Do or die
Как ни странно, единого мнения о том, кто предложил альянс Варвика с изгнанной из Англии Маргарет Анжуйской, до сих пор нет. Кендалл утверждал, что инициатива полностью принадлежала графу, Росс и очень многие другие – что французскому королю. Учитывая обстоятельства, при которых в своё время Варвик поддержал претензии Йорков на трон, инициатива и в самом деле должна была принадлежать именно Варвику.
читать дальшеЧто касается Кларенса, то Росс почему-то считает, что его присутствие рядом с Варвиком было унизительной неловкостью для всех вовлечённых, и в этом Росс сильно ошибается. У Кларенса была очень важная роль. Именно он был назван потенциальным преемником престола в случае, если бы линия ланкастерианских королей закончилась на сыне Генриха VI. Назван Маргарет Анжуйской, заметьте. Маргарет, которая не особенно рвалась согласиться на союз с Варвиком в принципе. Собственно, ей, похоже, просто пришлось подчиниться королю Луи, который был готов поддержать любую инициативу, лишь бы отвлечь Англию от анти-французской политики. Совсем скоро её линия неохотного подчинения, укреплённая массой условий, приведёт к полному краху её же собственной жизни, но она-то думала в момент переговоров по-другому.
Насколько добровольно Маргарет вообще оказалась заново вовлечённой в английские дела? Нет, поначалу она, конечно, стучала во все двери и требовала своего. Требовала поддержки своим правам, правам сына и т.п. Но на троне Англии уже много лет сидели Йорки, и, несмотря на то, что правление Эдварда Йорка не было в течение этих лет ослепительно успешным, сидели, похоже, очень плотно.
Что касается Варвика, то он вполне мог иметь целью именно то, о чём он и говорил – просто-напросто реставрацию Генриха. У Генриха VI в Англии был странный статус на 1470 год. Его жизнь был очень дорога династии Йорков. Особенно в условиях отсутствия прямого наследника престола у молодого короля. Как нарочно, исправно рожающая Лиз пополняла семью исключительно принцессами. Умри Эдвард – и в глазах многих законным королём Англии стал бы именно Генрих, не Кларенс. Умри Генрих – и Йоркам пришлось бы иметь дело с неизвестной величиной по имени Эдвард Вестминстерский. Величина эта остаётся неизвестной и до сих пор, к слову сказать.
Что, собственно, об этом Эдварде известно? То, что мама посылала его влюливать бейджики в виде лебедей тем дворянам, которых она хотела в свои ряды. Тогда он был совсем маленьким. Известно, что он осудил на смерть двух рыцарей, когда мама спросила, казнить их или помиловать. Потому что мальчишка восьми лет точно знал, какой ответ понравится маме. А больше, пожалуй, ничего не известно. Есть упоминание о нём мимоходом в одной из хроник, что вырос он вполне симпатичным и достойным своего статуса молодым человеком. К осени 1470 года он был уже почти семнадцатилетним. Взрослый мужчина и по закону, и по стандартам времени. Да и пережитому.
Если война и не обошла ни одну аристократическую семью Англии, редко в ней, всё-таки, напрямую участвовали дети. Младшие Йорки (Джордж, Маргарет, Ричард) попали под удар только раз, и силы этого удара мы не знаем совсем. Судя по всему, травма была сильной. Но Эдвард Вестминстерский вырос на войне. Маргарет Анжуйская не расставалась с главным своим достоянием, и ребёнок с детства видел только интриги, предательства, ярость, жестокость. Несомненно, мать воспитывала его в духе, что королевство принадлежит ему. И вот, посреди сложного детства, его собственный отец убирает его из линии престолонаследия, и назначает своим наследником Ричарда Йорка. Это уже не удар, это нокаут. Причём, вполне очевидно, Эдвард был в курсе слухов, ставящих под сомнение законность его происхождения. Могли он при таких условиях вырасти няшечкой? Сомнительно. С другой стороны, годы во Франции могли его смягчить, дать ему другие ценности. Кто знает? Только после прибытия Варвика никого жизненные ценности Эдварда Вестминстерского не интересовали. Его задачей и обязанностью стало отвоевание трона его отца.
Церемония примирения Маргарет Анжуйской и Варвика была любовно разработана самим его величеством королём Франции. Луи встречался с партиями порознь, отшлифовывал пункты договора, и вот свершилось – непримиримые враги встретились для того, чтобы стать союзниками. Причём, Луи не оставил Маргарет никакого пространства для манёвра. Он лично, со всеми главными лордами королевства, кинулся навстречу Варвику, проскакав три или четыре лиги, он встретил графа с распростёртыми объятиями, представил его своей супруге, заседал с ним тет-а-тет. Маргарет Анжуйская, родственница Луи, не удостоилась в своё время и доли подобного внимания. Так что, несмотря на бурчание «Мне-то какая с этого выгода?!», Марго на рандеву явилась.
По какой-то причине, Варвик, в ожидании прибытия Маргарет, отправил Изабель, Анну и свою жену в Нормандию, в сопровождении Кларенса. То ли он не вполне доверял экс-королеве, то ли того требовали приличия. В конце концов, в соглашении, предложенном королём Луи, был пункт о браке Анны и Эдварда. Эту деталь упоминает Эми Лайсенс в книге про Анну Невилл. Но что мы на самом деле знаем? Только то, что женщины семьи Варвика не были с ним во время первой стадии переговоров. Не означает ли это, что они действительно, как я и предполагала, вообще не были вместе с Варвиком в период знаменитого пиратского рейда? И что Кларенс отправился в Барфлёр не для того, чтобы женщин туда отвезти, а для того, чтобы их оттуда привезти?
Итак, брак Анны Невилл и Эдварда Вестминстерского. Было это условием или наградой? Зачем Варвику, с его репутацией и популярностью, в принципе была нужна Маргарет Анжуйская, эта едкая, воинственная дама, «капитан Маргарет», как называл её Кларенс? Просто затем, что немалое количество ланкастерианцев в Англии не поверили бы в намерение Варвика реставрировать власть Ланкастеров. А графу была нужна истинная поддержка населения Англии своим планам. Опять же, очень трудно реставрировать короля, который не годится ни по одному параметру для роли главной фигуры альтернативы режиму. Возможно, Маргарет привлекли именно в роли «капитана», представительницы своего супруга.
С другой стороны, репутация у Маргарет в Англии была паршивой. Несомненно, были люди, преданные ей лично – за интересы своих людей Маргарет, как и подобает истинной принцессе, всегда боролась. Но в целом… Значит, остаётся Эдвард Вестминстерский. Та самая неизвестная величина, ничем пока не запятнавший себя. Даже знаменитая сцена с казнью была поставлена в вину его матери, поставлена одним из казнённых. Эдвард Вестминстерский, подкреплённый авторитетом Варвика через брак с Анной. Значит, подарок Ланкастерам? Возможно. Но и Варвик без Ланкастеров не мог вернуться в Англию, не мог сделать того переворота, который его практически вынудили начать. Значит, подарок и Варвику. Назовём этот союз сделкой.
Как к этой сделке отнеслись Анна и Эдвард? Можно себе представить, что Анна вряд ли имела возражения. Не надо забывать, что ей было всего четырнадцать, и предполагать, что она всегда была влюблена в Ричарда, а он – в неё. Когда Ричард жил у Варвика, он был влюблён в рыцарство. Единственное, чего он жаждал всем сердцем – посвящение в рыцари, о чем есть его заметка на полях книги. Что касается Анны, то она была совсем маленькой девочкой в 1465-1469 годах, и Ричард вовсе не был единственным юношей в её окружении. Да, она могла посматривать в сторону брата короля, потому что определённые движения в направлении браков между девочками Варвика и братьями Йорками графом сделаны были. И наверняка девочки были в курсе, что других достойных их партий в Англии просто нет.
Но вот Анна оказывается во Франции. Не травмированной бегством из дома, потому что дочки Варвика привыкли следовать за отцом, и, притом, несомненно и заслуженно, верили в него безгранично. То есть, Анна не сомневалась, что скоро папа сделает всё правильно, и они вернутся в блеске славы домой. Причём, она-то вернётся без пяти минут королевой. Девушка-подросток могла даже торжествовать в глубине души, что её муж будет круче мужа старшей сестры, и её статус будет выше статуса Изабель. Что касается сына Маргарет Анжуйской, то и у него не должно было быть особых возражений. Даже если мать каждый день его жизни кляла Варвика и Йорков, в его мире альянсы с бывшими врагами через брак были нормой. И Анна Невилл была достойной партией для любого принца.
читать дальшеЧто касается Кларенса, то Росс почему-то считает, что его присутствие рядом с Варвиком было унизительной неловкостью для всех вовлечённых, и в этом Росс сильно ошибается. У Кларенса была очень важная роль. Именно он был назван потенциальным преемником престола в случае, если бы линия ланкастерианских королей закончилась на сыне Генриха VI. Назван Маргарет Анжуйской, заметьте. Маргарет, которая не особенно рвалась согласиться на союз с Варвиком в принципе. Собственно, ей, похоже, просто пришлось подчиниться королю Луи, который был готов поддержать любую инициативу, лишь бы отвлечь Англию от анти-французской политики. Совсем скоро её линия неохотного подчинения, укреплённая массой условий, приведёт к полному краху её же собственной жизни, но она-то думала в момент переговоров по-другому.
Насколько добровольно Маргарет вообще оказалась заново вовлечённой в английские дела? Нет, поначалу она, конечно, стучала во все двери и требовала своего. Требовала поддержки своим правам, правам сына и т.п. Но на троне Англии уже много лет сидели Йорки, и, несмотря на то, что правление Эдварда Йорка не было в течение этих лет ослепительно успешным, сидели, похоже, очень плотно.
Что касается Варвика, то он вполне мог иметь целью именно то, о чём он и говорил – просто-напросто реставрацию Генриха. У Генриха VI в Англии был странный статус на 1470 год. Его жизнь был очень дорога династии Йорков. Особенно в условиях отсутствия прямого наследника престола у молодого короля. Как нарочно, исправно рожающая Лиз пополняла семью исключительно принцессами. Умри Эдвард – и в глазах многих законным королём Англии стал бы именно Генрих, не Кларенс. Умри Генрих – и Йоркам пришлось бы иметь дело с неизвестной величиной по имени Эдвард Вестминстерский. Величина эта остаётся неизвестной и до сих пор, к слову сказать.
Что, собственно, об этом Эдварде известно? То, что мама посылала его влюливать бейджики в виде лебедей тем дворянам, которых она хотела в свои ряды. Тогда он был совсем маленьким. Известно, что он осудил на смерть двух рыцарей, когда мама спросила, казнить их или помиловать. Потому что мальчишка восьми лет точно знал, какой ответ понравится маме. А больше, пожалуй, ничего не известно. Есть упоминание о нём мимоходом в одной из хроник, что вырос он вполне симпатичным и достойным своего статуса молодым человеком. К осени 1470 года он был уже почти семнадцатилетним. Взрослый мужчина и по закону, и по стандартам времени. Да и пережитому.
Если война и не обошла ни одну аристократическую семью Англии, редко в ней, всё-таки, напрямую участвовали дети. Младшие Йорки (Джордж, Маргарет, Ричард) попали под удар только раз, и силы этого удара мы не знаем совсем. Судя по всему, травма была сильной. Но Эдвард Вестминстерский вырос на войне. Маргарет Анжуйская не расставалась с главным своим достоянием, и ребёнок с детства видел только интриги, предательства, ярость, жестокость. Несомненно, мать воспитывала его в духе, что королевство принадлежит ему. И вот, посреди сложного детства, его собственный отец убирает его из линии престолонаследия, и назначает своим наследником Ричарда Йорка. Это уже не удар, это нокаут. Причём, вполне очевидно, Эдвард был в курсе слухов, ставящих под сомнение законность его происхождения. Могли он при таких условиях вырасти няшечкой? Сомнительно. С другой стороны, годы во Франции могли его смягчить, дать ему другие ценности. Кто знает? Только после прибытия Варвика никого жизненные ценности Эдварда Вестминстерского не интересовали. Его задачей и обязанностью стало отвоевание трона его отца.
Церемония примирения Маргарет Анжуйской и Варвика была любовно разработана самим его величеством королём Франции. Луи встречался с партиями порознь, отшлифовывал пункты договора, и вот свершилось – непримиримые враги встретились для того, чтобы стать союзниками. Причём, Луи не оставил Маргарет никакого пространства для манёвра. Он лично, со всеми главными лордами королевства, кинулся навстречу Варвику, проскакав три или четыре лиги, он встретил графа с распростёртыми объятиями, представил его своей супруге, заседал с ним тет-а-тет. Маргарет Анжуйская, родственница Луи, не удостоилась в своё время и доли подобного внимания. Так что, несмотря на бурчание «Мне-то какая с этого выгода?!», Марго на рандеву явилась.
По какой-то причине, Варвик, в ожидании прибытия Маргарет, отправил Изабель, Анну и свою жену в Нормандию, в сопровождении Кларенса. То ли он не вполне доверял экс-королеве, то ли того требовали приличия. В конце концов, в соглашении, предложенном королём Луи, был пункт о браке Анны и Эдварда. Эту деталь упоминает Эми Лайсенс в книге про Анну Невилл. Но что мы на самом деле знаем? Только то, что женщины семьи Варвика не были с ним во время первой стадии переговоров. Не означает ли это, что они действительно, как я и предполагала, вообще не были вместе с Варвиком в период знаменитого пиратского рейда? И что Кларенс отправился в Барфлёр не для того, чтобы женщин туда отвезти, а для того, чтобы их оттуда привезти?
Итак, брак Анны Невилл и Эдварда Вестминстерского. Было это условием или наградой? Зачем Варвику, с его репутацией и популярностью, в принципе была нужна Маргарет Анжуйская, эта едкая, воинственная дама, «капитан Маргарет», как называл её Кларенс? Просто затем, что немалое количество ланкастерианцев в Англии не поверили бы в намерение Варвика реставрировать власть Ланкастеров. А графу была нужна истинная поддержка населения Англии своим планам. Опять же, очень трудно реставрировать короля, который не годится ни по одному параметру для роли главной фигуры альтернативы режиму. Возможно, Маргарет привлекли именно в роли «капитана», представительницы своего супруга.
С другой стороны, репутация у Маргарет в Англии была паршивой. Несомненно, были люди, преданные ей лично – за интересы своих людей Маргарет, как и подобает истинной принцессе, всегда боролась. Но в целом… Значит, остаётся Эдвард Вестминстерский. Та самая неизвестная величина, ничем пока не запятнавший себя. Даже знаменитая сцена с казнью была поставлена в вину его матери, поставлена одним из казнённых. Эдвард Вестминстерский, подкреплённый авторитетом Варвика через брак с Анной. Значит, подарок Ланкастерам? Возможно. Но и Варвик без Ланкастеров не мог вернуться в Англию, не мог сделать того переворота, который его практически вынудили начать. Значит, подарок и Варвику. Назовём этот союз сделкой.
Как к этой сделке отнеслись Анна и Эдвард? Можно себе представить, что Анна вряд ли имела возражения. Не надо забывать, что ей было всего четырнадцать, и предполагать, что она всегда была влюблена в Ричарда, а он – в неё. Когда Ричард жил у Варвика, он был влюблён в рыцарство. Единственное, чего он жаждал всем сердцем – посвящение в рыцари, о чем есть его заметка на полях книги. Что касается Анны, то она была совсем маленькой девочкой в 1465-1469 годах, и Ричард вовсе не был единственным юношей в её окружении. Да, она могла посматривать в сторону брата короля, потому что определённые движения в направлении браков между девочками Варвика и братьями Йорками графом сделаны были. И наверняка девочки были в курсе, что других достойных их партий в Англии просто нет.
Но вот Анна оказывается во Франции. Не травмированной бегством из дома, потому что дочки Варвика привыкли следовать за отцом, и, притом, несомненно и заслуженно, верили в него безгранично. То есть, Анна не сомневалась, что скоро папа сделает всё правильно, и они вернутся в блеске славы домой. Причём, она-то вернётся без пяти минут королевой. Девушка-подросток могла даже торжествовать в глубине души, что её муж будет круче мужа старшей сестры, и её статус будет выше статуса Изабель. Что касается сына Маргарет Анжуйской, то и у него не должно было быть особых возражений. Даже если мать каждый день его жизни кляла Варвика и Йорков, в его мире альянсы с бывшими врагами через брак были нормой. И Анна Невилл была достойной партией для любого принца.
@темы: Edward IV
Кто читал мои посты про Ишиоку, тот и в тексте интервью найдет массу параллелей.
