Оливер Кромвель-7

Поскольку в Лондоне теперь только ленивый не высказал королю свое "фи", было понятно, что время речей закончилось, и неумолимо наступает время драки. А стало быть, понадобится та армия, которая всё ещё была довольно далеко от места событий, хотя в Лондоне начался адище - по отмашке Пима улицы терроризировали вооруженные банды уголовников, повсюду собирались какие-то митингующие агрессивные толпы, а обитатели окружающих графств вдруг забили всю бюрократическую систему сотнями жалоб на какие-то мелочи, или такими же бессмысленными прошениями, которые всё-таки приходилось рассматривать, как велел закон. Собственно, события в Лондоне того времени являются неплохой методичкой по провокации хаоса, приводящего к свержению режима, которая, с поправкой на время, используется и по сей день. А палата общин в это время развернула "важные" прения, имеет ли право король, прибегнувший к попытке насильственного решения проблем, носить меч.



Edgar Bundy, Кавалер и пуританин

Очевидным решение проблем столицы стал созыв милиции, то есть альтернативных армии вооруженных "оборонных" сил, и Кромвель предложил эту меру уже 14 января, но понадобилась вся энергия и возможности Пима по организации беспорядков, чтобы парламент эту меру одобрил. Тем не менее, без визирования короля ничего не могло быть сделано. А король не визировал бумаги до момента, пока его королева не отбыла во Францию, увезя с собой сокровища короны. Так что необходимые бумаги парламент получил только 23 февраля. Вообще-то действия по защите нации были не в ведомстве парламента, а в ведомстве короны, но парламент пошел вразнос, и включил в проект пункт, что начальником милиции будет человек, назначенный парламентом, а не короной. Так что, получив бумаги, парламентарии начали увлеченно назначать лордов-лейтенантов, а король тем временем, оставил их заниматься этим увлекательным делом без его участия, и уже 2 марта направился на север.

Если смотреть в лицо фактам, то Пиму и его клике уже удалось совершить переворот, объявив, что нация нуждается в защите, потому что защищать ее собирались от короля, этой нацией правящего. Теперь нужно было просто тянуть время, чтобы подготовиться к открытой войне. Считается, что все роялисты покинули парламент, когда король уехал из Лондона. Это не так, конечно, потому что некоторым роялистам пришлось ходить на заседания по долгу службы. Тем не менее, толку от этого не было. Государственный секретарь Фолкленд, интеллектуал и логик до мозга костей, явно был беззащитен перед бесноватым красноречием, полным намеренно фальшивых и абсурдных утверждений. Как мы уже знаем, этот период просто нервно истощил его до полного бурнаута, не оставив даже желания жить.

Эдвард Гайд, 1-й граф Кларендон, юрист и интеллектуал, сражался на стороне мирного решения вопроса как лев, но, как выразился о нем Бэкон, "он был способен удержать развитие событий от того, чтобы они пошли хуже, но не был способен изменить их к лучшему". Джон Бьюкан, впрочем, не без сарказма сравнил Гайда со сторожевой собакой, поднимавшей лай на каждый звяк. Впрочем, именно на эту роль Гайд и был приближен королем в качестве личного советника. Чарльз в свое время надеялся, что Гайд сумеет если и не переговорить Пима, то хотя бы заткнуть его своими контр-речами. Увы, умеренно-консервативные взгляды Гайда не привлекли парламентариев, как не привлекли и самого Чарльза I. Впрочем, это не помешает ему в будущем сделать хорошую карьеру, но он, что называется, переживет свое время.



Эдвард Гайд, 1-й граф Кларендон, как лорд-канцлер времен Реставрации

Прения между роялистами и остальными можно, в целом, описать слегка перефразировав
слова Фолкленда: те, кто ненавидели консервативный порядок вещей, ненавидели его как самого дьявола; те, кому он нравился, любили его меньше, чем свой обед (Фолкленд высказался по поводу веры: "they who hated the bishops, hated them worse than the devil; they who loved them did not love them so well as their dinner")

Джон Бьюкан высказал интересное мнение, что главной ошибкой роялистов и парламентаристов накануне гражданской войны было то, что роялисты, говоря о парламенте, имели в виду именно парламент того момента. А парламентаристы, говоря о короле, имели в виду конкретного Чарльза I. Это очень сузило горизонты переговоров, и, к тому же, отражало более представление противников друг о друге, а не реальность. Долгий парламент, который, как казалось, полностью находится под властью Пима, был чрезвычайно непопулярен в стране из-за его тирании, нетерпимости к критике, невротичности и деспотичности. Если бы в тот момент были возможны выборы, Пим никогда бы не попал в новый парламент. Но хитрый лис обезопасил себя, проведя в самом начале созыва закон, по которому король не имел права распускать парламент по своему "капризу". А сам себя парламент распускать совершенно не хотел.

Ну а что касается короля... Он, скажем так, ни манерами, ни внешностью не внушал доверия. Эти непроницаемые, бархатные глаза под тяжелыми веками, эта неуловимая грациозная уклончивость в каждом движении, безукоризненная самодисциплина, не позволяющая королю проявить себя с человеческой стороны... В общем, он казался кем угодно, но не славным малым с открытым сердцем и распахнутой душой. К такому человеку практически невозможно было испытывать дружескую привязанность, а он, со своей стороны, всегда следовал в решениях только по непонятным загогулинам своих мыслей, игнорируя то, что было уже согласовано. Мало кто был в курсе, что находясь в разлуке с женой, он писал ей через день, держа в курсе дел и делясь своими мыслями. И уж совсем единицы помнили о его исключительной личной смелости.



Чарльз I со своей Генриеттой Марией за 10 лет до описываемых событий

Разумеется, когда дело дошло до противостояния такой степени, что парламент приговорил к тюремному заключению некоего джентльмена из Кента только за то, что тот дерзнул конституционно подать петицию в защиту института епископства, ни король, ни Пим не были расположены искать какой-то компромисс. Надо сказать, что палата лордов отреагировала на глубокий национальный кризис просто неявками на заседания, демонстрируя, собственно, некоторые основания для мнения, что эта палата парламенту не нужна. Но если его величество, отправив в безопасное место тех, за кого боялся, и кем его могли шантажировать, ждал развития событий спокойно, Пим разразился в его адрес ультиматумом, известным как Nineteen Propositions. Это был ультиматум, в котором Джордж Пим требовал для парламента вообще всю власть, принадлежавшую короне - назначение министров и судей, контроль над укреплениями и милицией, и право реформировать церковь так, как парламент посчитает нужным.

Король отказал, и вопрос был, таким образом, закрыт. Впереди была гражданская война. Литтлтон, лорд-хранитель большой печати, и Гайд, советник короля, какими-то окружными путями выбрались из Лондона. Литтлтон отправился прямиком в Йорк, в расположение армии, а Гайд поспешил в Виндзор, где находился Чарльз.

@темы: Oliver Cromwell

---

Боевой континент начнут транслировать 25 ноября!

@темы: Дорамы

---

Заполошный период

У меня со второго воскресенья ноября традиционно наступил самый занятый период года, который закончится не раньше 6 января. Праздники плюс мужнин ДР, куча походов на разные мероприятия, генеральная уборка и, холера, готовка. И планирование, потому что у меня и в нормальный период три дня в неделю заняты спортом. Так что не удивляйтесь легкой неадекватности, ежели таковая проявится. На Марию Медичи я уже грехи Екатерины повесила, и не то ещё могу. Пожалуй, лучше пока на что-то лёгонькое переключиться.

@темы: житие мое

---

Оливер Кромвель-6

О том, насколько Кромвель был предан делу продвижения пуританских ценностей говорит то, что он, в отличие от большинства парламентариев, вполне конкретно отреагировал на призыв организовать фонд для кампании в Ирландии, который должен был стать условным государственным займом. Предполагалось конфисковать у ирландцев ещё больше земли, и эти земли должны были послужить гарантией данному займу. Кромвель вложился годовым доходом, 500 фунтами. Богачом он не был, но всё его имущество можно было реализовать очень быстро даже в такие тревожные дни.



"Пуританин", статуя в Спрингфилде, Массачусетс

Ну а Джон Пим поторопился вернуть себе симпатии толпы, распространив через своих людей в Лондоне текст документа, именующегося Великой Ремонстрацией, то есть списка претензий к королевской власти, которых у него накопилось аж 204. Все они были изложены художественным, высокопарным языком, содержали преувеличения, и были, по своей сути скучны, потому что укладывались в одну-единственную фразу: вся власть парламенту! Тем не менее, на народ, любящий прочувствованное перечисление кривд вельмож, такой стиль изложения подействовал должным образом: "It is far from our purpose or desire to let loose the golden reins of discipline and government in the Church… for we hold it requisite that there should be throughout the whole realm a conformity to that order which the laws enjoin according to the Word of God." Да-да, пассаж про слово Божие тут не случаен, ко всему прочему Пим требовал и +новой Реформации: палата лордов без епископов, церковь без "бессмысленных церемоний", и университеты без умников и католиков. И ирландские земли уже пора бы начать продавать, английские буржуа в нетерпении.

Строго говоря, Пим не имел никакого права публично распространять находящийся в работе парламентский документ. Он просто хотел надавить на короля, не торопящегося с ответом. А ведь и в самом парламенте эта Ремонстрация прошла с минимальным большинством в 159 голосов против 148.

Не то чтобы так уж все парламентарии последовали за жесткими требованиями Пима изначально. Фолкленд, например, считал, что замена присутствия епископов в парламенте синодом, куда будут созывать только одобренных парламентом священников - дело, требующее времени для более глубоких дебатов. Фолкленд был жестко высмеян за это Кромвелем, который, возможно, понимал и разделял цель Пима. А целью Пима как раз был острый конфликт, но никак не всеобщее согласие. Можно сказать, что своего он добился, хоть и не без риска. Фолкленд, после горячего, склочного и долгого обсуждения Ремонстрации, заметил Кромвелю, что если бы тот не заткнул его предложение всё обсудить спокойно, им бы не пришлось сейчас находиться в полубессознательном от усталости состоянии. Кромвель криво усмехнулся, и тихо ответил: "Если бы сегодня Ремонстрация была отвергнута, мне, как и многим другим честным людям, пришлось бы завтра продать всё, что мы имеем, и покинуть Англию навсегда".

Чарльз I, тем не менее, получив Ремонстрацию в ноябре, дал свой ответ только 23 декабря - он не знает за епископами вины, за которую их надо исключать из парламента, и ирландские земли поступят в продажу только после окончания войны, потому что конфискацию должно проводить только у легально признанных виновными, а не по праву захватчика. Его величество обладал особенностью резинового мяча - давить на него было бесполезно. К тому же, лондонцы внезапно устали от Пима и от его верного парламента. С восставшими ирландцами тоже надо было воевать, и кто же лучше всех для этого подходил, если не король? Опять же, "выстрелили" уступки пресвитерианцам, сделанные в Шотландии.

На мгновение король показался вечно недовольным жителям своей столицы вполне приемлемым королем. Возможно, толпу слегка отрезвили события, предшествующие возвращению короля: по отмашке парламента в стране началась охота на католических священников, и первой жертвой стал Уильям Вард 81 года от роду, а ещё семеро ожидали исполнения приговора. Собственно, католическим священникам велели покинуть страну ещё в апреле, но некоторые поставили долг выше жизни. Вард в 1608 году был заброшен неверной морской погодой в Шотландию, где его, католического священника, да ещё дьякона, тут же посадили в тюрьму, в которой он провел три года. И когда вернулся в Англию, большую часть своей церковной работы лет 30 вел именно в тюрьмах, среди заключенных. Так что репутация у него в Лондоне была своеобразная. С одной стороны, с точки зрения обывателя, он был злобным псом папского престола, но с другой... С другой стороны все знали, что этот суровый старик не утешал грешников, а вытаскивал в их душах совесть и раскаяние из-под груд дурных привычек, злобности, жадности и грехов. Позднее историки удивлялись, какую опасность мог представлять для парламента ветхий старик, но именно такие священники и были опасны для Пима и его сторонников, развернувших знамя пуританства. Потому что Вард делал именно то, что Пим делать призывал.

Так что Пиму осталось одно - спровоцировать беспорядки при помощи обитателей лондонских трущоб и записных столичных бузотеров. Они буквально осадили Вестминстер, и с криками "свободы, свободы!" насели на пэров и епископов. Что касается парламентариев палаты общин, то Пим высокопарно заявил, что Господь не простит их, если они вмешаются в попытки народа обрести свои права, и те в ситуацию никак не вмешались. Впрочем, ни пэры, ни епископы беспомощными овечками не были, и именно в тех беспорядках родились прозвища "круглоголовые" для подмастерьев, которые всегда, из века в век, были в первых рядах любых городских беспорядков, и "кавалеры" для людей короля.

Джон Бьюкан, политик и историк, уверен, что если бы в конце 1641 года король начал назначать министрами лидеров палаты общин, войны можно было бы избежать, хотя и признает, что для того времени это было бы беспрецедентным шагом. Тем не менее, ещё в начале года лорды-оппозиционеры (Эссекс, Сэй, Бедфорд и Кимболтон) были включены в королевский совет, хотя они отнюдь не принадлежали к ближнему кругу короля и не имели влияния, а в январе 1642 года Пиму был предложен пост канцлера финансового департамента, но тот то ли не счел нужным отреагировать на вызов короля, то ли все-таки отказался. Пост был отдан Колпеперу, а Фолкленд именно тогда стал государственным секретарем.

После декабрьских беспорядков палата общин в целом находилась в состоянии тихой истерики, опасаясь всего и ожидая худшего. Циркулировали слух о заговорах в пользу короля, тем более что 1641 год был отмечен целыми двумя армейскими заговорами, которые то ли были реальностью, то ли просто застольной болтовней. Так или иначе, армия продолжала стоять в Йорке, пока события происходили в Лондоне. Но все знали, что энергичная королева, не сдавшаяся и своими офицерами не оставленная, в стороне от дел государства, правительницей которого она, вместе с мужем, являлась, держаться не будет. Персона Марии Медичи вообще внушала почтенным и не очень буржуа трепет. Слухи носились, что она ищет помощи в Дании, в Риме, в Шотландии, во Франции, в Голландии... В общем, когда 3 января в палату лордов явился генеральный прокурор с обвинением в государственной измене против лорда Кимболтона (Эдварда Монтегю, 2. графа Манчестера) и пяти членов палаты общин (включая Пима), все члены парламента, включая роялистов и сторонников конституционной монархии, обомлели.



Второй граф Манчестер, Эдвард Монтегю

Всем было понятно, что терпение короля лопнуло под напором мук совести и стыда за свое поведение в деле Страффорда. Все обвиненные действительно были вовлечены в шотландские беспорядки, и уж конечно из-за этого попадали в одну когорту со Страффордом. И поскольку Страффорда даже ухитрились казнить просто по обвинению и без каких-либо доказательств его вины, судьба, ожидающая обвиненных, была всем понятна. Тем не менее короля все-таки подвела его порядочность. Он предупредил врага объявлением прокурора, а леди Карлайл, через своего кузена Эссекса, предупредила обвиненных о времени, когда за ними явятся - король ведь хотел сделать это самым громким способом, персонально, с многочисленной гвардией.



Люси Хэй, графиня Карлайл

Роль леди Карлайл в этой истории кажется, на первый взгляд, удивительной. На второй за легкомысленным фасадом дочери Нортумберленда, известного как "граф-волшебник", скрывалась абсолютно железная воля, причем уже с юности. Когда признанной красавице исполнилось 18, она изъявила решимость стать женой Джеймса Хэя, натурализованного в Англии шотландца, пожалованного титулами и считавшегося политиком, хотя по сути он был просто придворным, отличавшимся нетипично славным характером. Проведя всю жизнь при дворе, он не нажил врагов, и никогда не упускал случая оказать кому-нибудь услугу, если мог. Хэй жил светло и легко, следуя девизу семьи «Ничего не жалеть». Деньги у него в кармане не задерживались, и прожил он, по скромным подсчетам, около 400 000 фунтов за свою не такую уж короткую жизнь, не оставив сыну от первого брака ничего, кроме титулов.



Джеймс Хэй - "ни о чем не жалею"

Кто знает, была ли это любовь. Леди Карлайл была официальной любовницей Бэкингема, после его смерти переключилась на Страффорда, а после казни Страффорда вдруг стала любовницей Джона Пима. Учитывая, что в будущем она собирала деньги для роялистов и организовала передачу корреспонденции между королевой и роялистами, и не дрогнула даже перед угрозой пыток в Тауэре, вряд ли она когда-либо чувствовала симпатию к одержимости Пима идеей полной парламентской власти. Так же сложно поверить, что она была покорена этим почти шестидесятилетним обрюзгшим, растолстевшим и неопрятным интриганом.

Так что остается две возможности. Первая - что она была шпионкой, хотя историки так и не смогли понять, в пользу кого же она шпионила. Или леди Карлайл всегда была верна королеве, в качестве фрейлины которой она и начала свою карьеру при дворе. И предупреждение парламентариям исчезнуть в решающий час исходило от королевы, считающей, что ее супруг совершает огромную ошибку, поддавшись эмоциям. Или она настолько любила Страффорда, что решила таким образом отомстить королю за предательство. Можно также присоединиться к мнению, что леди Карлайл просто развлекалась.

В любом случай, хотя король и запачкал свои руки кровью, если именно этого боялась королева, в глазах общества он стал фигурой весьма сомнительной. Право, если бы ему удалось установление террора, его бы судили милосерднее. Теперь же он был человеком, который попытался прибегнуть к силе и не преуспел. Попросту говоря, его величество получил клеймо неудачника, что в политике всегда чревато большими проблемами.

@темы: Oliver Cromwell

---

Нирваниада

Долго тянула с последними сериями Ланъя, но сегодня досмотрела. Как странно работает человеческая память - в моей завершением сериала стал кадр, которого не было - как княгиня и Лин Шу верхом смотрят с холма на проходящее мимо победное войско. Также сообразила, что после тантрума на дне рождения императора больше не показали. В этот раз обратила внимание на лицо МЧС, когда он разговаривает с разными людьми. Он весьма холодно держался с теми, кто не входил в ближний круг или не был ему нужен. С девушкой-музыкантом-воином так даже грубо разговаривал. Да и с тем связным, который связался не с той женщиной, тоже очень и очень свысока. Это-то понятно - сословное общество, но после первого просмотра он мне запомнился душкой, а ведь это не соответствует действительности.

Сразу перешла ко второй части, и она тоже начинается не тем, что как бы первыми кадрами запомнила я - как девушка-врач ухаживает за больными во время эпидемии. А фактически сериал начинается со старшего брата и с дворцовой интриги по его голову. Как и сказал старый император Лин Шу, показывая на трон - это сидение полностью меняет всё в жизни того, кто на нем сидит. А ведь в первой части как бы и нашли уже честных чиновников и министров.

Nirvana in Fire 3 пока никак не проявилась активностью, хотя должна появиться на экранах в этом году. Известно только в самых общих чертах, о чем она: This drama tells the story of the state of Yan, which is plagued by both internal and external troubles. It narrates the journey of the brilliant martial artist Tang Sheng of Langya Pavilion, the Hanhai King Tuoba Yi, and their journey from confrontation to eventually working together for the well-being of the people.

@темы: Дорамы

---

Один день из жизни Матрены Филимоновны

Матрена Филимоновна встала сегодня не с той лапы



Снился ей ночью родной дом, где она проводила в неге на печи свои беззаботные холостые денечки...



Снился красавчик Ринальдо из просмотренного на ночь сериала...



Матрена Филимоновна вздохнула и оглянулась на безмятежно спящего под какую-то информационную программу супруга Василия Булановича



У Василия Булановича давно выработалась избирательная глухота на голос обожаемой хозяйки его сердца, так что разбудить его можно было только затрещиной, которую он пока не заслужил. Тем более что за развитием событий во все глаза наблюдала незамужняя Васенькина сестрица Людовика, или попросту Людка-зараза. Та ещё язва, хоть и выглядить премиленько...



И малой при деле...



Пройтись, что ли. Кстати, соседский недокот уже рыбку подогнал...



Воот, теперь можно и поваляться, пузо погреть, о Ринальдо повздыхать...



На обратном пути домой задумала Матрена Филимоновна одну диверсию. Набрала цветов, венок связала...



А дома подкралась к Василию Булановичу, да и напялила ему этот венок на уши!



Тем времени у секретного пролома в заборе на заднем дворе маялась Матренина старшенькая, Аглая. Имени своему в семье эта трепетная не удивлялась, маменька же шибко сериалы заморские уважала...



Маялась Аглая по свободному и вольному пастуху Барселаю, который был чудо как хорош в своей шляпе и с кнутом. Прямо как ковбой в недокотовьем кино, которое Аглая смотрела через окошко у соседа-рыбака...



У маменьки с папенькой Барселай не котировался - голь, говорили, перекатная. И ничего не голь, - мысленно возразила Аглая, - Он в курточке.
Идти иль не идти?..

@темы: тот кот

---

Как всё сложно-то стало

Захотела купить новую зубную электрощетку. Браун у меня третий год, простейший, и его вечно заряжать надо, и вообще... Френдесса в жж ухватила себе на Али (его нынче кошерно маркетплейсом кличут) очень хорошенькую, изящную и розовую. У нас щетки эти стоят достаточно дорого, и вечно только белые видела. Пошла покупать.

Обнаружила, что теперь-то электрические - это позапрошлый век. Нынче вообще в моде какие-то смарт-щетки, которые связываются с телефоном четез блютус, и говорят оттуда человеческим голосом, какой зуб не прочищен толком. Стоит это совершенство за полторы сотни евро. Ну а прошлый век (с допуском в настоящий) - это щетки, чистящие зубы ультразвуком.

Пошла читать про ультразвуковые щетки. Английские стоматологи категорически не советуют - ультразвук не шутка, с ним должен работать специалист. Гугл утверждает, что не чаще раза в неделю. Финские стоматологи, напротив, очень рекомендуют на каждый день.

В общем, ничего не поняла, щетку заказала. Аж за 7 евро)) Зелененькую!

@темы: красота - страшная сила

---

Двойник/The Double (2024)

Как-то меня "Жемчужная завеса" вообще не впечатлила. Три серии посмотрела - никак. Может, с "Двойником" больше повезет, там же из могилы, можно сказать, восставший мститель. С Очарованием мне просто не справиться путем систематического просмотра)) Надо прореживать. Вот он, минус жизни без рабочих треволнений - начинаешь чувствовать эмпатию к придуманным персонажам

@темы: Дорамы

---

Началось в колхозе утро,

вот по-другому и не скажешь. Где-то в 8:30 звонок в дверь. На пороге два бравых парня-чистильщика вентиляции. "Опять?!" - приветствую их я, потому как только в понедельник были же. Сегодня у них был замер того, как работает полностью почищенная вентиляция по всей линии сверху вниз. Но!

У нас во всех комнатах над окнами тоже стоят вентиляционные устройства с переключателями по временам года. На кухню только их не ставят, потому что там другая вытяжка, над плитой. Больше всего финны боятся плесени, поэтому вентиляции придают огромное значение - воздух должен циркулировать по комнатам свободно. В спальнях у нас доступ к окнам свободный, но в зале под окном стоит огромный телевизор в 50 дюймов (кажется) на не менее огромной подставке. Они не тяжелые, конечно, но чтобы их подвинуть, надо передвинуть кресло и журнальный стол (а вот он из цельного тяжелющего дерева). И только потом телевизор с подставкой.

Чтобы было совсем весело, зал у нас большой, и кронштейны для карниза от стены до стены настолько далеко друг от друга, что мы нашли карниз (раздвижную металлическую трубу с наконечниками) по длине впритык. А супруг за 3 года не собрался докупить просто-напросто переходничок, который бы эту палку удлинил на свой размер. Я из вредности в процесс не вмешивалось. Достаточно при двух переездах всё развешивала и подключала, в том числе и люстры, потому что муж был на работе примерно всегда. Теперь у меня тайм-аут, хотя осуществляется во всем через "а как...". А пока муж зрел до свершения, любые манипуляции со шторами (раздвинуть, например) осуществлялись так, что он с небольшой табуретки-лестницы держал конструкцию на месте, на центральном карнизе, пока я сдвигала шторы при помощи палки-хваталки.

В понедельник мы были оповещены, что будут работы с вентиляцией, и все подготовили заранее. Сегодня же визит стал полным сюрпризом. Мы собирались уезжать в бассейн, собственно. Ну, супруг кричит из зала, чтобы я ему помогла. Я, озвучивая, что у него два молодых парня под рукой для этих дел, иду. Супруг вскакивает на табуретку, она под ним едет, он с нее прыгает, но равновесие удержать не удается, и он со всего маху все-таки падает на телевизор, который падает на стол, а супруг мой через всё это на пол, причем, по своей гнусной манере, скользит по поверхности телевизора на пол спиной вперед - а ведь мы говорили буквально на днях о технике падения. Шею запросто мог бы сломать, не будь она у него что у быка. Там шейно-плечевой отдел накачан за 12 лет (трижды в неделю) ого-го. Но вскочил, прежде чем я испугаться успела. Это замечание к понятию "70-летний дед", к слову (ему через полтора месяца вообще 72).

А потом я наблюдала иллюстрацию к удивительной особенности финнов держать безумно высокий уровень адреналина в крови часами. Супруг метался как хвост у черта, но забыл, например, собирая сумку, всё, кроме плавок. Сушился потом в раздевалке под феном За руль я его не пустила. Телевизор, как выяснилось, падения на экран не перенес (там изнутри что-то разбилось, очень красивые линии пошли ветвями по экрану изнутри), так он никак не мог вспомнить, какая страховка это может покрыть. Длилось состояние часа 4, причем час из них он лежал, считай, на гидромассаже, что снижает уровень стресса. Но нет, мозги подключились, но тело всё еще держало адреналин. Начал чувствовать небольшой дискомфорт в межреберных мышцах только через 6 часов.

Ну, он уже смотался в магаз, новый телевизор куплен лучше прежнего (на 5 дюймов больше!), привезут, установят, и заберут старый через две недели. В страховой именно сегодня нужный отдел не отвечает на звонки, так что муженек помчался туда сам, а заодно и покупать этот проклятущий переходник для карниза

Знаете как на происходящее отреагировали парни? Вообще никак. Словно ничего и не случилось, занимались своим делом. Даже не спросили, всё ли в порядке и нужна ли помощь. Полный ппц.

@темы: житие мое

---

Пошипеть

В жж народ так сильно радуется в топе, что Трамп победил, что аж не верится, что это те же люди, которые 55-летних считают выжившими из ума, ни в чем не ориентирующимся пережитками. Ну, получили 80-летнего деда в мировые флагманы.

И таки да, мужчины с возрастом приобретают тенденцию с пеной у рта защищать свои заскоки, вопреки здравому смыслу, становятся рассеянными, и слышат только то, что хотят услышать. Последовательность, логика? Нет, этого не слышали. Но в данном случае есть свой плюс - даже если этого конкретного деда заборет Альцгаймер, этого просто никто не заметит.

Ещё один плюс в том, что приблизительно известно, чего ждать. Трамп всегда честно греб под себя, и вряд ли этот рефлекс изменится. Он также не потерпит рядом никого достаточно яркого или самостоятельного. В случае Харрис, это была бы совсем новая команда, даже не те, кто был за Байденом, и которых невозможно считать порядочными людьми после того, как они несколько лет делали посмешище из старого, больного человека.

Не знаю, сможет ли Трамп действительно прекратить войну в Европе. Плевать ему на Европу, собственно. Но может заставить ее воевать на свои, а это быстро отрезвляет. Холодная война всяко лучше горячей.

@темы: "Грани миров"

---

Рассвет среди непроглядных туч / Dawn Amidst Hidden Clouds

В нервах из-за "Скрытого очарования" рыскала по ютубу, и нашла очень приличную дораму, которая оказалась увлекательной. Ютуб вчера спотыкался, на дорама-тв ее спрятали за "зайти в вк" (а фигвам), но она есть на дорамакуне:

doramakun.ru/Dorama_and_Live_Action/Watch_OnLin...



У нас тут девочка с парой друзей, все работают в аптеке и, в свободное время, пытаются спасти мир. Ну, возможности у них, конечно, такие, что сгинули бы при первой попытке, но теми же делами интересуются более подготовленные люди, так что более или менее удается оказаться в победителях. Причем, до определенного момента компашка реально воспринимает свои действия как игру, без понимания того, куда ввязались. Красавчик в черном, проявивший внимание к героине, появляется сначала как мститель - он считает, что его отец был убит ее отцом, а кровная месть - дело серьезное, и сильнее детской дружбы. Правда, для него невиновность девочки проясняется уже в пятой серии, но у нее-то амнезия с ночными кошмарами. Она его не помнит, и не знает, как оказалась там, где ее подобрал ещё ребенком аптекарь.

Так вот, хоть звучит всё это глупо, но на самом деле действие идет динамично, по линии торговли смертельно опасным наркотиком, и ничуть не банально. Всё без перехлестов, в том числе комические моменты, они очень вписываются в происходящее. Так что удачная оказалась находка.

PS. Послушайте музыку в начале и песню в конце, там очень качественно, высший класс. Особенно эндинг.

@темы: Дорамы

---

В конце апреля таращилась из окна избушки на ёлки в снегу:



Сегодня, в первых днях ноября, пейзаж за окном схожий, только смотрю на него с высоты пятого этажа. Между ними полгода. Как они могли проскользнуть так незаметно, хотя были наполнены массой дел и впечатлений?

@темы: житие мое

---

Оливер Кромвель-5

События, происшедшие в 1641 году, имели в своем истоке не столько реально существующие проблемы в обществе (их довольно быстро и почти между делом решили), сколько особенности лидеров двух мировоззрений. Джон Пим был человеком весьма умным, но ум этот был, к сожалению, деструктивного свойства. Пим понимал, что англичане в массе хотели бы нормальной конституционной монархии, и никаких парламентских революций не хотели. Но он был твердо уверен, что страной должен править парламент - и точка. Король Чарльз I, со своей стороны, будучи человеком неглупым и порядочным, решительно не разбирался в людях. Совершенно.



Один Чарльз в трех лицах: жесткого воина, истинно верующего христианина, и любящего, доброго друга

Чарльз I никогда не мог определить тип человека, находящегося перед ним, и аргументировать с этим человеком именно исходя из его типа. Прямую и громогласную конфронтацию он считал вульгарной, и, соответственно, никогда не вступал в перепалку, а просто игнорировал всё, высказанное в неподобающей форме. Он не относился к людям, способным рассмотреть ситуацию с разных сторон, потому что для него у любой ситуации сторона была одна: та, которую он, Чарльз, видел.

В результате, создалась ситуация, в которой Пим мог только давить дальше и дальше, потому что если бы он остановился, то был бы раздавлен невозмутимой уверенностью короля в своем божественном праве жить и править по-своему. Король же почти открыто повсюду говорил, что не считает себя связанным решениями парламента, и искал союзников. И нарвался на маркиза Гамильтона, которого, как он думал, знал давно и хорошо.



Каким-то образом Гамильтону удалось убедить короля, что шотландский парламент может быть ударен на всю голову идеями просвитерианства и Ковенантом, но в целом Шотландия - страна глубоко роялистская, которая любит его и ждет знака благоволения. И Чарльз отправился туда в начале августа 1641 года. Там ведь был тот Александр Лесли, который ранее служил в Швеции, и которого король сделал за славные победы графом и членом Тайного Совета в Шотландии. Он же одновременно был Лордом Генералом армии Ковенанта. Так что Чарльз, имеющий основания не сомневаться в Лесли, надеялся найти в Шотландии союзников. Через пару дней пребывания в Эдинбурге Чарльз понял, что попал сюда как кур в ощип. Нет, Лесли его не предал, но его армия была распущена, и он вообще ничего не мог сделать, чтобы помочь королю. Так что Чарльзу внезапно пришлось дать шотландскому парламенту больше юридической и исполнительной власти, чем в Вестминстере могли возмечтать.

Именно в этот момент и случилась грубая провокация, о которой все знали, что это провокация, но никто ничего не сумел сделать, чтобы как-то изящно свернуть дело о якобе заговоре роялистов, известном как "Инцидент".

Всё началось с того, что Чарльз пожаловал лидеру ковенантеров, графу Арчибальду Кэмпбеллу, титул маркиза Аргайла. Гамильтон, которого в Шотландии ещё с 1638 года не жаловали (он обозвал ковенантеров "одержимыми", и его матушка, маркиза Анна, которая была в армии Ковенанта полковником, поклялась, что пристрелит сынулю, если тот попадется ей на пути), решил с Кэмпбеллом подружиться. Дело в том, что в 1641 году он уже хотел переметнуться в ряды ковенантеров, но многие там смотрели на него весьма неласково, и поддержка Кэмпбелла была бы ему не лишней. Надо сказать, что на Гамильтона точно так же неласково глядели и оба близких советников Чарльза, так что какая муха короля укусила Гамильтону довериться - сложно сказать. Он не питал насчет Гамильтона иллюзий, нет. Сам же ядовито замечал, что тот "очень активно самосохраняется" в Шотландии. Возможно, казнь Страффорда, в которой он сам был напрямую виноват, вызвала в короле стыд, от которого пришлось бежать в Шотландию. Хотя скорее всего он обвинил в своей слабовольности других.

В любом случае, его величество сидело в Эдинбурге, и раздавало шотландцам милости, потому как ничего другого ему не оставалось. Почту он получал исправно, и предупреждения графа Монтроза (Джеймса Грэма) о том, что у него имеются доказательства предательских намерений Гамильтона, его с места не сдвинули. А потом завертелось.



Джеймс Грэм, которого в будущем будут называть Великим Монтрозом

Гамильтон обратился к шотландскому парламенту с просьбой помочь королю против английского парламента. Разумеется, получил отказ, и, как бы признав представленные аргументы, официально прибился к фракции Аргайла. После этого ему приходит вызов на дуэль от сына лорда Керра, и он информирует об этом короля. Король благородно говорит Керру "ай-яй-яй", и тот свой вызов снимает, и даже извиняется, но по столице начинают циркулировать слухи о роялистском заговоре, направленном на Аргайла и его друзей. А потом вдруг распространяется информация, что Гамильтон, его младший брат Уильям и сам Аргайл должны быть похищены роялистами на корабль, который должен будет украсть их из Эдинбурга. Некий Джон Урри, профессиональный солдат, служивший впоследствии во всех армиях участников Войны Трех Королевств (как теперь называют гражданскую войну), а в данный момент офицер-ковенантер, информирует о готовящемся похищении генерала Лесли. А вышеупомянутая троица укрывается от якобы грозящей им опасности в имении Гамильтона. У Лесли, формально командовавшего армией Ковенанта, не было другого выбора, как передать информацию парламенту, а парламент потребовал от короля объясниться и расследовать дело. Естественно, что Чарльз, будучи не в курсе интриг Гамильтона, был не в состоянии складно объяснить весь этот бред, и остался виноватым.

Но вообще-то эта общеизвестная сторона несчастного визита наивного короля в логово страшных пресвитеанцев не говорит всей правды. Король добился там освобождения графа Монтроза, находившегося то ли под арестом, то ли и вовсе в тюрьме, причем ему удалось смоделировать свое королевское помилование так, что впоследствие Монтроз "растянул" его и на прочих шотландских роялистов. И якобы выданные Чарльзом под давлением свободы пресвитерианцам оказались клином, который выбил из-под седалища Пима постамент защитника веры в Вестминстере - ведь именно за право молиться на пуританский манер лондонская толпа и была им изначально поднята. Чарльз, дав шотландцам их свободы до поры до времени, объявил в Англию, что на нынешний момент ситуация такова, а как церковь перестраивать - посмотрим потом. И одновременно повысил в статусе двух епископов, которых Пиму удалось выжить из парламента. И это был ещё один поворотный момент в истории гражданской войны, которой могло бы и не случиться, ведь поддержка Пима в парламенте и на улицах просто растаяла.

Пима спасло ирландское восстание. Дело в том, что Страффорда решительно нельзя было убирать из Ирландии, и даже убрав ненадолго, его следовало вернуть максимально быстро. И уж тем более нельзя было расформировывать его армию. Да, Страффорда в Ирландии ненавидели, но его равно ненавидели все фракции, потому что при нем правил закон, а не их интересы. Отправив Страффорда в тюрьму, а потом на эшафот, Пим, суливший всем католикам, что с ними обойдутся, как с бешеными собаками, открыл плотину всей ненависти, которая скопилась за пару столетий с времен воцарения Тюдоров, и особенно - после позорной, варварской, граничащей с геноцидом политики Элизабет I, которая выморила голодом половину населения страны, и отдала их земли английским переселенцам. И практика притеснять ирландцев в пользу "понаехавших" продолжалась при Стюартах, особенно когда религия вдруг оказалась той чертой, которая общество разделила.

Чтобы не отклоняться от сути, скажу только, что эта "Ирландская революция" 1641 года была полностью в стиле ирландской политики, то есть абсолютно варварской. Под удар, естественно, в первую очередь попали английские переселенцы, и в первые несколько месяцев были уничтожены около 4000 англичан и шотландцев, без различия пола и возраста, причем около половины умерли от голода и жестокого обращения. Но очень быстро этот конкретный гнев против конкретной политики превратился в террор, в котором стали убивать всех протестантов, как чужих, понаехавших, так и своих, ирландских. Протестанты, конечно, ответили тем же. В конце концов, какой-никакой английский гарнизон при каждой королевской крепости в Ирландии был. Ну а потом началась полномасштабная война, которая, в целом, длилась одиннадцать лет. По самым осторожным подсчетам, если верить сэру Уильяму Петти, ученому и врачу при главнокомандующем английской армией в Ирландии, который после Реставрации стал генерал-контролёром Ирландии, за весь тот период в Ирландии погибло не менее половины миллиона человек.

События в Ирландии не могли не ударить по репутации Чарльза I как правителя. В конечном итоге, перевод и гибель Страффорда были результатом его решения. Но для его подданных-протестантов, "бунт католиков" в Ирландии был прямым последствием политики короля, явно относящегося к суровым формам протестантской веры как к ереси, и не считающего католиков порождением геены огненной. Учитывая, что и его королева была католичкой, да ещё наполовину Медичи (Мария Медичи, т.к. ее величество была сестрой Луи XIII), по городам и весям понеслись слухи, что король - папист, и скоро начнет истреблять во имя Рима всех честных христиан. Подарок для Пима, не так ли?

В первую неделю ноября 1641 года Пим быстренько обвинил в случившемся покойного Страффорда и потребовал, что если король не согласится впредь назначать советниками только согласованных с парламентом людей, парламент двинется наводить в Ирландии порядок исключительно своим авторитетом, без короля. Да, снова перепуганный парламент снова сомкнул свои ряды вокруг Пима. Не все, впрочем, были перепуганы. Кромвель вот был скорее воодушевлен, и 6 ноября потребовал, чтобы парламент возложил общее командование всеми вооруженными силами к югу от Трента на графа Эссекса, Роберта Деверё, до тех пор, пока парламент посчитает нужным эти войска распустить.



Сын фаворита королевы Элизабет и дочери страстного ненавистника католиков сэра Уолсингема, этот Деверё был человеком на удивление религиозно вменяемым. Правда, репутация его была основательно загублена смолоду - родители сдуру женили сына на одной из Говардов, а это, как известно, кровь довольно-таки дурная (или горячая, как посмотреть). Так что пока 13-летний муж взрослел в двухлетнем туре, его 14-летняя жена сошлась с одним из фаворитов короля, и когда муж вернулся, подала на развод (аннуляцию брака) по причине импотенции супруга. Детали бракоразводного процесса долго веселили общество, особенно когда пылкая девица была признана на гинекологическом осмотре... девицей. Малоприличный куплет распевали потом по всему Лондону и по каждому поводу:

This maide inspected;
But fraud interjected
A Maid of more perfection:
The midwives did her handle,
While the Kn[igh]t held the candle
O there was a clear inspection!

Эссекс, правда, хорошо посмеялся в этой истории последним - когда муж его блудной жены и сама красотка оказался через три года в качестве обвиняемых в отравлении сэра Томаса Овербери, в жюри пэров сидел Деверё, и даже добился смертного приговора для обоих. Но повесили, конечно, не их, а практических исполнителей - камеристку леди и найденных ею помощников. А "благородную" парочку через шесть лет заключения выпустили. Как понимаете, причин хорошо относиться к придворным вообще и к королям в частности у него не было - из-за них и их любимчиков он дважды становился публичным посмешищем (второй брак тоже не задался, хотя дело обошлось без публичного скандала).

Деверё был военным всю свою жизнь. Хотя и это у него как-то тускло получалось, без блеска и грома. Но вряд ли кто мог обвинить его в отсутствии опыта. Тем не менее именно Кромвель стал его продвигать по причине личных связей, которые ему организовал в свое время тесть, а парламент это продвижение поддержал, потому что Эссекс не любил короля. И вот на этом достоинстве Роберт Деверё-младший взлетел аж до должности главнокомандующего. Чарльз, кстати, предвидел это, и уже в начале 1641 года сделал Деверё лордом-камергером, но искренняя неприязнь этих двоих друг к другу свела всё на нет.

@темы: Oliver Cromwell

---

Подумалось

По поводу "Списков Ланъя". Как понимаю, чахнущий, сутулый, мыслящий стратагемами мерзнущий главгерой сразу стал кумиром зрительниц. Интересно, кто-нибудь восхищался командиром Менгом?Вот уж кто здоров, с кулаками-кувалдами, в бровях, в густых волосах, с выправкой, простодушен и благороден. Но все вздыхали за МЧС.

Вот вам и ответ, чего хочет женщина: супер-умного, властного мужчину, о котором можно, тем не менее, заботиться.

Поскольку МЧС вне интеллектуальной конкуренции (глава местных чекистов не менее умен и проницателен, но проигрывает из-за излишней агрессивности - сказывается долгая-долгая безнаказанность и, соответственно, развращенность властью), а остальные мужские персонажи или не самые приятные люди, или на роли статистов в разворачивающейся драме, я спокойно восхищаюсь матушкой принца, которого продвигает МЧС. Ну восхищают меня умные женщины, умеющие держаться спокойно и с достоинством. А там ведь ещё показали на контрасте с маман бывшего наследного принца, как она себя вела в сходных ситуациях. Княжна мне, конечно, тоже нравится, но ее оказалось в дораме неожиданно мало.

Интересно также, что МЧС безошибочно узнают женщины. Причем ладно невеста, он с ней себя постоянно выдавал, но также и выжившая из ума бабушка императора, и мать принца, которая даже не видела МЧС. Почувствовала, догадалась?

А ещё аккуратно проводится мысль, что какова жена, таков и муж. Пока император проводил всё время с явно любимой им игривой мамочкой наследного принца, он был самодуром. Найдя вновь заброшенную на 20 лет мать ставленника МЧС, он меняется. Характер, конечно, не изменить, самодурство тоже, но у него включаются забытые за ненадобностью здравый смысл и критичность мышления. Которые у него были, не зря же умница маркиз Ян его в свое время поддерживал.

@темы: Дорамы

---

Поговорим о привидениях

Поскольку день сегодня тыквенный, 1500-й раз рассказывать о том, как люди начали праздновать канун Дня Всех Святых мне не хочется. У нас, кстати, его празднуют вовсе не 1 ноября, как когда-то, а просто в первую выпадающую в ноябре субботу. А "Халловен" - как получится. Например, сегодня. Но я хочу поговорить о любимой моей Англии, и о том, с чьими привидениями там можно в наступающую ночь встретиться. Почти написала "столкнуться", но вообще-то неприятно бы было столкнуться с туманной субстанцией.

Начнем с Нью Форрест. Территория это огромная, и, соответственно, привидений там накопилось порядочно. Но самое первое из всех - это вестник смерти, огромный черный пёс по имени Гончая Тирела, выходящий из озера Окнелл Понд, которое становится в этот момент красным как кровь. А всё потому, что рыцарь Вальтер Тирел омыл в нем свои запачканные в крови короля руки, которыми он и выпустил убившую короля стрелу. А сам король, Вилли наш Руфус, сын Завоевателя, печально бредет по пути, по которому протащила его испуганная лошадь...



А если кто остановится на ночь в отеле Линдхарст Парк, то мало ему не покажется. Покажутся многие. Для начала, умершая там жена первого хозяина, Джорджа Бака, эксвайра. Но эта-то хотя бы по дому ходит. А вот знаменитый главарь контрабандистов, герцог Ричард Фицджордж де Стакпул будет заглядывать в окна с улицы - что с католика и ирландца взять, никаких манер. А откуда взяться манерам, если хозяйкой в не то что отстроенном, а прямо-таки отгроханном с помпой поместье Глассхейс у него в хозяйках сидела чужая жена с романтическим именем миссис Грейвс (*грейв = могила), Луиза Грейвс. Призрак миссис Грейвс, насколько известно, в своем посмертии по парку не бегает, и в окна к туристам не заглядывает, но вот супруги Фассел, купившие у миссис Грейвс поместье после смерти герцога, и бесследно после этого пропавшие - возможно. Если кому-то повезет (или очень не повезет, учитывая нравы герцога и его подруги), то в ночь накануне даты смерти герцога (7 июля) он сможет попасть на бал в честь этого мецената. Без всякой иронии. Герцог Стакпул тратил заработанное на благое - отстроил много чего в Риме. В частности, главный мост через Тибр, Базилику св. Павла за городскими стенами, и реставрировал массу фонтанов, тихо ветшавших со времен Наполеона. Жившие в этом отеле в назначенный день точно слышали чудную, потустороннюю музыку



А недалеко от Линдхарста, в далеких 1400-х сэр Морис Беркли убил дракона с Барли Бикон, терроризировавшего деревню Бистерн. На битву он пошел лишь в сопровождении таинственного незнакомца в шлеме с одним рогом, и двух своих собак. На весь лес гремела битва, и вот, убив дракона, сэр Морис вернулся в поместье - с собаками, но один. А дракон превратился в холм, который знают нынче как Болтонс Бенч. Но не принесла сэру Морису счастья победа, слонялся он по замку как тень, перестал есть и спать. И ушел, в конце концов, на холм, и лег там, с гончими у его ног, и все они разом умерли. Три тисовых дерева выросли там, а кем был незнакомец в рогатом шлеме - никто не знает. Но призрачные их образы можно повстречать в туманные ночи на Болтонс Бенч, где они пали.



А в Норд Бадсли один человек, по имени Стратфорд, обходил свои владения, и вдруг увидел торчащие из земли рога. Стал он за эти рога тянуть, да и вытянул рогатого кроваво-красного льва, который долго гонял его по всему лесу. Но потом ничего, успокоился, и стал этому человеку служить, и его родне тоже. Встретить его можно ночью в тех местах и по сей день. И горе вам, если вы не родня тому Стратфорду!



И ведьмы в Нью Форрест были. В 1700-х жила там одна Мэри Дор, настоящая красавица, которая могла оборачиваться и кошкой, и зайцем, и птицей. В нее был безумно влюблен старый Джо Монтегю. Большим он был шутником, и ничто не было ему милее, чем шутить шутки со своими гостями, ну а Мэри была ему в этом хорошей помощницей. Раз поймали ее охотники на ведьм, и отвели в Винчестер, обвинив в краже леса. Видно, жена старины Джо хоть и любила своих собак больше, чем своего развеселого мужа, решила, что слишком уж он дружен с красивой девицей неопределенного стиля жизни. Но Мэри надолго в кутузке не задержалась. Вернулась - а дом-то ее леди и приказала разрушить. Но ничего, воткнула Мэри в землю несколько палок, пошептала что-то - и вырастила себе новый дом. Говорят, лорд потом Мэри свой манор и отписал, назвал дочкой. Она ведь не постарела ничуть, потом за графа какого-то вышла. А через лет сто в тех же краях жила другая ведьма, Вичи Вайт. Любовной магией занималась, сводила людей, которым и не суждено было быть вместе, что, как известно, большой грех. Обеих можно встретить на кургане бронзового века по ночам, только та, кто может их увидеть - и сама ведьма, хоть может об этом и не знать.



"Старина" Джо Монтегю

В Шотландии же жил такой сэр Робер Грирсон из Лага, который стал там лэрдом в 1666 году. И преследовал этот Грирсон честных пресвитерианцев аки цепной пёс короля Чарли. А помогал ему в этом молодец по кличке Бонни Данди, Джон Грэм из Клаверхауса. Только знали его в тех краях как Блади Клаверс.



Говорят, это они утопили двух женщин, известных как Вигтаунские мученицы - велели привязать обеих к шестам в полосе прилива, и наблюдали, как несчастные пресвитерианки захлебнулись. Младшей из них было всего 18 лет, и любящий слезные вирши народ сложил такую надпись на ее надгобье:

Let earth and stone still witness bear,
There lyes a virgine martyre here,
Murther’d for owning Christ supreme,
Head of his Church and no more crime…
…The actors of this cruel crime
Was Lagg, Strachan, Winram, and Grahame.
Neither young years, nor yet old age,
Could stop the fury of their rage

Несмотря на нежные черты лица, Клаверс был человеком холодным как лед, и абсолютно сосредоточенным на выполнении поставленных перед ним задач. Например, на преследовании ковенантеров. Грирсон же был, напротив, человеком горячего нрава, убивающим без предупреждения, в порыве ярости.

А ещё шотландцы были мастерами видеть и различать знаки Сатаны. Вот у Грирсона, например, когда он хмурил брови, принимали они форму подковы - верный знак Сатаны. А ещё он повсюду таскал с собой ручную обезьянку, которую звал Майор Вейр. А майор Вейр, чтоб вы знали, был мерзким колдуном, сожженным в Эдинбурге вместе со своей сестрой Джин. Видать, Сатана-то дает власть и деньги, да потом и забирает - престарелые уже Вейры ни с сего ни с того сами по себе пришли признаваться в том, что служат Сатане, чему никто и верить-то сначала не хотел, пока она не украсили рассказы свои деталями. Так вот, с чего бы честному христианину называть свою ручную животину именм сатанинского отродья? Тем более что обезьянка казалась всем слишком умной для животного, и постоянно задирала слуг и гостей Грирсона.

Поскольку умер Грирсон самым достойным образом, в 77 лет, в своем городском доме, и был похоронен по высшему разряду, потомкам ковенантеров осталось лишь придумать, что стоило ему испустить дух, как во дворе появилась повозка, запряженная черными лошадьми, и окруженная грузовыми тучами, чтобы отвезти его душу прямехонько в ад. А лошадь, которая везла гроб с его останками в церковь, издохла по дороге от изнеможения, так тяжел был груз грехов Роберта Грирсона.

Так вот, повозку о шести лошадях, управляемую тремя возницами и окруженную тучами, извергающими грохот и пламя, до сих пор видят в ненастные дни на суше и на море близ Дамфри.

@темы: Англия, просто бредь

---

Fangs of Fortune/Возрождение великой мечты

Надо же... Искала что-то условно-усяшное, и нарвалась на сянься Fangs of Fortune/Возрождение великой мечты. И во второй строке узрела того юношу с внешностью кукольного эльфа из Песни (пьяной юности), который в себя винище струей заливал в пируэте. Только там он был синеглазый в синем, а тут черноглазый/красноглазый в черном. Демон он в этих Клыках. Тысячелетний! И, конечно, великий.

@темы: Дорамы

---

Котики рулят

Сидишь часами, пишешь про исторические или прекрасное, лопатишь горы инфы - получаешь 20-25 лайков в жж. Вывешиваешь кошачью мордаху - бац, и сразу 40. Это мотивация или демотивация?



Стоял октярь уж на дворе. Почти ноябрь.

@темы: тот кот

---

"Скрытое очарование"

Начала смотреть из-за высокой оценки (4,7) и просто потому, что очень приятные на внешность актеры, а главгероиня ещё и сложена отлично - по крайней мере кажется высокой, и не худой, а стройной и грациозной, то есть все эти развевающиеся одежды смотрятся на ней сказочно изысканно. Ну и сюжет весьма и весьма, хотя и не без осточертевшей всем амнезии. Только здесь она в качестве исходной ситуации))

10.doramatv.one/skrytoe_ocharovanie/

Тут я всякие впечатления писать буду, так что по ходу могут быть спойлеры в комментах.

@темы: Дорамы

---

Оливер Кромвель-4

Оливер Кромвель свое парламентское время даром не терял, периодически выступая против епикопов вообще и архиепископа Лода в частности. Надо сказать, что хотя он и выглядел неряхой и простаком, в парламенте у него было 17 родственных связей, причем довольно значительных (Сент-Джон, например). А внимание своих кузенов и прочих он привлек, выступив сразу же по поводу ситуации с Джоном Лилберном, которого держали в тюрьме просто потому, что он был пуританином, хотя формально этот выходец из джентри был обвинен в контрабанде нелицензированной литературы - всё той же пуританской литературы, которую он ввез из Нидерландов, где она и печаталась.



"Freeborn John", Джон Лилберн

В тюрьме с Лилберном не церемонились настолько, что можно только удивляться, как этот довольно тщедушный малый вообще выжил. Не иначе, ему кто-то тайком помогал справится с последствиями наказаний плетьми, например, который было несколько. В истории он остался как Freeborn John, и был, пожалуй, именно тем человеком, который через свою судьбу показал, за что именно поднялись англичане. Вера верой, но Лилберн проповедовал права человека в системе, представьте, и именно этого хотели все, кого топтала власть короля, лордов и епископов. Кромвель сумел добиться освобождения Лилберна в ноябре 1640 года.

Не то чтобы свобода радостно встретила Лилберна у выхода из узилища (по тюрьмам и ссылкам, с краткими передышками, он проведет всю оставшуюся жизнь - ведь парламентариев права человека на практике заботили ничуть не больше, чем роялистов), но он как-то успел жениться на совершенно исключительной женщине, и дальнейшие приключения этой парочки дают фору многим историям о ссыльных и их подругах (англичане намного меньше церемонились с политическими заключенными, чем "кровавый царский режим" России XX века). Прочтите что найдете по Elizabeth Dewell (Lilburne), не пожалеете.

Но вообще-то парламенту на тот момент было несколько не до частностей - Пим хотел в первую очередь избавиться от всех, кто ему казался опасным, а за тем, чего желал Пим, следовал и весь парламент. Не знаю, можно ли обычного человека назвать "злым гением" нации, тем более если этот человек всегда хотел эту нацию осчастливить, но власть в парламенте у Джона Пима была полная, и именно пользуясь этой властью он привел нацию к гражданской войне. Точнее, так - полная власть у него была над палатой общин, которую он стремился вывести на управляющую государством и законом роль, оставив палате лордов роль печати под решением палаты общин. И тех, кто не был вместе с Пимом, тот имел тенденцию считать врагами нации, что по тем временам было смертельно опасно. К тому же, у Пима была обширнейшая сеть осведомителей по всей стране и, в особенности, в Лондоне, так что осведомленность его была абсолютной.



Джон Пим

Не будучи специалистом по этому периоду истории, я не возьмусь утверждать, разжигал ли сам Пим беснование лондонской толпы через свою сеть информаторов, которая, разумеется, реботала в обе стороны, или просто, зная точно о настроениях на улицах, выражал их в парламенте, чтобы выглядеть как политик, за которым стоит народ. Его конечной целью было лишение палаты лордов их роли вершителей судеб нации, потому что верхняя палата решала, быть или не быть. Чтобы внести в палату лордов раздрай, Пим потребовал исключения из нее лордов духовных, то есть епископов, обвинив их в том, что они пытаются вернуть англиканскую церковь в лоно католической религии, и тем самым совершают государственную измену. Кстати, в палате лордов тоже сидели пуритане, на тот момент находившиеся в полном согласии с Пимом - граф Эссекс (Роберт Деверё), граф Уорвик (Роберт Рич), граф Бедфорд (Фрэнсис Расселл), Оливер Сент-Джон и виконт Сэй (Уильям Файнс). Впрочем, что касается лордов, то большинство их просто хотели обуздать авторитарный стиль правления короля, и последующие события стали для них шоком, но уж что получилось.

В целом на тот момент общим настроением общества было избежать военных ужасов, подобных ужасам Тридцатилетней войны, на английской земле. Практически только Джон Пим и ещё несколько его единомышленников были настолько радикальны, чтобы заставить англичан воевать против своего же короля. По для Пима и, как он верил, для власти парламента, единственно правильной власти, было жизненно важным избавиться от короля или хотя бы от его права арбитра, который в конечной инстанции решал, какие парламентские начинания отклонить, а какие одобрить. Дело в том, что Джон Пим был абсолютно уверен, что никакие попытки повлиять на короля не приведут ни к чему. Чарльз просто уйдет из ситуации, или мило согласится со всеми требованиями, чтобы тут же выкинуть их из головы и продолжать свою линию. Скорее всего, Пим в этом своем суждении не ошибался. Тем не менее пока король уверенно стоял у государственного руля, его можно было ослабить хотя бы лишив людей, которые могла бы подсказать ему что-то здравое.

Добившись казни бедняги Страффорда, Пим взялся за духовных лордов. Каким-то образом Пиму удалось собрать под петицией 15 000 подписей практически за несколько месяцев работы Долгого Парламента. Подписывали ее лондонцы, и даже палата общин, находившаяся под чарами Пима с его соратниками, не решилась дать ей ход как таковой - всем было понятно, что как минимум половина подписей была подделкой. Тем не менее в мае 1641 Оливер Сент-Джон составил на основании данной петиции документ, получивший название Root and Branch Bill, призывающий сначала обрубить у власти епископов ветви, а затем выкорчевать ее с корнем. А представил проект этого билля в палате не кто иной как Оливер Кромвель. Пока что в компании с более рафинированным Генри Вейном - для представлений такой степени важности парламентский вес одного Кромвеля был совершенно недостаточным.

Генри Вейн был тогда очень молод, ему не было и 30, но он происходил из семьи "старой крови", так что в 23 года его даже губернатором в колонии сделали благодаря просьбе отца, желающего выбить из развеселого ещё недавно отпрыска дурь радикального пуританства. Ну кто ж знал, в в Массачусеттс Бэй юный Вэйн первым делом нарвется на Анну Хатчинсон. Эта мать пятнадцати детей, неплохо образованная, вела что-то вроде кружка по обсуждению библии у себя дома, еженедельно. И, разумеется, имела по поводу толкований смутных библейских пассажей свое собственное мнение, с официальной линией не совпадавшее. Духовным отцам колонии эта радикальная самодеятельность совершенно не понравилась, и они обвинили Хатчинсон и ее последователей в ереси. И посреди такого кризиса на них свалился юный балбес из Лондона, первым делом патриотично предложивший поднять над Бостоном знамя св. Георгия. Но это же были пуритане... Для многих крест на знамени был символом папизма, представьте. Таким образон Вейн нажил сходу энное количество врагов. Там много всякого было, и в результате молодой человек вернулся в Англию в твердейшем убеждении, что всякую духовную власть любого толка надо держать как можно дальше от власти административной и светской. Именно поэтому он так проталкивал билль.



Генри Вейн-младший

Тем не менее, парламент - это парламент, то есть там ничто не является тем, чем кажется. Председатель религиозной комиссии сэр Эдвард Дерринг дал добро на представление этого радикализма по единственной причине: он хотел напугать добрых парламентариев достаточно, чтобы они поддержали Bishops Exclusion Act, который "всего лишь" изгонял епископов из парламента. Это стало понятно только тогда, когда Root and Branch Bill был передан на рассмотрение комиссии, где председательствовал сэр Эдвард, но стратегия действительно сработала, хотя только отчасти. Билль о Корнях и Ветвях был тихо похоронен в пыли архивов комиссии, но и Билль об Исключении Епископов показался лордам слишком революционным. И кто его знает, как бы оно всё повернулось, но тут, в октябре 1641 года, полыхнуло в Ирландии. Тамошним католикам надоело, что король как бы и не считает их больше полноценными своими подданными.



Сэр Эдвард Дерринг

@темы: Oliver Cromwell

---

Коварненько

Музейный департамент объявил, что закрывает от посетителей Сеурасаари - лесопарковую территорию, куда со всей страны перевезли типичные образцы и памятники старинного зодчества и старинные усадьбы, общим числом в 90 штук; Виттреск - дом-музей Элиэля Сааринена; императорский рыбацкий домик в Лангенкоски (Котка) + ещё какой-то объект в глубинке, о котором я не слышала никогда, и потому не запомнила.

Закрыли потому, что нынешнее правительство решило, что может сэкономить на культуре и музейной деятельности несколько миллионов. Коварство же заключается в том, что партия националистов, председатель которой сидит на должности министра финансов (та самая тётка, игриво позирующая с ножницами к руке, фото которой обошли, по-моему, весь интернет), позиционирует себя защитницей национальной культуры и, соответственно, национального культурного наследия. Наследие кое-где поддерживают муниципальные власти, но Сеурасаари является практически уникальным местом, где собрано всё значительное, что в этой стране веками создавалось именно на народном уровне. А Виттреск - это дом сразу двух наиболее значительных архитекторов, которые имели не только национальное, но и международное признание (Линдгрен и Сааринен). Поэтому эти два объекта входят в число приобретенных Департаментом Музеев, и содержатся на бюджетные деньги.

Будем посмотреть, как теперь госпожа Пурра будет выворачиваться из ситуации. Но в любом случае - это мы вовремя успели всё исследовать на данных территориях. О Виттраске я писала подробно mirrinminttu.livejournal.com/504515.html, о Сеурасаари - только мимоходом mirrinminttu.livejournal.com/527030.html, потому что материал по нему у меня огромный, а времени не было с ним работать. Думаю, к следующему Иванову дню подготовлю, ведь Сеурасаари - место, куда традиционно в этот праздник стекаются оставшиеся в городе. Комаров подкормить, в толпе потолкаться.

Рыбацкий домик в Лангенкоски не очень интересен сам по себе, но интересен простотой быта, в которой жила "на даче" семья последнего императора. Не знаю, аутентичная там мебель сохранилась, или реконструирован новодел под старину - когда я была в Лангенкоски, смартов ещё не существовало, а я ещё более интересовалась текущим моим, чем прошлым культурным. Но, полагаю, для Котки его закрытие - серьезный удар, а весь юго-запад и так не процветает, туризм для них очень важен (а показать особо нечего).

@темы: финляндия