Болеем весело!

Сегодня утром проснулись с кашлем и паршивым предчувствием начинающегося гриппа. Решили лечиться народным методом. За день наша кристально непьющая семья оглоушила по бутылке грога на брата, то есть грамм по 200 чистого алкоголя, разведенного в черносмородинном соке со специями. Ужас. Но грипп, кажется, бежал, повизгивая от ужаса и отплевываясь от винных паров.

@темы: истории о медицине

---

Остин

Дочитала я "Mainsfield Park". Действительно, после тридцатой главы повествование оживилось, а в той части, где описывается пребывание Фанни в родительском доме, в Портсмуте, оно и вовсе становится хорошим. Но... Не дотягивает Остин до Диккенса.

Такое впечатление, что ее популярность основывается на том, что она пытается писать о чувствах и мыслях женщин, а не мужчин. Потому что сюжет убийственно скучный, и его повороты оставляют чувство недоумения. Я не могу понять, почему м-р Кроуфорд, который влюблен в Фанни настолько, что приезжает повидать ее в Портсмуте, причем ведет себя деликатно, вдруг, вернувшись в Лондон, удаляется в синюю даль с Марией. Флирт, адьюлтер я бы еще поняла, но бегство с чужой женой? Это совершенно нелогично, разве что автор хочет сделать поворот, после которого нежеланный поклонник не сможет больше докучать главной героине. А заодно и его сестра не сможет мешать счастью той же героини.

Я не понимаю, что автор, собственно, хочет от Марии. Мне понятно стремление Мэри Кроуфорд замять скандал женитьбой ее брата на Марии. Но я совершенно не понимаю, почему это стремление приводит в такой ужас Эдмунда. По словам Остин, он ужасается тому, что Мэри настолько испорчена, что не задумывается о тяжести греха, совершенного этой парочкой, а только о том, как свести к минимуму общественный резонанс. Что автор, собственно, хочет от Марии? Автор не хочет, чтобы она вышла замуж за человека, которого любит. Автор категорически против того, чтобы Мария вернулась после развода в отчий дом. Автор отправляет Марию куда-то за границу, отправив заодно прочь и тетушку Норрис. Очень удобно, но вся эта линия Генри Кроуфорд - Мария кошмарно неубедительна.

А сама Фанни? Мне трудно восхищаться женщиной, которую я бы охарактеризовала словом овца. Потому что она только жалобно блеет, причем про себя, и молча страдает. Если бы Эдмунд, все-таки, собрался жениться на Мэри, она бы так и не сделала ни одного жеста, чтобы дать ему понять о своих чувствах. Он же совершено уверен в том, что она была бы счастлива с Кроуфордом, он грузит ее восхвалениями Мэри, он постоянно называет ее сестрой. С чего бы это вдруг он стал воспринимать ее женщиной, которую он смог бы полюбить? И какие такие высшие качества видят все окружающие в тихой, молчаливой, пугливой, слабенькой Фанни? Ну разве, как в овечке: кроткие глазки и шелковистая шерстка, которую хочется погладить. И это идеал, достойный подражания? Брррррр....
А теперь я начала читать "Northanger Abbey". Немного более живая книга, даже с попытками иронии. Может, понравится больше.

@темы: "Чтиво"

---

Английский юмор

На историческую тему, пока от Цезаря до Генри V

1. The Landing of Julius Caesar



2. William the Conqueror Inspecting the Volunteers Previous to the Invasion of England



3. Terrific Combat between Richard Coeur de Lion and Saladin



4. King John Signing Magna Carta



5. Queen Philippa Interceding with Richard III for the Six Burgesses of Calais



6. Thomas of Rokby Receiving the Honour of Knighthood



7. Edwards Arm in the Hands of his Medical Advisors



8. Coronation of Henry IV (from the Best Authorities)



9. Embarcation of Henry V at the Southampton, AD 1415

@темы: Англия

---

Дневник одного кота - 22 (с)

Однако было не очень понятно, как ребята отреагируют на факт обливания шляпы тети Сони, поэтому я, на всякий случай, слинял на кухню. Но не подумайте, что я улепетывал во все лопатки, как нашкодивший котяра. Я медленно и с достоинством удалился. Только ветер свистел в ушах.

Через пять минут хлопнула входная дверь, и ко мне на кухню явилась вся компания. Я, на всякий пожарный, залез под стул.

- Ну ты, Шашлык, даешь, - сказал Андрей, широко улыбаясь. Тут стало понятно, что мне ничего не грозит, поэтому я вылез из-под стула и начал тереться об ноги Андрея. - Тетка Сонька выскочила, как ошпаренная, - сказал он. - Заявила, что ноги ее больше не будет в этом доме.
- Какое счастье! - вставила Света.
- Она тебе свой куст с розами оставила, - обрадовал меня Андрей. - Мы его в туалет положим. Может быть, после этого научишься в одно место ходить.

А вот это уже был удар ниже пояса. Я всегда ходил в одно место. На старой квартире. Но на новой квартире появилось уже другое место. Значит у меня было уже два места, причем старое - недоступно. Тут у кого хочешь крыша поедет. Поэтому я и лил, куда попало. Но раз мне подарили персональную клумбу, тут я был согласен заново приучиться к одному месту. Не у каждого кота есть персональная клумба. Даже у собак персональной клумбы нет. У них только общественные.

- Ты поняла, насколько я теперь крутой? - спросил я Цигейку.
- Аф, - ответила она.
- Да ну тебя, - сказал я. - Тупая ты какая-то.

Итак, атака тетя Сони была отбита неожиданно легко, благодаря эмоциональному подъему Светы. Однако после этой блестящей победы Света не стала почивать на лаврах и терять время даром, а тут же бросила все силы в лице Андрея на расчистку нашего жизненного пространства, которое отныне должно было стать его жизненным пространством. И вот тут пришла мне пора сказать Цигейке историческую фразу: "Мы не любили тетю Соню, но мы еще о ней пожалеем", на что, впрочем, эта глупышка только и сказала свое "Аф", не врубившись в глубину моей мысли.

А пожалели о тете Соне мы очень быстро, потому что все наше богатство - эти пропыленные пуфики, салопы, шляпки, колготки маленького миллионера Сашеньки и главное - наши коробки с пьянящей травкой - было вышвырнуто на помойку быстрее, чем кошки лазают по занавескам. Мы, конечно, очень болезненно восприняли разрушение нашего жизненного пространства, поэтому на спасение хотя бы части вещей был брошен батальон диких животных во главе со мной. Я спрятался за дверью и стал давать указания Цигейке - во что ей вцепиться и умоляюще помахивать хвостиком. Но на Андрея, этого бесчувственного негодяя, даже трогательная Цигейка не произвела ни малейшего впечатления. Он просто схватил ее и запер в ванной!

Пришлось уже мне запевать песню недовольства, вцепляться когтями в мою любимую коробочку с сушеной валерьянкой, делая вид, что я разорву пополам каждого, кто посмеет выкинуть ее из дома, и всякими иными способами проявлять свое отношение к происходящему. Правда, и это ни на что особенно не повлияло...

- Слышь, Свет, - сказал Андрей, глядя как отчаянно я цепляюсь за свою любимую коробочку, - похоже, Шашлык совсем с глузда съехал. Ишь как орет. Может, ему опять кошку надо?

- А я говорила, - подхватила Света, - что животные от этой пылищи уже совсем с ума сошли. Даже Цигейка гавкать начала, чего с ней сроду не случалось.

- Кстати, - оживился Андрей, выставляя мою любимую коробочку вместе со мной в коридор, - это совсем непорядок.
- Что непорядок? - не поняла Света.
- То, что собака у нас ведет себя, как таракан. Не лает, дом не охраняет и все такое, - объяснил Андрей.
- Так она же маленькая, - сказала Света.
- Ну и что? - продолжал настаивать Андрей. - Маленькие собаки - самые злобные. Собаки вообще зачем существуют на этом свете? Чтобы охранять дом и хозяйское добро. А наша Цигейка?.. Да ты хоть всю квартиру вынеси, она и не вякнет.

- Но сейчас-то вякнула, - заспорила Света.
- Тоже мне, защитница, - махнул рукой Андрей. - Пискнула где-то далеко внизу под ногами, и все дела. Это разве защита? Да любой грабитель со смеху помрет, когда увидит такую собаку.
- Ну и хорошо, - рассудительно сказала Света. - Если помрет от смеха, значит нас не ограбит.
- Да мы сами от смеха раньше помрем, - пообещал Андрей, - глядя на эту собаку.

Тут я увидел, что он схватил мой любимый салоп, на котором я всегда дрых после обеда, сердце мое не выдержало, и я с диким мявом бросился к Андрею, пытаясь остановить разграбление своего спального места.

- Видала? - сказал Андрей, показывая Свете салоп, на котором висел я, дико завывая. - Даже кот охраняет наше имущество лучше, чем Цигейка.
- Короче, что ты предлагаешь? - спросила Света. - Натянуть на нее маску собаки Баскервилей?
- Нет, - ответил Андрей. - Есть мысль получше. У Макса есть знакомый по имени Тимур, который как раз занимается обучением собак. Ну, знаешь, выполнение всяких "фас" и "апорт", защита хозяев и все такое.
- И что?
- Ничего. Макс сказал, что Тимуру надо помочь с компьютером. Я ему помогу, а взамен потребую провести с Цигейкой несколько тренировок. Чтобы она, черт возьми, была на собаку похожа, а не на горжетку с глазками.
- У нас Цигеечка и так очень милая, - обиделась за собаку Света. - И грозная.
- Ну да, - закивал Андрей. - Грозная, как вязаный шарф. Сейчас я тебе покажу ее грозность...

С этими словами Андрей отправился в ванную, освободил Цигейку, принес ее в нашу комнату и поставил на пол. Вид у собачки был абсолютно сонный. Похоже, когда ее заперли в ванной, она преспокойно заснула.

- Вот смотри, - сказал Андрей, - делаю попытку отдать простейшую команду. Цигейка, - крикнул он, - ФАС!
Цигейка от неожиданности чихнула, а затем подняла мордочку и вопросительно посмотрела на Андрея, мол, чего орешь-то? Ты лучше по-человечески скажи, чего надо. Затем она вопросительно посмотрела меня, мол, может, ты объяснишь, чего ему надо? Но я только мотнул головой - откуда мне знать, что нужно этому негодяю, который громит нашу комнату. Ему надо, пускай он и объясняет.

- Все видела? - торжествующе сказал Андрей Свете. - Не слушается команды.
- Ну ты прям хочешь, чтобы она с первого раза понимала, чего тебе надо, - возмутилась Света. - Ты сам-то понимаешь, чего фас? Кого она должна фас? Тебя, меня?

Андрей задумался.
- Действительно, - нехотя признался он, - кого фас - не очень понятно. Давай тогда по-другому. Принеси ее косточку и будем отрабатывать команду "Фу".
- А как на косточке отрабатывается команда "Фу"? - заинтересовалась Света.
- Очень просто, - объяснил Андрей. - Дрессированная собака по команде "Фу" должна отказаться от своей любимой косточки.
- Да это прям садизм какой-то, - возмутилась Света. - Если тебе сунуть бутылку пива и скомандовать "апорт", ты что, от него откажешься? Черта с два!
- То я, а то собака, - с достоинством ответил Андрей, который скорее убил того, кто попытался бы остановить его встречу с пивом, чем отказался от своего излюбленного напитка. - Собака должна слушаться хозяина.
- А муж должен слушаться жену, - парировала Света.
- Не вижу связи, - заявил Андрей.
- Связь самая прямая, - объяснила Света. - Если ты не слушаешься жену, то почему собака должна слушать тебя?

Андрей раскрыл было рот, чтобы возмутиться, но даже и не нашелся что ответить. В этот момент Цигейка сказала "Аф".
- Правильно, - обрадовался Андрей. - Голос, Цигейка, голос.
Но Цигейка уже замолчала.
- Голос, - повторил Андрей.
Цигейка зевнула и упала набок.
- Спать! - крикнул Андрей.
Цигейка от этого крика вздрогнула и нервно вскочила.
- Совсем не слушается команды, - сокрушенно сказал Андрей. - Раньше хоть на "спать" реагировала.
- На "спать" они оба реагируют без проблем, - язвительно сказала Света. - Без всяких команд дрыхнут сутками напролет.
- Решено, - заявил Андрей. - Приглашаю Тимура, чтобы он занялся Цигейкиной дрессировкой. Пускай хотя бы простейшие команды выполняет и защищает дом. Может быть, - с надеждой в голосе сказал он, - Тимур еще и Шашлыка заставит слушаться, а?

Я аж подпрыгнул, когда услышал это кощунственное заявление. Вот уж какие странные вещи он говорит! Это собаки, которые по природе достаточно глупы, слушаются всяких дурацких команд. Мы, коты, - животные крайне свободолюбивые и по команде ничего никогда не делаем и делать не собираемся из принципиальных соображений. И действительно, если хозяин по команде "Фу" не откажется от своего любимого пива, с какой стати я должен выполнять его команды? Тут Света совершенно права!

Правда, по телевизору несколько раз показывали кошек этого клоуна Куклачева, которые выделывают всякие антраша под его дудочку, однако я думаю, что это все равно не дрессура, а полюбовное соглашение. Наверняка за эту работу на арене они получают всякие мыслимые и немыслимые блага, поэтому и стараются.

Врать не буду, есть кошки, которые за кусок свежего мяса готовы и на задних лапках ходить. Даже я, чего греха таить, могу потереться об ноги Андрея, если очень хочется кушать. Другое дело, что когда я поем - пошли все куда подальше. Никаких ног, никаких команд.

И я так думаю, что Куклачев это все прекрасно знает, поэтому и заставляет выступать своих кошек на голодный желудок. На их голодный желудок, разумеется. Потому что черта с два он бы от них чего добился после обеда. Это собаки могут за косточкой в любом состоянии прыгать, идиотки. Мы, коты, свое достоинство ценим намного выше. Чего говорите? "фас"? Я сейчас тебе так фасну, что вся морда будет исцарапана. Не у меня, разумеется...

@темы: "зверята"

---

Генрих VI - обзор ситуации в начале царствования

Совет начал свое регентское правление в непростой ситуации. Нельзя сказать, что династия Ланкастеров не имела права на трон. Имела. Но еще большие права имела линия второго по старшинству сына Эдварда III, Лайонела, который через дочь имел потомков с этим самым правом. Фактом остается, что трон был Ланкастерами узурпирован. И что как Генри Болингброк, так и Генри Монмунт ценились Англией больше за свом личные качества, чем как законные короли. Именно поэтому они так усилили роль парламента в управлении страной, чтобы парламент мог сам решать, кто из кандидатов заслуживает стать королем.

Историк Мэйбл Элизабет Кристи утверждает, что передача большой власти парламенту прошла гораздо раньше, чем сам парламент был к этому готов. Именно неумением лордов мыслить государственно, а не согласно собственным интересам, она объясняет ход событий, который привел к Войне Роз.



Следующей проблемой Англии в 1420—х годах было то, что страна слишком долго воевала, и что воинственность была возведена в роль добродетели. Англичане вряд ли знали, как много выиграл их король Генри V во Франции чисто дипломатией и психологией. Англичане помнили только события, в которых «мы им дали!» или «они нам всыпали». И установка в обществе выработалась соответствующая: надо дать так, чтобы не всыпали. Соответственно, силовая политика всегда начинает переползать с отношений международных в отношения внутриполитические и социальные.



Как и Кингсфорд, Кристи подчеркивает плохое состояние сельскохозяйственного сектора. Он просто словно выпал из законодательства. На самом деле никуда он не выпал, а его просто оставили в сторонке, потому что никто не знал, что с ним сделать. А проблемы этого сектора были связаны еще с чумными годами, когда около трети (а кое-где и больше) населения просто вымерло. Причем, эта была именно находящаяся в расцвете сил часть, потому что старики и дети заболевали значительно реже. Для крестьян это стало худом, за которым последовало значительное добро: рабочая сила стала чрезвычайно ценной, да и земли много освободилось, которую можно было купить достаточно дешево за заработанные деньги. Джентри же нищали. Конечно, существовали законы о рабочей силе, но и тогда уже действовали рыночные законы. А именно, ниже сложившейся средней оплаты рабочую силу было не отыскать днем с огнем. Еще лучшие заработки обещали города, и туда начался отток населения из деревень. Гильдии значительно ограничивали поток пришедших, но правда состояла в том, что в городах-то смертность всегда была выше, и приток населения им был необходим. Поэтому приходилось брать учеников и подмастерьев из деревень, хоть по законам, хоть в обход их.



Из предыдущей проблемы прямо вытекает еще одна: состояние дорог. Если их не поддерживают в порядке джентри, то их не поддерживает никто. Вот и вышло, что по английским дорогам пятнадцатого столетия было не проехать, кроме как верхом. К тому же, даже эти жалкие пути коммуникации стали довольно опасны из-за орудующих на них любителей легкой поживы. Англичане стали предпочитать водные пути. Но получение свежей информации из столицы в таких условиях сильно осложнилось. Кроме того, начала сильно страдать внутренняя торговля, пошлины на которую перестали стекаться в казну.

Вообще здесь Робин Гуд, но к ситуации подходит

И, разумеется, Франция. Неизвестно, были ли у Генри V четкие планы, что он будет делать с этой огромной страной после того, как закрепит за собой ее корону. Англия, даже в пике своей формы, не могла надеяться поглотить такую огромную страну, как Франция. События последнего года его жизни показывают, что война во Франции королю изрядно надоела. К тому же, Франция оказалась экономически и политически в гораздо худшем состоянии, чем он предполагал. Задумывался ли он вообще о последствиях, когда ввязывался в такую масштабную компанию? Надеялся ли он на помощь союзников? Король всегда утверждал публично, что он начал войну не ради славы, а из чувства долга, который призывал его вернуть то, что ему принадлежит. Верил ли он сам этой политической риторике?



В любом случае, своему наследнику и своей стране Генри оставил довольно беспокойное наследство. Англия просто не могла бросить его дело во Франции на пол-пути, хотя бы из чувства национальной гордости, которой Генри дал крылья. Его наследнику и администрации было необходимо, как минимум, справляться во Франции не хуже, чем справлялся он сам, иначе чувства подданных быстро повернулись бы против них. Рядовой англичанин не хотел знать ничего о методах, ему нужен был результат.



Герцог Бедфорд подходил на роль управляющего делами Франции действительно идеально. Он был столь же умен и талантлив, как и его брат-король, но, вдобавок, был щедрее и менее надменен. Генри во Франции боялись. Джона любили. Разумеется, любили среди бургундцев и нормандцев, да еще среди тех французских аристократов, которые поддерживали англичан. Пока герцог был жив, англичане не потеряли во Франции ни пяди завоеванного, да еще до самого 1428 года постоянно расширяли свои завоевания. Что было, кстати, изрядным чудом, учитывая то, что представляла из себя английская армия.

Герцог Бедфорд

А представляла из себя английская армия ассорти. Состояла она из довольно независимых друг от друга подразделений, которые привели с собой лорды, графы, бароны, джентри. Каждый командир признавал командование только одного человека: самого короля или его Лейтенанта. Скоординировать их действия было очень трудно, если учесть аристократическую иерархичность. Примеры ненужных жертв я приводила. Когда Рыжый Баверец полез на штурм, ему могли только мягко указать на то, что, возможно, этого не стоит делать, но не запретить делать то, что ему хотелось. Герцог Кларенс не только сам погиб в результате своей глупой выходки, но вместе с ним погибли те, кто изначально его от данной выходки отговаривал, но не мог за ним не последовать. Говорить о какой-то армейской дисциплине и вовсе не приходилось.



Далее, английская армия почти стопроцентно состояла из англичан, с небольшими вкраплениями бургундцев и французов. Разбросана она была по гарнизонам, откуда созывалась по необходимости на марш, оставляя в крепости лишь небольшие посты. Это, разумеется, делало крепости уязвимыми.

Кроме того, солдатам надо было платить. И герцог Бедфорд платил им регулярно и много. В то время артиллерия только начала менять методы ведения войны, и в армии было еще много знаменитых английских лучников, которые прекрасно знали себе цену, и не хотели ничего знать о трудностях с деньгами. Как еще при жизни короля писал домой один лучник, «денег нам не платят, а грабить не разрешают». И слишком долго такую ситуацию лучники терпеть были не намерены.



Огромным фактором успеха для англичан во Франции был союз и даже дружба Генри V с герцогом Бургундским. Помимо того, что его владения держали восточные границы, в них входила Фландрия, первостепенной важности партнер по торговле для Англии. Проблемой было то, что герцог Филипп был вместе с англичанами не потому, что считал их дело правым, а чисто из желания отомстить убийцам своего отца. Как только те были, по большей части, выловлены и казнены еще при жизни короля, Бургундца в альянсе с Англией удерживали только чисто человеческие отношения с герцогом Бедфордом.

Но, наверное, самым худшим для Англии было само состояние Франции. Бездарное и безответственное правление, бесконечные, непрекращающиеся войны между французскими принцами сделали, конечно, изначально возможным вторжение и успех англичан. Но страна была к тому моменту совершенно разорена. Сельским хозяйством никто не занимался, потому что набеги баронов друг на друга сделали это невозможным. Людей врагов убивали, земли разоряли. Это была вражда на уничтожение. Голод, разруха, всеобщий ужас и тупая пассивность, да еще и бесконечные стаи волков, которые, похоже, по-настоящему контролировали большую часть Франции. Дело дошло до того, что англичанам пришлось ввозить в страну продовольствие, чтобы предотвратить массовые смерти от голода. Ни о какой социальной структуре не могло быть и речи: в самом Париже приюты и больницы были разрушены еще во времена террора Арманьяка. Налог собирать с этих людей представлялось совершенно невозможным и жестоким делом, но был налог, против которого ничего не мог поделать даже Бедфорд: папа обязал его собирать церковную десятину.



С другой стороны, были еще и шотландцы. Мало того, что они периодически совершали набеги через границу, они еще и появлялись во Франции: как наемники, как разбойники, как искатели удачи. «Проклятая нация!, - говорил Генри V, - куда бы я ни пошел, я вечно нахожу их в своей бороде!» Французы шотландцев любили не больше, обзывая их «вонючими баранами» и «винными бурдюками», но очень охотно позволяли им воевать на своей стороне.

John, Earl of Buchan

Сигизмунд, теоретический союзник Англии, был к 1423 году абсолютно погружен в свои проблемы. Де-факто, он был Римским императором. Де-юро, его короновали лишь в 1433 году, когда его главные соперники, Венцеслав Богемский и Джобст Моравский, не умерли. Понятно, что Сигизмунд изо всех сил старался заслужить репутацию, и организовал крестовый поход против гуситов, но аукнулось ему это здорово. Когда, после смерти короля Венцеслава, он стал королем Богемии, богемцы и знать его не хотели. А потом он увяз в войне с гуситом Жижкой. Сигизмунду было не до Англии.

Сигизмунд

Еще интереснее дела обстояли с папством. Несмотря на то, что Сигизмунд успешно закончил период великой схизмы, и папой Мартином Пятым был выбран итальянский кардинал Оддо Колонна, папа Бенедикт Тринадцатый, алиас испанец Петер де Луна, тоже никуда не делся. Сидел в своей крепости в Пенисколе и периодически помогал тем, кто к нему обращался, не получив желаемого у папы Мартина. Тем истовее папа Мартин настаивал на подчинении своей паствы.

Мартин V

Бенедикт XIII

А в Испании дела обстояли так: в Кастилье королем сидел Хуан II,18-летний сын Катарины Английской, дочери Джона Гонта. На деле же там заправлял его фаворит Альваро де Луна. Кузен Хуана, Альфонсо V, с 1416 года сидел на престоле Арагона. Португалия продолжала управляться еще одной дочерью Гонта (то есть, ее мужем, конечно), переживала эпоху расцвета, активно осваивала мировые пространства, и была верной союзницей Англии и Ланкастеров.

Хуан II

Альваро де Луна

Альфонсо V

В Италии Милан был в руках Висконти, Флоренцией правила олигархия, но и там враждовали между собой группировки Альбицци и Медичи. Венеция держала оборону на два фронта, против турков и против Милана. Милан, в свою очередь, враждовал с уже независимой к тому времени Швейцарией. В Неаполе сидела королева Джоанна, которой хотели отдать в преемники Бедфорда. Но ее собственное положение в Неаполе было не вполне стабильно из-за старинной вражды двух ветвей дома. На тот момент потомок конкурирующего дома, Рене Анжуйский, называл себя королем Неаполя и Сицилии.

Рене Анжуйский

Медичи


Картинки, которые не подписаны, взяты просто как иллюстрации. Могут относиться к описываемому историческому периоду, а могут и не относиться

@темы: Henry VI

---

УРА! Еще один праздник!!! С Новым Годом!!!

18.09.2009 в 12:54

Пишет  Armilla:

C Новым Годом!
С Новым, 5770 ,годом! С праздником, дорогие товарищи! Ура!

---

Полезная ссыль

 Нари сегодня поделилась вот этой игрушкой: ru.photofunia.com/
Забавно, можно и аватары там делать, и просто фотошопить

@темы: "веселая бредь"

---

Генрих VI - расстановка сил

Для государства не может не быть проблематичной ситуация, когда королем оказывается девятимесячный ребенок. Это означает, что годы и годы вокруг трона будет активная возня, борьба за влияние, фракции и вражда. В случае с Генрихом VI расстановка сил у его колыбели изначально была непростой.



Начать с того, кого его матушка, Катарина Валуа, выбрала ему в крестные матери: Жаклин Голландскую, которая сбежала от своего мужа, герцога Брабантского. Жаклин нашла убежище при английском дворе, и сделала это неслучайно. Еще раньше она нацелилась на холостого тридцатилетнего Хэмфри Глочестера. Генри V энергично противился этой связи, и, очевидно, именно ее имел в виду, отправляя предсмертное письмо брату с просьбой не жертвовать общим благом ради своих интересов. Почему Катарина выбрала именно Жаклин? Очевидно потому, что та когда-то была обручена с ее братом, дофином Джоном, который умер до свадьбы.



Крестным отцом принца стал Джон Бедфорд, его дядя. Прекрасный человек, прекрасный администратор, человек долга, хороший дипломат, справедливый политик... К сожалению, он был нужнее во Франции, чем в Англии, где бывал редко.



Хэмфри Глочестер, который остался регентом Англии под присмотром старшего брата, был человеком своеобразным. Будучи одним из образованнейших людей в стране, покровителем литературы и искусства, он не был глуп. Были у него и чутье на людей, и щедрость, и даже доброта. Бедой Хэмфри был его невероятно эгоцентричный и вздорный характер, который мешал ему быть дипломатом. Да и не хотел он быть дипломатом. Он никогда не любил Бургундский дом, и ему было все равно, что герцог Бургундский был жизненно необходим для интересов Англии на континенте. Связь с Жаклин, которую за Брабантца сговорил именно старый герцог Бургундский, его симпатий к этому дому не прибавила. Личная жизнь Хэмфри была настолько скандальной, что однажды ее даже обсуждали в парламенте. Он ссорился с родственниками, позднее ссорился и с королевой, мог запросто и лично избить того, кто вызвал его гнев, но – в народе его любили. Судя по всему, чисто на основании внешности.



Герцог Экзетер, старший из братьев Бьюфортов, был несомненно очень сильным и авторитетным человеком, и на день смерти Генри Пятого ему было всего 45 лет, но и он очень много времени проводил во Франции, где его авторитет был просто необходим, и неожиданно умер в 1426, не успев оказать никакого влияния на принца.

Епископ Винчестерский, Генри Бьюфорт, был тоже человеком властным, возможно, даже более властным, чем Глочестер, которого он терпеть не мог и изрядно презирал за слабость и недальновидность. Блестящий дипломат, один из самых влиятельных людей в Европе в свое время, самый богатый человек Англии, тратящий свои богатства не на себя, а на благо страны, он поддерживал принца всю жизнь и деньгами, и советом, но работать вместе с Глочестером он просто не мог.



Неприятности начались уже перед первым парламентом «правления» Генриха VI, созванным на 9 ноября 1422 года. Епископ успел собрать оппозицию лордов, напоминая им об амбитности и ненадежности Хэмфри, и лорды объявили Глочестеру 5 ноября, что тот будет иметь право открывать и распускать парламент только при «помощи» совета, а не самостоятельно. Здесь нужно уточнить: на тот момент, после смерти одного короля и при младенчестве другого, Хэмфри был только Лордом Хранителем. Регентом его должны были утвердить именно на заседании парламента. Но парламент дал понять Глочестеру, что ни один король не может завещанием руководить правительством после смерти, даже если это завещание самого Генри Пятого. В конце концов, парламент объявил Джона Бедфорда Хранителем Королевства и Церкви Англии и Главным Советником Короля. Глочестер мог заменять Бедфорда только в отсутсвие последнего. Собственно, это было именно то, что имел в виду Генри V. Практически, Бедфорд за всю оставшуюся жизнь приезжал в Англию только однажды, так что Хэмфри как бы был на деле регентом. Но попробуй почувствуй себя полноправным регентом, если в любой момент может появиться старший брат и призвать к ответу! Да и назначения Глочестеру разрешили делать самостоятельно только незначительные. Важные посты занимались только после обсуждения кандидатов советом.

Совет регенства состоял из семнадцати человек: герцог Глочестер, архиепископ Кертерберийский (Чичель на тот момент), епископы Винчестера, Норвича, Лондона и Ворчестера, герцог Экзетер, графы Марш, Варвик, Нортумберленд, Вестморленд и Маршалл, лорды Кромвель и Фитц-Хью, сэр Уолтер Хангесфорд, сэр Джон Типтофт, и сэр Уолтер Бьючамп.

Архиепископ Кентерберийский

С графом Маршем все ясно. Этот молодой человек при желании мог в один миг перевернуть королевство вверх дном, потому что представлял старшую по отношению к потомка Гонта ветвь. Дело в том, что лично у него не было к этому ни малейшего желания. Но ход событий научил правительство, что и сам граф многократно использовался против своей воли в политических интригах с самого детства, и что всегда возможна ситуация, происшедшая с Олдкастлом, которого, несмотря ни на что, считали скорее мучеником, чем преступником: что течение событий может превратить друга во врага и заговорщика практически против собственной воли. К тому же, с тем же Маршем была связана еще одна деликатная тонкость. Претензии потомков Эдварда Третьего на трон основывались на отказе признать саллический закон, действующий во Франции, в результате которого право на корону не передавалось через женскую линию. Таким образом, англичане считали, что титул должен передаваться через дочерей тоже и по старшинству рождения. Некоторые историки считают, что, таким образом, титул короля Франции должны были наследовать НЕ наследники Эдварда Третьего по мужской линии, а наследники по ЖЕНСКОЙ, то есть, тот же граф Марш. Неизвестно, приходило ли в голову его современникам об этом мысль, но почему бы и нет, учитывая их знание предмета? Лично я не устаю поражаться, во-первых, полному отсутствию амбиций у молодого человека, и, во-вторых, тому, что он умер-таки своей смертью.

Вот эта генеалогическая таблица

Граф Варвик считался образцом рыцарства своего времени, он был и воином, и дипломатом, и прекрасно лично знал тех людей, с которыми была связана политика королевства. Конечно, его личность была сделана отнюдь не из розовых лепестков, была в нем и грубость, и жестокость. Но он был абсолютно предан и Генри V, и его дому. Он, как и архиепископ, принадлежали к партии Генри Бьюфорта.



Граф Нортумберленд был сыном «Хотспура» де Перси, и был полностью обязан и жизнью, и благосостоянию королю Генри, который восстановил его во всех правах. Граф никогда об этом не забывал, и всегда хранил верность дому Генри.

Граф Вестморленд, Ральф Невилл, был исконным врагом де Перси, отцом двадцати трех детей и основателем знаменитого дома Невиллов. В совете он оказался потому, что Ланкастеры были многим ему обязаны. Он поддержал их тогда, когда борьба с де Перси этого потребовала, он был самым могущественным ноблем севера, да и просто хорошим другом для Генри V. Сам граф умер в 1425 году, но его дом сыграл большую роль в развитии событий правления Генриха VI.



Граф Маршалл, Джон Мовбрей, был зятем Ральфа Вестморленда, и тоже представлял немалую силу на севере. В 1424 он стал также герцогом Норфолком.

Лорд Фитц-Хью был гофмейстером короля Генри, и тот лично выразил желание, чтобы он вместе с сэром Уолтером Хангерфортом были в числе воспитателей принца.

Сэр Джон Типтофт был сенешалем Аквитании и Президентом Нормандии.



Сэр Бьючамп был ветераном Айзенкура, родственником Варвика и спикером палаты общин.

@темы: Henry VI

---

Коты Светланы Кротовой

У нее на сайте есть много другого: бабочки, цветы, пезажи, и много других красивостей:
www.people.nnov.ru/s_art/art.html

Осенний Кот

Зимний Кот

Летний Кот

Кот Ромашкин

Мечты Рыжего Кота

Фантазии Домашнего Кота

Песенка Домового

@темы: "зверята"

---

Дневник одного кота - 20 (с)

За обедом царило напряженное молчание. Только Цигейка чавкала, как стадо ежей, потому что ей все эти психологические тонкости были - до фонаря. Зато я аккуратно покушал, быстренько залез к Свете на коленки и заурчал, демонстрируя верноподданнические чувства. Сегодня предстоял большой бой, и мне надо было заручиться союзником.

А от Андрея толку всегда было мало. Можно было и не стараться.

Тем более, что этот фрукт с самого начала обеда изображал из себя Дульцинею Тобосскую, по ошибке трахнутую Дон-Кихотом в темном коридоре. Он заявился на кухню через пятнадцать минут после приема пищи, с видом голодающей учительницы сел на краешек стула и заявил, что у него нет аппетита. Правда, обычно после таких заявлений Света начинала вокруг него виться, как голубь мира вокруг пушек, однако сейчас она явно сильно разозлилась, поэтому на Андрюшины заявления не обратила ни малейшего внимания. Его только суровым тоном спросили - будет ли он суп.

Андрей задумался. В более мягкой психологической обстановке он, конечно, тут же бы заявил, что суп не будет ни за что на свете, после чего Светлана стала бы нервничать, носиться по всей кухне и предполагать у любимого мужа всякие жуткие болезни. Но сейчас было понятно, что хочет он суп, не хочет он суп - этот факт никакой роли в сегодняшнем спектакле не играет. Поэтому Андрей с лицом великомученика сказал, что немножко супцу он все-таки съест. Чтобы, так сказать, поддержать слабеющие силы. При этом в левом глазу у него показалась слеза.

Но Света сегодня была тверда, как кремень. Немножко супцу - пожалуйста! И перед Андреем была поставлена малюсенькая салатная мисочка с супом.

- Это еще что такое? - возмутился Андрей, в мгновенье ока растеряв весь свой болезненный вид.
- Немножечко супца, - невозмутимо ответила Светлана. - Ты просил немножечко супца - я тебе налила немножечко супца. Шашлыком клянусь - это совсем чуть-чуть супца. Самую малость. Кто скажет, что это много супца, пусть первый ведет меня выписывать очки.

- Слушай, мне не нравится твое настроение все последнее время, - сказал Андрей и стал хлебать суп, одновременно впившись зубами в здоровенный кусок хлеба. - Я вуваю, вам вужно верьевно повововить, - сообщил он с набитым ртом.
- Последняя фраза от меня скрыта в тумане супа, - сказала Света.
- Поговорить, говорю, нам нужно, - объяснил Андрей.
- Ну говори.

- Мне не нравится твое поведение, - сообщил Андрей. - У нас всю жизнь были вполне нормальные взаимоотношения, а как переехали на новую квартиру - ты стала просто мегера какая-то. Пилишь меня, выступаешь, мужа не уважаешь. Прямо совсем другая девушка, честное слово. Куда девалась прежняя Светка, моя боевая подруга?

- Да нет, - ответила Света, - я просто перестала терпеть твои безобразные выходки. Понимаешь, когда женщина становится хозяйкой собственного дома, ее уже перестают устраивать грязные носки, лежащие на шкафу, дискеты, валяющиеся в стиральной машине, два ящика пива в холодильнике, из-за которых туда уже ничего не помещается, вечно включенный компьютер в спальне...

- Свет, Свет, остановись, - попытался ее урезонить Андрей.
- ...твои чертовы железки в постельном белье, постоянное кошачье визжание модема...
- Свет, при чем тут модем? - все еще пытался ее остановить Андрей. - У нас кот в доме живет!
- НАШ КОТ, - прокричала Света, - НЕ ВИЗЖИТ! У нас только твой модем визжит! - и она, утомившись, замолчала.
- Все? - спокойно спросил Андрей. - Пар выпустила?
- Выпустила, - ответила она.
- Этот твой чертов компьютер и визжащий модем нам деньги зарабатывают, - стал объяснять Андрей.
- Черта с два, - парировала Света. - Программами ты деньги зарабатываешь. А этой дурацкой почтой ты ни черта не зарабатываешь.

И она возмущенно топнула ногой так, что я, задумавшись, слетел с ее коленей.

- Мне, между прочим, - возмутился Андрей, - отдых требуется. Я тебе не вьючное животное, чтобы пахать с утра до ночи, прерываясь только на выполнение супружеских обязанностей.
- Не льсти себе, - заявила Света. - Я уж и забыла, когда ты их выполнял.
- Что?
- Что слышал!
- Вот так, значит?
- Как слышал!

Тут Андрей не выдержал, схватил плошку из-под супа и со страшной силой запустил ее в стену. Плошка разлетелась с жутким грохотом, и Цигейка, которая продолжала что-то там жевать из своей миски, перепугалась и стала прыгать по кухне и лаять. Я, от греха подальше, смылся в нашу комнату и там залег.

Мда... Чего-то у них не то происходит. Раньше, когда у Андрея был отдельный кабинет, ребята жили достаточно дружно. Видать, это одна комната на них так действует. Жизненные интересы пересекаются и вступают в конфликт.

Нам с Цигейкой, конечно, все эти скандалы - только на руку, потому что каждая скандальная сторона будет пытаться переманить нас на свою сторону, закармливая всякими вкусностями. Но с другой стороны, если честно, не переношу все эти крики-вопли. Это Цигейке, как правило, на все наплевать - исключительно крепкая нервная система, а у меня нервная организация тонкая. Я после каждого скандала минут пять ничего в себя запихнуть не могу. Прям горло сжимает. Так что надо будет все-таки их как-то глобально помирить.

В этот момент в дверь просунулась голова Цигейки.
- Как дела на фронтах? - спросил я.
- Аф.
- Плачет? Ну это совсем уже безобразие, - возмутился я. - Значит дальнейший сценарий - не в нашу пользу. Сейчас она будет долго плакать, а Андрей станет шляться по квартире туда-сюда, пиная стены. Затем он пойдет мириться, и они долго и нудно будут выяснять отношения. До самого ужина.

- Аф, - возмущенно сказала Цигейка.
- Или даже позже, - подлил масла в огонь я. - И все это время им будет не до нас. И все это время, - тут я закатил глаза к потолку, - мы с тобой, два несчастных животных, будем голодать. А эти негодяи сначала два часа будут трепаться на кухне, затем пойдут в спальню и будут там мириться, включив громкую музыку, от которой у меня расшатывается вся нервная система. Кстати, ты не знаешь, - спросил я ее, - почему у них такая странная манера - включать музыку в момент занятий любовью? Да еще и так громко. Какой-то странный вид стимуляции. Неужели они без нее вообще ничего сделать не могут? А у нас, котов, без проблем.

- Аф, - ехидно заметила Цигейка.
- Песни мы орем, - объяснил я этой дуре, - до совершения полового акта, а не во время. А эти ДО акта ругаются полдня, а затем врубают свою идиотскую музыку. Интересно, кто-нибудь из ученых вообще объяснил этот загадочный факт? Животных-то исследовать они мастера. А вот самих себя они пробовали исследовать?

(Алекс Экслер)

@темы: "зверята"

---

Тест о 404

Сбой системы. Не найдено... эмоций.

К чему демонстрировать обиду, когда можно съязвить? Стоит ли давать людям повод жалеть себя? Грустить на публике и пафосно молчать о великих проблемах мироздания? «Всё хорошо, ясно?» - пусть выражение лица будет говорящим. Вот только сказанное не должно оказаться спонтанным и непродуманным. Правильный образ – двигатель успеха. А раз двигатель – лучше обойтись без сбоев, доведя механику до совершенства. Сказки – только в книгах. Диалог – по тарифу.

Пройти тест

@темы: "нетягостная бредь"

---

Про "сам такой!"

Наконец разобралась, откуда ноги растут у утверждения, что человек обо всем судит в меру своей испорченности и видит в других то, что свойственно ему самому. Здесь речь идет об эмоциях исключительной яркости, враждебных, даже агрессивных, а не о нормальном пожатии плечами по поводу слабостей ближнего.

Психотерапевт Кай Давидкин объясняет это на примере чувства жадности. Человек видит в других слабости, которые он НЕ хочет признавать в себе. То есть, старое, доброе чувства переноса собственного чувства вины на посторонний объект, известный еще чуть ли не с каменного века. Человек не идеален, но маленькому человеку это кто-то должен объяснить. Если оставить ребенка со всеми проблемами и противоречиваями одного, то... это уж как повезет, у каждого, все-таки, разная сила характера заложена.

Если постоянно только требовать и требовать, наказывать за ошибки, сравнивать с неким идеалом, якобы живущим по соседству, то есть хороший шанс, что человек, который вырос в таких шорах, будет всю жизнь страдать от собственного несовершенства, и яростно обличать собственные слабости в других, лишь бы не признать, что они у него есть. Жадноватый (которого с младенчества насильственно заставляли "делиться" ) будет считать окружающих жадными, эгоистичными и подлыми. Проигравший борьбу с собственной сексуальностью (а ему вдаобливали, что секс - это грязь) будет яростно утверждать, что "весь мир бардак, все люди б*ди", и шипеть на каждую парочку. Тот, кто доводит себя до голодных обмороков ради фигуры типа "силуэт скелет" (которого убедили, что для счастья надо быть худым, а счастье где-то заблудилось) будет брезгливо морщиться, что все "жрут", и считать вслух калории у ближнего на тарелке. Как Давидкин пишет, это заполнение собственного внутреннего голода, наличие которого никак невозможно признать, потому что оно противоречит той шкале ценностей, в которой человека воспитали.

Возможен и другой сценарий. Человек вырастет, полностью соответствуя тому, чего от него хотят, и решит, что он-то и есть то самое совершенство. В этом случае ему будет совершенно невозможно принять критику и возражения. Он же идеален! Как кто-то смеет в это сомневаться! Человек-Нарцисс, оказывается, может зайти достаточно далеко в желании наказать тех, кто эту его идеальность отказывается видеть. Вплоть до физического устранения "идиотов". А уж размазать недостойных по стенке морально - это святое право Нарцисса.

В идеальном случае, ребенок действительно со временем сам во всем разберется, и сам выправит нажитые комплексы. Получит свою долю проб и ошибок, и - станет просто человеком. То есть, тем, кем изначально и был, пока его не начали "формировать" во что-то другое, в природе не существующее.

@темы: истории о медицине

---

Снова про толерантность

Наверное, это неплохо, когда церковь идет людям навстречу. Протестантско-лютеранская очень даже идет в ногу со временем.

Сначала начали проводить брачную церемонию по канону парам, у которых вера разная - не в церкви, а в любом другом месте. Хорошо? Хорошо. Это толерантность, свобода вероисповедования.

Потом церковного бракосочетания захотели геи. Не то, чтобы все они были поголовно верующими, но дело принципа. Канона для таких бракосочетаний, правда, еще не придумали, пока браки только благословляют. Хорошо? Конечно. Это толерантность к тому, что люди рождаются разными. Заодно признали и тот факт, что геи и транссексуалы могут быть и среди священников. Тоже хорошо. Помимо того, что людям дали право быть самими собой, не боясь последствий, дали о чем подумать и гордой своей гетеросексуальностью пастве.

В 90-х права священнослужителей получили женщины, и те пасторы, которые с таким согласны не были, были поставлены перед фактом законом: или заталкиваешь свой мужской шовинизм поглубже в организм, или ищешь другую работу. Хорошо? Да, конечно. Мужчинам пришлось проявить толерантность к ошеломляющему факту, что и у женщин, оказывается, есть мозги и мудрость.

Затем обряды бракосоцетания начали совершать не только в церквях и во дворах, но и в воздухе, и под водой, и под землей. Хорошо? Ээээээ... не знаю. Но толерантно к желаниям паствы.

А в этом году пасторы вдруг оказались перед удивительным выбором: нужно ли проявлять толерантность к тому, что часть брачующихся стала предъявлять требования к внешнему виду благословляющего их брак священника. Кого-то отклоняли за недостаточную стройность, викарессам настоятельно рекомендовали завернуть по пути на работу к визажисту, кто-то оказался слишком старым, у кого-то голос был не по вкусу. Нужно ли проявлять толерантность к глупости? Ну да, человек не виноват, что дураком родился. Значит, надо проявить толерантность?

Не знаю, чем разродится по этому поводу церковное законодательство, но лично моя толерантность в данном вопросе забуксовала. В сущности, что есть венчание? Объявление договора вступающих в брак перед высшей силой. И, таким образом, получение определенных прав и обязанностей друг перед другом, перед всеобщим порядком и перед людьми. Подвергать критике внешность представителя Бога - это, мягко говоря, дико. Да если разобраться, то и сам Бог, каким его изображают, окажется староватым, Иисус, сын его - вообще выглядит подозрительно, да и из святых не слишком многие соответствуют вкусам современной публики. Апофигей.

@темы: "Этот мир придуман не мной"

---

Миры Криса Майлса

@темы: "красотища"

---

Слегка подавилась)))))

Звёзды указывают на то, что вы... Воланд

Сверхдоминанта Солнца и Урана, гармоничные Луна и Прозерпина, слабые Марс и Нептун, пассивные Меркурий, Хирон и Венера, сильные Юпитер и Плутон, антагонистичный Сатурн и Вулкан. Очень сильная, но эгоистичная личность, внутренняя холодность маскируется бесконечными масками. Мог бы сотворить много хорошего, но циничен и разочарован в мире.

Пройти тест

@темы: "нетягостная бредь"

---

Мой комп - протосущество))

@темы: "нетягостная бредь"

---

Дневник одного кота - 19 (с)

- Але, - раздался в динамике басовитый и прокуренный голос тети Сони.
- Здрассте, тетя Соня, - якобы бодро произнес Андрей.
- Ну? - ответила тетя Соня, которая сегодня явно не была в хорошем настроении.
- Я звоню поинтересоваться, не нужны ли вам все те вещи, которые лежат у нас дома, - объяснил Андрей.
- Нужны, - коротко ответила тетя Соня и замолчала.

Андрей растерялся. Света сделала движение бровями, мол, бери быка за соответствующие места.

- Так, может, вы их заберете? - спросил Андрей, стараясь говорить решительно.
- А они там плохо лежат? - парировала тетя Соня.
Андрей снова растерялся. Тут Света поняла, что пора брать инициативу в свои руки.
- Вещи тут ужасно лежат, - решительно заявила она тете Соне. - Они в кошмарной пылище, и нам просто нечем дышать. Наши домашние животные болеют. - Тут она подмигнула нам с Цигейкой, чтобы мы чихнули или икнули... короче говоря, продемонстрировали свое нездоровье. Но мы по заказу чихать не умеем, поэтому Цигейка сказала свое "Аф", а я широко зевнул.

- Пылищу, моя девочка, - назидательно сказала тетя Соня, - надо пылесосить. И я вообще не понимаю, как это вы так легко признаетесь в том, что являетесь такой плохой хозяйкой.
- Я хорошая хозяйка, - совсем разозлилась Света. - Но я не умею убираться в комнате, которая от пола до потолка завалена всяким старьем и барахлом.
- Ах, так значит мои вещи теперь называются старьем и барахлом?! - возмутилась тетя Соня, и в ее голосе послышались раскаты грома.
- Даже и не теперь, - решительно ответила Света. - А уже лет двадцать-тридцать.

- Теть Сонь, - встрял в разговор Андрей, - ну правда! Мы же договаривались, что эти вещи побудут здесь, пока вы их не заберете.
- Ну да, - ответила тетя Соня. - Разве же я нарушила условия договора?
Андрей снова замолчал. Крыть ему было нечем.
- Хорошо, - сказала Света. - Когда вы собираетесь забрать эти вещи?
- Когда соберусь, - с достоинством ответила тетя Соня.
- А когда вы соберетесь?
- Я не могу ответить на этот вопрос, - пророкотала тетка. - Я старый, больной человек.
- Вы последние полгода тоже болеете? - поинтересовалась Света. - У нас это барахло уже полгода лежит.
- Временами болею, - ответила тетя Соня после секундной паузы. - Но я как выздоравливаю, так тут же снова заболеваю.
- А как вы сейчас себя чувствуете? - поинтересовалась Света.
- Сносно, - ответила тетя Соня.
- Тогда давайте так, - решительно заявила Света. - Вы сегодня приезжаете и забираете все свое барахло. Если этого не произойдет, я завтра утром его выкидываю.

Воцарилось тяжелое молчание. Андрей делал Свете умоляющие жесты, но она только гневно отмахивалась.

- Да вы, моя милая, прямо фашист какой-то! - пророкотала тетя Соня. - Нельзя так с человеком, который сделал вам столько добра. Но ради спокойствия Андрюшеньки, которого я помню еще ангелочком, я сегодня приеду, чтобы забрать свои вещи. Но вам, милая, должно быть стыдно.
- Мне стыдно, не сомневайтесь, - радостно воскликнула Света. - Так мы вас ждем.
В динамике раздались короткие гудки.

- Ты понял, как надо разговаривать с тетьками соньками? - спросила Света.
- Слушай, я тебя прямо не узнаю, - сказал Андрей. - Мы как на эту квартиру переехали, так ты стала такая боевая - ужас просто.
- Зато ты стал какой-то теленок, - заметила Света. - Что с тобой случилось? Стены давят? Ты даже с Шашлыком уже не воюешь. Я беспокоюсь.

Кстати, она была права. На новом месте боевые действия, которыми раньше сопровождалось все наше совместное житье-бытье, практически прекратились. То ли из-за того, что мы с Цигейкой жили в отдельной комнате, то ли Андрей действительно сильно изменился...

- Ну ладно тебе, не дуйся, - ласково сказала Света. - Главное - это барахло сегодня заберут. Вот счастье-то. А мы тебе из второй комнаты кабинет сделаем.
- Да? - обрадовался Андрей. - Я давно хочу кабинет. Ненавижу в спальне работать. Там по ночам все время спать тянет.

Но мы с Цигейкой аж возмущенно взвизгнули. Ничего себе! Пока во второй комнате валялось всякое пыльное барахло, она была в нашем распоряжении. Но после того, как ее вычистят, из комнаты сделают кабинет Андрею, и нас туда перестанут пускать? И где мы будем жить, интересно? В коридоре?

- Кстати, - сказал Андрей, как будто подслушал мои мысли. - А Цигейка с Шашлыком где будут жить?
Света задумалась. Мы напряженно смотрели на нее.
- Ну где-где, - наконец сказала она. - На кухне. Или в коридоре. Правда, Шашлычок? - и она попыталась было погладить меня по голове. Но я быстро цапнул ее за палец (не больно, конечно), и мы с Цигейкой умчались в нашу комнату.
- Видал? - сказала Света Андрею. - Животные от этой пылищи уже совсем озверели.

В своей комнате мы стали держать военный совет. Было ясно, как божий день, что как только отсюда вывезут все барахло, нас отправят жить на кухню или в коридор. Но мы уже привыкли к этой комнате! Конечно, здесь было немного пыльновато, но зато мы нашли кучу всяких укромных уголков, где можно было свернуться калачиком и сладко дрыхнуть. И Света с Андреем сюда не заходили, так что эту комнату можно было считать нашей собственностью. Но буквально сегодня всего этого мы должны были лишиться! Какой оставался выход? Только один! Сделать так, чтобы все это барахло осталось на месте. Тогда нас оставят в покое. И у нас с Цигейкой созрел коварный план...

Хотя, если честно, никакой это был не план. И уж вовсе не коварный. Это я просто так написал, для солидности. На самом деле я просто вывел следующую логическую цепочку: барахло в этой комнате - тетя Соня - очистка комнаты - нас выгоняют. А это значило, как сказал я Цигейке, расхаживая по валяющемуся на полу серому половичку, что если барахло не вывезут, комнату у нас не отберут. А его не вывезут до визита тети Сони. Или если, например, тетя Соня барахло не заберет с собой. Так?

Но Цигейка, слушая эти мои рассуждения, молчала и только помаргивала своими глазенками.

- Чего молчишь, дура? - несколько грубовато спросил ее я, потому что, если честно, это молчание уже раздражало. Я тут из шкуры вылезаю, пытаясь спасти нашу собственность, а она сидит и моргает.
- Аф, - ответила Цигейка.
- Ну понятно, что ты согласна с любым решением руководства, - совсем разозлился я. - А ты думаешь, что руководству так уж просто принять это самое решение? Как мы тетю Соню остановим, а?
- Аф.
- Ага, щас! Тоже мне, достойная мысль. Как мы эту входную дверь заблокируем? И даже если заблокируем, то как ребята наружу выйдут? Им же выходить надо, чтобы продукты нам покупать.
- Аф, аф?
- Вот это - хорошая мысль, - обрадовался я. - Если мы на нее нападем и укусим, она убежит из квартиры и барахло не заберет. А ребята барахло сами не выкинут. Побоятся. И комната останется за нами! Молодец, Цигейка! А я-то думал, что ты у меня совсем тупая! - И я от радости стал прыгать на половичке, подняв клубы пыли. При этом выяснилось, что половичок вовсе не серый, а даже наоборот - желтый. Серым он был от пыли.

В этот момент в комнату заглянули ребята.

- Смотри, - умилилась Света, - как животные радуются, что скоро воздух очистится.
- По-моему, - сказал Андрей, - Шашлык тут где-то запасы валерьянки хранит. Эк его расколбасило.

Я сразу перестал прыгать. Вот не люблю, когда так неделикатно обо мне говорят. И вовсе я не храню тут запасы валерьянки. Это тетя Соня их тут хранит в картонной коробочке, у которой я весь бок продрал. У нее тут много всякой сушеной травы в коробках валяется. Цигейка тоже себе какую-то картонку с травкой нашла, после которой она встает на задние лапы и кружится вокруг себя полчаса без остановки, что-то тихо подвывая. Я, когда первый раз это увидел, подумал, что у собаки крыша съехала на почве комплекса неполноценности - говорят, что многие собаки страдают от того, что они не кошки. Но она потом упала, заснула и проснулась совсем такая же, как была раньше. Только воду потом весь день пила, прям как раковина на кухне.

Мы с ней потом по выходным, когда ребята в гости уходили, несколько раз себе развлечения устраивали. Цигейка лопала свою траву, а я - валерьянку. После этого Цигейка на задних лапах прыгала, а я носился по всей комнате, распевая песнь Боевого Кота, Находящегося В Поисках Подруги, иногда врезаясь в стены и поднимая клубы пыли.
Теперь вы понимаете, почему эта комната была особенно ценна для нас? И мы не могли отдать ни пяди врагу! Дело не только в своем собственном помещении, которое, безусловно, требуется каждому порядочному животному. Дело в стратегических запасах. Ребята сами никогда бы не догадались нас угостить чем-нибудь эдаким...

- Слышь, животные, - вдруг сказал Андрей, прервав мои мысли. - Выметались бы вы отсюда. Скоро тетя Соня заберет свое барахлишко, и я, - тут он потер руки, - сюда затащу свои компьютерные прибабахи. Будет у меня тут кабинет. И животным, - грозно сказал он, - доступ в эту святая святых будет запрещен!

Видали, что с человеком делает гордыня? Сидел себе полгода в спальне со своим дурацким компьютером и не жужжал. А тут Света решила расчистить помещение, так он сразу человеком себя почувствовал. Да что бы он без нее делал?!
Подумав об этом, я сразу пошел к Свете и стал тереться об ее ноги, чтобы она дала правильную команду.

- Шашлычок кушать хочет, - сказал Света Андрею, неправильно истолковав мой жест.
- Я тоже, между прочим, кушать хочу, - обидчиво сказал Андрей. - Почему ты всегда в первую очередь на Шашлыка внимание обращаешь?
- Так он же бессловесный, - объяснила Света. - Сказать не может.
- Мур-р, - согласился я, продолжая свои ножные трения, потому что кушать, если честно, тоже хотелось. У меня от этой пыли всегда аппетит разыгрывался.
- Может, мне тоже о твои ножки потереться, - спросил Андрей, - чтобы меня первого покормили?
- От тебя дождешься, - сказала Света. - Вечно торчишь за свои компьютером! Даже в спальне нет от него покоя! Ты даже в спальне все время за ним сидишь!
- Свет, - взмолился Андрей, - так мне же больше за ним сидеть - негде!
- Вот именно, - со значением в голосе сказала Света. - У нас нормального секса уже полгода не было. Ты все время смотришь на этот чертов компьютер. А он моргает своими чертовыми лампочками и гремит своей чертовой гаубицей.
- Винчестером, - поправил Андрей.
- Да хоть базукой, - совсем разозлилась Света и даже отпихнула меня ногой.

Я возмущенно мявкнул, но меня все проигнорировали. Цигейка же от греха подальше забилась под древний буфет.

- Поэтому у меня есть условие, - продолжила Света, - раз уж ты об этом заговорил...
- О чем я заговорил? - совсем растерялся Андрей. - Я просто сказал, что Шашлычок хочет кушать. Свет, животные кушать хотят. Их надо покормить. А то нельзя так. Бесчеловечно это.
- Условие такое, - жестко сказала Света, которая, как видно, разогналась, как паровоз. - Мы тебе здесь делаем кабинет, ты в нем проводишь все свои рабочие часы, и никто тебя не беспокоит. Годится?
- Э-э... Годится, - осторожно ответил Андрей. - А в чем загвоздка?
- Ключевое слово, - объяснила Света, - "рабочие часы". Это значит, что с 8 утра до 7 вечера. После этого ты в кабинет не заходишь, и у меня есть нормальный муж, а не бестелесный дух за компьютером.
- Так вот в чем запеканочка! - догадался наконец Андрей. - Нет, так не пойдет. А почту вечером почитать?
- Читай утром.
- Утром кайфа нету.
- Мне наплевать. Мне нужен муж.
- Муж и так все время с тобой.
- Муж все время - со своим чертовым компьютером. Даже в спальне.
- Чего ты привязалась с этой спальней? Сама же знаешь, что мне пока больше негде работать!
- Он еще, гад такой, по ночам жужжит. У меня уже бессонница началась.
- По ночам забирается почта, чтобы днем не занимать телефон. А от бессонницы считай овец.
- Я считаю, но пока насчитываю только одного барана.
- Что-о-о-о-о?
- Что слышал!

И Света, развернувшись, в сильном раздражении ушла на кухню.
- Видали? - спросил нас ошарашенный Андрей. - Бунт на корабле, между прочим. И ни одна животная меня не поддержала.
- Мяу, - сказал я в знак того, что готов сейчас поддержать любого, кто меня накормит.
- Аф, - согласилась Цигейка, которой вообще было на все наплевать.
- У меня вообще есть друзья в этом доме или нет? - повысил голос Андрей.

Видали? Теперь ему друзья понадобились. А кто всего два дня назад меня тыкал мордой в пакетик, валяющийся на полу? Ну да, я его убил и немножко облил. Так я же охотник! Это охотничье действо. Тем более, что он сам виноват - нечего пакеты по полу разбрасывать. Света ему сто раз говорила, что я неравнодушен к пакетам.

И чего он теперь хочет? Чтобы я пошел против Светы? Да ни в жисть! Она же меня кормит! И Цигейку, между прочим.

Тут на кухне Света загремела какими-то кастрюлями, мы с Цигейкой сорвались с места и помчались туда. Все-таки, мы, животные, очень умные. В отличие от этих тупоголовых людей, между прочим. Вот мы только звук кастрюль услышали - через секунду уже сидели перед своими мисками. А этот дурачок Андрей еще минут пятнадцать чухался перед тем, как кушать идти. Вот его и накормили последним. А он еще обижается... Пускай на себя и обижается!

(Алекс Экслер)

@темы: "зверята"

---

Материнство в средневековой Англии

В пятнадцатом веке любой арендатор Хабердона в Бури Сент Эдмондс мог быть обязан держать на своих лугах общего белого быка, используемого в ритуалах. Украшенный гирляндами и выхоленный бык регулярно проводился монахами аббатства Сент Эдмондс в торжественной процессии, от пастбища к воротам аббатства.



Все женщины, которые надеялись вскоре забеременеть, присоединялись к процессии, гладя быка и почесывая ему бока, пока процессия не достигала ворот аббатства, где женщины заходили в церковь и возносили свои мольбы св. Эдмонду, англосаксонскому королю-мученику Восточной Англии, который погиб еще в 800-х годах.



Поскольку поток паломниц не иссякал, похоже, что автор книги Святое Девичество пугал девушек тщетно: «Твое свежее лицо похудеет и позеленеет, как трава; твои глаза станут тусклыми и запавшими, и от приступов дурноты голова твоя будет жестоко болеть. Внутри тебя твое лоно разбухнет, как мех с водой; боли будут в животе твоем и колотье в боку, и частые боли в спине; тяжесть будет в каждом члене и тяжесть в твоих грудях оттянет их вниз. Красота твоя будет погублена бледностью. Во рту твоем будет горький вкус, и от всего, что бы ты ни ела, будет тебе плохо. Что бы ни получил твой желудок, он будет это с отвращением отвергать. Страх перед родовыми болями не даст тебе спать по ночам. И когда это начнется, это жестокое страдание, эта свирепая и пронзающая боль, эта безнадежность, которые заставят тебя кричать и рыдать, и ты будешь бояться смерти, и ко всему этому будет добавляться стыд, стыд старых жен с их инструментами, помощь которых тебе понадобится». А ведь чтиво не для впечатлительных!

Смущало женщин, собственно, не это. Большая часть и не прочла никогда этого страстного призыва сохранять девственность. Смущение происходило из-за непонятного материнства при вечном девичестве девы Марии, которая была всеми уважаемой святой. Тем, у кого души требовали ясности в деталях личной жизни Девы, предлагалось объяснение, что Мария отстрадала свое у ног распятого сына, поэтому, познав боль сама, она поймет и поможет роженицам в их боли.

Как минимум до середины тринадцатого века женщины пользовались традиционной медициной и, разумеется, ожидали помощи свыше. Текст-заговор из манускрипта середины 11-го века говорит: «Мария, дева, выносила Христа. Елизавета выносила Иоанна Крестителя. Я заклинаю тебя, дитя, будь ты мальчик или девочка, во имя Отца, Сына и Святого Духа, чтоб ты пришло. Господь, увидя сестер Лазаруса, рыдающих у его гробницы, воскликнул: Лазарус пришел!... Напиши это на воске, который никогда не использовался для работы, и положи себе в правый башмак».

Женщины знали, что если у будущей матери отеки под глазами и она ходит быстро, то она носит девочку, а если отеков нет и ходит она медленно, то мальчика. Если ходит, опираясь на пятки – будет мальчик, если на пальцы – будет девочка.

Главным источником медицинской мудрости у англосаксонов была книга Балда Leechbook, в которой сплелись суеверия и вполне обоснованные советы, которые годятся к применению и в наши дни. Балд предупреждал, что беременная женщина не должна есть сладости и соления, не должна пить пиво, есть жирную свинину и другие жирные продукты, не должна напиваться допьяна, ездить верхом.



Вместе с норманнами в Англию пришла европейская медицина: работа Тротуллы «Женские Болезни» и «Энциклопедия Бартоломью Англичана» (он был англичанином по рождению, но учился, преподавал и жил в Германии и во Франции). Бартоломью в своих работах опирается на трактаты Константина Африканского и арабские классические медицинские тексты (я много о вышеупомянутых господах писала, тег «истории о медицине»).

Советы «Энциклопедии» звучат довольно логично до сих пор: новорожденного необходимо предохранять от перепадов температуры и света, его конечности необходимо легко массировать, мед и соль использовать в качестве антибиотиков («уменьшать воспаления»), ребенка нужно успокаивать пением и укачиванием.

Правда, много в этой книге аристотелеобразной риторики, но что ж поделать, Аристотель был авторитетом. Например, почему-то утверждается, что «чем больше мать страдает (при родах), тем больше этим наслаждается». Ну, и Бартоломью, и Аристотель были мужчинами. Неплохо уже для тех времен, что «Энциклопедия» предупреждает о том, что роды опасны для очень молоденьких девушек.

Что касается женских болезней и осложнений при родах, а также детской смертности, то есть данные только по шестнадцатому веку, и то, по большей части, условные: одна из сорока женщин умирала при родах, и 200 из 1000 детей не доживали до пятилетнего возраста. Можно сделать какие-то выводы из того, что женщина перед родами исповедовалась и получала отпущение грехов (это известно), но делалось это на случай внезапной смерти или по чисто религиозным причинам – непонятно.

В «Женских болезных» описывается 16 «неестественных» позиций, в которых может находиться плод при начавшихся родах, и даются инструкции повитухам, как и что можно сделать. Гигиена подчеркивается: повитуха должна иметь чистые руки, смазанные маслом лилии или тимьяна. Медицинские тексты того времени не обсуждают проблему, чью жизнь нужно спасать в экстремальной ситуации, матери или ребенка. Книга вообще не разбирает теологическую сторону рождения.

А вообще считалось, что если ребенок умрет некрещеным, у него не будет будущей судьбы, он навсегда застрянет в лимбо. Повитухи для этого случая были всегда обязаны иметь под рукой чистую воду и знать правильные слова крещения – это была часть их профессиональных обязанностей, манкирование которыми грозило, как минимум, потерей работы. В Handling Synne подтверждается, что некрещеный ребенок не может быть похоронен на церковной земле. Известны случаи, когда там не хоронили даже женщин, умерших в период беременности, если только у них не извлекали плод после смерти. Поэтому уже с начала тринадцатого века в практику вошли кесаревы сечения post mortum.
Разумеется, в присутствии родных и друзей роженицы (присутствие мужчин было очень редким), за поведением повитухи наблюдало много глаз, так что професстия это была не для слабонервных. Чего стоило решить, пора или нет делать кесарево?

Покровительницей рожениц считалась почему-то св. Маргарита. Очевидно предполагалось, что быть проглоченной и выплюнутой драконом достаточно для того, чтобы посочувствовать роженицам.



Новорожденный ребенок крестился в течение 8 дней, но, скорее всего, быстрее, чтобы исключить возможность смерти до крещения. Присутствие матери на церемонии не ожидалось, потому что после родов женщинам тогда полагалось хорошенько вылежаться, потому что они были после родов «слабыми, больными и без телесных сил». Интересен обычай, что молодые матери появлялись на публике только после церемонии очищения. Корни его Лейзер нашла в Старом Завете (Leviticus 12: 1-5), хотя в средневековой Англии не делалось разницы в случае рождения мальчика или девочки: женщина проходила «очищение» приблизительно через месяц после родов.

Этот обычай зачастую заставляет закипать кровь любой феминистки, которые (и не только они) считают его подчеркиванием якобы особой грешности женщин. Историки и медики, тем не менее, осторожно указывают на то, что ритуал был направлен на ограждение только что родившей женщины от требования исполнения супружеского долга. Доказательством тому служат описания самого ритуала очищения, который был невероятно торжественен, и молодая мать была в центре внимания. Тут и множество свечей, и торжественный банкет, и даже музыка...

Разумеется, нельзя обойти стороной вопрос контроля рождаемости. Эту сторону средневековой жизни в Англии скурпулезно исследовали Барбара Ханаволт и Ричард Хельмхольц. Они нашли много записей, датированных началом четырнадцатого века, когда взрыв рождаемости сделал необходимым хоть какой-то контроль над ней. Из записей об исповедях понятно, что женщины были прекрасно осведомлены и о том, какие травяные настойки могут предотвратить беременность, или привести к выкидышу.

Случалось и тогда, что время от времени находили трупы новорожденных, состояние которых указывало, что роды проходили без участия повитухи, и сам ребенок крещен не был. Это были преступления, которые расследовались соответственно, но были они крайне редки, поскольку в Англии на незаконных детях и их матерях не лежало такое явное клеймо, как это было на континенте. Например, в Англии не было монастырских орденов, полностью занимавшихся воспитанием сирот и подкидышей, как это было во Франции того времени. Существовали небольшие благотворительные организации для устройства нежеланных детей, и женщина, не желающая, чтобы о ее беременности стало известно, могла найти приют в монастырском госпитале, где могла и родить, и ребенка оставить. Надо заметить, что дебаты по поводу причин такого минимума убийств новорожденных и абортов на поздних сроках в средневековой Англии идут и по сей день. Там, где Ханаволт и Хельмхольц находят социальные причины, Биллер находит моральные (привитие христианской морали). Во всяком случае, из дел об уголовных процессах матерей-детоубийц можно сделать вывод, что убийцами они становились не от бедности и безысходности, поэтому суд относился к ним, как к сумасшедшим.

запись создана: 09.06.2009 в 00:10

@темы: Средневековая женщина

---

Истории о непослушных женах

Линн Мартин пишет:

Начиная, как минимум, с позднего средневековья, женщина в патриархальном обществе считалась существом морально, так сказать, неустойчивым, склонным к соблазнам и неповиновению.



В литературе пятнадцатого столетия образ непослушной женщины плотно связан с употреблением женщиной алкоголя и вызывающим поведением в тавернах и пивных. Обычно это было описанием женской компании, собравшейся посплетничать в таверне (вопреки приказу мужей сидеть дома), и хорошенько выпить. Чем больше выпивалось, тем непристойнее вели себя женщины.



Самая первая и самая забавная поэма называется «Три парижанки» (”The Three Women of Paris”), и написана она в четырнадцатом веке – около 1320-го года Брассенелем де Ковином. Мужняя жена Марго со своей племянницей Марион хотят «собразить на троих» в какой-нибудь таверне, и встречаются со своей знакомой, парикмахером, мадам Тифань, которая заявляет, что :

I know a wine so rare,
It’s like no other grown before,
Who drinks it, it will soon restore;
A brilliant, effervescent wine,
Bold, fresh, smooth on the tongue and fine
And pleasant going down and mellow

Мадам утверждает, что знает таверну, где хозяин напоит их в кредит, и кумушки отправляются пьянствовать. Марго осталась вином недовольна, и заказала себе гренаш. Гренаш пошел, даже слишком хорошо! Дамы заказали еще, и им принесли сразу по фляге на каждую... Так они пили до самой ночи, а поскольку просто так пить скучно, то заказаны были и изысканные на их вкус блюда: жареный гусь, сдобренный чесноком, и пирожки, и вафли.

Сначала Марго поучала племянницу, как надо пить, чтобы наслаждаться вкусом выпивки, но очень скоро пошла вразнос, достигнув стадии, где чем больше, тем лучше! Допились, в общем, до того, что, выйдя из таверны, решили потанцевать. А поскольку одежду им хотелось сохранить чистой и свежей, да и в жар дам кидало от выпитого и съеденного, то решили они «мудро» раздеться догола. Так они танцевали, сплетничая о своих жиголо, пока не обнаружили, что кто-то украл их одежду.

Дамы этого, впрочем, даже не заметили, потому что «погасли», где были. Утром горожане, увидев на улице три обнаженные тушки, решили, что бедняжек убили, и быстренько их похоронили. Троица очнулась следующим вечером, не поняв в диком похмелье, где они находятся, и выбрались из гробницы, направившись прямиком в кабак. И снова отрубились на том же самом месте. Утром горожане, пораженные ужасом при виде похороненных вчера покойниц, лежащих снова на улице, начали говорить о кознях дьявола, но мадам, кстати очнувшись, завопила: «Ну что, продолжим?». И Марго с Марион радостно откликнулись: «Еще по одной, еще по одной!» (Хммм... Я точно читала эту историю полностью, и помню, что дамы на улице не только танцами занимались)

Чье-то фото из сети хорошо легло на контекст

Песенка пятнадцатого века из Болоньи рассказывает о двух подружках, которые серьезно рассуждают о пользе вина, которое согревает голову. В таверне они выпивают астрономическое количество спиртного, после чего одна их подружек пристраивается пописать под дерево, но, поскольку количество на выходе было пропорционально количеству на входе, другая замечает ей:

”For God’s sake, plug that hole!
You could drown in your own lake!”

Потом подружки отправились купаться в общественную купальню, опять же, в голом виде. На следующий день они не пошли на работу, а отправились на фестиваль, где продолжали пить и объедаться, сердечно желая, чтобы им никогда больше не пришлось бы снова работать.



А вот две английские шуточные песенки, одна датируется концом пятнадцатого, а другая – началом шестнадцатого века.

Подружки Элинор, Джоан, Марджери, Маргарет, Элис и Сесили (имена в первой версии) часто собирались в таверне выпить, поесть и посплетничать. Поскольку делать это приходилось им тайком от мужей, проскальзывали они на свои вечеринки тайком. Легкие вина дам не устраивали, и решили они идти туда, где подают мускатель. В отличие от своих легкомысленных французских и итальянских сестер, хозяйственные англичанки приносили лакомства с собой:

«And each of them will somewhat bring,
goose, pig or capon’s wing,
pasties of pigeons or some other thing”



Одна из женщин жалуется, что муж ее нещадно лупит: «like the Devil of hell, and the more I cry, the less mercy”. Элис сердцах желает от души такому мужу сдохнуть поскорее, добавляя, что лично она не боится ни одного мужчины на свете. Маргарет подхватывает:

”I know no man that is alive,
That gives me two strikes, but he gets five!
I am not afeard, though I have no beard!”

Излив друг другу души, напившись и наевшись, женщины расходятся по домам, объясняя там мужьям, что вернулись из церкви. Но мужья что-то начинают подозревать, потому что супруги отправляются прямиком спать, а не принимаются за работу...

Джон Скелтон (1460 – 1529) написал историю из жизни, под названием ”The Tunnyng of Elinor Rummyng”, о реально существующей во времена генриха Восьмого хозяйке пивной, которая варила крепкий эль, добавляя туда куриный помет. В дни, когда Элинор варила свое зелье, пивная была полна, женщины приходили толпами. И начинается оргия:

«Some wenches come vnlased,
Some huswyues come vnbrased,
Wyth theyr naked pappes,
That flyppes and flappes ;

It wygges and it wagges,
Lyke tawny saffron bagges ;

A sorte of foule drabbes
All scuruy with scabbes :
Some be flybytten,
Some skewed as a kytten ;

Some wyth a sho clout
Bynde theyr heddes about ;

Some haue no herelace,
Theyr lockes about theyr face,
Theyr tresses vntrust,
All full of vnlust ;»



Лично я, правда, помню поэму менее фривольного содержания, написанную, очевидно, гораздо позже, хотя и о Средневековье. Там какие-то леди Мэри, Джентль, Розмари «об убийстве говорят от зари и до зари». А потом муж одной из них, рыцарь Как-его-там, оказывается пронзенным стрелою. И зловещая троица собирается вновь вместе – кто из них овдовеет следующей? Жаль, не нашла полного текста.

запись создана: 28.06.2009 в 23:02

@темы: Средневековая женщина

---

О любви небесной и земной

Продолжая тему о женских монастырях в XII веке в Англии.

Первыми основателями женских монастырей после завоевания Англии норманнами были мужчины. Вернее, прелаты: Гундульф, епископ Рочестерский, архиепископ Ланфранк из Норманнской церкви, и уже упоминавшийся мною Ансельм. И не только они.

Гундульф основал женский монастырь на собственной земле в Вест Миллинге, и сам им руководил вплоть до своей смерти. Надо сказать, что он смело проводил свои идеи культа Двух Марий (девы Марии и Марии Магдалены), и начал служить праздничные литургии в честь непорочного зачатия еще до того, как остальные отцы церкви сформировали насчет этого какое-то мнение. Может быть, потому, что был очень дружен с королевой, Матильдой (Эдит) Шотландской. Особую заботу Гундульф проявлял к беременным женщинам, говоря в каждой из них есть отражение девы Марии.

Это было вполне в духе 12-го столетья с его сосредоточенностью на милосердии Бога, а не его гневе. В текстах XII века женщины восхваляются за их истинную преданность христианским идеалам (Гилберт/Джилберт Сепмрингхемский и Эйлред Ривольский) и способность «достигать невыразимых высот» в этом деле.

Генриетта Лейзер обращается к той же Кристине Меркуэйт и ее видениям. Как известно, видения начались, когда она была в бегах и скрывалась, ожидая, пока раскрутится бюрократическая машина, освободившая ее от брачного договора. Историк Кристофер Холдсворт утверждает, что видения – это как раз то, чего можно было ожидать от «повернутой на религии монахини, которой было недоступно отделение изучаемого от реального, что доступно для любого мужчины».

Или, грубо говоря, Холдсворт считает Кристину сумасшедшей, заблудившейся в мире иллюзий. Могло это быть правдой? Конечно. Учитывая, что на нее свалилось дома (избиения, попытки опоить и одурманить, попытка подтолкнуть жениха к изнасилованию – и всё это со стороны тех, кому молодая девушка должна была доверять, ее собственных родителей! Потом побег, жизнь четыре года в полнейшей изоляции в укрытии, в компании Псалтыря и жаб, которые приодически прыгали на страницы книги, и которых она до смерти боялась), ее психика действительно могла не выдержать. С другой стороны, можно утверждать и обратное, что она черпала силы в том мире, куда так стремилась всей душой, и действительно видела то, что описывала в своих видениях.

Во всяком случае, мужчины, которые, по мнению Холдсворта, легко отделяли воображаемое от действительного, относились к ее видениям (и женским видениям вообще) с большим уважением и верой. Да что там, мы бы и не знали об этих видениях, если бы не хроники, которые писались мужчинами.

Возвращаясь в истории Кристины и Джеффри Олбенского. В описаниях его жизни упоминается, что к моменту их встречи он был измучан кошмарами, повторяющимися из ночи в ночь, и сомнениями в правильности своего курса. Он стал использовать встречи с ней, как лекарство от всего наносного, как возможность «увидеть в ее чистом сердце правду самого Бога». Оказывается, скандал вокруг них все-таки имел место. Злые языки представляли Джеффри соблазнителем, а Кристину – падшей женщиной. Более того, их биографии упоминают, что Кристина действительно была до мозга костей влюблена в кого-то, чье имя там тактично не упоминается, влюблена так, что ей казалось, «что ее одежды вспыхнут от внутреннего жара». Но биографии также подтверждают, что этот жар, эта сила, тянувшая их друг к другу, нашели свой выход только в их совместной деятельности, в слиянии душ, из которых та, которая была уязвимее, принадлежала мужчине. Любовниками в физическом смысле они не стали.
А любовь... Ведь от монахинь тогда и не ожидали, что они отвергнут Любовь. От них ожидали, что они будут любить того, с кем они обручались, принимая монашество: Христа.

Именно эта связь и стала честью, и обузой для женщины в 12-м веке. Для людей того времени было вполне естественно расширить то понимание нерушимого двустороннего союза между мужем и женой на Христа и его невест. Как выразилась Лейзер, «женщины стали ответственными за функционирование горячих линий связи между Богом и людьми». Женщины, которым отвечал их вечный жених видениями, ценились невероятно. Ту же Кристину пытался соблазнить властью не кто иной, как архиепископ Тристан Йоркский, уговаривая ее сменить Сент Олбени на жизнь под его знаменем, во главе всех остальных монахинь страны. Разумеется, она отказалась, кто бы сомневался.

Разве удивительно, что именно в этот период возвышения роли женщины в духовной жизни монастырская жизнь приобрела для них необыкновенную привлекательность? Хотя они знали, конечно, что озарение придет далеко не к каждой, и что жизнь на высоком пьедестале сильно ограничена: высоко, но тесно, и все смотрят в поисках хоть какого-то пятнышка на белоснежных одеждах.

О том, чем был обычный женский монастырь, рассказывают летописи Клементорпа, который был монастырем городским. Он был основан за городскими стенами, в миле от Йоркского кафедрального собора где-то в 1125 – 1133гг. Через 30 лет в округе, кстати, было уже 16 монастырей. Клементорпский монастырь основал сам архиепископ Тристан, и был этот монастырь по меркам того времени просто блестящим. Поскольку Кристина Меркуэйт этим блеском не прельстилась, монастырь не получил в приорессы знаменитость, но богатые дары прихожан и покровителей, и желание значительных людей Йорка быть там похороненными говорят об уважении, которым монастырь пользовался.

Чем он был, по большей части? Своего рода приютом для вдов из бедной аристократии. Дети воспитывались монахинями, а сами дамы, чаще всего не принимая формального пострига, просто там жили. Учитывая бесконечные войны того периода, необходимость подобных приютов очевидна. Такие монастыри не дали великих провидиц, там не учили монахинь философии и теологии. Эти монастыри были частью системы, выступая как работодатели, заботясь о бедных и наставляя заблудших. Они были связаны семейными узами со своим округом, они выступали в роли цементирующей силы общества своего округа, выполняя также роль связующего звена между низшими и высшими классами общества.

запись создана: 29.05.2009 в 20:13

@темы: Средневековая женщина