Do or die
Несмотря на относительную свободу нравов георгианской Англии, от членов королевского семейства ожидалось полностью безупречное поведение. Что на практике означало просто "не попадайся", потому что ангелы живут, все-таки, не на земле. Иметь официальных любовниц допускалось, но развлекаться с дамами исключительно ради утех плоти... Так что когда брат короля, юный принц Генри, унаследовавший титул дядюшки-Камберленда, в декабре 1769 был застукан на месте преступления с леди Гросвенор слугами ее мужа, и обманутый муженек тут же возбудил против принца дело, король был в бешенстве.
читать дальшеГазеты ликовали. Мало того что парочку застали на станции дилижансов где-то в Сент-Олбанс, их застали прямо в спальне, в ситуации "их одежда в беспорядке". Граф, оказывается, давно следил за развлечениями своей супруги, и мог очень подробно описывать, с каким удовольствием принц маскировался перед свиданиями, и цитировать поэтические пасажи из его писем к графине. В общем, граф Гросвенор содрал с принца компенсацию в 10 000 фунтов, плюс принцу пришлось оплатить судебные расходы.
Правда, через пару лет леди ощипала супруга при разводе как рождественского гуся. Дело в том, что у графа недаром была репутации самого блудливого мужа королевства. Леди Генриэтте просто хватило собрать свидетельства из публичных домов, которые супруг регулярно посещал. Так что, к своему бешенству, графу не удалось выставить супругу босой на мороз. Вместо этого ему пришлось платить ей 1300 фунтов в год до конца жизни.
Не успел Георг III отдышаться от этого скандала, как в 1771 году случился второй, ещё более серьезный. На этот раз принц Генри позволил одной жизнерадостной вдове, Анне Хортон, довести себя до алтаря. Учитывая то, что в отцах новобрачная имела Саймона Латтрелла, графа Кархемптона, гордо именующего себя Владыкой Преисподней (Преисподней назывался квартал борделей в Дублине), ибо блудлив граф был именно дьявольски, подобное родство король назвал бесчестьем всей семьи, и в 1772 году издал Акт о Королевских браках, запрещавший членам королевской семьи заключать брак до возраста 25 лет без разрешения короля. Исключением из правила являлись потомки королевских принцесс, выданных замуж за границу.
Герцог Генри с супругой, сопровождаемые сестрой герцогини, Элизабет
Но как-то вышло так, что сам принц Генри очень мало переживал по поводу гнева старшего брата. Он прожил в своем странном браке до конца своих дней, и явно ни в чем не раскаивался. Жили они с герцогиней в особняке на Пэлл Мэлл и на широкую ногу, деньги там добывались за игорными столами, которыми заведовала Элизабет - и весьма успешно. Они не бывали вместе при дворе, но двор бывал у них. Горацио Уолпол с некоторым недоумением писал о хозяйке, что та довольно игрива, причем эта игривость настолько фальшива, что фальшь нельзя не заметить, но так же невозможно не поддаться игривости.
Анна Латтрелл
Как ни странно, Шарлотта и Георг III, став весьма гармоничной парой, были абсолютно безразличны к своим детям. В лучшем случае. В худшем, они были с ними жестоки. Наверное, за этим всё-таки стояло искреннее желание держать потомство в строгости, чтобы уберечь от бед, но результат такого подхода удручал. "Принни", как родители называли наследника, принца Уэльского, мог себе позволить открыто презирать волю отца и регулярно его огорчать. Выражалось это в череде любовных связей, которые принц не хотел или не умел заканчивать элегантно.
Например, он, наплевав на Акт о Королевских браках, в 1795 году тайно женился на Мэри Энн Фицгерберт, которая была не только вдова, но ещё и католичка. Тем не менее, связанным себя он не считал, и решил жениться "по-настоящему". На немецкой принцессе, разумеется. Кандидаток было две, и он выбрал именно ту, которая его матери нравилась меньше - Каролину Брауншвейгскую. При встрече молодые не понравились друг другу чрезвычайно. Каролина сочла Георга толстым и непривлекательным, да и как мужчина он если и впечатлил ее, то негативно. А принц выразил свои эмоции сказав, внимательно осмотрев невесту, что ему дурно, но под коньяк как-нибудь сойдет.
Естественно, Каролина была отвергнута практически сразу после обязательной брачной ночи, в результате чего она родила ребенка - девочку. Георг был огорчен, но поскольку супруги избегали друг друга как чумы, других детей у них не было. Принц превратил жизнь супруги в ад, дважды начинал расследования, пытаясь уличить ее в супружеской неверности, запрещая видеться с дочерью, но та была особой устойчивой, и удар держать умела. И не только держать удар, но и наносить ответные. Правда, именно эта ее черта многим и не нравилась - зрители больше любили в женщинах задорную оборону, чем свирепое наступление. Принц Уэльский почти сразу после свадьбы вернулся к Мэри Энн, с которой прожил до конца своих дней, хотя и усиленно развлекался на стороне. Что интересно, король, Георг III, был к Каролине всегда дружелюбен.
Не всё было спокойно и в "монастыре", как называли резиденцию королевы Шарлотты. Своих дочерей она буквально пришпилила к своей юбке, окружив прислугой, состоящей из одних женщин. Но в 1801 году по Лондону поползли слухи, что прошлогоднее длительное нездоровье принцессы Софии было беременностью. По этому поводу довольно резко высказалась сестра Софии, Элизабет, назвав слухи сфабрикованными, скандальными и низкими, но теперь ученые уверены, что история с беременностью Софии была чистой правдой. Грустно, но Шарлотта держала своих дочерей в таком неведении относительно отношений между полами, что София безмятежно не понимала, что с ней происходит, чуть ли не до конца. Ребенка оставили жене портного в Веймоте, чтобы та вырастила его как своего. Отцом ребенка был генерал Томас Гарт, один из придворных короля.
В аристократических кругах истории, подобные этой, редкостью не были и чем-то ужасным не считались, если только не случалось скандала. Просто в данном случае все понимали, что королева до такой степени изолировала своих дочерей, что они были обречены влюбиться буквально в первого встречного мужчину.
Оставил свой след в семейных скандалах и принц Фредерик, герцог Йоркский. Он связался со слишком дорогой куртизанкой, явно не поняв, во что влип. Когда, после трехлетней совместной жизни, он поселил её в шикарные апартаменты, но не счел нужным оплачивать ее роскошный образ жизни, Мэри Энн Кларк написала в 1809 году книгу воспоминаний, в которых описывала, как использовала свой доступ к бумагам герцога, чтобы торговать повышениями в чине - всего-то надо было включить имя заплатившего в списки, и подсунуть их на подпись герцогу.
В другое время вся эта история просто повеселила бы общественность, но случилось так, что британцам накануне пришлось спешно убраться из Испании, убегая от Наполеона. Лондонцы сложили купленные чины и неудачи на фронте, и потребовали крови. Парламент начал расследование о коррупции в армии. Мэри Энн была на высоте, отвечая на вопросы с юмором, что развлекало публику. В принципе-то герцогу удалось доказать, что ничегошеньки о проказах любовницы он не знал (хотя она утверждала обратное), но это, знаете ли, тоже не говорит ничего хорошего о мужчине.
В общем, скупой платит дважды: королевскому семейству пришлось хорошо раскошелиться, чтобы ослабить память миссис Кларк.
Но больше всего разговоров и сплетен досталось на долю принца Эрнста Августа, которого страшно не любили, по какой-то причине, в Англии, хотя очень любили и уважела позже в Ганновере, где он стал королем. Эрнста Августа заглазно обвиняли в убийстве, хотя он был жертвой. Кто-то напал на него ранним утром 31 мая 1810 года, серьезно ранив принца его же саблей. Тому удалось каким-то образом сбежать с криками о помощи, на которые сбежались все его ординарцы кроме одного, который был позже найден в своей комнате, запертой изнутри, с перерезанным горлом. Звали этого офицера Джозеф Селлис.
Молодой Эрнст
Следствие пришло к заключению, что Селлис попытался убить принца, и потом покончил с собой, но общественное мнение этим вердиктом не успокоилось. У каждого была своя версия, с чего это Селлис пытался убить принца! Кто-то говорил, что принц завел интрижку с женой Селлиса, кто-то и вовсе утверждал, что принц приставал к самому Селлису, некоторые позволяли себе намекать, что именно принц Эрнст был отцом ребенка принцессы Софии, но больше всего шушукались о том, что в случившейся трагедии убийцей Селлиса и был сам принц.
Принц Эрнст, надо сказать, был человеком, не выставлявшим напоказ свои личные дела, довольно замкнутым, тяжелым и требовательным, и нижние чины его по этой причине не любили. Да и вид у него был брутальный, со шрамом на лице, полученным в одной из битв. Салонные стратеги деланно изумлялись в закулисье, как это такой опытный в военном деле человек мог спутать удар сабли с налетевшей на него летучей мышью. Да-да, после того как принц с адьютантами взломали дверь Селлиса, и увидели то что увидели, Эрнст заявил, что Селлис никакого отношения к случившемуся с ним не имеет, и вообще на него никто не нападал, а напугала врезавшаяся в его голову летучая мышь.
А про отношения детей Георга III с их матушкой лучше всего говорит реакция королевы Шарлотты на случившееся с ее сыном. "Я очень опечалена, - протянула она, - не взирая на свое отношение к нему". Впрочем, она была в контрах и с остальными сыновьями, дочерей она сумела просто подавить.
В 1813 году Эрнста обвиняли во вмешательство в выборы Веймоте, в 1815 году он выбрал себе в жены леди, которая дала от ворот поворот его брату Адольфу и про которую говорили, что она собственноручно отравила своего предыдущего мужа. Шарлотта, похоже, так никогда и не встретилась с невесткой, и не примиралась с ней даже перед смертью, хотя та приходилась ей племянницей. Похоже, неприязнь к Эрнсту перевесила силу родственных связей.
Фридерика Мекленбург-Стрелиц
В общем-то, Ганноверы были довольно странной династией, причем из-за дурного отношения Георга IV к супруге эта династия оказалась при нем на грани вымирания. Его единственная законная дочь была, конечно, любима нацией и обладала очень сильным характером, но умерла первыми же родами, родив мертвого сына, причем можно сказать, что это было результатом головотяпства команды врачей, которые ее опекали. В конечном итоге спас положение ранее совершенно в семействе не котировавшийся Эдвард, герцог Кентский, срочно женившийся на Виктории Саксен-Кобург-Заальфельд, которая и родила дочь по имени Виктория. Этой девочке было суждено дать свое имя целой эпохе. Но знаете что? У нее были совершенно ужасные отношения со своей матерью, и сама она выросла очень непростой матерью своим детям.
Что не так было со всеми этими людьми?
читать дальшеГазеты ликовали. Мало того что парочку застали на станции дилижансов где-то в Сент-Олбанс, их застали прямо в спальне, в ситуации "их одежда в беспорядке". Граф, оказывается, давно следил за развлечениями своей супруги, и мог очень подробно описывать, с каким удовольствием принц маскировался перед свиданиями, и цитировать поэтические пасажи из его писем к графине. В общем, граф Гросвенор содрал с принца компенсацию в 10 000 фунтов, плюс принцу пришлось оплатить судебные расходы.
Правда, через пару лет леди ощипала супруга при разводе как рождественского гуся. Дело в том, что у графа недаром была репутации самого блудливого мужа королевства. Леди Генриэтте просто хватило собрать свидетельства из публичных домов, которые супруг регулярно посещал. Так что, к своему бешенству, графу не удалось выставить супругу босой на мороз. Вместо этого ему пришлось платить ей 1300 фунтов в год до конца жизни.
Не успел Георг III отдышаться от этого скандала, как в 1771 году случился второй, ещё более серьезный. На этот раз принц Генри позволил одной жизнерадостной вдове, Анне Хортон, довести себя до алтаря. Учитывая то, что в отцах новобрачная имела Саймона Латтрелла, графа Кархемптона, гордо именующего себя Владыкой Преисподней (Преисподней назывался квартал борделей в Дублине), ибо блудлив граф был именно дьявольски, подобное родство король назвал бесчестьем всей семьи, и в 1772 году издал Акт о Королевских браках, запрещавший членам королевской семьи заключать брак до возраста 25 лет без разрешения короля. Исключением из правила являлись потомки королевских принцесс, выданных замуж за границу.
Герцог Генри с супругой, сопровождаемые сестрой герцогини, Элизабет
Но как-то вышло так, что сам принц Генри очень мало переживал по поводу гнева старшего брата. Он прожил в своем странном браке до конца своих дней, и явно ни в чем не раскаивался. Жили они с герцогиней в особняке на Пэлл Мэлл и на широкую ногу, деньги там добывались за игорными столами, которыми заведовала Элизабет - и весьма успешно. Они не бывали вместе при дворе, но двор бывал у них. Горацио Уолпол с некоторым недоумением писал о хозяйке, что та довольно игрива, причем эта игривость настолько фальшива, что фальшь нельзя не заметить, но так же невозможно не поддаться игривости.
Анна Латтрелл
Как ни странно, Шарлотта и Георг III, став весьма гармоничной парой, были абсолютно безразличны к своим детям. В лучшем случае. В худшем, они были с ними жестоки. Наверное, за этим всё-таки стояло искреннее желание держать потомство в строгости, чтобы уберечь от бед, но результат такого подхода удручал. "Принни", как родители называли наследника, принца Уэльского, мог себе позволить открыто презирать волю отца и регулярно его огорчать. Выражалось это в череде любовных связей, которые принц не хотел или не умел заканчивать элегантно.
Например, он, наплевав на Акт о Королевских браках, в 1795 году тайно женился на Мэри Энн Фицгерберт, которая была не только вдова, но ещё и католичка. Тем не менее, связанным себя он не считал, и решил жениться "по-настоящему". На немецкой принцессе, разумеется. Кандидаток было две, и он выбрал именно ту, которая его матери нравилась меньше - Каролину Брауншвейгскую. При встрече молодые не понравились друг другу чрезвычайно. Каролина сочла Георга толстым и непривлекательным, да и как мужчина он если и впечатлил ее, то негативно. А принц выразил свои эмоции сказав, внимательно осмотрев невесту, что ему дурно, но под коньяк как-нибудь сойдет.
Естественно, Каролина была отвергнута практически сразу после обязательной брачной ночи, в результате чего она родила ребенка - девочку. Георг был огорчен, но поскольку супруги избегали друг друга как чумы, других детей у них не было. Принц превратил жизнь супруги в ад, дважды начинал расследования, пытаясь уличить ее в супружеской неверности, запрещая видеться с дочерью, но та была особой устойчивой, и удар держать умела. И не только держать удар, но и наносить ответные. Правда, именно эта ее черта многим и не нравилась - зрители больше любили в женщинах задорную оборону, чем свирепое наступление. Принц Уэльский почти сразу после свадьбы вернулся к Мэри Энн, с которой прожил до конца своих дней, хотя и усиленно развлекался на стороне. Что интересно, король, Георг III, был к Каролине всегда дружелюбен.
Не всё было спокойно и в "монастыре", как называли резиденцию королевы Шарлотты. Своих дочерей она буквально пришпилила к своей юбке, окружив прислугой, состоящей из одних женщин. Но в 1801 году по Лондону поползли слухи, что прошлогоднее длительное нездоровье принцессы Софии было беременностью. По этому поводу довольно резко высказалась сестра Софии, Элизабет, назвав слухи сфабрикованными, скандальными и низкими, но теперь ученые уверены, что история с беременностью Софии была чистой правдой. Грустно, но Шарлотта держала своих дочерей в таком неведении относительно отношений между полами, что София безмятежно не понимала, что с ней происходит, чуть ли не до конца. Ребенка оставили жене портного в Веймоте, чтобы та вырастила его как своего. Отцом ребенка был генерал Томас Гарт, один из придворных короля.
В аристократических кругах истории, подобные этой, редкостью не были и чем-то ужасным не считались, если только не случалось скандала. Просто в данном случае все понимали, что королева до такой степени изолировала своих дочерей, что они были обречены влюбиться буквально в первого встречного мужчину.
Оставил свой след в семейных скандалах и принц Фредерик, герцог Йоркский. Он связался со слишком дорогой куртизанкой, явно не поняв, во что влип. Когда, после трехлетней совместной жизни, он поселил её в шикарные апартаменты, но не счел нужным оплачивать ее роскошный образ жизни, Мэри Энн Кларк написала в 1809 году книгу воспоминаний, в которых описывала, как использовала свой доступ к бумагам герцога, чтобы торговать повышениями в чине - всего-то надо было включить имя заплатившего в списки, и подсунуть их на подпись герцогу.
В другое время вся эта история просто повеселила бы общественность, но случилось так, что британцам накануне пришлось спешно убраться из Испании, убегая от Наполеона. Лондонцы сложили купленные чины и неудачи на фронте, и потребовали крови. Парламент начал расследование о коррупции в армии. Мэри Энн была на высоте, отвечая на вопросы с юмором, что развлекало публику. В принципе-то герцогу удалось доказать, что ничегошеньки о проказах любовницы он не знал (хотя она утверждала обратное), но это, знаете ли, тоже не говорит ничего хорошего о мужчине.
В общем, скупой платит дважды: королевскому семейству пришлось хорошо раскошелиться, чтобы ослабить память миссис Кларк.
Но больше всего разговоров и сплетен досталось на долю принца Эрнста Августа, которого страшно не любили, по какой-то причине, в Англии, хотя очень любили и уважела позже в Ганновере, где он стал королем. Эрнста Августа заглазно обвиняли в убийстве, хотя он был жертвой. Кто-то напал на него ранним утром 31 мая 1810 года, серьезно ранив принца его же саблей. Тому удалось каким-то образом сбежать с криками о помощи, на которые сбежались все его ординарцы кроме одного, который был позже найден в своей комнате, запертой изнутри, с перерезанным горлом. Звали этого офицера Джозеф Селлис.
Молодой Эрнст
Следствие пришло к заключению, что Селлис попытался убить принца, и потом покончил с собой, но общественное мнение этим вердиктом не успокоилось. У каждого была своя версия, с чего это Селлис пытался убить принца! Кто-то говорил, что принц завел интрижку с женой Селлиса, кто-то и вовсе утверждал, что принц приставал к самому Селлису, некоторые позволяли себе намекать, что именно принц Эрнст был отцом ребенка принцессы Софии, но больше всего шушукались о том, что в случившейся трагедии убийцей Селлиса и был сам принц.
Принц Эрнст, надо сказать, был человеком, не выставлявшим напоказ свои личные дела, довольно замкнутым, тяжелым и требовательным, и нижние чины его по этой причине не любили. Да и вид у него был брутальный, со шрамом на лице, полученным в одной из битв. Салонные стратеги деланно изумлялись в закулисье, как это такой опытный в военном деле человек мог спутать удар сабли с налетевшей на него летучей мышью. Да-да, после того как принц с адьютантами взломали дверь Селлиса, и увидели то что увидели, Эрнст заявил, что Селлис никакого отношения к случившемуся с ним не имеет, и вообще на него никто не нападал, а напугала врезавшаяся в его голову летучая мышь.
А про отношения детей Георга III с их матушкой лучше всего говорит реакция королевы Шарлотты на случившееся с ее сыном. "Я очень опечалена, - протянула она, - не взирая на свое отношение к нему". Впрочем, она была в контрах и с остальными сыновьями, дочерей она сумела просто подавить.
В 1813 году Эрнста обвиняли во вмешательство в выборы Веймоте, в 1815 году он выбрал себе в жены леди, которая дала от ворот поворот его брату Адольфу и про которую говорили, что она собственноручно отравила своего предыдущего мужа. Шарлотта, похоже, так никогда и не встретилась с невесткой, и не примиралась с ней даже перед смертью, хотя та приходилась ей племянницей. Похоже, неприязнь к Эрнсту перевесила силу родственных связей.
Фридерика Мекленбург-Стрелиц
В общем-то, Ганноверы были довольно странной династией, причем из-за дурного отношения Георга IV к супруге эта династия оказалась при нем на грани вымирания. Его единственная законная дочь была, конечно, любима нацией и обладала очень сильным характером, но умерла первыми же родами, родив мертвого сына, причем можно сказать, что это было результатом головотяпства команды врачей, которые ее опекали. В конечном итоге спас положение ранее совершенно в семействе не котировавшийся Эдвард, герцог Кентский, срочно женившийся на Виктории Саксен-Кобург-Заальфельд, которая и родила дочь по имени Виктория. Этой девочке было суждено дать свое имя целой эпохе. Но знаете что? У нее были совершенно ужасные отношения со своей матерью, и сама она выросла очень непростой матерью своим детям.
Что не так было со всеми этими людьми?
@темы: ганноверская династия
То есть, ему звук дрели в дуэте с отбойным молотком переносимее, чем та музыка, от которой я просто оживаю. Но я точно так же совершенно не переношу то, что слушает он. Поэтому мы обычно слушаем свою музыку через наушники. Излишне говорить, что мы смотрим разные фильмы и читаем/слушаем разные книги. Мне его выбор откровенно скучен, потому что "жизненный", ему мой непонятен и поэтому скучен, потому что "всякие нло-штуки", то есть слишком от прозы жизни отвлеченное. 
Кстати, одно семейство просто переехало в другой подъезд, пока у них будут ремонтировать. В голову такой финт не пришел, и мужу тоже. У нас же энное количество квартир в доме сдается! А большинство квартирантов свинтили. С другой стороны, встретить внезапно весну в озерной Финляндии - это может быть интересно. Смущает только участь кота.
