Защитников и защитниц - с праздником!

---

Инвалидность в Средние века - болезнь как благословение

Говоря о средневековых представлениях относительно телесных болезней, необходимо помнить один важный момент. Средневековый менталитет представлял человеческое тело своего рода микрокосмом – отражением порядка и иерархии большого мира вне его. Если макрокосм, окружающий мир, впадает в хаос, то хаос и беспорядок находят свои проявления в микрокосме, в человеческих телах, и проявляются в виде болезней («Sacramentarium», by William of Conches, 1090-1160). Бенедиктинец Пётр из Целлы (1115-1183), сравнивая здоровье тела с чистотой души, считал, что болезнь – это повреждение тела, а «убогость» - повреждение души. Больной вовсе не обязательно был убогим. Убогость, повреждение души, могла настигнуть и здорового.



Вообще, на протяжение Средних Веков о состоянии души и тела рассуждали много и глобально. В том ключе, что болезни являются отражением упадка человечества. Предположительно, Адам и Ева от плохого здоровья не страдали. Но они пали, и, таким образом, появление болезней у человечества является совершенно логическим проявлением того грехопадения. То есть, глобально, болезни действительно являются следствием греха – но того, первородного греха.

С другой стороны, болезнь, и могущая последовать за болезнью инвалидность, может рассматриваться даже позитивным моментом для конкретного человека. В том смысле, что это - испытание, посланное Богом человечеству вообще, но не результат конкретной неправедности конкретного индивида. И, очищая свою душу, этот конкретный индивид может исцелиться духовно через свою физическую болезнь. Он даже может стать святым, как Элред Ривоский (1110-1167), аббат цистерцианского монастыря Риво в Северном Йоркшире. По словам его биографа, Элред страдал от множества болезней, в том числе от анорексии и артрита. Что не мешало ему быть юмористичным, интеллектуальным собеседником. Собственно, он старался не выставлять свои страдания на всеобщее обозрение, проводя периоды обострений в монастырской больнице.

И вот здесь замечается переход от обще-философского к прикладному-частному. Из которого каждый может делать собственные выводы. Рассматривая частные случаи «просветления через болезнь» надо не упускать из виду, что если негативный макрокосм окружающего мира отрицательно влиял на микрокосм человеческого тела, то имелась и обратная связь. Влияя на свой микрокосм, человек мог повлиять на окружающий макрокосм, уменьшить бремя страданий человечества, и бремя первородного греха. Поскольку в случае тяжёлой, неизлечимой болезни единственным путём было искупление человеческих грехов своим мученичеством (как это сделал Христос), больной мог в лучшем случае выйти за границы персональных страданий, расширив их до степени страданий искупительных. Св. Алис (Алис из Схарбека), заразившаяся проказой, ухаживая за больными, так и сказала, что её болезнь пусть будет искуплением для ближних. Отсюда зачастую и отказ от ухода в нижеописанных случаях. Доктор Мецлер даёт только имена, но я немного расширила материал, и расскажу истории за этими именами.

Довольно интересно то, что в число святых и блаженных через болезнь попали довольно многие женщины. Что, в общем-то, логично, учитывая более тонкую структуру женской психики по сравнению с мужской. И многие из этих женщин стали, или стремились стать, отшельницами. Нет, это не было бегством от суровой реальности. В своей книге я подробно описывала, насколько серьёзным был путь в отшельницы, насколько тщательно проверялись кандидатуры. Ведь сутью жизни отшельницы было именно исправление окружающего макрокосма. Именно поэтому отшельники пользовались таким невероятным уважением.

Особенностью больных женщин, которые впоследствии получили статус святых или блаженных, были видения. Джулиана из Норича имела видения во время болезни. Св. Серафина (св. Фина), умершая от туберкулёза костей в возрасте 15 лет – тоже.

Крестьянка Алпай из Кюдо, которая, возможно, была больна проказой (во всяком случае, человек гнил заживо), в последний год своей жизни уже совсем не могла двигаться. В это время у неё стали появляться видения во сне и наяву, в результате чего она стала известна как святая. Её судьба была чрезвычайно трагична. Семья не отказалась от Алпай (поэтому я сильно сомневаюсь, что она была больна проказой – насчёт изоляции прокажённых были чёткие указания, хотя неизвестно, была ли поражена вся семья, и все они находились в изоляции), но в какой-то момент уход за ней стал невозможен, и семья пришла к пассивной эвтаназии больной. Проще говоря, ей перестали давать пищу. Если кому-то это покажется проявлением средневекового зверства, я напомню, что пассивная эвтаназия вовсю используется и в наше время. В больницах.

Блаженная Виллана де Ботти была чрезвычайно сложным случаем. Когда ей было тринадцать, она пыталась сбежать в монастырь. Отец счёл за благо выдать беспокойную дочку замуж, и муж ей попался любящий. Так что несколько лет Виллана жила в своё удовольствие, совершенно забыв о подростковом бунте, пока среди бела дня её не настигло видение. Собираясь на очередной праздник, она взглянула в зеркало. Но вместо своего хорошенького личика, она увидела в зеркале отражение монстра. Тот же кошмар она увидела и во втором, и в третьем зеркале.

В общем, в полном перепуге Виллана побежала в ближайший монастырь (доминиканский), сделала покаяние, и выразила желание стать отшельницей. В отшельницы её, конечно, не взяли – молодая женщина была, мягко говоря, нестабильна. Впадала в экстатические состояния на мессах, ходила от двери к двери побираться для бедных (к ужасу родителей и мужа), носила чуть ли не лохмотья. И, разумеется, постилась, молилась, читала Писание.

Нигде не говорится точно, какой именно болезнью она страдала. Заболевание явно было психическим, но ему сопутствовали приступы сильных физических болей, за которыми следовали приступы сильнейшей слабости. Видение в зеркале было не единственным, и, говорят, Виллана обладала даром предвидения. Во всяком случае, когда она умерла в возрасте 30 лет, её не могли месяц похоронить из-за невероятного количества скорбящих. А потом она явилась во сне одной набожной женщине, и сказала: «Не зовите меня больше Вилланой. Теперь я на небесах, и зовут меня Маргарет, что означает «жемчужина». Хммм… Некоторые базовые установки никогда не меняются, даже постами и молитвами))

Маргарет из Ипра выросла в буржуазной семье, получила нормальное школьное образование (не включающее латынь), но, после смерти отца семейства, женщины переехали жить к родственнику, который каким-то образом имел отношение к церковным кругам. Когда Маргарет исполнилось восемнадцать, случилось неизбежное – она влюбилась. А поскольку окружение у семейства было весьма специфическое, то влюбиться её угораздило во фриара-доминиканца Сигеруса.

Естественно, до этого у девушки не было недостатка в ухажёрах, и некоторые даже не оставляли её равнодушной, но всё потеряло значение, когда она встретила Сигеруса. Ситуация получилась патовая, но девушка наотрез отказалась выходить замуж, потому что она любила того, с кем быть вместе не могла. Сигерус был, по-видимому, человеком серьёзным, не склонным нарушать монашеские обеты. И он убедил Маргарет отвергнуть земное, и жить согласно монашеским канонам, хотя на тот момент она оставалась мирянкой.

Так она и поступила. Отныне почти всё своё время девушка проводила в часовне. Постепенно вокруг неё сгруппировалась небольшая община мирян, желающих жить подобным образом.

Надо сказать, что Сигерус был проповедником из Лилля, откуда его, вместе с несколькими прочими доминиканцами, направили в Ипр укреплять духовную жизнь местного населения. Поэтому, простая история, начавшаяся с невозможной любви, получила, по мере углубления Маргарет в духовную жизнь, мощнейшую поддержку со стороны церкви – широкий пиар, сделавший её известной. А тут ещё у девушки начались видения с участием Христа, девы Марии и… её собственного отца, в которых являющиеся поддерживали Маргарет на избранной стезе. И потянулись к ней высокопоставленные посетители – епископы с помощниками и графини (Жанна Фландрская и её сестра).

Томас из Кантимпре, служащий кардинала, составил «житие» Маргарет из Ипра со слов именно Сигеруса, который, в конце концов, стал не просто исповедником и наставником влюблённой в него девушки, но и начал полностью управлять её жизнью. Когда семья пожаловалась, что из-за обета молчания, который дала Маргарет, их социальная жизнь стала весьма напряжённой, Сигерус просто велел своей подопечной начать общаться с людьми в определённые часы. Когда она послала сломанный ею кубок для починки мастеру, который когда-то искал её руки, Сигерус отругал девушку, дав ей понять, что своим поступком она ободрила потенциального жениха в его исканиях. Сигерус утверждал Томасу из Кантимпре, что Маргарет подчинялась ему, своему наставнику, и на смертном ложе (она умерла в 21 год), и даже после смерти, исцеляя паломников по его просьбе.

История выглядит достаточно неприглядно, но зарегистрированные видения Маргарет из Ипра показывают, что в них она имела свободу от наставника. Например, когда Сигерус приказал ей молиться за одну богатую даму, она получила в видении ответ, что её молитва в этом случае отвергнута, потому что дама была ярой притеснительницей бедных.

Я не знаю, почему именно доктор Мецлер включила Маргарет из Ипра в число примеров святости через болезнь. Очевидно, девушка действительно заболела, если умерла такой молодой, и если Сигерус, по его словам, запретил ей причинять себе ещё большие страдания на смертном ложе (и она отказывалась от ухода тоже).

Жизнь у Доротеи из Монтау была… неоднозначной. С одной стороны, её можно описать как жертву социальной тирании – девушка, дочь фермера, хотела в монастырь, а её в 17 лет выдали замуж за местного оружейника, которому было за 40. Видения у молодой начались практически сразу после замужества, но супруг не был склонен потакать причудам супруги, и нередко её поколачивал. Тем не менее, известно, что супруги совершили вместе множество паломнических путешествий, и Доротея также ездила к святым местам одна. Она как раз была в Риме, когда дома умер её муж. Так что было, по-видимому, в их отношениях и во-вторых, а именно – муж постепенно убедился, что его жена не дурит, что у неё действительно есть дар видений. Из девяти детей, нажитых парой, восемь умерли, а единственная выжившая дочь ушла в монастырь. Ей родители не препятствовали. Поэтому, после смерти мужа, последовала своему призванию и Доротея.

Получив разрешение, она стала отшельницей при Тевтонском ордене, который построил ей келью у кафедрального собора Квидзыня (тогда – Мариенвердер). Она никогда не покидала свою келью, но приток визитёров к ней был неиссякаем. О видениях и пророчествах св. Доротеи оставил записи ей исповедник. Он же написал и биографию Доротеи из Монтау.

Но, пожалуй, мало кто из женщин, получивших статус святых, повлиял на окружающий макрокосм больше, чем Гертруда Великая. Конечно, у неё было гораздо более мощное образование и гораздо больше возможностей посвятить всю свою энергию избранной задаче, чем у всех вышеперечисленных вместе взятых. Учиться в школе при монастыре св. Марии в Халфте она начала с четырёх лет, и впоследствии, её сочинения отражали совершенно свободное владение риторикой и латынью.

Конечно, монастырь, в котором она осталась после школы, вполне обычным не был. Его абедисса, тоже Гертруда, была выходцем из династии тюрингийских Хакеборнов, состоящих в родстве с королевской династией Гогенштауфенов, и последний представитель этой династии, Конрадин, был королём Иерусалима на тот момент, когда Гертруда Хакеборн основывала свой монастырь.

Монастырь изначально основывался, как организация аскетическая и мистическая, в которой монахини должны были изучать, копировать и осмысливать всю лучшую литературу того времени, как теологическую, так и из области «семи свободных искусств» - музыки, арифметики, астрономии/астрологии, геометрии, философии, юриспруденции/социологии и естественных наук.

И Гертруда Хакеборн могла себе позволить даже укрывать за стенами своего монастыря бегинок, «непрофессиональных» проповедниц, деятельность которых была запрещена Четвёртым Лютеранским Собором. Потому что уважаемые проповедницы имели тенденцию излагать перед публикой не то, что было написано в Писании, а собственные интерпретации базовых христианских книг. Что, в общем-то, могло рассматриваться как ересь. В будущем движение действительно слилось с лоллардами, этими предшественниками протестантов.

Вот в такой атмосфере будущая Гертруда Великая и выросла. Её видения начались в результате медитаций, когда девушке исполнилось 25 лет. В те времена отношения между человеком и Богом были проще и ближе, так что Гертруда, по её собственным словам, увидела Христа в образе прекрасного и грациозного юноши лет шестнадцати. Её откровения – весьма откровенны, собственно. Это направление так и называется, «nuptial mysticism», то есть Гертруда считала себя в буквальном смысле слова невестой христовой, которая сочеталась с Христом духовным браком:

«Courteously and in a gentle voice he said to me:
Soon will come your salvation;
why are you so sad?
Is it because you have no one to confide in
that you discover new pain for yourself.
While he was speaking, although I knew that I was really in the place where I have said, it seemed to me that I was in the Choir, in the corner where I usually say my tepid prayers; and it was there that I heard these words:
I will save you and deliver you: do not be afraid.

With this, I saw his hand, tender and fine, holding mine, as though to plight a troth, and he added:
With my enemies you have licked the dust and sucked honey among thorns.
Come back to me now, and I will inebriate you with the torrent of my divine pleasure.
As he was saying this, I looked and saw, between him and me, that is to say, on his right and on my left, a hedge of such length that I could not see the end of it, either ahead or behind. The top of this hedge was bristling with such large thorns that there seemed no way to get back to the youth.
As I hesitated, burning with desire and almost fainting, suddenly he seized me and, lifting me up with the greatest ease, placed me beside him. But on the hand with which he had just given me his promise I recognized those bright jewels, his wounds, which have cancelled all our debts.
I praise, adore, bless, and thank you to the best of my ability for your wise mercy and your merciful wisdom! For you, my Creator and my Redeemer, have sought to curb my stiff-necked obstinacy under your sweet yoke with the remedy best suited to my infirmity.
From that hour, in a new spirit of joyful serenity, I began to follow the sweet odour of your perfumes, and I found your yoke sweet and your burden light which a short time ago I had thought to be unbearable».

Конечно, медитации Гертруды именно в эту сторону возникли не на пустом месте. Её наставницей с детских лет была сестра абедиссы, св. Мехтильда (Матильда). И направление, которое позже станет известно как Культ Святейшего Сердца Христова, безумно популярное в течение всего Средневековья среди аристократических дам, Гертруда получила именно от наставницы. А та, в свою очередь, записывала видения своей воспитанницы, дополняющие её собственные видения. Суть этого культа, достаточно сложного в теологическом плане для понимания, сводится, в конце концов, к тому, что человек должен выправлять свои недостатки не из страха наказания от Бога, а из любви к Богу. Достаточно смелый шаг, к слову сказать.

История показала, что человечеству, в конце концов, оказалось легче принять исправление через наказание. Но это уже не вина святых Мехтильды и Гертруды. Они предложили альтернативу.

Подводя итог под этой частью, можно сказать, что женщины-мистики были склонны приветствовать свалившуюся на них болезнь, видя в ней возможностью искупить часть грехов человеческих через собственные страдания. Что касается мужчин, то они скорее старались выправить случившийся перекос, болезнь. Но об этом – дальше.

@темы: "Заумь", истории о медицине

---

Инвалидность в Средние века - средневековые концепты/2

Новый Завет, в отличие от Старого, повествует не столько о наказаниях неправедных всякими физическими разнесчастьями, сколько об исцелениях. Духом Нового Завета стала надежда. Надежда на то, что на свете нет ничего непоправимого, и что несчастья, преследующие человека от рождения, могут оказаться возможностями испытать счастье преодоления их в будущем.



Показательна притча о слепом от рождения человеке, по поводу которого Христу задали вопрос: виноват ли этот человек в том, что родился слепым, или во врождённой слепоте отпрыска виноваты родители?

Никто не виноват, ответил Иисус. Несчастный родился слепым, чтобы через него могло проявиться милосердие Бога. И исцелил слепого (От Иоанна, 9:2-3: «Ученики Его спросили у Него: Учитель! кто согрешил, он или родители его, что родился слепым? Иисус отвечал: не согрешил ни он, ни родители его, но [это для] [того], чтобы на нем явились дела Божии»).

Средневековые актёры этот эпизод просто обожали, как минимум – за его метафоричность, создающую обширное пространство для креативных сценариев. Но только ли в метафоре смысл этого момента? Как минимум, здесь имеется достаточно беспрецедентное заявление, что патология вовсе не является следствием греховности её носителя, и не выражается в качестве знака гнева Господнего.

Почти идентична по смыслу и другая притча, об исцелении от паралича. Тем не менее, и Новый Завет не отрицал, что болезнь, патология, деформация могут быть и проявлением гнева Господнего. Не обязательно являются индикаторами, но могут ими являться.

И всё же – с чем мы имеем дело в Старом и Новом Заветах? С прямолинейными параллелями между проступком и наказанием, или с абсолютными метафорами? Для читателя просвещённого метафоричность Нового Завета очевидна. В нём св. Пётр исцеляет одной своей тенью, а св. Филипп – проповедями. В какой момент люди начали верить, что молитва и вера исцеляют вполне конкретные, реальные заболевания? В какой момент люди стали считать, что болезнь – это особое клеймо, которое Бог ставит на грешнике? На эту тему есть свои исследования, но в данном достаточно сосредоточиться на главном: на взаимоотношениях инвалида и окружающего его социума.

Старый Завет прямо запрещает людям с патологиями только один род занятий: священничество, то есть доступ к элитарным кругам общества того времени. Новый Завет и вовсе не запрещает инвалидам ничего, акцентируя внимание читателя на страстном желании исцеляемых стать лучше, совершеннее.

Таким образом, вывод напрашивается сам собой: знак равенства между грехом и физической ущербностью был поставлен вовсе не в базовой христианской литературе, а гораздо позже – более или менее современными нам трактователями этой литературы, убеждёнными в том, что во всех эпохах развития общества, которые были до них, лечение патологий было связано с религиозным понятием греха.

«Еврейско-христианская традиция, доминирующая в Европе во время и после Средневековья, учит, что физическая ущербность людей является выражением неудовольствия Бога», - пишут Макельпранг и Салсгивер («People with disabilities and social work”, by R. W. Mackelprang and R. O. Salsgiver»).

«Еврейско-христианская этика утверждает, что физический дефект – это комперсация греха», - вторит им Шари Тюре («Disability and monstrosity: a look at literary distortions of handicapping conditions», by Shari Thurer). В эту короткую цитату уместились сразу две ошибки – обобщение и упрощение. Как мы видели, религиозные источники отнюдь не всегда связывали грех с физическими патологиями – это во-первых. А во-вторых, автор описывает «еврейско-христианское общество» как нечто одинаковое повсюду, статичное, не изменяющееся и бесконечное состояние.

Лонгмор пишет: «Вполне очевидно, что в западном обществе, вплоть до раннего нового времени, инвалидность рассматривалась как неизменное состояние, являющееся результатом воздействия сверхъестественных сил» («Uncovering the hidden history of people with disabilities», by P. K. Longmore). По мнению автора, только просвещение восемнадцатого века «развеяло мрак тёмных веков», который объединял болезнь с грехом.

Вайнберг и Сибиан («The Bible and Disability», by Nancy Weinberg and Carol Sebian) истрактовали историю из Второзакония, в которой за непослушание воле Господней грозят слепотой, как доказательство того, что физическая болезнь и инвалидность рассматривались как мера наказания. Вообще-то пассаж относится к вполне конкретной истории из Старого Завета, но авторы растянули его и на Новый. По их мнению, тот факт, что Иисус говорил о грехах и об исцелении в одном контексте (Иоанн 5: 14 «И вот какое дерзновение мы имеем к Нему, что, когда просим чего по воле Его, Он слушает нас», и Матфей 9:2 «И вот, принесли к Нему расслабленного, положенного на постели. И, видя Иисус веру их, сказал расслабленному: дерзай, чадо! прощаются тебе грехи твои»), означает, что он проводил параллель между болезнью и грехом. И о том, что больной заслужил свои страдания в качестве наказания за грехи.

Так была ли параллель между грехом и болезнью?

В ближневосточных культурах (вавилонской, например) верили, что на здоровье и благоденствие человека оказывают влияние различные божества. Грех там приравнивался к ритуальной нечистоте, и любой лечебный процесс начинали с ритуального очищения. Чтобы стряхнуть «негативные энергии», как сейчас бы выразились.

В Новом завете найдётся отголосок этой практики – в Иакове 14-15:
«Болен ли кто из вас, пусть призовет пресвитеров Церкви, и пусть помолятся над ним, помазав его елеем во имя Господне. И молитва веры исцелит болящего, и восставит его Господь; и если он соделал грехи, простятся ему».

Но в общем и целом можно сказать, что оба Завета, и Старый, и Новый, не придерживаются какой-то последовательной линии относительно связанности греха и болезни. Некоторые пассажи говорят, что очищение от греха избавит от болезни, некоторые сосредотачиваются на чисто медицинском аспекте, и некоторые сочетают и очищение, и медицину.

В период раннего Средневековья это двойственное отношение просматривается в некоторых конкретных случаях, описание которых дошло до наших дней. Цезариус, епископ Арли (543г), в своих проповедях подчёркивал клерикальную составляющую исцеления больного, используя вышеприведённый пассаж из Иакова 14-15. В Испании вестготов, между 550 и 750гг, упор делался на практику, принятую в Риме поздне-античного периода, то есть на медицинский аспект исцеления, но включался и момент духовного очищения («Christianizing Death», by Frederick Paxton).

Тем не менее, Пакстон подчёркивает, что речь шла именно об общем очищении от грехов, но никогда не проводилась параллель между грешностью нуждающегося в исцелении, и его конкретной болезнью. То же самое было в Ирландии, от седьмого до начала девятого веков – очищение от грехов, но не связь между грехом и болезнью.

Анализируя раннесредневековые практики, Пакстон приходит к выводу, что вестготские культуры больше тяготели к медицинскому аспекту исцеления, тогда как франкские склонялись к значимости ритуального, духовного аспекта.

Ситуация несколько изменилась в начале девятого века, когда представитель вестготской культуры, Бенедикт Анианский, провёл монастырскую реформу, и повернул франкские практики исцеления к вестготскому варианту. Пакстон в каролинговских текстах обнаружил только один пассаж, в котором болезнь связывалась с грехом – в каноне синода Павии от 850 года, который говорит, что «грехи прощены, и, соответственно, силы телесные восстановлены».

Пожалуй, самое интересное в том, что когда мы говорим о «средневековых текстах», мы не можем быть уверены, что они дошли до нас в первозданном состоянии. Например, жития святых. Случилось так, что житие св. Амвросия дошло до нас в двух версиях. Первая была собрана в пятом веке Паулиносом (Павлин Ноланский Милостивый?), и состоит из несколько копий манускриптов. Вторая написана неизвестным автором в Милане, и имеется в единственном экземпляре. В первой версии прописана связь между грехом и болезнью, во втором – нет. В первой версии св. Амвросий исцеляет разных людей, во второй – аристократов.

Нужно также разделять «страсти» - описания жизней христианских мучеников, и «жития» - описания жизней святых. «Страсти», в интересующем нас контексте, сосредоточены на описании чудес, чудесных исцелений. «Жития», в свою очередь – более всестороннее описание, охватывающее широкий период времени. Можно с достаточной уверенностью сказать, что «страсти» и «жития» писались для разных аудиторий и с разными целями. Таким образом, всегда имеет смысл оценить, какие политические цели исторического периода создания текста мог преследовать автор. Миланская версия жития св. Амвросия совершенно явно была предназначена для вполне конкретной аудитории.

В более поздние периоды Средневековья на связь между грехом и болезнью стали обращать и вовсе минимальное внимание. Четвёртый Латеранский Собор в 1215 году ограничился указанием исповедовать и причащать тяжело больных перед началом лечения, поскольку «телесная слабость иногда может быть результатом греха».
_______________________
Честно говоря, приведённые в этой и предыдущей частях анализы библейских текстов меня удивляют. Кажутся очень сильно притянутыми за уши. В моём понимании, все выдержки, которые в этих анализ приводятся – чистейшей воды метафоры. Конечно, можно сказать, что метафоры на пустом месте не возникают, иначе они не могут быть поняты современниками. Другой вопрос, насколько хорошо эти метафоры понимаем мы, отделённые от контекста событий на полторы тысячи лет.

Да, человечество за это время действительно не слишком изменилось, но вот проявления деятельности, культурно-социальная среда изменились очень сильно.

Что касается исцелений, то они, знаете, и сейчас происходят. Любой медик влёт может назвать несколько случаев. И да, в тех случаях, которые видела я, имело место изменение личности от «греха» в сторону более правильной жизни.

Пьянство и любовь к удовольствиям привели человека в дурную компанию, и в пьяной драке ему повредили ножом позвоночник. В результате – паралич нижней части, приговор: ходить не будешь никогда. Ходит, знаете. Даже на мопеде ездит. Ангелом светлым не стал, но явно старается работать над собой, и жить достойно. Другой подобный случай. Тоже в анамнезе пьянь и дрянь, и тоже – полное, абсолютное и резкое исцеление, и методичная деятельность, направленная на возвращение нормального физического облика и душевного состояния.

Я бы не сказала, что эти люди как-то подчёркнуто пришли к религии. Вовсе нет. Просто случилось какое-то внутреннее выправляющее движение. Из глубин их же души. Дальше, в следующей части, будет понятнее, о чём я.

Понимаете, когда человек истерит, что «попы бубнят о грехах, а у меня просто нога болит» - это полное непонимание ситуации. Грехи в Библии – понятия весьма конкретные и чётко определённые. Та самая беспорядочная, бессмысленная жизнь, которая приводит к стрессам, алкоголизму, диким жизненным ситуациям. Очищение от грехов – отказ от плохой жизни, решение жить достойно, правильно, работать над собой. Точка на прошлом, с которой начинается новый отсчёт. Волевое усилие. Звучит знакомо?

Но это – болезни. А что делать, если человек рождается инвалидом, или становится инвалидом, не провоцируя ситуацию сам? Вот стреляет псих по случайным прохожим на улице, и молодая женщина становится в результате инвалидом. Средневековая философия очень хорошо вникала в такие случаи. Совершенно уникально вникала, собственно, но и об этом будет дальше.

@темы: "Заумь", истории о медицине

---

Вопрос

Подарила мне тут дочь одной бабули подвеску из черного стекла, которую она сама сделала. Запоздавший рождественский подарок. И вот настолько это необычное и элегантное украшение, что хочется под него совершенно необычную цепочку. Не простую. Может, чтобы звенья перемеживались чем-то... Какую-нибудь реплику "под старину". Или это не подойдёт? Если кто знает, где лежат интересные цепочки, и какая будет подходящей - подскажите, а?

---

Всячина рабочая

Есть у нас одна пациентка - вполне себе физически способная на многое, да и не совсем выжившая из ума, но апатична до состояния диванной подушки. Всё причитает, что жить не хочет, и тому подобное. По вечерам получает половину таблеточки Миртазапина, от депрессивных состояний. На мой взгляд, прока от этой половинки - вообще никакого. Ну, какой-то врач взял, да и прописал ей стопочку коньяка по вечерам. Действительно прописал, прямо в эпикризе. А для нашей конторы слово "алкоголь" - это нечто недопустимое и непроизносимое, о чём даже и помыслить нельзя! Пациентам, конечно, не медработникам. Ну, одна такая додумалась "спрятать" бутылку коньяка в верхнее отделение кухонного шкафа, да ещё на глазах у старушки. Продолжение было вполне логичным: утром обнаружилось, что бабка подтащила кухонную лесенку, залезла, достала бутылку, приложилась, и ушла спать счастливой. И вот сидят 15 медсестёр, 4 фельдшера, и раздумывают, как бабку отлучить от зелёного змия. Через несколько минут меня пробирает на смех. На самом деле, такие всплески энергии у такой апатичной размазни - это настоящее чудо, в которое я бы не поверила, если бы не знала, что это - правда. Во-вторых, контингент наш уже в таких летах, что помрут они всяко раньше, чем сопьются. В-третьих, вопреки бытующему мнению, не очень многие лекарства категорически несовместимы с небольшим количеством алкоголя. Тем более, когда врач в истории болезни прописывал бабке коньяк, её список лекарств он видел. В общем, решили быть занудами. Доктор прописал - выдаём коньяк. И бутылку не прячем, ибо с лестницы бабка и свалиться может.

Ребятушки, наша задача - дать людям возможность жить дома. Они у себя дома. Мы им просто помогаем. Так какого рожна мы должны радикально вмешиваться в их жизнь? Навязывать своё видение того, как жить правильно. Шефиня доступно объяснила, какого рожна. Прикрываем спину. Если что - чтобы нас не обвинили в непрофессионализме. То есть, мы не можем запретить и отобрать, но мы должны запротоколированно выражать озабоченность и отмечать, что пытались бороться.
______________
Как-то вечером встретила в "отеле для сеньоров" бабку, которая спросила меня, хороша ли я в цыфрах. "Смотря в каких", - ответила я. Оказывается, бедолага не может найти свою комнату. Номер помнит. Ну, я её отвела туда, отметила, что та ужасно плохо двигается, на слабых ногах, но без роллатора или хотя бы трости. Оказывается, божей одуванчик - клиент нашего бутика, просто мне не знакомый. Очень скоро её отправили в больницу. Сегодня бабку из больницы выписали. По мнению врача, при помощи двух медсестёр она вполне способна и дома быть. В общем, привезли на одной машине, и тут же отправили на другой обратно в больницу - она вообще на ногах не стоит, и совершенно неадекватна. Ещё одна старушка есть, тоже каждую неделю футболим в больницу из-за диких болей в животе, и каждую неделю нам её возвращают.
___________
Дед, то ли уже 99, то ли почти. Буквально за пару недель ослабел до того, что с кровати уже не встаёт. Тем не менее, переодеваем его на день и на ночь. Инсулин вчера отменили вообще, слишком мало стал есть. При деде бабка. Отчитывает его за потакание слабостям, журит за то, что он стал "упрямым", и окно у них приоткрыто зимой и летом. Холоднооооо... Я с дедом управляюсь по причине выработавшейся у него привычки - у меня он даже встаёт с кровати, и способен при небольшой поддержке постоять немного. "Разгибаем колени, выпрямляем спину!". Разгибает, выпрямляет. Голова работает, хотя от слабости не слишком ясно, но говорить по причине слабости почти не может. Кажется, эта жизнь уже совсем на пороге вечности, но со стариками никогда не знаешь.
_______________
Пока колготилась у одной пациентки, слушала репортаж какой-то молодой журналистки об "ужасах нашей медицины". А именно о том, что больным Альцгаймером дают "лекарства от психоза", чтобы ленивому медперсоналу было легче с ними работать. Пара главных лиц, с явной печатью отсутствия проблеска интеллекта на лицах, печально, под грустную музыку рассказывают, как схоронили матушку, которую в 2011 (!) году в глубоких маразмах перевели жить в отделение для маразматиков. Тогда она ещё говорила, а теперь вот умерла. Потому что её психику подавляли лекарствами. И на одном дыхании - голос за кадром, осуждающий подобную практику на основании того, что "такие лекарства всё равно на больных с деменциями не действуют". Могилку бабушки показали, под ещё более грустную музыку. Жертва медицинского произвола.

Разозлилась, конечно. Пожелала борзой журналисточке угодить на каком-то зигзаге жизни в число медперсонала, работающего с маразматиками изо дня в день, из смены в смену. Но заодно решила загадку, на которой пластаются уже некоторое время врачи из ЖЖ - почему пошла волна нападок на медиков? Да всё просто: мы - единственная официальная инстанция, которая не может послать неадеквата к едрене фене. Вот если кто-то начнёт на кассе бесноваться, на улице орать, на людей кидаться и пр. - с ним что сделают? Вызову охрану, скрутят и выпнут. А мы не можем. И, видимо, справляться с такими должны - чем? Молитвой и святой водой? Орущих и оскорбляющих родственников не станут терпеть нигде, кроме как в социальной службе и в медицине. Вот и причина нападок. Безнаказанность. Правда, я пару лет назад просто нажимала на волшебную красную кнопочку телефона, когда слышала ор на другом конце провода. Кажется, та тётка в тот вечер звонила более 20 раз. Ну, я звонок-то отключила, так что... Мамаша тёткина, наша пациентка, была куда как адекватнее своей дочки.

А в основном, прекрасная маркиза, всё хорошо, всё хо-ро-шо.
______________

@темы: истории о медицине

---

Реально бедная страна...

Немного приблизительной арифметики

Я недовольна своей зарплатой. Не потому, что мне её не хватает, а в принципе. Считаю, что за такую убийственную морально и физически, ответственную в самом прямом смысле слова работу надо платить где-то на 50% больше. В окладе. Потому что женщин у нас хорошо за 90% от общего числа, и далеко не у всех есть возможность договориться о графике работы, который включал бы все выходные и праздники, за которые идут доплаты (пока идут, во всяком случае). С семьёй-то хоть иногда надо время проводить.

Но сегодня открыла газету - и ахнула. Оказывается, 49,2% совершеннолетнего населения имеют доход меньше, чем 20 400 евро чистыми в год. Откуда эта сумма в 20 400? Это тот доход чистыми, который требуют для того, чтобы гражданин мог привезти себе супругу/супруга из-за пределов Евросоюза.

Что это означает на практике? Допустим, вот эти 1700 чистыми в месяц.

От нас до Хельсинки, если на поезде, туда-обратно стоит 22 евро. В месяц (22 рабдня) это делает 484 евро. Месячный проездной сделал бы сумму поменьше, но не намного.

Жильё. По сравнению с Хельсинки, да ещё на двоих - копейки, 300 евро в месяц (600 в целом).

Электричество. Очень по-разному, в зависимости от погоды (у нас электрические батареи и альтернатив нет, если не считать "отключить"). За холодный январь счёт пришёл в 350 евро, летом же не более 130 (электроприборы, в основном, и подогрев пола в душе, а подогрев нужен, чтобы плесень не завелась). Пусть будет в среднем 200 в месяц, то есть по 100 на нос.

Страховки. Да, они нужны, если не хочешь остаться яко благ, яко наг, если молния шарахнет, трубы прорвёт или телевизор решит самоубиться во время грозы, а дома никого нет. Где-то 150 на нос.

Такие обязательные расходы составят 484+300+100+150=1 034 евро в месяц. Остаётся 666 евро "на жизнь".

Связь с миром (телефон, интернет) стоит мне 57 евро.

Во сколько обходится машина (техобслуживание и техосмотр раз в год, обязательная страховка плюс каско, кредита нет) - не считала, но без машины до поезда фиг доберёшься, 15 км. Скажем, сотня, хотя, наверное, больше.

666-57-100=509 евро. В месяц.

Прожить можно, если отовариваться самыми доступными продуктами, готовить самой, никогда не покупать даже кофе в буфете, не болеть от слова вообще, не ходить к зубному, не менять очки, очень редко покупать обувь и верхнюю одежду, и чтобы домашняя электроника долго служила.

Как-то не хочется такой жизни. Теперь буду меньше злиться, что "вечно не работе". Оно того стоит.

Жить в городе может быть чуть дешевле. Отопление центральное, страховки ниже, расходы на транспорт меньше, машина не нужна. Но - жильё. Если снимать, то за двушку может быть от 800 и выше в месяц, плюс коммунальные около 200 евро. Так что то на то и выйдет.

А если представить, что на такой бюджет надо некоторое время полностью содержать второго человека? А если дети? Только через социальную помощь. А если человек заболеет серьёзно, или работы лишится? Пособие плюс социал.

Так что, устанавливая "имущественный ценз" на образование семьи, государство защищает себя, понятное дело. Но в данный момент я не о том. Я об "обществе всеобщего благоденствия", в котором местные граждане, по официальному определению, живут. Я не знаю, кто в нём благоденствует, разве что с точки зрения "лишь бы не было войны".

Мне кажется, что пресловутая демографическая ситуация во многом объясняется именно этой простой "арихметикой". Уже сейчас. Дальше, если пройдут ослабления в положении работающего населения, будет ещё хуже.

@темы: "Этот мир придуман не мной"

---

Ну и "валентинку" правительство сварганило...

Готовится закон, по которому финский гражданин, для того, чтобы привезти домой супруга/супругу из-за пределов Евросоюза, должен зарабатывать так, чтобы после выплаты налога, у него оставалось бы чистыми на руках 1700 евро. А если гражданин успел, кроме супруги, обзавестись парой детей за пределами Евросоюза (учился, работал за границей), то чтобы он мог привезти сюда семью, на руках у него должно оставаться минимум 2600 евро после уплаты налога. То есть, зарплата должна быть под 4 000.

Фигасе... То есть, жениться по любви скоро смогут только довольно состоятельные граждане. Остальным придётся искать прекрасного на месте. Или, проще говоря, речь идёт о регулировании государством личной жизни своих граждан.

Впрочем, это только проект закона. Могут и не одобрить.

@темы: "Этот мир придуман не мной"

---

Валентинов день

Друзьям - крепкой дружбы, влюблённым - взаимности, женатым/замужним - хорошей памяти!



Detail of a miniature of the allegorical personifications of Friendly Expression and Courteous Manner, catching flighty hearts in their net; from Pierre Sala, Petit Livre d'Amour, France (Paris and Lyon), c. 1500, Stowe MS 955, f. 13r (аллегорическое изображение дружелюбного выражения и вежливых манер, ловящих сердца в свою сеть)


А дальше можно посмотреть подборку самого китчевого китча, который нашёлся на скорую руку. Всем зайчикам, кисонькам, солнышкам, птичечкам, пусечкам и ми-ми-мишечкам на радость.

Я предупредила!

1. Любовь может дамокловым мечом



2. Любовь может утонуть в сладостях



3. А бриллианты - по-прежнему лучшие друзья блондинок



4. Капелька любви под микроскопом



5. Версия для готов



6. Версия для котовладельцев



7. Версия для ветеранов жанра



8. Версия для кардиологов



9. Если жизнь по всем направлениям поворачивается к вам задницей, представьте, что это - сердечки



10. Челлендж для любителей экстрима

@темы: "праздники"

---

Инвалидность в Средние века - средневековые концепты/1

Приступая к анализу средневековых теоретических концептов о теле вообще, и о теле с отклонениями в частности, доктор Мецлер напоминает, что человеческое тело никогда не являлось чисто физическим объектом, который можно описать нейтрально, чисто с научной точки зрения. Человеческое тело – это объект, понимание которого определяется интеллектуальной культурой каждого отдельного периода времени.



Соответственно, отправной точкой для анализа средневекового понимания тела должна быть Библия – базовый, основной текст для развития христианского мышления, которое неизбежно находит отражение в каждой исторической эпохе. Поэтому, важно проследить, что именно Библия говорит относительно отклонений от общепринятой нормы. В Старом Завете отклонения упоминаются в связи с наказаниями за неправедные деяния. В Новом Завете – в связи с исцеляющими чудесами, которые творили Иисус и апостолы. Начнём со Старого Завета.

Книга Бытия 19:11. Жители Содома пытаются напасть на Лота, и их поражает слепота: «…а людей, бывших при входе в дом, поразили слепотою, от малого до большого, так что они измучились, искав входа».

Книга Исхода 4:11. Слепые, немые и глухие – все они творения Бога: «Господь сказал [Моисею]: кто дал уста человеку? кто делает немым, или глухим, или зрячим, или слепым? не Я ли Господь [Бог]?».

Второзаконие 32:35. Обычно интерпретируется так, что враги израэлитов прокляты, поэтому их будут преследовать несчастья, или болезни от преждевременного старения: «У Меня отмщение и воздаяние, когда поколеблется нога их; ибо близок день погибели их, скоро наступит уготованное для них».

1-я Книга Царств 4:15-18. В нейтральном тоне повествуется, что первосвященник Илий/Эли к 98 годам был практически слеп, и умер от того, что упал и сломал шею: «Илий был тогда девяноста восьми лет; и глаза его померкли, и он не мог видеть. И сказал тот человек Илию: я пришёл из стана, сегодня же бежал я с места сражения. И сказал Илий: что произошло, сын мой? И отвечал вестник и сказал: побежал Израиль пред Филистимлянами, и поражение великое произошло в народе, и оба сына твои, Офни и Финеес, умерли, и ковчег Божий взят. Когда упомянул он о ковчеге Божием, Илий упал с седалища навзничь у ворот, сломал себе хребет и умер; ибо он был стар и тяжел. Был же он судьею Израиля сорок лет».

2-я Книга Царств 4:4. Мемфивосфей, внук Саула, охромел на обе ноги, когда его кормилица упала при паническом бегстве после битвы при Гелвуе, и уронила ребёнка: «У Ионафана, сына Саулова, был сын хромой. Пять лет было ему, когда пришло известие о Сауле и Ионафане из Изрееля, и нянька, взяв его, побежала. И когда она бежала поспешно, то он упал, и сделался хромым. Имя его Мемфивосфей».

2-я Книга Царств 5:6-8. «И пошел царь и люди его на Иерусалим против Иевусеев, жителей той страны; но они говорили Давиду: «ты не войдешь сюда; тебя отгонят слепые и хромые» — это значило: «не войдет сюда Давид». 7 Но Давид взял крепость Сион: это — город Давидов. 8 И сказал Давид в тот день: всякий, убивая Иевусеев, пусть поражает копьем и хромых и слепых, ненавидящих душу Давида. Посему и говорится: слепой и хромой не войдет в дом (Господень)».

2-я Книга Царств 21:20. «Было еще сражение в Гефе; и был там один человек рослый, имевший по шести пальцев на руках и на ногах, всего двадцать четыре, также из потомков Рефаимов». Речь идёт о сыне Голиафа, тоже гиганте.

1-я Книга Царей 13:4. Здесь русскоязычная версия как-то не совпадает с англоязычной, так что пусть будет на английском: «Now when the king heard the saying of the man of God, which he cried against the altar in Bethel, Jeroboam stretched out his hand from the altar, saying, "Seize him." But his hand which he stretched out against him dried up, so that he could not draw it back to himself». Суть в том, что рука неправедного короля отсохла, когда он указал ею на праведника, приказав схватить этого человека.

2-я Книга Хроник 16:12-13. «И сделался Аса болен ногами на тридцать девятом году царствования своего, и болезнь его поднялась до верхних частей тела; но он в болезни своей взыскал не Господа, а врачей. И почил Аса с отцами своими, и умер на сорок первом году царствования своего».

Псалом 38:10-13. Здесь снова русскоязычный текст довольно далёк от англоязычного, но ближе по смыслу к тому, в чём раскаивается грешник. Мецлер отмечает, что псалм метафоричен. «My heart panteth, my strength faileth me: as for the light of mine eyes, it also is gone from me. My lovers and my friends stand aloof from my sore; and my kinsmen stand afar off. They also that seek after my life lay snares for me: and they that seek my hurt speak mischievous things, and imagine deceits all the day long. But I, as a deaf man, heard not; and I was as a dumb man that openeth not his mouth».

Захария 11:17. «Горе негодному пастуху, оставляющему стадо! меч на руку его и на правый глаз его! рука его совершенно иссохнет, и правый глаз его совершенно потускнет».

В общем и целом, Старый Завет рассматривает инвалидность как наказание за неправедные деяния, или как манифестация неудовлетворительного состояния души. А Книга Левит ещё и рассматривает в деталях, какое именно наказание и несчастье последует в результате того или иного греха. И перечисляет «профилактические меры»: оставлять часть урожая на поле, чтобы бедняки могли собрать его для себя, а также «Не злословь глухого и пред слепым не клади ничего, чтобы преткнуться ему; бойся [Господа] Бога твоего. Я Господь [Бог ваш]».

Пожалуй, наиболее печально знаменит пассаж из Левита о том, кто может, а кто не может быть священником: «скажи Аарону: никто из семени твоего во [все] роды их, у которого [на теле] будет недостаток, не должен приступать, чтобы приносить хлеб Богу своему; никто, у кого на теле есть недостаток, не должен приступать, ни слепой, ни хромой, ни уродливый, ни такой, у которого переломлена нога или переломлена рука, ни горбатый, ни с сухим членом, ни с бельмом на глазу, ни коростовый, ни паршивый, ни с повреждёнными ятрами».

Как-то так сложилось, что этот текст традиционно приводят в качестве доказательства негативного отношения к «повреждённым» людям в античном иудейском обществе. Тем не менее, всё не так однозначно. Сам по себе, текст запрещает именно священничество (то есть, принадлежность к элите того времени), деятельность в святилище, людям с определёнными повреждениями, но не говорит, что они должны быть исключены из духовной жизни общины. И тем более, не говорит, что они вообще являются изгоями в общине. Есть также точка зрения, что в этом пассаже перечисляются «канонические» патологии, без утверждения, что носители этих патологий являются в чём-то нечистыми или ущербными («A Catholic Commentary on Holy Scripture», by Bernard Orchard at al).

Так или иначе, многие современные учёные растягивают вышеупомянутый пассаж из Книги Левита на всё Средневековье. О чём они забывают упоминать, так это о немалом количестве материалов от тринадцатого века (и раньше), содержащих папские диспенсации и решения судов на эту тему. То есть, теоретически тело священника должно было быть максимально совершенным воплощением человеческого облика. Практически же, античные каноны вовсе не мешали созданию более современных канонов.

Например, Апостольская Конституция, датируемая IV-V веками, содержит пассаж, устанавливающий, что физические повреждения епископов не могут быть основанием для запрещения им исполнять свои обязанности. Сборник канонических декретов папы Григория IX от 1234 года, Liber extra, посвящает вопросам физических патологий и повреждений отдельный том (XX). Там совершенно ясно говорится, что физические патологии и повреждения могут закрыть путь священника к высшим церковным должностям, но в целом не закрывает для инвалидов возможность церковной карьеры.

Собственно, и в случае высших должностей могла быть запрошена и получена папская диспенсация, разрешающая в конкретном случае то, что запрещалось в общем смысле. Судя по документации, такие диспенсации запрашивались (и выдавались), но достаточно редко. Скорее всего, в общем и целом допуск на высшие иерархические ступени, в ряды церковной элиты, делался максимально сложным совершенно сознательно, и современники прекрасно это понимали.

Наилучшим показателем того, насколько инвалиды и носители патологий считались пригодными для церковной карьеры, являются правила приёма в средневековые университеты, где проходило обучение будущих священников. Правила поступления в средневековые университеты и колледжи Англии вообще не включают никаких ограничений по физическим признакам. Изредка встречаются упоминания об отказах в обучении по причине инвалидности или деформаций абитуриента (Оксфорд, 1400-й год, причина – неизлечимое заболевание и «тяжёлые телесные деформации»). Но вот в середине пятнадцатого века тот же Оксфорд не пожалел усилий устроить отдельное торжество по поводу посвящения в бакалавры двум выпускникам с синдромом Ларона (карликовости), чтобы они не чувствовали себя униженными из-за малого роста на общей церемонии.

Что касается континентальной Европы, то достаточно известен Никазиус Воэдра, слепой от рождения, который сначала был спокойно зачислен в 1459 году в Лувенский университет, где получил квалификацию в теологии и искусстве, а затем – в университет в Кёльне, где он получил степень доктора канонического закона.

@темы: "Заумь", истории о медицине

---

Упражнения на укрепление внутренних мышц нижней части живота и таза

Предупреждение: много анатомических подробностей

Сначала - не очень позитивные факты: эти мышцы невозможно "накачать" в спортзале. И сакральное "качай попу" здесь не поможет. Попа попой, а тазовые мышцы тазовыми мышцами. Они внутри. И, даже если железно делать все полагающиеся упражнения, результаты начнут появляться только месяца через два. Более того, когда результаты появятся, упражнения прекращать всё равно не надо. Если что-то в нашем организме сдало однажды, оно уже никогда не будет "как новенькое". Придётся о своём слабом месте заботиться... ну, пока в принципе способен о себе заботиться. И ещё, избыточный вес утомляет мышцы таза, тяжело им достаётся. Так что уменьшение веса здесь рекомендуется. Особенно если он сконцентрирован в нижней части живота. Упражнения надо повторять несколько раз в день.

К счастью, часть мышц таза относится к мышцам, сокращением которых мы способны управлять. А ещё они связаны с глубокими мышцами живота и спины - через нижнюю часть спины. Так что укреплять эти внутренние мышцы имеет смысл не только для того, чтобы избавиться от подтеканий, и проблем с эрекцией у мужчин и упругостью вагинальных мышц у женщин.

По поводу женщин, кстати. Давно уже не секрет, что многие и в молодости имеют массу неприятностей из-за сухости слизистой оболочки вагины. А уж чем старше человек, тем он суше, что снаружи, что изнутри. И если кожу люди как-то догадываются увлажнять, и влажность глаз тоже, как правило, каплями поддерживают, то все остальные места слишком часто остаются без внимания. Кто может похвастаться, что регулярно увлажняет слизистую носа, и не забывает в уши увлажняющее масло раз в неделю капать?

А уж увлажнять вагину... Редко какой гинеколог на это обращает внимание. Тем не менее, в наше время для этого увлажнения существуют не только "свечи", которые довольно неприятны в употреблении. Обычно для дам после 50 предписывается "Вагифем", который прост и щадящ в использовании, но здесь всё-таки нужна консультация врача. Хотя бы потому, что сначала его используют ежедневно, и срок этого начального курса у каждого свой. А потом - раз или два в неделю, и это тоже индивидуально. Не говоря о том, что противопоказания есть. А препаратов много. И выбрать подходящий проще врачу, чем простому смертному. И нет, работник аптеки именно в этом случае не поможет.

Ну а для дам молодых и любриканты подойдут. И нет, они не только "для любовных утех" (хотя и для них тоже, нормальная влажность вагины для многих изменит качество секса), но и напрямую повлияют на успешность тренировок мышц таза. Ну и мы все помним, что сухая слизистая - это легко повреждающаяся слизистая, а повреждения - это места скопления бактерий, возбудителей воспалений.

Теперь - немного о причинах подтеканий мочи. Они бывают от резкого перенапряжения мышц (смех, чих, подъём тяжести), от переполнения мочевого пузыря (больше 500 мл туда просто не вместится, а лучше его опорожнять, когда скопилось не более 200 мл мочи), и от того, что разболтались сфинктеры - мышцы, которые как бы пережимают поперёк, не давая моче выливаться по мере выделения. Причина - систематическое переполнение мочевого пузыря, тяжёлая физическая работа, связанная с подъёмом тяжестей, воспаления, роды у женщин. Калонедержание у людей в нормальных обстоятельствах случается редко, но вот жидкость иногда подтекать может, если разболтаны сфинктеры (тяжёлая работа, связанная с подъёмом тяжестей, и те же роды у женщин).

Теперь - собственно упражнения.

1. "Профилактика"



Слегка сжать мышцы, как бы пытаясь "закрыть" анальное отверстие. Продолжить сжимающее движение к передней части, как бы пытаясь "закрыть" вагину и мочеиспускательное отверстие. Бёдра, мышцы от бёдер до колена, и живот остаются расслабленными. Дыхание нормальное. Держите сжатие 5 секунд, затем расслабьте на 10 секунд. Повторите упражнение 5-10 раз.

2. "Максимальное усилие"



Делается стоя (или сидя, если стоять сложно). Энергично сжать анальное отверстие, вагину и мочеиспускательное отверстие, как бы втягивая их вовнутрь и вверх. Держать сжатие 5-10 секунд. Расслабить на 10-20 секунд. Повторить 5 раз. Затем то же, но с поднятием тяжести 2-3 кг или даже легче: энергично сжать анальное отверстие, вагину и мочеиспускательное отверстие, как бы втягивая их вовнутрь и вверх до поднятия тяжести и во время. Держать сжатие 5-10 секунд. Расслабить, опустив тяжесть, на 10-20 секунд. Повторить 5 раз.

3. "Выдержка"



Делается во время ходьбы и при поднятии по лестнице. Анальное отверстие и вагина сжимаются с возрастающей силой, как бы пытаясь удержать внутри тяжёлый шарик. Держать 20 секунд, расслабиться на 20 секунд, повторять, пока не исчезнет разница между напряжённым и расслабленным состояниями. В аптеках должны быть (и точно есть в секс-шопах) наборы и настоящих шариков, если воображения мало. Каждый из них имеет свой вес. Здесь помним о гигиене, да?

4. "Скорость"



Здесь действительно нужно успеть "сжаться" с максимальной скоростью - на случай чиха, или кашля, или сморкания. Надо успеть до чиха, и продолжать держать напряжение во время. Повторить 10 раз.

5. Что ещё можно сделать.

Более или менее вышколить свой мочевой пузырь не гонять вас в туалет каждый час. Но здесь - всё очень индивидуально. Теоретически, человек должен опорожнять мочевой пузырь раз в 3 часа, 5-7 рез в день, и максимум 1 раз ночью. Практически - у каждого свой размерчик, да и есть утверждения, что "терпеть до упора" - это прямой путь к урологу.

Но вот слегка удлинить перерывы можно, если гоняет каждые полчаса, и точно известно, что нет воспаления. Рекомендуется неделю задерживать визит в туалет на 10 минут. Отмечать, как изменилась частота опорожнений. И так переползать по 10 минут до тех пор, пока не установится оптимальный для каждого режим. И ни в коем случае не пытаться "сбегать на всякий случай", да ещё потужиться, чтобы что-то вылилось.

Не вполне юные девушки должны также помнить, что чем выше возраст, тем ярче проявление такой особенности, как неполное опорожнение мочевого пузыря. Не торопитесь в туалете. Посидите немного, и не в позе готового сорваться с места воробья, а правильно. Тужиться не надо, само выльется секунд через 10-20.

Не знаю, насколько это явление распространено интернационально, но часто сталкивалась с тем, что женщины норовят "подложиться" туалетной бумагой под анальное и мочеиспускательное отверстия. Ради всего святого, НЕ НАДО!!! Я не буду предполагать, какие элементы таблицы Менделеева содержит растворяющаяся от влажности туалетная бумага, но все они попадут в ваши деликатные места. И ещё она беспощадно эти деликатные места сушит. А о сухости в них см. выше.

Кажется, всё)) Как сами понимаете, все эти инструкции не мои, а официальной медицины Финляндии. И применимы они только и только для средне-статистических людей, у которых нет заболеваний моче-половой системы, раковых болезней и прочих неприятностей. Больных инструктируют их лечащие врачи, а не листовки.

@темы: истории о медицине

---

Вернулась домой

Решила посмотреть, что в мире происходит. Ничего хорошего не происходит. А вот наш министр обороны, из партии националистов, трагическим голосом оповестил, что вот-вот из России в Финляндию кинется МИЛЛИОН мигрантов, которых русские, конечно, пропустят беспрепятственно. Это так наложилось на недавний пост товарища из Карелии 13vainamoinen.livejournal.com/1221986.html, что очень захотелось обоим крети умным мужчинам настучать по кумполу, чтобы мозги у них на место встали.

Вот нахрен разжигать страсти, а?

Интересно, как такой дундук до министра дослужился? Лейтенант резерва он, понимаете? Хотя и доцент по военной истории Финляндии. И журналюга. А уж в каких издательствах-то отметился... Сплошь - ура-патриотических, нормальным людям неизвестных. Йошкин кот, задвиньте его обратно, чтобы его коллег-журналистов из братской Карелии родимчик не хватил.

Боевые хомяки на марше, блин...



Министр иностраннох дел, которого попросили прокомментировать заявление коллеги, практически ржал перед камерами.

@темы: "Этот мир придуман не мной"

---

"Шесть летящих драконов"

Неожиданно мощная дорама. Нет, мне все эти персонажи одного возраста - на одно лицо, имён я в принципе не смогу запомнить, и чего они так пластаются, я тоже не знаю. Это нужно понимать исторический контекст. Но каждая сцена сделана сильно, и снята великолепно. Да и актёры хорошо играют. Жестокий сериал, но чем-то отличается от тех, с которыми я знакомилась.

@темы: Дорамы

---

2-й и 3-й дни в Ортоне, сессия II

Вчера было много медитационных занятий. Смысл - работать не просто с психикой, но и с мышцами. Хотя, по большому счёту, одно от другого в этих упражнениях не отделить. Мне хочется отмахнуться, что эти методы у меня уже в подсознании, и не требуют особой ситуации, но потом вспомнила, что никогда не прохожусь по мышцам с напряжением-расслаблением, прежде чем встать с кровати. А надо.

Самым интересным был тест на владение телом. Надо было простоять минуту на одной ноге. Вторая развёрнута под прямым углом, и упирается пяткой в колено/голень/лодыжку первой. В общем, стандартная асана. Я это часто делаю, да ещё и с последующим поднятием сцепленных пальцами рук над головой. Так что отстояла легко. Хотя в ботинках это труднее, чем с босыми ногами. Но вот дальше было интереснее. Представьте доску, на которой закреплена поставленная ребром другая доска. Ширина ребра - 2 см. И вот на них надо отстоять ту же минуту. Никому это не удалось, конечно. Здесь тренироваться нужно.

Потом надо было пройти "задом наперёд" 3х2м, по одной линии. При этом, на каждом шаге носок шагающей назад ноги обязательно должен коснуться пятки другой. Не коснётся - провалил тест. Этого я тоже никогда не делала, и сначала было удивительно трудно удержать равновесие. Но последнюю дистанцию прошла на 10 секунд быстрее, чем первую. То есть, не смертельный трюк. Тоже на заметку для тренировок.

Потом надо было лежать на спине с одной рукой за головой, и второй на противоположной стороне грудной клетки. Ноги упираются в стену. Понять верхнюю часть тела так, чтобы между спиной и полом оказался зазор в ладонь, поставленную ребром. 5 на одну сторону, 5 на другую, потом передышка в пару секунд, и снова 5 и 5. К моему огромному удивлению, сделала не то что без труда, но ещё и корпус поднимался чуть ли не в сидячее положение. Потому что случайно попала сразу в "вопрос техники" - нужен определённый упор на соответствующую ногу против стены. Это просто чувствуется, по-моему.

Второй сюрприз был менее приятным. Ты лежишь на животе на скамье так, что скамейка заканчивается в районе талии, и под корпусом - пустота. Кто-то сидит у тебя на ногах. Задача - продержать корпус (руки сцеплены на шее) прямой линией над пустотой как можно дольше, максимум 4 минуты. Так вот, спину бы я продержала. Но мне было больно в "нижнем животе". Сильно больно. Выдержала 1,5 минуты. Очевидно, пресс в этой части у меня отсутствует от слова вообще. Или влияет то, что это место разрезали вдоль. Но это ж когда было... Заметка: добавить в спортзале упражнения на нижний пресс, верхний как бы есть, и хороший. Впрочем, полторы минуты - это хорошо, но я ж хочу 4, и чтобы пресс.

Потом совсем простенькое. Стоишь спиной к стене, и надо поднять руки так, чтобы пальцы в развороте коснулись этой стены. Шейно-плечевой пояс, с ним у меня без проблем.

Физиотерапевт делала мне растягивающий массаж, тянула оболочки мышц. Левая сторона в полном порядке, правая - нет. Не то больно, не то щекотно, не то всё сразу. Но у меня именно правая сторона проблемная, так что не новость. А потом я почти в шутку сказала: а насморк акупункцией можешь прекратить? Потому что чувствовала я себя весь день погано - приливы сопливости и голова болела. Она вкрутила мне две иглы под крылья носа. Место чувствительное И весь вечер я потом думала, что не помогло. Но сегодня услышала, как тот же вирус поработал с другими, и вынуждена признать, что таки легко отделалась. А сегодня почти здорова.

Под вечер нас загнали на лекцию по сексуальности, не больше и не меньше. Учитывая, что среди нас много практически инвалидов, тема актуальна для них. Но в качестве публичной лекции? Да и лектор лекции читать не умеет, она - практикующий уролог и сексотерапевт. У финнов как-то сильно смыкаются сферы урологии и гинекологии. Они и впрямь сильно связаны. В общем, лекция была совершенно провальной. Но я обогатилась картинками по тренировке глубоких мышц таза, сделаю копии, и раздам на работе бабкам-пациенткам, которые ещё способны их тренировать - дабы избежать моченедержания, или избавиться от подтеканий. Впрочем, эта проблема знакома и 20-25% молодых женщин, так что с паршивой лекции хоть кусок полезности.
____________

А сегодня всё просто - почти целый день в бассейне. Тёплый бассейн, потом обычный, потом снова тёплый. В перерыве была лекция про шею. Лектор сильно опоздал, потом не сумел справиться с техникой, так что на всё у него осталось полчаса из запланированного часа, и всё на пальцах. Сумма суммарум - травмированная однажды шея никогда не станет полностью здоровой, ухудшения наступают где-то каждые полгода. Тогда её снова "вытягивают". Опасными эти травмы не считаются, но неприятными - да. Онемения можно снять, если улечься на стол корпусом, свесив руку. Просто потрясти, и онемение пройдёт. Внимание на подушку и матрац, их должен подобрать физиотерапевт. Поддержку для шеи рекомендуют на 3 часа в день. В основном - при активной деятельности, к которой и мытьё посуды относится. После 50, шейный отдел так или иначе известкуется, и тогда шея начинает держать голову лучше.

Ещё должны были пройтись с "лыжными палками" (очень популярно здесь, особенно для шейно-плечевого отдела), но лупил дождь, и я просто пошла в спортзал, делать свои привычные серии.

Вот и всё. Сейчас - на ужин, а потом буду нагло смотреть дораму, и ничего разумного не делать!

@темы: Счастье есть!, истории о медицине

---

Счастье есть

1-й день в Ортоне, сессия II

Действительно есть. Пробыла в бассейне больше часа в два захода сегодня, всё время плавала. Ну, плавать я только на спине умею, но в моём случае так даже лучше. Днём ещё повалялась минут 10 в бассейне джакузи. Вечером уже не попала, его оккупировали мужики. Так полчаса, пока я плавала, в нём и просидели. Как же я люблю воду!

Местный тренажерный зал похуже нашего, но аналоги нужных мне агрегатов нашла. Чего-то им не особо пользуются. Зато просторно.

Одна терапевт мне выдала какой-то новый матрац и подушку, чтобы я несколько ночей их опробовала. И ещё я купила, наконец, 4 пластинки, о которых писала в октябре. Те, которые как тёрка. Мне их несколько раз за прошедшее время сильно не хватало.

Другая терапевт обрабатывала мне спину агрегатом. Такое совмещение массажа и лимфотерапии.

На занятие по медитации я бесславно заснула)) Впрочем, похрапывали многие.

Ещё смоталась быстренько в центр города, купила себе кожаные ботиночки для ходьбы, Ecco. Заодно использовала подаренную мне карту. Хорошие ботинки, удобные, практически невесомые, и при этом красивые. Заодно вспомнила, почему у меня обувь вечно на размер больше, чем мне нужно бы. Просто потому, что моего размера никогда нет. "Повезло" иметь ходовой, что называется.

Комната не фонтан. Туалет и душ почему-то общий на две комнаты. Зато есть вайфай, и вообще есть всё, от микроволновки до холодильника. И магазин напротив. Мне-то только питьё и фрукты понадобятся, но если кто надолго поселяется, то очень удобно. Потому что последняя кормёжка от 16 до 18, а после вечерних спортивных занятий жрать хочется.

А от чего я кайфую больше всего, так это от отсутствия десятка мелких "надо" по разным поводам. Есть только я, и мои занятия собой. И как же это здорово!

@темы: Счастье есть!, истории о медицине

---

Совет нужен

Я уже писала, что за мою книгу "Книга о прекрасных дамах и благородных рыцарях" Алгоритм мне не заплатил ни копейки. И вот, спасибо Маре, я сподобилась погуглить свою нетленку по названию. Оказывается, её теперь выпустил Эксмо! bookz.ru/authors/milla-koskinen/o-prekra_749.ht.... Её можно скачивать в электронной библиотеке. Излишне говорить, что со всего этого я по-прежнему ничего не имею, и что мне даже не сообщили ни о каких продвижках.

И что мне теперь делать?

@темы: "Этот мир придуман не мной"

---

Инвалидность в Средние века - современные теории

Изучение инвалидности как академической дисциплины стало результатом политического движения в Европе и в США где-то на рубеже 1970-х и 1980-х. Теоретизировать начали страстно, и с разных углов – с историко-географического и материалистического, с антропологического и компаративно-культурного, с психологического и социологического.



Общим эти теории имеют одно: разделение социальной конструкции инвалидности и физиологической реальности патологии. Проще говоря, человек может родиться с патологиями, но инвалидом его делают другие.

Если исходить из того, что инвалидность является социальной конструкцией, то понимание, что является инвалидностью, и что ею не является, должно меняться соответственно изменениям в обществе.

По контрасту с этой моделью, медико-биологическая модель инвалидности не делает чёткого разделения между патологией и инвалидностью, и рассматривает инвалидность чем-то вроде нормального явления. Для этой модели исследование истории инвалидности бессмысленно – если инвалидность естественна, то она была всегда, она не меняется. А если так, то она не зависит от создаваемых человеком факторов.

Доктор Мецлер считает, что патология – это такая же манифестация времени, как и инвалидность, и разделять эти два понятия интеллектуальной пропастью было бы неразумно – ведь в разные исторические периоды один и тот же вид патологии определялся по-разному, в зависимости от состояния науки и медицины, свойственные именно этому периоду.

Таким образом, вполне возможно изучать патологию в Средние века и внутри определённого периода, через географические пространства, сравнивая потом результаты разных периодов между собой. Потому что инвалид-калека из тринадцатого века оставался бы, по определению, инвалидом-калекой и в конце двадцатого века. Но вот научные, медицинские и биологические критерии каждого времени расклассифицируют и опишут одинаковые симптомы совершенно по-разному.

Средним векам был свойственен теологически-философский подход к восприятию феномена патологий и инвалидности (позднее это будет раскрыто в работе подробно). Что касается времён новых, то в западном обществе отношение к инвалидам сформировалось в нечто, определяемое понятием «дисаблизм», по аналогии с расизмом и сексизмом. Инвалидов рассматривали группой, находящейся ниже средней нормы, группой зависимой и, по сути, имеющую более низкую ценность (или вообще не имеющей ценности) для общества.

«Дисаблизм» - это социо-политический процесс, маргинализирующий и угнетающий инвалидов. К примеру, сложности с передвижением в пространстве или трудоустройством инвалидов относили к особенностям патологий представителей группы, но не к феномену социальной и политической дискриминации инвалидов. С этой точки зрения, патология рассматривалась как персональная стигма, мешающая человеку жить нормальной жизнью. По сути, инвалиды внутри теории социального контекста рассматриваются виртуальными, а не реальными личностями. То есть, другие определяют, чем является инвалид, и какими особенностями обладает или не обладает.

В начале 1960-х годов Ирвин Гоффман позиционирует инвалидность в социальном контексте по трём координатам: заметность, идентичность, степень отклонения. Он также обозначает три типа социальной стигмы – несовершенства тела/деформации, несовершенства характера, и «племенная» стигма расы, этнического происхождения или религии («Stigma: Notes on the Management of Spoiled Identity», by Irving Goffman).

В 1980-х, французскай структуралист Рене Жирар рассматривает вышеупомянутые стигмы в кросс-культурном контексте. «Кроме культурных и религиозных, имеются ещё и с чисто физические критерии. Болезнь, безумие, генетические деформации, повреждения от несчастных случаев, и даже общая ограниченность имеют тенденцию провоцировать преследования. Достаточно осмотреться вокруг, чтобы понять универсальность этого явления. Даже в наше время люди не способны контролировать проявления своего отвращения к физической ненормальности… «Калеки» являются субъектом дискриминации, превращающей их в жертв, простое присутствие которых вносит неловкость в социальные ситуации» («The Scapegoat», by René Girard).

В общем и целом, Жерар видит инвалидов носителями стигмы, реальной или метафорической, виктимизирующей их в обществе. То есть, любые отклонения от принятой за среднюю норму, поворачивает общество против носителей этого отклонения, что превращает их в жертвы дискриминации.

Любопытно, что представления Гоффмана и Жерара получили в наше время своих критиков именно из той группы, которую они анализировали. Майк Оливер и Том Шекспир (или сэр Томас Уильям Шекспир, 3-й баронет) сами имеют паталогии. У Шекспира – ахондроплазия (наследственная), а у Оливера – повреждение позвоночника («The politics of disablement», by Mike Oliver, «Arguing About Disability», by Tom Shakespeare). Оливер и Шекспир рассматривают инвалидность как социальную модель, тогда как Гоффман и Жерар ставят в центр проблемы интерактивность индивидов внутри социума.

Реджинальд Голледж разделяет инвалидность (disability) и ущербность (disadvantage). С его точки зрения, инвалидность – это не состояние, а ситуации, в которых индивид исключается, частично или полностью, из активности других членов общества, в силу своих физических ограничений. Тогда как ущербность – это то, с чем сталкиваются люди без видимых патологий, которых общество воспринимает неудобными в силу своего культурного, религиозного, социального, этнического и политического контекстов («Geography and Disabled», by Reginald Golledge).

Фуко, разумеется, оставил достаточно глубокую колею в теории телесности. Ему принадлежит замечание, что разница между мужчиной и женщиной не является полностью биологической и очевидной, но является во многом результатом дискурса. Но проблема с Фуко в том, что ради дискурсивности, он может время от времени принижать роль элемента физического отличия, договариваясь до «теоретического исчезновения материальности тела». (Уфффф… это даже не Кот Шредингера).

Вик Финкельштейн рассматривает инвалидность с точки зрения материалистических теорий. По его мнению, инвалидность возникла в результате индустриализации западного общества. В пре-капиталистическом и до-индустриальном мире, по его мнению, индивиды с патологиями не были выделены в отдельную группу, а существовали во всех группах. Это позволяло им не быть исключёнными из деятельности социума («Attitudes and Disabled People», by Vic Finkelstein).

Отдельно в ряду исследований стоит работа Брендана Глисона, в которой он выстраивает основанную на архивных материалах модель отношения к инвалидам в средневековой сельской Англии. По его мнению, инвалидность – это насильственно установленное социальное исключение, которому индивиды с патологиями вынуждены подчиняться. По контрасту с подходом здравого смысла, по которому инвалидность является второй натурой лиц с патологиями («Second Nature? The Socio-spatial Production of Disability», by Brendan Gleeson). Проблема в том, что материалы, которыми он пользуется, датируются 1570 и 1635 годами, а местом исследования являются Норич и Салсбери. То есть, материалы не имеют никакого отношения ни к Средневековью, ни к сельской Англии.

Главная ошибка Глисона в том, что он абсолютно не понимал исторического контекста Средневековья, всерьёз считая, что селяне были намертво привязаны к конкретному поместью, и производили только необходимое количество товаров для натурального обмена. Не говоря о том, что мимо прошли многочисленные и конкретные свидетельства о флуктуации рабочей силы между городом и деревней, средневековые города в системе Глисона вообще не могли бы существовать.

Главный вопрос, ответ на который ищет Глисон, звучит так: «каким образом социально-пространственная организация общества менялась под влиянием живого опыта физических патологий»? Глисон, а вместе с ним и Ле Гофф, и Оливер, считают, что социо-временные изменения влияли на живой опыт через трансформацию материальной структуры повседневной жизни. Соответственно, трансформации в производстве продукции имели социальные последствия для людей с патологиями.

Проще говоря, в докапиталистическом производстве индивид был волен влиять на то, как он проводит свой день, и как он зарабатывает себе на пропитание. У каждого был свой, персональный рабочий процесс, со своей скоростью работы и продолжительностью рабочего дня. Соответственно, люди с патологиями вполне могли продолжать работать, и вносить свой вклад в производство продукции.

Всё это очень интересно, конечно, но чисто материалистические конструкции не объясняют слишком многого, если не рассматривать вопрос ещё и под углом культуры, «набора ценностей и убеждений», по выражению Мэри Дуглас («Purity and Danger: An Analysis of Concepts of Pollution and Taboo», by Mary Douglas). Именно культура создала образец того, каким должно быть нормальное тело. Поэтому, по мнению Тома Шекспира, люди с нормальным телом не любят или боятся не столько патологий инвалида, сколько напоминания, через его отклонения, что они – смертны. С этой точки зрения, инвалиды в западном обществе представляют для людей с нормальными телами угрозу их самовосприятию.

Далее Мецлер долго анализирует подход к инвалидности с точки зрения антропологии. Она находит, что антропологи и этнологи дают более точные ответы и примеры о положении инвалидов в обществе, чем все прочие теоретики, потому что социальные и экономические теории… ну, слишком теоретичны, иногда – до полного парадокса. Они также совершенно беспомощны в использовании исторического контекста. Тогда как антропологи и этнологи могут дать достаточно чёткие ответы на каждый исторический период. Но. Во-первых, универсальность отношения к патологиям и к инвалидности в пространстве ещё нельзя установить, потому что материала всё ещё маловато. Во-вторых, отвечая на вопрос «как оно было», антропологи не могут ответить на вопрос «почему это было именно так».
____________________
Хочу откомментировать, что меня удивило в этих теориях. Я понимаю, что социо-экономический подход к инвалидам, как группе, более выгоден в практическом смысле. Когда нужны широкие изменения, они делаются не для конкретного человека, а для всей категории данной группы инвалидов – сурдопереводы для глухих, доступность помещений для тех, кто передвигается в инвалидных креслах, не говоря уже о законодательстве, запрещающем дискриминацию по признаку инвалидности.

Но вот что касается взаимодействия инвалида и окружающего его социума – тут я бы поспорила в пользу интерактивности индивидов внутри социума. В общем и целом, судя по отзывам реальных, не теоретических инвалидов, в социуме они невидимы. На них просто-напросто не смотрят. Они среди нас, но мы их не видим, не хотим видеть. Не хотим видеть именно как группу, каждый по своей причине. Кто-то считает невежливым пялиться, кому-то очень некомфортно. При этом мы не испытываем ничего подобного, общаясь со знакомыми, не безразличными нам инвалидами. Мы их воспринимаем, в первую очередь, как личностей, одной из особенностей которых является какая-то патология.

Меня также умилили рассуждения о том, что в феодальном аграрном обществе индивиды строили своё рабочее время по собственному усмотрению. Вообще-то, практически любой с/х деятельности присуща сезонность. Во-вторых, сборы налогов всегда имели тенденцию быть неизбежными к определённому периоду. В третьих, политические факторы, типа военных конфликтов, и бедствия, типа эпидемий, засух, наводнений. Тут не слишком-то большой зазор для собственного усмотрения.

В общем, теории – они и есть теории. Но я безумно рада, что общие рассуждения и современные теории закончились. Дальше приступим к собственно сабжу – к средневековым теориям о предмете.

@темы: Medieval, "Заумь"

---

Что-то с нами не так))

О чём говорит то, что за каких-то месяца три тощая, прыгучая и непоседливая скотинка трансформировалась в вальяжного, ленивого кота?



Одна особенность животины - любовь к обнимашкам и поцелуям. Обнимать кота надо полноценно, обеими руками, долго, периодически целуя в лобик. Если этого не делать, у него становится чрезвычайно несчастный вид. Проблема в том, что он в ответ лижется и тычет мокрым носом в лицо В лице моего статичного супруга, обожающего возлежать, кот нашёл идеальный объект для выражения чувств. Благо, объект стоически терпит выражения кошачьей привязанности.

А хозяйку (бывшую?) животинки так встретить и не удалось. Супруг ходил к дому много раз, её никогда нет. Видели только в прошлую субботу утром, что кто-то со двора их уехал, какая-то женщина. Наверное, хозяйка. Ну, её отсутствие объясняет, почему кот переехал на зиму к нам.

Тогда он был таким:

@темы: "зверята"

---

Инвалидность в Средние века - историография

Доктор Ирина Мецлер – прекрасный рассказчик. Она умеет строить идеальные презентации, умеет сделать их интересными и информативными, не перегружая деталями. Человек она чрезвычайно эрудированный, хорошо разбирающийся во всех аспектах средневековой жизни, и, надо сказать, избранная ею тема, Disability in Medieval Europe c. 1100 – 1400, требует именно особой эрудиции. Работа охватывает историографию инвалидности, современные и средневековые теории об ограниченно дееспособном/ущербном теле, о том, как эту ущербность рассматривали средневековая медицина и философия, она анализирует чудеса и исцеления.



То есть, Мецлер сводит историю, экономику, теологию, медицину и социологию в одну точку, в которой находится потерпевшее ущерб человеческое тело. Ну, у подобной супер-эрудиции есть обратная сторона – очень, очень своеобразная манера изложения материала в письменном виде. Поскольку тема инвалидности в средневековом обществе была темой докторской диссертации Ирины Мецлер, свой отпечаток наложили и требования к структуре и манере изложения материала. В общем, увлекательным чтивом эту книгу назвать невозможно, хотя сам предмет более чем увлекательный. Я попытаюсь познакомить вас с работой доктора Мецлер, не заблудившись в совсем уж дремучих зарослях. Поехали! Но дорога, предупреждаю, будет ухабистой.

Инвалидность довольно долго не исследовалась историками в принципе, являясь чем-то, что присутствует в жизни общества всегда, и, соответственно, не заслуживает отдельного внимания. Что, в свою очередь, приводит к рождению определённых стереотипов представлений. «A key defect of most accounts of handicap is their blind disregard for the accretions of history. Insofar as such elements do enter into accounts of handicap, they generally consist of ragbag of examples from Leviticus via Richard III to Frankenstein, all serving to indicate the supposed perennial, “natural” character of discrimination against the handicapped”.

Историю инвалидности начали изучать систематизированно где-то в 80-х, и выводы проделанных исследований во многом зависят от того, как видит прогресс или регресс сам историк. Прогрессионисты ищут и находят доказательства, что судьбы инвалидов от века к веку становится лучше, они легче интегрируются в общество, для них появляется больше и больше облегчающих жизнь вспомогательных приспособлений. Пессимисты ищут и находят доказательства, что человечество всегда относилось к инвалидам скверно, и в этом плане ничего не улучшается, если не становится даже хуже.

Первые попытки составить историографию инвалидности были предприняты в 20-х и 30-х годах XX века. Интерес к тому, как жила и адаптировалась экономически и социально эта группа населения сквозь века, проснулся по вполне очевидной причине, а именно – из-за великого множества искалеченных ветеранов Первой мировой войны. Именно поэтому интерес был сосредоточен в основном на повреждениях конечностей. Появилось множество статей, и, в 30-х, одна очень важная работа, «Цивилизация и калеки» Фредерика Ватсона («Civilisation and the Cripple», by Frederick Watson). К сожалению, в этой книге, отдающей должное медицине, Средневековью уделены ровно полтора параграфа, которые можно сократить до идеи «выживают сильнейшие, а слабые умирают быстро, и туда им дорога». Ватсон видел инвалидов проблемой, социальной проблемой, решить которую могли медицина и система закрытых заведений для тех, «починить» кого было невозможно.

В 1932 году была опубликована книга Хаггарда «Хромые, слепые, калечные: жизненно важная роль медицины в истории цивилизации» («The Lame, the Halt and the Blind: The Vital Role of Medicine in the History of Civilization», by H. W. Haggard). Эта книга – одна из самых значительных для составления представления о проблемах с историческими исследованиями в этом направлении, потому что она была написана «для широкой аудитории» читателей, и проделала титаническую работу по внедрению абсолютного непонимания и ложных стереотипов в умы этой самой широкой публики. Вкратце: Средневековье было могилой для цивилизации, и калеки всегда были проблемой для общества. При этом, Хаггард был прогрессионистом, он создавал контраст между «грязными, насыщенными болезнями Тёмными Веками» и победным шествием медицины с времён Просвещения и до его дней. Доктор Мецлер проследила рождение стереотипа о Тёмных Веках именно к этой работе, причём Хаггард щедро отнёс к этому периоду всё, что было до XVIII века.

Самое интересное, что авторы, обработанные хаггардовскими стереотипами, зачастую имеют тенденцию рассматривать отношение к инвалидам в Средние века негативным в виду того, что те не могли вносить свой вклад в жизнь коммуны наравне со здоровыми. А эта точка зрения, между прочим, берёт исток уже в протестантской рабочей этике, но отнюдь не в Средневековье. Уже в 1984 году, Джордж Хендерсон и Вилли Брайан в «Психосоциальных аспектах инвалидности» («Psychosocial Aspects of Disability», by George Henderson and Willie V. Bryan) совершенно серьёзно делают вывод, что «mental illness and physical afflictions were generally viewed as the work of evil mana, or spirits. If, after considerable coaxing, the spirits did not leave a possessed body, this was believed to be indisputable evidence that the individual was being punished».

С тех пор изменилось не многое. В 1999 году Дебора Маркс посвящает Средневековью одно предложение, умещая в него вообще все возможные стереотипы. Например, то, что в Средние века инвалиды подвергались юридическим преследованиям, что церковь инициировала эти преследования, и что инвалидность тогда ассоциировалась с колдовством («Disability: Controversial Debats and Psychosocial Perspectives» by Deborah Marks).

Впрочем, в 1932 году появилась любопытная книга в Германии, где автор собрал всех известных ему деятелей, начиная с XIX века, с физическими дефектами, представив их людьми, во многом превосходящими так называемых «нормальных» («Zerbrecht die Krücken», by Hans Würtz). Но эта книга отнюдь не имела своей целью показать народу, что физические деформации и/или инвалидность не делают человека «иным». Во вступлении к книге, Вюрц пишет о том, что инвалидность может быть побеждена железной сверх-волей. То есть, и он не видел инвалидов равными «нормальным» людям, собственно. Скорее он прославлял волю тех, кто смог превзойти свои ограничения, и стать лучше.

А что же медицинская литература? А историческая медицинская литература не считала инвалидов больными людьми, и не выделяла их в какую-то особую категорию. Или, иногда, просто выделяла инвалидность в категорию «неисцелимое», и больше этим вопросом не занималась. И когда Михлер, заглянувший в пару текстов (действительно, в два!) неизбежного Гиппократа, и обнаружил там вполне практические руководства по работе с проблемами ортопедического плана, он удивился, умилился, и вделал вывод, что ценность данной работы – в рациональном объяснении источника проблем («Die Krüppelleiden» by M. Michler)

После 1980-х стали появляться более узкие исследования по истории инвалидности. Начали, как водится, с античности. Люка Джилиани (Luca Giuliani) попытался проанализировать эллинистические статуэтки, изображающие деформированных людей, частично с точки зрения исторической перспективы, и, частично, с точки зрения истории культуры («Die seligen Krüppel. Zur deutung von Mishgestalten in der hellenistischen Kleinkunst»). Дазен изучал карликов в античном мире, пытаясь понять, были ли они маргинализированы как нечто пугающее, либо как нечто, обладающее особыми силами в религиозном контексте («Dwarfs in Ancient Egypt and Greece»).

Роберт Гарланд изучал социальный символизм и физические условия, в которых находились инвалиды и деформированные люди в Римско-Греческом мире («The Eye of the Beholder»). Он приходит к выводу, что всё, отличающееся от общепризнанных стандартов, воспринималось тогда, как и сейчас, либо с брезгливостью, ужасом и подозрением, либо с болезненным любопытством и неловкостью.

Бет Кохен анализировала отклонения от классического стандарта в греческих изображениях, классифицируя девиации простым словом «уродство», свалив в одну кучу и тех, кто был деформирован, и стариков, и просто людей с «монструозным поведением» («Not the Classical Ideal»).

Даниэль Огден изучал ортопедические отклонения в описаниях мифологических и легендарных царей античной Греции («The Crooked Kings of Ancient Greece»).

Наиболее адекватна в смысле исторического контекста работа Николаса Влахогианниса, рассматривающего различные примеры инвалидности именно в их родные периоды («Disabling Bodies»). Работа Эванса рассматривает жизнь глухонемых в античной Греции с точки зрения социальной конструкции инвалидности («Deaf and dumb in Ancient Greece»). Собственно, только эти две работы и рассматривают античных инвалидов как часть общества. Остальные, вольно или невольно, помещают их на линейку «иных».

Явным исключением в общей массе является работа Йоханнеса Рейнджера об инвалидности в Вавилоне и Месопотамии, в которой, после исследования клинописных текстов, он склоняется к мнению, что инвалидность сама по себе не являлась причиной маргинализации. Скорее, потеря семьи и/или состояния вытесняла этих людей в другие маргинальные группы – нищих, одряхлевших, овдовевших (Kranke, Krüppel, Debile – eine Randgruppe im Alten Orient).

Анри-Жак Стикер написал в 1982 году книгу «Corps infirmes et sociétés», в которой он посвятил вопросу инвалидности в Средние века целую главу. Кстати, по утверждению доктора Мецлер, это был первый текст, в котором вопросу было уделено больше, чем несколько предложений. В этой главе он отталкивается от замечания Филиппа Ариеса, что в Средние века инвалидность была «нормальной ненормальностью» - то есть, не было ни ужаса, ни отвращения, а была обычная констатация факта, изменить который не представлялось возможным. Стикер отказывается принять постулат, согласно которому во Франции до XVII века не существовало определённой точки зрения на инвалидов. Он предполагает, что в Средние века инвалиды как группа просто растворялись в бедноте, и находит отсутствие выделения инвалидов в особую группу «чрезвычайно многозначительным».

Опираясь на исследования Жаном Делюмо о природе страхов с эпоху позднего Средневековья и ренессанса («Грех и страх, формирование чувства вины в цивилизации Запада»), Стикер утверждает, что инвалиды порождали в средневековом социуме страх, который и привёл к тому, что их как бы не замечали, изолировали от общества. Он заходит довольно далеко, предполагая, что сам по себе инвалид был источником беспокойства в умах окружающей нормы, так как, с одной стороны, его существование порождало ужас, когда, с другой стороны, инвалидность и беспомощность традиционно являлись объектом благотворительности. По его мнению, инвалидам оказывали благотворительность просто потому, что не знали, что ещё с ними делать.

Доктор Мецлер отдаёт должное желанию Стикера понять феномен, но отмечает, что он для своей работы использовал исключительно вторичные источники – то есть, мнение других исследователей, а не документы того времени, которое он исследовал. Далее, он относил проказу к инвалидности, хотя средневековые источники совершенно однозначно указывают, что проказа всегда классифицировалась как болезнь. И, наконец, очень любопытный момент. Мецлер утверждает, что Стикер смешал два понятия, которые смешивать нельзя: impairment, то есть паталогия (физиологический феномен) и disability, то есть инвалидность (культурологическая конструкция), и что говорить об инвалидности в контексте Средних веков – это анахронизм.

Любопытно, что подавляющее большинство исследований по инвалидности в разных аспектах (от искусства до культурной антропологии) было сделано в немецкой академической среде. Тем не менее, ни одно из них не затрагивало Средние века, отмахиваясь от них понятием «Dark Age», Тёмные Века.

Возникает вопрос – почему? Ответ частично в том, что исследователи сами ограничивали круг своих исследований. Они исследовали прошлое с точки зрения современных им, чисто западных понятий о том, каким должно быть тело. И от стереотипов, что те, чьё тело отличалось от этого среднего образца нормальности, были либо шутами при дворах знати, либо нищими попрошайками. А стереотипы возникали от того, что исследователи просто не понимали, куда именно надо отнести эту группу населения, не отвечающую стандартам, которое изначально установил тот же исследователь.

Во-вторых, сами Средние века до недавнего времени рассматривались историками как досадный перерыв в победном шествии науки и прогресса от классических времён до Ренессанса. Во многом в формировании этого мнения поспособствовали работы Мишеля Фуко, который был хорошим философом, но плохим историком. Проблема Средневековья в том, что оно не укладывалось ни в одну теорию. Оно совершенно чётко не было «классическим».

Более того, тексты, дошедшие до нашего времени, имеют тенденцию сосредотачиваться на жизни высших классов. И здесь кроется ещё один феномен, а именно разделение жизни на «трагедию» и «комедию». История трагична. И мы рассматривает, наблюдаем эту трагедию именно по отношению к сильным и знаменитым. Остальное попадает в раздел комедий – все эти бесчисленные «простые люди», бедняки, инвалиды. Те, кто не формирует историю, а живёт в том историческом периоде, в котором их угораздило родиться. Как выразился один современный историк (Иоахим Кнапе), «историограф собирает сведения о людях и группах людей, способных действовать». То есть, те, кто НЕ действовал, с точки зрения историков-постмодернистов, не имеют и права на историю.

Мецлер отмечает, что если исследовать не анахронистическое для Средних веков понятие «инвалидности», а патологии, то картина получится совершено другой. Причём, гораздо более сложной, чем картина в более «классические» времена.
____________________

Хочу объяснить, почему я полезла в сложное исследование простого вопроса. Казалось бы – приведи интересные примеры, расскажи истории о реальных людях, и не лезь в дебри. Понимаете, меня летом на конференции по Столетней войне поразило не то, что рассказывали докладчики, а то, как они занимаются своей научной работой. Потому что их подход очень точно угодил в мою собственную убеждённость, что для понимания людей, живших более половины тысячелетия назад, их поступков и мотивов за этими поступками, надо понимать период, иметь широкую картину происходившего.

Вопрос в том, что влияет на наше понимание происходившего сотни лет назад. И тут начинается «заумь» - в лучшем случае. С чего мы начинаем? С тех самых «вторичных источников». Нормальный среднестатистический человек не начинает знакомство с вопросом с изучения зубодробительных средневековых и классических текстов. Хотя бы в силу отсутствия языковых знаний.

То есть, в первую очередь мы читаем то, что пишут по предмету профессионалы – историки, исследователи. И в зависимости от того, вызывает ли текст внутренне согласие, базирующееся на складе характера читающего, на его личном опыте, на типе его логики, он вырабатывает собственный стереотип. Но, в свою очередь, мнение историков не свободно от стереотипов, которые они когда-то получили. Особенно, если эти стереотипы задают координаты для будущих исследований.

Проще говоря, если ты веришь, что в Средние века не было ничего, кроме чумы, дерьма на улицах и уродства, ты будешь непроизвольно выбирать чтиво, подтверждающее твою правоту. Если же ты веришь, что в двенадцатом веке на зелёных лужайках скакали розовые пони, а в лесах бродили единороги, какающие радугой, ты будешь искать подтверждение именно этому.

Плюс, как совершенно очевидно из приведённой историографии, человеку свойственно упрощать. Он выбирает понятное. Если какой-то исторический период не укладывается в выбранную систему координат, от него отмахиваются. Средние века явно оказались слишком сложными для человека, вооружённого логикой и системой ценностей постмодернизма. Плюс пресловутый прогрессивизм. Я не могла не обратить на это внимание и сама, когда занималась вопросом о судьбах женщин в средневековой Англии. Особенно увлечённо раскрашивали Средневековье мрачными красками именно те, кто жил в достаточно мрачные для гуманиста времена XIX века. Им было важно доказать себе и читателю, что «жить стало лучше, жить стало веселее», и для контраста была написана жуткая картина «Тёмных веков».

Впрочем, чтобы пронаблюдать явление с более близкого расстояния, достаточно проследить за яростными дебатами фанатов СССР и фанатов послеперестроечной России. Но пока ещё живы те, кто сам застал СССР, полностью фиктивную картину того времени получить невозможно. Вот лет через сто…

@темы: Medieval, "Заумь"

---

И снова в бой

отпуск закончился

Неделя отпуска пролетелааааа... Завтра снова на работу, начинаются 4 вечерние, 1 выходной, 2 утренние, 2 вечерние. А потом - Ортон, часть вторая, ура-ура. Буду дальше лечиться. По идее, на работу совсем не хочется. Фактически же было засечено, что без работы я плохо сплю. То есть, мало и частями. Вот с работы приходишь, так падаешь трупом часов на 6 как минимум. Или даже на 7, если повезёт.

Из того, что хотела за отпуск сделать, успела только мизерную часть. За целый день мне удалось разобрать только одну (!) секцию шкафа. Какие-то коробки, какие-то принты ещё года с 1997, слайды моих лекций с допотопных периодов. Чего хранила-то столько лет? И снова заботливо рассортировала по папкам History Today и The Ricardian. Зачем - не знаю. Рука не поднимается выкинуть, хотя вряд ли они мне понадобятся, интересное по ходу перерабатывалось сюда.

То же самое со старыми фотографиями. Они мне не интересны, я их даже никогда не смотрю. Но лежат себе. Будем надеяться, со временем придёт старческая сентиментальность, и вот тогда... Хотя лично я никогда не встречала сентиментальных стариков. Напротив, старики очень сосредоточены только на себе и на своих ощущениях. Так зачем храню старые фото? Видимо, до следующей генеральной чистки архивов.

Слишком много времени проведено перед компом. Дошла до того, что комментировала у Весёлого робота и в Дайрибесте, не хватало общения. Ведь в ленте моего Избранного за день может появиться всего одна страница, максимум - две. Очень многие собеседники прошлых лет перешли в пассивный режим. Смотрела французские фильмы, неожиданно снова стали нравиться.

Увидела сегодня тот самый клип "Экспонат" - было не смешно, если честно. Психолог на ЖЖ объяснила это тем, что сначала женщин загоняют в определённые рамки, а потом высмеивают их за попытки соответствовать установленным не ими параметрам. Может быть.

Вообще в ЖЖ я веду себя странно. Там много врачебных сайтов, и я ж не могу не влезть, если вижу яростное "мы вас лечим и чиним, даже спасаем, а вот любить вас мы не обязаны; и вообще мы вам нужны, а вы нам - нет". Чего лезу-то? Людям выкричаться в блоге надо, вот и всё.

Так что работа - это даже хорошо, меньше времени на ерунду остаётся.



Картинка тоже в ЖЖ стащена.

@темы: Всячина внетеговая

---

Погодка...

печальное настоящее, светлое будущее

После трёх недель с -26 и вьюг потеплело до +2. С утра с неба сначала шел мокрый снег, потом хренакал лёд, потом дождь. На дорогах - день жестянщика, автобусы впиливаются в стены домов и переворачиваются. Магистрали-то солью политы, но там, где солью нельзя - жуть. У нас вот 5 км по дороге к цивилизации - нельзя. Муж говорит, что машины эти 5 км на скорости 20 ползли, и всё-таки кого-то сбрасывало. Но поскольку у нас - не Америка, работу никто не отменил. Хвала Мирозданию, именно на этой неделе я в отпуске, но в субботу на работу, а погоды будут стоять аналогичные.

С потолка медленно и печально капает вода. Видимо, во время вьюг куда-то снег замело, и теперь он тает. В доме-то естественная циркуляция воздуха, он не герметичный (герметичные здесь плеснивеют). Кот пристально следит за каплями)) Кстати, супруг собирается таки сходить к истинной хозяйке кота на выходные. Потому что скотинка прижилась основательно, и раньше весны свою пушистую попу с наших диванов явно не сдвинет.

Начинать про средневековую инвалидность лень, писать байки - куража нет, кино бесит. Попыталась смотреть "Касатку" - оссподи, я не могу видеть эту мымру. Учиться тоже лень (я записалась на курс "Plagues, Witches, and War": The Big Picture, про историческую прозу, в университет Вирджинии).

Кстати, крышу мы будем летом перекрывать, уже и договор подписали. На самом деле, можно было бы и покрасить, но максимум для черепичной крыши - это 30 лет, а дому уже 32. Всё равно в ближайшем будущем пришлось бы перекрывать, а цены растут. Ну, за последние пару лет нас доставали кровельщики изрядно, потому что видно же, что крыша старая, но неделю назад впервые пришёл совершенно спокойный мужик, достал комп, облазил с рулеткой чердак, слазил даже на крышу, всё осмотрел, сказал, что и как менять будут, обсчитал, озвучил цену, вычел зимнюю скидку. Никаких реклам, самовосхвалений и хулений конкурентов. Деловой подход.

А ещё, похоже, надо уже менять окна, двери, кухню, душевую с сауной, обои менять, да и с полами что-то решать. Полы у нас деревянные, лакированные, и тоже старые. И я совсем не умею за ними ухаживать. В общем, на ближайшие несколько лет будет весело. А потом останется только до конца жизни с банком расплачиваться)) Так и живём. Впрочем, почти все так живут. Да, я читала горячие рассуждения о современном рабстве, но, люди добрые, альтернатива-то какая? "Сделай сам" - не ответ, если нет умения и навыка. А их нет.

Весной, наконец, доведу до ума клумбу на заднем дворе, в которой прошлым летом заяц жил И сделаю, пожалуй, небольшой такой огород в ящиках - клубника, картошки немного, салат, лук. Потому что битву с сорняками, прущими из земли, я давно проиграла, и перекапывать превращённый в газон огород не желаю. Ну как газон... Те же сорняки, только стриженые

@темы: Всячина внетеговая