как и у отца, были слабые лёгкие и слабое сердце. Она делала что могла, будучи женщиной подвижной, но... Так что получив свое невероятное счастье, она практически с головой ушла в семейные будни и материнство.

Брэндон был вдовцом с прицепом, как бы сегодня сказали - от брака с Анной Браун у него было две дочери. Энн было 8 лет, а Мэри всего 5. Когда-то, в молодости, жаждущий денег Чарльз Брэндон обошелся с Анной Браун скверно, да и не только с ней. Вот тут я собрала сведения о тех лихих приключениях:

mirrinminttu.livejournal.com/396277.html
mirrinminttu.livejournal.com/396277.html
mirrinminttu.livejournal.com/396371.html

Но к 36 годам он перебесился. И обрел достаточно политеческого и финансового веса, чтобы не бежать, сломя голову, на любой звон монет. В общем, Мэри воспитывала приемных дочерей, причем связь их должна была быть очень сильной, потому что на похораз Анны они буквально протолкались к первому ряду скорбящих у гроба, к немалому недовольству родных детей Мэри. Особенно леди Франсис Грей - старшей дочери, которую мать учпела выдать замуж за маркиза Дорсета в год своей смерти. Это Франсис станет матерью леди Джейн Грей, которая будет королевой Англии на 9 дней.

@темы: Англия Тюдоров

---

Вот почему, почему 90% того, что сейчас льется со сцен Евровидения, идет в едином арабском ритме? Невольно слушаю второй полуфинал, потому что супруг смотрит, и не понимаю. Причем, эта хрень уже не первый год. Поют в нос и подвывают. Достойно прозвучали лишь Франция и Бельгия, и несомненно самобытно - эстонцы. Израиль... Спасибо, Израиль. Певица пела голосом, а не носом. И она - очень смелый человек, что посреди всего этого беснования не побоялась подняться на сцену.

@темы: "музыка"

---

Гадюка? Уж?

Вылезла из сухих листьев под качелями и швыдко поползла прочь от нашего внимания. Не огрызалась.

@темы: "зверята"

---

Shardlake

Ух ты, всё-таки сняли, я и не знала. Первый роман экранизировали, про убийство в монастыре. Как водится, поместили туда разноцветных монахов, что всё ещё было в те времена полным нонсенсом, но посмотреть бы не отказалась, хотя внешность главгероя мне не понравилась, я его представляла совсем другим.

@темы: кино на радость нам дано

---

Нервный день

Бывают такие дни. Кажется, что абсолютно всё идет через пень-колоду. На следующий день пройдешься по вехам неудавшегося - ничего серьезного, и чего психанула? Вчера, в понедельник, первая половина дня определенно прошла рутинно: спортзал, магазин, приготовила обед, пообедали, душ. Но потом нас потащило в местную церковь. Церковь здесь очень своеобразная - от 1800-го года и типичная именно для этой местности. Её и проектировал-строил обычный крестьянский сын Саломон Кёльстрём. То есть, Кёльстрёмом-то на шведский лад он стал позже, а родился под простой, местной фамилией Кёукка.



Церковь - это который домик на горке, башня - это колокольня, и она-то построена уже в 1889 году, в национально-романтическом стиле, и по проекту настоящего профессионального архитектора Давида Лённрота



Уж не знаю, является ли Звезда Давида на ней своего рода подписью архитектора, или у нее есть в целом свой смысл именно на этой колокольне:



В целом ни эта церковь, ни колокольня звездными работами своих авторов не являются, и на страницах их достижений не красуются. А наибольшую известность церковь пережила в 1928 году, когда туда прямо во время службы конфирмации на Иванов день угодила молния. Это была шаровая молния, которая "вошла" через окно. Самое примечательное, что в целом пострадали человек 30 (молния вышла через купол, и на алтарное пространство попадали доски и балки), но убила одного-единственного человека - констебля Маянмяки. Это что ж он такого утворил по жизни, что принял такую показательную смерть?





Внутри тут в максимальном убранстве как-то так:



И вот тут, ходя вокруг церкви, я неожиданно "завелась", как говорится - набрела на уголок, куда собрали памятники со старых заброшенных могил, когда землю, где они были, снова используют для могил новых. Тут есть фамильные захоронения, там как-то по-другому земля выкупается, но вот когда род угасает, и за могилами некому больше ухаживать, приход через определенное время начинает в эту землю помещать новых обитателей.



Так как время двойных стандартов у меня уже в печенках, я обозлилась. Здесь у церкви монополия на захоронения, защищенная законом. Несоблюдение закона считается уголовным преступлением, надругательством над останками. А как же назвать действие выкапывания лопатами или экскаватором старых костей каждые 15 лет, если только место захоронения не выкуплено на дольшее время? Кости просто собирают куда-нибудь на время работ, потом скидывают на дно могилы, присыпают землей, и поверх хоронят "соседа". Так и хочется сказать, что вы или уж открыто практично, или с уважением к покою захоронений, а? И не надо про подхоронения в семейную могилу - там же родственники, все-таки. В общем, обозлилась так, что аж на концерт не осталась. Чего вызверилась, спрашивается? Сама не пойму.





Старые украшения памятников

А вот очень оригинальный памятник хозяйке дома Северине Алакуусиярви, которой было отпущено всего 39 лет жизни:

@темы: финляндия

---

Генри III - 38: перед бурей

Было бы совершенно нечестно оставить без внимания события между подачей петиций на арбитраж королю Луи IX, и вынесением его решения, потому что в несколько месяцев уложилось очень многое. Кстати, ещё до отъезда во Францию на арбитраж Генри III заставили подписать письмо, адресованное баронами Англии королю Франции, что английский король обязан выехать из страны до 6 октября, ибо в этот день открывался очередной парламент в Англии, где его присутствие было необходимо.



Кенилвортский замок, бывший в те годы собственностью де Монфора. И он был практически неприступен!

Буквально беспрецедентная наглость, продиктованная страхом, что король останется во Франции и применит военную силу извне. Дело в том, что именно это Генри мог сделать с успехом - все его родственники через брак и его собственные сводные братья уехали из Англии до него, и у всех у них просто руки чесались проучить английских нахалов, вообразивших себя ровней Плантагенетам. Но король пока ограничился только тем, что вернулся на день позже, и тем, что оставил жену во Франции, где у нее были влияние и власть, и бароны это знали. Эдвард вернулся с отцом.

Луи IX, в свою очередь, срочно оповестил папу о развитии событий (всем было понятно, что в Англии вот-вот начнется война, арбитраж там или не арбитраж), и Урбан IV срочно отослал во Францию, поближе к месту событий, своего легата Ги Фулькуа (который в будущем станет папой Клементом IV). Этот легат был снабжен исключительным правом вызывать к себе королей и принцев по мере необходимости, а также принимать самостоятельные решения на месте. Англичан о назначении уведомили, причем в письме Симон де Монфор был назван "главным смутьяном королевства", и это был не ругательный эпитет, это было определение его статуса, исходя из которого де Монфора можно было не только отлучить от церкви, но и отдать светскому суду.

Все частно - если Святейший престол и обдирал своего вассала как липку (впрочем, именно английская липка почти всякий раз отделывалась обдиранием всего лишь более или менее пустых обещаий), своих людей папы действительно старались защитить (хотя не без того, что только до мгновения, когда положение тех становилось безнадежным).

Положение же Генри безнадежным не выглядело - ну не было у де Монфора и реформистов другого выхода, как только пытаться управлять королем, потому что альтернативы не существовало. Плюс даже альтернативного претендента на трон не было: принц Эдвард мог иметь свои идеи о том, как управлять государством, но неизменно смыкался единым фронтом с отцом, когда тому грозили неприятности. И брат Ричард всегда поддерживал Генри III в неприятностях. По-семейному они и поругаться могли, но в критические моменты к услугам короля всегда были дипломатические способности и связи его брата.

Не себя же было Монфору объявлять королем! Нет, он не постеснялся бы, но как можно было получить одобрение баронов, сославшись хотя бы на право своей жены, если в самом начале парламентсой сессии бароны немедленно перессорились даже на вопросе, кого назначать в хозяйство короля. Собственно, и вопрос-то был плевый, но оппоненты уперлись как бараны, а король со скукой наблюдай за их действиями, пока не объявил брейк. Причем злые друг на друга верноподданные даже не обратили внимания, что, не будучи больше связан вопросом безопасности королевы, король не вернулся в Тауэр, а быстро уехал с сыном в Виндзор.

Впрочем, и король не мог функционировать как король, будучи в раздрае с баронами, которые, вообще-то, несли вполне определенные обязанности в обмен на титулы, владения и прочее прилагающееся. Без баронов аппарат управления не функционировал, то есть король не имел ни денег, ни людей, чтобы взять и решить ситуацию в свою пользу. На помощь, как обычно, пришел брат, и его, как посредника, привычно одобрили бароны. Предполагалось и ожидалось, что король, под руководством брата, возьмет снова под контроль финансы.

Поэтому де Монфор с облегчением покинул опасный Лондон и обосновался в Кенилвортском замке, практически неприступной крепости, которую начал укреплять и модернизировать ещё король Джон, и продолжил его сын. По иронии судьбы, сам Генри III, тоже всадивший немало в Кенилворт, был вынужден передать его де Монфору в 1244 году, как часть приданого своей сестры. И наверняка не желал ничего хорошего в тот момент ни сестре, ни ее муженьку.

И вот представьте теперь, что вы - один из сторонников де Монфора, и наблюдаете за происходящим несколько параноидально, потому что. И видите, что де Монфор внезапно убирается прочь из столицы королевства, которая встретила его на ура, в самый защищенный замок королевства, а король сидит рядышком с Лондоном, с наемниками и спортивным наследником-принцем в Виндзоре, где явно не просто так сидит и скучает. Какой бы вывод вы сделали из того, что видите? Вот тот же вывод сделали и многие из партии реформаторов, начавшие переходить, от греха подальше, под руку короля.

Но Генри, конечно, сам всё испортил. Будучи типичным Плантагенетом по темпераменту, он был просто не способен часами и месяцами перетирать с колеблющимися и зыбкими, как морские волны, баронами. Ему было скучно. И всё бы ничего - и его отец, и дед тоже были живчиками, но Генри отличался от них одной решающей чертой: он не находил удовольствия в плетении сетей зависимости и привязанности, он хотел только безусловного подчинения. А поскольку в те времена подчинялись тем, кто имеет силу, нетерпеливый король сорвался лично инспектировать Пять Портов, что Лондон, закрывший ворота за де Монфором и открывший их королю, истрактовал как попытку привезти с континента ещё больше наемников, и в панике снова метнулся к де Монфору.

К счастью для короля, по дороге в столицу конь де Монфора выкинул его из седла, и тот сломал ногу, так что обосновался он не в центре столицы, а всего лишь в Саутварке. Более того, перелом был достаточно сложным, чтобы его даже считали угрожающим жизни, так что на объявление королем Франции своего арбитражного решения он отправиться не мог. Конечно, он отправил своего сына Генри и Хэмфри де Бохуна, графа Херефорда, но они были лишены шарма де Монфора и его славы крестоносца. Не то что бы шарм сэра Саймона помог бы ему выиграть дело, тут в вердикте Луи IX вряд ли сомневался хоть кто-то, достаточно компетентный для понимая политических тонкостей. Но, возможно, он смог бы смягчить убийственно издевательские рассказы Генри III о том, как бароны перегрызлись до полного паралича собранного парламента на вопросе, кого назначать в его, короля, собственное хозяйство! В результате король Франции просто объявил Оксфордские Уложения недействительными.

Увы, для английских баронов решение французского короля имело абсолютно нулевую ценность после того, как была обрезана связь между ними и их владениями во Франции. Так что дома вернувшийся 8 февраля 1264 года Генри застал вылечившего ногу де Монфора по уши в заговоре с валлийцами. О заговоре первым узнал, разумеется, вездесущий Ричард Корнуэльский, 4 февраля. и немедленно велел разрушить все мосты через реку Северн, кроме ведущего в Глостер, и сам выехал в Херефорд. Начать какие-то военные действия против де Монфоров он не мог, как и ударить в Уэльс - на эти действия были нужны либо король, либо его наследник с соответствующими полномочиями. Но уже само присутствие Ричарда в регионе сильно влияло на ситуацию.

В общем, молниеносно примчавшийся к месту действия Эдвард действительно начал энергичные действия против младших де Монфоров, пытаясь столкнуть их в Северн, не имеющий переправ, но вообще-то воевать де Монфоры умели, и Генри де Монфор овладел тем единственным оставшимся мостом, просто заняв Глостер. Нет, замок-то выстоял и был за короля, но город был за де Монфорами, да ещё граф Дерби пытался прорваться на соединение со стороны Вустера, то есть был довольно близко.

Собственно, принц Эдвард на тот момент обладал достаточными силами, чтобы лишить движение реформистов нескольких их лидеров, но он, в отличие от отца, как раз унаследовал семейный талант первых Плантагенетов к хитрой интриге и их политический нюх, подкрепленные атлетикой и внешностью Львиного Сердца. Эдвард очень любил демонстрировать свои атлетические способности практически до самой смерти, вскакивая с седло с земли, в боевом доспехе, но не меньшее удовольствие он находил и в просчете наилучшего курса действий.

И уже 5 марта принц и братья де Монфоры спокойно пили на переговорах а замке Глостера, сойдясь на том, что 30 марта открывается в Оксфорде очередной парламент, вот пусть старики на нем и собачатся. От Северна они отошли, утратив свое преимущество и несказанно выбесив этим как Ллевелина Уэльского, так и графа Дерби. А Эдвард, проспавшись, неспешно потрусил по оксфордской дороге. Возможно, в будущем он и пожалеет о том, что вовремя не уничтожил молодых де Монфоров, но на данный момент он был, скорее всего, просто доволен тем, что избежал большой резни, потому что этими людьми ему ещё предстояло править.

@темы: Henry III

---

Поэтическое

воздушных замков понастроят

а как взбираться не учтут

ну сделайте уже перила

хоть тут

***
меня в тебе пленяет форма

и не мечтаю об иной

но содержание пугает

ценой

***
весна природы пробужденье

летят грачи ползут клещи

маньяки первые срывают

плащи

***
родная милая оксана

у нас полжизни впереди

молю тебя не будь жестокой

уйди

***
стриптиз кричит императрица

придворные от страха в крик

а та сняла пока что только

парик

***
я двадцать лет хожу работать

в один и тот же детский сад

поэтому ваш нож у горла

буквально ветер перемен

***
когда с утра не на работу

и очень хочется поспать

шумит сосед звенят трамваи

и кот садится на лицо

***
заслушав жалобы на слабость

и список принятых пилюль

врач поразмыслил и назначил

июль

***
да я давно спасла бы кая

сказала герда боль тая

но то погода никакая

то я

***
есть ременная передача

инструкций детям от отцов

***
проверил уровень комфорта

нахмурил брови и долил

себе ещё немного чаю

и пододвинул трёх котов

***
весна идёт под звон капели

под трели птичьих голосов

под дятлов стук и треск весёлый

весов

***

Потащено из блога dpmmax.livejournal.com

@темы: "веселая бредь"

---

Наконец-то

Солнце и +14, вчера даже +16 было. И всю неделю будет солнце, хоть и не очень тепло. Снег стаял, подсохло. Надеюсь, на некоторое время прекратит нас "радовать" своим появлением, эдак до ноября. Тем не менее листочки на березах даже не проклевываются, нашла во дворе одну рябину тольку, у которой наклюнулись.



Напялили на кошака сегодня шлейку. Обиделся и ушел на лестницу. Через часа два сняли, я ее заузила максимально, потому что великовата, по-моему, она же брюхо должна плотно охватывать? У этого кота, кстати, особенность как-то складываться в длину к середине, за счет чего он кажется массивнее, чем есть. Посмотрела его детское фото, где он насмерть перепуганный - то же самое. Поэтому шлейку, возможно, мы купили на мейн-куна

Возможно, ограничимся версией домашнего ареста. Надо сказать, что после своего загула по лесу он на улицу и не рвется, от слова совсем. Сидит у окна, когда увидел белку, помчался хозяина будить часов в 6 утра, но разобраться с ней не стремился.

В целом отдыхаем. Вот даже неудобно как-то. Спим, развлекаем себя чтением и сериалами, да едим. Ну выезжаем дважды в неделю в спортзал. Главное, и делать-то ничего не хочется. Бывает, включаю комп только ближе к вечеру.

@темы: житие мое

---

Очаровательно

мы называем это жизнью,
а это просто список дел
***
всё то, что нас не убивает,
богаче делает врачей
***
не надо делать мне как лучше,
оставьте мне как хорошо
***
я не хотела вас обидеть,
случайно просто повезло
***
поскольку времени немного,
я вкратце матом объясню
***
башка сегодня отключилась,
не вся, конечно, — есть могу
***
следить стараюсь за фигурой,
чуть отвлекусь — она жуёт
***
шаман за скверную погоду
недавно в бубен получил
***
всё вроде с виду в шоколаде,
но если внюхаться — то нет
***
обидеть Таню может каждый,
не каждый может убежать
***
ищу приличную работу,
но чтоб не связана с трудом
***
мои намеренья прекрасны,
пойдёмте, тут недалеко
***
я за тебя переживаю —
вдруг у тебя всё хорошо
***
держи вот этот подорожник —
щас врежу, сразу приложи
***
я понимаю что вам нечем,
но всё ж попробуйте понять
***
о, приключеньями запахло,
спускаю жопу с поводка
***
мы были б идеальной парой,
конечно, если бы не ты
***
как говорится, всё проходит,
но может кое что застрять
***
кого хочу я осчастливить,
тому уже спасенья нет
***
а ты готовить-то умеешь?
— я вкусно режу колбасу
***
звони почаще — мне приятно
на твой "пропущенный" смотреть
***
зачем учить нас, как работать,
вы научитесь, как платить
***
характер у меня тяжёлый,
всё потому, что золотой
***
чтоб дело мастера боялось,
он знает много страшных слов
***
вы мне хотели жизнь испортить?
спасибо, справилась сама
***
её сбил конь средь изб горящих,
она нерусскою была
***
когда все крысы убежали,
корабль перестал тонуть
***
дела идут пока отлично,
поскольку к ним не приступал
***
работаю довольно редко,
а недовольно каждый день
***
была такою страшной сказка,
что дети вышли покурить
***
когда на планы денег нету,
они становятся мечтой
***
женат два раза неудачно —
одна ушла, вторая – нет
***
есть всё же разум во вселенной,
раз не выходит на контакт
***
уж вроде ноги на исходе,
а юбка всё не началась
***
я попросил бы вас остаться,
но вы ж останетесь, боюсь
***
для женщин нет такой проблемы,
которой им бы не создать
***
Олегу не везёт настолько,
что даже лифт идёт в депо
***
меня запомните весёлым,
а завтра я начну ремонт
***
зевну, укроюсь с головою,
будильник заведу на март
***
и жили счастливо и долго...
он долго, счастливо она
***
я не туплю, а экономно
расходую потенциал
***
мне психиатр сказал: присядьте,
щас успокоюсь и начнём
***
в народ ходили депутаты
лишь только по большой нужде
***
сержант почти поймал бандита,
но тот по званью выше был
***
в постели ты великолепен,
все две минуты просто бог
***
пришла ко мне сестра таланта,
но не достала до звонка
***
я ненавижу власть и деньги,
когда они в чужих руках
***
Олег весь день крутил баранку,
потом не выдержал и съел

Отсюда: id77.livejournal.com

@темы: "веселая бредь"

---

В гостях у сказки и немного присказки

Говорят, все значительные события в истории неизбежно обрастают слухами и легендами, как днище старого корабля, который давно не ставили в док на чистку. Тем не менее, чаще всего эти истории слишком хороши, чтобы просто от них отмахнуться, и особенно хороша история о том, как Фрэнсис Дрейк победил Испанскую Армаду. Но начнем всё-таки не со сказки, а с присказки.



На самом деле сэр Фрэнсис английской флотилией не командовал, титул Лорда Верховного Адмирала принадлежал барону Говарду (он же 1-й граф Ноттингем) из Эффингема, кузену королевы Элизабет по линии матери. Герцог Норфолк, 3-й по счету, был его родным дядей, а военное воспитание он проходил в качестве пажа наследника титула Норфолков, своего кузена Томаса. Как известно, сэр Томас закончил свои дни на плахе как один из участников заговора Ридольфи, и именно это стало хорошим карьерным стартом для будущего Лорда Адмирала - он занял место кузена в Ордене Подвязки. Судя по всему, он был одним из людей Уолсингема, но кто из сэров и пэров не был?



Опять же, Испанская Армада была испанской весьма условно - корабли в ней были со всего Средиземноморья, Португалии, и даже Северной Германии, и только часть их была галеонами. Команда на этих кораблях тоже была, собственно, сбродом со всего света.

Поговаривают также, что истинным победителем Армады была знаменитая английская погода (вернее, НЕпогода), разбившая корабли о скалы Англии и Ирландии. Собственно, не все они разбились, и потом, приведенные в порядок, продолжали службу в английском флоте. Как и их команды, кстати, по мере сил влившие новую кровь в британские вены. И в гены.

Такая вот фактическая присказка, а теперь перейдем к сказкам. И первая из них гласит, что на разбившихся кораблях были испанские жеребцы, которым удалось выплыть и добраться до берега. От соблазненных заморскими красавцами местных кобыл и пошли, говорят, коннемарские пони, а также галлоуэйские и эрискейские пони.



Увы и ах, на кораблях Армады никаких жеребцов не было. Кавалерия испанцев спокойно ждала сообщения о победе в Нижних Землях, чтобы после этого без риска переправиться через Канал для торжественного вступления в Лондон. Это было доказано Робертом Беком ещё в 1990-х, причем информация вовсе не являлась какой-то страшной тайной, которую надо было раскапывать, отбиваясь лопатой от нетопырей. Нет, было вполне достаточно просто запросить у испанского консула копии счетов по погрузкам на корабли Армады за тот период. Слава испанской бюрократии! Тем не менее, правда благополучно осталась на страницах научных книг, а лошадники и по сей день говорят про родословные от испанских жеребцов. И будут говорить, кстати. Наука всегда проигрывает сказкам.



Собственно, единственным кораблем Армады, прибившимся к берегам Шотландии 23 сентября 1588 года, был так называемый Tobermory Galleon, по названию залива Тобермори, с которым связана вторая сказка. Изначально этот каррак (не галеон!) звался Brod Martolosi из Дубровника, и командовал им Лука Кинкович. По приказу короля Сицилии он был передан испанцам, и получил гордое название Santa Maria de Gracia y san Juan Bautista. Поскольку кораблей под таким названием в Армаде оказалось многовато, этот стали называть San Juan de Sicilia. Корабль был потрепан штормом, но совершенно цел. Поскольку у экипажа закончилась пресная вода, они договорились с кланом Маклейнов из Дуарта о поставках воды и продовольствия, расплачиваясь участием в нападениях на острова Ром и Эйгг, которые принадлежали клану Макдональдов из Кланранальда, и на острова Канна и Мук, принадлежавшие клану Макианов из Арднамурхана.

Но недолги были радости - один из поставщиков, Джон Смоллет из Дамбартона, человек Уолсингема, взорвал корабль вместе со всеми, кто был на борту, включая заложников клана Маклейнов, за что около 50 человек из выживших отслужили ему ещё год, после чего вождь клана отправил их в Испанию, дав корабль. Вообще-то на корабле было 63 моряка, так что большая их часть при взрыве не пострадала. Интереснее, что же случилось с солдатами числом в 275 человек из Испании, Фландрии и Сицилии под командованием дона Диего Теллес Энрикеса? Поскольку Лахлан Мор Маклейн был личностью известной, кое-что о его переговорах с благородным доном известно. В частности то, что переговоры велись именно с ним, как с самым старшим на борту. Он одолжил Маклейну сотню солдат и две пушки, и это была очень щедрая плата за припасы, потому что испанская пехота в те времена считалась первой в Европе.

Тем не менее, возникает вопрос, почему Маклейну в принципе понадобились наемные солдаты? С Макдональдами они воевали долго и всерьез, причем отнюдь не на примитивном уровне - их силы были и на берегах Ирландии, и чтобы напасть на Маклейнов, Макдональдам в недалеком будущем понадобится помощь английского гарнизона. Возможно, как предполагают историки, воины клана были как раз заняты в Ирландии, но у меня есть более простой и циничный, в духе времени, ответ: чужих не жалко, тем более что клану они не стоили практически ничего.

Второй вопрос - почему Лахлан Мор Маклейн не захватил и не разграбил корабль, где находились вожделенные пушки (в том числе и две осадные) и, возможно, другие ценности. Вообще-то ценностей не было ни у кого, кроме одного человека - дона Диего, который в лучших традициях испанской грандиозности каждый день ел с серебра на палубе, на виду у всех. Позже будут говорить, что каррак вез серебряные латы, но поскольку латы из серебра, мягкого металла, в бою бесполезны, то логично предположить, что церемониальные латы, богато инкрустированные серебром, тоже были частью антуража дона Диего, при помощи которого он показывал свой статус. Так что для сдержанности Маклейна остается единственный возможный ответ: отлично организованная доном Диего оборона, которую он сделал хорошо видимой. Английский посол из Эдинбурга и рапортовал в Лондон, что "she is well furnished both with shott and man".

Это была, как вы пониманиете, снова историческая присказка к фантастической сказке.

А сказка говорит о том, что на борту San Juan de Sicilia находилась прекрасная испанская принцесса, отправившаяся в путь на поиски своего суженого, которого увидела во сне. И провидение принесло ее к берегам клана Маклейнов, где вождем был прекрасный сэр Лахлан Мор Маклейн.



Ну... Жизнь - она не сказка, всё-таки, поэтому мужчина мечты испанской принцессы оказался женат. Что, впрочем, ему совершенно не помешало в принцуссу влюбиться и отдать ей свое сердце. Когде это наличие жены мешало герою чьей-то мечты отдать свое сердце прекрасной принцессе? Леди Маргарет, супруге вождя, идиллия мужа с чужеземной принцессой совершенно почему-то не понравилась. Так случилось, что в клане Маклейн было много ведьм, известных своей силой и принципом "проклинаем всё, недорого". К ним леди Маргарет и обратилась.

И ведьмы наслали на корабль демонических кошек. Искра с хвоста одной из них попала в пороховой погреб корабля с предсказуемым результатом.

Вообще-то ведьмы Маклейнов возникли в этой истории ещё раз. Дело в том, что со взрывом корабля было только два варианта, если исключить демонических кошек. Смоллет мог осуществить взрыв при помощи врача Лахлана Маклейна, д-ра Битона, потому что другой причины отдавать испанцам собственного доктора у него просто не было. Доктор мог достаточно свободно передвигаться по кораблю. Он мог подложить данное ему Смоллетом устройство в любое удобное время, и привести его в рабочее состояние. К тому же, в момент взрыва он почему-то оказался именно там, где было больше всего шансов выжить - на носу корабля. И таки выжил, хотя полет этой носовой части был внушительным. Второй вариант - к взрыву приложил руку сам Лахлан Мор Маклейн, который имел свои прямые контакты с королевой Элизабет, и, соответственно, с Уолсингемом.

Во всяком случае, когда в 1690 (!!!) фрегат королевского флота Dartmouth внезапно появился в заливе, Маклейны решили, что это испанский корабль, явившийся с экспедицией мести за утопленный San Juan de Sicilia. На самом же деле, корабль просто выполнял операцию, направленную против якобитов, и в его задачу входило заставить якобитский клан Маклейн подписать документ о своей преданности Уильяму и Мэри. Прежде чем эта путаница получила свое объяснение, разразился сильнейший шторм, утопивший фрегат. Естественно, повсюду снова заговорили о ведьмах Маклейнлов.

Не менее же предсказуемым результатом взрыва испанского корабля было и то, что через некоторое время, когда исчезли очевидцы событий и те, кому они об этих событиях рассказывали, по поводу затонувшего в заливе корабля родилась новая сказка - сказка о сундуках, полных золота, которое испанцы хотели спрятать где-то на местности, или которые затонули вместе с кораблем.

Но откуда? Дело в том, что уже в 1608 году Арчабайл Кемпбелл, граф Аргайл, запросил единоличные права на место, где утонул San Juan de Sicilia, а в 1645 его сын устроил там экспедицию, в ходе которой было вытащено 6 пушек. В 1665 году следующий Арчибальд Кемпбелл вытащил две бронзовые и одну чугунную пушки. А в 1676 году искатели сокровищ уже опустились прямо к затонувшему остову в подводном колоколе, и оставили очень полное описание увиденного:

"It lies in a very good road land lok’d betwixt a litle iland and a bay in the Ile of
Mull, a place quhair vessels doe ordinarily anchor, free of any violent tyde, hardly
any stream at all, a clean heard channel with a little sand on the top, and little or no
mudd in most places about, upon ten fathom at highe-water, and about eight at
ground-ebb, so calm that the Earle of Argyll caused dive at all tymes of the tyde in
seasonable weather, and even when it was whyt water within lesse than a mile of the
place. The fore part of the ship that was above water is quyt burnt, so that from the mizzen mast to the foreship there is no deck left, but the hull full of sand, which the Earl of Argyll caused search a litle but found nothing but a great deal of cannon-ball about the main-mast, and some kettles, and tankers of copper and such like in other places. Over the hindship, wher the cabin was, ther is a heap of great timber, which will be a great task to remove, but under thes is the main expectation (of treasure), and it is thought the deck under the cabine is still entire. The great timber lay in great confusion, and in the midle there is a voyd place, which the Earl durst not try with the bell and the workmen did not give a perfect accompt of it. Thes great timber lyes so high ebb-water they can be touched, at five and six fathom water. Ther is a harder and softer sand in places neir about the ship. Ther was cannon found on clean sand, quhair a six pence might be known from a shilling. Some cannon wer half covered with sand, and on(e) cannon fullie covered was gotten up, so farr does the art of the bell go. The cannon generally lay at some yards distance from the ship from tuo to twentie and some not recovered lay crosse tuo or three together".

То есть, пока что добыча от экспедиций была ровно никакой, что не помешало Маклейнам установить огневые точки по всему периметру залива, и препятствовать всем попыткам водолазов подобраться к предполагаемым сокровищам (мать Лахлана Мор Маклейна звалась Дженет Кемпбелл, так что некоторое право на предполагаемые сокровища они предъявить могли, к тому же это были их земли). Море по-прежнему ничего не выбрасывало, кроме редких предметов обихода или мелких монет, но оживление вокруг затонувшего корабля дало крылья старой сказке о сокровищах.

В 1685 году корона конфисковала затонувший корабль в свое владение, потому что Аргайлы ухитрились впутаться в восстание против Джеймса II, и есть рапорт губернатора о-ва Мэн от 1688 года, что ему удалось "достать большую часть сокровища", после чего искатели золота вовсе обезумели, хотя речь явно шла всего лишь о сундучке с деньгами для платы экипажу. Самая свежая попытка найти золото была предпринята 13-м графом Аргайлом в 2014 году.

@темы: Англия

---

По ремонту

Сменить резину и доехать до избушки до снегопада успели, снег начался в ночь на субботу и продолжался весь день, сегодня устойчивый минус. Вообще, солнце периодически выглядывало, и часть снега успела растаять в процессе. Но пока хватает укрывать и землю, и ёлки.



20 апреля, снег идет. Кто-так вопил о глобальном потеплении? Я бы скорее говорили о смещении сезонов. То есть о процессах, над которыми человек не властен.



Красивый вид, всё-таки. Жить бы в центре города, но чтобы из окна такие вот пейзажи...Но это теперь редкость, только в парковых районах города, или в старых около центрального парка, который тянется через весь город.

Заезжали домой, там уже всё старое снесено, но новое ещё не сделано, и видок сиротливый. Смотрю на туалет, а главное на душевую с туалетом, и не понимаю, как в такие клетушки в принципе может поместиться такая пропасть товаров, которая обычно в них находится



Просто туалет. Здесь, помимо унитаза, был умывальник с малым душем-биде, теалетный столик и полка



Ванная, совмещенная с туалетом. То есть, была ванна (теперь будет душ), умывальник с биде-душем, большая сушилка для полотенец, стиралка, шкаф большой на одной стене и решетка с полками на другой, и кошачий туалет. И тесно не было!

Кстати, меня спрашивали, как изолируется та часть квартиры, которую ремонт не задевает. Ну, одна комната с дверью, там показывать нечего. А вот как обработан вход в зал (слева):

@темы: житие мое

---

Водные страсти

Вода в скважине, обслуживающей водопровод в доме, оказалась непригодной для использования, по сути. В ней железо. В ней столько железа, что чистишь зубы - и чувствуешь сильный привкус ржавчины. Естественно, про эту особенность хозяин на сайте избушки даже не муркнул, но он искренне считает, что если ржавую воду пропустить через фильтр, она станет вполне для питья пригодной. Мы пили минералку, кот - воду после фильтра, ну и жидкость из котьих супов. Поскольку именно этот кот любит пить, нельзя было не заметить, что пить он стал намного меньше. И вот сегодня в его туалете вообще не было обнаружено, что туда ходили по малой нужде. Пипец. Больным кот не выглядит, и, к счастью, вчера навалило снега так, что на неделю чистой водой он обеспечен. Талую воду пил в несколько заходов и с видимым удовольствием. Будем наблюдать.

PS Уффф, сходил и напрудил достойно!

Если что, то вода с примесью железа в Финляндии не редкость, муж вырос в доме, где такая вода была, только несколько лет назад там появилась возможность подсоединиться к водопроводной сети. Причем, как поняла, никогда заранее не угадать, что пойдет из скважины - хорошая вода или нет. Кожа пока не пострадала, волосы тоже. Причем, вода выглядит прозрачной, просто ржавчиной воняет. На вкус супов, чая и кофе влияет, да. Я чувствую это явно, муж - нет.

@темы: житие мое

---

Генри III - 37: на грани

Итак, Симон де Монфор в очередной раз оставил Англию, но не увез с собой проблемы. Более того, отсутствие общего врага снова подняло на поверхность то, из-за чего в королевстве периодически поднималась муть - реформы, то есть их необходимость или отсутствие необходимости, смотря с какой стороны смотреть. Новый папа, Урбан IV, прислал в феврале 1262 года подтверждение буллы об освобождении Генри III и принца Эдварда от клятв, данных в связи с Оксфордскими Уложениями. Строго говоря, те клятвы были выкручены у Генри и Эдварда угрозой, и никакой юридической силы не имели изначально, так что король своим обращением к папе просто выполнял свой долг вассала, а вовсе не жаловался и не проявлял коварства.



Урбан IV, француз и сын сапожника, сделавший феерическую карьеру благодаря свирепому бесстрашию политических решений, но оставшийся в памяти людей как папа, у которого посох пустил ветви в легенде о Тангейзере

Принц Эдвард довольно ожидаемо заявил, что он вовсе не желает быть освобожденным от своих клятв - поговаривают, что под пагубным влиянием Симона де Монфора, но более вероятно, что молодой человек ещё не получил все полагающиеся ему по жизни уроки недоверия к прогрессивным движениям. Как говорилось раньше, предлагаемые реформы разом перенесли бы Англию из эпохи феодальных государств в эру бюрократически управляемых государств, но проблема была в том, что реформы не властны над менталитетом масс. В данном же случае, предлагаемые реформы подрывали саму основу феодализма, так что не стоит удивляться, что каждый видел в них только нечто употребимое для себя, но в упор не видел предлагаемую модель в целом.

И это при том, что употребимое-то уже существовало, но было огромной редкостью. Поэтому смерть Ричарда де Клера, графа Глостерского, в 1262 году нанесла движению реформистов непоправимый ущерб. Дело в том, что именно де Клер сумел наладить управление своими огромными владениями через идеально работавшую систему бюрократического управления, причем не только в Англии, но и в Ирландии. Более того, Ричард де Клер был единственным человеком, который мог составить постепенный и четкий план того, как перенести опыт на управление королевством. Учитывая, что ему было всего 40, и он встал, в конечном итоге, на сторону короля против де Монфора, многое могло бы состояться, если бы не внезапная смерть.

Впрочем, не такая уж и внезапная. Ещё в 1258 году Ричард и его брат Уильям были отравлены управляющим и советником графа Глостерского, Уолтером Скотни, рыцарем. Скотни был приговорен к смерти с конфискацие всего имущества, и казнен за убийство Уильяма де Клера и покушение на убийство Ричарда де Клера в 1259 году, в Винчестере. Его семья позднее поселилась в Йорке, взяв имя Кроухарст. Яд, тем не менее, был сильным, граф Глостерский потерял от него волосы и ногти как видимый результат воздействия. Удивительно, как ещё он ухитрился протянуть с несомненно серьезными внутренними повреждениями целых 4 года!

Тем не менее, есть вполне официальная версия, что граф умер, несомненно, от отравления ядом, но не старым, а новым, которым его угостил дядюшка королевы, Пьер Савойский. Тогда же умер Балдуин Редверс, граф Девон, и "многие значительные лица" (источник "A Genealogical History of the Dormant, Abeyant, Forfeited, and Extinct Peerages of the British Empire" by sir Bernard Burke, Ulster King of Arms, 1866). Разумеется, официально дядюшка королевы ни в чем не был обвинен, поэтому в его биографии данное групповое отравление гостей не фигурирует совсем. Как не обозначена и официальная причина смерти Девона, указан лишь год - 1262, и ему было всего 30. Но у Пьера Савойского хотя бы была причина - все отравленные активно хотели реформ и имели реальный опыт в их проведении. Но вот с какой стати схватился за яд хорошо оплачиваемый и явно много лет находящийся при Ричарде де Клере Скотни?

Загадка. У него не могло быть контр-интересов касаемо земли - она отошла короне. Его вряд ли оскорбил граф Ричард, который был скорее прагматиком чем тираном. Я нашла упоминание, что братьев отравили во время их завтрака с принцем Эдвардом в Винчестере, в мае или июне 1258 года. Вот и гадай, с чего именно тогда Скотни сделал свой ход. Исключено и то, что отравить он хотел Эдварда - он был в крестовом походе вместе с Ричардом Корнуэльским, который был к племяннику очень привязан.

А ещё 1262 год вместил трогательную петицию баронов к королю, с убеждениями махнуть рукой на папскую буллу и не отталкивать Оксфордские уложения. Король ответил едко, немного побранились, потом, при посредничестве королевы, помирились и даже расцеловались. Но о событии этом даже нет подробных записей, ибо всем было понятно, что это театр. И действительно, не прошло и двух лет, как бароны снова обратились с мольбой о защите к Симону де Монфору. Ну не хотел король с ними и их чувствами считаться, хоть плачь. Но вышло так, что именно король в январе 1263 сделал шаг назад, и объявил, что готов считать себя связанным Оксфордскими Уложениями. Причина была простой: он понял, что приближается точка невозврата, на которой начнется гражданская война, учитывая возвращение в Англию Симона де Монфора. Возможно, Генри просто-напросто не хотел остаться в людской памяти королем, обрекшим свою нацию на войну, возможно, ему вспомнился тот длинный и трудный путь, пройденный нацией после предыдущей гражданской войны, а возможно он просто боялся потерять принца Эдварда.

Как показала история, король оказался прав. В случившейся всё-таки войне, толерантно названной баронской, но фактически являвшейся гражданской, повинен оказался не он, а де Монфор, не поверивший в его искренность. К лету Симон де Монфор собрал армию баронов в три точки королевства: Херефорд, Глостер и Бристоль. Принц Эдвард, по примеру деда, решил положиться на армию наемников, собирая ее в Виндзоре, чтобы защитить короля и королеву. В начале лета де Монфор взял Лондон под контроль. Нет, не завоевал, а просто вступил в город, приветствуемый населением, пока король и королева находились в Тауэре. Лондон в очередной раз предал своего короля.

На самом деле в этом не было ничего драматичного или исключительного - Лондон практиковал предательство своих королей в прошлом, и будет практиковать его в будущем, каждый раз, когда его благосостоянию будет что-то угрожать. Это был торговый город, обласканный многими свободами, и он хотел продолжать торговать и извлекать пользу из свобод при любом положении вещей. В данном случае, к этому здоровому стремлению защитить свои интересы примешивалась персональная обида на короля. Если Генри безжалостно троллил Лондон, не желая забыть ему предательства Англии в эпизоде с принцем Луи Французским, которого столица королевства радостно приняла как своего правителя, то и Лондон копил обиду на неблагодарного короля, который не желал уважать свою столицу.

Но был в королевстве человек, которого лондонцы ненавидели ещё сильнее, чем короля - королева Элеанора. И когда король отправил жену по воде из Тауэра в Виндзор, считая, что там она будет в большей безопасности, лондонцы напали на баржу, в которой находилась королева Элеанора. Сбрасывая с моста на баржу камни, они вынудили ее вернуться в Тауэр. Став королем, принц Эдвард не даст Лондону забыть об этом эпизоде до конца своего царствования. Как всегда, на помощь поспешил Ричард Корнуэльский, примирив ненадолго враждующие стороны в середине июля.

К сожалению, колебания политических мировоззрений и общая непопулярность монархических идей в наше время довольно сильно искажают перспективы происходившего в 1260-х годах. Пусть сама идея ограничения прав монарха и непрямой контроль над его действиями в будущем принесут Англии, в конечном итоге, немало дополнительных резервов и пространство для маневров, это не делает Симона де Монфора положительным героем в эпоху правления Генри III. Обаятельный и харизматичный, он был точно так же жаден и жесток как любой феодальный барон, и так же коварен и мстителен. Король на его фоне проигрывал, конечно, но зато и в жестокости изрядно уступал, предпочитая добиваться желаемого другими методами.

Например, под руководством де Монфора непосредственно или его сообщниками были проведены методичные еврейские погромы в Вустере, Винчестере, Линкольне, Кембридже, Лондоне, Эли, Кентербери, Нортхемптоне. И каждый из них, помимо грабежа чужого имущества, был нацелен на уничтожение архивов должников, бравших у еврейских банкиров займы, причем большая часть этих должников из баронов и состояла. Его величество предпочитал, все-таки, доить еврейские общины через налоги и выплаты в пользу короны. Иногда создается впечатление, что во всем королевстве в те годы остался один здравомыслящий человек - всё тот же Ричард Корнуэльский, своей волей, например, остановивших казнь согнанных в Лондон, по самым диким обвинениям, евреев из разных графств, общим числом за 90 (!). Правда, 19 повесить уже успели, но остальные остались живы.

Невольно напрашивается вопрос, были ли погромы связаны с необходимостью финансировать военные действия против короны. Ответ очевиден. Так что никаким "лучом света в тёмном царстве" Симон де Монфор не был.

И тут, как печальное напоминание о неизбежном, в Англию, вассальное королевство Святейшего престола, заявился очередной папский легат, Мансуэтус, с требованием денег и решения по поводу короны Сицилии - корона формально оставалась за принцем Эдмундом, но король за нее так и не расплатился. А теперь появились другие желающие отвалить папе денег, и тот не был намерен миндальничать. Что ж, когда легат увидел своими глазами, что в Англии происходит, все вопросы отпали сами собой. Максимум, что он смог сделать, это сподвинуть обе стороны попросить арбитражного решения от любого выбранного ими авторитета, что автоматически означало, что этим арбитром будет король Франции Луи IX.

Идея была, что совершенно очевидно, откровенно провальной. Франция не знала ограничения монархии, и сама мысль о том, что подданные могут связать богопомазанного правителя какими-то своими Уложениями, была для Луи IX кощунственной. Более того, арбитраж короля не был действием келейным. Чтобы его выслушать, знать собралась со всей Франции. Так что насколько французский король смог бы решить дело в пользу, скажем, баронов, если бы ему пришла в голову такая идея?



Что касается баронов английских, то идея, что какой-то чужой король будет решать, как и по каким правилам им жить, казалась подавляющему большинству абсурдной. Поэтому, когда Амиенский договор (The Mise of Amiens) был опубликован в январе 1264 года, он разворошил баронскую спесь, и искры этого пламени зажгли настоящую войну, так называемую Вторую Баронскую, и привели к битве при Льюисе.

@темы: Henry III